Чужеземцы в странном городе 6 страница

— Млечный Путь, — тихо сказал он.

В груди мальчика приятной теплотой разлилась тоска по родному миру.

Марика тоже смотрела вверх, она указала на сияющую ленту.

— Сак бэй, — произнесла девочка на языке древних майя.

Сердце Джейка екнуло: именно эти слова написаны на половинках золотой монеты, сак бэй означает «белая дорога». Млечный Путь на языке древних майя называется Белой Дорогой!

— Мой народ верит, что Белой Дорогой мы пришли в этот мир.

Джейк с тоской смотрел на Млечный Путь. Яркие капельки звезд, казавшиеся мгновением раньше такими теплыми и знакомыми, превратились вдруг в неприятные холодные брызги. Пальцы нащупали шнурок на шее — действительно, их с Кэди привела сюда Белая Дорога, но поможет ли она вернуться домой?

— Чуть ли не каждую ночь отец подолгу изучает небеса в поисках обратного пути. — Голос стал тише. — Он проводит здесь все больше времени.

Дернув мальчика за рукав, Марика заставила его оглядеться: площадка башни была огорожена высоким парапетом, доходившим до плеч, посреди открытого пространства высился большой бронзовый свод — тот, что Джейк заметил еще с земли. Из купола получился бы неплохой гараж машины на две. Кованая бронза была отполирована до блеска, звездный свет отражался от поверхности пластин, точно от зеркала. Сверху имелись прорези, похожие на метки циферблата больших часов.

— Это Астромикон, здесь отец изучает орбиты светил и составляет звездные карты. Он предсказал сегодняшнее великое затмение.

Джейк направился к люку, желая рассмотреть обсерваторию изнутри, но вдруг по куполу тенью скользнуло чье-то отражение. Марика вскрикнула. Мальчик вспомнил о гракиле — неужели чудовище как-то пробралось в город? Он потащил девочку к винтовой лестнице, и тут оба увидели, как большое крылатое существо сделало круг над башней. Это был не гракил, лунный свет очертил густо оперенное тело. Птица спикировала вниз и, взмахнув мощными крыльями, опустилась на каменный парапет.

Марика замерла.

— Разведчик Калипсоса.

Огромное существо опустило голову, и Джейк увидел человека на его спине. Всадник ловко освободился от ремней и принялся отвязывать от седла бесчувственного пассажира. Он стащил того с животного, спрыгнул на площадку и подхватил на руки. Сделав пару шагов, мужчина устало опустился на колени и бережно уложил тело на каменный пол.

— Приведите помощь, — хрипло произнес он.

Марика бросилась к двери, но встревоженные голоса уже эхом поднимались снизу. Очевидно, стражники проследили за полетом птицы.

— Оставайся здесь, — сказала девочка.

Она тут же исчезла, словно напуганный кролик, Джейк услышал только торопливые шаги на ступенях. Он был готов оказать любую помощь. Утомленная птица по-прежнему сидела на парапете и хрипло дышала широко открытым клювом. С такими мощными когтями ей было под силу утащить и корову с поля.

Разведчик склонился над распростертой фигурой. Одеяние женщины напоминало наряд старейшины викингов, забравшей Кэди, — узкие брюки, зеленая рубаха и кожаная обувь до колен. Белокурые волосы подтверждали догадку Джейка о ее родстве с Астрид Ульфсдоттир. Он вспомнил разговор о пропавших охотницах — похоже, одна из них нашлась.

— Подойди сюда, мальчик, — велел разведчик. — Присмотри за ней.

Джейк торопливо приблизился и опустился на колени перед женщиной. Всадник подошел к птице, поправил седло и направился к ручному насосу, возле которого стояло ведро с водой. В его волосы были вплетены длинные бурые перья. Судя по высоким скулам, он принадлежал к одному из племен североамериканских индейцев. Погладив своего питомца, мужчина поставил перед ним ведро.

