Российская наука о человеке потеряла то, что имела». 11 страница

Недостаточны они в современной форме и для явлений жизни, исторически давших начало самому понятию симметрии. Ибо оно впервые зародилось при работе художников над живыми объектами. Первую формулировку понятию симметрии древние эллины приписывали скульптору Пифагору из Региона, жившему более 2400 лет назад, в связи с задачей воспроизведения человеческого тела. И позже один из основоположников учения о симметрии в минералогии, оригинальный французский ученый А.Бравэ, исходил в своих работах из симметрии, проявляющейся в растениях, и создавал учение о симметрии, одновременно исходя из растений, минералов и многогранников.

Но в то самое время, когда изучение природных кристаллов в свете изучения о симметрии получило чрезвычайное развитие, применение симметрии к объектам жизни, из которых оно возникло, и к физическим явлениям было все время спорадическим и несвязанным. Это сказывается сейчас в постановке учения о симметрии в современной научной организации. Учение о симметрии обычно связано с преподаванием минералогии и близких наук и не занимает ни в физических, ни в биологических дисциплинах подобающего ему места. Это сказывается и в недостаточной точности тех представлений о симметрии, которые для кристаллографии и минералогии не имеют большого значения, в частности в том понятии диссимметрии, значение которой для биологии было отмечено Л.Пастером, а в физике П.Кюри.

Словом «диссимметрия» называют разные явления – иногда, как, например, в живых телах, происходящие одновременно, но по существу между собою не связанные. Одно из этих явлений связано с учением о симметрии, а другое совершенно с ним не связано, но может изучаться только на основе симметрии. Делая свое великое эмпирическое обобщение, Пастер одновременно констатировал в состоянии пространства живых организмов оба эти явления.

Изучая кристаллические формы органических соединений, находящихся в организмах или из них выделенных, Пастер заметил уменьшение их симметрии, появление левых и правых форм в тех случаях, когда рацемическое тело распадалось на свои правые и левые антиподы. Он назвал это явление диссимметрией, т.е. нарушением симметрии, так как по отношению к многогранникам рацемического соединения нарушение их симметрии выражалось закономерным выпадением правых или левых площадок многогранников. Он заметил, что получаемые этим путем многогранники лишены центра и плоскостей симметрии, между тем как исходные многогранники рацемических соединений, распадением которых получаются правые и левые антиподы, обладают и центром, и плоскостями симметрии. Одновременно он доказал, что, в то время как рацемические многогранники при растворении оптически инертны, их антиподы вращают в растворе свет, правые – вправо, левые – влево.

Оба эти явления он связал вместе, как явление диссимметрии, и так как ее проявление сохраняется в жидком состоянии, он назвал его молекулярной диссимметрией, ища объяснение явления в строении химической молекулы. (…)

Так как Пастер вообще не знал, что часть нарушений симметрии – его диссимметрия – в действительности может быть выведена из законов симметрии, он не отделял это проявление диссимметрии от других, им открытых, говорил о них вместе как об одном явлении; он, однако, заметил, что последнее явление исключительно связано с жизнью, тогда как первое может быть от нее независимым.

Принцип Кюри о том, что всякое явление, обладающее диссимметрией, должно происходить от причины, обладающей такой же диссимметрией, так широк, что он обнимает оба явления. Прежде чем перейти к изложению достижений Пастера, остановимся на вытекающем из диссимметрии характере пространства, его отличии от нашего пространства – пространства физики и геометрии. Именно это пространство мы будем, согласно открытию Пастера и согласно принципу Кюри, наблюдать всюду внутри организмов – внутри бактерии или внутри слона, например, – и некоторые свойства такого, скажем энантиоморфного, правого или левого, пространства должны проявляться в окружающей организм среде благодаря их жизни.

Отличие такого пространства от обычного может быть ярко выражено изучением физических свойств проводимых в нем векторов, т.е. напряжений. Я указывал уже, что явления жизни необратимы во времени, т.е. с ходом времени всегда идут в одном направлении, в одну сторону, не возвращаясь назад. Организм растет, стареет, в конце концов умирает. (…) Геометрически время такого процесса может быть выражено в виде вектора АВ, причем АВ (+) тождественно ВА (‑). Время такого процесса лишено по крайней мере центра симметрии (иногда не правильно физики говорят о его асимметричности). Тогда как для процесса обратимого АВ = ВА оба вектора сейчас здесь идентичны.

