Сетевые структуры в современной мировой политике

Вспомните:

что вы знаете об устройстве глобальной экономики? На­сколько успешно, по вашему мнению, в мире развивает­ся борьба с терроризмом?

Как мы видели, в последние несколько десятилетий в ми­ре сформировалась экономика нового типа, которую ряд ис­следователей вполне обоснованно именует глобальной и информационной. Человечество вступило в эпоху информа­ционной революции и информационного общества. Произво­дительность и конкурентоспособность (фирмы, региона или

государства) стали зависеть, в первую очередь, от способно­сти генерировать, обрабатывать и эффективно использовать информацию, основанную на знаниях. Глобальность эконо­мики определяется тем, что основные виды экономической деятельности, такие, как производство, потребление, цирку­ляция товаров и услуг, а также таких факторов производ­ства, как капитал, труд, сырье, информация, технология, организуются в глобальном, общепланетарном масштабе с использованием разветвленных сетей, связывающих между собой географически удаленных экономических агентов. В новых исторических условиях достижение определенного уровня производительности и само существование конкурен­ции оказывается возможно лишь в рамках глобальных се­тей современной экономики (сетей поставщиков, производи­телей, потребителей, технологической кооперации и т. д.). Одновременно глобальные финансовые рынки, а также кон­троль и управление ими превращаются в важнейшие рыча­ги глобального управления мировыми экономическими, со­циальными и даже политическими процессами.

СЕТИ ПОЛИТИЧЕСКИЕ

Изменения организационных структур под влиянием рас­пространения информационных технологий произошли не только в сфере экономики. Само наше общество все в боль­шей степени превращается в общество сетевых структур. В своей повседневной жизни мы все чаще сталкиваемся с сетями в политической и информационной сферах. Процес­сы формирования сетевых структур глубоко вторгаются в сферы культуры и власти. Коммуникация главным образом осуществляется через сеть средств массовой информации (те­левидение, радио, пресса) и новых электронных средств ин­формации (Интернет). Власть во все большей степени кон­центрируется вокруг средств массовой информации и коренится в структуре информационных потоков. Сфера по­литики все больше оказывается погружена в виртуальное пространство.

Все большее количество общественных институтов и ор­ганизаций структурируется по сетевому принципу. К числу крупнейших политических сетей, например, целым рядом экспертов относится разветвленная система институтов уп­равления Европейским союзом. Сети представляют собой самоорганизующиеся полицентричные структуры, ориенти­ рованные на решение определенных задач и состоящие из автономных групп. Для них характерны децентрализация власти и ответственности, а также преобладание горизон­тальных (а не вертикальных, иерархических) внутренних связей отдельных составляющих их сегментов. Сети — от-

крытые структуры. Они способны к расширению путем включения в себя новых узлов, если те решают аналогич­ ные задачи и исповедуют сходные ценности.

В последние годы сетевые формы организации все шире осваиваются представителями неправительственных органи­заций. Значительное число правозащитных, экологических, пацифистских организаций фактически представляют собой децентрализованные и формируемые «снизу» сети по инте­ресам. К задачам, которые сети призваны решить в совре­менном мире, в организационном смысле они приспособле­ны значительно лучше. Новые неправительственные организации оперативнее реагируют на меняющуюся ситуа­цию, принимают решения на основе большего объема и луч­шей переработки информации. И главное, аккумулируя воз­можности групп, составляющих отдельные самостоятельные узлы соответствующей сети, эти неправительственные орга­низации оказывают все более эффективное воздействие на правительства различных стран мира. Их мнение становит­ся невозможно игнорировать при принятии решений по по­литическим вопросам. Сетевые неправительственные струк­туры начинают играть все большую роль в современных международных отношениях. Часто их называют акторами без суверенитета, транснациональными силами, междуна­родными группами давления, кардинально преобразующими всю систему международных отношений, вынуждая государ­ства поступиться — в сфере защиты прав человека, гумани­тарной деятельности, в области экологии — «священным принципом» суверенитета. Их сила прежде всего в их коли­честве и в способности мобилизовать широкую обществен­ную поддержку собственным инициативам. Решительная активизация неправительственных сетевых структур в по­следние годы поставила на повестку дня вопрос о формиро­вании так называемого неправительственного порядка. Ряд исследователей полагает возможным даже вести речь о воз­никновении на волне глобализации единого глобального гражданского общества, одну из важнейших составных час­тей которого и составляют неправительственные сетевые структуры. Распространение неправительственных сетей связывается ими с торжеством принципов «прямой демокра­тии», субсидиарности (от лат. subsidiarius — вспомогатель­ный, резервный), со способностью создания «снизу», с низо­вых ячеек и звеньев, больших, охватывающих чуть ли не все пространство нашей планеты организаций, которые на­прямую связаны с национальными институтами граждан­ского общества. По их мнению, мировая политика начина­ет восприниматься людьми в совершенно новом свете. Мир предстает как единая интегрированная социальная система, пронизанная сетями сотрудничества, конкуренции и обмена.

Субъекты мировой политики начинают воспринимать ее именно как общемировую — они находят естественным рас­сматривать мир в целом как арену для распространения еди­ных стандартов поведения. В данной интерпретации увели­чение числа сетевых структур практически однозначно связывается с глобальной тенденцией к демократизации международных отношений и с волной демократизации как таковой.

Гражданское политическое участие, т. е. участие граж­дан в принятии политических решений сегодня, — неотъ­емлемый элемент политического процесса в странах совре­менного Запада. Оно является ответом на совокупность новейших вызовов традиционной демократии. Основной пер­сонаж «демократии участия» — рядовой гражданин данной страны. А сама она есть прямое, непосредственное участие «простых людей» в политическом процессе, в перераспреде­лении ресурсов и властных полномочий, выражение их ин­тересов и запросов перед лицом власти. По мнению некото­рых участников гражданских объединений и новых социальных движений, влияние глобального гражданского общества может привести в перспективе к изменению харак­тера глобализации, устранению многих ее отрицательных последствий. Последователи этой концепции получили наи­менование альтерглобалистов (от лат. alter — другой).

Трудно отрицать, что степень воздействия на внутрен­нюю и внешнюю политику государств таких международ­ных сетевых структур, как, например, «Гринпис», возросла за последнее десятилетие в весьма значительной степени. По мнению большого числа экспертов, сетевые структуры фак­тически генерируют новые стандарты и модели поведения, определяют приемлемость тех или иных методов решения проблем в мировой политике, осуществляют жесткий и по­следовательный мониторинг этих новых норм поведения на международной арене и тем самым дают обоснование или лишают легитимности действия государств и правительств.

Вместе с тем политические сети являются всего лишь способом социальной организации и в этом плане могут ис­пользоваться для достижения самых разных целей. Пожа­луй, наиболее опасные проявления распространения сетевых структур оказались связаны в последние десятилетия с фе­номеном сетевого терроризма.