Джейк перевел взгляд на охотницу — глаза были открыты, но вряд ли она пришла в сознание. Грудь лихорадочно вздымалась и опадала, но в остальном тело сохраняло полную неподвижность — женщина даже не моргала. Джейк приподнял ее руку и легонько сжал запястье, давая знать о своем присутствии. Из плеча торчал оперенный черенок, ткань вокруг него пропиталась кровью. Мальчик потянулся к стреле…

— Не тронь!

Окрик заставил Джейка замереть. Он обернулся и увидел магистра Захура — тот мчался к нему, словно ворон. За спиной вздымался капюшон, в свете звезд казалось, что татуировки на лбу горят красным пламенем. Захур опустился на колени и резко отстранил Джейка. На площадку выбежали Марика и ее отец. Балам присоединился к коллеге, присев напротив. Египтянин уже начал осмотр. Он прикоснулся к горлу и губам женщины, затем наклонился и посмотрел ей в глаза.

— Я нашел ее и еще двух охотниц прямо за Костлявой вершиной, — встав рядом, сказал разведчик. — Девушек, что несли носилки, командир отряда доставил в Борнхольм и приказал привезти раненую сюда, чтобы вы посмотрели, есть ли шанс на исцеление.

— Ливия, — помрачнел магистр Балам.

— Кровная сестра старейшины Ульфсдоттир, — сдавленно проговорила Марика, подойдя к Джейку. — Они с моей мамой были близкими подругами. Охотница Ливия в детстве рассказывала мне сказки.

— Отнесем ее ко мне, — прошипел Захур. — Целебные мази и прочие лекарства хранятся внизу.

Слова срывались с уст испарениями ярости, кипевшей глубоко внутри.

— Но наконечник стрелы нужно вытащить немедленно.

— Поможете нам, — обратился Балам к детям.

Магистры перевернули охотницу на бок, Мари прижалась к бедрам, удерживая женщину в неподвижности, а Джейк обхватил ее голову. Захур сжал оперенный черенок.

— Я протолкну наконечник через плечо, и сломаем его. — Он сердито глянул на Джейка. — Только никому не трогать!

Балам уперся раненой в спину. Захур кивнул.

— Толкаю! — рявкнул он и навалился на черенок.

Стрела вышла из спины. Мальчику на миг показалось, что он увидит клыкастую пасть змеи. Джейк судорожно моргнул и понял, что перед ним всего лишь наконечник, похожий на гладкий обломок обсидиана — черный, как самая густая тень.

— Теперь быстрее! — предупредил Захур.

Балам вынул из кармана короткий жезл. Драгоценный камень, прикрепленный к верхушке, будто горел огнем. Магистр осторожно коснулся им наконечника, и ночную тишь пронзил мерзкий визг, потонувший в небе. Тело охотницы изогнулось, однако она не издала ни единого звука. Джейк по-прежнему поддерживал ее голову и был абсолютно уверен в том, что губы остались сомкнутыми. Значит, кричала стрела?

Балам выпрямился, и мальчик увидел, что наконечник из черного превратился в прозрачный. Магистр тут же обернул его куском шкуры и отломал от древка. Захур перекатил женщину на спину, и та обмякла, глаза закрылись. Вскоре дыхание выровнялось.

— Она выживет? — спросил разведчик.

— Рано говорить об этом, — ответил Балам. — Кровавый камень отравил тело. Кроме того, в плече могли остаться крохотные осколки.

Объяснения были прерваны пыхтением магистра-монаха. Он с трудом протиснулся в дверь.

— Я слышал… Чем помочь?

— Сначала успокойтесь, Освин.

Балам подошел к толстяку и показал наконечник, завернутый в шкуру.

Освин побледнел, но отважно протянул руку.

— Надо бы изучить его, прежде чем злая алхимия полностью исчезнет.

Захур налетел на них, как шторм.

— Вы спятили? Его нужно уничтожить!