Мы можем выразить это явление, называя первые векторы полярными, а вторые изотропными. Время в явлениях жизни геометрически выражается полярными векторами, а в множестве обычных физических явлений – изотропными. В новой физике пространство и время неотделимы, как неотделимы они и в реальном мире натуралиста. В этом смысле идеи Эйнштейна ближе к научным концепциям натуралиста, чем идеи Ньютона, в которых в силе тяготения время не проявляется.

Полярные векторы должны, следовательно, характеризовать и пространство, т.е. объем, занятый телом организма. Явления диссимметрии, характерные, по Пастеру, для этих тел, не только это подтверждают, но указывают, что эти полярные векторы должны быть к тому же энантиоморфными. В них направление АВ отлично от ВА, но одновременно в окружающей вектор среде движение вправо и движение влево вокруг вектора может быть фактически различно. Можно отличать правые и левые векторы в зависимости от того, распределяются ли предметы или движения по правой или левой винтовой линии по отношению к данному вектору. На одной линии между точками А и В различимы, таким образом, четыре вектора. Можно различить:

АВ (+) …, левый и правый.

ВА (‑) …., левый и правый.

В случае если будут преобладать в данном пространстве одни какие‑нибудь векторы – правые или левые, надо различать два разных пространства – левое и правое. Это то, что нашел Пастер для явлений жизни.

Можно и должно идти дальше. Существует основное положение в учении симметрии, которое указывает, что действительное строение пространства, где она проявляется, определяется наименьшей симметрией явлений, в нем наблюдаемых. Следовательно, в космическом пространстве, изучаемом физикой, не может быть центра симметрии, иначе не было бы в одном из ее явлений полярных векторов, но не может быть и плоской симметрии, иначе не было бы в другом явлении – в области жизни – энантиоморфных векторов.

Пространство – так же как и время – старой физики было изотропно: векторы в нем отвечали по своим свойствам простым линиям. Пространство новой физики – анизотропное. В нем могут быть в крайнем случае только оси симметрии. Возможно, что оно вполне асимметрично, т.е. в нем нет никаких элементов симметрии. Свойства его как целого не будут в таком случае предвидеться учением о симметрии: все векторы будут и полярны, и энантиоморфны, и различны по числовым величинам.

Изучение физико‑химических свойств поля жизни дает в этом отношении самые точные и глубокие указания, каких не дает пока никакое другое физическое явление Космоса.

Обратимся теперь к состоянию пространства, охваченного жизнью, как это выявлено открытиями Пастера, до сих пор остающимися в этой области фундаментом наших знаний. Замечу, что в биологии существует огромное количество наблюдений, относящихся к той же области и подтверждающих обобщения Пастера, но эти наблюдения разбросаны, не систематизированы и Не охвачены синтезирующей мыслью. Я к этому еще вернусь, а теперь обратимся к открытию Пастера.

Вывод Пастера о том, что молекулярная диссимметрия, характеризующая вещество живых организмов, не наблюдается в космической среде, ее окружающей, остается незыблемым. (…) Явление, по‑видимому, связано с устойчивостью классов симметрии без центра и плоскости симметрии в определенных типах атомных полей. В природе мы наблюдаем это только в соединениях углерода, связанных с живыми организмами.

Пастер совершенно правильно заключил, что такое резкое различие между веществом живых организмов и косной материи должно быть теснейшим образом связано с основами проявления жизни и неизбежно требует особенности тех космических сил, под влиянием которых жизнь проявляется. Он говорит: «Если непосредственные создания жизни являются дисимметричными – это только потому, что в их выработке участвовали диссимметричные космические силы; это, по моему мнению, одна из связей между жизнью на поверхности и Космосом, т.е. совокупностью сил, расположенных во Вселенной». И еще: «Диссимметрию я вижу всюду распространенной в природе. Есть только один случай, когда правые молекулы отличаются от левых, это тот, когда они подвергаются воздействиям диссимметрического порядка. Эти диссимметрические воздействия, может быть находящиеся под космическими влияниями, находятся ли они в свете, электричестве, в магнетизме, в теплоте? Находятся ли они в отношении с вращением Земли, с электрическими токами, которыми физики объясняют земные магнитные полюсы? Какова может быть природа этих диссимметрических воздействий? Я думаю, что она космического порядка. Вселенная есть диссимметрическая совокупность, и я уверен, что жизнь, в том ее состоянии, в котором мы ее видим, есть функция диссимметрии Вселенной или одно из последствий, которые ею вызываются».

