Глава 5. Фундаментальная ошибка атрибуции 4 страница

- Что такое квиддич?

Задавать подобный вопрос тоже было ошибкой.

- То есть, если я правильно понял, - сказал Гарри, когда объяснение Рона (с сопутствующими жестами) приблизилось к завершению, - поймавший снитч получает сто пятьдесят очков?

- Да…

- Как много десятиочковых голов обычно забивает команда без учёта снитча?

- Эм, пятнадцать или двадцать в играх профессионального уровня.

- Какая-то глупость. Это нарушает все возможные принципы создания игр. В остальном правила вроде ничего, спорт как спорт, но вот снитч, который, как говоришь, практически всегда приносит команде больше очков, чем все остальные члены команды, и таким образом определяет исход матча… Два ловца летают по полю, почти не взаимодействуя с другими игроками, и каждый из них надеется, что ему повезёт заметить крохотный мячик первым.

- Дело не в везении! - запротестовал Рон. - Нужно, чтобы твои глаза двигались особым образом…

- В этом нет взаимодействия с другими игроками. Неужели действительно так интересно смотреть, как кто-то мастерски двигает глазами? И когда одному из ловцов наконец удаётся поймать снитч, то этим он обесценивает работу, проделанную остальными игроками. Как будто взяли нормальную игру и добавили в неё бессмысленную позицию, чтобы кто-то мог стать Самым Важным Игроком, не вникая в суть и не участвуя в общем процессе. Кто был первым ловцом? Принц-идиот, который хотел играть в квиддич, но не мог выучить правила? - сказав это, Гарри понял, что выдвинул на удивление хорошую гипотезу. Посадить его на метлу и сказать, чтобы ловил блестящую штуковину…

Рон нахмурился:

- Даже если тебе не нравится квиддич, не нужно над ним смеяться!

- Без критики нет оптимизации. Я ищу способ улучшить игру. И сделать это очень просто. Нужно избавиться от снитча.

- Никто не будет менять правила по твоему желанию!

- Я, знаешь ли, Мальчик-Который-Выжил. Люди прислушаются ко мне. И возможно, если мне удастся изменить правила игры в Хогвартсе, то дальше нововведение распространится само по себе.

На лице Рона возникло выражение абсолютного ужаса:

- Но… но если убрать снитч, то как узнать, когда заканчивать матч?

- Купите часы. Всяко лучше, чем сейчас, когда игра занимает то десять минут, то несколько часов. И болельщикам будет гораздо удобнее, - Гарри вздохнул. - Да, хватит на меня так смотреть. Вряд ли у меня будет время на преобразование этого жалкого национального вида спорта во что-то более интересное и умное согласно моему видению. У меня полным-полно других поводов для беспокойства, важнее этого, - он задумался. - С другой стороны, не составит особого труда написать девяносто пять тезисов Реформации Квиддича и прибить их к церковной двери.

- Поттер, - раздался чей-то протяжный голос,- что у тебя на лице, и что это стоит рядом с тобой?

Ужас на лице Рона сменился открытой ненавистью.

- Ты!

Гарри повернул голову. Это и в самом деле был Драко Малфой, которого, похоже, всё-таки заставили надеть обычную школьную мантию, зато он отыгрался за счёт своего сундука, который выглядел не менее волшебно и элегантно, чем тот, который приобрёл Гарри. Украшенный серебром и изумрудами сундук носил на себе, как догадался Гарри, семейный герб Малфоев - изящную ядовитую змею над скрещенными волшебными палочками из слоновой кости.

- Драко! - воскликнул Гарри. - Эм-м, или Малфой, если предпочитаешь, хотя у меня твоя фамилия ассоциируется скорее с Люциусом. Рад, что наша прошлая встреча не отразилась на твоём здоровье. Это Рон Уизли. Я же стараюсь сохранять инкогнито, так что зови меня, э-э, - Гарри посмотрел на свою мантию, - мистер Блэк.

