Строения средневекового замка 7 страница

 

 

Рис. 35.  Римский всадник. Около 70 года н. э.

 

Неудивительно поэтому, что новый способ сражения был принят повсюду, где правили римляне, ведь лучшая тактика всегда побеждает. Даже дружина короля Артура, великого романо-бриттского вождя, сдерживала наступление саксонских завоевателей в течение более полувека, потому что была вооружена на готский манер и придерживалась готской тактики. Вот почему воины Артура били саксов, в то время бывших плохо вооруженной, недисциплинированной толпой, сражавшейся в пешем строю.

Хотя саксы принадлежали к тому же племени, что и готы, они так и не научились сражаться верхом, главным образом из-за того, что оккупированные ими острова были изолированы от влияния распространившихся на континенте тенденций ведения войн. Даже несмотря на то, что саксы стали искусными воителями во времена Альфреда Великого, они продолжали сражаться пешими, в отличие от своих готских предков. С тех пор как, за четыреста лет назад, саксы победили бриттов, им ни разу не приходилось сталкиваться с конными противниками: единственными их врагами все это время были скандинавские викинги, высадившиеся на берег, они сражались пешими, как и саксы. Таким образом, при Гастингсе саксы были биты не только норманнами, но и новой тактикой, новым искусством и наукой ведения войны, с которой саксы не встречались начиная с 500 года до новой эры.

Старинное боевое искусство саксов объясняет, почему англичане использовали для обозначения рыцаря саксонское слово «cniht», a не норманско-французское слово «шевалье». Но, как мы видели, изменения в нужном направлении все же произошли. Победа лошади над пехотинцем, коренное изменение тактических принципов и широкое распространение средневекового рыцарства как решающего исход сражений рода войск – все это зависело от двух кусков железа, двух полосок ремня и пары пряжек. Рассудите сами, какова была роль стремени в искусстве и теории боевых действий кавалерии. Попробуйте представить себе, что вы сидите на широком крупе огромного боевого коня; у вас есть седло, но нет стремян, то есть вы сидите на коне, как древнегреческий или древнеримский всадник, на котором практически нет доспехов, а все вооружение состоит из легкого копья и легкого меча. Теперь представьте себе, что на вас кольчужная рубашка весом около 16 кг, кольчужный капюшон весом около 2 кг, поверх капюшона надет небольшой шлем весом около 1,4 кг. Вы вооружены тяжелым копьем длиной около 3 м и весом около 4,5 кг, в отличие от копий древних греков или римлян. Если вы проденете копье под мышку справа, направите копье влево, перекинув его древко через шею коня, и понесетесь карьером, то что с вами произойдет? Правильно, вы вылетите из седла. Теперь вообразите, что вместо копья у вас в руках меч с клинком длиной около 77 см и весом около 1,1 кг. Представьте себе, что вам надо прямой рукой сделать мах мечом, чтобы достать противника, находящегося справа от вас на расстоянии чуть больше 2 м. Что с вами происходит? Вы снова падаете из седла. Итак, вы видите, что ношение таких доспехов или применение такого оружия, какими пользовались сарматы и готы, создавало большую нагрузку на верхнюю половину туловища воина (более 22 кг). Если у такого воина нет опоры для ног, то нет и возможности удержаться в седле. Не надо забывать, что у средневекового воина был еще щит, висевший на шее, так что к весу над поясом надо добавить еще около 1,8 кг. Теперь добавим к этому описанию стремена, причем такие, которые позволяют всаднику, как современному ковбою, вытянуть ноги. Теперь вы видите, что ни при каких обстоятельствах не вылетите из седла. Средневековые рыцари поступали еще умнее, так как их седла располагались на узком гребешке, что позволяло поднять седло над хребтом лошади. При том что стремена были достаточно длинными, такое высокое седло позволяло рыцарю находиться практически в положении стоя. В этом положении он имел достаточную опору для того, чтобы наносить сильнейшие удары концом копья и делать большие махи от бедра мечом, топором или булавой. Если рыцарь попадал мечом в цель, отрубая ногу или руку противнику, то опора была настолько надежная, что сотрясение не могло сбросить его с коня; если же рыцарь промахивался, то упор правой ноги позволял ему сохранить равновесие и удержаться в седле.

