Последствия падения рождаемости

Среди последствий падения рождаемости С. В. Ковалев выделяет следующие:

■ экономические — проявляются в прогрессивном росте дефицита
трудовых ресурсов во всех сферах народного хозяйства, но более всего — в сельскохозяйственном производстве;

■ демографические — выражаются в сокращении относительного
числа женщин, способного иметь детей, растущей диспропорции полов и увеличении в составе населения доли лиц пожило
го возраста;

■ моральные — проявляются в развитии эгоизма у детей и юношества, в падении контактности и социальной ответственности
людей;

» этические — проявляются в формировании потребительского отношения к жизни;

■ социально-гигиенические — выражаются в увеличении числа поздних браков и, соответственно, поздних, чреватых последствиями для жизни детей, рождений (после 35-летнего возраста хотя
бы одного из супругов вероятность врожденных отклонений ребенка резко возрастает);

" генетические последствия складывающейся демографической
ситуации проявятся в нарастании в популяции отрицательных
генетических последствий и увеличении лиц с наследственными болезнями (по данным антропологов, наиболее жизнестойкими являются вторые и третьи дети). •

Демографическая ситуация в нашей стране заметно ухудшилась. К началу 1980-х годов на 100 супружеских пар приходилось примерно 150 детей, то есть уже в 1970—1980-е годы даже элементарное простое воспроизводство населения находилось под угрозой — ведь на смену родителям не приходит даже два ребенка, и с каждым годом стариков у нас становится все больше, а детей — все меньше.

В Санкт-Петербурге число пожилых людей (старше 60 лет) превысило число всех детей младше 14лет(соответственно292тыс. и278 тыс. чел.). В Москве в 1995 году по сравнению с 1986 годом рождаемость снизилась вдвое, в Санкт-Петербурге — в 2,25 раза. Коэффициент естественного прироста (разность между числом родившихся за год, приходящееся на одну тысячу, и числом умерших, также приходящимся на одну тысячу жителей) приобрел в нашем городе минусовое значение с 1990 года.

В 1989 году коэффициент естественного прироста составлял +0,7;
в 1990 году--- 1,4 и в 1993 году—'-10,8. Максимальный коэффициент был в 1986 году — +3,3 (Здравоохранение Санкт-Петербурга в
цифрах, 1994). Демографы отмечают убыль населения на большинстве территорий России, снижающую ожидаемую продолжительность
жизни и вызывающую негативные изменения в половозрастной
структуре. Интенсивность указанных депопуляционных процессов
такова, что демографическая ситуация в Российской Федерации спе
циалистами оценивается как тотально кризисная (Население Санкт-
Петербурга, 1994).

Сопоставление коэффициентов рождаемости и смертности на тысячу жителей за 1990 и 1998 годы по Российской Федерации показывает следующее: рождаемость — в 1990 году — 13,4; в 1998 году — 8,8; смертность: в 1990 году — 11,2; в 1998 году — 13,6. Доля населения моложе трудоспособного возраста снизилась за то же время с 24,3% до 20,7% (Регионы России, 1999). В особенности эти диспропорции сильны в европейской части России, например в Тверской области коэффициент смертности на тысячу жителей вырос с 14,8 до 18,5, рождаемость же упала с 11,5 до 7,4 (Регионы России, Т. I., 1999, с. 50-51).

По расчетам Б. Ц. Урланиса, для сохранения простого, а не расширенного воспроизводства населения необходимо, чтобы на 100 супружеских пар приходилось 258 детей, так как не нее дети доживают до возраста родителей, не все женщины иступают н брак и рожают и не все супруги имеют детей.

Социологические исследование репродуктивного поведения семей в последние 30 лет выявили печальную закономерность: резко падает рождаемость. В 1991 году в стране родилось 1,8 млн детей, в 1989 году — 1,6; в 1993 году — всего 1,4 млн; в 1996 гаду — 1,3 млн, в 1998 году — 1,25 млн. В целом численность детей до 16 лет уменьшилась за 1990— 1996 годы на 3,8 млн человек, или на 10,5%, из них в возрасте до 5 лет— на4,6 млн, или на 36% (Бойко В. В., Оганян К. М., Копытенкова О. И., 1999).

