СЮРПРИЗЫ МАТЕРИ‑ПРИРОДЫ

 

В фильме "Муха" есть такая сцена: ученый, случайно "скрестивший" себя с мухой, вглядывается в зеркало, изучая тот кошмар, в который он превратился. Он растопыривает лапы, скалит зубы, разглядывает странные наросты на лице – лице человека‑мухи. Тело теперь совершенно ему неподвластно, оно вышло из‑под контроля.

Я понимаю его ощущения.

Став подростком, ты приступаешь к ежеутренним мучениям у зеркала. Какой еще подарочек приподнесла тебе Мать‑природа сегодня? Тело и лицо, к которым ты уже притерпелся, вдруг начинают изменяться с чудовищной скоростью. Порой ты уверен, что Мать‑природа – настояшая садистка, потому что иначе она бы не влепила тебе на лоб этот прыщ, его же видно за сто километров, это же вообще не прыщ, это рог растет! Только этого еще не хватало! Причем прыщ вылезает непременно в тот день, когда у тебя назначено свидание, или когда тебе надо зачитывать перед всем классом доклад, или, что удачнее всего, когда должен прийти фотограф, чтобы сделать годовую фотографию класса. А потом ты приходишь домой и обнаруживаешь очередной, здоровый и красный. Господи милостивый! Да сколько ж еще это может продолжаться!

Итак, тела начинают развиваться (у девочек это происходит где‑то между девятью и двенадцатью годами, самый бурный период – около двенадцати; у мальчиков – между одиннадцатью и четырнадцатью, пиковое время – лет в четырнадцать). И, к сожалению, развитие это происходит как бы рывками. Да ты это и сам заметил, не так ли? Ты становишься все выше, но в весе зачастую не прибавляешь, шея, руки, ноги непропорционально длинные, такое впечатление, что они лезут из тела, как молодые ростки. Ты похож на строящееся здание, только чудаки‑строители уже возвели верхний этаж и сделали винтовую лестницу, а вот о фундаменте как‑то не побеспокоились. Чтобы строить это "здание", требуется куда больше энергии, чем прежде, – ты вдруг превратился в страшного соню и обжору. Есть хочется все время. Потребность девочек в калориях возрастает на 25 процентов и потом спадает, зато потребность мальчиков возрастает на невероятные 90 процентов.

Вот еще признаки твоего развития: более грубые и жирные волосы; начинают появляться волоски на лице; запах пота; из очаровательных маленьких "кругляшек" девочки превращаются в довольно неуклюжие существа, с тяжелыми лодыжками, толстыми коленками, запястьями – не волнуйтесь, это всего лишь перераспределяется детский жирок; в волосах появляется перхоть; голоса мальчиков становятся ниже, при этом они все время "пускают петуха" – слишком быстро растут голосовые связки; развиваются половые органы (об этом ты прочтешь в главе, целиком посвященной этой теме); на физиономии высыпают прыщики и угри. Угри – результат закупорки пор отмершими роговыми клетками, бактериями и жирными кислотами, а результат угрей – обидные прозвища, которыми награждают тебя бесчувственные сверстники. И это – друзья?

Долгое время считалось, что причиной прыщей могут быть сладости и шоколад, но дерматологи вроде развенчали эту теорию. Это хорошая новость. То есть физиономия по‑прежнему будет бугристой, но, по крайней мере, ты больше не будешь чувствовать себя совершенно несчастным, отказываясь от конфет. Но вот что точно влияет на появление этих весьма неприятных штучек: железы внутренней секреции работают активнее, когда у тебя неприятности, когда ты в напряжении.

Конечно, с железами внутренней секреции сражаться трудно, но вот борьба с результатами их деятельности вполне возможна; самая простая рекомендация – держи лицо и тело в идеальной чистоте. Ну а если эти проблемы очень уж донимают, попроси родителей сводить тебя к дерматологу, он, возможно, предпишет тебе более сильные средства – высокооктановый бензин и спичку (шутка).

