Были наняты три фирмы с детекторами лжи, чтобы определить, кто украл камеру. Все эксперты уверенно показали виновного, хотя кражи на самом деле не было.

Другая причина, почему большинство специалистов по допросам с помощью детекторов лжи убеждены в точности этого аппарата, вероятно, проистекает из бесспорного факта, что детектор лжи хорош для одного: выявления признания, особенно когда у людей сделать это не получилось (Lykken, 1998; Ruscio, 2005). Эти специалисты часто предполагают, что люди, которые провалили тест и не признались в совершении преступления, должно быть, лгут. Тест кажется им фактически безошибочным: если человек проваливает тест и признает, что он лгал, — тест «сработал», а если человек проваливает тест и не признает, что он лгал, — тест также «сработал». А если человек прошел тест, то он будет, по сути, всегда соглашаться с тем, что он говорил правду, и таким образом тест снова «сработал». Такое мышление «с помощью подбрасывания монетки» делает трудным или невозможным сфальсифицирование объяснения, лежащего в основе полиграфического теста. Как отме-

чает философ науки сэр Карл Поппер, нефальсифицируемые утверждения не являются научными.

В 2003 году во всестороннем обзоре Национальный научно-исследовательский совет раскритиковал объяснение ТСВ и исследования, поддерживающие его эффективность. Большинство из них были лабораторными исследованиями, в которых относительно небольшое количество студентов колледжа совершало мнимые преступления типа кражи бумажника, а не исследованиями в полевых (реальных) условиях с большим количеством подозреваемых в настоящих преступлениях. В нескольких полевых исследованиях на мнения специалистов влияла внешняя информация (вроде газетных сообщений о том, кто совершил это преступление), что не давало отличить влияние фактов данного дела от результатов, полученных на детекторе лжи. Участники теста обычно не были обучены использованию контрмер, то есть стратегий, призванных «обмануть» полиграфический тест. Чтобы использовать контрмеры, человек намеренно увеличивает физиологическое возбуждение в нужных моментах теста, например, кусает язык или выполняет в уме сложные подсчеты (скажем, постоянно вычитает 17 из 1000) во время сравнительных вопросов. Информация относительно контрмер широко освещена в популярных источниках, включая Интернет, и она, конечно, почти наверняка уменьшает эффективность детектора лжи в реальном мире.

Учитывая эти ограничения, Национальный научно-исследовательский совет отказался оценить точность ТСВ. Дэвид Ликкен охарактеризовал точность в 85% для виновных людей и 60% для невинных людей

как благожелательную. То, что 40% честных экзаменующихся кажутся лживыми, предоставляет чрезвычайно плохую защиту невинным подозреваемым, и эта проблема осложняется, когда специалисты, использующие детектор лжи, проводят тесты со множеством подозреваемых. Предположим, что произошла утечка секретной информации и есть данные о том, что в этом виноват 1 человек из 100, и все они проходят полиграфическое тестирование.

По оценкам Ликкена, шансы выявления виновного человека равняются 85%, но при этом будут ложно обвинены другие сотрудники! Это тревожные цифры. А ведь надо учесть еще и то, что Пентагон недавно усилил ежегодные проверки всех своих 5700 нынешних и будущих сотрудников, частично в попытке минимизировать риск проникновения террористов (Ас-сошиэйтед пресс, 2008).

Однако полиграфические тесты остаются популярной иконой в представлении общественности. В одном опросе 67% простых американцев назвали детектор лжи либо «надежным», либо «полезным» для обнаружения лжи, хотя большинство не назвало его безошибочным (Myers, Latter & Abdollahi-Arena, 2006). В ходе опроса студентов, изучающих введение в психологию, Аннетт Тэйлор и Патрисия Ковалски выявили: 45% из них полагали, что детектор лжи «может точно идентифицировать попытки обмана». Полиграфическое тестирование было показано в более чем 30 кинофильмах и телешоу, обычно без намека на его недостатки. К 1980-м годам только в Соединенных Шта-

Разрушение мифов: приглядимся получше

Является ли сыворотка правды детектором лжи?  

