Глава 37. Я завтракала с Тори. Уверена, вчера она ждала, что меня вынесут из дома, привязанную к носилкам, задыхающуюся и обезумевшую от ужаса после часов

 

 

Я завтракала с Тори. Уверена, вчера она ждала, что меня вынесут из дома, привязанную к носилкам, задыхающуюся и обезумевшую от ужаса после часов, проведенных в полной темноте со связанными руками и заклеенным ртом. А сегодня утром она спокойно сидела за столом и ела, устремив взгляд куда‑то вперед, с абсолютно ничего не выражающим лицом. Похоже, она сдалась.

Если бы я рассказала докторам о том, что она сделала, ее бы вышибли отсюда, невзирая на влиятельность мамы. Может, когда я вышла из подпола и не стала на нее жаловаться, она осознала, как близко подошла к тому, чтобы ее перевели в другое место? Поняла, что ее дурное настроение могло стать фатальным для нее же самой?

Может, даже жалела о том, что сделала. Хотя, наверное, было бы слишком ожидать от нее такого. Во всяком случае, судя по выражению ее лица, можно было считать, что вражде между нами положен конец. Она избавилась от своей ненависти и увидела, насколько близко подошла к тому, чтобы совершить самую большую ошибку в жизни. Мне, конечно, было тяжело находиться с ней рядом, ведь я все время вспоминала, через что мне пришлось пройти из‑за нее. Но я не собиралась ей мстить. Я просто сидела и заставляла себя есть, словно ничего не произошло.

Каждая ложка каши, которую я впихивала в себя, падала камнем в желудок. Мало того, что я должна была есть рядом с человеком, из‑за которого чуть не погибла, так теперь мне еще надо решать, что делать с Рэ. Как я скажу о ней парням? Дерек, конечно же, начнет во всем обвинять меня.

Я настолько погрузилась в свои мысли, что ничего не замечала вокруг себя. И только когда я вышла из душа и услышала, как мисс Абдо, наша воскресная нянечка, спрашивает что‑то о двери и новом замке, я вспомнила о нашем пробном побеге ночью. Неужели нас засекли?

– Доктор Давыдов требует поставить засов, – ответила миссис Талбот. – Не знаю, ставят ли их на внутренние двери. Но если не найдешь таких в магазине, мы позвоним Робу и попросим заменить дверь. После вчерашнего доктор Давыдов хочет, чтобы дети больше не имели доступа в тот злополучный подпол.

Так это о двери в подвал. Я с облегчением вздохнула и стала спускаться вниз. Я как раз дошла до конца лестницы, когда из столовой выглянул Симон.

– Так и думал, что это ты. Лови. – Он кинул мне яблоко. – Я знаю, ты любишь зеленые. Дерек их целый склад припас. – Он поманил меня. – Посиди, поешь с нами. Тебе понадобятся силы. Сегодня суббота, а значит, целый день придется выполнять работу по дому.

Когда я проходила мимо него, он наклонился и шепнул на ухо:

– Ты в порядке?

Я кивнула. Он закрыл за мной дверь. Я взглянула на пустой стол.

– Как Дерек? – тихо спросила я.

– Он на кухне, нагружается. Я слышал, у вас с ним было небольшое ночное приключение?

Дерек настоял, чтобы Симону мы сказали, что это была его идея снова вступить в контакт с призраком. Тогда, если Симона будут выгонять отсюда, вся вина падет на него, Дерека. Думаю, он просто пытался присвоить себе всю славу – мол, это он первым догадался, чего хочет мой призрак. Но судя по выражению лица Симона, он подозревал, что ему рассказали далеко не все. Поэтому я была даже рада, что он не считает меня виноватой в том, что его оставили спать.

Я уселась за стол. Вскоре вошел Дерек со стаканом молока в одной руке и соком – в другой. Симон потянулся за одним стаканом, но Дерек водрузил их оба перед своей тарелкой и проворчал:

– Принеси себе сам.