— Но кровавый камень может подсказать способ исцеления…

Теперь магистры сердито перешептывались, и Джейку не удавалось разобрать слов. Взглянув на раненую, он заметил, что та едва шевельнула губами. Джейк склонился ниже и прислушался. С каждым угасающим вздохом до него доносились два слова. Охотница снова и снова повторяла:

— Он идет… он идет… он идет…

Внезапно ее глаза широко открылись, женщина взглядом выхватила Джейка и сжала его запястье.

— Помоги мне… — проговорила она, теряя сознание.

Веки сомкнулись, губы стали безмолвными. Не подозревая, что произошло, Захур прервал беседу с магистрами и вернулся к раненой.

— Поговорили, и хватит! — Он подозвал разведчика. — Я попытаюсь спасти Ливию целебными мазями, но нужно перенести ее вниз.

Джейк поднялся на ноги.

— Прошу прощения, но она…

Захур в спешке оттолкнул мальчика. Соорудив из плаща охотницы носилки, разведчик и трое магистров понесли ее к винтовой лестнице. Балам оглянулся и напоследок сказал:

— Мари, покажи Джейкобу комнату, и ложитесь спать. Думаю, хватит впечатлений на сегодня.

Марика кивнула.

Джейк проводил группу взглядом и, подойдя к парапету, осмотрел притихший Калипсос. Главная улица, начинаясь у замка, спиралью уходила к городским воротам. Казалось, вокруг царят мир и спокойствие. Обернувшись, мальчик заметил свежую кровь на каменной площадке, и иллюзия разрушилась.

«Он идет… он идет… он идет…»

Перед внутренним взором Джейка предстали ярко-синие глаза охотницы. Он вспомнил взгляд матери — всегда веселый, искренний и полный любви. Взгляд, который больше не чаял поймать.

«Помоги мне…»

Джейк вздрогнул. Он не может вернуть мать, но клянется самому себе сделать все возможное для спасения раненой. Только как ей помочь в этом чужом мире? В отчаянии мальчик повернулся к пирамиде: неподалеку от города, в серебристом свете луны над темным лесом возвышался каменный дракон. Словно бдительный пес, озирал он границы долины, оберегая их от темных сил. На него вся надежда. Джейк чувствовал, что все ответы сокрыты в храме. Но как пробраться внутрь?

 

Глава 11

УЧЕНИК АЛХИМИКА

 

Мальчик проснулся, опутанный смятой простыней. Потребовалось несколько мгновений, чтобы вспомнить, где он находится. Сев на постели, Джейк потер глаза. Снились родители, и сердце колотилось, словно у скаковой лошади после заезда. Видение все еще оставалось ярким и страшным.

Мальчик возился с окаменелостями в карьере за домом, когда вдруг услышал крики матери и отца. Отчаяние в голосах заставило его бросить работу, он попытался выбраться из ямы, но откосы стали вдвое выше, а тропа вовсе исчезла. Родители звали, умоляя поторопиться. Выискивая путь наверх, Джейк заметил небольшое потемнение в небе и понял, что именно оно ввергло взрослых в панику. Пятно стремительно разрасталось, пока не превратилось в крылатое существо чернее самой бездны. Джейк различил копьевидную голову на длинной вытянутой шее — тварь помчалась к нему. Солнечный свет померк за ее распростертыми крыльями. Огромная тень накрыла карьер, и повеяло зимней стужей.

И тут раздался голос наездника:

— Иди ко мне…

Слова превратили тревожный сон в кошмар. Мальчик слышал ту же фразу, проваливаясь в непроглядную тьму — за секунду до того, как оказался в этом странном мире.

Джейк посидел еще минуту, ожидая, когда сердце замедлит бег. Его прошиб пот, словно в приступе лихорадки. В ушах по-прежнему звучал надсадный хриплый голос, царапавший слух, — будто оживший мертвец скребет когтями камень, пытаясь выбраться из могилы. Джейк выпутался из простыни, откинул стеганое одеяло и подтянул спортивные шорты.