ПРОБЛЕМА ДЕТНОСТИ

А. И. Антонов и В. А. Борисов (1990) полагают, что в ближайшей перспективе целью нашей демографической политики должно быть поддержание слегка расширенного воспроизводства населения, чему соответствует среднее число рождений трех детей в расчете на одну брачную пару за всю жизнь, а на одну женщину без учета брачного состояния — 2,5. Для этого доля семей с тремя детьми должна составлять 30%, с четырьмя и более — около 31%, то есть в сумме свыше 60%. Следовательно, необходимо довольно большое число многодетных семей. Без этого, по мнению А. И. Антонова и В. А. Борисова, даже стабилизация воспроизводства населения, предотвращение депопуляции станет невозможным.

Демографы говорят о существовании специфической потребности, лежащей в основе прокреационного поведения людей (прокреа- ция — рождение детей, от лат. prokreatio — рождение, произведение на свет). Так, А. Г. Вишневский выделяет два вида потребностей — про-креационную, то есть потребность в определенном числе рождений, определенном уровне рождаемости, и репродуктивную, связанную с необходимостью непрерывного возобновления поколений уходящих членов общества или семьи новыми (термин «репродукция» пришел из англоязычной демографической литературы: «reproduction» — воспроизведение) (Вишневский А. Г., 1979). По мнению автора, возможно, что репродуктивная потребность не изменяется, в то время как соответствующая ей прокреационная потребность в результате снижения смертности непрерывно сокращается (одна и та же численность семьи при разной смертности требует и разной рождаемости).

Большинство демографов (Белова В. А., 1975; Антонов А. И., 1973, 1980; Медкон В. М., 1987; Борисов В. А., 1990) все же используют термин репродуктивная установка применительно к желанию иметь определенное число детей определенного пола. А. И. Антонов вводит понятие потребность в детях, понимая под ней социально-психологическое свойство индивида, проявляющееся в том, что без наличия детей индивид испытывает затруднения как личность. Потребность личности в детях является духовной потребностью и выходит за рамки изучения ее только в связи с рождаемостью. В научной классификации потребностей человека она должна занять свое место взамен мифологической «потребности размножения». Потребность в детях — также одна из форм проявления потребности в другом человеке, она характеризует степень нравственного развития личности.

Реальность потребности в детях означает, что реализация семьей репродуктивной функции зависит от силы мотивации к деторождению» обуславливаемой конкретными социальными, экономическими, психологическими и другими условиями бытия семьи, которые преломляются в сознании супругов в соответствии с индивидуальными особенностями личности. По А. И. Антонову (1980), репродуктивные установки относятся к социально-фиксированным установкам. Они характеризуют психологическую предрасположенность, готовность к определенному результату репродуктивного поведения, то есть специфическому отношению личности. В исследовании «Москва-78» для измерения потребности в детях им разработан набор показателей по выявлению ее количественной (установок к числу детей) и качественной (мотивов, побуждающих к рождению того или иного числа детей) сторон.

Установки детности включают в себя установки на число детей вообще и определенного пола в частности, а также установки на предпочитаемые интервалы рождения детей: на протогенетический интервал (период между заключением брака и рождением первенца) и на интергенетический интервал (между первым и вторым, вторым и третьим ребенком и т. д.). Чем сильнее, как полагает А. И. Антонов, готовность к рождению ребенка той или иной очередности, тем короче названные интервалы и сильнее н конечном счете потребность в детях. В социолого-демографической литературе выделяют также установки к предупреждению и прерыванию беременности, так называемые контрацептивные установки. Общим термином для всех видов установок, по мнению А. И.Антонова, является категория репродуктивных установок, под которыми чаще всего понимаются установки детности.

По определению В. А. Беловой, репродуктивная установка — это «склонность индивида поступать тем или иным образом во всех вопросах, связанных с рождением ребенка» (Белова В. А., 1975).

В исследовании А. И. Антонова исмоль'ювались различные показатели репродуктивных установок: ожидаемое число всех детей, ожидаемое число детей в ближайшее время, желаемое число, а также идеальное число.

Идеальное число детей, по мнению А. И. Антонова, не является отражением установок детности, а характеризует осведомленность опрашиваемых о ведущихся в быту, а также средствами массовой информации обсуждениях проблем семьи, населения и рождаемости. К примеру, исследование Роджера Трента о взаимосвязи динамики идеального числа детей в США в течение 1950-1970 годов с частотой пуб-

ликаций в «Нью Йорк тайме» за эти годы статей по вопросам населения обнаружило прямую зависимость идеального числа детей от интенсивности общественного обсуждения данной темы. По-видимому, идеальное число, фиксируя число детей, которое «лучше всего» вообще, а не для опрашиваемого, характеризует степень понимания общественной значимости того или иного числа детей в семье.