Симон вскочил, хлопнул Дерека по спине и пошел на кухню.

– Как ты? – шепотом спросила я.

Дерек покосился на закрывающуюся дверь. Ему не хотелось, чтобы Симон знал о его болезни. Мне это совсем не нравилось, и мы сцепились взглядами. Но по упрямому выражению лица Дерека я поняла, что вопрос закрыт.

– Я в порядке, – все же ответил он немного погодя. – Тайленол наконец подействовал.

Под глазами у него выступили темные круги, а белки покраснели. Но то же можно было сказать и обо мне. Лицо у него было бледное, и угри выступали ярче, чем обычно. Видно было, что он утомлен, но идет на поправку. В глазах уже не было лихорадочного блеска, и, судя по тому, как он набросился на кашу, аппетит его не покидал.

– Ну как, я прошел тест, доктор Сандерс? – пробурчал он.

– Полагаю, да.

Довольно хрюкнув, он положил себе в тарелку еще ложку сахара.

– Как я и говорил, просто какая‑то реакция. – Он съел три полные ложки каши. Потом, не отрывая взгляда от тарелки, спросил: – Что не так?

– Я ни слова не сказала.

– Что‑то случилось. Что?

– Ничего.

Он повернулся ко мне.

– Да?

– Да.

Он фыркнул и вернулся к своему завтраку. В этот момент в столовую вошел Симон.

– Видели список поручений на сегодня? – спросил он и вручил мне стакан апельсинового сока. Потом сам сел за стол и потянулся за сахарницей. Дерек выхватил ее у него из‑под носа и положил еще пару ложек сахара себе в тарелку. Они обменялись взглядами. Симон залпом выпил полстакана сока и продолжил: – Нам поручено убирать листья. Ван Доп хочет, чтобы мы собрали всю прошлогоднюю листву…

Пока он говорил, Дерек снова поднял глаза и некоторое время буравил меня взглядом. Я отвернулась и откусила яблоко.

 

Суббота действительно оказалась днем домашних дел. В другой раз я бы стенала и ворчала, что лучше уж сидеть на уроках. Но сегодня все сложилось как нельзя лучше. Доктора Джил, мисс Ванг и мисс Ван Доп не было, мисс Абдо ушла в город по делам, а миссис Талбот разбиралась с документами, поэтому мы были, в общем‑то, предоставлены сами себе, и мне представился повод оказаться на улице, с Симоном наедине – я просто предложила помочь ему убирать листву, пока Дерек наверху менял постель.

 

– У тебя появились сомнения, – сказал Симон, когда мы отошли от дома на достаточно большое расстояние.

– Что?

Он нагнулся и завязал шнурки.

– Сомнения насчет побега. И ты боишься сказать об этом Дереку, потому что он начнет давить на тебя.

– Дело не…

– Да нет, все в порядке. Я вообще удивился, что ты предложила бежать со мной. В хорошем смысле удивился, но… Если ты передумала, то это вполне нормально, и я тебя не виню.

Я пошла к сараю.

– Я бегу… если только у тебя не появилось сомнений насчет меня.

Симон открыл дверь, махнул, чтобы я ждала его снаружи, а сам зашел внутрь, в темноту. Оттуда вырвались клубы пыли.

– Наверное, надо сказать, что мне вообще‑то не нужна ничья помощь. Но если честно… – Он там чем‑то бренчал и стучал, вытаскивая грабли, – то хоть я и не жду каких‑то сложностей, но вторая пара глаз всегда кстати, если пускаешься в бега.

– Я, пожалуй, лучше буду этой второй парой глаз, чем останусь сидеть здесь и дожидаться, пока меня спасут, – сказала я, когда он вынырнул с двумя граблями в руках.

– Как Дерек, ты хочешь сказать?

