Иванова Валентина Дмитриевна

История  д. Село-Гора  и  Селогорской  волости.

Огромна Россия. Крохотным пятнышком на ее карте - земля Новгородская. Но она неповторима своей историей, культурой, людьми. И много на ней разных сел и деревень, у каждой из которых своя неповторимая судьба и история.

И есть среди них деревня с древним названием  - Село-Гора (ранее с. Гора, (с 1917 года в название деревни влился дефис), которая принадлежала Новгородскому уезду Селогорской волости, занимавшей 656,8 квадратных верст.

Первые летописные упоминания о деревне относятся к 1499-1500 годам.

Это было большое богатое село. По воспоминаниям старожилов до войны в деревне было более 150 дворов. Многие дома в селе были двухэтажными:

 1. Дом Ульяновых (между Горюновой Г.А. и Ярушинами),

 2. Рядом с домом Калязиных на «крестах» (здание церковно-приходской школы, затем на 2 этаже был клуб, внизу принимали молоко),

 3. дом Калязина Михаила Григорьевича (напротив магазина по другую сторону дороги),

 4. дом Александра Петрова (Таниных) – бывшее здание 7-й школы,

 5. дом Василия Яшина (по дороге на мастерские на правой стороне),

 6. 2-х этажный дом по дороге на пекарню (рядом с Виктором Горюновым) до войны там был детский сад.

По преданию название деревни говорит о том, что местность в деревне гористая и каждая из пяти гор имеет свое название. Огромные горы из песка. А вокруг болотистый рельеф. А появление в ней церкви обусловило ее окончательное название СЕЛО-ГОРА. Хотя изначально не было такого населенного пункта. Писалось просто с. Гора. Об этом говорят старые документы, надписи на надгробиях старого кладбища.

В селе был свой маслозавод, своя церковь, пекарня, школа, пилорама

 

Рельеф деревни.

 Самой крупной и высокой является гора с названием «Крутая», которая получила свое название за то, что один из ее склонов резко обрывается в сторону «улочки». Это любимое место деревенских ребятишек. Во все времена не было большего удовольствия, чем скатиться с такой горы на лыжах или санках зимой! До войны на ней был установлен геодезический маяк, построенный в 30-е гг. высотой 53 м. Этот маяк во время ВОВ ликвидировали немцы, чтобы он не служил ориентиром для нашей авиации. В послевоенные годы он был восстановлен, но был уже не таким высоким.

«Крутая» гора плавно переходит в «Кусонину» (в обиходе «соня» скорее всего от имени хозяйки ближайшего дома) гору, на которой раньше находилась водонапорная башня. Новая башня построена на самом пике «Крутой» горы.

Еще одна гора носила название - «Попова гора», потому что находилась на прежних поповских землях. Там же находился дом священнослужителя.

«Лисья Гора» получила название так как в ней было много лисьих нор.

(место расположение горы у водоема к мастерским).

«Ели - гора» (у бывшей пекарни) получила свое название именно потому, что на ней росли ели - двенадцать крупных деревьев. Самая крупная была в три обхвата.

По преданиям старожилов, если взобраться на эту ель, то можно было увидеть Новгородский Софийский собор. В войну ее спилили немцы, чтобы она не служила ориентиром для нашей авиации. У основания этой горы было немецкое кладбище. Теперь ее нет. Целая «гора» песка понадобилась для строительства асфальтированной дороги.

В наши дни из пяти гор осталось только две: Крутая и Кусонина.

 

Состав населенных пунктов

 

По составу населенных пунктов Селогорская волость делилась на три группы:

1. Клепцы, Чауни, Ляга, Пятилипы, Гузи, Глухая кересть, Радонь,Село-Гора,
Поддубье, Заклинье.

2. Горенка, Кельяш, Дехово, Мокрицы, Любунець, Лугско, Вольная Горка и
Заболотье.

3. Удрино, Финев Луг.

Селения этих групп занимали большую часть Волости и проходили почти сплошной полосой с севера на юг.

Рельеф местности слабо волнистый. Поля ровные.

 

Промысловая деятельность

В основном жители  Селогорской волости занимались промысловой деятельностью. Из 742 хозяйств - 618 занимались местным промыслом и лишь немногие промысловой деятельностью.

По прописным сведениям 1903 г. численность населения составляла 5534 человека. Из них мужчин -2736, женщин - 2798. Это в два раза больше по сравнению с 1893 годом: мужчин - 1602, женщин - 1725, всего 3327 человек, 490 хозяйств. По переписям этого же года у населения в хозяйствах было: лошадей -988, коров -2107, телят - 292, овец -1280.

На территории Село-Горы были земли Селогорского общества, Селогорского погоста (церковные земли). В Село-Гора было 132 двора, 478 стропильных помещения, 676 жителей, из них мужчин -351 человек, женщин -325.

Главное занятие жителей — земледелие. Подсобное занятие — выпас телят, кустарное производство, (это по 1903 году)

На территории деревни Село-Гора находилось Селогорское училище Министерства Народного просвещения. Помимо этого в деревне действовали церковь, школа, земская контора, станция, фельдшерский пункт, волостное правление, земская конная станция, хлебозапасный магазин, часовня, две мелкие лавки, пивная и винная. Число общин -48.

 Сразу после революции около железной дороги (на той ее стороне) (1920-26 г.) на Селогорских землях работал Клепочный завод. Многие селогорцы ходили туда на работу за 4 км. Дорога на Клепочный завод вела через «Гарь», «Телятник».

«Клепки» - это дощечки для изготовления бочонков. Сначала на заводе заготавливали березовые бревна, распиливали их на чурки определенной длины, а уже потом из них делали сами клепки. Бочонки на заводе не собирали. Готовый материал отправляли в Ленинград по железной дороге. Завод давал рабочие места порядка 20 селогорцам. На нем работала старейшая жительница деревни Игнатьева Анастасия Тимофеевна. По дороге на завод она познакомилась со своим будущим мужем.

