Конец ознакомительного фрагмента.

Сара Рис Брэннан Кассандра Клэр Морин Джонсон

Хроники Бейна. Книга третья (сборник)

Сумеречные охотники –

http://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=16663410&lfrom=2645

«Хроники Бейна. Книга третья / К. Клэр, С. Р. Брэннан, М. Джонсон; [пер. с англ. А. Гришиной, Ю. Васильевой, М. Бажановой]»: РИПОЛ классик; Москва; 2015

ISBN 978‑5‑386‑08514‑8

Аннотация

Поклонников серий «Орудия смерти» и «Адских механизмы» ждет настоящий подарок. Теперь они могут узнать о Магнусе Бейне еще больше в новой трилогии «Хроники Бейна». Совместное творение Кассандры Клэр, Морин Джонсон и Сары Риз Бреннан, первоначально выпущенное только в электронной версии, впервые выходит в удобном книжном формате.

Перед вами эксклюзивная коллекция из десяти захватывающих рассказов, посвященных жизни загадочного Магнуса Бейна, чьи соблазнительные личность, яркий стиль и остроумие сделали книги Кассандры Клэр неизменными бестселлерами № 1 New York Times. Вас ждет по‑настоящему захватывающее чтение!

Клэр Кассандра

Брэннан Сара Рис

Джонсон Морин

Хроники Бейна. Книга третья

* * *

Хроники Бейна

№ 7

Падение отеля «Дюмор»

Июль 1977 года

– Чем ты занимаешься? – спросила женщина.

– Немного тем, немного этим, – ответил Магнус.

– Ты работаешь в индустрии моды? Выглядишь так, словно фэшн для тебя не пустой звук.

– Нет, – ответил он. – Я и есть мода.

Это был не слишком изящный разговор, однако его соседке по креслу в самолете он доставлял явное удовольствие. Не разговор, а своего рода тестирование. Казалось, удовольствие она получала абсолютно от всего – от спинки кресла прямо перед носом, от собственных ногтей и очков и даже от пакетика для тех, кого укачивает…

Полет длился всего час, а соседка Магнуса уже четыре раза посетила уборную. Каждый раз она задерживалась там чуть дольше и выходила, яростно потирая нос. Теперь она склонилась над Магнусом, и светлые волосы упали прямо в его бокал с шампанским. Колдун уловил легкий аромат парфюма от Герлен. Под носом у нее все еще виднелись остатки белого порошка.

Он мог бы совершить переход за доли секунды, если бы воспользовался порталом, однако Магнусу гораздо больше нравилось летать на самолетах. Было в этом что‑то очаровательное, интимное и неторопливое. И здесь можно было встретить новых людей. Магнус любил встречать новых людей.

– Но твой костюм… – удивилась она. – Что это?

Магнус посмотрел на свой безразмерный пиджак из шотландки, черные виниловые штаны и рваную футболку. Это был ничем не примечательный наряд лондонского панка, однако до Нью‑Йорка эта мода еще не дошла.

– Я занимаюсь пиаром, – заявила женщина, тут же позабыв о своем вопросе. – Пиаром дискотек и клубов. Лучшие клубы. Все сюда, сюда.

Она потянулась за своей внушительной сумкой и молчала до тех пор, пока не нашла в ней сигареты. Зажав губами одну из них, она продолжила рыться в сумке и наконец извлекла на свет черепаховую визитницу. Достав оттуда карточку, она показала ее Магнусу. Надпись на карточке гласила: ЭЛЕКТРИКА.

– Приходи, – сказала женщина, постукивая по карточке длинным красным ногтем. – Приходи. Он только открывается. Будет шумно. Гораздо круче, чем в «Студии 54»[1]. Оу. Прости меня. Хочешь?

Она протянула ему маленький пузырек.

– Нет, спасибо.

– Ну, как хочешь.

Она снова вскочила с кресла и быстро направилась в уборную, задев Магнуса сумочкой по лицу.

Под действием наркотиков примитивные ведут себя весьма забавно. В том, что его соседка нюхала кокаин, он не сомневался. Он не сталкивался с этим веществом с начала века, когда его добавляли буквально во все – тоники, лекарства и даже в кока‑колу. В конце шестидесятых все началось сначала. С утроенной силой.

Наркотики никогда не интересовали Магнуса. Хорошее вино – да, но отнюдь не порошки и таблетки. Нельзя одновременно употреблять наркотики и заниматься магией. К тому же люди, подсевшие на наркотики, как он знал, становятся скучными. Безнадежно скучными. Наркотики делают их суетливыми или, наоборот, заторможенными, и говорить они могут только об одном. А в конце концов они либо отказываются от этой дряни (отвратительный, болезненный процесс), либо умирают. Других вариантов нет.

Как и все этапы развития человечества, этап увлечения наркотиками когда‑нибудь закончится. И хотелось бы поскорее.

Магнус закрыл глаза и решил поспать, пока они пересекают Атлантический океан. Лондон остался позади. Настало время возвращаться домой.

* * *

Выйдя из Международного аэропорта Кеннеди, Магнус тут же вспомнил, по какой причине покинул Нью‑Йорк целых два лета назад. Жара… Летом в Нью‑Йорке обычно стоит ужасающая жара. Температура и сейчас достигла ста градусов по Фаренгейту или тридцати восьми по Цельсию, к тому же в районе аэропорта воздух был наполнен запахами бензина, выхлопных газов и болотных испарений.

Магнус со вздохом направился к стоянке такси, сожалея о временах, которые давно канули в Лету. Сейчас как нельзя кстати был бы кабриолет – по такой жаре потный водитель в раскаленной металлической коробке то еще испытание.

– Дружище, тебе куда? – спросил один из таксистов, окидывая взглядом прикид Магнуса.

– Угол Кристофер[2] и Шестой авеню.

Таксист раздраженно заворчал, стукнул по счетчику, и тот начал отсчитывать траффик.

Дым от сигареты шел прямо в лицо Магнусу, но колдун решил промолчать.

Дорога из аэропорта, ведущая на Манхэттен, выглядела уныло. Она шла через заброшенные пустоши, сквозь расползающиеся во все стороны кладбища. Старая традиция. Мертвых хоронят за чертой города, но не слишком далеко. Лондон тоже находится в кольце кладбищ. А в Помпеях, где Магнус побывал всего несколько месяцев назад, была целая Дорога мертвецов. Надгробия подступали прямо к городской стене.

Когда кладбища остались позади, в отдалении, за переполненной городской автострадой, заблестели небоскребы ночного Манхэттена. От смерти к жизни.

Магнус не собирался отсутствовать долго. Он всего лишь хотел посетить Монте‑Карло… Но спонтанные путешествия имеют свойство затягиваться. Неделя в Монте‑Карло продолжилась двумя на Ривьере. За ними последовал месяц в Париже и два в Тоскане, а потом Магнус вдруг обнаружил, что плывет на корабле в Грецию. Оттуда пришлось вернуться в Париж к открытию сезона, а потом нельзя было не посетить Рим и Лондон…

В результате оказалось, что он отсутствовал два года. Что ж, случалось и такое.

– Ты откуда родом? – спросил водитель, бросив короткий взгляд на Магнуса через зеркало заднего вида.

– О, отовсюду. Но в основном отсюда.

– Так ты местный? Уезжал куда‑нибудь? Выглядишь так, словно приехал издалека.

– Есть немного.

– Слышал об убийствах?

– Еще не успел просмотреть газеты, – ответил Магнус.

– Какой‑то сумасшедший. Называет себя Сыном Сэма. Его прозвали киллером сорок четвертого калибра. Рыщет по округе, убивая влюбленные парочки, слышал о таком? Больной ублюдок. Реально больной. Полиция не может его поймать. Они вообще ничего не делают. Больной ублюдок. Город весь ими переполнен. Зря ты вернулся.

Водилы Нью‑Йорка всегда излучают позитив.

* * *

Магнус добрался до угла Шестой авеню и Кристофер‑стрит и оказался в самом сердце Вест‑Виллиджа, с сожалением подумав о том, что жара не спадает даже ночью. Вест‑Виллидж всегда ему нравился, и именно поэтому квартирку для себя он подыскал именно здесь. Вокруг царила атмосфера карнавала, тут и там ходили люди в маскарадных костюмах, уличные кафе были забиты до отказа, и Магнус нашел это многообещающим.