- Гарри! - прошипел Рон. - Ты не можешь взять это имя!

Гарри моргнул:

- Почему нет? - оно звучало таинственно, как «международный человек-загадка».

- Вообще - хорошее имя, - сказал Драко, - но благородный и старейший род Блэков может быть против. Как насчёт «мистер Сильвер»?

- Слушай, ты, отойди от… от мистера Голда! - рявкнул Рон и сделал шаг вперёд. - Ему незачем общаться с такими, как ты!

Гарри примирительно поднял руку.

- Я использую «мистер Бронз», спасибо за подсказки. И, Рон, хм, - он не знал, как лучше выразиться. - Я рад, что ты… с таким энтузиазмом защищаешь меня, но я не возражаю против разговоров с Драко…

Очевидно, это стало для Рона последней каплей. Когда он повернулся к Гарри, в его глазах пылал гнев:

- Что? Да ты знаешь, кто это?

- Да, Рон, - ответил Гарри, - если ты помнишь, я первым назвал его по имени.

Драко усмехнулся. Затем он посмотрел на белую сову, сидевшую на плече Рона.

- Ого, что это? - насмешливо протянул Драко. - А где же знаменитая крыса семейства Уизли?

- Похоронена на заднем дворе, - холодно сказал Рон.

- Ах, как жаль. Пот… ой, мистер Бронз, должен заметить, что с семьёй Уизли связана шикарная история о домашнем питомце. Хочешь её рассказать, Уизли?

Лицо Рона исказилось:

- Ты не думал бы, что это смешно, случись это с твоей семьёй!

- О, но с Малфоями никогда бы не произошло такое, - промурлыкал Драко.

Руки Рона сжались в кулаки.

- Хватит, - Гарри постарался, чтоб его голос звучал как можно более веско. Было ясно, что речь зашла о чём-то очень болезненном для рыжеволосого мальчика. - Если Рон не хочет говорить об этом, пусть так и будет. И я прошу тебя тоже не поднимать эту тему.

Драко с удивлением повернулся к Поттеру, а Рон кивнул:

- Правильно, Гарри! То есть, мистер Бронз! Теперь ты видишь, что он за человек? Скажи ему, чтоб проваливал!

Мысленно Гарри сосчитал до десяти. В его случае это было число двенадцать миллиардов триста сорок пять миллионов шестьсот семьдесят восемь тысяч девятьсот десять. Эту странную привычку он приобрёл в пять лет, усовершенствовав подсказанный матерью традиционный вариант. Гарри считал свой способ более быстрым и не менее эффективным, чем обычный.

- Рон, - спокойно сказал он, - я не буду его прогонять. Он может говорить со мной, если хочет.

- Я не собираюсь общаться с теми, кто общается с Драко Малфоем, - холодно объявил Рон.

Гарри пожал плечами:

- Тебе решать. Я не хочу, чтобы кто-то говорил, с кем я могу общаться, а с кем - нет, - повторяя про себя: «уйди, пожалуйста, уйди, пожалуйста».  

Лицо Рона окаменело от удивления: он полагал, что его фраза сработает. Рыжеволосый отвернулся, потянул свою тележку за ручку и устремился дальше по платформе.

- Если он тебе не понравился, почему ты просто не ушёл от него? - полюбопытствовал Драко.

- Эм… Его мать помогла мне выяснить, как попасть на эту платформу со станции Кингс Кросс, было как-то неудобно говорить, чтобы он отстал. Не то что бы он мне был неприятен, - сказал Гарри, - я просто…

Он пытался подобрать слова.

- Не видишь причин для его существования? - предложил Драко.

- Вроде того.

- В любом случае, Поттер… Если тебя действительно воспитали маглы, - Малфой остановился, надеясь на опровержение, но его не последовало, - тогда ты, наверное, не знаешь, что значит быть знаменитым. Люди захотят занять всё твоё время. Ты должен научиться отказывать.