Подойдя к окну, он распахнул деревянные ставни, и яркий утренний свет хлынул в комнату. Мимо пролетела небольшая древняя птица, которую местные жители называли копьекрылом. Пронзительно крикнув, она умчалась к горной гряде.

Отгоняя навязчивый кошмар, Джейк несколько раз глубоко вдохнул. С высокой башни было видно, что Калипсос уже пришел в движение: суетились люди, по широким улицам катились повозки и шагали огромные животные. Мальчику захотелось выйти наружу и исследовать незнакомый мир.

Он отвернулся от окна и пошел собирать одежду, брошенную на пол прошлым вечером. После долгого дня и опасных приключений, после знакомства с Калипсосом и происшествия на вершине башни он едва смог добрести до постели.

Спальня была чуть больше чулана. В ней помещались кровать, стол с лампой, стул и деревянный гардероб, украшенный иероглифами майя. Пройдя по комнате, Джейк заметил две странности. Во-первых, одежда оказалась выстиранной и аккуратно сложенной на стуле. Мальчик потрогал рубашку — ткань еще хранила тепло, словно ее только вынули из сушилки. Кто позаботился о нем? Во-вторых, он заметил, что дверь гардероба приоткрыта. Заглянув внутрь, Джейк нашел на полке свой рюкзак. Он проверил содержимое: все на месте, но пальцы вдруг нашарили незнакомую вещь.

Он ощупал внутренний карман и достал плоский серебристой предмет размером с десятипенсовую монету. Джейк осмотрел его со всех сторон, поддел ногтем микроскопическую антенну и изумленно прошептал:

— Шпионский жучок.

Мальчик нахмурился. Корпорация Бледсворта, подарившая рюкзак и новую одежду, похоже, снарядила его кое-чем еще. Гнев закипал в груди Джейка — обманщики, они нарушили его гражданские права! Мальчик пересек небольшую комнату и выбросил устройство в окно. Его тут же подхватил копьекрыл, видимо приняв за живое насекомое.

Зачем корпорация — та самая, что финансировала археологические проекты родителей — подсунула жучок?

Вопрос остался без ответа. В любом случае, он не может ничего выяснить, да и есть дела поважнее. Джейк осмотрел комнату: дверь спальни закрыта, но кто-то явно заходил ночью. Мальчик сжал кулаки от неожиданно нахлынувшей тревоги. Накануне он предпринял дополнительные меры предосторожности и теперь не жалел об этом. Джейк подскочил к кровати, опустился на колени и, сунув руку под деревянный остов, вытащил дневники родителей.

Одеваясь, он чувствовал, что невидимые глаза неотступно наблюдают за ним, а чьи-то уши подслушивают каждое слово. Мальчик сунул блокноты в карман жилета и, похлопав по нему, вновь почувствовал себя уверенно. Закинув рюкзак на плечо, Джейк тихо приоткрыл дверь. Его комната располагалась на втором уровне жилища Балама. К лестнице, спускавшейся в гостиную, вел небольшой коридор. Снизу доносился приглушенный разговор — слишком тихий, чтобы разобрать слова. Мальчик вышел на площадку, и голоса зазвучали отчетливее:

— Иди и разбуди его, Мари.

— Нет! Папа сказал, пусть выспится.

Прокравшись по ступеням, Джейк увидел Марику. Перед ней лежала открытая книга, палец девочки медленно скользил по странице. Вдоль стола прохаживался парень в тоге. Джейк вспомнил, что старейшина Тиберий назначил младшего сына его опекуном, и римлянину, очевидно, не терпелось приступить к обязанностям. Марика, почувствовав присутствие гостя, посмотрела на лестницу. Джейк выпрямился, смутившись, что его поймали на подслушивании. Немного покраснев, он помахал ребятам и спустился в гостиную. Марика поднялась навстречу.