Апартаменты колдуна находились на третьем этаже старого дома, который ничем не отличался от остальных. Магнус легко взбежал по лестнице. Однако у двери настроение его резко упало. На лестничной площадке стоял неприятный запах – несло гнилью и еще чем‑то, но явно не парфюмом от Герлен. Магнус терпеть не мог свинарника. В его апартаментах всегда пахло чистыми полами, цветами и ладаном. Он вставил ключ в замочную скважину и попытался открыть дверь, но она не поддалась, хотя ключ и провернулся в замке. Магнус налег на дверь плечом и едва ли не кубарем ввалился в прихожую. Первое, что он увидел, – множество пустых винных бутылок. И, к глубокому удивлению Магнуса, в гостиной работал телевизор. Четверо вампиров, развалившись, сидели на его диване, бессмысленно взглядом уставившись на экран. Показывали мультики.

То, что это вампиры, он не сомневался. Бледная кожа, расхлябаные позы. Кроме того, они даже не удосужились стереть капли крови в уголках рта; лица тоже были грязные. На проигрывателе стояла пластинка. Она давно уже отыграла свое, и теперь раздавался неприятный режущий звук.

Один из вампиров обернулся, и Магнус, хотя и не без труда, понял, что это девушка.

– Ты кто? – спросила она.

– Магнус Бейн. Я здесь живу.

– А…

Она равнодушно повернулась обратно к экрану.

Два года назад, когда Магнус уезжал, он оставил квартиру на попечение миссис Миллиган, экономки. Каждый месяц он высылал деньги на коммунальные расходы. Судя по тому, что электричество не отключили, миссис Миллиган исправно платила по счетам, однако уборкой эта почтенная женщина явно не занималась и уж точно не могла пригласить четырех вампиров, которые чувствовали себя здесь как дома. Квартира была захламлена.

Один из стульев на кухне разбит в щепки, другие завалены глянцевыми журналами. В воздухе витал сигаретный пепел, окурки лежали в тарелках с остатками еды. В комнатах все было перевернуто вверх дном, некоторые вещи пропали. Магнус годами коллекционировал предметы искусства и не заметить этого не мог. Он чуть ли не бегом вернулся в коридор, где на столике стояла ваза из севрского фарфора. Разумеется, ваза исчезла. Вместе со столиком.

– Не хотелось бы показаться грубым, – произнес колдун, глядя на кучу мусора, наваленную посреди прекрасного персидского ковра, – однако могу ли я спросить, что вы здесь делаете?

Вампиры посмотрели на него пустым взглядом.

– Мы тут живем, – в конце концов произнесла девушка.

– Вот как? По‑моему, тут живу я. Это моя квартира.

– Тебя тут не было. Так что мы тут жили.

– Что ж, всему приходит конец. Я вернулся. Так что вам придется подыскать другие апартаменты.

Слова его словно в пустоту провалились – ответа он так и не дождался.

– Хорошо, постараюсь выразиться более ясно, – сказал Магнус и встал перед телевизором, загораживая экран. Между его пальцев заструились голубые искорки. – Если вы поселились в моей квартире, то должны знать, кто я такой. И на что способен. Может, вы ждете, что я позову полицию? Понимаю, это глупо. Наверное, лучше всего открыть портал и перебросить вас на другую сторону Бронкса. Или в Огайо? А может, в Монголию? Где бы вам хотелось приземлиться?

Минуту или две вампиры молчали, неуверенно поглядывая друг на друга. Потом с видимым трудом компания поднялась на ноги.

– За свои вещи не беспокойтесь, – сказал Магнус. – Я пришлю их вам. В «Дюмор»?

Вампиры Нью‑Йорка уже лет сорок как обретались в заброшенном отеле «Дюмор». Это было их официальное прибежище.

Магнус внимательно посмотрел на стоящую перед ним четверку. Что‑то с ними было не так. Вампиры выглядели… больными? Но они никогда не болеют. Они могут быть голодны, и тогда действительно их можно принять за больных. Однако следы крови на лице говорили о том, что они недавно подкрепились. Почему же они так странно подергиваются?

– Ладно, пошли, – сказал худой парень с длинными волосами.

Вампиры нехотя покинули гостиную.

Закрыв за ними дверь, Магнус придвинул к ней тяжелый винтажный комод, стоявший в прихожей. Каким‑то чудом он не был разбит, но непрошеные гости умудрились до отказа забить его грязной одеждой. Колдун брезгливо поморщился, ему не хотелось вдаваться в подробности, чем были запачканы штаны и майки.

Вонь стояла ужасная, и этим стоило заняться в первую очередь. Одна голубая вспышка, и зловоние сменилось ароматом цветущего жасмина. Уже легче… Магнус подошел к проигрывателю и снял пластинку. На столике рядом валялась груда альбомов. Бегло просмотрев ее, он выбрал новый альбом «Флитвуд Мэк», невероятно популярной британо‑американской группы, играющей в стиле блюз‑рок. Музыка ему понравилась, и настроение сразу улучшилось. Колдун взмахнул рукой, и квартира обрела прежний вид. А хлам… Хлам переместился в отель «Дюмор» – он ведь обещал, что все вещи будут возвращены.

* * *

И все же Магнус был недоволен. Прежнего уюта не было, квартира казалась чужой. Проворочавшись всю ночь, около шести утра колдун встал и отправился на поиски кофе и завтрака. Пока что он жил по лондонскому времени.

К его удивлению, на улице оказалось довольно много народу – ньюйоркцы возвращались домой после бурной ночи. Мимо него проковыляла какая‑то женщина в мини. Одну туфлю на высоком каблуке она, видимо, где‑то потеряла, но вторую снять не догадалась, в руках она держала полупустую бутылку виски. Магнус с тоской вспомнил времена «сухого закона» – как же тогда все было пристойно! Он остановился около кафе на углу дома. Кафе было открыто и забито под завязку. Посетители литрами вливали в себя кофе, борясь с похмельем перед началом рабочего дня.

Магнус купил на кассе газету, взял чашечку эспрессо и поспешил занять только что освободившийся столик в углу. Таксист не соврал – ничего хорошего в новостях не было. Половина домов в Бронксе сгорела. Жители выбрасывали мусор прямо на улицу, потому что не было средств организовать его вывоз. Хулиганства, грабежи, убийства… и да, Сын Сэма, о котором говорил таксист. Киллер сорок четвертого калибра. Ходит по улицам и стреляет в людей из винтовки. Какой‑то бойкий корреспондент назвал его посланцем самого Сатаны.

– Я знал, что это ты, – оторвал Магнуса от чтения чей‑то голос. – Где ты был, засранец?

Перед столиком стоял молодой человек в джинсах и кожаном жилете на голое тело, с шеи свисала толстая золотая цепь с крестом. Магнус отложил газету и улыбнулся:

– Грег!

Грегори Дженсен был оборотнем. Невероятно обаятельный, с густыми светлыми волосами до плеч. Магнус не слишком жаловал блондинов, но Грегу этот цвет шел. Однажды они немного повздорили из‑за Консуэллы, жены Грега. Любовь оборотня бывает страстной, и лучше не вставать у него на пути. А потом… Потом стали почти что друзьями.

Грег сел, подвинул к себе пепельницу и зажег сигарету:

– Дела у нас тут пошли прахом, дружище.

– То есть?

– Вампиры… – Грег глубоко затянулся. – С ними что‑то не так.

– Ну да, я тут нескольких обнаружил в собственной квартире, когда вернулся домой, – кивнул Магнус. – Они и правда выглядели как‑то странно. Мало того что они были отвратительны… Мне показалось, они выглядели больными.

– Ты попал в точку, Маг. Они и вправду больны. Нападают на людей, из некоторых высасывают всю кровь. А теперь прикинь… – Он наклонился вперед и понизил голос. – Если вампиров не взять под контроль, Сумеречные охотники откроют охоту на всех нас. Пока эти ребята не успели понять, что происходит. В городе и без вампиров столько преступлений… Но я не сомневаюсь, скоро они разберутся.

Магнус откинулся на спинку стула:

– Камилла всегда контролировала своих подопечных.