Гарри кивнул, задумчиво глядя на лицо Драко:

- Дельный совет.

- Если со всеми будешь добреньким, то вокруг будут ошиваться только самые наглые. Реши, с кем хочешь проводить время, а остальным помаши ручкой. Люди судят по кругу общения. Тебе вряд ли захочется, чтобы тебя видели с кем-то, вроде Рона Уизли.

Гарри снова кивнул:

- Можно спросить, а как ты меня узнал?

- Мистер Бронз, - с нажимом протянул Драко, - я ведь уже тебя встречал, помнишь? У нас было очень интересное знакомство. Так что когда я увидел тебя с шарфом на голове, причём выглядел ты крайне нелепо, то я просто предположил.

Гарри склонил голову, принимая комплимент.

- Я жутко извиняюсь, - сказал он, - за нашу первую встречу. Не хотел ставить тебя в неловкое положение перед Люциусом.

Драко отмахнулся:

- Жаль только, что отец не вошёл, когда ты льстил мне, - рассмеялся он. - Но спасибо за то, что сказал тогда перед ним. Если бы не ты, объясняться было бы сложнее.

Гарри опять склонил голову:

- И тебе спасибо за то, что сказал профессору МакГонагалл. Хороший взаимный обмен.

- Не за что. Хотя одна из помощниц мадам Малкин наверняка разболтала всё по секрету своей ближайшей подруге - отец сказал, будто бы ходят странные слухи, что я и ты подрались или что-то в этом духе.

- Ой, - вздрогнул Гарри. - Мне и правда очень жаль…

- Да ничего, мы привыкли. Одному Мерлину известно, сколько ходит небылиц про семью Малфоев.

Гарри кивнул:

- Рад, что у тебя не было неприятностей.

Драко улыбнулся:

- У отца, хм… очень тонкое чувство юмора, но он хорошо понимает, что друзья необходимы. Очень хорошо понимает. Целый месяц он заставлял меня повторять перед сном: «Я подружусь с кем-нибудь в Хогвартсе». Когда я ему всё объяснил, и отец понял причину моего поступка, он извинился и даже купил мне мороженое.

Гарри открыл рот от удивления:

- Тебе ещё и мороженое удалось получить?

Драко самодовольно кивнул:

- Ну отец, конечно, знал, что это разводка, но он сам же меня этому научил, так что, если вовремя хитро улыбнуться, то между нами возникает особое понимание, после чего он должен купить мне мороженое или я сделаю печальное лицо, будто думаю, что разочаровал его.

Гарри внимательно посмотрел на Драко, ощущая присутствие равного по силе:

- Ты учился манипулировать людьми?

- Ну да, сколько себя помню, - с гордостью ответил Малфой. - Отец нанимал преподавателей.

- Ух ты, - восхитился Гарри. Прочитанный им труд «Влияние: наука и практика» Роберта Чалдини не выдерживал сравнения с индивидуальным обучением, хотя книга, конечно, была чертовски занятной. - Твой отец почти такой же классный, как мой.

Драко надменно поднял брови:

- Неужели? И что же делает твой отец?

- Он покупает мне книги.

Драко задумался:

- Что-то не впечатляет.

- Это надо видеть. В любом случае, рад, что всё хорошо. Люциус смотрел на тебя так, будто собирался пытать.

- Мой отец действительно любит меня, - настойчиво сказал Драко. - Он бы никогда со мной так не поступил.

- М-м, - протянул Гарри.

Он вспомнил великолепного светловолосого мужчину, который зашёл в магазин мадам Малкин, держа в руках трость с серебряным набалдашником. Сложно было представить этого идеального убийцу любящим отцом.

- Не пойми неправильно, но почему ты в этом уверен?

- Э? - было ясно, что Драко не задавался подобным вопросом.

