Фиксация психологических данных как первичных показателей предполагает знание содержательных характеристик связанных с ними психических процессов, явлений или состояний. Понятно, что эти содержательные характеристики будут включены в выбранные исследователем интерпретационные схемы и базироваться на принятой в рамках того или иного направления системе психологических понятий. Однако одни и те же показатели могут выступать в качестве первичных при достаточно разных предметах изучения и различных методах исследования (как единицах реализации определенного исследовательского, или познавательного, отношения к психологической реальности).
Разделение методик на общие и специальные подразумевает, что какие-то показатели более тесно или более однозначно связаны с конкретными проявлениями психологической реальности или с так называемыми базисными процессами, реконструируемыми на их основе. В этом смысле соответствующие им методики являются специальными. Так, тест Бурдона [7] – это специальная методика изучения особенностей внимания. В то же время методика «пиктограмма» применяется в очень широком спектре гипотез: о характеристиках произвольного запоминания, особенностях образных компонентов в мышлении, проявлении личностных свойств и т.д. Таким образом, данная методика является менее специальной с точки зрения привязки ее к конкретному процессу или психологическому свойству человека, реконструируемому на ее основе (заметим, что она будет выглядеть более специальной по сравнению с тестом Бурдона, если учитывать проявление в интерпретациях показателей самим исследователем тех специальных знаний, которые раскрывают результаты с точки зрения предполагаемых психологических закономерностей).
Специальные методики могут входить в разные исследовательские схемы. Такой показатель, как кожно-гальваническая реакция (КГР), использовался в психологии в существенно отличающихся друг от друга исследовательских схемах и в разных предметных областях. Будучи «прописанным» в области психофизиологии эмоций, он использовался как один из показателей при идентификации разных видов напряженности – операциональной и эмоциональной, при изучении этапов невербализуемых, в том числе эмоциональных, предвосхищений в ходе решения человеком мыслительных задач [64], в экспериментах с изменением поощрений и наказаний при попытках управления электрокожной активностью со стороны ЦНС и ряде других.
Исследователи, соглашаясь с общими характеристиками КГР как проявления работы автономной нервной системы и неспецифической реакции активации, до сих пор не смогли предложить «последовательно доказанной схемы эмоционально-специфической, психофизиологической реакции» [9, с. 57], т.е. не решена задача сравнения качественно различных эмоциональных состояний по такому психофизиологическому корреляту, как КГР. Однако фиксация этого показателя позволяет психологам конкретизировать гипотезы о составляющих и этапах других процессов. Будучи специальной с точки зрения необходимости овладения определенными знаниями из области психофизиологии, эта методика, однако, не ограничивает исследователя в характере содержательных гипотез, в рамках проверки которых может подразумеваться фиксация КГР.
Неспецифичность методики может пониматься и иным образом – как относительная свобода исследователя в выборе тех гипотетических конструктов или интерпретационных схем, сквозь призму которых осуществляется качественное описание эмпирических данных. Здесь следует выделить два аспекта. Первый связан с указанием на то, что любая регистрация показателей человеком включает элементы наблюдения или самонаблюдения и означает принятие психологом какого-то критерия при переводе данных из плана субъективной реальности исследователя (наблюдателя, протоколиста) в статус протоколированных данных. Эта проблема представлена также в следующей главе, посвященной методу психологического наблюдения, в частности при обсуждении невозможности понимания наблюдения только как перекодирования данных в системах невербальной и вербальной их представленности наблюдателю. Второй аспект проблемы заключается в том, что психологами часто наивно или осознанно отождествляются методические средства проведения исследования и та психологическая интерпретация, с которой изначально было связано структурирование методики. Любые методики – от фиксационных, показателей времени реакции, до проективных тестов – могут изменяться с точки зрения понимания процессов, реконструируемых по результатам применения.
