Отклонение от этого означает хаос». Китай 2 страница

Авторы настоящей книги, полностью соглашаясь с рассуждениями известного синолога (а заодно и известного писателя‑фантаста), рискуют высказать на этот счет еще одно предположение. В стране, где сексуальные практики использовались для достижения долголетия и совершенства (как духовного, так и физического), связь с сестрой деда не должна особо удивлять, поскольку почтенные дамы, десятилетиями практиковавшие «искусство внутренних покоев», должны были с возрастом становиться лишь привлекательнее. И хотя большинство даосских сексуальных рекомендаций предназначались мужчинам, кое‑что полезное могли из них извлечь и женщины. В трактате «Тайные предписания для нефритовых покоев» сказано, что если во время соития женщине удастся не допустить впитывания мужчиной ее любовной влаги, то ее энергия инь начнет питаться за счет мужской энергии ян. «Благодаря этому она не будет подвержена никаким болезням, ее лицо будет безмятежным, а кожа гладкой. Она продлит срок своей жизни, перестанет стареть и навсегда останется юной девой». В качестве дополнительного стимула трактат обещает, что подвижница «не будет нуждаться в обычной пище, сможет в течение пяти дней оставаться без еды, но при этом не испытывать голода».

Впрочем, голодная или сытая, китаянка имела реальный шанс сохранить привлекательность и вводить в соблазн собственных внуков (хотя это и было строжайше запрещено законом). Недаром китайский литератор седьмого века (современник Танского кодекса) Вэй Юн писал: «Настоящая красавица в каждом возрасте имеет свои прелести. В юности, когда ей лет пятнадцать или шестнадцать, она подобна гибкой иве, благоухающему цветку или весеннему дождю: телом чиста и непорочна, личиком гладка и нежна. В цветущем возрасте она подобна солнцу, сияющему в небесах, и луне, проливающей с высоты свой бледный свет… Когда же подступает старость и любовное чувство в ней ослабевает, к ней приходят мудрость и покой души. В такие годы она подобна выдержанном вину, или мандариновому плоду, тронутому ранним инеем, или же многоопытному полководцу, постигшему все тайны военного искусства».

Современницей Танского кодекса (и его активной нарушительницей) была и знаменитая императрица У Цзэтянь – единственная в истории Китая женщина, принявшая титул «императора» и самовластно правившая страной. Она начала свою карьеру в гареме императора Тайцзуна в скромной роли младшей наложницы. Но ни незначительность ее положения, ни категорические запреты законодателей не помешали юной красавице соблазнить сына и наследника всемогущего владыки Поднебесной. Когда император скончался и его сын Гаоцзун взошел на престол, он вызволил вдову своего отца из буддистского монастыря, куда ей пришлось отправиться по обычаю того времени. Вскоре, несмотря на противодействие закона, возмущение приближенных и наличие у императора законной супруги, У Цзэтянь стала императрицей и родила новому мужу пятерых детей, а заодно и полностью захватила в свои руки реальную власть над Поднебесной. После смерти второго супруга вдова возвела на престол по очереди двух своих сыновей, но ни один из них не оправдал ее надежд, и вдовствующая императрица отстранила от власти их обоих и провозгласила «императором» самое себя.

У Цзэтянь активно насаждала в стране буддизм, но сама, вероятно, не чуждалась даосских сексуальных практик, по крайней мере, своими любовными похождениями она продолжала славиться и в старости. Возможно, именно пример императрицы У вдохновлял Вэй Юна при описании красавиц, подобных «выдержанному вину». Но это «вино» оказалось чересчур «выдержанным» даже с точки зрения китайцев. Знаменитой владычице Поднебесной было уже изрядно за семьдесят, когда она сделала своими любовниками сразу двух братьев из клана Чжан. Не известно, как долго могла бы продолжаться эта двойная связь, но после того, как императрице исполнилось восемьдесят, влияние братьев Чжан на их подругу все еще не ослабевало, и группа заговорщиков положила конец любовному треугольнику. Братья были убиты, императрица отстранена от власти, а на трон снова взошел ее старший сын Чжунцзун.

Даосские сексуальные практики, применение которых доставляло некоторые хлопоты законникам эпохи Тан (да, впрочем, и более поздних эпох), стоят того, чтобы остановиться на них подробнее, тем более что эти практики в свою очередь налагали на своих последователей немало разнообразных и не всегда удобоисполнимых запретов.

