В предыдущих разделах данной работы неоднократно подчеркивалось, что в демократическом обществе жизнедеятельность государства, его механизма и всех субъектов права основывается на законности. Законность и демократия, законность и права (свободы) личности, законность и эффективная государственная служба, законность и реализация права, законность и защищенность от любого произвола - это органически взаимосвязанные феномены.
В годы советской власти в юридическую науку и практику внедрялось формально-декларативное понимание законности как «строгого» соблюдения законов и иных нормативных актов. Тем самым, с одной стороны, законность ограничивалась сферой правореализации, из-под ее действия выводились правотворчество и многие другие виды деятельности самого государства, с другой - создавалась иллюзия, будто законность есть там, где «неукоснительное соблюдение» неправовых законов означало массовые репрессии в отношении истинных граждан, свободных людей.
Произвол под ширмой законности наиболее подробно и доказательно описан в книге Н. Верт «История советского государства» (М., 1994). Эту трагедию нельзя забыть. Но она может повторяться в другом обличии, скажем, в виде высочайших повелений полностью освобождать от налогообложения экспортеров нефти в угоду коррумпированным кругам, применять всю военную мощь против той или иной части населения своей страны и т.д. Один из реальных заслонов на этом пути - это законность, но не в усеченном виде, сведенном опять к реализации введенных в действие нормативных актов[494], а как более полнокровное и содержательное государственно-правовое явление, пронизывающее все виды деятельности законодательных, исполнительных, судебных и контрольно-надзорных органов государства, граждан и других субъектов права.[495] Вряд ли продуктивна точка зрения, высказанная в авторском учебнике для вузов «Проблемы теории государства и права», суть которой заключается в попытке вывести из объема содержания законности правотворческого процесса, рассмотрения закона (его качества) не как составляющей законности, а лишь как ее предпосылки и условия.[496]
Законность в демократическом обществе - сложное и многогранное явление. Она служит и методом осуществления власти, и характеристикой политико-правового режима, и принципом юридически значимой деятельности, и ее своеобразным результатом. В общесоциологическом плане законность может рассматриваться также в качестве способа социального наследования прогрессивных форм человеческого общения, социального контроля и т.д. Ее содержание многопланово, а суть универсальна. Закат законности равносилен закату культуры и общей деградации общества. Хотелось бы привести в этой связи суждение российского ученого юриста и философа Б.П. Вышеславцева: «… Право тем более совершенно, чем более оно незаметно в жизни, чем меньше оно сковывает нашу жизнь и нашу свободу, чем легче оно соблюдается. Государство тем более совершенно, чем меньше оно властвует над нами».[497]
В рамках данной работы ограничимся анализом содержания законности как метода, принципа и режима формирования и выражения правотворческой воли в правовых формах, претворения в жизнь такой воли в деятельности государственных органов (должностных лиц) и других управляющих подсистем, а равно в поведении непосредственных участников регулируемых отношений.
В таком ракурсе законность означает целостную систему взаимосвязанных требований, чтобы:
· любая правотворческая воля выражалось и реализовалось строго в правовых формах, путем организации общественных отношений при помощи и на основе правовых норм, принимаемых с должным соотнесением их с естественными, неотчуждаемыми правами и свободами личности; при этом обеспечивались верховенство закона во всей правовой деятельности, согласованность и соподчиненность всех нормативно-правовых актов и содержащихся в них предписаний;
· действующие в стране правовые нормы точно и неуклонно реализовались самим государством, всеми его органами и служащими, партийными, общественными и самодеятельными организациями (движениями, инициативами), гражданами и другими физическими лицами, иными субъектами права;
· в любом правовом регулировании прочно обеспечивались права, свободы, неприкосновенность и юридически значимые интересы граждан и иных участников правоотношений;
· действительно предупреждались и пресекались правонарушения; обеспечивалась неотвратимость государственных мер принуждения и восстановления за отклоняющееся поведение, за ущемление прав, свобод и законных интересов субъектов права.