И, совершенно естественно, этот период доставляет тебе массу беспокойств. Особенно волнуются мальчики – они чувствуют себя какими‑то "недоразвитыми", потому что девочки в возрасте от двенадцати до четырнадцати обычно выше своих сверстников, а от десяти до четырнадцати они еще и тяжелее. С другой стороны, высокие девочки переживают из‑за того, что растут слишком быстро и в конце концов станут такими длинными, что им придется жить в шахте для ракет где‑нибудь на Среднем Западе.

Хорошая новость: в гонке за физическим развитием все участники финишируют примерно в одно время – 98 процентов девочек достигают своего "взрослого" роста где‑то лет в шестнадцать, мальчики – лет в восемнадцать.

Плохая новость: нос растет всю жизнь. Это я точно знаю.

 

ОДЕРЖИМОСТЬ КРАСОТОЙ

 

Наше общество любит красивых людей, но сколькие из них действительно естественно красивы? ОЧЕНЬ немногие. Люди, которых мы считаем красивыми, часто выглядят так лишь потому, что они искусно загримированы или их снимал классный фотограф. Однако, нравится или нет, на нас все же оказывает влияние то, что люди считают красивым.

Наше общество перегибает по части совершенно нереалистичных стандартов красоты – мы подвергаемся настоящей бомбардировке через газеты, журналы, телевизионную рекламу. Девушки просто истерзаны принятыми в обществе идеями по поводу хорошей фигуры. Куклы вроде популярной грудастой Барби предлагают такие физические идеалы, которых просто невозможно достичь по двум естественным причинам; сила земного притяжения и реальность.

Что касается мужской красоты, то общественное мнение относится к ней несколько либеральнее; так, стопятидесятикилограммовый Уильям "Рефрижератор" Перри из футбольной команды "Чикагские медведи" был назван журналом "Плейгерл" одним из десяти самых привлекательных мужчин Америки (в то же время женщину по кличке "Холодильный шкаф" попросили бы не высовывать носа из дома или депортировали в русскую олимпийскую команду).

Некоторые молодые женщины довели свой страх полноты до психического расстройства. Специалисты считают, что сейчас каждая пятая женщина от двадцати до тридцати лет страдает расстройствами на почве питания, чаще всего анорексией, то есть буквально "самоистощением". Обычно анорексики – это те женщины, которые стремятся во всем достичь совершенства, для них отказ от еды – способ добиться над своим телом такого же контроля, как и над всеми остальными аспектами жизни. Такие женщины постоянно недовольны собой и самозабвенно отказываются от еды. Анорексики могут даже умереть от истощения или от вызванных им болезней (кстати, мужчин‑анорексиков мало, это типично женская проблема).

Почти половина всех анорексиков время от времени страдает от булимии, то есть "волчьего голода". Такой человек объедается, а затем намеренно вызывает рвоту или принимает тонны слабительных. От булимии умерла певица Карин Карпентер, булимией страдали и другие знаменитости, такие, как актриса Джейн Фонда или Черри Бун, дочь, как вы уже догадались, незабываемого Пэта. Они во всеуслышанье рассказали о том, как им удалось справиться с болезнью.

И анорексия, и булимия вполне излечимы, в некоторых случаях, правда, требуется госпитализация. Необходимо и наблюдение психотерапевта: зачастую и анорексия и булимия – лишь физические проявления расстойств психики. Страдающие такими заболеваниями люди не просто жертвы тех высоких требований, которые общество предъявляет к стройности фигуры, – это несчастливые люди, которые не любят самих себя.

Это справедливо и по отношению к тем, кто страдает от избыточного веса. Корень зла тот же, но пути к избавлению – иные. Одной диетой здесь не поможешь, сначала следует разобраться в причинах, которые заставляют переедать. Вот типичные случаи:

Ты ешь и тогда, когда не чувствуешь голода.

Ешь в положенные часы и "перехватываешь" тайком в промежутках.