 

Занятие личным подсобным хозяйством кормили семью, но не приносило никакого денежного дохода. Поэтому жители деревни в целях заработка занимались различными видами деятельности: вязали метлы, заготавливали топорища, строгали стружку из осинового дерева на специальном приспособлении рубанком, чтобы получалась тонкая лента (не толще тетрадного листа) шириной 80 см., около 1 м. в длину. Такая стружка складывалась в пачки (до 100 шт.), сушилась, красилась и сдавалась в приемные пункты в Рогавке и применялась для изготовления искусственных деревянных цветов. Этим занимались не только в Село-Горе, но и по всей округе: в Село-Горе - Лисовские. Этот вид промысла был хорошо оплачиваем.

Также в деревне занимались плетением лаптей почти в каждом хозяйстве. Наиболее известными мастерами этого дела были два брата Леонтий Осип и Микулин Лева. Они не были местными жителями. Ходили от села к селу «приживалами», останавливались в домах где нужны были лапти, за что получали от хозяев дома кров и еду. Со слов сторожил Микулин Лева слыл человеком закаленным. Легко мог зимой ходить в баню и из бани босиком. После ледяной воды забирался на печку и никогда не болел.

Из лучших портных того времени славились Купцов Михаил Парфенович (д. Рабтицы) и Тимофеев Андрей Тимофеевич (д. Село-Гора). С заказами на пошив одежды к ним обращались со всей округи. М.П. Купцов был хромым от природы, поэтому в деревне его звали «хромой», а А.Т. Тимофеева в простонародье величали «батарейка» за его воспоминания об участие в войне. Эти портные были известными до ВОВ.

А из дореволюционных портных сведения дошли до нашего времени о Терентии Арефьеве, у которого была ножная швейная машинка. Свое мастерство он передал старшему сыну Ивану, чей портрет находится в местном музее быта и ремесел.

Токарное дело процветало во дворах Игнатьевых, Даниловых и Корневых. В зимнее время на токарных станках (самодельных) они изготавливали для населения скалки, палки для лопат, толкуши и др. Излишки сдавали государству для дополнительного заработка. Толкуши на местном языке  - пестки.

До войны кузница располагалась там, где затем были построены фермы. Из известных кузнецов был Василий Егоров. А после войны кузница располагалась на месте, где сейчас находятся мастерские. В это время славился как кузнец - Иван Абусин.

«Лучинные корзины» из сосновой щепы изготавливали поддубские мастера, прутинные корзины (из ивового прута) плели в Гузях.

Бондарское дело процветало в Осие и Долгово. Изготавливались долбленные корыта и бочки из клепок.

В Село-Гора изготовлением бочек занимался Василий Сакаданов.

Кроме этого в деревне было три мельницы:

- на крутой горе - ветрянная мельница Григория Арефьевича Калязина;

- водяная мельница - на реке Горенка (150 м вправо от дороги);

- эстонская ветряная (эстонский ветряк) - Лаврентьева Александра Ивановича, которая находилась на поле у дороги (у Ваньки корявого).

 

                              Состав Селогорской волости.

До 1937 года население Селогорской волости в основном было раскидано по хуторам («Симов хутор», поселение эстонцев (вдоль дороги на Горенку по правую и левую стороны), «Дедюлино» к Керести, «Песчальник» - за Рабтицей  к Заклинью, «Игорково», «Селище» между Поддубьем и Раптицей, «Шорково» за Раптицей, «Ванкера» по фамилии хозяина, «Скорино»и другие).

 С 1937 года хутора начали расселять в деревни:  Песчальник, Шорково, Селище в д. Рабтица. Эстонские хутора в д. Горенка.

Эстонские хутора, которые находились по обе стороны дороги на станцию, переселялись в д. Горенка. В основном в них было по одному дому, но они имели даже свою молельню

До сих пор люди пользуются старыми названиями мест: Гарь (после лесного пожара), Телятник, Харина копань, Харина загородка, Заурецки, Темный лес (дорога на Рогавку, узкая, где кроны огромных елей закрывали солнце), Пущихино, Красицкий мох (красный от ягод брусники), Скорино, Дебрежь, Вешница (всегда стояла вода), Ключищи (поворот на Горенку до ферм, в этом месте били ключи), Собольки (дальше Дебрежа) и др.

В период коллективизации почти каждая деревня имела свой колхоз с собственным названием. Радони - Свердловец, Горенка - Сталинец, Рабтицы - Ворошиловец, Заклинье - Красная звезда, Село-Гора - Победа-промколхоз. После войны колхоз им. Ленина.

Первым председателем колхоза «Победа» до войны в Село-Горе был Данилов Иван Тимофеевич по инициативе которого в деревне в 1967 году был открыт обелиск памяти павших а годы Вов земляков. После войны председателями колхозов были:

1. Сканцев Степан - уроженец Финевки

2. Кузьмин Александр Павлович - уроженец Село-Горы

3. Шубин Александр, присланный из Райкома партии

4. Воробьев Александр, также присланный из райкома партии

5. Семенов Николай Михайлович - уроженец Село-Гора

Село-Гора, Пятилипы, Осия были объединены и создан совхоз «Селогорский», первым директором которого в 1971 году был Синельников Алексей Фомич, приехавший с семьей, после окончания института. Вторым директором, был назначен Семенов Николай Михайлович. Затем была произведена реорганизация, вследствие чего совхоз «Селогорский» стал отделением совхоза-миллионера «Новгородский свинокомбинат».

Первым председателем сельского совета в 1930-31 гг. был Воробьев Александр, назначенный Райкомом партии, затем на этом посту его сменил Трифонов. И последним председателем сельского совета до войны был Иванов Анатолий Васильевич (брат Серафимы Васильевны Фроловой).

После войны председатели сменяли друг друга в следующем порядке:

·Лаврентьев Иван Федорович

·Агеев Александр Федорович

·Иванова Серафима Васильевна

·Семенов Николай Михайлович

·Хозяйчикова Валентина Ивановна, проработавшая в органах местного самоуправления 33 года.

