Лурия Александр Романович.

 

Александр Романович Лурия родился 16 июля 1902 г. в Казани в семье врача. После окончания гимназии он поступил в Казанский университет на факультет общественных наук. После окончания в 1921 г. университета он занимался экспериментальной психологией, в частности его первые исследования были посвящены психофизиологии труда.

В 1923 г. Лурия переехал в Москву, где работал в Институте психологии, занимался изучением аффективных состояний человека и разрабатывал методику «сопряженных моторных реакций». Суть ее заключается в одновременной регистрации словесных и двигательных ответов на слова-стимулы. А.Р. Лурия показал, что именно сочетание таких ответов более адекватно отражает эмоциональное состояние человека.

Исследование аффективных процессов позволило установить ряд важных фактов, свидетельствующих о том, что эмоциональное состояние человека представляет собой целостные системные образования, включающие в себя различные, связанные между собой компоненты. Использование данной методики для изучения эмоций у студентов на экзамене, у лиц, подозреваемых в преступлении, у больных с психическими расстройствами существенно обогатило и психологию эмоций, и методологию общей психологии. Эта методика оказалась предвестником «детектора лжи», намного позже созданного в США.

В 1924 г. Александр Романович впервые встретился с Л.С. Выготским. Во многом именно благодаря общению с ним у Лурии возник интерес к мозговой организации мыслительных процессов, впоследствии это направление стало главным делом его жизни. Помимо этого, Лурия также занимался изучением проблемы развития ребенка и влияния наследственных и средовых факторов на развитие. Вместе с некоторыми другими психологами он проводил сравнительное исследование перцептивных, мнемонических и речевых функций у близнецов.

В 1926 г. Александр Романович начал проводить свои исследования в неврологических клиниках, уделяя особое внимание страдающим болезнью Паркинсона и афазией (нарушениями речи). Эти исследования, посвященные изучению нарушения психических процессов у больных, положили начало новому направлению в психологии — нейропсихологии.

Вместе с Л.С. Выготским Лурия создал учение о высших психических функциях человека, которое определило пути развития современной психологии. Речь идет о таких функциях, как произвольное внимание, опосредованное запоминание, абстрактное мышление. Изучая их формирование; Лурия использовал «инструментальную методику», или «методику двойной стимуляции» Выготского. Результаты этих исследований были опубликованы в совместной книге Выготского и Лурии «Этюды по истории поведения», изданной в 1930 г.

В 1936 г. Александр Романович защитил свою первую докторскую диссертацию. Несмотря на то что последние десять лет он активно занимался развитием нейропсихологии, его диссертация была посвящена аффективным состояниям человека и называлась «Психофизиология аффективных процессов». Ее содержание составили результаты исследований, проведенных в 1923—1924 гг., опубликованные ранее в Нью-Йорке.

В том же году А.Р. Лурия закончил Московский медицинский институт, где получил второе высшее образование и диплом врача. Следующие пять лет он работал в Институте нейрохирургии АМН СССР и Институте неврологии АМН СССР, где очень основательно и подробно разрабатывал проблемы афазиологии, которым и была посвящена его вторая докторская диссертация, защищенная в 1942 г.

В годы Великой Отечественной войны Александр Романович руководил военным госпиталем на Урале, специализирующимся на психической адаптации военнослужащих, перенесших тяжелые ранения. В этот период он продолжал заниматься проблемами афазии и восстановления речи у больных с очаговыми поражениями мозга. Результатами этих исследований стали его работы «Травматическая афазия» и «Восстановление функций после военной травмы», вышедшие в 1947 и 1948 гг. соответственно.

После окончания войны Лурия продолжил работу в области нейропсихологии. Его считают основоположником нейропсихологии нового типа. В отличие от западной нейропсихологии, которая в значительной мере выросла из медицины, разрабатываяемая им наука имеет своей основой именно психологию. Ее истоком является общепсихологическое представление о структуре и строении психических функций. Нейропсихология, созданная Лурией, является, по сути, синтезом трех наук — физиологии, медицины и психологии, являясь в то же время отдельной отраслью последней.