Переедаешь, когда расстроен, обеспокоен, счастлив, сердит.

Лупишь за обе щеки, чтобы продемонстрировать свое "вот вам!" тем, кто подшучивает над твоим излишним весом.

Твой вес превышает норму на десять и более килограммов.

Однако все подростки, прежде чем садиться на диету, обязательно должны проконсультироваться в врачом, чтобы выработать свой, индивидуальный план. Самая разумная и безопасная диета – сократить обычный дневной рацион на 500 калорий. Избегай "голодных" диет, для подростков они очень вредны: ты же еще растешь, и для роста тебе требуется питание. Любую диету надо сопровождать физическими упражнениями – они помогают сбрасывать вес и наращивать мускулатуру. И ни в коем случае не прибегай к разным "таблеткам для похудания", даже если они свободно продаются в аптеках – в твоем возрасте они могут привести к самым неожиданным побочным последствиям.

 

КАЖДОМУ ОВОЩУ СВОЙ СРОК

 

Как часто юноши, выглядевшие вполне ординарно, становились очень привлекательными мужчинами – возьмем, например, Билла Уаймана из "Роллинг стоунз": в свои пятьдесят он выглядит куда интереснее, чем в двадцать пять. А многие заурядные, ничем не привлекательные девушки с годами, став зрелыми женщинами, приобретают необыкновенную грациозность и становятся по‑настоящему красивыми.

Некоторым людям, чтобы приспособиться к своим лицам и телам, требуются годы. Я убежден, что я один из них и к пятидесяти стану настоящим красавцем! С другой стороны, некоторые весьма привлекательные двенадцатилетние с годами напрочь утрачивают свою привлекательность. Привлекательность – вообще весьма относительное и переменчивое качество. Особенно это заметно во время встреч выпускников. Сердцеед с роскошной гривой – неужели это вон тот толстый лысый дядечка? А самая хорошенькая девушка в классе – да, теперь уже никто не оборачивается, когда она проходит мимо.

Я знаю, что ты собираешься сказать:"Ну, хорошо, а сейчас‑то мне что делать?" Если это хоть как‑то улучшит твое отношение к себе, постарайся посмотреть на себя попристальней, разыщи привлекательные черты и извлекай из них все возможное. Если ты вынужден носить очки – постарайся подобрать более подходящую оправу или носи контактные линзы. Если у тебя здоровенный нос – учти, что по этой части у меня есть опыт – сделай такую прическу, чтобы она скрадывала эту самую выдающуюся черту твоего лица. Если у тебя красивые глаза – постарайся подчеркнуть именно глаза. Если ты слабак, с жиденькими бицепсами и пухлым животом, – уж потрудись, поднакачайся. Когда я понял, что из меня не получится любимец юных дев, я решил смириться с тем, как выгляжу. Я был тощим. Итак, как мне лучше распорядиться этим своим преимуществом? Я начал заниматься бодибилдингом, занимаюсь и по сей день. Когда я понял, что мои вьющиеся волосы ни фенами, ни щетками не распрямить, я позволил им виться, как они хотели. Правда, я их немного обесцвечиваю.

С годами внешний вид станет занимать тебя все меньше и меньше. Конечно, всегда будут существовать те, кто смотрит на людей, как на предмет потребления, они будут стремиться завести себе "племенного жеребца" или "роскошную штучку", лишь бы продемонстрировать другим свои приобретения. Просто некоторые люди так никогда и не становятся взрослыми, и годы не делают их умнее. Как это случилось, например, со мной.(Снова шучу.)