Даосизм как философское учение начал складываться в Китае во второй половине эпохи Чжоу. Его основополагающий трактат «Дао дэ цзин» о сексе как таковом ничего не говорит, проповедуя лишь отказ от страстей и принцип «недеяния». Лао‑цзы, которому традиция приписывает авторство этой книги, жил в шестом веке до н. э., был современником Конфуция, но, в отличие от учителя Куна, вопросами взаимоотношений полов не увлекался. В его великой книге есть лишь упоминание о том, что совершенный человек владеет «животворящей способностью», «не зная союза двух полов». Кроме того, некоторые исследователи считают, что описанные Лао‑цзы взаимоотношения великого царства, названного «самкой Поднебесной», и маленького царства, из которых первое ставит себя ниже второго («Великому полагается быть внизу»), в метафорической форме представляют классическую сексуальную позу. Но авторам настоящей книги эта трактовка кажется несколько надуманной хотя бы потому, что Лао‑цзы ставит самку ниже самца не в физическом смысле, а «по своей невозмутимости». Что же касается маленького царства, то оно, по мнению великого учителя, в свою очередь должно ставить себя ниже царства великого. В этой ситуации авторам настоящей книги не вполне понятно, кто же в конце концов оказывается сверху и в каком смысле. Поэтому они решительно не видят в данной главе никаких сексуальных аллюзий. Впрочем, даже если таковые и имеются, ни запретов, ни советов о том, как вести себя в постели, великий даос в своей книге не дает.

Однако последователи Лао‑цзы с избытком восполнили этот пробел и, канонизировав мудреца, истоки своего учения возвели тем не менее к мифическому Желтому императору, который, если верить традиции, правил в XXVII веке до н. э. и имел тысячу двести женщин. От лица этого основоположника китайской цивилизации ведется повествование в многочисленных даосских трактатах, посвященных сексу, – мудрый государь щедро делится с подданными своим опытом; от него не отстают и другие правители и мудрецы, боги и даже богини.

Впрочем, надо отметить, что сексуальные практики для даосов не были самоцелью, а служили достижению здоровья, долголетия, просветления и в пределе – бессмертия. Любовь, влюбленность, любование женской красотой – все это было в достаточной мере чуждо последователям Лао‑цзы, этим занятиям и чувствам они если и предавались, то в частном порядке. Даосизм «искусству внутренних покоев» отводил скромное место между гимнастикой, дыхательными упражнениями и использованием разнообразных снадобий из киновари. Китайский мудрец Баопу‑цзы сказал:

«Хотя вкушение снадобий и является основой продления жизни, можно одновременно с ним заниматься и регуляцией пневмы (дыхательные упражнения. – О. И.), и польза от такой практики быстро возрастет. Если же нет возможности достать снадобья, тогда достаточно заниматься регуляцией пневмы, и, исчерпав эти методы до конца, можно достичь долголетия в несколько сот лет. Хорошо вкупе с этим знать и искусство внутренних покоев, поскольку те, кто не знают искусства инь и ян, часто терпят истощение сил и им трудно почерпнуть силы из занятий регуляцией пневмы».

Первый трактат, посвященный сексуальным практикам, был записан на сто одной бамбуковой планке на рубеже четвертого и третьего веков до нашей эры (по крайней мере, более древние документы, если и были, то не сохранились). Он озаглавлен «Десять вопросов» («Ши вэнь»), в нем мудрые государи и бессмертные мудрецы подробно обсуждают вопросы сексологии, причем во главу угла ставится запрет на расходование спермы:

«Если во время первого совокупления не расходуется сперма, то зрение и слух обретают зоркость и остроту. Если во время следующего совокупления сперма не расходуется, то голос становится ясным и громким. Если во время третьего совокупления сперма не расходуется, то кожа становится лучезарной. Если во время четвертого совокупления сперма не расходуется, то позвоночный столб и плечи укрепляются настолько, что их нельзя повредить. Если во время пятого совокупления сперма не расходуется, то ягодицы, область таза и ноги укрепляются. Если во время шестого совокупления сперма не расходуется, то все вены начинают хорошо сообщаться между собой. Если во время седьмого совокупления семя не расходуется, то долголетие может возрасти. Если во время девятого совокупления сперма не расходуется, то достигается проникновение в божественный разум».

