Лекция 2. Проблема начала археологии. 7 страница

 

7. Невидимые города. Среди объектов древней материальной культуры важное место занимают поселения и здания. Они тоже отличаются от современных, а еще более отличаются от действующих, населенных жилых объектов их руины. Тем не менее как раз эти следы обитания распознаются местным населением без труда, что видно из распространенности по всей России топонима "городище". Суффиксом -ище исстари оформляется в русском языке в числе прочего место и остатки существовавшего прежде объекта (ср. костер – кострище). А может быть, знание о том, что это были поселения и удерживается в памяти от времен обитания на них. На эти топонимы и связаные с ними материальные остатки обратил внимание еще Зориан Ходаковский в начале XIX века. Искажающими реальность могут оказаться толкования, кем оставлены эти городища, их могут приписывать казакам, соседним народам, военным перипетиям, но чудесного в этом ничего нет.

Однако наряду с этими реалистичными сведеними есть в России и в других странах предания о затонувших и провалившихся под землю городах, ушедших в землю церквах и потонувших колоколах (Сумцов 1895; Перетц 1904; Лопарев 1914; Смирнов 1923; Кербелите 1963, и др.). К числу таких легенд принадлежит и знаменитое сказание о невидимом граде Китеже (Комарович 1936; Шестаков и Шохин 1960; 1962; Клейн 1962; Басилов 1964; Савушкина 1972; Град Китеж 1985). Подобные предания и мифы существуют и у других народов. В частности общеизвестен миф об Атлантиде, переданный (или придуманный) Платоном.

Как складывались подобные предания? Во-первых, в народном сознании отлагались действительные случаи карстовых провалов и землетрясений с гибелью городов и образованием на их месте озер. Во-вторых, обвалы и медленные опускания береговых районов с уходом под воду построек также известны. В-третьих, в средневековых городах образование культурного строя шло быстро, и для жителей, ходивших (не замечая этого) по поднявшейся дневной поверхности, обрастание древних церквей, дворцов и крепостных стен культурным слоем выглядело как погружение зданий в землю. Так формировался реальный фон для восприятия сюжетов о чудесных исчезновениях.

Сказание о граде Китеже Комарович выводил из купальской обрядности; я предположил, что Китеж – это пригород Суздаля Кидекша, а староверы унесли это имя за Волгу к озеру Светлояр; Басилов также связывал сказание с упованиями староверов; все эти исследователи и Савушкина включают это сказание в общую мифологию о провалившихся или утонувших церквях или городах.

Что же порождало эти сюжеты? Очень малую долю здесь занимала память о древних городах или постройках (церквях, укреплениях), реальные причины исчезновения которых были населению уже неизвестны и даже место утрачено. Гораздо более здесь сказывались чаяния народные о таких обителях, якобы существовавших, где гонимые могли найти надежное убежище. Эти обители под угрозой со стороны врагов, в условиях нечестивого окружения, чудесным образом ушли под землю или под воду со всеми своими обитателями, и те ведут там праведную жизнь в полной неприступности и безопасности. Такие предания обычно возникали там, где шли гонения на религиозные или национальные меньшинства. Реже погружение под землю или под воду рассматривалось как божья кара за нечестивое поведение.

Таким образом, обычно за такими преданиями реальные памятники не стоят. Невидимый град Китеж – это красивая сказка, призрак, мечта. Атлантида – миф. Но и в современности снаряжаются экспедиции на их поиски (Шестаков и Шохин 1960, 1962). Однако, в целом за всей системой таких сказочных образов стоит россыпь реальных городищ, скрывающих под землей остатки древних укрепленных поселений и бесчисленое количество руин заросших культурным слоем. 

 

8. "Самородные горшки". Битую керамику легче опознать как бытовые вещи, даже если она оказывается несовременных, исчезнувших типов. Но вот горшки из разрушенных погребений вызывали недоумение у тех народов, которые уже утратили обычай ставить покойникам сосуды с напитками или хоронить прах сожженных покойников в погребальных урнах. Сразу возникал вопрос о том, как эти сосуды оказались в земле. Между тем, поля погребальных урн в раннежелезном веке были распространены по всей Европе, и по всей же Европе они исчезли в I тыс. н. э., сменившись в конечном счете христианским обрядом трупоположения.