Твой внешний вид – это всего лишь упаковка. Если ты хочешь ее улучшить, ну что ж, отлично, старайся. Но, по правде говоря, судить о тебе станут не по голубым глазкам или роскошным бицепсам. Между прочим, хороший человек всегда вызывает симпатии, независимо от того, красив он или нет; существует масса людей, которые становятся невероятно привлекательными, стоит им открыть рот. Разве Вуди Аллен по "нормальным" стандартам "красив"? Вовсе нет. Но ум, чувство юмора, талант сделали его объектом обожания тысяч женщин. Талант – вот что их привлекает. Доброта. Надежность. Хочешь верь, хочешь не верь, но, когда я был юношей, женщины совершенно не обращали на меня внимания. Зато теперь… Слава сделала меня внешне привлекательным, "даже интересным". Лицо, которое когда‑то было моим проклятьем, стало достоинством, что свидетельствует о том, в каком странном мире мы живем.

Ты уж извини, но мерзкое нутро никакой косметикой не скроешь. Если ты привлекателен, благодари бога, но не вздумай обманывать себя, не дай тебе господь поверить, будто ценой смазливой морды можно купить жизнь. Я верю, что каждый может стать привлекательным. Нет ничего, что невозможно было бы преодолеть. Работай, работай над упаковкой, если это поможет поверить в себя. Но не забывай и о самом продукте.

Все. Считаю работу закупочной комиссии оконченной.

 

ЯРЛЫКИ И ЦЕННИКИ

 

Гнусным типом я был не всегда. По правде говоря, лет до десяти я был весьма популярным в классе, к тому же хорошо учился. Но потом родители переехали из квартала Фрипорт в квартал Болдуин. И путь длиною в три мили, как оказалось, вел к катастрофе.

В первый же день в Шубертовской начальной школе я заявился на площадку для игр в весьма боевом настроении и тут же ввязался в драку с самым сильным парнем (то, что он знаменитый драчун, мне было неизвестно). И на глазах всей школы он поднял меня в воздух и с размаху влепил меня в кирпичную стену. Ба‑бах!

Смертный приговор был вынесен единогласно. Я стал изгоем. Если б я его побил, тогда другое дело, тогда я сразу же стал бы самым клевым чуваком во всей школе. Как говорил комик Чарли Паркер: "Если я поймал мяч – я герой. Если я не поймал мяч – я козел". Я стал козлом. На мои рога привесили бирку. И все потому, что поначалу не разобрался в расстановке сил на площадке.

На второй день в этой школе я познакомился с потрясающей девчонкой, на которую еще в детском саду привесили ярлык "белая вошь". У нее не было друзей, она часто плакала, и вообще мне ее было очень жалко. Лет в двенадцать она начала расцветать и превращаться в прелестную юную леди. Но для всех она по‑прежнему была "белая вошь" (кстати, кто‑нибудь когда‑нибудь видел эту чертову белую вошь?).

Из "Шуберта" мы перешли в среднюю школу, в которой собирались ребята из нескольких начальных школ, и для новых мальчиком она отнюдь не была "белой вошью" – для них она была "штучкой". Всего за несколько недель из самой нелюбимой девочки класса она стала самой популярной девчонкой школы, и парни из "Шуберта" кляли себя последними словами.

Люди поддаются стереотипам с пугающей легкостью. Ну‑ка, на кого из вас был навешен ярлык "тупица" – и, признайтесь, вы ведь приняли его? Вы нарочно ведете себя по‑дурацки, наслаждаетесь вниманием класса, когда даете глупый ответ, потому что в конце концов хотя бы этот ярлык является отличительной чертой вашей личности. Что касается меня, то на меня в классе был навешен ярлык клоуна, и я изо всех сил старался подтвердить репутацию. А каким еще образом совершенно не спортивный мальчишка, которого в начальной школе величали не иначе, как хиляком и занудой – даже несмотря на то, что с годами его тело окрепло и развилось, – мог удовлетворить (или опровергнуть) ожидания окружающих? Ты постоянно твердишь себе, что ты ни на что не годен, и, когда мяч летит прямо на правый край (а на правом краю, естественно, собираются все хиляки, потому что никто никогда не бросает мяч на правый край), ты замахиваешься битой – и получаешь мячом прямо по башке. Запомни: в любом виде деятельности, при выполнении любого задания, если ты уверен, что провалишься, ты непременно провалишься – и получишь от этого даже некоторое удовольствие.