Чрезвычайно характерно, что в соединениях, связанных с жизнью, преобладает или исключительно существует один антипод. Другой совсем или почти совсем не проявляется – хотя он может быть получен в лаборатории. Замечу, что, согласно принципу Кюри, наш синтез совершается диссимметричной причиной, проявлением которой являются разум и воля экспериментатора.

Пастер считал, что в живых организмах устойчивы только правые формы материи, т.е. что пространство, занятое жизнью, благоприятствует сохранению только этих молекулярных структур. Он считал, что в наиболее важном веществе организмов – в семенах и яйцах – наблюдаются, резко преобладают только правые антиподы.

Пастера неуклонно занимала эта проблема. Он говорит: «Для того, чтобы понять образование молекул исключительно одного порядка диссимметрии, достаточно допустить, что в момент своей группировки атомы элементов подвержены диссимметрическому влиянию, а так как все органические молекулы, которые создались при аналогичных условиях, идентичны, каково бы ни было их происхождение и место образования, – это влияние должно быть всемирным. Оно должно охватывать весь земной шар». Это явление кладет резкую грань между энантиоморфными формами, создаваемыми в термодинамическом поле жизни, и другими, появляющимися в окружающей жизнь космической среде.

Исходя из симметрии, Пастер допускал возможность другой жизни с обратными антиподами – левыми в левом пространстве. Если явление связано с состоянием пространства, занятого жизнью, то правым – по непонятной пока нам причине – должно быть все пространство Солнечной системы, может быть галактическое.

Идеи Пастера не нашли отклика; факты, им полученные, не получили развития. Мы ни на шаг не пошли за эти 80 лет по пути, проложенному Пастером, бессильно остановились перед загадками, им освещенными. Хотя ясно огромное их значение и хотя ясна полная возможность экспериментального их исследования.

Это изучение важно не только для более полного понимания жизни, как это подчеркивал Пастер, оно не менее важно для изучения состояния физического пространства вообще, ибо оно вскрывает его новые свойства, которые ни в одном другом физическом явлении не проявляются. Необходимо подчеркнуть основной вывод: явления жизни позволяют здесь идти в изучении пространства Космоса так далеко, как это невозможно пока никаким другим путем. В этом проявляется космичность жизни.

Это ясно видел Пастер.

В биологии давно известен многочисленный ряд других явлений, сюда относящихся, к сожалению не собранных и не охваченных систематической научной мыслью.

Еще в конце XVIII столетия на одно из них обратил внимание французский писатель и ученый, имевший громкое имя, оставивший глубокий след в чувствах и мыслях людей XVIII столетия, предшественник романтизма на пороге прошлого века, Бернарден де Сен Пьер. Он в своих "Etudes de la Nature " писал: «Очень замечательно, что все моря наполнены одностворчатыми раковинами бесчисленного множества видов, у которых все завитки направлены в ту же сторону, т.е. слева направо, подобно движению Земли, если поставить их отверстием к северу и их концом к Земле. Лишь очень малое число видов составляют исключение… Их формы повернуты справа налево. Такое единое направление и столь своеобразное от него отклонение для некоторых имеют, без сомнения, причины в природе и в эпохах неведомых веков, когда создавались их предки» («зародыши», как он говорит). Бернарден де Сен Пьер – больше художник, чем ученый, как это не раз бывает, – в своем космическом чувстве природы верно охватил грандиозное явление жизни того же порядка, к которому больше 50 лет позже него подошел строгий экспериментатор Пастер.

