Переводчик. Сколько всего сказано о родном языке, но чудо речи так и не-объяснимо

Сколько всего сказано о родном языке, но чудо речи так и не-объяснимо! Только родное слово, познанное в детстве, может на­полнить душу народной поэзией, пробудить в человеке истоки на­циональной гордости. Детство — это ядро формирования человека. В детстве возникает ощущение причастности к родной природе и родной культуре.

Впервые я выступал в роли переводчика, когда мне было лет пять. Я был в горах вместе с бабушкой.

Вдруг в поселении издох племенной жеребец, привезенный из далекой России. Табунщики всполошились и отправили гонца снача­ла в колхоз, а потом и в район. Через день в горы приехал русский. Я его очень хорошо запомнил: у него были рыжие волосы, голубые глаза; одет он был в черную куртку. Он не знал ни слова по-киргизски, а табунщики — по-русски. Тогда недолго думая табун­щики решили, что я буду переводчиком. Я застеснялся и убежал в юрту к бабушке. Обычно добрая, в этот раз бабушка мне сказала строго: «Ты что, стесняешься говорить по-русски или ты стыдишься своего родного языка?» Она за руку отвела меня обратно.

Ветеринар сидел с аксакалами. Когда он увидел меня, он улыб­нулся и спросил, как меня завут. Я ответил. Потом русский человек попросил спросить у табунщиков, почему издох жеребец. Я начал неуверенно, но, видя, как радуется бабушка, ветеринар и все осталь­ные, осмелел. Я рассказал, что жеребец пасся на ядовитом лугу и помер. Местные лошади не едят там траву, потому что знают, что она не съедобная. Вот так я и перевел. Я на всю жизнь запомнил этот синхронный перевод на двух языках слово в слово.

Приезжий похвалил меня, а табунщики дали мне вареного мяса. Когда я выбежал на улицу, меня окружили ребята, крича, что я по-русски шпарю, как вода в реке, без остановки. Конечно, это была неправда, при переводе я много запинался, но ребятам угодно это было представить так. Некоторые скажут, что такие мелочи не стоит упоминать в лите­ратурной биографии, но я считаю, что очень важно начать с того момента, как человек себя помнит. Ведь некоторые помнят себя с трех лет, а некоторые с трудом могут припомнить себя в десять.

Данным текстом начинается автобиография писателя Ч. Айт­матова Напишите, с описания какого поступка вы начали бы свою биографию.

Свою биографию я начал бы с того случая, когда в младших классах я разбил стекло к классе. Это был мой первый серьезный проступок. Конечно, сейчас это не кажется таким важным, но тогда для меня это была настоящая трагедия. Я испугался, что меня будут ругать, и убежал. Наверное, так никто бы и не узнал, что стекло разбил я, но, промаяв­шись целый день, я нашел в себе силы признаться в содеянном. Навер­ное, учительница поняла, что я искренне раскаиваюсь, и поэтому не стала меня сильно ругать — лишь немного пожурила. С тех пор я понял, что всегда лучше признаться в содеянном — так жить легче.

№32

I