Сложившиеся репутации опасны и для популярных среди сверстников ребят. Привлекательная девушка, спортивный парень, которых принимают только за эти качества, могут не чувствовать потребности развивать другие, гораздо более важные, и в каком же дурацком положении они окажутся, когда новые знакомые посмотрят на них новыми глазами и увидят глупое, совершенно неинтересное существо?

Навешиванье ярлыков происходит не только в школе, оно продолжается всю жизнь, но, став взрослым, ты приобретаешь возможность избегать таких ситуаций. Ребенком же ты вынужден общаться с определенным кругом других детей, с которыми у тебя может не быть ничего общего. На Дэниела Снайдера был навешен ярлык "долбак" – или "дятел" – и я был им на протяжении всех моих дней в Болдуинской средней школе, хотя в конце концов стал довольно спортивным, хорошо учился и пел ведущие партии в школьном хоре. Другие ребята тоже получили ярлыки и тянулись к подобным себе, образуя маленькие клики, как в каждой школе. В Болдуинской средней школе были интеллектуалы. Чудики, объединенные рок‑н‑роллом и наркотиками. "Качки". Грязные типы. "Качки" не водились с интеллектуалами, те, в свою очередь, не якшались с грязными типами, кои и близко не подойдут к чудикам. А как насчет "долбаков" и "дятлов"? Забудь об этом. Никто не приближается к ним даже на расстояние плевка, хотя некоторые умеют плеваться довольно далеко.

Вот вам пример, насколько сильными могут быть стаи. Мой лучший друг Дон принадлежал к чудикам, потому что он носил длинные волосы и был музыкантом, но, помимо этого, он был очень умен и красив. (Что должно бы составлять основу успеха.) Как‑то мы гуляли с ним по школьному вестибюлю, и навстречу все время попадалась девочка из группы "знаменитостей". Какими взглядами они обменивались! Я называю такой взгляд "десятифунтовым" – они притягивали друг друга глазами, как на канатах. Они поворачивались вслед друг другу. Напряжение было таким сильным, что казалось, они вот‑вот рванут друг другу в объятия и начнут заниматься этим прямо посреди зала. Но она шла по своей траектории, Дон по своей.

Я был потрясен: "Ну почему ты не назначишь ей свидание? – спросил я. – Она же без ума от тебя, дурак".

Он ответил: "А она никогда со мной не пойдет. Как бы я ей не нравился. Это невозможно". И он был прав. Они даже не могли пересечь этот вестибюль, чтобы поболтать друг с другом! До чего же смешно…

Присоединившись к стае, ты – но лишь на время – как бы получаешь "удостоверение личности": теперь всем остальным понятно, чего от тебя можно ждать. Чтобы влиться в стаю, ты принимаешь ее стиль одежды, манеры, взгляды. "Присоединившись", ты обретаешь и определенную степень безопасности, окружающие теперь точно знают, как тебя воспринимать, потому что на тебя распространяются общегрупповые признаки.

Я отчаянно стремился "присоединиться", потому что тогда я еще не понимал, кто и (или) что я есть на самом деле. Мне очень хотелось, чтобы меня куда‑нибудь приняли, потому что тогда мнение других значило для меня куда больше, чем мое собственное. Я был кочевником (звучит романтично, не так ли?), блуждал от стаи к стае, одно время крутился возле грязных типов, пока не обнаружил, что мне совсем не нравится толкаться или выбивать безо всякой причины книги у кого‑то из рук. Первый удар.

Несмотря на то, что я начал делать успехи в спорте, мне не нравилось водиться и с "качками", потому что, прости господи, я считал, что есть в жизни более интересные вещи, чем футбольное поле. Второй удар.

Ближе всего я подошел к чудикам, к хиппи. Это была единственная група, членам которой дозволялись хоть какие‑то странности, но даже там меня блокировали, потому что я был "поддельным хиппи", а уж в этом они разбирались.