Мы вступаем здесь в огромную область факторов, не затронутых еще строгой научной мыслью. Можно и должно выдвинуть, однако, сейчас же важные указания, возбуждающие нашу пытливость. И я не могу, хотя бы вскользь, некоторые из них не отметить. Так, во‑первых, по‑видимому, направление спиралей раковин одного и того же вида может меняться в течение геологического времени. Так, есть указание, что раковины всех Fusus antiquus из красного лежня Англии (нижнепермские) все правые. Если бы не было какой‑нибудь причины – неизбежно диссимметричной согласно принципу Кюри, нарушающей симметрию, то существовало бы одинаковое количество правых и левых спиралей. Причина, вызывавшая это явление, менялась в течение геологического времени. Она была в данной местности энантиоморфной левой в пермское время, и энантиоморфной правой в наше время.

Того же рода бесчисленные, не собранные воедино наблюдения разбросаны в литературе по отношению к окружающим нас другим спиральным формам растений и животных – к формам семян, цветов и т.п. Мы явно здесь находимся в области явной диссимметрии, тесно связанной с проблемами, затронутыми Пастером, но уже совсем не затронутыми теоретической мыслью.

Не исключена возможность, что здесь откроются те или иные особые свойства связанного с жизнью пространства или особого рода в нем действующая диссимметрическая сила. Дело настоящего и ближайшего будущего пойти по путям, которые здесь открываются.

Ясно, что жизнь неотделима от Космоса, и ее изучение должно отразиться – может быть, очень сильно – на его научном облике. Мы это видим и для других основных элементов Космоса, но останавливаться на них я здесь не могу.

Создание новых представлений о мире новой физикой заставляет особенно обратить внимание на изучение явлений жизни, указывающих на такой не земной только, но космический ее характер.

Перед биологией сейчас открываются широкие новые горизонты искания. Если подтвердится, что жизнь есть не планетное, а космическое явление, – последствия этого для биологических и гуманитарных концепций будут чрезвычайны.

Так это или не так, покажет будущее. Но пока что рост новой физики позволяет идти в решении новых проблем не только всегда в науке недостаточными и ненадежными философскими построениями, а строгим научным исканием, числом и мерою. Вскрывается новый путь изучения жизни, может быть уводящий нас далеко от биосферы, в которой сейчас сосредоточена работа биолога и в меньшей мере геохимика".

Таковы вкратце научные взгляды В.И.Вернадского – великого русского ученого.

 

ЛЕОНИД ПРИЩЕП

 

Казалось бы, что может быть загадочного в поведении обыкновенной мухи? Вот она садится на вашу руку и начинает энергично тереть лапками крылышки и брюшко. Она что: очень чистоплотная, умывается перед трапезой? Ответить не так‑то просто[13].

С появлением новой науки – биоэлектромагнитологии – стало возможным объяснить мушиный ритуал. Оказывается, энергичным трением хитонового покрова она вырабатывает так называемое трибоэлектричество. Его слабый разряд позволяет пробить твердую кожу «жертвы» мягким хоботком.

Еще нагляднее этот эффект демонстрирует комар: тонюсеньким, гибким жалом он легко пронзает толстую, грубую кожу быка – такое возможно только при электрическом разряде.

– Новая наука изучает воздействие электрических, магнитных и электромагнитных полей на биологические объекты – рассказывает один из ее основоположников – академик ВАСХНИЛ, доктор технических наук, заведующий кафедрой электротехники, электрификации и автоматизации Московского гидромелиоративного института Л.Прищеп. – Биоэлектромагницитология дала объяснение некоторым загадкам и наметила научный подход к изучению пока еще таинственных явлений. Разработки биоэлектромагнитологов дают и большой экономический эффект, например, в сельском хозяйстве.

О «живой» воде читатель слышал – а ее‑то можно приготовить прямо на дому или на даче. Продукция Новочеркасского НПО «Магнит» позволяет получить ее в неограниченном количестве. Достаточно вставить магнитотрон в трубу, шланг или распылитель. Омагниченная вода дает прямо сказочный эффект.

В подмосковном госплемсовхозе «Константинове» (Домодедовский район) телят поили омагниченной водой и кормили омагниченным фуражом – в результате за месяц они прибавили в весе на 25 процентов больше, чем их ровесники из контрольной группы. А рекордистами среди четвероногих оказались поросята – они стали в полтора раза тяжелее.