Здания сельского совета меняли много раз свое месторасположение. Вместе с почтой они перемещались из дома в дом, так как объявлялись бывшие хозяева этих домов, раскулаченные прежде. Сельсовету выделялись самые большие и красивые дома, которых в ранее богатой деревне было много. Часть из них была двухэтажными.

До войны в деревне было 151 двор (дом). Составлена карта домов деревни по воспоминаниям С.В.Фроловой (17.06.1922 г.р.), уроженки д.Раптица Селогорского с/с, всю свою жизнь проработавшую секретарем с/с

 

 

СЕЛОГОРСКАЯ ЦЕРКОВЬ

«ПОКРОВА ПРЕСВЯТОЙ БОГОРОДИЦЫ»

 

Была когда-то в деревне и своя церковь (отсюда и название – село) «Покрова Пресвятой Богородицы», и праздником Село-Гора был Покров – 14 октября скорее всего исходя из названия церкви. Второй церковный праздник деревни праздновался 22 мая – летняя Никола.

Это было рубленое здание, обшитое тесом, под железной крышей: летняя и зимняя. Вход в церковь был со стороны входа на старое кладбище в зимнюю половину. Небольшое в три низеньких ступеньки крылечко. Напротив входа три большие окна. Было очень светло.

Между зимней и летней половиной был проход чуть по уже фундамента церкви. Он вел к алтарю. Была и небольшая пристройка в сторону деревни округлой формы.

 Ограда вокруг церкви и кладбища из бутового камня, больше 1 м. высотой сохранилась до сих пор. Была своя звонница в 5 колоколов. Икон было немного, но все они были рисованные маслом. Большие и маленькие, в деревянных оправах. Стены и потолки были деревянные. Крыша двускатная. Отапливалась печкой.

 Был и клирос со своими деревенскими певчими. В церковном хоре пели Мараева Ольга Николаевна, Мараев (Феофанов) Николай Васильевич, его родной брат Мараев Александр Васильевич (оба выпускники Селогорской церковно-приходской школы), Прохоров Сергей Иванович (церковный староста) и его родной брат Прохоров Иван Иванович, Конюхов (Луньков) Петр Павлович, Братья Тихомировы Сергей Ильич и Василий Ильич, братья Харины (Виктор и другие).

До 1938 года службу вел в церкви отец Георгий, впоследствии высланный из деревни вместе с дьяконом (1935-36 гг.) У него было три сына, которые погибли в Великую отечественную войну и их память увековечена на обелиске в центре деревни. Дом отца Георгия был построен напротив церкви на горе, которая впоследствии стала носить название Попова Гора (попово поле до Прохоровых)- церковные земли. Впоследствии его разобрала деревенская молодежь (из числа комсомольцев) и из него собрали клуб. Батюшка очень любил цветы. Самые красивые в деревне цветы были в его палисаднике. На Поповой Горе батюшкой были посажены целые аллеи сирени, ровными рядами, метра через три в ряд. В деревне сирени тогда не было, и все жители копали кусты сирени в этой аллее и сажали у своих домов. Приезжали за букетами на выпускной из Рогавки, и даже горожане.

В престольные праздники народу в церкви собиралось много. Также ходили в церковь каждое воскресенье. В этот день старались не работать. Предварительно натощак, с утра помолившись в церкви, нужно было съесть просвирку («разговеться»). Когда родители приходили из церкви, ставили самовар.

Церковь закрылась в 1938году. На трех подводах увезли в Новгород колокола, иконы и большое количество церковных книг.

Во время войны в помещении церкви стали по-прежнему проводится службы, крестить детей, отпевать покойников. Продолжил службу батюшка Иван из д. Радони (похоронен на местном кладбище). Батюшка до служения был монахом. Жил в маленьком на 2 окошка домике, без семьи. У него была своя пасека. Когда гнал мед, всегда угощал. Ребятишки деревенские бегали по деревне и кричали: «Батюшка хлеб медом мажет!»

 В 1943 году жителей угнали в эвакуацию в Латвию. На Пасху весной еще встречали Христа. А летом 1943 года снаряд (фугас), сброшенный с советского самолета попал под обшивку церковной крыши, и она загорелась. Говорят, в это время на коньке церковной крыши сидел немец и поправлял задравшийся лист железа, после этого он сразу стал седым. Через дорогу располагалась немецкая артиллерия в три пушки, замаскированная большими деревьями от нашей авиации. В церковной ограде тоже росли большие деревья, они и послужили ориентиром для советской авиации. Горела церковь медленно. Местные жители стараясь потушить пожар, растаскивали бревна и выносили иконы, церковный инвентарь.

На месте церковного алтаря, местные верующие соорудили небольшой «домик» со створками от дождя и ветра, куда в большие праздники ставилась икона и свечи, совершали крестные ходы с горящими свечами (которые не гасли в любую погоду). Деревенская молодежь отмечала Пасху холостыми выстрелами из ружей.

Среди богомольных жителей деревни была некая «монашка» - Иванова Мария Максимовна. Ее семья: брат Алексей Максимович (высокий, красивый, косил с большим размахом, прокос получался широкий), Сергей Максимович (жил в Рогавке), Анна Максимовна, Федосья Максимовна (жила в Пятилипах) (1895 г.р.) (дочь – Валентина Степановна,  сейчас проживает в Санкт - Петербурге - «мама говорила, что у тебя три тетки были монашками»), сестры – Татьяна Максимовна и Наталья Максимовна (жили в Новгороде и тоже обе были монашками. Дом был большой на две половины (первая нежилая), она жила в задней части,  два окошка сбоку выходили на Даниловых. Находился там, где сейчас детский сад (прежде это был дом  Власа и Власихи (Пелагея) «мусор несите за Власа, черную землю под огурцы – за Власа, «Ах, вы серебряные головы!» - журил деревенскую ребятню - перед домом была большая поляна, на которой ребятишки шумно играли, а ему это не нравилось).

 Она была очень чистоплотна, постоянно мыла руки. Мария Максимовна в баню ходила только первой, один раз в месяц (чаще брезговала).  В молодости высокая, красивая. В старости она была горбатенькая, но по-прежнему с правильными красивыми чертами лица, с трясущимся голоском. Долго держала коз.