Польский летописец Ян Длугош (1415 – 1480) по прозвищу Лонгинус (Длинный) сообщает на латыни в своей "Historia Polona" ("Польской истории"), что среди польских чудес первая – это самородящиеся в земле горшки. Он рассказывает, что

"на полях деревни Нохов, лежащей около города Срема в познанском епископстве, как равно и в деревне Козельско на земле Палуки близ озера Лекно, родятся под землей сами по себе и единственно силой природы без какого-либо участия человека сосуды всякого рода и разного облика, подобные тем, которые люди обычно употребляют. Они, правда, тонкие и рыхлые, пока находятся под землей в родном гнезде, зато становятся крепкими, будучи вынуты и отвердев под действием ветра и солнца. Они представляют разные виды и размеры, подобно тому, как сделанные гончарным искусством".

В другом месте Длугош собщает, что в 1416 г. во время пребывания короля Владислава Ягеллы в Среме

"к нему прибыл посол его родича князя Эрнеста Австрийского, дабы удостовериться лично и очно, верно ли известие, которое он слышал от польского рыцаря Яна Вашавского, а именно, будто в польской земле в определенном месте родится много сосудов единственно действием природы и без какого-либо участия человека. Это известие князь Австрийский Эрнест считал за мало правдоподобное в действительности, и, не очень доверяя рассказам по слуху, снарядил специально рыцаря, чтобы собствеными глазами присмотрелся исключительно для выявления правды и познания силы природы. Итак, король Владислав, желая освободить своего родственника князя Эрнеста от сомнения, отправился на поле деревни Нохов, лежащей между городами королевства польского Сремом и Костяном, и повелев в своем присутствии копать землю во многих местах, открыл много урн различного облика и величины, созданных чудесным действием и силой природы, как если бы они были сделаны гончаром. И показал посланцу князя Эрнеста, приглядывающемуся с любопытством…; послал также князю Эрнесту через упомянутого посланца несколько урн различного вида, дабы свидетельствовать о правдивости факта".

За Длугошем эти известия повторяли польские, чешские и немецкие историки и географы последующих веков – Матвей Меховский, Мартин Кромер (писавший историю Польши для Генриха Валуа, когда тот был избран на польcкий трон), С. Мюнстер, Богуслав Бальбин и др. У всех у них фигурируют ollae naturalis, sponte nascitur ollae ("естественные сосуды", "стихийно порожденные сосуды"). Изданная в Лионе в 1485 г. на французском "Книга о природе вещей" Бартелеми де Гленвиля (Бартоломью Англичанина, францисканца XIII века) была снабжена гравюрой (рис. 7 – 8), на которой были видны вылезающие из земли животные (кабан и три серны) и много высунутых наполовину горшков (Ponomarenko et Rossel 1970, gravure 413).

В 1546 г. император Священной Римской империи Фердинанд I послал рацаря Отто фон Нейдека освидетельствовать место рождения горшков возле Маслова в Силезии. В 1577 г. император Рудольф II повелел раскопать такое место возле Грыжиц, тоже в Силезии, чтобы заполучить такие урны для своей коллекции. Он принял личное участие в этом мероприятии и доставал собственными руками урны из земли. В память об этом событии был воздвигнут столб на этом месте.

Эти известия эпохи Возрождения и Реформации, однако, отличаются от сведений о чудесных камнях тем, что рождение горшков не отводилось каким-либо сверхъестественным существам и горшкам не приписывались волшебные свойства, а возводилась хвала необычным силам природы, и то это вызывало скептицизм. Правда, в некоторых районах Саксонии/Западной Польши население верило, что эти сосуды сделаны карликами. Это поверье поведали мейссенские хроники Фабрициуса (1569) и П. Альбинуса (1589). Петр Альбин же сообщил поверье, что сосуды лежат закопанными глубоко в земле и лишь один раз в году, летом на Зеленый праздник, поднимаются ближе к поверхности – до глубины в один локоть.

Самое интересное, что вера в самородные горшки была распространена как раз среди людей образованных и более просвещенных, более того, она опиралась на идею Аристотеля о созидающей силе природы, способной порождать низших животных прямо из ила. Король Владислав Ягелло сам был новообращенным христианином, значит знал хорошо кремацию покойников, но больше верил ученым, а может быть просто боялся отнести к язычеству эти сосуды: его и так подозревали в неискреннем принятии христианства (Abramowicz 1981: 146; 1983: 31 – 32).