Мы видели, что полиграфический тест — это далеко не идеальный инструмент для отделения истины ото лжи. Но может ли сыворотка правды показать лучшие результаты? Уже в 1923 году в статье, напечатанной в одном медицинском журнале, ее назвали «детектором лжи» (Herzog, 1923). Во многих фильмах, например, таких как «Марионетка» (1986), «Правдивая ложь» (1994), «Знакомство с родителями» (2000) и «Джонни Инглиш» (2003), персонажи, которые что-то скрывали, внезапно начинали говорить правду, одну только правду и ничего, кроме правды, после употребления небольшой дозы вышеназванной сыворотки. В течение многих десятилетий правительственные спецслужбы, например ЦРУ и бывшее советское КГБ, предположительно использовали сыворотку правды во время допросов подозреваемых шпионов. Даже совсем недавно, в 2008 году, индийская полиция, если верить некоторым сообщениям, использовала сыворотку правды в отношении Азама Казира Касаба — единственного оставшегося в живых террориста, участвовавшего в разрушительном нападении на Мумбай (Blakely, 2008). Начиная с 1920-х годов психотерапевты иногда используют ее, чтобы извлечь глубоко запрятанные воспоминания о какой-то душевной травме (Winter, 2005). Например, в

1994 году обвинения в развратных действиях были предъявлены поп-певцу Майклу Джексону лишь после того, как один анестезиолог ввел сыворотку правды 13-летнему Джордану Чандлеру. До ее введения Чандлер отрицал, что Джексон развращал его сексуально (Taraborrelli, 2004).

Как и детектор лжи, сыворотка правды имеет неверное название. Большинство сывороток — это барбитураты типа амитала или пентотала натрия. Поскольку физиологическое и психологическое воздействие барбитуратов в значительной степени аналогично воздействию алкоголя (Sudzak, Schwartz, Skolnick & Paul, 1986), последствия от употребления сыворотки правды мало чем отличаются от употребления нескольких стаканов спиртного. Как и алкоголь, сыворотка правды делает нас сонными и менее озабоченными тем, что происходит вокруг. И как алкоголь, она не раскрывает правды; она просто ослабляет наши внутренние запреты, в результате чего мы с большей вероятностью можем сообщить кому-то как точную, так и неточную информацию (Dysken, Коо-ser, Haraszti & Davis, 1979; Piper, 1993; Stocks, 1998). Как следствие, сыворотка правды сильно увеличивает риск ошибочных воспоминаний и ложных признаний. Есть достоверные свидетельства того, что люди могут лгать под ее влиянием (Piper, 1993). Поэтому, если не принимать во внимание голливудские фильмы, можно сказать, что сыворотка правды не намного эффективнее в обнаружении вымысла, чем

тах ежегодно проводилось приблизительно 2 миллиона полиграфических тестов (Lykken, 1998).

Из-за увеличивающегося признания их ограниченной надежности полиграфические тесты редко применяются в судах. Федеральный закон 1988 года о защите сотрудников от проверок на детекторе лжи запрещает большинству работодателей использовать такие детекторы. Однако по странной иронии, правительство исключило себя из этого закона, позволив проводить тесты на детекторе лжи в юридических и военных учреждениях, а также в органах безопасности. Полиграфический тест не считают заслуживающим доверия, чтобы с его помощью нанимать клерков мини-маркетов, но при этом чиновники используют его для проверки сотрудников ФБР и ЦРУ.

Если бы был жив Уильям Моултон Марстон, он был бы разочарован, узнав, что ученым еще только предстоит создать психологический эквивалент волшебного лассо Чудо-Женщины. По крайней мере в обозримом будущем идеальный детектор лжи остается предметом научной фантастики и книжек комиксов.