По воспоминаниям старожилов в девичестве она полюбила деревенского парня, а его насильно женили на богатой невесте. С тех пор она подалась в  женский монастырь в Новгород, а когда монастыри разгоняли, вернулась в свою деревню, но замуж так никогда больше и не вышла. Занималась рукоделием: стегала одеяла, вышивала бисером, ткала половики. Получая 8 рублей пенсии, благодаря своему умению жила безбедно, давала деньги в долг жителям.

 Умерла в 94 года. Последние годы жила в доме престарелых, но похоронена в д. Пятилипы на деревенском кладбище (по просьбе родственников). Семья жила на хуторе.

Деревенские девушки (Иванова Вера Федоровна, Валентина Дмитриевна), ходили перед большими праздниками убирать ее дом, который всегда почему-то был закоптелым, с низким потолком.

Напротив неё жил брат Алексей Максимович - двоюродный брат Сергея Ивановича Прохорова (он всегда служил в церкви церковным старостой - отец Евгения Сергеевича).

 А другая, по воспоминаниям старожилов,  была - «царица» (прозвище происходит от фамилии Царькова Мария Ивановна) тоже была очень верующей. Говорят во время ВОВ она спасла летчика - героя советского союза, укрывая его в своем доме. Она служила в церкви и жила в маленькой избушке на месте новых мастерских.

После войны, когда церкви уже не было верующие деревни собирались в ее маленьком домике с огромным количеством икон (скорее всего из сгоревшей церкви), и совершали песнопения на большие праздники. В святом углу стоял огромный крест от пола до потолка с распятием, желтого цвета.. Она была из рода Чолоновых (дом Ульяновых)

 

И только весной 2009 года начались работы по восстановлению Селогорской церкви.

 Нашли спонсора в С-Петербурге – Мазко Андрей Анатольевич. Решили (исходя из материальных возможностей) на ее месте поставить часовню. На старом фундаменте, между летней и зимней половинами. Заказали сруб размером 6 на 5,5 метров (по размеру фундамента). За лето его срубили в д. Пятилипы на пилораме.

 23 октября начали собирать сруб в шестнадцать венцов. В ноябре установили железную дверь, а к новому году стеклопакет. Изготовили макет крыши с куполом (Игнатьев Николай Васильевич – автор макета). Заказали купол в Санкт-Петербурге (спонсорская помощь -). Когда дело по-немногу пошло люди понесли в ДК добровольные пожертвования, кто сколько мог.

 

 

СЕЛОГОРСКАЯ ШКОЛА

 

Первая школа до революции в Село-Горе располагалась на «крестах», в двухэтажном деревянном здании возле дома Калязиных, в бывшем приставном управлении.

 Это была церковно-приходская школа до 4-го класса (1908 -1913 г.). Во время войны этот дом был разрушен. В ЦПШ преподавали старославянский язык. Преподавал и батюшка церкви. Учились три года. Знания давались очень прочные. Выпускники ЦПШ помогали своим внукам учиться в седьмом классе, хотя сами окончили три.

До войны начальная школа (1-3кл) находилась в здании бывшего правления волости (на месте дальней остановки, напротив дома Виноградовых). Это было одноэтажное большое здание. В деревне было три таких дома - трех родных братьев. Дома совершенно одинаковые по строению, как дом «мурманчан». Третий рядом с домом Горюновой Галины Алексеевны. Там учились дети из дд. Рабтица, Радони, Горенка, Поддубье, Село-Гора. Этот дом сгорел во время войны.

С 4-го по 7-й класс учили в доме репрессированного Александра Петрова (дом Таниных), раскулаченного в 1937 году. Подъехал «черный воронок», без объяснений забрали хозяина и больше он в деревню не вернулся. Это было большое двухэтажное строение. На первом этаже которого до революции была чайная лавка. Внизу два больших класса, на втором этаже 3 класса и учительская.

Но и этих двух зданий не хватало. Когда после войны в Горенке открыли детский дом в доме т. Липы (мурманской) напротив клуба тоже была школа. Эти два дома были спаренными.

Первый учитель Бранкин Иван Алексеевич. Директор семилетней школы Анисимов Константин Георгиевич.

Учителя: Белавина Александра Николаевна

           Жилинская Евгения

           Данилов Иван Федорович (из Гузи) – русский язык

           Данилов Михаил Федорович (отец Ореста Михайловича Данилова)

           Антипов Степан Анисимович – математика

           Сибрин Виталий Алексеевич – завуч до войны

           Ярошенко Анна Сергеевна

           Тур с женой – немецкий язык 5-6 класс

           Петрашкевич Виктор Андреевич – русский язык

           Шапошников Сергей – физкультура

           Черных Василий Степанович (приехал в 1938 году, был директором школы. После войны в 1939 г. уехал в г. Ленинград)

Первый выпуск семилетней школы был в 1935 году.

Учителем начальных классов до войны был Лебедев Василий Михайлович — местный житель, который учительствовал всю жизнь. Он был строгий, горбатенький. Жил в доме Ефимовых (рядом с Валентиной Ивановной).

Во время войны школа начала работать, как только немцы ушли из деревни в 1944 году. Здание Селогорской школы располагалось в двухэтажном доме семьи Петровых, ранее раскулаченных, содержавших до революции на первом этаже этого дома «чайную лавку», в обиходе деревенских жителей дом Таниных. Один из братьев Петровых - сын Татьяны, Александр слыл лучшим гармонистом в деревне. В этой школе обучались учащиеся старших классов (с 5 по 7 классов). Обе школы работали одновременно: начальная и семилетка.

 Начальная школа затем переселилась в дом Николая Ивановича Жукова (где жили семья Ганус), раскулаченного в годы коллективизации, в котором до школы располагался сельский совет.

Школьного оборудования не было. Столы были сколочены из досок и когда ученики писали, то часто протыкали тетради в местах стыка досок. Тетради делали сами из немецких бумажных мешков. Или писали между строчек газет и книг.

Портфели были только у очень богатых семей. У бедноты, которая составляла большинство, были сшитые матерями холщевые тряпочные сумки.