- Фундаментальный вопрос рациональности: почему ты веришь в то, во что веришь? Что ты знаешь и почему ты думаешь, что ты это знаешь? Что заставляет тебя думать, что Люциус не принесёт тебя в жертву, как какую-нибудь пешку в своей игре?

Драко бросил на Гарри странный взгляд:

- А что ты знаешь об отце?

- Ну… член Визенгамота, а также Попечительского совета школы Хогвартс, невероятно богат, пользуется благосклонностью и доверием министра Фаджа, возможно, имеет компрометирующие фотографии Фаджа, самый ярый последователь идеологии чистой крови с тех пор как ввиду смерти Тёмный Лорд потерял первенство, бывший член внутреннего круга Пожирателей Смерти. У Люциуса на руке нашли Чёрную Метку, но он смог избежать тюрьмы, заявив, что был под проклятием «Империус» - до смешного неправдоподобная отговорка, и все это понимали… Зло с большой буквы «З», прирождённый убийца… Кажется, всё.

Драко сузил глаза:

- Тебе это МакГонагалл сказала?

- Она бы ничего не рассказала о Люциусе, только посоветовала бы держаться от него подальше. Но после Инцидента-В-Магазине-Зелий, пока профессор разговаривала с продавцом и старалась всё держать под контролем, я схватил одного из покупателей и расспросил его.

Драко широко раскрыл глаза:

- Правда?

Гарри озадаченно посмотрел на Малфоя:

- Если я соврал, то не собираюсь рассказывать правду только потому, что ты спросил.

Наступила тишина.

- Ты точно попадешь в Слизерин.

- Спасибо, но я точно попаду в Когтевран. Мне нужна власть, только чтобы получать книги.

Драко хихикнул.

- Ну да, конечно. Так вот… отвечая на твой вопрос… - он сделал глубокий вдох, лицо стало серьёзным. - Однажды отец пропустил из-за меня голосование в Визенгамоте. Я упал с метлы и сломал несколько рёбер. Было очень больно. Мне никогда не было так больно, и я думал, что умру. И отец вместо очень важного голосования сидел у моей кровати в больнице святого Мунго, держал меня за руку и обещал, что я поправлюсь.

Смутившись, Гарри отвёл взгляд, но усилием воли заставил себя вновь посмотреть на Драко:

- Зачем ты мне это рассказал, Драко? Это же… личное…

- Один из моих преподавателей говорил, что между людьми возникает близкая дружба, когда они знают друг о друге личные вещи. И причина, по которой у многих людей нет близких друзей, это нежелание делится самой важной конфиденциальной информацией, - Драко сделал приглашающий жест. - Твоя очередь.

Гарри вдруг понял: знание того, что выражение надежды на лице Драко является результатом месяцев тренировок, не делает этот приём менее эффективным. То есть, конечно, делает, но эффект всё равно остаётся. То же можно было сказать и об умном использовании взаимного обмена, технике, о которой Гарри читал в книгах по социальной психологии (эксперименты показывали, что подарок в пять долларов в два раза эффективнее обещания пятидесяти долларов людям, которых просили заполнить анкеты). Драко добровольно поделился с ним конфиденциальной информацией и теперь ожидал, что и собеседник поступит так же… и Гарри ощутил давление. Он был уверен, что его отказ будет встречен с грустью, разочарованием и долей презрения, показывающими, что Гарри потерял несколько очков.

- Драко, - сказал он, - к твоему сведению, я понимаю твои действия. В моих книгах это называется взаимный обмен: когда ты хочешь заставить кого-то сделать то, что тебе нужно, то в два раза эффективнее подарить ему два сикля, нежели пообещать двадцать…

Он умолк.

Драко выглядел грустным и разочарованным:

- Это не задумывалось как какой-то трюк. Это просто способ стать друзьями.

Гарри поднял руку:

- Я же не отказывался отвечать. Мне нужно время, чтобы выбрать что-то настолько же личное и одновременно безопасное. Другими словами… Хочу, чтобы ты знал, я не выношу давления.

