Какими мне кажутся картины

Когда я бываю в музеях и тот, кто меня сопровождает, хочет пересказать мне изображенное на какой-либо картине, я слушаю с интересом, но не всегда представляю картину такой, какова она в действительности.

Если на картине изображены предметы, которые я раньше осматривала (например, люди, деревья, тропинки, знакомые мне птицы и животные), тогда я составляю приблизительное пред­ставление о картине. Если же на картине изображается, напри­мер, солнечный восход или закат, различные пейзажи или бу­шующее море с погибающим пароходом, тогда я представляю совершенно гладкую поверхность полотна картины, к которой прикасаюсь руками, а солнце или море представляются мне от­дельно независимо от картины и такими, какими я их восприни­маю в природе: солнце согревает меня своими лучами, а море плещется у моих ног, обдавая меня каскадами ^рызг; мне чудит­ся даже специфический запах моря.                  \

Уходя из музея, я могу вспомнить о картинах, и мне они представляются в таком же размере, в каком я их воспринима­ла: представляется стекло, если картина была под стеклом, представляется рама — гладкая или с инкрустациями, но ие_пей­зажи, т. е. не красочные виды; мне вспоминается только содер­жание, только смысл описания, да еще тень чего-то неясного. Поэтому я предпочитаю скульптуру, как вполне доступную мое­му тактильному «зрению», а следовательно, и пониманию. Но по­скольку я пользуюсь языком зрячих и слышащих людей, посколь­ку я читаю художественную литературу, то вполне могла бы рас­сказать— и, вероятно, не хуже зрячих, — о какой-либо картине, которую никогда не видала, но, зная содержание того, что на ней изображено, тем же языком, теми же фразами, что и слышащие люди. Слушающий меня человек, наверное, не поверил бы, что я никогда не видела данную картину глазами. Однако в своих работах я пишу только правду и не хочу приписывать себе то, чего я не видела и чзго не представляю.

О животных

О некоторых животных

В разное время в разных детских книжках я читала описания многих животных, и в том числе описание льва. В связи с этим вспоминаю такой случай: нашей маленькой слепоглухонемойде-

182

вочке Марусе купили для занятий игрушечных животных — льва, свинью, лошадь, корову. Играя с Марусей, я должна была на­звать ей этих животных. Я взяла в руки льва и стала припоми­нать те описания, которые я читала, сравнивая их с этим живот­ным. Внимательно ощупывая игрушку, я обнаружила на ее голове гриву, затем осмотрела ее туловище, морду — мне совершенно ясно представился лев. Я уверенно сказала, обращаясь к воспи­тательнице:

— Это лев! Вот его грива, вот круглая голова и тупая морда...

Остальных животных (свинью, лошадь, корову) я раньше осматривала живыми и потому сразу узиала. Хотя у лошади имелась тоже грива, но длинные ноги и другое строение головы не позволяли спутать ее со львом. Свинью я сразу узнала, ка;; только прикоснулась к ее пятачку. Корову определила по рогам.

О белках я много читала, но еще не осматривала чучела. Между тем, делая различные фигурки из пластилина, я однаж­ды вылепила белку почти натуральной величины. Педагоги ска­зали, что у меня вышла очень удачная белка, и в награду за это подарили мие чучело белки. Я сравнила это чучело с моей бел­кой и убедилась, что они очень похожи друг на друга. Только чучело было пушистое, а моя белка гладкая.

Лебедя я тоже никогда не видела, но по описаниям пред­ставляла его довольно ясно. Когда мне показали игрушечного лебедя, я легко узнала его по длинной шее и голове.

Описание крокодила я тоже читала, но представить его мне очень трудно. Он представляется мне не в виде какого-нибудь определенного животного или большой рыбы, а чем-то уродли­вым, бесформенным. Все его туловище состоит из позвонков, ^спрятанных под твердым панцирем..Представляется, что у него болына1гт©ж>ва с широкой пастью, короткие, но сильные лапы, пальцы которых соединены плавательными перепонками. Длин­ный извивающийся хвост дополняет «красоту» этого чудовища. Крокодил извивается во все стороны, что мешает определить его форму.

Однажды в магазине Мария Николаевна показала мне игру­шечного крокодила. Но эта игрушка не дала мне абсолютно никакого представления о крокодиле. Этот крокодил был наря­жен в рукавицы, обут и вообще выглядел очень нарядным фран­том.

Скороходова О. И. Как я воспри­нимаю, представляю и понимаю ок­ружающий мир. М., 1972, с. 155— 156, 188—189; 199—211.

В. П, Зинченко