У лиц с высоким уровнем образования фактическое число детей, как правило, наименьшее, а идеальное иногда выше, чем у других (40% женщин-специалистов считают идеальным иметь в семье троих детей, тогда как среди рабочих такое мнение имеют 25%).

Желаемое число, выясняющее детность не вообще, а в семье опрашиваемого, при наличии «всех необходимых» для этого условий, оказалось еще больше идеального — 2,80. И это понятно, так как предполагаются не реальные условия, а идеальные.

С точки зрения предсказания окончательной детности в семье наиболее точными являются ожидаемое «всего число детей» и ожидавшееся в момент заключения брака. Сопоставление предпочитаемых чисел с фактическим числом детей в семье точнее характеризует количественную сторону потребности в детях.

Изучение А. И. Антоновым мнений жен об установках детности их мужей показало сходство (одинаковость) желаемого числа детей и приписывание мужьям более высоких установок по сравнению со своими собственными по ожидаемому числу детей. Интересно то, что мужья хотели иметь при вступлении в брак то же число детей, что и в браке. Фактическая двухдетность (изучались семьи с двумя детьми) являлась компромиссом. Когда-то часть жен отказалась от установок на одно-детность, а какая-то часть мужей вынуждена была удовлетвориться двумя детьми, распростившись с намерениями иметь трех и более детей.

Считается, что ожидаемое число детей — это то, которое будет при сохранении или предполагаемом изменении существующих условий жизни респондента. Число детей, называемое опрашиваемым, — сложный итог взаимодействия потребности в детях и жизненных условий, в которых данная потребность проявляется.

А. И. Антонов использовал показатель «подобающее число детей» — горожанину, сельскому жителю, людям с высоким уровнем образования и доходом. Их нельзя рассматривать как отражение социальных норм, диктующих соответствующие нормативы поведения. Они скорее фиксируют бытующие стереотипы. Так, оказалось, что среднее число детей, подобающее более обеспеченным, составило 2,61, тогда как подобающее сельскому жителю — 2,89.

Лучшее представление о возможной потребности в детях, чем каждый из использованных показателей в отдельности, дает применение процедуры взаимного контроля вопросов о предпочитаемом числе детей с корректировкой фактической детности. Так, в исследовании «Москва-76» выяснилось, что лишь 1/5 семей однодетных не реализовала полностью своей потребности в детях и что всего 5% двухдетных и трехдетных собирается иметь еще одного ребенка. Эта картина затушевывается средними величинами желаемого (2,79), идеального (2,39); и ожидаемого (2,31) числа детей. Исследование 1982 года 2300 москвичек со средним числом детей 0,82 и ожидаемым 1,91 выявило довольно высокую степень неудовлетворенности (74,7%).

Использование индекса степени удовлетворенности позволило установить меньшую долю неудовлетворивших свою потребность в детях (50,7%) и в два раза большую долю (20,5%) испытывающих удовлетворение от имеющегося числа детей (0,99 ребенка) среди членов клуба любителей собаководства при одинаковой в среднем детности (меньше 1 ребенка на семью).

С. В. Ковалев выделяет две группы факторов, влияющих на решение о количестве необходимых семье детей. Внешние факторы — нормы и санкции, подкрепляющие многодетность или малодетность — от «холостяцкого налога» на уровне государства до осуждения определенной группой на уровне ближайшего окружения. Внутренними являются определенные мотивы, которые при принятии решения о желаемом и реальном количестве детей в семье представлены репродуктивными установками.

В основе позитивной (ориентированной на несколько детей) мотивации на первом месте находятся психологические мотивы. Такой мотив, как «более глубокое понимание жизни и ее смысла», — 63% опрошенных (в Москве). За психологическими мотивами следуют мотивы социальные (продолжение рода) — 34%. В то же время мотив «упрочение благосостояния» — 3%, «достижение успеха в жизни» — 5%. В другом исследовании (Антонов А. И., Медков В. М., 1987) было выявлено, что основным побуждением к рождению второго ребенка является желание иметь малыша — 76% опрошенных, желание иметь ребенка другого пола — 74%, желание удовлетворить просьбу имеющегося ребенка о брате (сестре) — 58%, желание укрепить семью — 39%. Остальные мотивы — стремление улучшить жилищные условия — 34%, стремление не остаться бездетным — 30%.