Очень важное значение для науки имеет его теория мозговой организации высших психических функций человека. Александр Романович определял высшую психическую функцию как сложную форму психической деятельности. Она включает в себя движущие мотивы, цели, исполнительные и контролирующие механизмы психического процесса. За реализацию психических функций отвечают определенные мозговые структуры. Эти структуры — строго дифференцированные образования, объединенные в различные системы. Общие и локальные физиологические процессы (закономерности функционирования соответствующих нейтронов) отвечают за различные аспекты высших психических функций и за различные формы их нарушений. На основе этой теории А.Р. Лурия разработал методы нейропсихологической диагностики нарушения высших психических функций, а также способы их восстановления.

В начале 1950-х гг. он вновь обратился к изучению психических процессов у детей. В этой области его особенно интересовали проблемы формирования регулирующей функции речи. В то время он работал в Институте дефектологии АПН РСФСР, где получил доступ к обширному клиническому материалу. Его двухтомный труд «Проблемы высшей нервной деятельности нормального и аномального ребенка», вышедший в 1956—1958 гг, стал логичным завершением этого периода его жизни, поскольку включил в себя все вопросы, которыми занимался ученый в то время.

В частности, Лурия подробно изучал переход ребенка от внешних способов опосредования к внутренним. Оказалось, что процесс опосредования произвольного запоминания проходит несколько этапов. Так, например, младшие дошкольники еще не могут использовать свой рисунок в качестве мнемотехнического средства, а старшие дошкольники уже способны применить свои рисунки в целях запоминания, однако не отражают в них характерных особенностей запоминаемого материала.

В младшем школьном возрасте изображения становятся более выразительными, в них выделяются типичные свойства запоминаемых объектов, что значительно повышает эффективность процесса запоминания. У подростков рисунок совершенно теряет свое значение средства, улучшающего произвольное запоминание, т.к. продуктивность его не зависит от того, используется ли прием с рисунком или нет. Основной вывод, который Лурия приводит в этой книге, заключается в том, что подобный путь развития — от внешнего опосредования к внутреннему — проходят и другие познавательные процессы. Александр Романович внес вклад в историческую психологию. Изучая проблему общественно-исторической детерминации психики, он определил, что внешние (исторические, социальные) условия, общественные формы, в которых существует человек, во многом определяют характер и психологическую структуру его познавательных процессов. Эти положения были позже доказаны экспериментально.

Александр Романович Лурия умер 14 августа 1977 г. На ранний период его творчества оказал большое влияние Лев Семенович Выготский, многие работы того времени написаны ими совместно. Он внес значительный вклад в детскую и историческую психологию, а его методы диагностики и восстановления высших психических функций обеспечили ему признание как в России, так и за рубежом.

 

ОХОРОВИЧ ЮЛИАН ЛЕОПОЛЬД.

 

Известный в Европе украинский и польский ученый, действительный член Русского психологического общества, инициатор Первого Международного психологического конгресса, один из основателей Международного института психологии в Париже в 1900 г., приват-доцент психологии Львовского университета Юлиан Леопольд Охорович родился в 1850 г.

Заниматься научной деятельностью Ю. Охорович начал, будучи студентом Варшавского университета. В 1868 г. за представленную на конкурс студенческую работу «О методах психологических исследований» он получил серебряную медаль. Уникальность этой работы заключалась в новаторском взгляде на классификацию наук, изложение которого вызвало острейшую дискуссию: в частности, Ю. Охорович в этой работе пытался доказать, что психология является самостоятельной экспериментальной наукой, отличающейся от философии. Охорович в этой работе пропагандировал сравнительно-исторический метод исследования, эмпирические методы наблюдения и самонаблюдения, измерения и эксперимента.

В 1871 г. Охорович публикует работу «Будущее психологии», в которой выступает за необходимость независимой психологии, которая должна быть основой для философии, эстетики, педагогики, этики, криминалистики и других наук Психолог же, по мнению Охоровича, должен быть прежде всего наблюдателем, ищущим факты, анализирующим все стороны духовной жизни. Следовательно, настоящий психолог должен быть практиком, а не просто уметь рассуждать на интересующие его темы.