– Нет, это камень не в его огород. – Я закрыла дверь в сарай и заперла его на засов. – Вчера ночью он мне рассказал, почему остается. Из‑за того, что он натворил. Я, в принципе, и так догадывалась, потому что…

– Читала его личное дело?

– Я‑я…

– Проверяла его, после того как он схватил тебя в подвале? Он догадался. Умный ход. – Симон махнул рукой в дальний угол сада, показывая, откуда мы начнем. Там прошлогодняя листва толстым ковром закрывала землю. – Не давай ему дразнить себя из‑за этого. Он тоже твое дело читал.

Я пожала плечами.

– Что ж, это справедливо.

– Твое он читал раньше, чем ты его. Уверен, он умолчал об этом, когда ты признавалась.

– Да, он ничего не говорил.

Мы начали сгребать листву. Пару минут Симон молчал, потом посмотрел на меня.

– Полагаю, он не сказал и почему началась та драка?

Я покачала головой.

– Нет, он просто сказал, что пушку на него никто не наставлял. Больше ничего обсуждать не захотел.

– Это случилось прошлой осенью. Мы переехали в маленький городишко недалеко от Олбани. Не хочу ничего плохого сказать о маленьких городках, уверен, там очень приятно жить… некоторым. Но очагом культуры их не назовешь. В общем, отец получил работу в Олбани, а это было единственное место, где удалось снять квартиру до начала учебного года.

Он подгреб свои листья к куче, которую я начала собирать.

– Я болтался на заднем дворе школы и ждал, пока Дерек закончит разговаривать с учителем математики. Они пытались составить для него индивидуальную программу. Школа маленькая, к таким ребятам, как Дерек, непривычная. Да и к таким, как я, как оказалось.

Из‑под корня дерева выскочила мышка. Симон присел и заглянул в норку – нет ли там еще кого‑нибудь. Только потом стал сгребать листья вокруг.

– Я кидал мяч в кольцо, и тут подошли эти трое старшеклассников. Они приближались сзади, но я затылком чую опасность. Я не трус, чтобы бегать от каждого, но если им хотелось покидать мячик в кольцо, то я бы уступил, понимаешь?

Порыв ветра раскидал листья, лежавшие в куче. Симон вздохнул и опустил плечи. Я махнула ему, чтобы он продолжал, пока я соберу листья обратно.

– Вот только им не нужна была площадка. Им нужен был я. Похоже, у одного из них мамаша работала продавцом в магазинчике 7‑Eleven, потом их сеть выкупила вьетнамская семья, и мамашу уволили. Случилось это год назад, но я со своей азиатской внешностью пришелся им не по вкусу. Я указал им на то, что не все азиаты состоят в родстве и далеко не все из нас владеют сетью мелких магазинчиков.

Симон перестал махать граблями.

– Когда я сказал, что я не вьетнамец, один из них спросил, кто я. Я сказал, что американец, но в конце концов они получили то, чего ждали, – я признал, что мой дедушка из Южной Кореи. И конечно же, у одного из парней дядю убили в корейской войне. Если этот парень и ходил когда‑то на уроки истории, то он их все проспал. Он думал, что это корейцы объявили войну Америке. Я его просветил на этот счет. Признаюсь, тут я немного сумничал. Отец всегда говорил мне, что если я не могу держать язык за зубами, то мне стоит попрактиковаться в защитных заклинаниях. И… – он снова взялся за грабли, а голос совсем упал, – …он оказался прав. Я умничал, но не особо задирал их, понимаешь? Просто подкалывал. И тут один из них достает складной нож. Я как идиот таращусь на него, не понимая, что это такое. Мобильный телефон? МР3‑плеер? И тут – вжик – выскакивает лезвие. Я решаю, что надо бежать, но уже поздно. Один из парней ставит мне подножку, и я падаю. Парень с ножом стоит надо мной, и я уже готовлю оглушающее заклинание. И тут из‑за угла выскакивает Дерек. Он хватает парня с ножом, отбрасывает его в сторону, второго бьет в живот, а третий убегает сам. Второй поднимается – с ним все в порядке – и тоже убегает. А вот первый… тот, которого он откинул от меня…

– Он не поднимается, – шепотом закончила я за него.