Грег устало пожал плечами:

– Могу сказать одно: вампиры теперь ошиваются вокруг всех клубов и дискотек. Подобные местечки им нравятся. Теперь они нападают на людей постоянно. Не только в клубах, но и на улицах. В Департаменте полиции думают, что это жестокие хулиганства, и по большому счету копы ничего не делают. Ловят, но не тех. Однако, когда за дело возьмутся нефилимы, они обрушатся на нас всей мощью. Они будут просто счастливы, ведь их хлебом не корми, дай сразиться с нежитью.

– Но Соглашение…

– Можешь подтереться Соглашением. Я тебе говорю, скоро все изменится. Вампиры так озверели, что может произойти что угодно. Какой уже раз говорю, дела швах.

Официантка принесла тарелку блинчиков, и они с Грегом ненадолго замолчали. Грег затушил недокуренную сигарету.

– Я должен идти, – сказал он. – Патрулирую улицы, смотрю, нет ли где очередной жертвы, да и встрять могу, если что. Короче, верчу башкой по сторонам, и тут за окном увидел тебя. Зашел поздороваться. Ладно, еще увидимся.

Магнус бросил на стол пять долларов и отодвинул тарелку в сторону:

– Я пойду с тобой. Хочу увидеть все своими глазами.

* * *

Всего за час воздух прогрелся еще на несколько градусов. Казалось, что сейчас середина дня. Вонь усилилась. Мусорные баки были забиты до отказа. Вокруг них грудились разнокалиберные пакеты. Мусором была завалена и сама улица. Магнус шел, переступая через обертки от гамбургеров, жестянки и какие‑то полуистлевшие тряпки.

– Есть две основные зоны патрулирования, – пояснил Грег, закуривая очередную сигарету. – Здесь и на западе Мидтауна[3]. У реки, в Мясном квартале, больше всего клубов, там и жертв больше. Короче, надо смотреть. Зачем копам лишняя работенка.

– Фу, жарища какая! – Магнус полез в карман за платком, чтобы промокнуть пот.

– Настоящее пекло, дружище. Возможно, это жара сводит вампиров с ума. Да она в каждого вгрызается.

Грег снял жилет, но вид полуголого мужчины с накачанными бицепсами никого не смутил, и Магнус подумал, что ньюйоркцы стали более толерантными. Парочки геев разгуливали, держась за руки. Раньше такого не было. Приятно, черт побери!

– Линкольн уже говорил с Камиллой? – спросил Магнус.

Макс Линкольн был главой клана вервольфов. Все звали его по фамилии, которая как нельзя лучше подходила к его высокой худощавой фигуре. Как и другой Линкольн, вошедший в историю, Макс был непоколебимым вожаком своей стаи.

– Они с Камиллой давно не разговаривают, – сказал Грег. – Камилла сама взялась за клубы. Ты знаешь, к ней не подступишься.

Еще бы Магнусу этого не знать! Камилла всегда соблюдала дистанцию. От нее веяло королевским величием, что ей до какого‑то Макса Линкольна.

– А что с Рафаэлем Сантьяго? – спросил Магнус.

– Он пропал.

– Пропал?

– Ходят слухи, что его убрали. Я слышал это от одного из варлоков. Он утверждает, будто подслушал разговор вампиров, прогуливающихся в Центральном парке. Будто бы Рафаэль знал, что происходит, и даже говорил на эту тему с Камиллой. А потом он просто исчез.

Это было не слишком хорошее известие.

Они шли по Мясному кварталу с его пустующими складами, в которых предприимчивые дельцы открыли ночные клубы. Внизу лениво струилась река; даже она, казалось, устала от жары. Каждое подозрительное место было тщательно осмотрено – свежих трупов нигде не было.

– Надеюсь, выдалась спокойная ночь, – сказал Грег, растормошив последнюю кучу мусора. – Такое у нас редко бывает. Ну все, пора сворачиваться. Надо еще у своих отметиться.

У Грега не было денег, чтобы заплатить за такси, но он наотрез отказался принять помощь Магнуса, в результате им пришлось чуть ли не рысью бежать по удушающей жаре до самой Кэнел‑стрит.

Логово оборотней располагалось за фасадом небольшого ресторанчика в Чайна‑тауне. За кассой стояла миловидная женщина средних лет. Она окинула Магнуса придирчивым взглядом, но Грег кивнул, и кассирша снова уткнулась в журнал, рассказывающий о жизни звезд.

Грег потянул Магнуса за занавеску из бус. Вопреки ожиданиям, кухни здесь не оказалось. Они вышли к двери, которая вела на улицу. Грег пояснил, что раньше здесь был полицейский участок. Во дворе стояли клетки, в которых оборотням можно было отсидеться во время полнолуния. Они пересекли двор и вошли в помещение, которое было забито битком. Линкольн слушал чей‑то отчет, серьезно кивая. Увидев Магнуса, он помахал ему рукой.

– У нас гость, – сказал вожак. – Многие из вас слышали о Магнусе Бейне. Прошу любить и жаловать. Он друг нашей стаи.

Ответив на приветствия, Магнус отошел к стене, где была картотека, оставшаяся еще от копов.

– Грег, ты последний. Есть что‑нибудь? – спросил Линкольн.

– Нет, все чисто.

– Хорошо. Однако кое‑что все‑таки произошло. Расскажи, Эллиот.

Вперед выступил рослый оборотень.

– Мы нашли тело, – начал он. – В Мидтауне, около клуба «Ле Жардин». Дело рук вампира, это точно. На шее характерные отметины. Нам пришлось постараться, чтобы скрыть следы.

По комнате пронесся недовольный гул.

– Ладно, Эллиот. По крайней мере, теперь в газетах не напишут о «вампире‑убийце», – кивнул Линкольн. – Но в действительности дела идут все хуже.

Раздались ругательства – оборотни никогда не отказывали себе в крепком словце.

– О’кей. – Линкольн поднял руку, и ропот стих. – Магнус, что ты думаешь обо всем этом?

– Не знаю, – ответил Магнус. – Я только что вернулся.

– Скажи, когда‑нибудь было нечто подобное? Ну, чтобы трупы каждый день?

Все головы повернулись в его сторону, и Магнус пустился в воспоминания.

– Я видел и похуже, – сказал он. – Мне приходилось бывать в местах, где нет ни полиции, ни Сумеречных охотников, и то, что творилось там… Эээ… Ну ладно. Вообще‑то, такого еще не было. Особенно в городах, где есть Институт.

– Мы должны заняться этим, – прозвучал чей‑то голос.

Оборотни стали взволнованно переговариваться.

– Давай‑ка выйдем на минуту, – обратился Линкольн к Магнусу.

Он кивнул в сторону двери, и оборотни расступились, пропуская их.

Линкольн принес кофе из автомата, и они уселись прямо на крыльце.

– Что‑то с ними не то, – сказал Линкольн. – Какая‑то зараза, и эта зараза очень быстро распространяется. Мы должны действовать, Магнус. Мы не можем позволить им и дальше убивать. Для всех нас это грозит столкновением с Сумеречными охотниками. Глупо нарушать подписанные нашими отцами Соглашения. Не надо быть провидцем, чтобы сказать, чем все это закончится.

Потягивая кофе, Магнус разглядывал трещину на нижней ступеньке.

– Ты уже разговаривал с преторианцами? – спросил он.

– Конечно. Но нам точно не известно, кто виноват в случившемся. Все это не похоже на действия новичка. И явно орудует не один – нападения происходят во многих местах. К счастью, есть выжившие. Но все они в момент нападения были либо пьяны, либо накурились дури, а значит, толком не могут рассказать, что с ними произошло. Но даже если и могут… Прикинь, какой‑нибудь чувак расскажет о вампире. В полиции точно решат, что он не в себе. Но в конце концов картинка все‑таки сложится, и пресса откликнется. В газетах и так уже, скорее образа ради, пишут о вампирах. Думаю, нефилимы быстро просекут, что к чему. Ситуация с каждым часом обостряется.

Линкольн был прав. Если Сумеречные охотники поймут, что Соглашения нарушаются, прольется много крови.

– Ты знаешь Камиллу, – сказал Линкольн. – Ты мог бы поговорить с ней.