Число учеников было около 400-сот.

Освещалась школа керосиновыми лампами.

После войны директором семилетней школы стал Семенов Василий Сергеевич. Его сменила Шваркова Екатерина Васильевна и Иванова Валентина Дмитриевна.

В 1956 году семилетнюю школу закрыли, осталась одна начальная школа.

 

Иванова Валентина Дмитриевна

(1926 года рождения)

 

Первым и единственным учителем начальных классов в Село-Горе была Иванова Валентина Дмитриевна, шестнадцатилетней девушкой приехавшая из Вышнего Волочка Калининской области в 1944 году, на долю которой выпала организация учебного процесса в годы войны, когда в школах не было ни книг, ни тетрадей. Молоденькая 17 летняя девушка с длинной русой косой не испугалась трудностей.

«В 1943 году закончила школу и по приглашению кузнеца Абусина Ивана Андреевича приехали в Село-Гору. Один год работала без образования (1944-1945). На следующий год пошла в РОНО, чтобы дали справки для поступления в институт в Ленинград. Ехала под лавкой, без пропуска в Ленинград не пускали. Сдала экзамены в институт Герцена. Дали пропуск. Проучилась один год на дневном отделении. Познакомилась со своим будущим мужем Евгением Сергеевичем. Он приехал домой из армии (после войны работал в ремонтном участке военруком в Ленинграде). Вышла замуж. Вернулась в Село-Гора. Закончила двухгодичный учительский институт. Могла преподавать биологию, химию, географию. Родились дети- Виктор 1947 год, Николай 1951, Марина – 1960».  

Столы для обучения, заменявшие парты, собирали по всей деревне. Бумаги не было, писали между строк старых газет, книг. Детей было много, по несколько первых и вторых классов. Обучались дети из детского дома д. Горенка.

 Занимались в две смены по 15-20 человек в классе. Валентина Дмитриевна начинала свою работу с Даниловым Иваном Федоровичем, который ушел на пенсию, и его сменила Иванова Вера Федоровна.

«Учитель из д. Гузи Иван Тимофеевич (жил в доме семьи Ганус) узнал, что я окончила 10 классов и уговорил учительствовать с ним. Чернил не было. Варили свеклу и писали этим соком. Перьями № 87. Это перо давало необходимый нажим. Или писали простыми карандашами. В эту весну стала поступать в педагогический институт им. Герцена (филиал Новгородский) на естественно-географический факультет.  А вести приходилось все предметы. Шли с ним в город пешком. Ночевали в д. Некохово.

 Потом стали приезжать учителя. Сначала безрукая с одной рукой учительница (фамилию не помню). Затем Любовь Михайловна Воскресенская с маленьким ребенком на руках вела русский язык и литературу. Шваркова Екатерина Васильевна из д. Рабтица преподавала географию и историю. Ни карт, ни журналов, ни дневников не было. Рисовала лошадь на доске и по рисунку объясняла про органы. Ученики (Гена Хозяйчиков) сказал, что не все нарисовано, имея ввиду половой орган. Все смеялись.

 Мы не обижались, ведь наши ученики-переростки после войны были если не нашими ровесниками, то чуть-чуть помладше. На зимних каникулах ездили на совещание. Носить-то было нечего. И там, на совещании, нам дали подарки – белую кофту некрашеную и черную юбку.

Мы были счастливы. Помню учителя Антипова. Пришел в школу в лаптях. Поезд тогда на нашей станции не останавливался. По нашей просьбе просто замедлял ход и мы спрыгивали ночью.

 Учительница Шваркова однажды чуть не угодила в дрова, которые лежали вдоль железной дороги по направлению поезда, для паровозных топок. Оценок не ставили сначала. Потом выдали журналы. Родители старались одевать детей в школу получше – это школа! Володя Горюнов (брат Нины Николаевны Горюновой) – рубашка старая, вся в заплатах, но всегда чистая. Но бывало и рубаха новая да грязная. Воспитывали, внушали, что должны быть опрятными.

Потом стали приезжать учителя из пединститутов:

1.Вера Кирилловна из Боровичей (ботаника, геграфия, химия)

2. Нина Матвеевна из Горенки

3. Мария Петровна Кузьмина (русский язык и литература) вышла замуж за селогорского жителя (брата Николая Михайловича Семенова)

Шваркова Екатерина Васильевна стала завучем.

Директором был Семенов Василий Сергеевич (жил в доме Казанцевой). Образования у него не было. Назначили и всё. Потом приехал Полетаев Владимир Николаевич с образованием и стал директором, а Семенова перевели в завхозы.

Потом прислали учителя по немецкому языку. Серафиму Николаевну. Она была невестой Полетаева. И Шваркова имела на него виды. Был сильный конфликт. Дошло до РОНО. Приезжала Чернышова Анна Николаевна (с папиросой в губах) и всех рассудила. Шварковой – не переживай, что потеряла, а ты не радуйся, что приобрела..

Учеников много. Присоединили детский дом из Горенки. Это были уже 50-е годы. Уже были парты, карты и пособия.Занимались в две смены и все равно мест в школе не хватало. Школа снимала частный дом (Т. Липы) и в нем тоже училось две смены.

Василий Михайлович в первую смену, а я во вторую (дома дети). «Точка, болван, запятая, болван! И карандашом заостренным в лоб! Жаловались директору, а он: «Я учу по-старинке!»

Было 3-4 первых класса по 20 учеников в каждом!

Николай Михайлович Семенов – председатель колхоза всегда хотел развести сад. Ему прислали саженцы из питомника. Он посадил целый сад на поле у овощехранилища по правую сторону.

Никто не поливал, не ухаживал. Все искал садовода, но никто не хотел ехать. Яблоньки потихоньку погибали. И мы с Верой Федоровной поехали туда и накопали яблонь штук 30 и посадили их.

Колхоз огородил штакетником. Так получился школьный сад. Яблони, сливы, смородину. И у школьников появилось свое варенье и джем (варила Л.Альбертовна Прохорова).