Симон наколол лист на зубья граблей.

– Дерек прав. Пистолета там не было. Но знаешь что? – Он поднял взгляд на меня. – Если бы кто‑то полез с пистолетом на Дерека, он бы не растерялся и отлично с этим справился. Но опасность грозила не ему, а мне. А для Дерека это огромная разница. Отец говорил, это в его природе… – Он начал энергично махать граблями, раздирая землю и свежую траву. – В общем, вот так все и случилось. Я слишком много умничал и не смог сам разобраться с кучкой неотесанных деревенщин. А теперь из‑за этого Дерек здесь…

Он замолк, и я подумала, что, пожалуй, не один Дерек винит себя во всем случившемся.

– В общем, – продолжил Симон немного погодя, – ты ведь меня сюда вытащила не для того, чтоб об этом выслушивать? И если я буду и дальше болтать, Дерек нас быстро здесь вычислит. А у меня такое чувство, что ты не хочешь обсуждать это с ним.

– Да уж.

Я рассказала ему про Рэ.

– Я не знала, что сказать, и от этого стало только хуже. Но она застала меня врасплох. Теперь Дерек будет считать, что я проболталась или специально рассказала подружке все свои секреты. А я этого не делала, клянусь…

– Знаю. Ты не из таких. – Симон оперся на грабли. – Рэ права насчет Брэди. Я использовал против него заклинание. Это было глупо, безрассудно, но после того, что случилось с тем парнем, мне хотелось опередить Дерека, понимаешь? Когда я увидел, что Брэди полез на Дерека, я… я просто среагировал.

– Ты хотел разрядить обстановку.

– Точно. А если Рэ застукала вас, когда вы вчера возвращались, так это Дерек виноват. Это ему следовало смотреть получше. У него же слух и… – он остановился, – и глаза. Он прекрасно видит в темноте, лучше, чем мы. В другой ситуации он бы, конечно, заметил ее. Но, видимо, был слишком занят мыслями о побеге.

Да не занят – просто у него был жар, ему было плохо. Но этого я сказать не могла.

Симон продолжил.

– У него, к тому же, было плохое настроение. Он вчера сломал наш душ, слышала? – Он покачал головой. – Оторвал ручку напрочь. Пришлось сказать миссис Талбот, что она расшаталась. Но вот насчет Рэ придется ему сказать.

– Думаешь, она одна из нас? Сверхъестественная?

– Вполне может быть полудемоном. Но если это так, что это может означать для нас? То, что нас здесь четверо таких. Из пяти. Может, Лиза тоже, если она шаман. Это не может быть простым совпадением. – Он замолчал, задумавшись. – Ладно, об этом будем ломать голову позже. А сейчас меня больше волнует то, что она в курсе наших планов.

– Она не просто знает. Она хочет бежать с нами.

Симон вполголоса выругался.

– Она будет нам полезна, – сказала я. – Она лучше разбирается в жизни на улице, чем я.

– И чем я. Просто… – Он пожал плечами. – Уверен, Рэ – отличная девчонка, но меня бы больше устроило, если б мы бежали вдвоем – только ты и я.

Он посмотрел на меня. Сердце у меня забилось в два раза быстрее.

– Мне надо много о чем с тобой поговорить. – Он тронул меня за руку и наклонился так близко, что я чувствовала его теплое дыхание.

– А что там насчет Рэ? – послышался голос. Через лужайку к нам направлялся Дерек.

Симон чертыхнулся.

– Тебе никто никогда не говорил, что ты появляешься очень не вовремя?

– Вот поэтому я и не играю на барабанах. Так что случилось?

Я все ему рассказала.