Наиболее типичным документом, дошедшим до нас от касситского и послекасситского периодов, является кудурру - акт о пожаловании тому или иному лицу более или менее значительного участка земли из царского фонда, иногда вместе с освобождением от тех или иных поборов и повинностей. Такое пожалование, строго говоря, было не дарением, а лишь выдачей земли во временное пользование. Передача ее в дальнейшем по наследству вместе с должностью подлежала утверждению царем. Однако постепенно эта земля стала рассматриваться как частная собственность, тем более что сами цари, которым надоели бесконечные споры о наследственных правах, стали передавать землю "на вечные времена". Таким образом, наряду с общинными землями появились земли, находившиеся в частной собственности, но вне юрисдикции общинных властей. Впрочем, ведение самостоятельного мелкого хозяйства было еще невозможно, и новые собственники стремились объединиться в новые общинные структуры - "дома", или "братства". Значительные земли, а также целые селения (вернее, причитающиеся с них поборы и повинности) отдавались также храмам. Все эти новые явления связаны с распадом государственного хозяйства с его громоздким и дорогим административным аппаратом. На смену ему пришло взимание налогов и повинностей со всего (или с большей части) населения. Разница же между общинниками и держателями царских земель постепенно стерлась - и те и другие фактически превратились в частных хозяев, в одинаковой степени облагаемых налогами и повинностями. Этот процесс ускорялся еще и тем, что из-за засоления старых орошенных земель их приходилось покидать и осваивать новые, которые царь считал своими и где новые каналы прокладывались за счет царских налогов и повинностей. Вместе с тем города, как уже отмечалось, получали привилегии, превращаясь в автономные единицы. Теперь возникает новое деление общества: с одной стороны, привилегированные, освобожденные от общегосударственных налогов и повинностей граждане городских общин, а также крупные землевладельцы, получившие такое же освобождение, с другой - неполноправное, обложенное налогами и повинностями, жившее в большинстве случаев на царской земле сельское население. Формирование этой новой структуры общества еще только началось, а полное свое завершение оно получило в I тысячелетии до х.э.
Царское хозяйство в средневавилонский период по перечисленным причинам практически сходит на нет. До нас дошло довольно значительное количество документов из храмовых хозяйств (к сожалению, они еще плохо изучены). Из этих документов видно, что и храмы собственного хозяйства практически не вели. Храмовые архивы состоят из приходных и расходных ведомостей. В первых, записываются доходы от приписанного к храмам подневольного "люда" (амелуту). Поступления эти называются "урок", но храмовые работники все же вели свое самостоятельное хозяйство, хотя, по всей видимости, не были его собственниками. В расходных ведомостях фиксировались натуральные выплаты жрецам и ремесленникам храма.
К концу рассматриваемого периода начинают вновь возрождаться товарно-денежные отношения, причем, весьма интересно, что всеобщим мерилом цен теперь служит не серебро, а золото. Причины этого изменения пока неясны, да и на практике золотом почти никогда не платили. Расплачивались зерном или другими товарами, иногда серебром или медью, лишь указывая их стоимость в золоте.
Вновь - и теперь, видимо, уже беспрепятственно - развивается ростовщичество с его неизбежным последствием - долговой кабалой. Но теперь это не временное рабство, а постоянное, даже для свободнорожденных граждан.
Таким образом, положение беднейших слоев населения резко ухудшилось. Неудивительно поэтому, что не только рабы или храмовые илоты, но даже полноправные общинники бежали из своих мест, превращаясь в изгоев - хапиру. Эти разноплеменные группы, объединенные общим несчастьем, бродили в предгорьях Загроса и в степи, промышляя мелким скотоводством, случайной работой по найму, а то и разбоем. Хапиру довольно скоро стали известны по всей Передней Азии: это был весьма взрывчатый социальный материал, внушающий немалое беспокойство мелким царькам Сирии и Финикии, но не слишком опасный для Касситского царства.