— На завтрак каша, — сказала она, указав на прикрытую чашу. — Еще теплая.

— У нас нет времени, — заметил Пиндар, раздраженно поморщившись.

Девочка резко повернулась к нему и взглядом заставила замолчать.

— И это после того, как сам съел три порции?

— Просто я проголодался. — Смутившись, римлянин потер живот. — Меня вчера отправили в постель без ужина.

Он обвинительно посмотрел на Джейка. Марика устало вздохнула — казалось, она почти не спала.

— Папа просил нас зайти перед уходом.

Джейк глянул на дверь кабинета.

— Они с магистром Освином провели в Астромиконе всю ночь, и теперь они еще там.

— Изучают наконечник?

— Возможно.

Пиндар подошел ближе.

— Вы действительно видели кровавый камень?

— О чем ты? — удивился Джейк.

— О стреле, отравившей охотницу Ливию.

Джейк содрогнулся всем телом. Чернота камня казалась сгустившейся до отвердевания тенью.

— Мы оба видели, — ответила Марика.

Поймав взгляд Джейка, она тихо добавила:

— Отец погасил злую силу своей алхимией.

— Вот бы и мне посмотреть, — мечтательно сказал Пиндар.

— Нет! — одновременно выкрикнули Марика и Джейк, заставив юного римлянина подскочить.

— Никогда не желай этого, — закончила девочка. Повернувшись к столу, она быстро сменила тему: — Джейкоб, ты, наверное, проголодался? На завтрак очень вкусная каша с ягодами.

Воспоминание о вчерашнем происшествии отбило аппетит.

— Спасибо, мне не хочется. Кстати, зови меня Джейком.

Улыбнувшись его предложению, Марика направилась к лестнице.

— Тогда попрощаемся с отцом и займемся делами.

— Какими?

— Папа подумал, что тебе не терпится навестить сестру. Она устроилась не хуже тебя, хочешь посмотреть?

Джейк неуверенно кивнул. Он не мог сказать, что устроился хорошо, поэтому решил промолчать. К тому же его терзали угрызения совести — он и не вспоминал о Кэди, а ведь она сейчас, возможно, прячется где-то под кроватью.

 

Солнечный свет, отражаясь от бронзового купола Астромикона, слепил глаза. Поднявшись на верхнюю площадку башни, Джейк поспешил за Марикой к люку обсерватории. Девочка постучала, и через миг металлическая дверь отворилась, тихо скрипнув смазанными петлями. Магистр Балам высунул голову — седые волосы пребывали в еще большем беспорядке, чем накануне, глаза слипались от усталости. Увидев посетителей, он заставил себя улыбнуться.

— А вот и вы! Отлично! Я хотел потолковать с юным Джейкобом.

Он отступил от двери и жестом пригласил ребят войти.

— Магистр Освин отправился в свои покои. Решил вздремнуть и, я подозреваю, подкрепиться. Но не будем сожалеть о его уходе. Останься он, мы вряд ли уместились бы здесь.

Джейк склонил голову и прошел под низкой притолокой. Марика и Пиндар шагнули было за ним, но Джейк замер в проходе, осматривая куполообразный потолок. Пространство над головой было заполнено сплетением медных трубок и стеклянных спиралей янтарного оттенка, в них пузырились разноцветные жидкости. Из медных поршней вырывались облачка белого пара. Конструкция медленно вращалась вокруг центральной оси, некоторые ее части двигались быстрее. У Джейка слегка закружилась голова; на миг показалось, что он попал внутрь механизма гигантских часов, только здесь все шипело, вздыхало, бормотало и трещало, будто живой организм.

Помимо прочих удивительных мелочей сооружение украшали сотни кристаллов всех цветов радуги. Драгоценные камни сияли на металлическом древе, словно рождественские украшения. Они каким-то образом уравновешивают механизм или питают его энергией? Джейк решил, что верны обе догадки. В любом случае, конструкция устроена намного сложнее, чем обычная обсерватория.