Еще эксперимент: запустили в омагниченную воду рыб – и они стали расти в полтора раза быстрее. А когда их самих предварительно обрабатывали магнитным полем – в два раза! В омагниченной воде не заболела ни одна рыба, а в контрольной группе было 60 процентов больных! Оказалось, магнитное поле повышает общую сопротивляемость организма. Так, обработанные им пчелы самостоятельно избавлялись от свирепого клеща, который губит их сородичей.

Естественно было предположить, что прибор, который одинаково благотворно воздействует на растения и животных, будет полезен и для человека. Результаты таких исследований широко известны – магнитотерапия применяется в медицине.

Впрочем, далеко еще не все изучено, объяснено и внедрено в практику биоэлектромагнитологии – работы хватит на много десятилетий.

Казалось бы, хрестоматийный пример: самцов бабочек удалили от самки на восемь километров – и они нашли ее минут через сорок. Но те, у кого оторвали усики, не могли ее найти. Что же помогало ориентироваться на местности – обоняние? Не только! Удалось установить, что усики бабочек способны излучать и принимать электромагнитные волны – с их помощью насекомые «разговаривают». Но как расшифровать столь слабые сигналы – ведь бабочка не радиоприемник, у нее нет усилительного устройства? На этот вопрос удалось ответить биоэлектромагнитологам.

– Бабочка может не только усиливать, но и озвучивать слабые электромагнитные сигналы, посылаемые ее сородичами, – это действительно похоже на работу миниатюрного радиоприемника, – объясняет Л.Прищеп. – А необходимую энергию ей дает трибоэлектричество. Кстати, оно же питает и «передатчик» сигналов.

Разумеется, ученые изучают не только насекомых – как правило, они ищут объяснение универсальным способностям, свойственным многим живым существам. Например, способность общаться с помощью электромагнитных сигналов присуща разным животным и растениям, возможно, и человеку.

– Владеют ею далеко не все, – замечает Леонид Георгиевич. – Эта резервная способность организма, по‑видимому, досталась нам от далеких предков и обычно проявляется лишь у немногих людей. Но она может неожиданно пробудиться практически у любого – в экстремальной ситуации, когда возникла угроза для жизни или гибнет близкий человек.

Четырнадцатого марта тысяча девятьсот сорок второго года нашу десантную бригаду с Северо‑Западного фронта забросили в немецкий тыл, – рассказывает Л.Прищеп. – Во время артобстрела я получил тяжелое ранение и потерял сознание. После войны узнал, что в тот момент за две тысячи километров от меня – на Урале – проснулась моя мать Мария Ефимовна и сказала отцу: «Вставай, сына убило». Это видение так глубоко врезалось в ее память, что много лет спустя она пересказывала его в мельчайших подробностях. Во сне мать увидела то, что со мной произошло наяву. Подобных случаев рассказывают немало. Но о них предпочитают молчать средства массовой информации – мол, все это мистика. Действительно, ученые пока не могут объяснить вещие сны, но это вовсе не значит, что явления не существует.

– К таким примерам нельзя относиться пренебрежительно. Задача ученых – отсеять истинное от ложного и всему дать научное объяснение, – говорит Прищеп.

Старушки иной раз говорят, что злым, недобрым взглядом можно нанести «порчу» на любого человека, особенно ребенка – «сглазить» его. Красивые серьги и броши, яркие ленты и банты, другие безделушки когда‑то носили для того, чтобы «отвлечь» дурной взгляд.

– Пока мы не знаем, как объяснить это явление, если, конечно, оно реально существует, – размышляет Леонид Георгиевич. – Но можно предположить, что «жертва» способна улавливать электромагнитные колебания, идущие от «дурного» человека в момент гнева. Возможно, их излучают глаза – ведь существует обратимость психофизических явлений: если орган зрения улавливает свет, то не исключено, что он его испускает. А свет, как известно, имеет электромагнитную природу.