Пауза, взятая на обдумывание, способна обезвредить большинство манипулятивных техник, главное - научиться их видеть.

- Ладно, - сказал Драко, - я подожду, пока ты готовишься. О, и, пожалуйста, сними шарф, когда будешь говорить.

Просто, но эффективно.

Гарри не мог не заметить, как неуклюжа, груба и лишена изящности была его попытка противостоять манипуляции / сохранить лицо / похвастаться, по сравнению с аналогичными действиями Драко. Мне нужны его преподаватели.

- Хорошо, - через некоторое время сказал он, - слушай.

Он глянул по сторонам и размотал шарф на голове, открыв всё, кроме шрама.

- Эм-м… похоже, ты можешь полагаться на своего отца. Я имею в виду… если ты будешь говорить с ним серьёзно, то он всегда выслушает тебя и воспримет твои слова всерьёз.

Драко кивнул.

- Иногда, - сказал Гарри и сглотнул: рассказывать было тяжело, но так и было задумано, - иногда мне хочется, чтобы мой отец был похож на твоего.

Он почти на автомате отвёл взгляд, но снова заставил себя посмотреть на Драко.

Вдруг Гарри понял, что он только что сказал, и торопливо добавил:

- То есть я не то чтобы хочу видеть своего отца безупречным орудием убийства, как Люциус, я имею в виду, чтобы он серьёзно относился ко мне.

- Я понял, - улыбнулся Драко. - Ну… кажется, мы немного приблизились к тому, чтобы стать друзьями?

Гарри кивнул:

- Да, приблизились. Эм… без обид, но я снова замаскируюсь, мне совсем не хочется иметь дело с…

- Да, конечно.

Гарри вновь намотал шарф, скрыв лицо.

- Мой отец ко всем своим союзникам относится серьёзно, - сказал Драко, - вот почему у него их так много. Может быть, вам стоит встретиться.

- Я подумаю об этом, - без выражения проговорил Гарри и удивлённо покачал головой. - Получается, ты его единственное уязвимое место. Хех.

Драко странно посмотрел на Гарри и предложил:

- Может, хочешь выпить чего-нибудь и найти место, чтобы сесть?

Гарри понял, что уже очень долго стоит на одном месте; он потянулся, пытаясь хрустнуть позвонками.

- Конечно.

Платформа понемногу заполнялась людьми, но на дальней от красного паровоза стороне ещё было тихое место. Их путь проходил мимо лоточника - лысого, бородатого мужчины с маленькой тележкой, на которой лежали газеты, комиксы и выстроенные в ряд банки светло-зелёного цвета.

Продавец как раз пил, запрокинув голову, содержимое одной из них, когда заметил элегантного Драко Малфоя, приближавшегося к нему в компании странного мальчика, который выглядел невероятно глупо с намотанным на голову шарфом. Лоточник поперхнулся и принялся кашлять, забрызгав всю бороду светло-зелёной жидкостью.

- Извините, - сказал Гарри, - что это у вас такое?

- Прыский чай, - ответил продавец, - если его выпить, то с вами обязательно случится что-то, что заставит вас пролить его на себя или окружающих. Но он зачарован - исчезает через несколько секунд.

И правда, капли в его бороде уже почти исчезли.

- Интересно, - хмыкнул Драко, - очень, очень интересно. Пойдёмте, мистер Бронз, найдём другого…

- Подожди, - остановил его Гарри.

- Да брось, это же для детей!

- Нет. Извини, Драко, но я должен это исследовать. Что будет, если я выпью Прыский чай и буду изо всех сил пытаться сохранить серьёзность?

Продавец улыбнулся и загадочно пожал плечами:

- Кто знает? Может, вы вдруг увидите вашего знакомого в костюме лягушки? Что-то смешное и неожиданное произойдёт тем или иным путём…

- Простите, но я не могу в это поверить. Я многое видел, но сказанное вами настолько невероятно, что дальше просто некуда. Не может быть, чтобы чёртов напиток мог манипулировать реальностью, создавая комедийные ситуации, в противном случае я сдаюсь и уезжаю отдыхать на Багамы…

Драко застонал:

- Мы правда собираемся заниматься этим?