Исследователями негативной мотивации (ориентированной против детей) было выявлено, что среди причин, мешающих рождению

венца, актуальными являются только четыре: у женщин — желание пожить «для себя» и несложившиеся отношения с мужем. Мужчины же говорят, что «не успели», или объясняют отсутствие детей материальными затруднениями. Вдобавок к перечисленному могут присовокупляться физиологические причины (не наступает беременность, плохое состояние здоровья). Еще один, одинаково употребляемый мужчинами и женщинами мотив, — неудовлетворительные жилищные условия — причина, которая, однако, оказалась сопряженной с общей неудовлетворенностью браком.

По мнению С. В. Ковалева, на формирование ориентации на нескольких детей отрицательно влияет так называемая адаптация к образу жизни, с которым исследователи тоже связывают падение рождаемости. Так, многие супруги начинают приспосабливаться к резко возросшим стандартам потребления: во-первых, свободному времени; во-вторых, дорогостоящим вещам за счет отказа от второго и третьего ребенка. Применительно к такой позиции Антонио Сикари говорит о «контрацептивном менталитете», умонастроении, говорящем «нет» жизни, лозунг которого: «Ты не будешь жить, чтобы я мог (могла) жить лучше» (Сикари А., 1993).

Последние по времени изыскания позволили демографам предположить, что уровень образования и место жительства влияют на формирование репродуктивных установок, а доход, жилищные условия, межличностные отношения между супругами, помощь со стороны родителей, особенности профессиональной деятельности и т. п. определяют реализацию сформировавшихся установок. Обнаружилась отчетливая преемственность в вопросе о реальном количестве детей: од-нодетность родителей, как правило, проявлялась в однодетности их отпрысков, двухдетность порождала переходную ситуацию между од-нодетностью и двухдетностью, а среди выходцев из трехдетных семей оказалось наибольшее количество тех, кто стремился к трехдетности.

Число детей в первичном семейном окружении, где вырастает ребенок (сюда входит не только число собственных братьев и сестер, но и число детей в семьях друзей ребенка, в семьях соседей и знакомых), — важный момент в формировании представлений о подобающем размере семьи, усваиваемом в качестве определенных норм поведения.

Вступление в брак вновь модифицирует наличную систему репродуктивных установок в соответствии с новой социальной и психологической средой, в которой оказывается личность. Согласование репродуктивных установок супругов в ходе изменения семейного состояния образует еще одну стадию процесса формирования установок. Репро-

дуктивные установки, обладая высокой устойчивостью, с трудом поддаются изменению. Вместе с тем допускается принципиальная возможность изменения репродуктивных установок.

Исследование репродуктивных ориентации мужей и жен показало значительное расхождение мнений супругов. По ожидаемому еще числу детей в семьях, закончивших формирование и состоящих к тринадцатому году брака из 54% двухдетных и 38% однодетных, несовпадение мнений составило 30% от 184 пар. Выяснилось, что мужья хотят иметь детей сильнее, чем жены.

Интересно сопоставление числа детей в семье и удовлетворенности браком. В. А. Сысенко, выделив группы семей с полярными характеристиками взаимоотношений, установил, что в группе с хорошими взаимоотношениями имелось 1,88 ребенка, и среднее ожидаемое число детей составляло 2,23, тогда как в группе с плохими взаимоотношениями эти цифры были соответственно 1,33 и 1,79 ребенка. Среди конфликтных семей преобладают однодетные, что свидетельствует о неустойчивости и напряженности супружеских отношений в малодетных семьях. Интересно, что среди трехдетных семей вообще не оказалось конфликтных, и ответы на прямые вопросы по отдельным аспектам взаимоотношений обнаруживают прямую связь со степенью сплоченности. Для сплоченных семей характерна ориентация на рождение и воспитание детей (она на первом месте в сравнении с 4-м местом у конфликтных семей и по пеличиие показателя в пять раз «сильнее», или значимее). Ориентация на свободное времяпрепровождение отличает конфликтные семьи, причем ориентация на воспитание детей слаба.

Многодетная (среднедетнаи) семья богата разнообразными связями среди детей, между старшими и младшими, между братьями и сестрами. Это имеет большое значение для формирования личности и для подготовки подрастающего поколении к участию в социальной деятельности, в том числе к выполнению супружеских и родительских ролей.

Именно поэтому оптимальная величина малой группы (5—7 человек) может рассматриваться как оптимальная и для семьи, но только с одной поправкой. Поскольку многодетная семья перестала быть объективно необходимой по критерию воспроизводства населения, следует говорить о семье, состоящей из 5—6 человек (трех- или четырехдет-ной, то есть о семье среднедетной). Несомненно, что и с демографической точки зрения, и с социально-психологической малодетная семья не является удовлетворительной. Даже в самой полной своей форме

она представляет группу из 4 человек, образованную не из двух групп, а из двух пар — родителей и детей.