Казалось бы, парадокс: почти неуловимое воздействие вызывает мощную ответную реакцию организма. Но исследования показали, что он гораздо активнее реагирует именно на слабые сигналы живых объектов, чем на мощные излучения приборов. Именно этим ученые объясняют некоторые парадоксы целительства: слабые поля экстрасенса порой позволяют достичь лучших результатов в лечении больных, чем дает медицинская техника…Словом, биоэлектромагнитология предлагает научный подход к изучению этого явления, как, впрочем, и многих других.

Однако эти работы ведутся у нас.., на общественных началах. Почему‑то они не попадают в планы научно‑исследовательских работ. А пока на энтузиастов навешивают ярлыки лжеученых, на Западе и Востоке ведут форсированное изучение резервных возможностей человеческой психики.

Вот лишь один пример. Два года назад средства массовой информации сообщили, что Япония готовится к рывку, который позволит ей обогнать западные державы в исследовании и использовании таинственных явлений. Ведущие специалисты будут изучать способности человеческого мозга передавать информацию на большие расстояния. Их работу курирует министерство почты и телеграфа, которое надеется уже в ближайшее время получить принципиально новые средства связи.

– У меня есть основания верить в правдивость этой информации, – говорит Л.Прищеп. – О реальности ясновидения и телепатии говорили ведущие ученые мира – Менделеев, Бехтерев, Винер… Как бы там ни было, а факт есть факт: Япония достигла больших успехов биоэлектромагнитологии.

…Я ложусь на кушетку и упираюсь ступнями ног в небольшой прибор, подключенный к электросети. Чувствую слабые вибрации и приятное тепло… А через пятнадцать минут тело стало удивительно легким и сильным, усталость как рукой сняло, обострились мысли, настроение – прекрасное. Кажется, в таком состоянии можно побивать спортивные рекорды, совершать открытия в науке, создавать шедевры искусства…

– Вы молоды и при желании сделаете это без помощи прибора, – улыбается Леонид Георгиевич. – А таким старикам, как я, он крайне необходим. В последние годы у меня сильно болела фронтовая рана на ноге – еле ходил. Но через два месяца регулярных омагничиваний я забыл про боль – сейчас бегаю, как молодой.

Мне понятны чувства больных, которые прочитали эти строки. Они уже готовы немедленно звонить и писать, чтобы попасть на лечение чудодейственным прибором. Увы, вынужден их огорчить: в нашей стране он не производится и вряд ли где‑нибудь используется в массовой практике. А разработали прибор в Японии. Прочитав переведенный на русский язык рекламный проспект «магнитайзера», Леонид Георгиевич собрал подобное устройство у себя дома.

Кстати, в проспекте содержатся любопытные сведения. Прибор действует на организм сильным магнитным потоком, который, в отличие от рентгеновского излучения, проникает глубоко в мышцы, подкожный жир и даже кости, вызывая в этих тканях вихревые потоки. Они ионизируют протоплазму клеток, активизируют обмен веществ, улучшают кровообращение, стимулируют образование новых клеток. В результате ткани как бы омолаживаются, повышается естественная сопротивляемость всего организма самым разнообразным заболеваниям. Японские ученые, которые вели эти исследования более 30 лет, утверждают, что «магнитайзер» претендует на излечение даже от таких застарелых заболеваний, как диабет, астма, гастрит, язва, гипертония, атеросклероз, невралгия…

А надо ли рекламировать заморскую новинку, которой не могут воспользоваться советские больные? Мы придерживались принципа умолчания много лет – в результате почти ничего не знаем о лучших достижениях зарубежной медицины, как, впрочем, и некоторых других наук. Не потому ли у нас привыкли с уверенностью в собственной правоте делать выговоры энтузиастам, которые на свой страх и риск ведут исследования таинственных явлений? Мол, не сбивайтесь с магистральных путей развития мировой науки. И в результате талантливые исследователи должны заниматься любимым делом.., полу подпольно.

Между прочим, «японское чудо» произошло еще и потому, что ученые «сбились» с магистральных путей. Свернув работы по традиционным направлениям, они форсировали исследования в области кибернетики и генетики, которые у нас в то время называли лженауками…

А сейчас японцы делают рывок в психотронике, которую у нас по‑прежнему не признают официально. Вместо того чтобы обеспечить исследователям лучшие условия работы, их разоблачают как лжеученых, а иногда даже выживают с работы. Итак, Япония делает моду в науке, а мы.., бестолково ее копируем, когда на Востоке и Западе она уже устарела.