Еще одной важной общественной группой в Вавилонии были воины. Основу касситского войска составляли колесничные отряды - новый, впервые появившийся род войск (ранее колесница была лишь выездом знатного человека). Касситы существенно улучшили конструкцию переднеазиатской боевой колесницы. При изготовлении этих колесниц использовалась кооперация ремесленников нескольких профессий и самой высокой квалификации: столяров, медников, кожевников, оружейников. Усовершенствованию подверглось и другое вооружение: появились чешуйчатые панцири для пехоты, а также броня для лошадей, мощные луки и т.п. Однако неправильно видеть в касситских колесничих некую "феодальную" аристократию. Действительно составляя привилегированную часть войска, они тем не менее находились на полном содержании у царя, получая от него коней, колесницы и вооружение.
3. МИТАННИ И АРРАПХА [3]
В XVII-XVI вв. до х.э. в Верхней Месопотамии создается сильное государство Митанни (аккадцы называли его Ханигальбат, а египтяне - Нахарина, Нахрайна). Создателем этого государства, по всей вероятности, явилось одно из хурритских племен - маиттанне (матианы или матиены позднейших греческих источников). Хурриты происходили с Армянского нагорья (в нынешней Восточной Турции), а возможно, изначально из Закавказья [4], но уже с середины III тысячелетия до х.э. распространились и к востоку от р. Тигр, и в Северной Месопотамии, и в областях, расположенных к западу от Евфрата, в частности в Северной Сирии, куда они с древнейших времен проникали мирным путем. Собственно племя маиттанне, по-видимому, обитало первоначально на холмистой низменности близ оз. Урмия в Иранском Азербайджане. Сюда же к XVIII - XVII вв. до х.э. проникли индоиранские племена, уже ранее хорошо освоившие коневодство, а в Передней Азии познакомившиеся с местным изобретением - легкой боевой колесницей и усовершенствовавшие ее. Они же выработали новую тактику массового применения боевых колесниц, перенятую у них впоследствии хурритами и касситами. Вероятно даже, что во главе племени маиттанне стояла династия вождей индоиранского происхождения. Но ко времени своего вторжения в Верхнюю Месопотамию маиттанне сохранили от индоиранского языка (в сильно искаженном виде) лишь царские имена, несколько имен второстепенных божеств и некоторые коневодческие термины. Таким образом, нет оснований говорить, как это иногда еще случается, об особой, "культуртрегерской" роли индоевропейцев в Передней Азии. До сих пор неизвестно, кто был основателем царства Митанни. Шуттарна I (конец XVII в. до х.э.?) - лишь первый митаннийский царь, пока засвидетельствованный источниками. Неизвестно и точное местонахождение митаннийской столицы, а также пределы митаннийского влияния на севере. Митаннийский царь Парраттарна, носивший титул "царь воинов хурри", установил митаннийскую гегемонию в Северной Сирии вплоть до долины р. Оронт, а царь Сауссадаттар (середина XVI в. до х.э.) подчинил Ашшур и вывез оттуда ворота, окованные золотом. В Ашшуре он держал постоянного "посла", а фактически - наместника. Влияние Митанни распространилось вплоть до Палестины, где в XV - XIV вв. мы встречаем правителей с митаннийскими именами (возможно, родичей митаннийской династии). Но чаще всего в покоренных областях митаннийцы оставляли у власти местных правителей, лишь контролируя их через своих "посланцев". После ряда серьезных столкновений с Египтом из-за Сирии митаннийские цари вступают с Египтом в дружбу, скрепленную династическими браками (конец XV - начало XIV в.). До нас дошла обширная и интересная переписка митаннийского царя Душратты с фараоном на аккадском и хурритском языках. Но во время развернувшейся после смерти Душратты борьбы за престол Митаннийское царство получило страшный удар от Суппилулиумы I, царя Хеттской державы, утратило политическое влияние и в середине XIII в. было завоевано Ассирией.
От Митанни почти не осталось письменных памятников, характеризующих его социально-экономическую историю. Но такие документы в изобилии дошли до нас из "периферийного", тоже хурритского царства Аррапха, находившегося к востоку от Тигра, южнее Ассирии. Здесь искали убежища от политических потрясений многие вавилонские писцы, и благодаря этому в довольно архаическом обществе Аррапхи велась подробная документация, дошедшая до нас.