Охорович в это время интересуется законами и условиями движения мысли и духовной жизни. В частности, он полагает, что подобное движение можно будет выразить при помощи математических формул.

Блестяще окончив университет, он в 1873 г. защищает диссертацию по психофизиологии на тему «Сознание человека. Его условия и законы». В 1875 г. молодого ученого приглашают на только что созданную кафедру психологии и философии природы во Львовском университете на должность доцента.

В программу его лекций входили такие недостаточно изученные ранее отрасли психологии, как теоретическая, индуктивная, прикладная, криминальная психология, патогномика, психология творчества, психология истории и цивилизации, этнопсихология, философия физики и история философии природы.

Львовский период жизни был самым плодотворным в его карьере: он принимал активное участие в общественной и научной жизни Львова, печатался в газетах и еженедельниках, занимался литературой (в частности писал стихи), редактировал журнал «Нива», выступал на съездах и конференциях.

Живя во Львове, Охорович разработал проект программы Первого Международного конгресса психологов, в котором, помимо разработки организационных вопросов, он выделил следующие отрасли психологии: общую, физиологическую, криминальную, патологическую, педагогическую, психофизику, этологию, патогно-мику, психологию творчества и искусства, психологию истории, психологию математики, историю психологии — все отрасли психологических знаний, преподаванием которых он занимался во Львовском университете.

Основной целью конгресса он видел возможность создания общего для всех ученых мира плана действий в целях плодотворного сотрудничества и избежания параллелизма и повторения в исследованиях.

Практически в полном соответствии с планами Охоровича с 6 по 10 августа 1889 г. проводится Первый Международный конгресс физиологической психологии, на котором Охорович возглавляет одну из самых больших секций — секцию «Гипнотизм и внушение», собравшую на своих заседаниях более 100 человек. Сам Охорович на заседаниях своей секции прочитал доклады «Гипноз и внушение» и «Гипнотическая склонность и методы ее выявления при помощи гипноскопа».

Вообще, эта тема вследствие своей малоизученности чрезвычайно привлекала Охоровича. Так, начиная с 1882 г. он часто посещал лекции Ж. Шарко, а в 1884 г. представил на заседании Парижского биологического общества свои доклады, в которых впервые познакомил общественность со своим изобретением — гипноскопом, прибором, позволяющим определить внушаемость человека; а также свою теорию идеопластии, которую он определил как «физиологическую реализацию мысли», т.е. в противоположность общепринятой теории о том, что ощущения вызывают мысль; Охорович в теории идеопластии подчеркивает, что мысль первична и вызывает какое-либо изменение в организме в соответствии с мыслью. Эта теория для Охоровича стала объяснением случаев магнетизма, гипнотизма и внушаемости человека.

По рекомендации известного французского психолога-практика Ш. Рише Охорович получил возможность проводить свои эксперименты в знаменитой, благодаря деятельности Жане и Фрейда, психиатрической клинике Ж. Шарко, где он ставил свои эксперименты на тяжелобольных пациентах, чем положительно повлиял на их лечение. В это время Охорович разрабатывает давно интересующую его теорию о животном магнетизме (или месмеризме), согласно которой все живые организмы излучают специфическое магнитное поле, чем, собственно, и объясняется «тайна» бесконтактного воздействия одного живого организма на другой. Охорович считал, что он открыл вид излучения органического происхождения, о чем докладывал на съездах неврологов, психиатров и психологов в Варшаве в 1910 г. и на съезде естествоиспытателей и врачей в Кракове в 1911г.

В основном международную славу Охоровичу принесли его работы по вопросам гипнотизма — «Мысленное внушение» и «Гипнотизм и месмеризм». Эти работы, в частности, были высоко оценены и получили награды Парижской академии наук в 1912 г.