А вот простые крестьяне полагали что кто-то эти горшки все-таки лепил. Более того, несколькими веками раньше местные крестьяне, в среде которых еще были живы предания о недавнем языческом прошлом, понимали, что это погребальные урны. По бедности они использовали эти сосуды в быту. Об этом свидетельствуют католические молитвы, специально разработанные католической церковью не только в Польше для очищения этих сосудов и датируемые IX - XI веками. "Всемогущий вечный Боже, - молились прихожане в Польше, - вторгнись в дела наши и благоволи эти сосудики, созданные искусством язычников, так очистить силой своей возвышенности, чтобы по удалении всякой нечистоты они стали пригодны для употребления Твоими верными в мире покоя и тишины". Они просили очистить сосуды, "которые в своей благой милости Ты вернул для употребления людям, выдрав их по прошествии долгого времени из лона земли" (Matuszewski 1957).

Это показывает, что для формирования "народной археологии" нужна утрата живого знания о реальном бытовании данных артефактов, их переход в категорию древностей, разумеется при наличии магически-мифологического сознания, коренящегося в первобытной наивности, но переживающего в последующих эпохах.

 

9. "Ивановы головки". В средневековой Восточной Европе находимые сотнями римские серебряные монеты (рис. 9) называли "Ивановыми головками", принимая профильный рельеф головы императора за изображение отрубленной головы св. Иоанна Крестителя, а серебряный диск монеты – за изображение блюда, на котором ее держала Иродиада. "Головками Св. Яна" называет их польский хронист XVI в. Матвей Меховский. В век Просвещения в той же Польше простые люди еще верили, что это головки Яна, а образованные уже понимали, что это римские монеты. Бенедикт Хмелевский в "Новых Афинах", изданных во Львове в 1754 г., поместил специальный раздел под заглавием: "Правда ли, что малые СЕРЕБРЕНИКИ, найденные в земле, это головки Св. ЯНА Крестителя?". Там он с иронией поведал, что

"простой люд, особливо польский, далекий от больших городов, разумеет, что Святые лепят горшки, что монеты падают с неба, что какие-то особенные вещи, которых Мацько или Гринько в их веси не делает, являются Небесным творением. Лишь случилось кому-то найти серебряную монету, пролежавшую тысячу с несколькими сотнями лет в земле, имеющую на одной стороне голову, он принимает ее за голову Св. Яна, усеченную Иродом, и принимает это за безупречную истину. Тогда эти простые люди бают, что эта Головка оказывается Мощами Св. Яна в жизни, на этом месте, где три колоса покажутся вместе; там копают, но ничего не находят" (цит. по: Abramowicz 1883: 185).

Объяснение не было фантастическим, связанным с чудом, но всё же вовлекало в поле мышления сакральность объекта.

10. Прочие. А вот стекляные бусы, продолжавшие бытовать в торговле и для средневековых славян вовсе не древние, неожиданно оборачивались чудом. При их вымывании из культурного слоя предшествующего времени, те же славяне воспринимали их почти как "громовые камни" – с наивно фантастическим объяснением их происхождения: Ипатьевская летопись сообщала, что в Ладоге бывает "туча велика и находять дети наши глазкы стекляныи и малыи и великыи, провертаны, а другые подле Волхова беруть, еже выполоскываеть вода, от них же взях боле ста" (ПСРЛ 1962: 277). Таким образом, они, как град, выпадают из "тучи великой".

Список объектов "народной археологии" можно было бы и увеличить. Так, курганы (в Сибири руские звали их "буграми") воспринимались по еще живой устной традиции верно с точки зрения функции – как могилы (на Украине их так и называли – "могилы"), только приписывались они обычно не тем, кто их оставил, а народам, наиболее известным своими нашествиями и набегами, – "французские могилы", "татарские могилы", а особенно крупные курганы – историческим личностям – Олегова могила, Рюрикова могила. То же было в древней Греции: в древнегреческой Троаде – Ахиллова могила, могила Гектора, и т. д. Но в Белоруссии курганы назывались "волотовками" – их приписывали "волотам" (великанам). В Померании хронист в 1234 г. называл курганы "tumulus gigantis" (могилы великанов") (Sklenař 1983: 15).