В этом перечне авторы настоящей книги с удивлением обнаружили отсутствие совокупления под номером восемь. Но за полным незнанием китайского языка им пришлось удовлетвориться переводом (к сожалению, единственным ими найденным) этого текста на русский язык, в котором восьмое совокупление оказалось незаслуженно забытым (либо переводчиком, либо самими китайцами). Впрочем, хочется думать, что удержание семени в процессе восьмого акта столь же чудотворно, как и во время всех остальных.

Надо отметить, что, заботясь о «проникновении в божественный разум», даосские мудрецы о получении удовольствия от секса тоже не забывали. Легендарному Пэн Цзу был однажды задан вопрос: «Оргазм считается наивысшей степенью полового удовлетворения. А вы говорите, что следует избегать извержения. В чем же тогда удовольствие?»

Мудрец ответил: «Когда семенная жидкость исторгается, наступает усталость, в ушах начинает шуметь, глаза закрываются, в горле пересыхает, конечности расслабляются; пусть какое‑то мгновение ты и испытываешь сильное удовольствие, в конце концов оно исчезает. Но если заниматься любовью без семяизвержения, сил будет в достатке, тело расслабится и все чувства обострятся. Чем ты спокойнее, тем больше наслаждение. Ты никогда не устаешь: можно ли это не назвать удовольствием?»

Более умеренные наставники считали семяизвержение допустимым, но злоупотреблять им не советовали. Для простых смертных, которые заботятся не столько о проникновении в божественный разум, сколько о здоровье и деторождении, даосская медицина рекомендует две‑три эякуляции на десять половых сношений. При этом подразумевается, что женщина (или женщины), с которой имеет дело последователь дао, должна испытать оргазм все десять раз. Весьма рекомендуется практика, при которой продвинутый даос удовлетворяет десять (в крайнем случае – восемь) женщин при одной непрерывно длящейся эрекции.

Интересно, что западная медицина одно время придерживалась сходной точки зрения на экономию спермы (хотя, в отличие от даосских учителей, европейцы рекомендовали не акт без эякуляции, а воздержание от акта). Бытовало мнение, что количество семени, которым обладает мужчина, ограничено; было даже подсчитано, что его хватает в среднем на 5400 эякуляций. Эта точка зрения благотворно сказалась на состоянии европейской нравственности XIX – начала XX века, заставив донжуанов вместо секса заняться математикой. Несложный подсчет показывал, что, если исходить из данной посылки, три половых акта в неделю могут исчерпать возможности обыкновенного человека годам к шестидесяти. Особо озабоченные мужчины обзаводились записными книжечками, в которых вели подробную бухгалтерию. Но в конце концов стало ясно, что к старости ситуация у тех, кто экономил сперму, и у тех, кто пускался во все тяжкие, если и различалась, то отнюдь не так, как предрекали медики. В двадцатом веке возобладала теория о том, что возможности каждого человека индивидуальны, просчитать их заранее невозможно, да и не нужно, и большинство мужчин не успевают исчерпать своих резервов к тому времени, когда у них начинаются проблемы с потенцией. Но в последние годы некоторые медики вновь стали возвращаться к вопросу об ограниченности резервов семени… Так что точек зрения на этот счет много, и даосские рекомендации по удержанию спермы, во всяком случае, не хуже прочих, хотя бы потому, что проверены тысячелетним опытом.

Некоторые даосские тексты, предвосхищая советы медиков двадцатого века, тоже рекомендовали индивидуальный подход к проблеме «кончать или не кончать». Так, «Канон Чистой девы», в котором знаменитый Желтый император беседует с божеством о тайнах секса, в некоторых случаях позволяет до двух эякуляций в день.