Потеря качества коллектива, групповой целостности в малодетной семье особенно разительна при сравнении двухдетной семьи с трех-детной: число коммуникативных связей с рождением третьего ребенка увеличивается в 2 раза — с 6 до 12. Существуют структурные различия основных типов полной нуклеарной семьи в зависимости от ее величины по числу детей. Причем структурные сдвиги определяются полнотой представительства в каждом из основных типов и видов семьи всего набора внутрисемейных ролей (12 ролей), описывающих взаимоотношения родителей и детей. Наиболее комплектной с этой точки зрения оказывается среднедетная семья, малодетная семья всегда некомплектна. Наличие только двух супружеских ролей — мужа и жены характерно для условного типа семьи — бездетной. Только семья из 6 человек, где есть 2 сына и 2 дочери, является комплектной, то есть имеется полный набор ролей: муж, жена, отец, мать, сыновья, дочери, сын, дочь, братья, сестры, брат, сестра. В двухдетных семьях с детьми, не различающимися по полу, число ролей 7, так как каждый из двух братьев может сказать о себе, что у него есть брат, а не братья, (то же в отношении сестер). Обращает на себя внимание также и скудость ролевых структур в малодетной семье, что приводит к выпадению целой «связки» из системы родственных уз (Антонова. И., Мед-ков В. М., 1987).

СТАТУС СИБЛИНГА

И ПРОБЛЕМЫ ДЕМОГРАФИИ

3. Фрейд одним из первых заметил, что позиция ребенка среди сес тер и братьев имеет важнейшее значение во всей его последующей жизни. Уолтер Тоумен на основе изучения тысяч нормальных семей обнаружил, что люди, занимающие одинаковые позиции в структуре семьи, имеют тождественные характеристики. Большинство исследователей подтверждают эту точку зрения. При прочих равных условиях некоторые пары уживаются лучше других только потому, что их ролевые позиции удачно дополняют друг друга. Хорошее взаимодополнение обычно означает воспроизведение одних и тех же условий в отно-

шении возраста и ролей, к которым каждый привык в своей родной семье. Например, младшая сестра братьев обычно лучше сходится со старшим братом сестер. Такое соотношение возрастно-ролевых позиций наиболее комфортно для обоих.

Превалирование в обществе однодетных семей, помимо прямых негативных последствий (сокращение численности населения на протяжении жизни одного поколения), приводит еще и ко все большему увеличению вероятности браков между единственными детьми, а в этом таятся значительные сложности для стабильности браков.

Во многих отношениях единственные дети имеют существенные преимущества перед детьми, имеющими братьев и сестер. Единственный ребенок имеет более высокий уровень самооценки, он меньше страдает от потери авторитета, ожидает и легко принимает помощь, когда испытывает в ней необходимость, в большинстве тестов на проверку знаний и «логических» способностей он имеет самые высокие показатели. Однако, поскольку единственный ребенок не привык к близкому общению с другими детьми (для него естественны только отношения «родитель — ребенок»), он часто не знает, как вести себя в интимных отношениях позже, когда женится, выходит замуж или живет с кем-либо. Он не воспринимает «пики» и «спады» в повседневной жизни с другими и поэтому с трудом принимает и понимает нормальные изменения настроения. Он не привык к сложностям других индивидов. Единственный сын обычно ожидает от жены, что она облегчит ему жизнь, не требуя ничего тамен. Единственная дочь часто сверх-защищена родителями, и это заставляет ее ожидать заботы от друзей и мужа впоследствии. Она не всегда понимает других, если только они не похожи на нее.

Единственные дети не приспособлены ни к каким партнерам, независимо от порядка их рождения. Наиболее трудная пара — другой единственный ребенок. Оба они не умеют справляться с близкими и равными отношениями, никто из них не приник к противоположному полу, и оба хотят, чтобы другой и град рол >• родителя. Наиболее трудный вариант брачного союза возникает при соединении двух единственных детей из неполных семей.

Когда единственные дети образуют супружескую пару, они нередко решают не иметь детей. Если единственный сын имеет детей, его жене, как правило, приходится брать на себя всю ответственность за них: он редко желает включиться в родительские отношения. Аналогичная тенденция наблюдается в семье единственной дочери (Ричардсон Р., 1994).