С трудом оторвав взгляд от потолка, мальчик наконец шагнул внутрь. Прикрепленный к стене бронзовый верстак, выдаваясь в проход, окольцовывал все помещение. Он был завален причудливыми устройствами, инструментами и непонятными сплетениями трубок. Здесь же находились ведра с металлической стружкой и деревянные подвески с осколками кристаллов, лежали книги в кожаных переплетах, ветхие свитки и стопки пергаментов. Справа на верстаке возвышалась каменная плита в человеческий рост, на которой были вырезаны крохотные строки текста. Буквы напоминали незнакомую надпись на башне Сломанных ворот.

Тут, указав на разобранный по деталькам айпод, Балам привлек внимание Джейка к более знакомым вещам. Кэди бы рвала и метала, увидев это.

— Вчера магистры долго говорили о тебе. — Балам провел пальцами по останкам электронного устройства. — Мы нашли твою ауку крайне загадочной, не обнаружив кристаллов внутри этой коробки и не определив ее дальнеговорящей алхимии. Похоже, ты можешь передать нам новые знания, а мы в ответ поделимся своими.

Отец Марики посмотрел на него и сложил руки на груди.

— Совет решил отдать тебя мне в ученики. Отныне будешь заниматься вместе с моей дочерью. Ты постигнешь тайны алхимии!

Девочка радостно взвизгнула и захлопала в ладоши. Джейк не знал, что сказать, но вдруг увидел проблеск надежды. Ему вспомнились слова Марики о том, что в пирамиду разрешается приходить только магистрам. Судя по всему, это был единственный способ пробраться туда.

— Кто знает, — рассуждал индеец. — Если ты приступишь к обучению сегодня же, то, возможно, уже к тридцати годам получишь высшую степень и станешь самым молодым магистром в истории Калипсоса.

«К тридцати годам?» — поник мальчик.

Балам одарил его широкой улыбкой.

— Когда начнем? — спросил Джейк, с трудом подавив стон разочарования.

— Завтра, — ответил магистр. — Тебе, верно, не терпится проведать сестру, но позволь задержать тебя еще на несколько мгновений. Прими символ ученичества!

Балам достал из кармана плоский серебряный квадратик, не шире большого пальца, и приколол значок к жилету мальчика. Джейк рассмотрел подарок: в серебряную пластину вделаны три маленьких кристалла, в центре — большой прозрачный камень, яркий, словно бриллиант. Он испускал внутренний свет так же, как камни в люстрах и канделябрах Калакриса. Рубин, изумруд и ледяной синевы сапфир создавали вокруг алмаза треугольник.

Заметив интерес ученика, Балам пояснил:

— Это четыре главных кристалла в алхимии. Основа, на которой строится наш мир.

Отец Марики взял с верстака рубин с куриное яйцо, потер его в ладонях, и тот засиял изнутри. Балам протянул камень Джейку. С любопытством приняв кристалл, мальчик тут же начал перекидывать его, словно горячую картошку, но тот только раскалялся. Магистр с усмешкой выхватил рубин из рук ученика и ударил по нему серебряным молоточком, висевшим на шее. Камень зазвенел колокольчиком и погас.

— Эти дают нам тепло, а синие…

Балам взял белый сапфир. Вытянув губы, он подул на него, и кристалл осветился морозным заревом. Джейк подержал над поверхностью руку и уверенно озвучил свою догадку:

— Источник холода.

Балам кивнул, постучал по камню молоточком и отложил его в сторону. Теперь он потянулся к крупному изумруду.

— Зеленые мы используем для переговоров. Если расколоть один надвое, половинки будут вибрировать синхронно — даже на большом расстоянии. Нечто схожее встречается в природе…

Его прервал тихий голос, донесшийся с другой стороны помещения:

— Магистр Балам, пожалуйста, ответьте. Срочное сообщение!