Кости гигантов, святых и героев должны были отличаться от костей обычных людей своим огромным размером. За такие останки принимались кости мамонтов и других ископаемых животных. Еще Боккаччо в эпоху Возрождения (1492) сообщал в своей "Генеалогии богов" (IV, 18) о находках больших костей в пещере горы Эрикс на Сицилии, принимаемых за кости героев типа Геракла или Полифема.

Петроглифы воспринимались как работа дьяволов, злых духов, волшебниц или колдунов. В 1460 г. путешественник Пьер де Монфор в письме к своей жене упоминал место в Альпах, Долину Чудес (Vallée des Merveilles), как "адское место с фигурами дьяволов и тысячей демонов, вырезанных везде на скалах" (Bahn 2001: 1100).

Круги фей. Геометрически правильные полосы и большие круги на полях, выделяющиеся по иной густоте растительности (а поэтому и цветом), в XVII и XVIII веках распознаны как заплывшие ровики или дороги и снесенные курганы. Но английские крестьяне в средние века объясняли эти полосы и круги как сверхестественные явления, следы деятельности чудесных существ.

Бронзовые треножники и сосуды. Греки верили, что треножники Гефеста могут сами двигаться, своей силой. По сказаниям древних китайцев, бронзовые сосуды эпохи Динь сами, без огня, варят пищу; сами, никем не поднятые, убираются; и, никем не несомые, передвигаются (Chang 1986: 96; Schnapp 1996: 318).

Такова "народная археология". Археологии в собственном смысле в ней почти нет. Из элементов, которые войдут в состав археологии, здесь есть разве что выделение некоторых категорий ее материалов. И лишь некоторые из этих категорий были выделены еще в доисторическую эпоху, остальные, хоть и на базе первобытной ментальности, уже сосуществуют с более поздними формами знания о древностях.

 

5. Заключение. То отношение к древностям, которое предшествовало археологии в первобытном обществе, не отошло в прошлое. Для меня почитание древних икон, древних церквей и паломничество к древним центрам религии несет в себе несомненный отпечаток такого отношения. В еще более широком масштабе наивное первобытное отношение к древностям сказывается в увлечении суеверных масс разными неоязыческими верованиями, эксплуатирующими древности, особенно мегалиты.

Церковь же выступала против язычества не только по мотивам конкуренции – языческая магия вызывала страх: и благочестивые христиане и священники тоже верили в сверхъестественную силу древних языческих святынь и амулетов, только называя ее нечистой и бесовской. Церковь всех религиозных конфессий стремилась подавить язычество и уничтожить языческие культы и их материальные проявления – разбить и сжечь статуи, храмы, амулеты, рукописи и прочее. При этом гибли ценнейшие исторические и культурные ценности языческого времени. Только с эпохи Возрождения верхушка католической церкви, поставив свой престиж среди светских властителей выше истовой набожности, стала накапливать античные произведения языческого искусства в музеях и коллекциях.

Конечно, церковь воспринимает неоязычников как своего злейшего врага, но для меня неоязычество – это просто иной вариант религиозности, не столь устоявшийся, более, так сказать, кустарный, но уже обзаведшийся своей литературой. Возникший в 1997 г. "Иследовательский центр Анастасия" в Москве организует массовое паломничество мистически настроенных людей к кавказским дольменам (рис. 10). Это началось с книжки доморощенного подражателя Кастанеды некоего Владимира Мегре. Книжка называется "Анастасия". В ней рассказано о молодой сибирской отшельнице, "обладающей даром прародителей и знаниями первоистоков". Якобы эта молодая женщина, никогда не покидавшая Сибири, поведала Мегре о святости кавказских дольменов. Он поехал на Кавказ и убедился в истинности прорицаний Анастасии. Дольмены отвечают "на любой вопрос… и ответ возникает мгновенно в подсознании на тот вопрос, на который искал человек". Теперь книги Мегре издаются многотысячными тиражами. Таковы же по стилю и содержанию брошюры некоего "Мастера" и О. Раднея (название: "Человека Дух ушедшего в Дольмен…В эти конструкции из камня уходили Живыми Люди, обладающие Знаниями Первоистоков, чтобы в Духе донести их Вам"). По средам и пятницам, возглашает Мастер, древние выходили на контакт с высшими силами и предками… (Пиотровский 2001: 10 – 11).