– Да, когда‑то я знал Камиллу. Очень хорошо знал. Но сейчас ты знаешь ее куда лучше меня.

– К ней трудно подобрать ключик. Понятия не имею, как это сделать. К тому же мои с ней отношения сильно отличаются от тех, что связывали вас.

– Что было, то прошло, – ответил Магнус. – Мы не общались несколько десятилетий.

– Но все знают, что вы…

– Это было очень давно. Сто лет назад, Линкольн.

– Разве для вас двоих время имеет значение?

– Что я ей скажу? Не так‑то просто прийти после долгой отлучки и заявить: «Прекрати нападать на людей. Кстати, как поживаешь в новом веке?»

Линкольн положил руку на плечо колдуна.

– Магнус, пожалуйста, – произнес он. – Возможно, мы сможем положить этому конец. Потому что, если это не прекратить, пострадают все.

* * *

У Магнуса было много возлюбленных. Во все времена. Большинство из них давно превратились в воспоминания и теперь гнили в могилах. Другие были очень стары. Красавица Этта жила в доме для престарелых и больше не узнавала его. Посещать ее было слишком больно.

Камилла Белькур была иной. Она вошла в жизнь Магнуса, когда еще не изобрели электричества и носили совсем другие наряды. Она всегда выглядела по‑королевски, и старый Лондон был для нее лучшей из декораций. Ширмой для их романа был знаменитый лондонский туман. Они встречались в экипажах, сиденья которых были обиты шелком цвета сливы. Смертные еще не вели великих войн, и мир жил по другим правилам. Тогда было больше времени – времени, которое можно заполнить, времени, которое можно потратить. И они его, конечно, тратили – с удовольствием для себя.

А вот расстались они нехорошо. Когда ты безумно кого‑то любишь, но предмет твоей любви не разделяет твоих чувств, невозможно расстаться хорошо.

Камилла приехала в Нью‑Йорк в конце 1920‑х, как раз когда началась Великая депрессия и все рухнуло. У нее был хороший нюх на места, где требовалась твердая рука. Она стала главой клана вампиров и в качестве личной резиденции избрала знаменитый отель «Эльдорадо» в Верхнем Вест‑Сайде. Магнус знал, как ее найти, а она знала, как найти Магнуса. Однако налаживать контакты они не стали. За все эти годы они ни разу не поговорили. При встрече в клубах или на вечеринках лишь коротко кивали друг другу. Отношения закончились. Не стоило бередить прошлое, и Магнус привык жить в одиночестве.

Но… спустя двадцать четыре часа он стоял на пороге «Эльдорадо», великолепного здания к западу от Центрального парка, построенного в стиле ар‑деко. Сюда приходили те, у кого были деньги. Одетый в униформу швейцар впустил бы не каждого, и Магнус долго перебирал гардероб. Столь пафосное место не для джинсов с бахромой и рыбацких сетей вместо рубашки, поэтому на нем был безупречный костюм от Роя Хэлстона[4], черный, с белыми сатиновыми лацканами. Тест оказался пройден – швейцар удостоил его снисходительным кивком.

Камилла жила на двадцать восьмом этаже в северной башне. Бесшумный лифт с дубовыми панелями и латунными перилами поднимался, возможно, к самым дорогим владениям во всем Манхэттене.

Магнус остановился перед дверью с табличкой «28 С». Из номера доносилась музыка и слышались голоса. Он постучал, но открыли ему не сразу.

На пороге стояла знакомая ему женщина. Они встречались… в двадцать девятом году, припомнил Магнус. Тогда она носила свободное платье с заниженной талией. Внешне женщина казалась молодой (у вампиров нет возраста), но в хорошеньких чертах проступала вселенская усталость. На этот раз ее волосы были уложены мягкими волнами. Облегающее золотистое платье едва достигало колен, из уголка рта торчала сигарета.

– Так, так, так. Это чей‑то любимый маг! Не видела тебя с тех пор, как ты сбежал. Когда это было, не напомнишь?

– Дейзи? – спросил Магнус.

– Долли. Эй, вы все, посмотрите, кто пришел! – крикнула она.

В комнате было полно вампиров, и все, отдал должное Магнус, выглядели на высшем уровне. Большинство мужчин – в белых костюмах, модных в этом сезоне. На женщинах милые коктейльные платья. И никакого рванья. На мгновение от запаха лака для волос, парфюма, сигаретного дыма и еще чего‑то неуловимого у Магнуса перехватило дыхание.

В воздухе ощущалось странное напряжение. Магнус не был для вампиров чужаком, однако при его появлении все начали переглядываться, словно ожидая чего‑то.

Никто не пригласил его войти.

– Камилла здесь? – спросил Магнус.

Долли вызывающе перегородила ему проход.

– Скажи лучше, что тебя сюда привело, Магнус?

– Я только что вернулся из длительного путешествия. Решил нанести визит.

– Неужели?

Кто‑то убавил громкость, и музыку стало едва слышно.

– Он пришел поговорить с Камиллой, – не оборачиваясь, бросила Долли вампирам. Теперь на ее лице не было улыбки. И впускать его она не собиралась.

– Минутку, – сказала она.

Магнус услышал за спиной чьи‑то шаги – кто‑то прошел по коридору, вероятно в соседний номер.

– Что это? – воскликнула Долли, выхватив карточку из кармана Магнуса. – «Электрика»? Никогда не слышала об этом клубе.

– Он только открылся. Говорят, там круче, чем в «Студии 54». Правда, я не был ни там, ни там, так что не могу точно сказать.

Магнус подумал, что самое лучшее сейчас – повернуться и уйти. Не хотят пускать – не надо. В конце концов, он уже продемонстрировал свой новый наряд. К тому же можно поехать в какое‑нибудь приятное место, в ту же «Электрику».

Долли помахала приглашением, как веером.

– Можешь взять, – сказал Магнус, хотя и так было ясно, что она не собирается возвращать карточку.

К двери подошел вампир и что‑то шепнул Долли на ухо. Она отступила назад и прикрыла дверь. До Магнуса донеслись приглушенные голоса. Затем дверь снова распахнулась.

– Сегодня твой день, колдун, – сообщила вампирша. – Проходи.

Пол от стены до стены покрывал толстый белый ковер. Ворс был настолько длинным, что Долли путалась в нем каблуками. Чистотой здесь не пахло: на ковре тут и там виднелись пятна от пролитых напитков и, похоже, крови. Картины на стенах висели криво, растения в кадках засохли. Примерно то же Магнус видел накануне у себя дома.

Кроме вампиров, в комнате были люди. Они молча сидели на диване, плотно прижавшись друг к другу. Выглядели они ужасно – все в синяках и порезах. На стеклянном столике перед диваном лежали несколько острых ножей, а сам стол покрывал толстый слой белого порошка.

– Сюда, – сказала Долли и потянула Магнуса за рукав.

Они прошли в какой‑то коридор, где царила кромешная тьма; на полу валялись одежда и обувь. Из‑за дверей, выходящих в коридор, слышалась какая‑то возня.

Долли подвела его к двустворчатой двери, стукнула по ней один раз и распахнула одну из створок.

– Ну, иди, – сказала она, криво улыбаясь.

Магнус вошел. Обстановка здесь была совсем другой. На полу лежал черный ковер, напоминающий ночное море. Шторы и абажуры светильников были сшиты из серебряной парчи. На черных обоях было серебристое тиснение. Посередине стояла черная лакированная кровать под серебряным балдахином. На кровати в персиковом кимоно возлежала Камилла.

У Магнуса на миг перехватило дыхание. Как будто бы и не было этой сотни лет, разделяющей их… Ему показалось, что они снова в Лондоне и до потрясений, которые ожидали человечество, еще целая вечность.

Однако, когда Камилла неуклюже заворочалась на шелковых простынях, очарование момента тут же исчезло.

– Магнус! Магнус! Иди сюда! Иди! Садись! – Она похлопала по краю кровати. Это было вовсе не то приветствие, которого он ожидал.

Длинные волосы Камиллы выглядели неухоженно. Это была не его Камилла, а опустившаяся на самое дно наркоманка.