Кстати, как ни жестоко и прискорбно это звучит для нас, живущих в конце XX века, в Средние века ударами меча во время битвы людям действительно отсекали головы, руки и ноги. Мы читаем об этом в средневековых рыцарских песнях и поэмах, воспевающих подвиги и деяния воинов. Эти деяния кажутся легендарными, а не реальными, хотя и в них содержится зерно истины. Во всяком случае, находки скелетов на полях средневековых битв и в братских воинских могилах подтверждают правдивость этих описаний. Действительно, страшные кровавые бойни происходили в Средние века.

Хотя средневековое оружие было слишком тяжелым для того, чтобы всадник мог удержаться в седле, пользуясь им, все же это оружие не было таким тяжелым, как мы склонны себе воображать. С 1100 по 1500 год типичный меч весил всего около 1,1 кг, хотя у очень сильных воинов он мог весить и почти 2 кг. Боевой топор весил всего лишь от 0,6 до 0,9 кг. Даже большие топоры викингов, которыми они пользовались исключительно в пешем строю, были, как правило, не тяжелее 1,4 кг. Булава весила до 2,7 кг, но в среднем только 1,6 кг. Эти величины могут противоречить убеждению большинства людей, но в моей коллекции около дюжины средневековых мечей, а взвешивать мне их приходилось сотнями, поэтому могу сказать, что приведенные величины соответствуют действительности.

 

 

Рис. 36.  Конный воин в полном вооружении. Около 1440 года.

 

Мы отвлеклись от коня, но сделали это не без причины. Необходимо знать кое-что о средневековом вооружении, для того чтобы лучше понять не только то, как его применяли при езде верхом, но также каким было взаимодействие рыцаря, его вооружения и коня в средневековых битвах.

Вот, например, нравоучительный рассказ из истории лангобардов, народа, близкородственного готам. Рассказ этот написан в VIII веке Павлом Диаконом, и повествует он о воине, который пронзил своего противника копьем, поднял в воздух и некоторое время тащил на острие копья, неистово размахивающего руками и ногами. Бедняга был одним из византийских катафрактов, закованных в латы всадников, поэтому весил он, надо думать, очень немало. Если бы ноги воина, нанесшего этот удар, вылетели из стремян, то он бы ни за что на свете не смог поднять катафракта на копье. Этим я просто хочу доказать, что раннее использование стремени было жизненной необходимостью, фактом, просмотренным многими историками и археологами. Действительно, ведь всего тридцать пять – сорок лет назад в некоторых публикациях именитых историков и археологов утверждалось, что стремя было неизвестно приблизительно до 650 года н. э., но очевидно, это не так. На скульптурных изображениях, найденных в Индии и относящихся приблизительно к 120 году до н. э., ясно видны стремена или ножные петли (что не меняет сути дела); известно также, что сарматы в I веке н. э. уже пользовались стременами. Кроме того, известные факты о тактике боя тяжеловооруженной кавалерии в первые века нашей эры с избытком доказывают тот факт, что стремена тогда уже существовали.

Вопрос о стременах – не частный и не тривиальный вопрос, стремя – это в буквальном смысле слова основа боевой мощи средневекового рыцаря. Самым трудным и наиболее высоко почитаемым искусством боевого единоборства считалась игра с копьями (hastiludum),  когда двое соперников мчались друг на друга с длинными копьями наперевес на мощных конях. Такой поединок называется турнирным единоборством. Несмотря на то что более подробно расскажу о турнирах в четвертой главе, я опишу здесь сущность турнира. Этот поединок требовал воинского и кавалерийского мастерства больше, чем любой другой вид рыцарского единоборства. Роль рыцаря была, конечно, определяющей, но только конь сделал турнир тем, чем он был, так как турнир требовал от коня не меньшего мастерства и мужества, чем от всадника.