В этих работах Охорович пытался выяснить сущность гипнотического состояния и механизмы словесного воздействия при гипнотическом воздействии на человека. Он скрупулезно исследует физическую нервную передачу болезней, передачу эмоциональных состояний, ощущений, мыслей, воли, мысленное внушение с задержкой и на расстоянии

Также в этих работах Охорович анализирует проблемы экзальтированной перцепции (восприятия), экзальтации мозга, прямого психического и физического воздействий, универсального флюида и психофизической передачи. Основной вывод, сделанный им в вышеупомянутых трудах, сводится к тому, что внушение, вследствие его чрезвычайной сложности, нельзя объяснить воздействием какого-либо одного принципа или проблемы. По мнению Охоровича, внушение следует изучать только в комплексе с «различными явлениями физической передачи. Мысль как порождение мозга никогда не ограничивается самим мозгом». Согласно Охоровичу, развивающему идею Сеченова, мысль влечет мускульное сокращение, образующуюся при сокращении секрецию, эманации, прямые образования тепла и электричества. Таким образом, все живое «является динамическим фокусом, который стремится расширить свойственное ему движение, которое, в свою очередь, преобразуется соответственно среде, в которой оно проходит».

Все научное творчество Охоровича отмечено ярким новаторством. Так, ученый постоянно искал техническое средство, при помощи которого можно было «сфотографировать» мысль, но только в 80-х гг. XX в. благодаря развитию компьютерной техники подобное стало возможным.

Большое влияние на развитие медицинской психологии оказала опубликованная в 1916—1917 гг. двухтомная работа Охоровича «Психология и медицина», в которой он обосновывал необходимость читать лекции по психологии студентам медицинского университета. Он внес немало новаторского и в медицинскую практику: в частности, магнитотерапию, металлотерапию, гипнотерапию.

В 1906 г. во Львове выходят его работы «О методе в этике» и «Беседы и наблюдения в области физиологии, психологии, педагогики и естественных наук», что свидетельствовало о его увлечении педагогической наукой.

Нельзя не упомянуть о приверженности Охоровича к исследованиям телепатии и медиумизма. Совместно с известным медиумом Э. Палладино Охорович приходит к выводу, что проявления органической энергии медиума можно исследовать экспери ментальны -ми методами, результатом данного исследования стал пятитомный труд «Медиумические явления».

Среди наиболее ценных работ Охоровича можно выделить следующие: «Первоначальные основы психологии» (1916), «О применении психологии» (1878), «О свободе воли» (1871), «Любовь, преступление, вера и мораль» (1870), «Мозг и дух» (1872), «О поэтическом творчестве» (1877), «Дарвин и его предшественники» (1872), «О формировании собственного характера» (1872), «О явлениях раздвоения в духовной жизни человека» (1877), «Очерки теории наследственных явлений» (1870).

Умер Охорович в 1917 г. Судьба его научных разработок чрезвычайно сложна: его открытия очень часто критиковали, замалчивали, в то же время признавая их ценность. В 1895 г. Британское общество психологических исследований зачислило его в свои почетные члены. За свою жизнь он был удостоен подобной чести со стороны научных психологических обществ Нью-Йорка, Берлина, Лейпцига, Кельна, Будапешта. В 1915—1916 гг. Охорович — вице-президент польского общества психологов. Тем не менее в России имя этого известного психолога неизвестно даже современным психологам, а список его работ на русском языке исчерпывается несколькими наименованиями.

 

ПАВЛОВ ИВАН ПЕТРОВИЧ.

 

Иван Петрович Павлов — великий российский естествоиспытатель, физиолог, оставивший неизгладимый след в истории отечественной науки, и всемирно известный ученый, лауреат Нобелевской премии. Достижения научных школ, созданных учениками Павлова, определили новое воплощение павловских идей в современных исследованиях и открыли возможность проникновения физиологической мысли на клеточный, мембранный и молекулярный уровни системных функций, что позволило понять тонкие механизмы адаптивных реакций организма.

Родился Иван Петрович Павлов 14 (26) сентября 1849 г. в Рязани в семье священника. Происхождение и определило то, что начальное образование Павлова — духовное: он окончил Рязанское духовное училище, а затем, в 1864 г., поступил в Рязанскую духовную семинарию.

В 1870 г. Павлов поступил в Петербургский университет на физико-математический факультет, по окончании которого в 1875 г. поступил на 3-й курс Медико-хирургической академии. Учась в академии, Павлов одновременно работал в лаборатории профессора-физиолога К.Н. Устимовича.

