Нахождение образной (метафорической) аналогии между изучаемой системой и не-которой другой, более изученной;

Проверка обоснованности найденного образа, его соответствия наблюдаемой реальности;

Введение аналогии в логические рамки, которые позволяют проверить степень полноты соответствия аналогии реальным данным;

Проверка существенности, ценности аналогии, т.е. установление значимости в модели и прототипе тех отношений, которые пока не были приняты во внимание.

Если учёт последних не приводит к серъёзным поправкам в образе, то модель-аналог признаётся полезной. После этого начинаются этапы детализации модели.

Установление масштабных входящих и логическую модель величин и пробелов их изменчивости (область валидности), при которых данная аналогия является вполне справедли-вой.

Исследование возможностей интерпретаций в терминах модели второстепенных от-ношений прототипа, от которых мы отвлекались на первых этапах процесса построения модели.

7. описание предложенной модели возможно более формальным образом:

Такое описание уже является важным результатом, благодаря которому множество раз-розненных факторов можно рассматривать при посредстве ограниченного числа принципов, положенных в основу модели. Это новое освещение фактов которое даёт модель, открывает широкие возможности для целенаправленного поиска новых факторов.

Формализация вовсе не обязательно должна достигать уровня, который обнаруженные функции может описать математическим языком. В широком смысле, формальным можно счи-тать любое изложение концепции однозначным языком, позволяющим сделать логический вы-вод следствий. Главное преимущество логическо-формального описания заключается в том, что оно превращает неупорядоченную совокупность терминов и категорий теории в дедуктивную систему.

Указанные этапы развития можно проследить в истории теории игр Г. Е. Журавлёв справедливо отмечает, что сугубо формальная теория игр исходит из глубокого генетического родства ИГРЫ и человеческой ДЕЯТЕЛЬНОСТИ. Теория игр специально создана для описания социального поведения человека в ситуациях выбора. Поэтому теоретико-игровой подход позволяет формализовать и количественно оценить такие человеческие качества, которые существенны в ситуации ВЫБОРА: осторожность, рискованность, бескорыстие. Конфронтация и т.д.

Возможен и другой подход к построению модели, при котором формальная структура выбирается на интуитивном основании. Принятая формальная модель может подсказать нам общее структурное представление об изучаемой системе. В таком случае осознание и вербализация концепции следует за уже готовой её математической формой. Множество возможных абстрактных структур заведомо меньше множества их конкретных интерпретаций. Поэтому, собственно говоря, и возможно моделирование.

К сожалению, довольно часто построение модели начинают с выбора математического аппарата. А проверить согласие аксиоматики это аппарата и моделируемой реальности можно, как правило, лишь на отдельном этапе моделирования. При этом всякое усовершенствование и развитие модели оказываются ограниченными исходной аксиоматической системой данного аппарата.

Говоря о построении модели, нельзя не коснуться вопроса о её субстрате. Традиционная классификация подразделяет модели на ВЕЩЕСТВЕННЫЕ и ЗНАКОВЫЕ. вещественными моделями называют такие. Которые имеют природу. Сходную с природой изучаемого явления. К вещественным моделям социально-психологического явления можно. Видимо, отнести те, которые моделируют один вид групповой деятельности посредством другого. Вопрос о субстрате модели сложной системы, непосредственно связан с проблемой адекватности моделирования.

В художественной литературе отношение «быть моделью» рассматривается чаще всего как симметричное. Это означает, что из двух систем, связанных этим отношением, любая может выступать в качестве модели другой. Впрочем, для процесса моделирования удобнее, чтобы модель было проще «оригинала». Поэтому требования, согласно которым «идеальная модель» должна быть изоморфной к отображению реального объекта, сменились на менее жёсткие. считается достаточным, если между моделью и её объектом сохраняются гомоморфные отношения.

В этой связи уместно вспомнить существенные обстоятельства практики моделирования. В качестве аналогов психической деятельности человека используются как технические модели психики. Так и механизмы отражательной деятельности высших животных. Модели распространения иерархической лестницы подчинения, распределения статуса, доминирования в группе строятся западными социальными психологами на основе аналогий с поведением крыс, птиц, собак и т.д.

Техническими моделями психики (эвристическими, программными)) называют программы для ЭВМ, описывающие человеческое поведение, поступки и деятельность. С помощью таких программ в последнее время стремятся моделировать не только функции психики, но и материальную структуру, порождающую эти функции. Понятно, что аналогия таких вещественных моделей и прототипа недостаточно глубока, ибо не учитывает специфику субстрата психического. С другой стороны, философы давно говорили, что прогресс в моделировании человеческой психики достижим только с учётом её социальной природы.

Единство ФУНКЦИОНАЛЬНОГО, СТРУКТУРНОГО и ГЕНЕТИЧЕСКОГО аспектов изучения сложно организованных объектов следует наблюдать на только при анализе их, но и при их концептуальном синтезе, который является одной из функций моделирования.

Логически состоятельную аналогию можно проводить между генетически близкими системами. Какие бы преобразования ни изменяли структуру системы-продукта, между ней и стркутрой продуцирующей системы всегда можно установить гомоморфные соответствия.