Вред стереотипов для творчества

Новое надо создавать в поте лица, a ста poe

Само продолжает существовать и тверд

держатся, на костылях привычки.

А. Герцен

Силы человека с годами убывают, поэтому в пожилом возрасте он гораздо меньше расположен к коррекции своих устоявшихся представлений о мире Подгоняемая подсознательным стремлением к экономии душевных сил, появляется тенденция к стереогипизации поведения и мышления, искажается реакция на новое. Вследствие этого психика костенеет, ограничивая способность к познанию, преграждая ему путь за счет доминирования привычных схем. Но,

независимо от нашего возраста, мир продолжает изменяться, и постепенно прежние представления о нем становятся неадекватными обновленной среде. Тогда у человека возникает конфликт с окружением — а значит, и с самим собой. Так и получается, что он сам строит клетку, в которой живет, на каждом шагу говоря себе: «Нельзя делать того, не стоит делать этого, это против такого закона, это против другого, это нелогично, это неестественно, это невозможно».

Рутина привычного мышления приводит к тому, что явления, идущие вразрез с установившимися у человека представлениями о должном, просто не принимаются в расчет, игнорируются. Человек «закрывается»: перестает быть восприимчив к неожиданному, теряет способность к творчеству. Вот если бы ему удалось сохранить психическую гибкость! Она помогла бы сохранять готовность к новым идеям, постоянно перестраивать свою модель мира, приводя ее в соответствие с меняющейся средой. Гибкая психика позволяет понять, что мир меняется и что каждый должен меняться вместе с ним, — не существует неизменно правильных представлений.

Прогресс в науке преобразует картину мира и позволяет посмотреть на него новыми глазами. Однако существует предел вариабельности любой концепции или теории. Действующая парадигма определяет разрешенное проблемное поле, устанавливает допустимые методы и приемлемые решения. При выходе за границы этого поля, при изменении каких-либо принципиальных свойств парадигмы она перестает существовать. Так, Локатос [33] считал, что любые изменения могут происходить только за счет утверждений, лежащих во «внешнем слое» концепции и не затрагивающих ее ядра. В момент смены парадигмы выдвигаются новые гипотезы, которые тоже быстро затвердевают, превращаясь, в свою очередь, в парадигмы и аксиомы.

Разрушение устоявшихся представлений, теорий выявляет новые пробелы в человеческих знаниях, которые ученые стремятся заполнить новыми гипотезами. Однако выдвигать их не так просто, поскольку закрепившаяся инерционность мышления оборачивается желанием как можно реже менять свою точку зрения. Именно инерционность фатальным образом отражается на разнообразии и глубине гипотез. Возникающая при этом унификация взглядов подавляет воображение, сковывает свободу при выдвижении новых идей и самостоятельность в выборе направления приложения усилий.

Почему с годами все труднее менять взгляды? Кроме того, что нарастает общая инерционность, зависящая от опыта, есть и другая причина — возрастное снижение уровня эмоциональности. Кок известно, дети повышенно эмоциональны и непосредственны. Поэтому их мышление в большей степени, чем у взрослых, свободно от «законопослушности» и, наоборот, склонно к «законотворчеству». В молодости усвоение новых идей и формирование идеалов сопровождается интенсивными переживаниями. Эти переживания человек ценит как самое дорогое достояние своего «Я» и бережно сохраняет в течение всей жизни. Необходимость их обновления и создания новых идеалов в зрелые годы неизбежно сопровождается внутренними перестройками, которые субъективно воспринимаются как глубинный личностный кризис. Модель мира, сформированная жизнью человека, трещит по всем швам, и то, на чем держалась стабильность существования, вышибается из-под ног. Эти критические моменты нередко приводят к усилению ригидности — неспособности изменить свое поведение при изменении ситуации, приверженности привычному образу действий, несмотря на перемену условий.

продвижение с помощью экстраполяции: «путь пчелы»

С течением времени старые, бредни становятся мудростью, а старые небылицы

порождают большие истины.

П. Бомарше

Для реконструкции своей модели мира ученый использует приемы, известные со времен Бэкона как «путь пчелы» и «путь паука» [44]. Первый из них предлагает кропотливый сбор и систематизацию накопленных наукой крупиц знания, ознакомление со всем доступным объемом достижений ученых предыдущих поколений. На этой основе осуществляется продвижение вперед, развитие тенденций, имеющихся в данной области и намеченных предшественниками. Здесь разум выступает как сила организующая, синтезирующая

Примером развития «пути пчелы» могут явиться основания познания по В. Расселу [74]. Все предложенные им постулаты представляют собой обобщение правил правдоподобного предсказания и опираются на рациональные ожидания, интуитивную веру людей в существование:

а) Причинной связи. Так, постулат независимых причинных линий дает право из частичного знания делать частичный вероятный вывод.

б) Определенного постоянства объектов. Здесь акцент делается на то, что закон выступает как мера регулярности, повторяемости, как некая тождественность, сохраняющаяся в ряду последовательных наблюдений. Квазипостоянство объектов помогает понять реальную устойчивость вещей и их свойств совместно с непрерывностью событий и их связей.

в) Структурного сходства. Симметричность отношений между объектами окружающего мира способствует упрощению картины вселенной, порождает веру в глубинную простоту и симметрию законов природы.