Отец Марики коротко извинился и подошел к устройству, напоминавшему ракетку для пинг-понга. В центре имелось углубление, закрытое тонкой сеткой, и там, словно паук в паутине, сидел зеленый кристалл. Во время приема плетение вибрировало, как мембрана динамика.

— Магистр Балам, пожалуйста, ответьте…

Индеец прикоснулся пальцем к камню, заставляя его затихнуть, и поднес «ракетку» к губам, точно рацию.

— Я здесь, Захур. Что случилось?

В голосе прозвучало беспокойство, былая веселость сменилась тревогой.

— Речь о Ливии. — Последовала долгая пауза. — Она угасает: Снадобья должны были уже подействовать, но, боюсь, мне понадобится ваша помощь. Я хочу удалить из ее тела ядовитые осколки.

Джейк вспомнил лицо охотницы, и его прошиб озноб. Мальчик мысленно повторил вчерашнюю клятву — помочь ей любым возможным способом.

Балам вздохнул и прикрыл глаза рукой. Судя по скорбной позе, в уме его складывался самый мрачный прогноз. Он снова поднес «ракетку» к губам.

— Я спускаюсь.

Легким прикосновением отключив переговорное устройство, он повернулся к ребятам. Магистр пытался напустить на себя беззаботный вид, но выходило несколько фальшиво.

— Закончим разговор завтра. Джейкоб, иди повидайся с сестрой.

Отец Марики устало махнул рукой, но мальчик не тронулся с места.

— Магистр Балам, прошлой ночью, после того как вы удалили стрелу из плеча Ливии, я слышал ее шепот. Не знаю, важно ли это, но если те слова окажутся последними…

Голос Джейка дрогнул, он проглотил комок, застрявший в горле. Пока он мог лишь передать слова охотницы. Кустистые брови Балама сошлись на переносице.

— Ты слышал, что она сказала?

— Да. Она бредила и не осознавала происходившего… Охотница Ливия попросила о помощи, а затем несколько раз прошептала «он идет» и замолчала.

— Он идет, — повторил Балам, и его карие глаза тревожно сузились. — Спасибо, Джейкоб. Только не говори об этом никому. А теперь ступай и повидайся с сестрой, продолжим разговор завтра утром.

Дети поспешили к двери. Выйдя на площадку башни, залитую солнечным светом, Марика и Пиндар повернулись к Джейку. Глаза римлянина расширились от страха, девочка озабоченно хмурилась. Не требовалось постигать тайны алхимии, чтобы прочитать их мысли: «Он идет».

Только один человек мог их так напугать — Король Черепов.

 

Глава 12

ЧЕРТОГИ БОРНХОЛЬМА

 

— Кто он такой, этот ваш Король Черепов? — небрежно спросил Джейк, когда ребята пересекали двор замка.

Мальчик давно хотел узнать, но не мог собраться с духом и сформулировать вопрос. Теперь, в ярком солнечном свете, он осмелел. Пиндар, поморщившись и прикусив большой палец, посмотрел на Марику. Та придвинулась к Джейку и заговорила шепотом:

— Его зовут Кальверум Рекс. Полвека назад он считался лучшим магистром в Калипсосе, отец был одним из его учеников. — Марика указала на серебряный значок Джейка. — В то время Кальверум слыл самым искусным алхимиком и превосходил в знаниях двух других магистров. Подобно Захуру, он поселился у основания башни и запретил кому-либо входить в его подвалы, где держал диких зверей из джунглей.

Девочку передернуло.

— Говорят, он ставил жуткие эксперименты, насыщая кровью и болью новый тип кристалла, — подхватил Пиндар. — Ему удалось создать черный минерал, отравляющий и извращающий плоть живых существ. Рекс назвал его кровавым камнем.

— Вероятно, яд изменил и его самого, — добавила Марика. — Он стал нелюдим и мог месяцами не выходить на солнечный свет. Затем начали пропадать дети…

Джейк почувствовал, как по спине пробежали мурашки.