Камилла сползла с кровати и тут же упала на пол, споткнувшись о груду тряпья на полу. Магнус присмотрелся и понял, что на самом деле это женщина, лежащая лицом вниз. Он наклонился и, преодолев брезгливость, перевернул ее лицом вверх. В женщине – это была молодая девушка – еще теплилась жизнь, на шее бился слабый пульс.

– Оставь Сару в покое, – равнодушно произнесла Камилла, забираясь обратно на кровать.

– Ты пила ее кровь, – сказал Магнус. – Она что, добровольный донор?

– Ой, да ей это нравится. А сейчас, Магнус… Кстати, ты изумительно выглядишь. Это Хэлстон?.. О чем это я? А, ну да. Мы как раз собирались прогуляться, и ты пойдешь с нами.

Камилла соскользнула с кровати и направилась в гардеробную. Магнус слышал, как она перебирает вешалки и что‑то бормочет себе под нос. Он внимательно осмотрел лежащую на полу девушку. Вся ее шея была в характерных отметинах. Слабо улыбнувшись, девушка отбросила назад длинные волосы, предлагая Магнусу попробовать.

– Я не вампир, – покачал он головой. – А тебе лучше бы убраться отсюда. Тебе помочь?

В ответ девушка издала нечто среднее между хныканьем и смешком.

– Какое из них? – Камилла вышла из гардеробной, держа в руках два черных вечерних платья.

– Эта девушка очень слаба, – заявил Магнус. – Камилла, ты высосала из нее слишком много крови. Ее надо отвезти в больницу.

– С ней все в порядке. Я же тебе сказала, ставь ее. Лучше помоги мне выбрать платье.

Это был полный абсурд. Он совсем по‑другому представлял их воссоединение. Камилла вела себя так, словно они с Магнусом виделись только вчера. Словно они были добрыми друзьями.

– Камилла, послушай. Я пришел сюда решить одну проблему. Твои вампиры убивают людей и бросают на улицах тела. Это переходит все границы. Соглашения…

– Ох, Магнус, – покачала головой Камилла. – Может, я и главная здесь, но не считаю нужным контролировать каждый шаг своих подопечных. Должна же у них быть хоть какая‑то свобода.

– Свобода? Ты считаешь, что убийства это свобода?

Но Камилла его уже не слушала. Она бросила оба платья на кровать и теперь рылась в кучке сережек. Тем временем Сара пыталась подползти к Камилле. Та, не глядя, положила на пол зеркальце с белым порошком. Сара тут же втянула порошок носом.

И вдруг Магнус понял.

Человеческие наркотики не действовали на обитателей Нижнего мира, но кровь, в которую попала эта зараза, кровь, которую высасывали вампиры, могла сыграть с ними злую шутку.

Это объясняло все. Царящую кругом разруху. Странное поведение. Тот факт, что вампиры казались больными. Изменения, которые затрагивали личность, как это случилось с Камиллой. Магнус тысячу раз наблюдал подобные симптомы у смертных.

Камилла уставилась на него блуждающим взглядом.

– Пойдем с нами, – проворковала она. – Ты мужчина, который умеет хорошо проводить время. А я женщина, которая может обеспечить шикарные развлечения. Пойдем, не пожалеешь.

– Камилла, ты должна остановиться. Ты должна понимать, насколько это опасно.

– Опасно? Наркотики меня не убьют, Магнус. Это просто невозможно. Знал бы ты, какие это ощущения!

– Насчет наркотиков ты права, но над всеми нами нависла другая угроза. Если ты и дальше будешь продолжать в том же духе, нефилимы начнут действовать. Не забывай, они защищают смертных.

– Ах, ерунда, – отмахнулась она. – Я смогу достойно встретить Сумеречных охотников.

– Это может быть…

Прежде чем он успел закончить, Камилла опустилась на пол и припала к шее Сары. Девушка резко дернулась и зарычала, потом затихла и больше не двигалась. Магнус услышал отвратительные сосущие звуки. Когда Камилла подняла голову, весь ее рот был вымазан кровью.

– Так ты идешь или нет? – спросила она. – Хочу пригласить тебя в «Студию 54».

Гарантирую, ты проведешь незабываемую ночь!

Магнус усилием воли заставил себя посмотреть на нее.

– Камилла, я хочу тебе помочь. Несколько часов, может, несколько дней, и я смогу вывести эту дрянь из твоего тела.

Камилла вытерла рот тыльной стороной ладони, размазав кровь по щеке:

– Если ты не с нами, тогда уходи прочь. Считай это вежливым предупреждением, Магнус. Долли!

Долли тут же возникла в проеме двери.

– Думаю, на этом мы закончим общение, – сказала Камилла.

– Да, – с грустью кивнул Магнус. – Думаю, да.

* * *

На улице шел проливной дождь. Швейцар поймал такси и, держа зонт над головой Магнуса, проводил его до дверцы.

О том, что происходило наверху, Магнус старался не думать. Он назвал адрес и закрыл глаза. Дождь, барабанивший по крыше, болью отзывался в голове.

Колдун был не слишком удивлен, когда у собственной двери обнаружил сидящего на ступеньках Линкольна.

– Ну? – требовательно произнес он.

– Ничего хорошего, – отрезал Магнус, снимая пиджак. – Все дело в наркотиках. Они пьют кровь людей, принимающих наркоту. От этого у них обостряется чувство голода и притупляется самоконтроль.

– Вот как, – сказал Линкольн. – Плохо дело. Я и сам думал, что причина может быть связана с наркотиками. Дурь любого проймет, даже тех, кто, казалось бы, защищен.

Магнус наполнил вином два бокала, а потом они молча сидели, вслушиваясь в дождь.

– Ты мог бы ей помочь? – спросил Линкольн.

– Если бы она мне позволила. Но исцелить наркомана, который этого не хочет, невозможно.

– Ты прав, – отозвался Линкольн. – Я знаю это по себе. Но ты ведь понимаешь… Мы не можем позволить этому продолжаться.

– Да.

Линкольн допил вино и аккуратно поставил бокал:

– Извини, Магнус. Я не могу позволить. Слишком многое стоит на кону. Не знаю, что из этого выйдет, но мы попробуем сами разобраться.

Магнус кивнул. Линкольн ободряюще сжал его плечо и вышел.

* * *

Следующие несколько дней Магнус просидел дома. Погода была ужасной, жара под вечер сменялась страшным ливнем. Он старался забыть о том, что видел в апартаментах Камиллы, а лучший способ забыть что‑то – это заняться делом. Он возобновил старые связи. Несколько клиентов ожидали его звонка. Он погрузился в книги в поисках новых заклинаний. Кроме того, нужно было приводить в порядок квартиру. Когда печаль немного отпустила, он стал посещать рестораны, знакомиться с новыми людьми…

Но все равно, стоило закрыть глаза, он видел перед собой Камиллу со спутанными волосами. Девушку, обмякшую у нее в руках.

Зеркальце с порошком. Перемазанное кровью лицо своей подруги, ее бессмысленный взгляд.

Когда кто‑то из близких впадает в зависимость, ты сам страдаешь еще больше. Ты видишь падение. Ты с ужасом ждешь, когда наступит конец. Конец в самом прямом смысле этого слова. И ты ничего, ничего не можешь сделать. Наркоман губит не только себя, но и окружающих. Сильных делает слабыми, слабых тащит за собой на дно. Магнус не возражал против того, чтобы Линкольн с его оборотнями сами решили вопрос, и ему было все равно, как они это сделают. Он твердо знал одно – колдовство в этом случае не поможет.

Растущее напряжение заставило его проснуться посреди ночи.

Это была ночь на тринадцатое июля, тринадцатое – счастливое число. За окнами бушевала гроза. Магнус прошел на кухню и открыл холодильник, думая, чем бы перекусить. Потом сел за стол и потянулся за книгой. Вдруг замигала лампа, радио, что‑то тихо ворковавшее, вырубилось. Свет погас.

Магнус зажег стоящую на столе свечу. В том, что произошло, не было ничего удивительного – гроза. И все же что‑то было не так. Колдун подошел к окну и открыл его.

Тьма стояла такая, что хоть глаз выколи. Фонари не горели. Огни на соседних зданиях погасли. Светились только фары машин. Взяв свечу, Магнус преодолел два лестничных пролета и вышел на улицу. Внизу стояла взволнованная толпа. Дождь прекратился, и лишь в отдалении рокотал гром.