Эти требования тесно взаимосвязаны, одинаково важны и пронизывают все сферы юридически значимой деятельности всех и каждого, начиная с главы государства и кончая рядовым человеком. Они, в конечном счете, олицетворяют идею и систему реального выражения права в правотворчестве и правореализации, что позволяет расценивать их в качестве непременных основы, мерила и результата демократического развития общества.
Гарантии законности
Как уже отмечалось выше, законность являет не только общеправовой принцип правовой государственности, но и качественное состояние правопорядка. Реализация принципа законности в самой национальной системе права и организуемых ею общественных отношениях, безусловно, не происходит самопроизвольно, автоматически, а предполагает некую сумму гарантий. Гарантии законности в теории определяются и как объективные условия, субъективные факторы, а также специальные средства, обеспечивающие режим законности; [498] и как механизмы, при помощи которых обеспечивается высокая эффективность законности как политико-правового режима защиты интересов государства и общества, прав и свобод человека и гражданина; [499] и как обусловленная закономерностями общественного развития система условий, средств и предпосылок, обеспечивающая процесс реализации законности и формирующая такую упорядоченность социальных отношений, которая способствует движению общества к демократии [500] и т.п. Не вдаваясь в подробный разбор встречающихся в научной и учебной литературе многочисленных дефиниций гарантий законности, заметим следующее. Целесообразным представляется, во-первых, деление гарантий законности по природе на объективные (лежащие вне волевой деятельности самих участников организуемых общественных отношений) и субъективные (соответственно, прямо производные от волеизъявления последних); во-вторых, по связям с правовой реальностью: общесоциальные (общие) и собственно-юридические (специальные). Очевидно, что предлагаемая градация не абсолютна, предполагает определенную условность, допуски, ограниченность, так как грань между объективным и субъективным прослеживается лишь в гносеологическом отношении; в онтологическом аспекте объективное и субъективное связаны тысячами взаимопревращений, так же, к слову, как и взаимосвязь социального и юридического; но в познавательных целях подобное деление рационально.
К общим гарантиям объективного порядка следует отнести, прежде всего, состояние национальной экономики: стабильно высокие темпы экономического роста национальной экономики; устойчивость национальной валюты и финансовой системы, низкий уровень безработицы; достаточный для обеспечения цивилизованного образа жизни уровень доходов на душу населения и т.п. В области социальных отношений – складывающаяся естественноисторическим образом многосегментность населения общества; отсутствие жесткой поляризации слоев населения (социальная разнородность, не ставящая под угрозу социальную целостность); сбалансированность социальной мобильности с социальной самоидентификацией (исключение маргинализации и атомизации населения). Конкретный человек в подобных условиях обладает не одним, а набором, множеством социальных статусов, что предполагает включенность его одновременно в различные, пересекающиеся социальные группы и слои. Развитость институтов гражданского общества; преобладание саморегуляции по отношению к администрированию и т.д. В области политической сферы – наличие конструктивной политической оппозиции в обществе, многопартийность, «департизация» государственного механизма, отделение церкви от государства, децентрализация политической системы, построение и функционирование государственного механизма на принципах разделения властей и сдержек и противовесов.
К общим факторам субъективного характера следует, прежде всего, отнести благополучное состояние отношений в духовной сфере – отсутствие государственной идеологии и цензуры; высокий уровень состояния общенациональной культуры, развитость национальных систем детских дошкольных учреждений, образования, досуга, спорта, СМИ, искусства, идеологический плюрализм в обществе и т.п.
В любом случае следует помнить слова Габриеля Феликсовича Шершеневича: «… Государство может достигнуть желательных результатов не столько усилением правовой репрессии, сколько изменением социальных условий, определяющих поведение граждан, не столько усилением мотивов, располагающих в пользу законного поведения, сколько ослаблением мотивов, отклоняющих от законного поведения…Чем более обеспечены граждане личными и материальными благами, чем более ценят обладание ими, тем меньшими угрозами может быть достигнут наибольший результат. Чем больше даст государство гражданину, тем легче обеспечивается повиновение последнего»[501].