Третий удар.

 

КАК ЖЕ ВСЕ ЭТО ИЗМЕНИТЬ?

 

Возможно, один из самых серьезных страхов, преследующих молодого человека, – страх того, что все навечно. Тебе четырнадцать, и ты никому не нравишься? Следовательно, умрешь в восемьдесят четыре и за всю жизнь у тебя так и не будет ни одного друга. Тебе пятнадцать, и тебя еще никто не приглашал на свидания? Следовательно, так в девицах и просидишь. На щеке выскочил прыщ? Дай ему имя, познакомься с ним поближе, потому что он останется с тобой НА ВСЮ ЖИЗНЬ.

Понять, что все это чепуха, пока твой взгляд на мир ограничен выкрашенными в тоскливую зеленую краску школьными стенами и лампами дневного света, трудно. Ты вглядываешься вперед, в тот день, когда ты наконец‑то закончишь школу, но тот день так далек, будто смотришь на него в перевернутый бинокль. Кажется, что ты до него не доживешь. Спокойно: не доживешь! (Шутка.) Да доживешь ты! И все переменится. И ты изменишься, хочешь ты этого или нет.

Говорят, старую собаку невозможно научить новым трюкам. Я не согласен. Все зависит от того, насколько старый пес хочет учиться. Ты действительно хочешь улучшить свою жизнь? Сесть! Перевернуться! Хоро‑о‑оший пес…

Я не говорю, что это легко – изменить себя, потому что для того, чтобы это сработало, надо быть абсолютно честным перед самим собой, а процесс самоэкзамена – болезненная штука. Когда я понял, что у меня есть хорошие стороны, я познал и свои недостатки. Увидел, что я интроверт, который боится отвечать на уроке, потому что не любит привлекать к себе внимание; увидел всю фальшь попыток приспособиться к сверстникам. Мне это не понравилось, и все время, пока я учился в средних классах, я старался переделать себя. Поначалу этого никто не замечал, но я‑то знал свою истинную цену (в то время что‑то около тридцати семи центов). И знал, что она растет.

Я получил обнадеживающие сигналы, когда наш хор выступал в другой школе – девочки там явно обратили на меня внимание. Они‑то не знали, что в Болдуинской школе я слыл "козлом" – у них не было предвзятого на меня взгляда. И как непредвзято они на меня смотрели!

И хотя твои шансы на изменения пока еще ограничены, они все же есть. Нужно только схватить этот шанс. У тебя он тоже есть, может, не сегодня, но непременно появится вскоре. Самое важное – помнить, что только ты сам можешь точно оценить себя. И если ты недоволен результатами оценки, только ты сам можешь что‑то изменить. Если ты решишь, что слишком толстый, только ты сам можешь сесть на диету, и уже одно это решение прибавит тебе уверенности в себе. Может пройти несколько месяцев, пока ты наконец не сбросишь лишние килограммы, но ты‑то уже знаешь, что перестал быть увальнем!

Иногда полезно совершать чисто символические перемены, только чтобы напомнить себе, что прогресс существует. Например, начни водиться с новой компанией. Обрей голову наголо. Найди подработку. Купи что‑нибудь. Сделай что‑нибудь радикальное: оставь позади старое "я". И заставь себя почувствовать, что ты живешь.

Моя собственная символическая перемена заключалась в том, что я сменил имя Дэниел на Ди. Это была моя декларация всему миру и самому себе, что Дэнни‑зануда умер, встречайте Ди. Фамилия Снайдер, впрочем, мне всегда нравилась, ее я менять не собирался. Я хотел быть язвительным и злобным ("снайд" – англ. "язвительный, злобный"), поэтому считал, что фамилия как нельзя лучше подходит к моей личности – злобный, более злобный, самый злобный (степени сравнения в англ. – "снайд, снайдер, снайдест"). Между прочим, моя музыкальная компания так и называется – "Снайдест мюзик".