Местный исследователь дольменов А. В. Дмитриев (2001: 81) пишет:

"Хочу заверить, что за пятьдесят лет моего общения с дольменами я ни разу не заметил ничего сверхъестественного, не ощущал ни приливов, ни отливов энергии, я не заболел из-за дольмеов и не вылечивался благодаря им. Я никогда не видел никакого "свечения", у меня сами собой не засвечивались фотопленки и не отказывала фото- и видеоаппаратура. Я всегда видел в дольменах только камни, в которые был вложен огромный человеческий труд, следы какой-то неведомой идеи, заставившей человека совершить этот труд".

Неоязыческие нашествия на языческие святыни, особенно мегалиты, приводит к их порче и разрушению. Жаждущие приобщиться к мистической силе покрывают их надписями, делают проемы, выкладывают рядом ступеньки и площадки из камней, роют ямки и "очищают" внутреность от "мусора" (ликвидируя культурный слой). Правда, простое невежество вредит мегалитам еще больше (туристы вырубают на плитах свои никчемные имена, увековечивая свое ничтожество, а пришлое население сносит и взрывает дольмены).

Что в первобытном обществе не было археологии как науки, неудивительно. Таков был уровень знаний. Удивляться скорее надо тому, что в нынешнем просвещенном и компьютерном веке живет в массовом сознании та же идеология, которая порождала наивную "народную археологию". Удивляться надо тому, что нынешние богоискатели с высшим образованием, получив по компьютеру из интернета адрес и инструкцию, летят на самолете на Кавказ, чтобы прильнуть к шершавому серому камню мегалита и ждать через него прояснения от "всемирного разума". Не будет прояснения от всемирного разума, если нет своего.

Тех, у кого есть свой разум, предыстория археологии способна навести на полезные размышления – о том, каковы функции науки и признаки научности вообще и применительно к археологии в частности; чем отличается археология от своих подобий в прошлом; какие нынешние учения не соответствуют времени и почему.

 

Вопросы для продумывания:

1. Рационально ли понятие "отца археологии" и почему рационально (или не рационально)?

2. Если даже считать это понятие условным, кто из перечисленных (или не упомянутых) археологов, по-Вашему, более всего заслуживает такого титула и почему?

3. Почему "отец истории" бесспорен, а об "отце археологии" столько разногласий?

4. Считаете ли Вы приведенные признаки науки (и научности) верными и достаточными для ее определения применительно к археологии?

5. Насколько удачным представляется Вам введенный здесь термин "народная археология" и почему?

6. Насколько полон представленный список объектов "народной археологии"?

7. Толкования "народной археологии" лишь в небольшой части ("громовые камни", возможно, отчасти "домики фей") могут быть возведены непосредственно к первобытной эпохе, а в большинстве эти толкования и даже часто их объекты относятся уже к историческому времени – к античной эпохе или к средневековью. Какие же основания связывать "народную археологию" с первобытной эпохой и помещать в курсе истории археологии перед античными и средневековыми событиями и явлениями истории науки?

8. Чем можно объяснить живучесть "народной археологии"?

9. Чем поиски нынешних богоискателей-неоязычников схожи по уровню интеллектуальности с "народной археологией" и чем обусловлена такая перекличка эпох, такое переживание первобытной ментальности?

10. Какие явления в археологии и близ нее сопоставимы с такими лже-науками, как алхимия, астрология, френология и по каким основаниям?

 

Литература (2. Проблема начала археологии и "народная археология").

Амальрик А. С. и Монгайт А. Л.. 1966. В поисках исчезнувших цивилизаций. Москва, Наука.

Антонович В. Б. 1884. Змиевы валы в пределах Киевской земли. – Киевская старина, 3:????????.

Аристов Н. Я. 1867. Предания о кладах. – Записки Имп. Российск. Географич. Общества по отделению этнографии, т. 1, Санкт-Петербург:????????????.

Басилов В. Н. 1964. О происхождении культа невидимого града Китежа (монастыря) у озера Светлояр. – Вопросы истории религии и атеизма. Вып. XII. Москва,??????:???????.

Брайчевський М. Ю. 1992. Скарби знайденi i незнайденi. Київ, Наукова думка.

Буров В. А. 2001. О семантике каменных лабиринтов Севера. – Этнографическое обозрение, 1: 53 – 65.