Были разработаны и опытные участки. Сеяли с учениками рожь, пшеницу. Сажали морковь, лук.

Были даже кролики в подвале здания, на первом этаже тоже клетки вдоль стен, в сарае тоже кролики. Разводить принуждали в приказном порядке. Дежурные по классам кормили их, чистили клетки. Тушки увозили в город – сдавали заготпункт живьем на мясо. Забивать нанимали (сами боялись).  Деньги перечисляли школе. Их использовали для экскурсий, материальной помощи ученикам. Школа была показательной по кроликам, отчитывались на совещаниях. Хвалили в РОНО. На совещании делилась опытом. Никогда не спросят какими силами обходились (надо было на них накосить сена (я не умела (городская), косила Вера Федоровна, запрягали летом лошадь и на покос, вонь от них была страшная, хотя каждый день мыли полы), а каков приплод – всегда. Анна Николаевны Чернышова даже давала адрес, где взять самца, когда сдох наш Васька. А отказаться было нельзя. Потом стало попроще и мы раздали их детям по домам.

 Сразу после войны (на месте дома Корневых) около церкви был дом учителя начальных классов Алексея Васильевича Ефимова (Гуров) – селогорца. Однажды он со своими учениками пошел в лес, накопал саженцев разных деревьев и посадил вдоль дороги в деревне у каждого дома. Постучит в окно и скажет: «Бабуля, подвяжи деревце».  Кто ухаживал у того выросли.

У кого козы съели, кто сломал, но большинство деревьев принялось. С тех пор прошло много лет, но до сих пор гордостью древни является аллея вдоль дороги из могучих вязов, берез, тополей. Он поработал немного учителем. Однажды нечаянно вывихнул руку непослушному ученику. Мать в РОНО. Не уволили, но перевели в другую школу в Поозерье. А там деревьев вообще мало. Он и там посадил рощу. Когда ездили на совещания в район из общения с учителями узнала, что рощу до сих пор называют «Ефимовская роща». Похоронен здесь в деревне.

За иконы в доме ругали в РОНО. Я жила с родителями мужа. Мой свекор был церковным старостой. Его жена Татьяна Никифоровна тоже была глубоко верующей. Все время за стенкой было слышно как молились они и утром и вечером. Читали на старославянском церковные книги. Икона в доме была всегда в красном углу: большая, около метра высотой выпукло-вогнутая, рисованная маслом, прострелянная немцами из автомата. Объясняла, что живу не в своем доме, не имею права снять. Потом, после смерти Сергея Ивановича пришла б. Лиза Морозова с Радоней и сказала, что эта икона ее. Я отдала. Помню учитель молодой работал. А после возвращения из эвакуации во многих домах икон не было. Бабушки попросили его нарисовать иконку. Потом другая, третья, он не мог отказать. Позвонили в РОНО, сняли с работы его. «Ой, господи!» на уроке сказать было нельзя. Даже убирались в доме перед церковными праздниками тайком.

Зарплата была небольшой 50-70 рублей в месяц, а у колхозников и такой не было, работали за «палочки» (трудодни). Люди завидовали учителям. Иногда из РОНО давали подарки. Помню выдали трикотажную белую юбку. Сказали: «Покрасите».

Готовились ко всем праздникам, убирали братские захоронения, ходили в походы (в Кречевицы, там ночевали, на озеро Бебро, ездили в Ленинград на Аврору, в зоопарки, музеи. В день пионерской организации (19.05) набирали еды, жгли костер на природе. Делали родителям подарки к 8 марта. Собирали деньги в коробку, на ней с четырех сторон писали фамилии и кидали деньги кто сколько мог.

 Учеников много. Весело было. Еду в школу носили с собой, кто что мог. Столовая была, но не всем по карману. Запах пищи из столовой разносился на все два этажа. Тяжело было голодным это переносить. Но как ни странно дети болели мало. Но желтухой переболели все.

Кроме школьной работы требовали работу с неграмотным взрослым населением. Давали списки неграмотными были в основном женщины, работавшие на скотных дворах. Они поздно приходили с работы и мы учили их на дому. Ходили учителя начальных классов. Учили и в других деревнях. У меня было 4-5 учеников. Приезжали проверяющие из города.

Читали лекции населению. Директор получал доклады в городе в РОНО, привозил в школу. Читали по деревням, в бригадах. Народ собирали бригадиры.

 Сразу после войны помогали собирать продовольственные налоги – яйца, шерсть, масло. (50-е годы)

Мой первый выпуск: Валентина Ивановна Хозяйчикова, Саша Луньков, Николай – брат Веры Федоровны, Тихомиров Коля (подорвался на мине потом).

Когда в школе стало 67 учеников, отошел детский дом, решили закрыть(не хватало 1 ученика) школу расформировали.

В 1954 году оставили только начальную школу.

Все учителя уехали в Рогавку. А мы остались местные с Верой Федоровной (не нужно было жилье). Вера Федоровна(1923г.р.) была заведующая школы, а я учитель.

Так было до 1963 года. Вера Федоровна закончила литературный институт и ушла работать в Рогавку. А я стала заведующей.

Учила тогда своего сына Виктора. Уже была школьная форма. Торговая, не самосшитая. Правда на нее давали талоны. Коричневое платье, белые манжеты и воротник, черный повседневный и белый прадный фратук. Костюмы у мальчиков темно-серого (стального) цвета и ремень с пряжкой. Обязательно подшивался воротничок. На голове у мальчиков были фуражки.

В 1963 году Вера Федоровна закончила литературный институт и уехала работать в Рогавку.

Я стала заведующей Селогорской начальной школы. Помогать мне прислали молоденькую девушку Васильеву Галину Николаевну перед самой моей пенсией. Но она вышла замуж, ушла в декрет, а я опять работала одна.

Школа занимала все два этажа. На втором этаже классы – 4 комнаты (все проходные). На первом этаже класс для физкультуры и столовая, в которой стоял большой деревянный стол.

Варила обеды Нюша Миронова. Иногда манную кашу, суп из трех баночек кильки в томате, макароны. Колхоз давал картошку.

