Как уже мог заметить проницательный читатель, марсиане относятся к инициативе и деятельности Правления Марса несколько настороженно. Тем не менее одно из начинаний Правления все мы поддерживаем на сто процентов – это наша программа «терраформирования». Да, термин отдает земным шовинизмом, предполагая, что улучшение Красной планеты и ее изменение по образу и подобию Земли – одно и то же. Но тише, друзья, тише! Мы все равно за эту программу. Если правительству нужно от нее само название ради удовлетворения своей гордости или продажи еще более глупым идиотам, перед которыми оно отчитывается на Земле, простим ему. Потому что терраформирование – один из лучших проектов всех времен и народов. И точка!
Раньше Марс был теплой и влажной планетой. Этот факт очевиден всем. Если путешествовать по нашему миру, можно встретить много доказательств воздействия воды: сухие пруды, озера, реки находятся повсюду. Поезжайте на север, и сами увидите живописный, покрытый соляной коркой берег того, что раньше было океаном. Другие свидетельства древнего присутствия жидкой воды – например, залежи соли, осадочные и обломочные породы – встречаются так часто, что в начале XXI века их нашли даже старые роверы НАСА.
Но сегодня на поверхности Марса за пределами куполов нельзя найти даже каплю жидкой воды. Она есть, конечно. Океаны воды в виде льда или вечной мерзлоты. Просто здесь слишком холодно, чтобы она текла где‑либо, кроме гидротермальных подпочвенных резервуаров.
Марсианская воды была жидкой раньше, когда углекислая атмосфера планеты была значительно плотнее и обеспечивала нашему миру преимущества мощного глобального парникового эффекта. Итак, Марс был создан достаточно теплым для активного оборота воды, дополненного реками, озерами, океанами и дождями. Но когда дождь идет через углекислую атмосферу, он захватывает некоторое количество газа в растворе и затем проводит реакцию с почвой, образуя карбонатные минералы. Такое бывает и на Земле. Но она такая большая, что еще не потеряла большей части внутреннего тепла, имевшегося у нее в момент появления. Таким образом, огромные резервуары геотермальной энергии на Земле до сих пор вертят континенты по всему миру с помощью процесса, известного как тектоника плит. Жар прячется под землей, где разрушает карбонаты, позволяя углекислому газу из их состава опять отправляться в атмосферу. На планете нормальных размеров – например, на Марсе – этот странный (хотя и, вероятно, полезный) процесс не происходит. В результате атмосферный углекислый газ, попав однажды в карбонатные минералы, там и остается.
Итак, сотни миллионов лет толстое углекислое одеяло согревало нашу планету в ее ранние годы. Со временем оно истощалось, приводя к постепенному падению температуры – как случилось на Земле после подписания на Бали злополучного договора против мирового потепления. Но, поскольку Марс находится дальше от Солнца, результаты оказались значительно страшнее. Вместо нескольких десятков лет бурь, пропавших урожаев и коротких передвижений ледников, по расстоянию не превышавших четверти Северной Америки и Евразии (регионы, которые, несмотря на все преувеличения в прессе, были заселены сравнительно негусто), наша планета испытала настоящую катастрофу. На Марсе атмосферный слой углекислого газа истощился из‑за карбонатной фиксации. Из‑за этого температура упала до того уровня, когда почва становится эффективным сорбентом для газа, втягивая его прямо из воздуха. Чем холоднее, тем сильнее почвенный сорбент, приведший к стремительному вымерзанию целой планеты.
Но через три миллиарда лет после этой катастрофы Солнце увеличило свою мощность на 30 %, и теперь есть поверье, будто последующее увеличение температуры на 10 °С может запустить обратный процесс. Значит, если мы сможем каким‑то образом искусственно посодействовать глобальному потеплению, то увеличившаяся температура станет причиной высвобождения некоторого количества углекислого газа из почвы, атмосфера несколько уплотнится, а парниковый эффект усилится. Он нагреет планету еще больше, что станет причиной высвобождения еще большего количества углекислого газа, а значит, еще большего потепления и так далее – пока вся она не превратится в Таити.
Подумайте только! Новый Марс, гроздья кокосовых пальм на берегу лазурного моря, медленные, но высокие волны которого несут стайки почти обнаженных девушек и парней‑серфингистов к берегу, куда они выходят и загорают или танцуют на красном песке.
Ладно, я слегка увлекся. Хотя в свою защиту должен сказать, что в каталогах серьезных и уважаемых риелторов такие проекты есть – и кто я такой, чтобы спорить с ними? Но даже если послушать занудных ученых, работающих над вопросом терраформирования, картина все равно остается приятной. Согласно этим пессимистам, если мы подстегнем процесс с помощью искусственного увеличения глобальной температуры на 10 °С, положительный результат от высвобожденного углекислого газа станет постоянно увеличиваться, и через столетие у Марса будет атмосфера с давлением 20 мбар, а средняя температура планеты окажется на 50 °С выше, чем сегодня.
Да, я знаю: сейчас глобальная температура Марса ‑55 °С, поэтому ее повышение на 50 °С все равно приведет нас к точке замерзания воды – 0 °С. Но это средняя температура. Нью‑Плимут ближе к экватору, поэтому там (а также в тропических Цандерграде и Тайкоцзине) она круглый год будет на несколько градусов выше точки замерзания. И даже в районе 40° широты летом будет появляться жидкая вода.
Может, Таити и не точный аналог. Скорее ближе к истине – Аляска. Тем не менее при таких условиях растают обширные запасы замерзшей воды. Осушенные русла рек снова наполнятся, и вода из них заполнит древние океаны и озера. Будет дождь, будет снег, вода будет падать с неба и растапливать пероксиды в почве, проводя планетарную детоксикацию и добавляя несколько миллибар кислорода в атмосферу.
Так из сухой замерзшей планеты Марс может быть превращен в теплый оазис жизни. Мы, марсиане, не сможем дышать воздухом переделанной планеты, но сможем снять скафандры и ходить в легкой обычной одежде и дыхательных масках. Вдобавок внешнее атмосферное давление поднимется до человеческих показателей и мы сможем построить для себя огромные жилые зоны под куполообразными надувными тентами – с пригодным для дыхания воздухом. Размер куполов неограничен, потому что, в отличие от герметизированных вариантов, необходимых сегодня, внутри и снаружи у них будет одинаковое давление.
Но даже если мы не сможем дышать внешним воздухом напрямую, это смогут простые стойкие растения, которые фактически будут процветать в атмосфере, богатой углекислым газом, и разрастутся по всей планете. С течением веков эта флора привнесет кислород в атмосферу Марса, сделает ее пригодной для дыхания и откроет поверхность для остальных видов растений и разных видов животных. После этого содержание углекислого газа в атмосфере уменьшится, что приведет к похолоданию – если не ввести парниковые газы, способные блокировать те части инфракрасного спектра, от которых защищал углекислый газ. Но с этим справится даже Правление.
Это может занять время, но день все равно настанет, и купольные тенты будут уже не нужны, а наши потомки смогут выбросить свои кислородные маски и вдохнуть чудесный запах вечнозеленых лесов Марса.
Это наша вера, притягательная мечта каждого марсианина – от упертого бюрократа Правления до сурового исследователя в глуши и грубого оператора космопорта Сестер. Мы здесь для того, чтобы принести жизнь на Марс и Марс – к жизни. Этой цели мы посвящаем свои судьбы и честь. И можете поставить свой последний килограмм капусты на то, что так и будет. Ибо, несмотря ни на что, мы не сдадимся, пока не достигнем цели.
И все‑таки важный вопрос: как на всем этом заработать?