Витевский В. Н. 1893. Клады и кладоискание на Руси (Известия Общества археологии, истоиии и этнографии при Казанском университете, т. XI, вып. 5). Казань, 411 - 425.

Выготский Н. Ф. 1911. Очерки нашей народной медицины. – Записки Московского археологического института, т. I:?????????????.

Гегель (о науке)

Град Китеж. 1985. Горький,???????.

Гурина Н. Н. 1948. Каменные лабиринты Беломорья. – Советская археология, Х: 125 – 142.

Дарвин (о науке)

Дмитриев А. В. 2001. Каменные исполины Черноморья. – Дольмены: современники древних цивилизаций. Краснодар, Краснодарское книжное издательство: 56 – 88.

Елисеев А. В. 1883. О так называемых вавилонах на севере России. – Известия Русского Географического общества, т. XIX: 12 – 16.

Жебелев С. А. 1923. Введение в археологию. Петроград, Наука и жизнь. Ч. 1. История археологического знания.

Забелин И. Е. 1878. В чем заключаются основные задачи археологии как самостоятельной науки? – Труды III Археологического съезда, т. I: 1 – 17.

Забелин И. Е. 1879. История русской жизни с древнейших времен. Том 2. Москва,???????.

Инал-Ипа Ш. Д. 1965. Абхазы (Историко-этнографические очерки). Второе, перераб. изд. [Сухуми,] Алашара.

Кербелите Б. 1963. Литовские предания об исчезнувших городах. – Советская этнография, 5:?????????.

Клейн Л. С. 1962. Сказание о невидимом граде Китеже. – Вокруг света (Москва), № 2: 33 – 36.

Ковалева И. Ф., Андросов А. В., Мухопад С. Е., Шалобудов В. Н. 1985. Раскопки курганов в Среднем Приорелье. – Проблемы археологии Поднепровья, 2. Днепропетровск,???????: 3 – 26.

Комарович В. Л. 1936. Китежская легенда. Опыт изучения местных легенд. Москва – Ленинград,?????????.

Криничная Н. А. 1977. Историко-этнографическая основа преданий о "зачарованных кладах". – Советская Этнография, 4:???????????.

Крофорд О. Г. С. 1924. Человек и его прошлое. Пер. с англ. Ленинград,??????? (ориг. 1921).

Куратов А. А. 1970. О каменных лабиринтах Северной Европы. опыт классификации. – Советская археология, 1: 34 - 48.

Куратов А. А. 1973. Древние лабиринты Архангельского Беломорья. К вопросу о назначении каменных лабиринтов Северной Европы. – Историко-краеведческий сборник. Вологда,???????:????????????.

Кучера М. П. 1987. Змиевы валы Среднего Поднепровья. Киев, Наукова думка.

Кучера М. П., Юра Р. А. 1975. Новые данные о "Змиевых валах" Среднего Поднепровья. – Новейшие открытия советских археологов. Тезисы докладов. К, ч. 3: 90 – 91.

Кучера М. П., Юра Р. А. 1976. Дослiдження Змiйових валiв у Середньому Поднiпров'i. – Дослiдження з слов'яноруской археологii. Киϊв: 198 – 216.

Лопарев Х. М. 1914. К легенде о затонувших городах. – Труды XIV Археологического съезда.???????,????: 346 – 356.

Макаров Н. А. 1981. Магические обряды при сокрытии клада на Руси. – Советская Археология, 1:??????????.

Минх А. Н. 1890. Народные обычаи, обряды, суеверия и предрассудки крестьян Самарской губернии (Записки Русского Географического Общества по отделению этнографии, т. XIX, вып. II). Санкт-Петербург.

Низовский А.Ю. 2001. Зачарованные клады России. Москва, МАИК "Наука-Интерпериодика".

Павлов И. П. (о научном методе)

Панченко А. А. 1998. Народное православие. Санкт-Петербург, Алетейя.

Перетц В. Н. 1904. Несколько данных к объяснению сказаний о провалившихся городах. – Изборник Киевский в честь Т. Д. Флоринского. Киев,???????: 80 – 81.

Пиотровский Ю. Ю. 2001. Дольмен и человек в современном мире. – Дольмены: современники древних цивилизаций. Краснодар, Краснодарское книжное издательство: 8 – 19.