Но учеников было все меньше и меньше. А колхозной конторе места не хватало. Решили поменяться зданиями.

 В 90-е годы школа стала в доме рядом с клубом, а контора в нашем двухэтажном здании.

В новом помещении окна были маленькие. Света не хватало. Окна расширить свекор не разрешил и провели лампы дневного света.

Все три класса в одной комнате. Учеников 10-12 было. В той школе учились (Надя Борисова, Дима Логашкин, Люда Подопригора, братья Абасовы и др.). В этой школе столовой уже не было. Собирали с родителей деньги по 1 рублю на песок к чаю. Приносили из дома печенье.

В 1984 году  в связи с уходом на пенсию Валентина Дмитриевна закончила свой нелегкий трудовой путь длиною в сорок лет! Если спросить сегодня любого селогорца - кто был вашим первым учителем, почти все они ответят – Валентина Дмитриевна!

  После Валентины Дмитриевны ей на смену пришел молодой специалист Васильева Галина Васильевна с Керести после Боровического педучилища, но потом она вышла замуж и уехала в Вольную Горку.

А говорят незаменимых нет…

 

СЕЛОГОРСКИЙ МАСЛОЗАВОД

До войны (1935-1937) в деревне был свой маслозавод, который располагался в  небольшом рубленом жилом доме, стоявшем за зданием бывшей церковно-приходской школы (возле дома Калязиных, на «крестах»).

 Среди первых работников маслозавода были Горюнова Анастасия Павловна (лаборант) и Титова Любовь (из дома Федорова Б.И.). Двоюродная сестра Г.А. Горюновой Семенова Мария Васильевна принимала и возила («сливач») молоко от индивидуального сектора из д. Радони.

После войны находился в доме репрессированного Терентия Арефьева.

Назывался он низовой молочный завод от Новгородской организации Главмолоко, который впоследствии передали колхозу по найму. В Новгороде находился головной молочный завод.

Рядом с ним располагался ледник с отдельным входом для хранения готовой продукции (приблизительно 1953 года постройки). В этот год сделали ремонт на заводе, убрали деревянный пол, залили цементом, провели канализацию (сливы).

Он представлял собой деревянный бревенчатый сруб, опущенный в вырытый котлован. Сверху  бревенчатый накат. На этот накат сверху слоями укладывали лед (до 250 м³  льда заготавливали на летний период).

Лед заготавливали на водоеме «Вешница» зимой. Привозили с ближайших  рек. Главмолоко выделяло машины для перевозки и рабочих для заготовки льда. Его складывали в большие кучи, сверху засыпали «кострой» (отходы после отработки льна) или с  п. Керести или д. Пятилипы  привозили опилки с пилорамы.

Все оборудование было ручное.

Масло взбивали маслобойкой. Маслобойка – большая деревянная круглая бочка (больше десяти ведер – 100 литров), внутри лопасти, с двух сторон железные ручки, сбоку стеклянное окошечко для определения времени взбивания масла. Путем вращения ручки двое рабочих приводили  лопасти в движение, и это продолжалось пока пахта не начинала отделяться от готового масла. Время приготовления зависело от жирности сливок и скорости вращения лопастей.

В маслобойку заливались сливки, которые предварительно стерилизовались путем нагревания до определенной температуры. Стерилизовали сливки в ушатах в водогрейной коробке.

Водогрейная коробка вмещала в себя до 4-х ушат и один маленький (с горячей водой). Водогрейная коробка была вмонтирована в печку, которая снизу  топилась дровами.

Молоко перед сепарированием нагревали в этой  же водяной коробке.

Из обрата делали творог, заливали его в чаны, сквашивали и ставили на водогрейную коробку варить. А из сливок масло или сметану.

После 1951 г. масло уже не сдавали государству, а делали сметану и творог и отправляли в Новгород и Ленинград.

Лаборант определял жирность (не менее 36%) и кислотность. Пахта сливалась через отверстие маслобойки.

Готовое масло вынималось, неоднократно промывалось в чистой воде и расфасовывалось в деревянные ящики по 20 кг. Прокладывалось пергаментной бумагой снизу и сверху, маркировалось и отправлялось в Новгород.

Сметану отправляли в бочонках, которые изготовляли в д. Долгово, куда поставляли клепки (небольшие, в размер, дощечки для бочек) из лесхоза.

  Клепки  принимал от рабочих, которые ее заготовляли лесник Калязин Николай Григорьевич (с Раптиц). Из этой клепки в Долгово бондари делали бочки.

 Бочки должны быть с обеих сторон задоненными (закрытыми, имеющими дно). Одна крышка открывалась, бочки заливались горячей водой для того, чтобы они пропарились и набухли (размокли, чтобы не было щелей).

«Запушали» горячей водой и заливали готовую сметану, задоняли верх, делали наверху маркировку кто отправляет и куда и отгружали на Ленинград, по железной дороге в вагоне леднике» - из воспоминаний Г.А.Горюновой.

 С задоненых бочек снимали верхнюю крышку, вливали внутрь сметану и творог и сдавали государству.

Молоко на маслозавод свозилось со всей округи: с колхозных ферм и частного сектора на лошадях, в бидонах. «До войны, когда работала сливачем возила молоко на корове Шурка на одноколке (телега на двух колесах). Корову все время донимали слепни, она пряталась от них в кусты, телега переворачивалась, а мне никак было не поднять назад бидоны - маленькая была, слабая. Однажды даже возила молоко из д. Радони на воле (буйволе). Они шли медленно. Были большие, высокие с меня ростом. Волов привезли из Белоруссии».

Почти в каждой деревне был свой приемный пункт. Приемщики принимали молоко от населения и везли на маслозавод. От Рогавки до Долгово и Замошья все входило в наш округ.

В Рогавке не было своего маслозавода, был только маслосборный пункт. И когда собирали налоги(те кто имел корову обязаны были сдавать государству масло) даже из Рогавки маслоприемщик привозил масло от жителей и его принимали на нашем маслозаводе.