- Можешь не пить, если не хочешь. Но я должен провести исследование. Должен. Сколько стоит?

- Пять кнатов за банку, - ответил продавец.

- Пять кнатов? Вы продаёте напитки, управляющие реальностью, по пять кнатов за банку?

Гарри залез в кошель со словами:

- Четыре сикля, четыре кната, - и стукнул деньгами о прилавок, - две дюжины, пожалуйста.

- И ещё одну, - вздохнул Драко, шаря по карманам.

Гарри замотал головой:

- Нет. Я возьму тебе. И это не считается услугой, я хочу проверить, сработает ли чай в твоём случае.

Он кинул одну банку Драко и принялся скармливать остальные своему кошелю, издававшему во время процедуры тихие булькающие звуки (что не способствовало укреплению веры Гарри в то, что он когда-нибудь найдёт разумное объяснение всему происходящему).

Двадцать два булька спустя в руке Гарри осталась последняя банка. Драко выжидательно смотрел на него: банки были открыты одновременно.

Гарри убрал шарф со рта, и они, запрокинув головы, сделали по глотку Прыского чая. Напиток и на вкус был светло-зелёным: сильногазированным и кислее лайма.

Ничего не произошло.

Гарри, подняв глаза, встретился с добродушным взглядом продавца.

Так, если этот человек использовал случайное происшествие, чтобы продать мне двадцать четыре банки зелёной газировки, то я стоя поаплодирую его творческому подходу к организации продаж, а потом убью.

- Это не всегда происходит сразу, - сказал продавец, - но один раз за банку уж точно. Или я верну вам деньги.

Гарри сделал ещё один большой глоток.

И ещё один. Ничего не случилось.

Может, я должен выпить банку залпом… Надеюсь, желудок не лопнет от переизбытка диоксида углерода, и я удержусь от отрыжки, пока всё не выпью.

Он, конечно, мог позволить себе немного подождать. Но, если говорить начистоту, Гарри не представлял, как это может сработать. Нельзя же подойти к кому-то и сказать: «Сейчас я тебя удивлю» или «А сейчас я расскажу, в чём соль шутки, и тебе будет очень весело». Это полностью убивает эффект неожиданности. Гарри был настроен так, что не стал бы плеваться газировкой, даже если бы мимо прошёл Люциус Малфой, одетый как балерина. С каким же безумным номером должна выступить перед ним вселенная?

- Ладно, давай где-нибудь присядем, - предложил Гарри. Он собрался было сделать ещё глоток и двинуться в сторону видневшихся вдалеке скамеек, но, повернувшись, зацепил взглядом часть газеты, лежавшей на лотке. Издание называлось «Придира», заголовок статьи гласил:

ДРАКО МАЛФОЙ ЗАЛЕТЕЛ ОТ МАЛЬЧИКА-КОТОРЫЙ-ВЫЖИЛ

- Ах, ты ж! - выкрикнул Драко, когда в него полетели светло-зелёные брызги. Он крутанулся в сторону Гарри, его глаза сверкали.

 

- Грязнокровкин сын! Посмотрим, как тебе понравится, когда плюнут в тебя! - Драко набрал полный рот газировки, и тут ему на глаза тоже попался газетный заголовок.

Гарри невольно попытался закрыть лицо от зелёных брызг. К сожалению, он закрылся той рукой, в которой держал банку с Прыским чаем, так что остатки пролились через плечо.

Мальчик уставился на банку, все ещё отплёвываясь и кашляя. Капли чая постепенно исчезали с мантии Драко.

Затем Гарри поднял взгляд и снова посмотрел на газетный заголовок.