Весь Нью‑Йорк погрузился в темноту. На Эмпайр‑стейт‑билдинг не горело ни одного огонечка. И лишь одна фраза звучала повсюду: пришел конец. Конец чему? – подумал Магнус.

А потом началось всеобщее помешательство. Магазинчик мороженого на углу бойко торговал подтаявшим лакомством; хозяин накладывал щедрые порции каждому, кто пришел со своей миской или тарелкой. Коктейли в барах отпускались в бумажных стаканчиках. В окна выставили радио, работающее на батарейках, музыка перемежалась с новостными репортажами. Было сказано, что авария вызвана вспышкой молнии. На восстановление электросети уйдут часы, а может, и дни. Оптимистичный прогноз!

Магнус вернулся к себе, достал из неработающего холодильника бутылку шампанского и снова спустился вниз, чтобы распить ее с соседями. Было слишком жарко, чтобы сидеть в квартире, а то, что происходило на улице, было слишком интересно, чтобы пропустить. Молодежь на тротуаре начала танцевать, и Магнус улыбнулся. Какой‑то юноша протянул ему мартини.

– Дэвид, – представился он, и Магнус подумал, что парень вполне в его вкусе.

По радио передавали сводку новостей, и люди стали прислушиваться.

– …в пригородах Нью‑Йорка начались пожары. Нам известно более чем о сотне случаев возгорания. Поступает множество сообщений о мародерстве. Идут перестрелки. Если этой ночью вы находитесь вне дома, пожалуйста, соблюдайте осторожность. Силы полиции приведены в боевую готовность, но офицеров не хватает…

На другой волне передавали то же самое:

– …взломаны сотни магазинов. Настоятельно рекомендуем всем оставаться дома. Если по каким‑то причинам вы не можете укрыться в своем доме, ищите убежище…

Наступила короткая тишина, затем в отдалении раздался вой сирен.

– Магнус!

Колдун обернулся и увидел проталкивающегося сквозь толпу Грега. Потянув Магнуса за собой, он втолкнул его в промежуток между двумя машинами.

– Магнус, – сказал он, – произошло худшее. Вампиры просто слетели с катушек. Это трудно объяснить. Они проникли в клуб. Клуб находится на Десятой авеню. Таксисты не работают. Тебе придется бежать.

На бегу Магнус осознал весь ужас происходящего. Светофоры не работали, и машины неслись на бешеной скорости. Были пострадавшие, но им никто не спешил оказывать помощь.

По мере приближения к реке людей стало меньше. Клуб располагался в одном из старых холодильников, где хранили мясо. Кирпичный фасад был расписан серебряной краской, над служебный входом, рядом с изображением молнии, красовалась надпись: «Электрика». По бокам, с сигнальными фонарями в руках, стояли два оборотня. Линкольн ждал в сторонке. Рядом с ним была Консуэлла, «правая рука» вожака. Она первая увидела Магнуса и, что‑то сказав Линкольну, отступила в сторону.

– Случилось то, чего мы боялись, – сказал он.

Оборотни расступились, и Линкольн толкнул дверь. Стены внутри были окрашены в черный цвет. Пахло пролитым алкоголем и еще чем‑то. Запах был неприятный.

Магнус щелкнул пальцами, и в просторном помещении загорелись неоновые огни. Зеркальный шар начал медленно вращаться, разбрасывая яркие блики. Поделенный на цветные квадраты танцпол также осветился.

То, что они увидели, было ужасно.

В центре танцпола лежали четыре тела, три женщины и один мужчина. Все выглядели так, будто перед смертью изо всех сил пытались сопротивляться. На шее виднелись характерные отметки. Крови было мало. Лишь несколько капель. Слишком мало для четырех жертв.

Одну из женщин Магнус узнал – это она дала ему приглашения в самолете.

Он быстро отвернулся.

– У них полностью высосали кровь, – сказал Линкольн. – Глупо говорить – повезло, но, к счастью, клуб еще не начал работать. Какие‑то неполадки со звуком. Там еще двое… – Он указал на заваленное дисками возвышение для диджея. – Двое за баром, – закончил Линкольн. – Еще один пытался убежать и спрятался в туалете, но дверь выломали. Короче, девять.

Магнус обхватил голову руками. За долгие века он так и не научился равнодушно относиться к происходящему.

Линкольн дал ему несколько минут, чтобы прийти в себя.

– Это не твоя вина, Магнус Я попросил тебя поговорить с Камиллой. Даже если Камилла пришла сюда из‑за тебя, ты не виноват. Но теперь ты видишь, что так дальше продолжаться не может.

– Что ты планируешь делать? – спросил Магнус.

– Этой ночью много пожаров, и не только в пригородах, но и в Нью‑Йорке. Мы не можем упустить такую возможность. Этот клуб мы подожжем. Пусть уж семьи убитых считают, что их близкие погибли в огне, чем…

– Ты прав, – кивнул Магнус. – Никто не должен видеть своих близких такими.

– Главное, чтобы этого не увидела полиция. Увидят – начнется паника, а потом придут Сумеречные охотники. Мы должны разобраться с этим сами.

– А что ты скажешь насчет вампиров?

– Мы собираемся привести их сюда и сжечь. У нас есть разрешение претора Люпуса. Зараженным объявлен весь клан, но мы постараемся соблюсти справедливость. Прости, но первой станет Камилла.

Магнус охнул.

– Магнус, – обратился к нему Линкольн, – прими это. Она лидер клана, а мы… мы должны покончить с этим.

– Дай мне час, – попросил Магнус, – всего один час. Если я смогу изгнать их с улиц за час…

– Мы уже отправили отряд в «Эльдорадо». Второй отправится в отель «Дюмор».

– Как давно они вышли?

– Около получаса назад.

– Тогда я иду немедленно. Я должен попытаться сделать хоть что‑то.

– Магнус, – со вздохом сказал Линкольн, – если ты встанешь у нас на пути, стая будет вынуждена убрать тебя. Ты это понимаешь?

Магнус кивнул.

– Надеюсь, мы покончим с этим делом, – закончил Линкольн. – Сам я иду в «Дюмор».

* * *

Магнус подумал о портале. Это был единственный шанс прибыть в апартаменты Камиллы раньше оборотней. Если, конечно, она была там. Ему было просто необходимо поговорить с ней. Однако в тот момент, когда Магнус уже готов был начертать руны, из темноты донесся знакомый голос:

– Ах, вот ты где.

Колдун резко обернулся и вскинул руку. Вспыхнул магический свет.

Камилла, шатаясь, шла ему навстречу. На ней было длинное черное платье, оно было влажным и тяжелым и липло к ногам.

– Магнус…

Голос ее звучал глухо. Лицо, волосы и руки Камиллы были в крови. Одной рукой она держалась за стену.

Камилла подошла ближе и качнулась вперед, Магнус едва успел ее подхватить.

– Я знала, что ты придешь, – сказала она.

– Камилла, что ты наделала?

– Магнус, я искала тебя… Долли сказала, что ты был… был здесь.

Магнус осторожно опустил ее на землю:

– Камилла… ты хоть понимаешь, что происходит?

Исходивший от нее запах был просто ужасен. Магнусу пришлось дышать через рот, чтобы хоть немного продержаться. Глаза Камиллы закатились, и он резко встряхнул ее.

– Камилла, ты должна послушать меня, – сказал Магнус. – Постарайся не терять сознания. Ты должна созвать всех.

– Я не знаю, где они… Наверное, повсюду. Как темно… Это наша ночь, Магнус. Ночь моих малышей, моих подопечных… Мы дождались…

– Тебе нужна могильная земля, – сказал Магнус.

Последовал слабый кивок.

– Скажи, где ее взять. Ты используешь землю, чтобы созвать всех. Где она?

– В склепе.

– А где склеп?

– На Гринвудском кладбище… Бруклин…

Магнус встал и начал чертить руны. Когда портал открылся, он поднял Камиллу и крепко сжал ее в объятиях.

– Вспомни, как он выглядит, – прошептал он. – Ну, этот склеп.

Он сжал Камиллу крепче и шагнул в проход.