В 1879 г. Павлов окончил Меди-ко-хирургическую академию и был оставлен для продолжения научной деятельности. В 1881 г. Павлов защитил диссертацию на степень доктора медицины. Затем 46 лет жизни и деятельности И.П. Павлова были неразрывно связаны с Институтом экспериментальной медицины, где он возглавил отдел физиологии, названный впоследствии его именем.

Иван Петрович Павлов внес огромный вклад в развитие русской психологии, развивая учение Сеченова о рефлекторном характере психической деятельности. С помощью разработанного им метода исследования условных рефлексов он установил, что в основе психической деятельности лежат физиологические процессы, происходящие в коре головного мозга.

Павлов впервые выступил с новой программой в 1903 г. на Международном медицинском конгрессе в Мадриде. Свою речь он озаглавил «Экспериментальная психология и психопатология на животных». Для участников конгресса это было неожиданностью. Павлов уже приобрел всемирную славу своими работами по физиологии пищеварения, а тут — психология. Но сам Павлов констатировал: «...этот переход произошел хотя и неожиданно, но вполне естественно...»

От физиологических опытов Павлов непринужденно перешел к психологическим опытам, что и определило его последующую работу. Павлов изложил свое представление о новом психофизиологическом направлении в медицине, которое было построено на обширном опытном материале. В своем сообщении он упомянул о 12 вариантах опытов по изучению рефлекторной регуляции поведения. Каждый вариант стал в дальнейшем моделью для разработки множества других новшеств, введенных Павловым.

В опытах над собаками применялись раздражители, провоцирующие противоположные по своему мотивационному знаку реакции. Так, например, подводимый к коже животного электрический ток, причиняющий сильную боль, оказался способным вместо негативной оборонительной реакции вызвать позитивную пищевую реакцию. Опыты Павлов проводил сам и при помощи своих коллег-ассистентов.

Известно, что раз в неделю, по средам, в 10 часов утра Павлов собирал сотрудников своих лабораторий для обсуждения результатов опытов, а также общих проблем учения о высшей нервной деятельности. В стенограмме одной из «Павловских сред» (так назывались эти встречи) записано' «Иван Петрович рассказал об описанном Фрейдом случае излечения истерического психоза».

Примерно в таком же ключе, только более расширенном, проходила и мадридская встреча Павлова. Начав с того, что он остановится только на опытах со слюнными железами и будет говорить только языком фактов, Павлов в действительности развернул перед слушателями методологию своих исследований. Именно в этой новой конкретно-научной методологии и новой исследовательской программе, а не только в фактах заключался смысл павловской революции в физиологии и психологии.

Впоследствии в массовом обыденном сознании павловское открытие воспринималось в крайне примитивном образе (примерно как и с «сеченовскими лягушками»): слюноотделение у собаки наблюдается не только при соприкосновении с пищей, но и при воздействии на мозг раздражителя, подающего сигнал о ней. Между прочим, точно так же представляли себе павловский рефлекс и его критики, наделенные изощренным философским умом.

Однако простота феномена скрывала гораздо более значимые для науки новшества. Историческое значение учения Павлова заключалось во введении новой категории — категории поведения (вспомним, что при Сеченове такой категории еще не существовало).

Все предшествующие попытки понять концепцию рефлекса — от Декарта до Сеченова — строились на концепции рефлекса, трактуемого в качестве сенсомоторного акта. Сохранив ориентацию на принцип рефлекса, Павлов избрал для анализа целесообразных действий живого организма другой объект — орган, соединяющий эн-доэкологию с экзоэкологией биосистемы, внутреннюю среду с внешней.

В связи с этим понятия, вводимые Павловым, преодолевали традиционное членение психики и ее субстрата на два разряда, о каждом из которых Павлов говорил отдельным языком. Сравнивая выделенный им круг новых условно-рефлекторных явлений с традиционными физиологическими функциями, Павлов отмечал, что различие между ними в том, что «в физиологической форме опыта вещество соприкасается непосредственно с организмом, а в психической форме оно действует на расстоянии», но Павлов оговаривает, что существенное различие не в этом. Поиск этого различия приводит его в сферу сигнальных отношений. Сигнал в понимании Павлова выступал как средство различения не только внутренних условий работы организма, но и ее внешних условий, позволяя тем самым ориентироваться в окружающем мире, улавливать объективные, независимые от живой системы свойства и отношения.