«Желтый император обратился с вопросом к Чистой деве: „Следуя по пути‑дао, надо стремиться не потерять семя и ценить телесную жидкость. Ну, а если ты стремишься к рождению сына, то позволяется ли изливать семя?“ Чистая дева отвечала: „Люди бывают могучие и слабые телом, по возрасту разделяясь на старых и молодых. И каждый в зависимости от личностных характеристик дыхания‑ци и силы не должен слишком напрягаться, достигая оргазма. Ибо, если оргазм достигается чрезмерным напряжением, это обязательно наносит вред организму. Поэтому, когда мужчине пятнадцать лет и тело у него крепкое, он может кончать два раза в день, а когда в этом возрасте организм слабый – один раз в день. В двадцать лет при крепком сложении можно кончать два раза в день, а при слабом здоровье – один раз в день. В тридцать лет при крепком здоровье можно кончать один раз в день, а при плохом состоянии – один раз в два дня. В сорок лет при крепком здоровье можно кончать один раз в три дня, а при слабом здоровье – один раз в четыре дня. В пятьдесят лет при крепком здоровье можно кончать один раз в пять дней; если же сил мало – лишь один раз в десять дней. В шестьдесят лет при хорошем здоровье можно кончать один раз в десять дней; а если сил мало – лишь один раз в двадцать дней. В семьдесят лет при хорошем здоровье можно кончать один раз в тридцать дней, а при слабом – вообще нельзя кончать“».

Надо отметить, что даосы, даже настаивая на экономии спермы, были категорическими противниками полового воздержания. Считалось, что и старые девы, и холостяки «нарушают свой долг перед последующими поколениями», от чего у них безнадежно портится дыхание‑ци. Известен следующий диалог между Желтым императором и божественной Чистой девой:

«Хуан‑ди спросил у Чистой девы: „Ныне я хочу долго воздерживаться от совокупления. Это можно?“ Чистая дева ответила: „Нельзя. Небо и Земля то открываются, то затворяются, силы инь‑ян следуют четырем сезонам. Если ныне вы хотите воздерживаться от совокупления, то ваши дух и пневма не раскроются в полной мере, силы инь‑ян замкнутся в себе и разъединятся“».

Пэн Цзу на вопрос о том, следует ли «мужчине шестидесяти лет сохранять семя и оставаться одиноким», ответил: «Нет, мужчине не следует быть без женщины, потому что в этом случае он становится возбужденным; затем его дух утомляется, а это в свою очередь ведет к сокращению жизни». Правда, мудрец допускал, что некоторые мужчины могут сохранить устойчивость духа, несмотря на воздержание, – таковым целибат не противопоказан. Но подобное совершенство, по словам Пэн Цзу, встречалось лишь у одного из десяти тысяч. Что же касается мужчин менее совершенных, то им воздержание угрожало «кровотечениями, неприятными ощущениями при мочеиспускании и приступами болезни, называемой „прелюбодеяние со злыми духами“». На последнем подвижник останавливается особо:

«„Прелюбодеяние со злыми духами“ возникает, когда не происходит сочетания инь и ян, а мужчина охвачен пылким желанием. Тогда тебя заставляют совокупляться злые духи в образе людей. И это возбуждает гораздо сильнее, чем сношения с простыми смертными: в результате человека охватывает неприличная страсть, которую он пытается скрыть, потому что не смеет в ней признаться, но в то же время наслаждается ею. В конце концов она губит тебя, и ты умираешь в одиночестве, так что никто об этом и не знает».

Впрочем, несмотря на всю злокозненность «злых духов», лечение от болезни имелось, причем достаточно приятное, хотя и нелегкое:

«Способ лечения: мужчина должен беспрерывно – и днем, и ночью – иметь сношения с женщиной, не допуская семяизвержения. Не останавливаться ни на минуту. Таким образом даже в серьезных случаях можно вылечиться за семь дней. Если мужчина устает, ему просто следует глубоко ввести член и замереть. Это тоже хороший способ. Если ты не способен вылечиться, то умрешь через несколько лет».

Примерно с шестого века н. э. даосы, по примеру буддистов, начинают организовывать свои монастыри. Семейная жизнь, естественно, была несовместима с монашеством.

Что же касается секса, то он настолько прочно вошел в канон даосизма, что достижение совершенства, не говоря уж о бессмертии, без него виделось весьма затруднительным. Монахи открыто посещали публичные дома, а куртизанки изучали трактаты даосских мудрецов, дабы наилучшим образом обслужить клиентов, рвущихся в Обитель Бессмертных. Правда, наиболее последовательные даосы, не отказавшись от полового акта как такового, научились производить его в одиночестве, внутри своего тела, пребывая в это время в глубокой медитации. Про одного из знаменитых даосских мудрецов, по имени Люй Дунбинь, рассказывали следующее.