* * *

Их окружали деревья. Лунный свет пробивался сквозь тучи и заливал все вокруг серебристым сиянием. Стояла мертвая тишина, надгробия казались декорациями.

Магнус с Камиллой стояли у склепа, напоминающего греческий храм. Вход в него прятался в склоне холма.

Магнус почувствовал, что Камиллу бьет дрожь.

– Камилла? – позвал он.

Она подняла голову, и Магнус увидел, что по ее лицу текут слезы. Слезы? Камилла никогда не плакала. Колдун был ошарашен. Ему хотелось утешить ее, сказать, что все будет хорошо. Однако он выдавил из себя только одну фразу:

– У тебя есть ключ?

Камилла покачала головой. Что ж, придется обойтись без ключа.

Магнус положил руку на замок и постарался сосредоточиться. Под пальцами раздался легкий щелчок.

Склеп представлял собой квадратное помещение высотой восемь футов. Вдоль стен тянулись полки, уставленные пузырьками с землей. Пузырьки немного отличались. Одни были из темно‑зеленого стекла, другие – из желтого. Большие пузырьки, маленькие пузырьки и несколько коричневых бутылочек. Из горлышек торчали пробки либо стеклянные затычки. Новые пузырьки можно было узнать по завинчивающимся крышкам. Самые старые пузырьки были покрыты паутиной. Здесь хранилась вся история нью‑йоркских вампиров, и для кого‑то, наверное, изучение этого склепа имело бы огромную ценность… Используя эту землю, можно было собрать всех вампиров. Абсолютно всех. И в одном месте.

Магнус поднял обе руки. Последовала яркая вспышка, и пузырьки одновременно взорвались.

– Куда им идти? – спросила Камилла.

– В «Дюмор». Мы тоже отправимся туда, и ты сделаешь все, как я скажу. У нас нет права на ошибку, Камилла. Ты должна очень постараться. Понимаешь?

Она кивнула.

* * *

Портал перенес их на 116‑ю улицу. Всюду полыхали пожары, люди кричали, слышался звон бьющегося стекла. Никто и не заметил, как они появились. Мир словно сошел с ума. Жара в этой части города была особенно удушающей, и Магнус почувствовал, что весь покрылся липким потом.

Прямо перед отелем «Дюмор» припарковались два фургона: ряды оборотней пополнялись. В руках они сжимали цепи и бейсбольные биты, и у них определенно имелось несколько контейнеров со святой водой, которой так боялись вампиры.

Магнус толкнул Камиллу за громоздкую машину с разбитыми окнами. Обойдя машину с другой стороны, он открыл дверцу и коротко бросил:

– Залезай. – Потом добавил: – И сиди тихо. Ты для них главная цель. Я должен пойти и поговорить с ними.

Как только Магнус отошел, Камилла переползла с пассажирского сиденья на водительское и, открыв дверь, вывалилась наружу. Магнус попытался затолкать ее обратно, но она с силой отпихнула его:

– Уйди с дороги, Магнус. Они пришли за мной, и ладно.

– Камилла, они убьют тебя!

Она кивнула.

Оборотни пересекли улицу, готовясь к атаке. Несколько вампиров неподвижно лежали на тротуаре. Другие заходили в отель. Земля из склепа подействовала.

Камилла вскинула руку.

– Садись в машину, – приказала она.

– Камилла, – отозвался Магнус, – ты что, не видишь, что происходит?

Камилла выразительно посмотрела на него, и он понял, что с ней лучше не спорить.

– Садись в машину, – повторила она. – Это не просьба.

Следующие несколько часов они наблюдали, как вампиры Нью‑Йорка поднимались по ступеням «Дюмора». Оборотни их не трогали. Когда прибыли последние, уже занимался рассвет.

К этому времени подъехал Линкольн.

– Пойдем, – сказала Камилла Бейну.

Они подошли к вожаку оборотней. Он смерил Камиллу ненавидящим взглядом, но промолчал.

– Насколько я могу судить, пришли не все, – сказала она.

– Некоторые мертвы, – пожал плечами Линкольн. – Благодари Магнуса, что с вашей стороны не так уж много потерь.

Камилла кивнула, затем вошла внутрь отеля и закрыла за собой двери.

– И что теперь? – спросил Линкольн.

– Надеюсь, ты не будешь поджигать отель. Самое лучшее – изолировать их. Пускай сидят там до тех пор, пока кровь не очистится от дряни, – сказал Магнус.

* * *

За происходящим в «Дюморе» Магнус следил в течение трех дней. Весь периметр отеля патрулировали подразделения оборотней, чтобы никто не смог выскользнуть наружу.

К концу третьего дня Магнус в сопровождении Линкольна и его помощников прошел внутрь. Вампиров, не подвергшихся действию наркотиков (такие, оказывается, были), отпустили с миром.

Остальные были заперты в большом танцевальном зале. Замок не поддавался.

– Принесите из фургона резак, – распорядился Линкольн.

Из‑под двери шел ужасающий запах.

«Ох, – подумал Магнус, понимая, насколько глупы его мысли, – только бы все обошлось…» Он боялся еще раз потерять ту, которую любил. И не важно, что любовь осталась в прошлом. Все повторяется, и… все становится бессмысленным.

Плечистый оборотень вернулся с болгаркой, и вскрыть замок оказалось делом нескольких секунд. За спинами оборотней сгрудились несколько незараженных вампиров.

Белый мраморный пол танцевального зала был загажен. Запах стоял такой, что впору было надевать противогазы. На полу лежали вампиры – не меньше тридцати. Визга болгарки они, похоже, не слышали, лишь некоторые подняли головы, чтобы посмотреть, что происходит. Магнус переступал через тела, вглядываясь в лицо каждого. В центре зала он нашел Долли, лежавшую без движения в луже кровавой блевоты.

Камилла сидела у стены в дальнем конце. Глаза ее были открыты.

– Я хочу прогуляться, – хрипло произнесла она. – Магнус, помоги мне. Я должна немного пройтись. Я должна выглядеть сильной.

Магнус наклонился и протянул ей руку. Она встала, качаясь, прошла по залу, вышла из него, и Магнус с помощью заклятия закрыл замок.

– Пойдем наверх, – скомандовала Камилла. – Возьми меня за талию, если тебе не противно.

Магнус чувствовал, как тяжело дается ей каждый шаг. Иногда она почти висела на нем.

– Ты помнишь? – спросила она. – Помнишь, как старый Олдос открыл здесь портал… Мне следовало предупредить тебя о том, что он затевает.

– Да, помню.

– Смертные держатся подальше от этого места, позволяя ему разрушаться. Ужасно, что моим подопечным приходится жить в таких условиях, но что поделаешь. Здесь темно. И безопасно.

Камилла на мгновение замерла, прижавшись к груди Магнуса. Поднявшись на балюстраду, они остановились, глядя вниз.

– Наша с тобой любовь была обречена, не так ли? – произнесла Камилла. – Но подобного у меня уже никогда не будет. А ты? Что по этому поводу думаешь ты?

– Камилла…

– Я знаю, назад пути нет. Просто скажи, что у тебя никогда не было такой, как я.

И до Камиллы, и после нее у Магнуса было много женщин. Но Камилла оставалась единственной в своем роде, их и в самом деле связывало сильное чувство.

– Нет, – ответил он. – Такой, как ты, не было и нет.

По губам Камиллы пробежала слабая улыбка.

– Все могло быть по‑другому, – сказала она. – Ну, я о том, что случилось… Был один клуб в Даунтауне, где люди развлекались тем, что резали друг друга. А еще употребляли наркотики. Сильные, как оказалось. Мне преподнесли инфицированную кровь в качестве подарка.

Я не знала, что пью, мне просто понравился эффект. Мне и в голову не приходило, что я могу попасть в зависимость…

Старые раны никогда не заживают, с горечью подумал Магнус.

– Я… Я отдам приказ, – выдавила Камилла. – То, что произошло, никогда больше не повторится. Даю слово.

– Ты это должна сказать не мне.

– Передай претору, – отозвалась она. – И скажи Сумеречным охотникам, если можешь. Я больше не допущу подобного. Я скорее расстанусь с жизнью, чем снова допущу такое.

– Наверное, тебе лучше поговорить с Линкольном, а он уже передаст остальным.

– Я поговорю с ним потом.