В Аррапхе было неплохо развито сельское хозяйство (овцеводство, земледелие). Население страны объединялось в большесемейные общины, называвшиеся димту - "башня", так как первоначально такая семья жила в большой башне-крепости, а несколько димту, иногда родственных, составляли "поселение" - алу. Некоторые из общин были специализированы на определенном виде производства (ткачи, кузнецы, гончары и т.п.). Угодья домашней общины состояли из нераспределенного фонда, включающего в себя примерно треть земель (видимо, пастбище), и фонда, распределяемого между индивидуальными семьями "по их силам". Во главе каждой крупной домашней общины стоял ее патриарх - "господин" (хурр. эври). Он был жрецом культа домашних богов и предков. Кроме того, он отвечал перед государством и кредиторами общины по ее обязательствам и, видимо, в связи с этим получал дополнительную долю земли, которую сам выбирал до распределения по жребию между всеми остальными членами общины. Значительные домашние общины располагали укреплениями, которые рассматривались царем как центры воинских подразделений. Окружающие их мелкие поселения могли по добровольной присяге главе такой общины нести службу под его командой. Присягу принимали в присутствии главы общинного самоуправления округи и в письменном виде подавали царю. Главы или наиболее авторитетные представители домашних общин составляли совет поселения. Аналогичные советы во главе с военным комендантом имелись в окружных центрах. Цари в Аррапхе пользовались довольно ограниченной властью, сводившейся главным образом к военному командованию. Даже дворцовое хозяйство было не столько лично царским, сколько общегосударственным. В Аррапхе довольно быстро происходило имущественное расслоение и обезземеливание беднейших общинников. Хотя формально общинная и семейная земля была неотчуждаемой, этот запрет обходили различными путями. Одним из таких путей был "выдел" земли кредитору под ссуду обедневшему общиннику. Другим было "усыновление" покупателя продавцом. Покупатель, таким образом, становился наследником, родичем продавца и не только получал право на его землю, но и мог рассчитывать на его трудовую помощь как "однообщинник". Аналогичным целям служило принятие в "братство". При этом цена земли обычно обозначалась в документах как личный "подарок" индивидуальному продавцу (а не его общине). Некоторые состоятельные люди "усыновлялись" таким образом десятки и даже сотни раз, сосредоточивая в своих руках громадные земельные владения. После разгрома Митанни Аррапха утратила самостоятельность, попав в конце XIV в. до х.э. под власть Ассирии.
Культура хурритов была весьма своеобразна и интересна. Этот вывод можно сделать даже несмотря на сравнительно небольшое число дошедших до нас памятников хурритского искусства, среди которых основное место занимают керамика и глиптика, а также изделия из цветного стекла (сосуды, бусы). Для хурритских росписей на сосудах и резьбы на печатях характерны богатство фантазии, причудливость форм, свобода композиции. Они оказали большое влияние на ассирийское искусство.
Образцы хурритской литературы дошли до нас в небольшом числе и из-за уже отмеченной недостаточной изученности языка не всегда понятны. Известен отрывок из хурритской версии знаменитой Поэмы о Гильгамеше, отличающийся от аккадской версии. Гимны и заклинания (иногда понятные лишь благодаря надстрочным хеттским или аккадским переводам) донесли до нас мифологические представления хурритов. В этих мифах фигурирует предок богов - злой Кумарве, свергнутый своим сыном - богом грозы Тешубом - и другими богами. Тешуб стал главой пантеона. Среди прочих богов важнейшую роль играли супруга Тешуба, Хебат (богиня-мать), и его сестра Шавушка (аналогичная месопотамской Иштар). Обожествлялись также Солнце (Шимике) и Луна (Кушук). Многие особенности хурритской мифологии и культа, а также гадание по полету птиц позднее вошли в религию греков (ср. "Теогонию" Гесиода).