Так кто же примет вызов, брошенный Страной Восходящего Солнца? Конечно, хочется, чтобы это были мы.

– Мы сможем достичь успеха, если ликвидируем раздор – среди ученых и начнем работать сообща, – говорит в заключение Л.Прищеп. – Исследования показали, что многие «чудеса» – реальные явления, которые имеют электромагнитную природу. Их изучением и занимается биоэлектромагнитология.

 

АНАТОЛИЙ ОХАРИН

 

Наш знаменитый исследователь парапсихических явлений Д.Дмитрук недавно побеседовал с другим не менее знаменитым коллегой и исследователем Анатолием Охариным, и вот о чем они поговорили.

…После смерти души отделяются от тела и живут как разумные существа. Их видят йоги, шаманы, медиумы. Общаются с ними, получая утешительные сведения почивших и мудрые советы для живых. А наиболее одаренные сами способны отделять от себя души и посылать их невидимыми разведчиками в далекие и близкие миры…

ОТКРОВЕНИЯ примерно такого содержания сейчас в моде. Одни их с жаром распространяют. Другие доверчиво слушают. Третьи скептически усмехаются.

– А вы, могли бы по крайней, мере примириться с подобным мировоззрением, если бы я доказал, что все тела – живые и неживые – окружены некими энергоинформационными оболочками "тонкой материей, как ее называли древние мудрецы? Что и мысли наши – это отнюдь не абстрактная категория, а вполне реальные вещи, которые можно наблюдать? – спрашивает руководитель лаборатории биолокации Института минералогии, геохимии и кристаллохимии редких элементов (ИМГРЭ) Анатолий Федорович Охарин.

– Попробуйте…

На меня надевают наушники, от которых идут провода к устройству, похожему на миноискатель. На длинной ручке – квадратная рамка с металлической сеткой. Ничего не слышу. Но вот подношу рамку к столу, и наушники отзываются частыми щелчками – словно хворост кто‑то ломает. Оглядываюсь: нет ли подвоха – и нечаянно отвожу рамку в сторону. Треск становится реже и тише. Действительно, впечатление такое, что вокруг стола находится невидимая оболочка, которую фиксирует прибор.

– Вы «нащупали» один слой, – говорит ученый, – а есть еще несколько. Теперь поводите рамкой вокруг меня. Слышите: два всплеска сигналов? Это мои оболочки, «сотканные» из «тонкой материи».

– Уж не на ауру ли вы намекаете? – Я припоминаю полотна знаменитых живописцев эпохи Возрождения. Они изображали святых не иначе как с ореолом над головой и светлым облаком вокруг тела…

– Дело не в названии, а в сути. Если сравнить показания прибора и изображения на картинах, получится, что размеры оболочек и здесь, и там совпадают. Это уже не аналогия, а подтверждение.

Что ж, техники, реагирующей на всевозможные физические поля человека, сделано достаточно. Мало ли от какого воздействия она «затрещит». Строить лишь на этом предположения о существовании ауры или «тонкой материи», пожалуй, неубедительно.

Но Анатолий Федорович, словно предвидя мои возражения, достает пачку фотографий. На них ясно видны оболочки людей! И, предметов. На одном из снимков можно различить голову человека, охваченную белым ореолом. Рядом заметен какой‑то светлый сгусток. Что это?

– Мысль, – просто отвечает мне Охарин. – Она может отделяться от тела, путешествовать в пространстве и, простите за расхожее выражение, прийти вам в голову. По нашим представлениям, человеческий мозг – это своеобразный приемник мыслей. У кого он лучше «настроен», тот, пожалуй, умнее. Кстати, еще древние философы уверяли, что энергоинформационные копии реальных предметов и явлений существуют независимо от людей. Кто‑то их улавливает, расшифровывает. И.., делает научные открытия, пишет музыку. Говорят же: «озарило», «натолкнулся на мысль», «вдруг в голову пришла мелодия». Неспроста, наверное.