Процессы анализа и синтеза

Диалектическое мышление предполагает единство, сочетание анализа и

синтеза в ходе исследования предмета. Но сводится ли данное единство, как

это иногда изображают, к простому следованию синтеза за анализом, к

дополнению одного другим или между ними есть более глубокая внутренняя

связь? Ведь о необходимости сочетания анализа и синтеза, следования одного

за другим знали и метафизики (например, материалисты XVII - XVIII веков), и,

тем не менее, мы говорим о разрыве анализа и синтеза у них. Очевидно, дело

заключается не в простом признании равной необходимости как анализа, так и

синтеза. С другой стороны, целый ряд трудностей связан с выявлением

логической структуры их единства. Этому ряду вопросов и посвящена данная

статья. При этом мы, разумеется, далеко не можем претендовать на

исчерпывающую разработку поставленной проблемы.

ПОСТАНОВКА ВОПРОСА

Прежде всего уточним проблему.  Есть несколько смыслов, в которых

употребляются термины "анализ" и "синтез" и которые нас не будут

интересовать в данной статье. Во-первых, это анализ и синтез как

характеристики строения доказательства в математике. В этом смысле говорят

об аналитическом и синтетическом методах и т.п. Во-вторых, анализ и синтез в

смысле кантовского различения "аналитических" и "синтетических" суждений,

которое фактически означало отличение способа получения знаний путем чисто

логической обработки данного опыта ("аналитическое") от способа получения

знаний путем обращения к содержанию, путем привлечения к исходному знанию

каких-то иных данных опыта ("синтетическое"). Но анализ и синтез с самого

начала интересуют нас как движение в определенном содержании, отличное от

получения знания путем формального вывода. Поэтому различение

"аналитических" и "синтетических" суждений здесь неприменимо, ибо с этой

точки зрения каждый момент движения мысли был бы  синтетичен и,

следовательно, в нем нельзя было бы увидеть никаких различий.

Наконец, чаще всего термины "анализ" и "синтез" употребляются

применительно ко всему мышлению в целом, к исследованию вообще ("анализ" =

исследование). Но тогда теряется специфика проблемы, она безгранично

расширяется. В этом общем смысле мышление в целом есть расчленение предметов

сознания и их объединение. Познавая предметы, мы определенным образом их

расчленяем, выделяем в них и рассматриваем отдельно те или иные их стороны,

свойства, связи, то есть производим "анализ". Мышление вообще есть отражение

посредством абстракций. С другой стороны, всякое мышление есть установление

каких-то отношений между зафиксированными в мысли предметами или  их

сторонами, то есть "синтез". Соотношение первого и второго есть определенный

процесс. В основе его лежит какая-то связь абстракций, в которых

осуществляется мышление. Но не всякая подобная связь абстракций представляет

интересующую нас проблему собственно анализа и синтеза. Абстрагирование

предмета A и выработка о нем каких-то знаний еще не означают его анализа,

если при этом не рассматриваются те его свойства, которые отличают его как

часть совокупности предметов от других предметов (B, C, D) этой же

совокупности. Например, рассмотрение геометрической линии как таковой не

есть ее анализ; анализом оно является лишь в случае фиксирования линии со

стороны ее отличительного места (свойств) в той или иной геометрической

фигуре (сторона треугольника, медиана, высота и т.п.).

Анализ есть выделение и рассмотрение отличительных свойств, связей

предмета, в силу которых он является частью какой-то совокупности предметов

и которые, следовательно, имеют значение при рассмотрении отношения

координации предметов внутри этой совокупности, то есть при синтезе. Точно

так же совокупное рассмотрение предметов A, B, C, D, объединение их в

каком-то одном сложном знании еще не означают собственно их синтеза, если

полученное знание при этом не фиксирует их в плане координации в составе

сложного предмета F. Например, в товаре может быть выделена стоимость,

рассмотренная сначала как таковая, а затем в связи со своей формой

проявления - меновой стоимостью. Объединение знаний, привлечение других

сторон и связей предмета здесь имеют место, но нет синтеза. Стоимость и

меновая стоимость (отношение товаров Т - Т) не являются предметами,

отличающимися друг от друга местом и ролью в другом, более обширном целом

(а, следовательно, не могут быть предметом анализа), и отношение их не есть

отношение координации в нем, а есть отношение, например, содержания и формы,

сущности и явления, то есть они представляют собой одно и то же, но в разных

связях. Процесс отражения подобных явлений соответственно фиксируется иными,

чем анализ и синтез, логическими понятиями и категориями. Синтез же есть

фиксирование координации различающихся своей ролью внутри целого внешне

обособленных предметов или связей, то есть совокупное рассмотрение предметов

или связей в плане тех их свойств, которые имеют значение при анализе.

Как мы видим, единство анализа и синтеза проявляется уже в том, что для

их выделения в логике как специфических явлений мышления нужно сохранить их

соотносительность, то есть их единство в этом смысле. Положение Энгельса о

необходимой связи анализа и синтеза (см.: "Диалектика природы". - К.Маркс,

Ф.Энгельс. Соч., т. 20, с. 537) является здесь исходным. Если же отвлечься

от их соотносительности, то в исследуемом мыслительном материале можно

обнаружить иные свойства, чем те, которые специфически характеризуют

собственно анализ и синтез, поскольку реальные эмпирические процессы

мышления крайне сложны и представляют собой переплетение массы разнородных

явлений.