На ее плечах вновь появилась королевская мантия. Камилла Белькур была верна себе.

– Теперь ты должен уйти, – сказала она. – Твое время кончилось.

Мгновение Магнус колебался. Какая‑то часть его хотела остаться. Однако он вдруг понял, что идет вниз по ступенькам.

– Магнус, – позвала Камилла.

Он обернулся.

– Спасибо, что соврал мне. Ты всегда был добрым. А я доброй никогда не была, и врать я не умею. Поэтому мы и не смогли быть вместе.

Магнус молча стал спускаться. Внезапно дорогу ему перегородил Рафаэль Сантьяго.

– Прошу прощения, – сказал вампир.

– Рафаэль, где ты был?

– Когда я увидел, что происходит, я хотел остановить это безумие. Камилла пыталась заставить меня выпить немного отравленной крови. Она хотела, чтобы все из ее окружения участвовали в этом. Она была больна. Я не дурак и знал, чем это может закончиться. Так что пришлось бежать. А здесь я потому, что Камилла созвала всех. Тут уж хочешь, не хочешь, а придешь.

– Я не видел, чтобы ты заходил в отель, – удивился Магнус.

– Я залез через разбитое подвальное окно. Я подумал, что на первое время лучше спрятаться. Не очень‑то хотелось заразиться. Это, конечно, не так уж неприятно, но все же…

Он поднял голову и увидел Камиллу.

– Ладно, мне надо идти. У нас впереди куча дел. И ты, Магнус, иди. Тебе тут делать нечего.

Рафаэль всегда понимал Магнуса.

* * *

Магнус принял решение, когда ехал домой в такси. Дома он тщательно и без промедлений подготовил все необходимое. Ему надо было кое‑что записать.

А потом он позвонил Катарине.

Катарина была его самым близким другом, не считая, конечно, Рагнора. И она была единственной, кому он звонил и писал все это время. Но вот о том, что он вернулся в Нью‑Йорк, он ей не сообщил.

– Да неужели? – заявила она с порога. – Прошло два года, ты наконец вернулся, но молчал об этом целых две недели! А потом так запросто: «Приезжай. Ты мне нужна». Ты в своем репертуаре, Магнус.

– Я рад тебя видеть, – сказал он, изобразив виноватую улыбку.

– Не надо строить такую моську. Я не твоя пассия, дорогой. Я твой друг. Нам лучше поесть пиццы, а не делать всякие глупости.

– Глупости? Но я…

– Не стоит. – Она подняла вверх указательный палец. – Это я и имею в виду. Я вовсе не собиралась приходить, но ты так проникновенно говорил по телефону, что у меня не оставалось выхода.

На Катарине была радужная футболка и красный комбинезон. И то и другое контрастировало с ее голубой кожей. Контраст был настолько ужасен, что у Магнуса начали слезиться глаза. Однако он решил не комментировать вид подруги. Красные комбинезоны нынче в моде. Просто не у всех, кто их носит, голубая кожа.

– Почему ты так на меня смотришь? Серьезно, Магнус…

– Ладно, скажу. А потом можешь наорать на меня, если хочешь.

И он сказал ей о своем желании. Она внимательно выслушала. Катарина работала медсестрой и умела слушать.

– Ты хочешь стереть кое‑что из памяти, – задумчиво произнесла она, качая головой. – Боюсь, это не в моей компетенции. Ты лучше меня справляешься с подобными вещами. Если я вдруг ошибусь…

– Ты не ошибешься.

– Могу, почему же!

– Я верю в тебя. Давай.

Он протянул Катарине исписанный лист.

На нем были перечислены все встречи с Камиллой. Вернее, те из них, которые происходили в Нью‑Йорке. От этих воспоминаний ему хотелось избавиться.

– Ты же знаешь, есть причины, по которым мы должны помнить, что с нами происходит, – мягко укорила его Катарина.

– По мне, воспоминания должны иметь срок годности. Как продукты, прости за сравнение.

– Но со временем они могут стать для тебя ценными.

– Я любил ее, – ответил Магнус. – И я не могу принять то, что видел.

– Магнус…

– Либо это сделаешь ты, либо я попытаюсь сделать это самостоятельно.

Катарина со вздохом кивнула. Она несколько раз перечитала листок, а затем нежно коснулась висков Магнуса.

– Надеюсь, ты не забудешь, какой ты счастливчик, что у тебя есть я.

– Никогда!

* * *

Пять минут спустя Магнус с удивлением посмотрел на сидящую рядом с ним на диване Катарину.

– Катарина? Что…

– Ты спал, – ответила она. – Дверь была открыта. Я решила войти. Надо было запереть дверь. В городе опасно. Может, ты и колдун, но это отнюдь не помешает ворам спереть твою стереосистему.

– Я всегда ее запираю, – заявил Магнус, округляя глаза. – И я не припомню, чтобы ложился спать. Как ты узнала, что я был…

– Ты позвонил мне, сказал, что дома, и пригласил на пиццу.

– Я? Который сейчас час?

– Час пиццы, – ответила она.

– Я позвонил тебе?

– Ох‑хо‑хо… – Она встала и протянула Магнусу руку, помогая подняться. – Ты уже две недели как вернулся, а позвонил только сегодня.

Может, ты во что‑то влип? Твой извиняющийся тон был недостаточно убедителен. Я не слышала стенаний.

– Я знаю. Извини. Я был…

Магнус с трудом подбирал слова. Что он делал в последние две недели? Работал. Обзванивал клиентов. Знакомился с приятными молодыми людьми. Что‑то еще… но вспомнить вот так сразу было тяжело. А, не важно.

– Пицца, – сказала Катарина и потянула его к двери.

– Пицца? А что, звучит неплохо.

– Эй, – окликнула его Катарина, когда он закрывал дверь. – Не слышно ли чего о Камилле?

– Камилла? Да я не видел ее… сам не помню сколько. А почему ты спрашиваешь про Камиллу?

– Да так. Чем‑то мне запомнилось это имя. И кстати, за пиццу платишь ты.

Хроники Бейна

№ 8

Что подарить Сумеречному охотнику у которого все есть (и с которым ты официально не встречаешься)

Когда Магнус проснулся, золотистые лучи полуденного солнца лениво пробивались в окно, а на голове у него мирно дремал кот. Председатель Мяу иногда выражал свою привязанность именно таким неудобным способом. Магнус осторожно, но решительно отделил кота от своих волос под аккомпанемент недовольных воплей Председателя, который все сильней вонзал в него свои коготки. Затем, по всей видимости сми рившись со своей участью, кот сполз на подушку и, мягко переместившись на пол, с торжествующим ревом бросился к миске с едой.

Магнус перекатился на бок и лег поперек кровати. Лучи, преломленные витражными стеклами, рисовали на постели красивые золотисто‑изумрудные пятна. Он поднял голову и только теперь сообразил, что все это время пытался уловить аромат свежего кофе.

В последние несколько недель Магнус, едва почувствовав запах кофе, шел в кухню, натянув что‑нибудь из своего обширного гардероба, и там встречался с Алеком. Парня, по‑видимому, смущал волшебным образом появлявшийся у них на столе кофе из соседней забегаловки, и Магнус приобрел кофеварку. Она доставляла много хлопот, но Магнус был рад, что все‑таки купил ее. Ему было важно, чтобы Алек понимал: кофеварка здесь для него (и в поддержку его высоких моральных стандартов). Она дарила Алеку ощущение домашнего уюта, которое не рождала в нем ни одна другая вещь в доме, и теперь он варил кофе, когда ему заблагорассудится, не забывая снабжать им Магнуса, когда тот сидел за работой. В остальном же Алек вел себя в лофте по‑прежнему осторожно, прикасаясь к вещам так, словно у него не было на это права, словно он был здесь просто гостем.

Разумеется, он и был гостем. Но Магнусу хотелось, чтобы Алек чувствовал себя здесь как дома, словно от этого что‑нибудь поменялось бы, словно это давало Магнусу право на близкие отношения с Алеком и одновременно означало, что Алек не против таких отношений. Вероятно, в этом и было все дело: он страстно желал, чтобы Алек, находясь у него, был счастлив.

Тем не менее подолгу удерживать у себя старшего сына Лайтвудов он н