При наличии в обществе семей с двумя и более детьми существует возможность различных сочетаний (комбинаций) подросших детей как супругов. Например, лучший выбор для единственной дочери — старший брат сестер (младший и средний братья сестер тоже могут ужиться с единственной дочерью). В случае появления детей всю заботу о них сможет взять на себя старший или средний брат братьев или сестер. Одна из опасностей усиливающейся тенденции однодетности (свыше 60% в настоящее время) — увеличение вероятности создания семей из единственных детей, что, в свою очередь, усиливает вероятность семейных конфликтов и разводов, а также тенденцию к бездетности. (Кирьянова О. Г., 1987; Дементьева И. Ф., 1991; Ричардсон Р., 1994).

Поскольку довольно значительная часть наших представлений о жизни зависит от занимаемого места среди братьев и сестер, то и в последующей жизни мы испытываем наименьшие трудности, когда это место сохраняется и во взрослых отношениях в той или иной форме. Так, в семье, в которой есть только сестры и нет братьев, у детей не формируются привычки к повседневному общению на равных с представителями противоположного пола, вследствие чего в дальнейшей жизни с трудом понимаются различия между собой и супругом в браке. Наблюдается тенденция обвинять друг друга фразами типа: «Все мужчины (женщины) такие...» Примеры: брак между младшей сестрой сестер и младшим братом братьев оказывается весьма проблематичным, так как у обоих нет опыта равных взаимоотношений с противоположным полом и оба не способны руководить достаточно хорошо. Для старшей сестры братьев комплементарным и наиболее удачным в смысле совместимости является брак с младшим братом сестер. Оба привыкли к такому распределению ролей, она будет вести и воспитывать его, когда он пожелает. Младший брат братьев может принять ее лидерство. В тоже время старший брат братьев для нее плохая пара, так как вероятны постоянные стычки из-за стремления обоих лидировать.

Литература

Антонов А. И., Медков В. М. Второй ребенок. М., 1987.

Антонов А. И. Проблемы методологии и методики исследования социально-психологических аспектов репродуктивного поведения семьи. Дис.... канд. психол. наук. М., 1973.

Антонов А. И., Борисов В. А. Кризис семьи и пути его преодоления. М., 1990.

Антонов А. И., Медков В. М. Социология семьи. М.: Изд-во Московского университета. Издат-во Междунар. университета бизнеса и управления («Братья Карич»), 1996.

Антонов А. И. Микросоциология семьи (методология исследования структур и процес* сов): Учебное пособие для вузов. М.: Издательский Дом «NOTA BENE», 1998.

Андреева Т. В., Козлова Д. В. Репродуктивные установки женщин: влияние материнское го воспитания. Ананьевские чтения-98. (30-летие кафедры социальной психологии). Тез. науч.-практ. конф. СПб.: СПбГУ, 1998.

Бойко В. В. Малодетная семья. Социально-психологический аспект. Изд. второе, пере-раб. и дополненное. М.: Мысль, 1988.

Бойко В. В. Рождаемость: Социально-психологические аспекты. М.: Мысль, 1987.

Бойко В. В., Оганян К. М., Копытенкова О. И. Социально защищенные и незащищенные семьи в изменяющейся России. СПб.: Сударыня, 1999.

Вишневский А. Г. Воспроизводстно населения и общество. М., 1982.

Здравоохранение Санкт-Петербурга в цифрах / Под редакцией В. Г. Корюкина. СПб.,
1994. I

Кирьянова О. Г. Кризис американской семьи. М., 1987. i

Ковалев С. В. Психология современной семьи. М., 1988.

Историческая демография: проблемы, суждения, задачи / Под ред. Ю. А. Полякова. М., 1989.

Молодежь: будущее России / Под ред. И. А. Ильинского, Б. А. Ручкина, П. И. Бабочки
на. М., 1995. ,.

Население Санкт-Петербурга: (Стат. сборник). Вып. 2. (декабрь 1994). СПб., 1994.

Психология человека от рождения до смерти. Психологическая энциклопедия / Под ред. А. А. Реана. СПб.: Прайм-Енро'шак; Издат. Дом «Нева»; М., Олма-Пресс, 2001.

Регионы России. Статистический сборник. 1999. Т. 1. I

Ричардсон Р. Силы семейных уз. Руководство по психотерапии в помощь семье. СПб.: Акцидент; Ленато, 1994.

Сикари А. О браке. Милан; Москва, 1993. '

Trent R. В. Evidence bearing on the construct validity of «ideal family size» // Population and environment. Vol. 3, n. 4. P. 318-319, 1980.

Тема XI