— Отец не рассказывал, что именно нашли в подвалах. Один магистр был убит, наша башня едва не сгорела дотла, Кальверум бежал. Он скрылся за Сломанными воротами и исчез во внешних джунглях. Многие последовали за ним, то было трудное время для жителей города. В Калипсосе остался лишь один магистр, старый и немощный, и трое малоопытных учеников.

— Магистр Балам учился вместе с Захуром и Освином? — спросил Джейк.

Девочка кивнула.

— Мы потеряли многие знания, но, по крайней мере, избавились от чудовищного злодея.

— Или просто решили, что избавились, — поправил Пиндар.

— Двадцать лет назад по городу поползли слухи о странных существах, появившихся в джунглях, — продолжала Марика. — Как гракил, которого ты видел. Одного поймали и привезли сюда. Магистры изучили его и выявили злую алхимию Кальверума Рекса. Они узнали, что Король Черепов построил крепость среди скал Хребта — далеких гор за топью Огненной Травы. Долгие годы охотники и разведчики пытались уточнить информацию, многие исчезли навсегда. Вернувшиеся с границы топи рассказывали о столбах едкого дыма, поднимавшихся над заснеженными скалами.

— Похоже, он там неплохо устроился, — заметил Джейк.

— И стал гораздо сильнее, — кивнула Марика. — Последние несколько лет ужасные твари все ближе подбираются к городу. Теперь они летают у самых наших границ.

Джейк вспомнил гракила, застрявшего в Сломанных воротах. Чудовище остановила только защитная сила долины.

— А из чего сделан кровавый камень? — спросил он, вспомнив черный наконечник.

— Этого никто не знает. После пожара в башне магистрам запретили заниматься темной алхимией. Тебе лучше спросить у моего отца…

Ее прервал громкий крик:

— Эй! Посмотрите на брата Герона!

Джейк огляделся и увидел группу юношей, сидевших у загона рядом с несколькими оседланными динозаврами.

— Пин, малыш, ты все еще боишься ящериц? — окликнул Пиндара один из парней.

Другой, презрительно сплюнув, склонился к своему товарищу.

— Трудно поверить, что это брат Геронида. Он такой пугливый, что не может даже сандалию в стремя сунуть.

Пиндар побагровел. Марика коснулась его локтя, но он грубо отстранился и, не глядя на спутников, понуро зашагал к воротам замка.

— О чем они? — тихо спросил Джейк.

— Пиндар хотел поступить в верховую охрану, что патрулирует город, он мечтал быть достойным отца и старшего брата. — Марика опечаленно покачала головой. — К сожалению, он провалил экзамен, не смог забраться на скоротопа. Все видели, какой страх его охватил, даже отец. Теперь придется ждать следующего года.

— Почему так вышло?

— Пин… очень храбрый и мог бы шутя обуздать и более крупного зверя, но в детстве его напугал скоротоп. Ты заметил, что Пиндар прихрамывает на левую ногу? Скакун его отца, огромный и довольно неуклюжий, сломал Пину берцовую кость. В пять лет он вошел в стойло, чтобы предложить скоротопу охапку сладкой травы. Никто не обратил на это внимания…

Джейк посмотрел на юного римлянина — тот угрюмо шагал к воротам, скрывая желание поскорее сбежать от насмешек молодых всадников.

— Весть о его позоре распространялась по городу, обрастая с каждым пересказом новыми подробностями, обидными и нелепыми. Не будь Пин сыном старейшины, о провале забыли бы на следующий день, но люди иногда так жестоки… По сути, потому мы и отправились за Сломанные ворота, когда нашли вас с сестрой. Вернись мы с куском скорлупы громового ящера или с яйцом, никто бы больше не усомнился в храбрости Пиндара. Возможно, он даже получил бы шанс на переэкзаменовку.