К собственно юридическим гарантиям законности следует отнести качество самих законов. «Законы против тенденции, законы, не дающие объективных норм, являются террористическими законами… Законы, которые делают главным критерием не действия как таковые, а образ мыслей действующего лица, - это не что иное, как позитивные санкции беззакония» [502]. Качество законов зависит от согласованности и рациональности между собой уровней правового регулирования; от правовой культуры самого правотворца; от адекватности правовых предписаний объективным потребностям исторического развития национального и международного сообщества[503]; от эффективности определяемых в действующем законодательстве юридических средств обеспечения устанавливаемых правовых нормативов; от слаженности работы всего механизма правореализации; от состояния системы судебных и правоохранительных органов; наконец, от правовой культуры населения в целом. Нестабильность национального законодательства, наличие весомого массива пробелов и коллизий в нем, создаваемые им препятствия на пути развития и распространения прогрессивных общественных отношений, с одной стороны, и воспроизводство бюрократизма, формализма, коррупционизма, с другой, безусловно, негативно влияют на состояние законности в стране.
Закон и право
Следует, по-видимому, подчеркнуть, что закон и право - феномены связанные, но не тождественные. Право являет собой целостный организм. Закон лишь его отдельная клеточка. Как отдельная клетка целостного организма может оказаться больной, так и отдельный закон может быть неправовым. Французский философ эпохи Просвещения Дени Дидро[504] говорил: «Есть два рода законов: одни – безусловной справедливости и всеобщего значения, другие же – нелепые, обязанные своим признанием лишь слепоте людей или силе обстоятельств. Того, кто повинен в их нарушении, они покрывают лишь мимолетным бесчестьем – бесчестьем, которое со временем падает на судей и на народы, и падает навсегда. Кто ныне опозорен – Сократ или судья, заставивший его выпить цикуту?». [505] Если смотреть глубже, то даже национальная система права в ее конкретно-историческом проявлении есть лишь фрагмент такого социального феномена, коим выступает право в своей исторической данности. Точно также как индивидуальный человек, та или иная социально-историческая общность не может в своей конкретности исчерпывающим образом представлять собой человечество. С другой стороны, право не сводится и к простой сумме всех известных цивилизации национальных правовых систем, как, скажем, человечество ко всей массе человеческого материала, существовавшего за всю историю цивилизации. И право, и цивилизации - оба этих социальных феномена лишь в своей части, срезе, мгновении воплощаются в реальных одноименных данностях, но не сводятся к ним, обладают закономерностями бытия и эволюции.
Ст. 15 Конституции РФ устанавливает, что законы и иные правовые акты, принимаемые в Российской Федерации, не должны противоречить Конституции Российской Федерации, а общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы. Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора.
В России признание закона и иных нормативных актов на предмет соответствия Конституции Российской Федерации отнесено к компетенции Конституционного Суда РФ. По жалобам на нарушение конституционных прав и свобод граждан и по запросам судов Конституционный Суд Российской Федерации также проверяет конституционность закона, применяемого или подлежащего применению в конкретном деле. Акты или их отдельные положения, признанные неконституционными, утрачивают силу.[506] Конституционный Суд Российской Федерации решает исключительно вопросы права. Конституционный Суд Российской Федерации при осуществлении конституционного судопроизводства воздерживается от установления и исследования фактических обстоятельств во всех случаях, когда это входит в компетенцию других судов или иных органов. Акты или их отдельные положения, признанные неконституционными, утрачивают силу; признанные не соответствующими Конституции Российской Федерации не вступившие в силу международные договоры Российской Федерации не подлежат введению в действие и применению. Решения судов и иных органов, основанные на актах, признанных неконституционными, не подлежат исполнению и должны быть пересмотрены в установленных федеральным законом случаях.[507]