г) Пространственно-временной непрерывности. Этот постулат гласит, что если установлена причинная связь между несмежными звеньями цепи, то обязательно обнаружится существование промежуточных звеньев, позволяющих утверждать, что физические объекты существуют и тогда, когда они не воспринимаются.

«Путь пчелы» нередко оборачивается трагедией для самого творца, поскольку накопление и анализ фактов укрепляют односторонний, опирающийся на стереотипы, подход к проблеме Стереотип, как затвердевший отпечаток прошлых подходов, стоит на пути новых идей и открытий не только тогда, когда эти идеи принадлежат другому человеку, но и когда это собственные достижения. Творцы не всегда понимают и принимают все грани своих творений. Приведем несколько примеров. Как известно, Планк открыл квантовую структуру света, будучи молодым 25-летним ученым. Менее известно, что всю остальную жизнь он старался доказать ошибочность своего открытия, а когда это ему не удалось, с горечью признался, что лучше было бы ему умереть раньше, пока он не разучился понимать современную ему физику. Трагедия Планка в том, что ему трудно было перестроить свои представления о физике так, чтобы они не противоречили его собственному открытию, — он

не смог преодолеть влияние уже сформированной у него модели мира. Аналогичные трудности пережил и известный физик Лоренц. В беседе с А. Ф. Иоффе он говорил [24, с. 58]: «Я потерял уверенность, что моя научная работа вела к объективной истине, и я не знаю, зачем жил; жалко только, что я не умер пять лет назад, когда мне еще все представлялось ясным». Лоренц так и не проникся истинным смыслом «преобразования Лоренца», усматривая в нем лишь способ упрощения уравнений, а Л. де Бройль не понял, в чем суть предложенного им понятия волны, и лишь много позднее было дано статистическое истолкование волевой функции.

Столь же неосторожным оказался прогноз Рентгена о применении открытых им лучей. Он не видел путей практического их использования. Похожим образом ошибался и Эдисон. Когда С. Лебедев осуществил впервые в мире синтез каучука и уже действовала опытная установка, Эдисон заявил: «Этого никак нельзя сделать. Скажу больше: все сообщения — ложь. Из моего собственного опыта и опыта других ясно, что вряд ли возможно получение синтетического каучука вообще и особенно в России». Подобных примеров множество. Казалось бы, кто имел авторитет более заслуженный, нежели Резерфорд, — однако и он оказался несостоятельным в прогнозировании. В 1937 г. он утверждал, что атомную энергию никогда не удастся использовать практически. Но менее чем через два года О. Ган доказал, что это возможно, а еще через два года американцы приступили к созданию атомной бомбы.

Когда Г. Герц обнаружил электромагнитные волны, нашлось несколько энтузиастов, готовых осуществить новую, беспроволочную форму связи. Против был сам Герц. Он обнародовал расчеты, где доказывал невозможность беспроволочной передачи сигнала и заявил, что электромагнитные волны никогда не найдут практического применения.

Все это наглядно показывает, что негативные утверждения о перспективах открытия даже самых авторитетных экспертов зачастую немногого стоят. Объясняется это тем, что даже весьма талантливые люди с течением времени могут потерять и уверенность в себе, и способность к научному прогнозу. Их мышление становится слишком «законопослушным», и власть прошлою опыта не позволяет им объективно оценивать новое.

знание из себя: «путь паука»

Не имея своею мнения, легче боротыя счужим.

М. Генин

«Путь паука» предполагает не столь непосредственную зависимость от прошлого. Он допускает выдвижение нового знания, генерацию новых идей, подчас не связанных с предшествующим знанием, порывающих с традицией. Ему противопоказан скрупулезный анализ прошлого наследия. Здесь отсутствует слишком тесная привязка к идеям предшественников, так как она может быть препятствием для выдвижения новых научных идей, подчас «безумных» с точки зрения традиционных концепций.

На этом пути часто преуспевают непрофессионалы в данной области, поскольку их не сдерживает груз известных идей и общепринятых подходов. В прошлом веке ученые с насмешкой отвергали гипотезу движения континентов, выдвинутую Вагенером, — в особенности из-за того, что он был не геологом, а метеорологом.

В этом способе продвижения к открытию существенную роль играет интуиция. Мы не будем подробно останавливаться здесь на этом увлекательнейшем предмете, поскольку ее разработке посвящена одна из наших прошлых книг — «Интуиция и искусственный интеллект» [15]. Упомянем только, что интуиция бывает нескольких видов и каждый из них соотносится с темпераментом, характером и другими личностными особенностями творца. Зависимость успешности открытий, сделанных некоторыми дилетантами, от развития у них интуиции была замечена многими исследователями.

Конечно, неверно было бы думать, что у профессионалов в своей области интуиция играет меньшую роль. Так, Гейзенберг писал, что, как он чувствует, «...Бор получил свои результаты не посредством расчетов и доказательств, а с помощью догадок и интуиции». Вообще очень часто сначала как-то находят решение, а потом пытаются его оправдать. Нередко физик предпочитает забыть путь, который привел его к открытию. Он шел по извилистой дороге, сворачивая иногда на ложные тропинки, об этом теперь не хочется даже вспоминать. Ему может быть даже стыдно, он разочарован в себе из-за того, что так долго возился... «Я должен был сразу понять, что эта дорога никуда не ведет», — говорит он себе.