Мы ударяемся в псевдодуховность

 

Псевдодуховный  подход всегда искажает истинную духовность. Назову три подхода, создающих иллюзию «духовности». Их люди часто используют в общении с трудным партнером.

Первый — мы начинаем проповедовать.  Мы пытаемся побудить человека к изменениям, приводя ему цитаты из Библии или рассказывая об евангельских истинах. Честно говоря, полезнее не проповедовать Слово, а жить в соответствии со Словом  самому. А это значит–стать настолько любящим, полным радости, ответственным и честным человеком, насколько вы способны.

Второй — это путь пассивного «смирения»,  когда человек ничего не предпринимает для разрешения проблемы, а только молится и надеется на чудо. Однако мы названы «соработниками» Богу, и Он зачастую показывает нам, какими делами дополнить молитву.

Третий подход наиболее разрушителен. Он проявляется в ощущении своего превосходства:  я не снизойду до Караба–са — ведь я так близок к Богу, что не могу иметь дела с людьми, которые не понимают высоких духовных переживаний. За этим отношением скрывается гордыня и/или душевная лень. Оно вообще не имеет ничего общего с духовностью.

 

Мы взываем к здравому смыслу и мучаем напоминаниями

 

Самое распространенное заблуждение — это вера в то, что разумные и логичные доводы способствуют решению проблемы. Многие убеждены, что дело только за разумом. Ведь если Карабас уразумеет, что ваше предложение самое хорошее и самое правильное, то он уступит и преобразится у вас на глазах.

Однако дело в следующем: когда вы не соглашаетесь с вашим трудным партнером, то для него ваше сопротивление–сигнал: нужно отключиться. И он перестает воспринимать ваши слова. Вы в полной уверенности, что он думает: «Хм, а ведь она верно мыслит. Вот ведь в чем дело! А я об этом и не думал».  Но на самом деле он воспринимает ваши слова примерно так же, как собака, когда ее распекают: «Трата–та–та–та, Рекс, тра–та–та–та–та, Рекс».

Нечто похожее происходит, когда вы постоянно напоминаете человеку о чем–то — зудите и жужжите над ним. Когда вы жужжите об одном и том же, вы полагаете, что человеку нужно постоянно напоминать, как поступать правильно. Этим вы сразу ставите себя в контролирующую, властную позицию. Ваш партнер автоматически попадает в положение «ребенка». И этот «ребенок» начинает бунтовать против «родителя», которым вы для него становитесь. В результате, он ведет себе еще хуже. Я наблюдал такую ситуацию и во многих браках, и между молодыми влюбленными. Любовь, доверие и пылкие чувства быстро улетучиваются, как только двое взрослых превращаются в родителя и ребенка.

 

Мы злимся и гневаемся

 

Давайте–ка честно признаем: каждый из нас позволяет своему Карабасу довести себя до такого состояния, когда напинаешь говорить слова, о которых потом горько сожалеешь.  Как мы уже упоминали в первой главе, кукловод способен довести вас до полной утраты контроля над своим поведением.

Неадекватная ответная реакция, в частности, неконтролируемые вспышки гнева, обуславливается тем, что мы в определенной степени зависимы от партнера. Мы ожидаем чего–то от него — может быть, любви, одобрения или тепла. Когда же мы этого не получаем, то в отчаянии откликаемся бурей эмоций. И тогда наш кукловод с удовлетворением заключает: «Вот видишь, со мной–то все в порядке, это ты сумасшедшая».

 

Мы отступаем

 

Это другой полюс отношений по сравнению с проявлением бурных чувств в ответ на действия партнера. В личности каждого человека есть какая–то часть, которая вежлива, доброжелательна и склонна избегать конфликтов. Когда она заявляет о себе, вы деликатно отходите в сторону и ждете, когда ваш Карабас увидит свои ошибки и обратится к вам за помощью, чтобы с ними справиться.

Надо сказать, что ожидание может затянуться. Чаще всего обращение за помощью — самое неприемлемое действие для трудной персоны. Чем дольше вы молчите, тем увереннее ваш кукловод воспринимает молчание как согласие. Он считает, что вы не возражаете против его поведения. Я как–то работал с женщиной, у которой муж был помешан на трате денег. Так вот она считала, что муж должен обратить внимание на ее молчание и отчужденность, и, наконец, спросить у нее, в чем дело. Они уже были на грани банкротства, когда мне удалось убедить ее, что ее замысел не работает.