«В Лояне жила куртизанка по имени Ян Лю. Она считалась самой прекрасной женщиной в городе. К ней любил похаживать даосский монах. Он часто дарил ей роскошные подарки, но никогда не ложился с ней в постель. Однажды ночью, будучи пьяной, она попыталась соблазнить его. Монах сказал ей: „Растущие инь и ян соединяются в моем теле. Они любят друг друга подобно мужчине и женщине, и я уже забеременел; вскоре собираюсь родить ребенка: как же я могу еще и с тобой заниматься любовью? Более того, да позволено мне будет сказать тебе, что заниматься любовью внутри самого себя бесконечно приятнее, чем делать это с кем‑либо посторонним“. И с этими словами монах, не кто иной, как Люй Дунбинь, исчез».

Впрочем, «любовью внутри самого себя» умели заниматься далеко не все даосы, поэтому при некоторых храмах для просветления паствы устраивались ритуалы по «истинному искусству выравнивания ци». Церемонии эти были, по преданию, учреждены семейством знаменитых подвижников Чжанов во втором веке н. э. Проводились они по окончании поста, в ночь новолуния или полнолуния. После коллективного танца под названием «сражение дракона и тигра» в храме устраиваюсь столь же коллективное любовное сражение, причем по ходу дела продвинутые даосы обучали своему искусству неофитов. Правда, начиная с V–VI веков как аскетически настроенные буддисты, так и стыдливые конфуцианцы начали бороться с такими радикальными методами просветления (хотя это их напрямую и не касалось и они «лезли со своими уставами в чужой монастырь» в буквальном смысле слова). В конце седьмого века общественные праздники «выравнивания ци» прекратились, однако частные лица продолжали практиковать их вплоть до двадцатого века.

 

Помимо решения радикальных вопросов о сексе вообще и семяизвержении в частности, даосизм предлагает еще огромное множество рекомендаций и ограничений по вопросам более частным. Так, если даос решался потерять драгоценное семя с целью деторождения, эта простая, казалось бы, процедура обставлялась множеством трудновыполнимых условий. Например, Желтый император, по свидетельству даосских авторов, советовал следить, чтобы момент зачатия ребенка не совпал с одним из девяти вредных явлений, или «девяти зол».

«Если ребенка зачинают в полдень, то, рождаясь, он мучается от сильной рвоты и удушья. Это первое зло. Если ребенка зачинают в полночь, то есть в момент, когда прекращается сообщение между небом и землей, ребенок рождается или немым, или глухим и слепым. Это второе зло. Если ребенка зачинают во время солнечного затмения, то он родится с повреждениями мышечных тканей тела. Это третье зло. Если ребенка зачинают во время грозы, когда гремит гром и сверкает молния, то есть небо гневается, показывая свою мощь, то он легко впадает в состояние бешенства. Это четвертое зло. Если ребенка зачинают во время лунного затмения, то он принесет несчастье и себе, и матери. Это пятое зло. Если ребенка зачинают во время появления радуги, то во всех делах его будет преследовать неудача. Это шестое зло. Если ребенка зачинают в дни зимнего или летнего солнцестояния, то своим рождением он принесет несчастье отцу и матери. Это седьмое зло. Если ребенка зачинают в дни первой или третьей четверти лунного месяца или на полнолуние, то в будущем он будет служить в мятежных войсках и совершать опрометчивые поступки. Это восьмое зло. Если ребенка зачинают в состоянии опьянения или после обильного пиршества, то он будет страдать от падучей болезни, чирьев, геморроя, язв. Это девятое зло».

Чистая дева добавила к этому дополнительное требование о том, что зачатие должно совершаться «не раньше, чем через три дня после менструации, во время после полуночи, но до петушиного крика».

Другие авторы не рекомендуют зачатие на полный желудок, сразу после купания (ребенок «непременно будет неполноценным»), сразу после мочеиспускания (ребенок «непременно станет оборотнем»), при зажженном светильнике (ребенок «непременно умрет от ран в людном месте») и после тяжелой работы (ребенок «непременно будет хилым и увечным»). Опасно и совокупление на закате дня 12‑го лунного месяца. «В такие вечера сто чертей встречаются вместе и до полуночи не знают покоя. Благородные люди воздержатся от близости в это время, низкие же люди бездумно совокупляются, а их дети непременно будут глухими».