Поливанов Н. П. 1878. Камни и костяные орудия Варнавинского уезда. – Антропологическая выставка, т. II (Известия имп. Общества любителей естествознания, антропологии и этнографии при Московск. ун-те, т. ХХХI, Труды антропологич. отдела, т. 4). Москва, типогр. М. Н. Лаврова: 290 – 291.

Придик Е. М. 1911. Мельгуновский клад 1763 года (Материалы по археологии России, 31).?????????.

ПСРЛ = Полное собрание русских летописей, т. II. Москва, 1962.

Пшибышевский Б. 1935. Винкельман. – Винкельман И. И. 1935. Избранные произведения и письма. М – Л, Academia: 11 – 80.

Регирер Е. М. 1966. О профессии исследователя в точных науках. Москва, Наука.

Ричков М. О. 1982. Про зображення "ступнiв нiг" на антропоморфних стелах доби раннього металу. – Археологiя, 38: 64 – 69.

Савушкина Н. И. 1972. Легенда о граде Китеже в старых и новых записях. – Русский фольклор (Ленинград), XIII:????????.

Самоквасов Д. Я. 1892. Основания хронологической классификации. Варшава,?????????.

Седова М. В. 1957. Амулет из древнего Новгорода. – Советская археология, 4: 1957.

Семенов Вл. А. 1986. Камни-следовики в культурной традиции Ингерманландии. – Финно-угры и славяне. Сыктывкар,?????????:?????????.

Семенов Вл. А. 1990. Башмачок Золушки (Знак/символ – след/стопа как явление культуры). – Традиционная духовная культура народов Севера: ритуал и символ. Сыктывкар,???????: 55 – 67.

Семенов Л. П. 1949. Нартские памятники Северной Осетии. – Нартский эпос. Сборник статей. Дзауджикау,????????:????????????.

Смiленко А. Т. 1965. Глодоськi скарби. Київ, Наукова думка.

Смирнов Вас. 1921. Клады, паны и разбойники. Этнографические очерки Костромского края (Труды Костромского научного общества по изучению местного края, вып. 26). Кострома,??????????.

Смирнов В. 1923. Потонувшие колокола. – Третий этнографический сборник (Труды Костромского научного общества по изучению местного края, вып. 29). Кострома, 1923:?????????.

Соколова В. К. 1970. Предания о кладах и их связь с поверьями. – Фольклор и этнография, Ленинград,????:????.

Спицын А. А. 1904. Северные каменные лабиринты. – Известия Археологической Комиссии, в. 6: 101 – 112.

Сумцов Н. 1895 1986?. Сказания о провалившихся городах. – Харьковский сборник историко-филологического общества, т. 8,????????,???????????:???????.

Титова Е. Н. 1982. Об интерпретации и хронологии композиций со ступнями из Каменной Могилы. – Материалы по хронологии археологических памятников Украины. Киев, Наукова Думка: 5 – 15.

Уваров А. С. 1881. Археология. Каменный век. Т. I. Москва,??????????.

Формозов А. А. 1965. Камень "Щеглец" близ Новгорода и камни-следовики. – Советская этнография, 5:????????.

Формозов А. А. 1969. Очерки по первобытному искусству. Москва, Наука.

Шестаков В. П., Шохин К. В. 1960. Сказание о невидимом граде Китеже. – Вестник истории мировой культуры, 5: 77 – 92.

Шестаков В. П., Шохин К. В. 1962. У истоков сказания о невидимом граде Китеже. – Советские экспедиции 1959 г. Москва,??????: 9 – 21.

Щавелёв С. П. 1996. Феномен кладоискательства на юге России в предыстории слаянской археологии. – Славяне и их соседи. Миф и история. Москва,????:??????????.

Abramowicz A. 1979. Urny i ceraunie (Acta Archaeologica Lodziensia, 27). Łódź.

Abramowicz A. 1981. Sponte nascitur ollae… - Daniel G. (ed.). Towards a history of archaeology. London, Thames and Hudson: 146 – 149.

Abramowicz A. 1983. Dźieje zainteresowań starożytniczych w Polsce. Częsc I. Od średniowiecza po czasy Saskie i świt Oświcenia. Wrocław et al., Zakł. nar. im Ossolińsich – Wyd. Polskiej Akademii nauk.