ДРАКО МАЛФОЙ ЗАЛЕТЕЛ ОТ МАЛЬЧИКА-КОТОРЫЙ-ВЫЖИЛ

Гарри открыл рот:

 

- Н… н… но…

Слишком много возражений. Он хотел сказать: «Но нам же только одиннадцать!», как в голове тут же возникало: «Но мужчина не может забеременеть!» и следом за ним: «Но между нами ведь ничего не было!».

Затем Гарри снова опустил взгляд на банку.

Хотелось убежать, крича изо всех сил, пока в лёгких не кончился бы воздух. Останавливало только одно: когда-то он прочитал, что паника является признаком наличия действительно важной научной проблемы.

Гарри сердито бросил банку в мусорку и вернулся к продавцу:

- «Придиру», пожалуйста.

Он заплатил ещё четыре кната, достал из кошеля чай и направился к Драко, который восхищённо смотрел на банку своего напитка.

- Беру свои слова обратно, - сказал он. - Это было здорово.

- Эй, Драко, спорим, я знаю способ стать друзьями, который лучше, чем обмен секретами. Нужно совершить совместное убийство.

- У меня был преподаватель, который говорил подобное, - Драко засунул руку под мантию и лёгким естественным движением почесался. - А кого хочешь убить?

Гарри кинул на стол «Придиру»:

- Парня, который это написал.

Драко простонал:

- Не парня. Девчонку. Одиннадцатилетнюю девчонку, представляешь? Она съехала с катушек после смерти своей матери, а её отец, которому принадлежит эта газета, убеждён, что его дочь - провидец. Так что, когда он чего-то не знает, он спрашивает Луну Лавгуд и верит всему, что она говорит.

Не задумываясь, Гарри открыл следующую банку чая и поднёс её ко рту.

- Ты шутишь? Это даже хуже магловских газет, что, как мне казалось, физически невозможно.

- У неё какая-то извращённая помешанность на Малфоях, - прорычал Драко, - а поскольку её отец настроен против нас, он печатает каждое её слово. Как только повзрослею, точно её изнасилую.

Зелёная жидкость брызнула из носа Гарри и впиталась в шарф. Прыский чай и лёгкие - плохое сочетание, так что следующие несколько секунд мальчик провёл, заходясь кашлем.

Драко резко обернулся:

- Что-то не так?

И лишь теперь Гарри понял, что: а) в тот миг, когда Драко ранее засунул руку под мантию, чтобы почесаться, звуки платформы стали чем-то вроде размытого белого шума; б) только для одного участника разговора обсуждение убийства как способа стать друзьями было шуткой.

Ну конечно. До этого он казался нормальным ребёнком, потому что он нормален. Просто так и должен себя вести мальчик, чей любящий отец - не кто иной, как Дарт Вейдер.

- Да. Понимаешь… - Гарри кашлянул. Боже, как он хотел закрыть эту тему. - Я просто удивлён тем, как открыто и охотно ты говоришь об этом, не боясь ареста.

Драко фыркнул:

- Смеёшься? Слово Луны Лавгуд против моего?

Чёрт-чёрт-чёрт.

- Магического детектора лжи не существует, я прав?

Или ДНК-теста… пока что.

Драко посмотрел по сторонам. Его глаза сузились:

- Ты и правда ничего не знаешь. Слушай, я объясню тебе всё, как слизеринец слизеринцу. Но ты должен поклясться, что это останется между нами.

- Я же смогу пересказывать твои слова, не упоминая, что их источник ты? Если, например, какой-нибудь другой юный слизеринец задаст вопрос по этой теме?

Драко замешкался:

- Повтори.

Гарри так и сделал.

- Ладно, вроде, ты не пытаешься меня надуть. Просто запомни, я всегда буду всё отрицать. Клянись.

- Я клянусь, - сказал Гарри.