Соитие, независимо оттого, предполагалось зачатие или нет, запрещалось в первый и последний дни лунного месяца, дни начала первой и третьей четверти луны, полнолуние, в определенные дни шестидесятеричного цикла, «в дни лунного затмения и когда дует сильный ветер, идет ливень, происходит землетрясение, гремит гром, сверкает молния, стоит сильный холод или сильная жара, в дни наступления весны, осени, зимы и лета, в течение пяти дней свадебного ритуала». Особенно важно было соблюдать эти запреты в год, совпадающий по знаку с годом рождения. Кроме того, соитие было противопоказано «после мытья головы, в состоянии усталости после далекого путешествия и при сильной радости или сильном гневе».

Нарушение некоторых запретов было чревато серьезными опасностями. Так, Чистая дева указывала: «В шестнадцатый день пятой луны происходит соединение женской и мужской сущности неба и земли. В этот день нельзя совершать соитие. И если нарушишь запрет, то не пройдет и трех лет, как поплатишься смертью».

Пэн Цзу различал три вида сексуальных запретов: запреты неба, запреты человека и запреты земли. К первым он относил требования избегать секса при определенных природных условиях: в большие морозы или в сильную жару, при сильном ветре или сплошном ливне, во время лунного или солнечного затмения, при землетрясении или в грозу. Ко вторым мудрец отнес запрет на любовь между пьяными, наевшимся, разгневанным, печальными или устрашенными людьми. И наконец, к «запретам земли» Пэн Цзу отнес запрет на занятия любовью «близ гор и потоков, около алтарей, предназначенных для поклонения духам неба и земли, в других святых местах, у колодца или очага». Мудрец предостерегал, что нарушитель «будет подвержен болезням, а дети его наверняка долго не проживут». Но зато тем, кто следовал его рекомендациям, Пэн Цзу обещал: «Мужчина в возрасте 80 лет может иметь сношения с женщиной 15–18 лет и зачать детей. Если не нарушены запреты, то все дети доживут до преклонного возраста. У женщины 50 лет должен быть молодой муж, тогда она сможет зачать».

Правда, Пэн Цзу, в отличие от некоторых других даосов, все же не верил в безграничные возможности «искусства внутренних покоев» и, будучи реалистом, предупреждал своих учеников, что «если мужчина обзаводится детьми после того, как ему исполнилось сто лет, то многие из них не будут отличаться долголетием». Впрочем, это предостережение само по себе уже говорит в пользу даосской сексологии.

Несмотря на то что Пэн Цзу предлагал пятидесятилетним женщинам рожать от молодых мужей, самим мужчинам он не рекомендовал любить дам бальзаковского возраста. Он говорил: «Возраст женщины, с которой вступаешь в интимную связь, не должен превышать 30 лет. Если же ей еще нет 30, но она уже рожала, то пользы от такой женщины быть не может. Об этих принципах поведал мне мой учитель, доживший до трех тысяч лет и сохранивший радость жизни. Следуя этим правилам, можно достичь бессмертия».

Учитель Разливающаяся Гармония привел подробное описание женщин, совокупление с которыми возбранялось истинному даосу:

«Внешние признаки неподходящей женщины таковы: растрепанные волосы, грубое лицо, длинная шея и выпирающий кадык, неровные зубы и низкий голос, большой рот и длинный нос, мутные глаза, длинные волосы на верхней губе и бакенбарды на щеках, широкие и выпирающие кости, желтоватые волосы и худоба, длинные и жесткие волосы в паху… Половые сношения с такими женщинами лишают мужчину сил и здоровья».

Далее учитель не рекомендует связи с женщинами, у которых грубая кожа, волосатые ноги, непослушные волосы, холодное тело, плохой запах под мышками и чрезмерные выделения из влагалища. Возбраняются связи с фригидными, больными, грустными и плотно наевшимися партнершами. В этом же списке оказались (по причинам, кои авторам настоящей книги неведомы) и партнерши кудрявые. Не обойдены вниманием душевные и интеллектуальные качества: учитель порицает связи с женщинами ревнивыми, недобрыми и чрезмерно образованными, а также с теми, кто имеет «склонность к мужчинам низкого происхождения». Но зато, в отличие от Пэн Цзу, Учитель Разливающаяся Гармония более лояльно относился к дамам бальзаковского возраста, ограничивая допустимые связи лишь с теми, «кому более сорока лет».

