Признайте ограниченность своего отношения к деньгам

 

Чтобы разбогатеть, необходимо сначала выявить, признать и избавиться от любого негатива или ограниченности в отношении к деньгам. Хотя кажется странным, как это можно – негативно относиться к достатку, однако эти убеждения мы часто проносим через всю жизнь глубоко упрятанными в подсознание, куда они попали еще в нашем детстве. Помните, как вам то и дело говорили?

 

Денежки на деревьях не растут.

У нас нет денег, чтобы поехать в… (купить…).

Деньги – только к деньгам.

Деньги – корень всех зол.

Все богачи злые, скверные и безнравственные.

Богатые – все бессовестные эгоисты.

Все не могут стать миллионерами.

Счастье за деньги не купишь.

Богатые только о деньгах думают.

Деньги – что камни: тяжело на душу ложатся.

Если ты богат, то к духовности тебе путь заказан.

 

Все эти сентенции, с раннего детства вбивавшиеся вам в голову, способны свести к нулю ваш последующий финансовый успех, потому что, засев в подсознании, они испускают вибрации, которые противоречат вашим сознательным намерениям.

Что в детстве, отрочестве и молодости говорили вам о деньгах родители, бабушка и дедушка, преподаватели, духовные наставники, друзья и коллеги?

Мой отец, например, учил меня, что богачи сколотили состояния, эксплуатируя рабочий класс. Он постоянно твердил, что деньги не падают с неба, не растут на деревьях, а добываются тяжким трудом. Как-то перед Рождеством отец решил подзаработать продажей рождественских елок. Арендовал участок леса, упорно вкалывал каждый вечер от Дня благодарения до сочельника, но за месяц упорного труда заработал только сильнейший радикулит, а елки в тот год сильно упали в цене. На его печальном примере мы, дети, учились, что, как бы тяжко вы ни трудились, достатка вам не видать как своих ушей.

Анне было за тридцать, когда она начала посещать мои семинары в Австралии. Ей достались в наследство очень большие деньги, вызвавшие у нее просто ненависть. Она стыдилась своего богатства, скрывала его и была не в силах потратить хоть грош. Одной из тем нашего семинара были деньги, и, когда о них зашла речь, Анна принялась во весь голос вопить, что они разрушили ее семью. Отца, который как раз и оставил ей это наследство, никогда не было дома. Он либо заколачивал деньги, либо тратил, болтаясь по свету в компании с такими же «денежными мешками». В результате мать пристрастилась к алкоголю, в доме начались скандалы и даже драки. Поэтому неудивительно, что детство Анны было очень печальным. Но своим детским умом Анна не понимала, что во всем виноваты не деньги, а отцовский «трудоголизм». А поскольку сильные впечатления и переживания детства сохраняются надолго (у некоторых на всю жизнь), то через двадцать лет ее негативное отношение к деньгам всплыло из подсознания в виде возобновившейся ненависти.

Существует немало и других, но столь же ограничивающих взглядов на деньги, мешающих вам с удовольствием зарабатывать или тратить их в том количестве, которого вы желаете или заслуживаете. Например:

 

Неудобно зарабатывать больше отца  

Скотт Шиллинг, вице-президент по сбыту и маркетингу Pulse Tech Products Corporation в Далласе, Техас, посещал один из моих семинаров, где мы работали над умением распознавать и освобождать ограничивающие убеждения.

Когда я попросил слушателей мысленно вернуться в детство в поисках источника таких убеждений, Скотт припомнил один день в 1976 году. Ему было 18 лет, только что закончился первый месяц его первой в жизни работы – страховым агентом, и он получил первое комиссионное вознаграждение, чек на $1856. Его 45-летний отец, который работал в той же страховой компании и которому оставался месяц до пенсии, тоже получил чек – на $1360.

Скотт сказал: «Когда я показал чек отцу, он не произнес ни слова, но по выражению его лица я понял, что он уязвлен до глубины души. Я подумал: «Как же я мог так обидеть отца? Заставить этого замечательного, благороднейшего человека усомниться в себе и своей значимости?»

В тот день Скотт принял подсознательное решение никогда не зарабатывать больше отца, дабы не вызывать в нем стыда и обиды, которые в том, далеком 1976-м привиделись ему на отцовском лице. Но меньше чем через месяц после того, как мы на семинаре помогли ему освободиться от этого злосчастного решения, Скотт сообщил, что подписал контракт на проведение недельного тренинга по продажам, за который должен был получить пятую часть своего прежнего годового заработка.

 

Разбогатеть – значит нарушить семейный кодекс морали  

Я вырос в рабочей семье. Отец был цветоводом и всю жизнь «горбатился на богатеев». Почему-то богатым в нашей семье доверять было не принято. Вечно они угнетали простой народ. То и дело притесняли рабочий класс. Разбогатеть у нас означало предать свою семью и свой класс. Я же, естественно, не хотел стать одним из «плохих парней».

 

Большие деньги – большие проблемы  

Мой друг Том Бойер, консультант по вопросам бизнеса, всегда предпочитал иметь скромный, но регулярный доход. Благодаря блестящей помощи нашего общего друга Гая Хендрикса ему удалось обнаружить то детское решение, которое «прикрыло крышкой» его успех:

 

«Жили мы в Огайо. Моя семья, бесспорно, принадлежала к среднему классу. Мы никогда ни в чем не нуждались, но отец многим пожертвовал, чтобы я смог осуществить свою мечту – научиться играть на кларнете.

Начал я со старого отцовского металлического кларнета, но скоро перешел на «Леблан», деревянный инструмент, но среднего диапазона. Когда я стал выделяться на общем фоне учеников, миссис Зелински, моя учительница музыки, пришла к родителям и объявила: «У вашего сына настоящий талант. Он заслуживает самого лучшего инструмента – баса-Буффе». А теперь представьте, что во всем мире существует всего две марки бас-кларнетов – Буффе и Селмер, причем в 1964 году Буффе стоил $300, что по нынешним меркам равно примерно $1500. И, хотя деньги в семье имелись, решено было, что кларнет подберет миссис Зелински, и это будет мне подарком на Рождество. Рождественским утром я спустился вниз, развернул обертку, открыл футляр и обнаружил неправдоподобно великолепный кларнет: из полированного дерева гренадиллы, с сияющими серебряными клавишами, величественно возлежащий на царственно синем бархате. Ничего прекраснее я в жизни не видел. Недавно мы ходили любоваться драгоценностями короны короля Фаруха, но они не шли ни в какое сравнение с этим изумительным Буффе, призывно сиявшим мне навстречу из раскрытого синего бархатного футляра в то рождественское утро.

Я повернулся к родителям поблагодарить, но не успел и рта раскрыть, как мама произнесла: «Нам это было бы не по карману, если бы твоя сестра осталась жива». (Моя сестра Кэрол неожиданно умерла от энцефалита, когда мне было семь лет.)

И в тот момент в моем подсознании родилась мысль, что чем большего успеха я добьюсь, тем большим бременем стану для тех, кто меня любит, – бременем не столько финансовым, сколько эмоциональным.

Теперь-то я понимаю, что именно эта подсознательная убежденность не дала мне добиться того успеха, к которому я стремился сознательно. Я убедил себя в том, что преступно быть бременем, и не позволил себе добиться того успеха, которого заслуживал, вот и искупаю это теперь».