- Во время суда используют Сыворотку Правды, но это полная чушь, ты просто стираешь себе память перед процессом и заявляешь, что обвинителю наколдовали ложных воспоминаний. Если у тебя есть Омут Памяти, а у нас он есть, то потом ты можешь даже вернуть себе воспоминания обратно. Обычно суд предполагает, что стирание памяти вероятнее, чем её замена с помощью сложных заклинаний, но судья, скорее всего, будет на нашей стороне. Если же меня обвиняют в чём-то, порочащем честь благородного дома, то дело передадут в Визенгамот, где у отца есть голоса. И после того, как меня признают невиновным, семья Лавгудов будет обязана выплачивать компенсацию за клевету. Они с самого начала знают, что всё закончится именно этим, так что просто будут держать рот на замке.

Холодок пробежал по спине Гарри, подсказывая ему сохранять спокойное выражение лица и ровный голос.

Заметка на будущее: свергнуть правительство магической Британии при первой же возможности.

Гарри снова кашлянул, прочищая горло:

- Драко, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, не пойми меня неправильно, моя клятва нерушима, но, как ты говорил, я могу оказаться в Слизерине, так что я хочу поинтересоваться из чистого любопытства. Что, теоретически, случится, если я перескажу в суде наш разговор, упомянув тебя в качестве автора?

- Ну, если бы я не был Малфоем, у меня бы были неприятности, - самодовольно ответил Драко. - Но так как я и есть Малфой… У отца есть голоса. И, полагаю, он разобьет тебя наголову… не думаю, что это дастся ему легко, ведь ты Мальчик-Который-Выжил, но моему отцу очень хорошо даются подобные вещи, - он нахмурился. - Кстати, это ты заговорил о том, чтобы убить её, почему же тебя не волнует, что я расскажу суду, если она вдруг умрёт? Я не такая знаменитость как ты, но, эм-м, твоя группа поддержки вряд ли захочет иметь с тобой дело, если ты совершишь что-то настолько плохое. А убийство - мёртвое тело и всё такое - куда серьёзнее маленькой девочки, кричащей, что её изнасиловали.

Когда разговор нельзя ни прервать, ни закончить, уведи его в сторону.

- У маглов по-другому. В магловской Британии уйти от ответственности за изнасилование маленькой девочки гораздо сложнее, чем откреститься от убийства.

- Да? Как странно. Убийство же должно быть хуже? Значит ли это, что ты скорее предпочтёшь её изнасиловать? Если так, то я с радостью уступлю тебе очередь. Только представь: полоумная Лавгуд пытается доказать, что её изнасиловали Драко Малфой и Мальчик-Который-Выжил. Даже Дамблдор не поверит ей.

К счастью, Гарри в этот момент не пил Прыский чай. Ну почему? Почему всё пошло наперекосяк? Он лихорадочно пытался придумать, как опять сменить тему.

- Вообще-то я как раз хотел тебя поправить. Обнаружив, что заголовок придумала девочка на год младше меня, я думал не совсем об убийстве или изнасиловании.

- Ну конечно, рассказывай тут, - сказал Драко и поднёс банку с Прыским чаем ко рту.

Гарри не знал, работает ли это заклинание чаще, чем раз за выпитую банку, но так он мог избежать обвинений, главное - точно рассчитать момент.

- Думаю, что однажды я женюсь на этой девушке.

Драко издал неприятный булькающий звук, и зелёная жидкость потекла из уголков его рта, как из сломавшегося автомобильного радиатора.

- Ты спятил?

- Наоборот, мой разум чист, как снег в горах.

Драко звонко хихикнул:

- У тебя более извращённый вкус, чем у Лестренджей. Но ты всё равно можешь изнасиловать её. Она больна на всю голову, и ей, может, даже понравится, я слышал, что многие браки начинаются подобным образом. Если передумаешь, можешь просто стереть ей память и повторить через недельку.

Я разорву этот твой жалкий магический огрызок средних веков на куски меньшие, чем атомы, из которых он состоит.