Встречались и другие критерии. Так, в книге «Тай цин цзин» говорится, что при определении качеств женщины следует тщательно рассмотреть волосы у нее на лобке: «они должны быть мягкими и блестящими» и должны расти в нужном направлении. Если же это условие не соблюдено и тем более если к нему присоединяется волосатость рук и ног, то «одно соитие с такой женщиной в сто раз вреднее, чем одно совокупление с женщиной, непригодной по другим признакам». Особо опасными для мужчин названы «женщины, обладающие слишком длинным клитором, который сокращается или увеличивается вместе с фазами луны, равно как прочие гермафродиты…». Кроме того, книга предостерегает от связей с рыжими женщинами, поскольку они «не принесут мужчине никакой пользы».

Но и с теми женщинами, которые не были отбракованы дотошными учителями, можно было заниматься далеко не всеми видами любви, хотя даосские трактаты и предлагают бесчисленные варианты совокуплений. Учитель Разливающаяся Гармония предостерегал своих учеников от секса с открытыми глазами и разглядывания форм тела партнера. Он уверял, что это ведет «к потере зрения и ослаблению чувств», особенно если нарушители после близости еще и начнут читать книги при свете лампы. Впрочем, мудрец предлагал и нехитрый способ лечения: «интимную близость ночью с закрытыми глазами».

Нежелательными, с точки зрения Учителя Разливающаяся Гармония, были и некоторые позиции. Так, поза, при которой женщину «кладут на живот и, поддерживая ее за талию, входят в нее сзади», могла привести «к ломоте в пояснице, натужности в животе, усталости в ногах, искривлению спины». А совокупление лежа на боку, когда партнершу обнимают обеими руками, приводило, по мнению учителя, к закупорке сосудов. Впрочем, в обоих этих случаях для того, чтобы вылечиться, достаточно было принять классическую позу и «забавляться, вытянувшись всем телом». Вообще, Учитель Разливающаяся Гармония не баловал своих учеников разнообразием рецептов, уверяя, что «такого рода болезни можно вылечить посредством совокупления же, подобно тому, как похмелье лечится вином».

Учитель Дун Сюань, в отличие от Учителя Разливающаяся Гармония, не накладывал ограничений на какие‑либо позы, напротив, он призывал своих последователей к возможному разнообразию. «Тщательные изыскания», проведенные дотошным учителем, привели его к мысли, что «для совокупления существует не более тридцати поз», которые, если не вдаваться в мелкие отличия, «исчерпывают все существующие возможности». Для того чтобы подрастающее поколение не упустило ни одну из этих возможностей, учитель пунктуально перечислил их все. Наиболее простые и известные любому неофиту, такие, как «Выставленные жабры» или «Рог единорога», он привел списком. Более изысканные, такие, например, как «Утки‑мандаринки», «Бамбук близ алтаря», «Козел перед деревом», «Ослы в третью весеннюю луну» и «Собаки в девятый день осени», описаны подробнее. Не обойдены вниманием и позы, в которых участвуют сразу трое: «Танец двух самок феникса» и «Кошка и мышка в одной дыре». Дун Сюань приводит и вариант, в котором одна из женщин помогает мужчине удовлетворить вторую, а вторая тем временем удовлетворяет первую. Это называется «Птица в зарослях».

Учитель Дун Сюань описал и разнообразные виды движений во время соития. Наставник подчеркивает, что «каждое из них следует применять в нужный момент, а не ограничиваться только одним, которое больше всего нравится». Причем все это разнообразие следует применять в строгом соответствии с компасом, календарем и часами:

«Что же касается ориентации тела по сторонам света и благоприятного времени при сексуальном союзе, то они таковы. Весной: лежать головой к востоку. Летом: лежать головой к югу. Осенью: лежать головой на запад. Зимой: лежать головой на север. Положительные, то есть нечетные, дни месяца благоприятные. Отрицательные, то есть четные, дни месяца пагубны для полового акта. Положительные часы, то есть от часа утра до полудня, благоприятные. Отрицательные часы, то есть от полудня до одиннадцати вечера, пагубны для полового акта».

По поводу допустимого возраста партнеров у Дун Сюаня была своя точка зрения на вопрос: «Если мужчина вдвое старше женщины, то их совокупление пойдет женщине во вред. Если женщина вдвое старше мужчины, их совокупление пойдет мужчине во вред».