Представьте себе рыцаря, принимающего участие в турнире в ранние дни рыцарства, скажем около 1260 года. Этот рыцарь будет, скорее всего, вооружен так же, как его готский предок. На нем длинные – от ступни до паха – кольчужные чулки, длинная кольчужная рубаха, на голове кольчужный капюшон. Поверх капюшона надет большой шлем, полностью закрывающий лицо, а сам шлем украшен гребнем из кожи или пергамента. Левый бок рыцаря полностью прикрыт щитом. В правой руке воин держит копье; древко копья, имеющее в длину около 3,3 м, сделано из ясеня и сужается спереди к наконечнику, который выкован из закаленной стали. Наконечник обоюдоострый, длиной около 15 см. На ближнем к рыцарю конце наконечника имеется коническое расширение, которым наконечник насажен на древко.

 

 

Рис. 37.  Турнирная позиция, вид справа.

 

Изготовившись к поединку, рыцарь начинает движение, он наклоняет длинное копье вперед, плотно зажимает его под мышкой правой руки и направляет конец копья, перекрещивая его с шеей коня, влево. На рис. 37 и 38 изображен рыцарь справа и слева, чтобы можно было видеть, как он держит щит и копье. На рис. 39 показано, как выглядели сверху два несущихся навстречу друг другу рыцаря. Начав движение, рыцарь наклонялся вперед, прижимал подбородок к груди, поднимал щит и плотнее усаживался в ленчик [5] седла; при этом он вытягивал ноги вперед, упираясь в стремена. Сквозь щель забрала наш рыцарь видел только шлем, щит и коня соперника. В течение нескольких секунд рыцарю надо было принять решение, куда нанести удар – по шлему или по щиту? Если он поражал соперника в шлем, то можно было удачным ударом сорвать его с головы, но был велик шанс, что наконечник копья просто соскользнет с закаленной стали шлема. Если же нанести удар точно в центр щита, то, возможно, удастся выбить соперника из седла. В последнюю секунду рыцарь окончательно выбирал цель и делал стремительный рывок вперед, приподнявшись на стременах в самый момент удара. Очень многое зависело именно от этого подъема и рывка. Если рыцарь приподнимался слишком высоко (а не надо забывать, что соперник в те же секунды тоже готовится нанести удар), то была велика вероятность слететь с коня сзади, через его круп. Но зато если нашему рыцарю удастся опередить соперника хотя бы на долю секунды, то, скорее всего, с коня слетит именно последний.

 

 

Рис. 38.  Турнирная позиция, вид слева.

 

Но даже если оба рыцаря удерживались в седлах, то трудно представить себе силу удара при их столкновении. Суммарная скорость движущихся навстречу друг другу соперников достигала 50 миль (более 30 километров) в час, а каждый рыцарь вместе с конем весил не меньше, чем легковой автомобиль. Вся эта скорость, умноженная на вес, концентрировалась на острых кончиках копий. Как правило, при таком ударе ломались копья даже с самыми толстыми древками; однако если копье не ломалось и не соскальзывало по поверхности щита или доспехов, то рыцарь мог считать, что ему повезло, если он просто падал с коня, так как в противном случае копье могло проткнуть и доспехи рыцаря, и его самого.

 

 

Рис. 39.  Так рыцари неслись навстречу друг другу.

 

 

Рис. 40.  Соперник.

 

Теперь вы понимаете, что для участия в таком поединке у рыцарского коня должны были быть стальные нервы и храброе сердце. Необходимость выведения подходящей породы, дрессировки и обучения коня привела к появлению множества разновидностей рыцарского коня – а именно боевого турнирного коня.[6] (Этой теорией я обязан знатоку коневодства, моему другу г-ну Э. Холмсу.)

 

Глава 3