Впоследствии Павлов видел задачу «первых сигналов» в сенсорном, чувственно-образном распознавании предметного мира. А потребность приобрела у него в контексте категории поведения значение мотивационного фактора, обозначенного Павловым термином «подкрепление». Другими важнейшими переменными (детерминантами поведения) выступили торможение и повторение. Павлов утверждал в качестве важнейшей особенности рефлекторной регуляции модифицируемость уже сложившихся форм поведения.

Таким образом, созданный Павловым язык является языком-посредником, позволяющим сомкнуть биологическую жизнь и неотделимую от нее — психическую. Именно в этом и заключается «гениальный взлет павловской мысли».

Надо сказать, что изучение физиологии во времена Павлова сочеталось с изучением Достоевского, произведения которого обнажали сложность и многоплановость душевной организации человека. Поэтому мысль о том, что открытия и знание законов, полученных в результате опытов над животными, позволят обеспечить людям истинное счастье, неслучайно занимала Павлова и его единомышленников.

Идея активности организма (человека), его собственных преобладающих возможностей, его деятельность, установки по отношению к внешней среде владела умами тех, кто отстаивал объективный метод в физиологии и психологии. Об этом говорили понятия о рефлексе сосредоточения, об ориентировочном (по Павлову — установочном) рефлексе. Примечательно в этом отношении введение Павловым понятия о «рефлексе цели».

Ориентировочный рефлекс включает стремление овладеть предметом, безразличным для жизнеобеспечения организма В качестве типичного примера рефлекса цели Павлов приводил страсть к коллекционированию. Павлов приходит к выводу, что «надо отделять самый акт стремления от смысла и ценности цели и чго сущность дела заключается в самом стремлении, а цель — дело второстепенное». «Рефлекс цели имеет огромное жизненное значение, он есть основная форма жизненной энергии каждого из нас», — утверждал Павлов.

Применительно к рефлексу цели как энергетической переменной Павлов ввел представление о социально-исторической детерминации. Причины падения энергии он усматривал в общественных влияниях.

В 1923 г. вышла работа Павлова «Двадцатилетний опыт объективного изучения высшей нервной деятельности поведения животных», в которой он изложил свою программу и описал колоссальную, проделанную им и его сотрудниками работу

Учение Павлова постепенно обогащалось не только фактами, но и теоретическими представлениями. Павлов поднял огромный пласт вопросов, касающихся работы высшей нервной деятельности: о причинах индивидуальных различий, о роли генетических факторов, о зависимости нервно-психической патологии от свойств типа ВИД и другие. Другое направление павловского труда касалось специфики ВИД человека.

Труды И.П. Павлова получили международное признание. В 1935 г. в нашей стране проходил 15 Международный конгресс физиологов, на котором ученые всего мира назвали Павлова «старейшиной физиологов мира». К этому времени И.П. Павлов был уже академиком, почетным членом и доктором «гонорис кауза» более чем 120 научных обществ, академий и университетов, отечественных и зарубежных. Известный во всем мире как создатель учения о высшей нервной деятельности, лауреат Нобелевской премии за труды по физиологии пищеварения, И.П. Павлов оставался до конца дней своих неутомимым тружеником и активным гражданином России.

Учение Павлова и его современное развитие служит одной из важнейших естественно-научных основ материалистической психологии и диалектико-материалистической теории «отражения» (положение о связи языка и мышления, чувственного отражения и логического познания и др.). Труды Павлова и его школы в последнее время используются для разработки и создания кибернетических устройств, имитирующих отдельные стороны психической деятельности.

Умер Павлов в 1936 г. на 87-м году жизни в Ленинграде и похоронен на Волковом кладбище. Уже при жизни труды И.П. Павлова были высоко оценены, что, в частности, отразилось на создании ему необходимых условий для плодотворной работы и нормальной жизни.