После войны первым директором маслозавода был  Мальцев Николай муж В.А.Мараевой (Мальцевой), женился второй раз на мастере молокозавода Галине Теркиной (вологодская – там был молочный техникум, ее оттуда и направили к нам работать).

Потом после войны Кузьмин Александр Павлович (Брат Т. Семеновой) при нем и начался ремонт маслозавода в 1953 году.

Затем Радионов Алексей Васильевич (местный житель дом Ж.Ивановой) был  директором.                    

 Первое время кроме директора на заводе был мастер, лаборант, счетовод и рабочие (зимой один, летом больше, так как в летний период были хорошие удои молока). Впоследствии штат сократили до 3-х человек: мастер, лаборант и рабочий.

 Проработала 21 год на маслозаводе  Горюнова Галина Алексеевна от сливача до мастера. Училась на лаборанта.

После передачи молокозавода колхозу, обрат вывозили на ферму для выпойки телятам, а сливки отправлялись в Новгород на молочный завод в бидонах (35% жирности). Маслозавод закрыли в 1968 году как нерентабельный.

 

Галина Алексеевна ГОРЮНОВА (25.02.1928 г.р., уроженка д. Радони)

Родилась 25 февраля 1928 г. в д. Радони.

Родители Татьяна Игнатьевна Хозяйчикова (родная сестра Хозяйчикова Александра (отца Г. Хозяйчикова) и Алексей Семенович Андреевы (Радони). Оба работали в колхозе. Перед войной отец работал в Рогавке на пекарне.

Семья была большая – шестеро детей: старший брат Виктор (1922 г.р. – погиб под Старой Руссой в 1941 г.), сестра Мария (1925 г.р.) – умерла в войну от тифа, лечили немцы, в Радонях был госпиталь, похоронена на старос кладбище у церкви, все три гроба (Вера Прокофьева, Богданова Раиса)стояли в церкви на отпевании), брат Александр (1930 г.р.), сестра Алефтина (1932 г.р.), брат Николай – родился в войну в декабре 1941 года и я.

«С 19 лет работала приемщицей молока. Возила молоко от частного сектора и от колхоза на молокозавод.

Затем стала работать лаборантом на нашем молокозаводе. Для этого училась в Новгороде 1 месяца. Потом выучилась на мастера (1 месяц). И проработала на маслозаводе 21 год с 1947 по 1968 год. С 13 лет считала на счетах. Потом, когда маслозовад закрыли пошла работать продавцом. Магазин перед маслозаводом - плевое дело. Казалось, что ничего не надо  делать. Толковая была, способная к обучению, поэтому и посылали учиться».

 

СЕЛОГОРСКАЯ ПЕКАРНЯ

 

В начале 60-х годов (1962-63 г.) была специально построена пекарня от Райпотребсоюза для обслуживания населения д. Село-Гора и близлежащих деревень хлебной продукцией.

Это было единое большое помещение для выпечки и замеса и склад продуктови раздевалок для рабочих. Кочегарка имела отдельный вход с другой стороны здания. Работали два кочегара посменно.

Готовая продукция поставлялась в Селогорский магазин на лошадях.

Хлеб развозился на лошадях, а позже появилась своя машина.

Это было кирпичное здание с дровяным отоплением, работавшее круглосуточно, посменно. Работали в две смены по 12 часов по 3- 4 человека в смену. Первым и единственным директором пекарни была Дарья Матвеевна (наркоманка), приезжая. Жила в доме Бобиных. Для выпечки хлеба были сложены большие кирпичные специальные печи, отапливаемые дровами. Емкости для замешивания теста были уже механизированные. Они делали замеси автоматически двигались по вертикальному кругу в печи для равномерного пропекания теста. Тесто взвешивали на чашечных весах и вручную раскладывали в формы. Вес буханки – 1 кг. Муку, дрожжи, соль привозили с города из Райпо.

Муку просеивали тоже уже не вручную. Засыпали муку в металлический рукав и проходя через него оттуда она выходила уже просеянной. Ее засыпали в дежи (большой металлический из нержавейки чан больше метра в диаметре) добавляли все по рецептуре, выдерживали срок закваски (жидкая опара) и потом добавляли еще муки до крутого теста. Было несколько таких деж (они были на колесиках), одно тесто подходило, другое уже замешивалось, чтобы не было простоев.

 Выпекали разную продукцию: белый, черный и ситный хлеб, сайки.  Одно время пробовали выпекать баранки, но очень недолго, неподходило оборудование. Была введена в производство специальная машина для изготовления баранок.

Просуществовала пекарня недолго, т.к. оказалась не рентабельной и была закрыта в 1969 году. Оборудование увезли. Хлеб стали привозить из города в магазин.

В свое время на ней работали Горюнова Мария Васильевна (рабочая), Прохорова Людмила Альбертовна (мастером проработала один год), Негудина Антонина из Раптиц, Ефимова Светлана Васильевна (из Горенки), Рябова Людмила Даниловна (сестра Чижиковой В.). Мастер был в каждой смене. Зарплата маленькая – 40 рублей.

После закрытия пекарни там была совхозная столовая. Там работала Валентина Демброва. Кормили совхозных рабочих.

На время ремонта магазина, одна часть здания пекарни занимал магазин Райпо. Потом помещение долгое время использовалось как общежитие. Когда строились фермы там жили строители (дагестанцы, чечены и др.). Потом студенты, которых присылали на помощь совхозу на уборку урожая из Тесово-Нетыльской школы. Постепенно здание разрушилось.

(из воспоминаний Людмилы Альбертовны Прохоровой (Сим) –09.03.1940 г.р.)

 

 

До революции в 1914 г. в деревне произошел самый крупный пожар в ее истории. Сгорели семь домов: четыре с одной стороны дороги и три с другой. Причиной пожара послужил случай: одна из жительниц деревни, чей дом загорелся первым, вышла ночью во двор с керосиновой лампой проверить не отелилась ли корова. Споткнувшись, обронила лампу, из-за чего загорелись сени ее дома. Огонь один за другим перекидывался на следующие дома.

Так случалось неоднократно. Поэтому вся средняя часть деревни состоит из каменных домов.