Таможенное дело и его правовое

ОБЕСПЕЧЕНИЕ В БССР (1918 - 1941 гг.)

 

Восстановление таможенного надзора на западной границе в 1918 г. Организация и деятельность таможенного надзора на территории БССР в годы НЭПа (1921 – 1927 гг.) Организация и деятельность таможенного надзора на территории БССР в 1928 – 1941 гг. Таможенный кодекс СССР 1928 г. Таможенно-тарифная политика СССР в межвоенный период (1918 – 1941 гг.) Борьба с контрабандой в БССР в 1918 –1941 гг. Развитие таможенного дела на территории Западной Беларуси.

Восстановление таможенного надзора на западной границе. (1918 –1920 гг.) После Февральской, а затем и Октябрьской революций 1917 г., в сложнейших экономических и политических условиях, таможенные учреждения бывшей царской России продолжали выполнять свои обязанности, но уже в соответствии с указаниями органов новой Советской власти. Реорганизация существовавшей таможенной системы началась с организации в сентябре 1917 г. профсоюза таможенников России и его печатного органа «Таможенный вестник».

Правительство Российской Советской Федеративной Социалистической Республики – Совет народных комиссаров (СНК РСФСР), заботясь о защите экономических интересов страны на границе издало ряд постановлений, регулирующих таможенную службу. Первымправительственным документом, стало постановление СНК РСФСР от 29 декабря 1917 г. (11 января 1918 г.) „ О порядке выдачи разрешения на ввоз и вывоз товаров". В постановлении говорилось, что разрешения на вывоз за границу и ввоз товаров из-за границы выдаются исключительно Отделом внешней торговли Народного Комиссариата торговли и промыш­ленности (НКТиП), созданного в октябре 1917 г. Товары, вывезенные и ввезенные без его разрешения, рассматривались как контрабанда. Постановление вводилось в действие с 1 января 1918 г. В немалой степени постановление было направлено на урегулирование ситуации на западной границе, однако в это время значительная часть Беларуси была оккупирована германскими войсками.

Новый этап в деятельности советских таможен был связан с принятием Декрета СНК от 22 апреля 1918 г. «О национализации внешней торговли». В соответствии с ним, торговые сделки с иностранными государствами, а также с отдельными заграничными предприятиями осуществлялись исключительно уполномоченными Советской властью от имени Российской Республики. Помимо этих органов, все сделки за границей запрещались.

 29 мая 1918 г. вышел Декрет СНК Советской России «О таможенных сборах и учреждениях ", ставший своего рода точкой отсчета деятельности советской таможенной службы. Эта дата отмечалась советскими таможенниками как профессиональный праздник. Декрет состоял из 15 пунктов. В нем, в частности, разграничивались полномочия центральных и местных органов Советской власти по сбору пошлин, регулировалась деятельность местных таможенных учреждений, являвшихся исключительно органами центральной Советской власти. Они подчинялись Департаменту таможенных сборов Народного комиссариата по финансовым делам ((ДТС НКФД), как было в дореволюционной России.

Управляющий таможней являлся единственным ответственным лицом перед центральным Правительством за «правильность хода таможенного дела». При необходимости, на таможни местными властями назначались комиссары, выполнявшие роль политического надзора. Однако они не имели права вмешиваться в технически-распорядительную и административную части деятельности таможенного учреждения. Сбор таможенных пошлин также объявлялся исключи­тельно прерогативой центральной государственной власти и платежи поступали только в государственную казну, до того местная исполнительная власть считала, что таможенные пошлины должны взиматься в ее пользу и именно от нее зависит разрешение на ввоз и вывоз товаров. От подобной двойственности было решено уйти. Никакие иные власти, кроме центральных, не имели права задерживать грузы в пути, облагать их контрибуцией до оплаты пошлиной и выпуска из таможни, реквизировать и конфисковывать неоплаченные пошлиной иностранные товары.

Назначения, увольнения и перемещения таможенных служащих также являлось исключительным правом центральной власти. Порядок охраны госграницы в таможенном отношении должен был вырабатываться согласованно с органами пограничной охраны. Временно, до появления нового Таможенного устава таможенные учреждения должны были руководствоваться действующими законами, в т.ч. неупраздненными нормативными актами Российской империи.  Эти органы действовали под общим руководством НКФД в согласовании с Народным комиссариатом по торговле и промышленности (НКТиП).

29 июня 1918 г. ДТС, согласно декрета СНК переходит в подчинение НКТиП, при котором для управления таможенным делом, охраной границы создавалась Особая коллегия. Этим же декретом Департамент переимено­вывался в Главное управление таможенного контроля (ГУ ТК). Переподчинение было вызвано национализацией внешней торговли, вследствие чего, таможенное ведомство фактически перестало выполнять фискальные функции и стало органом надзора за соблюдением государственной монополии внешней торговли. Поэтому руководству НКТиП важно было иметь в своем распоряжении специальный контролирующий аппарат.

В это время по территории Беларуси пролегла временная разграничительная линия между российскими и германскими войсками - так называемая демаркационная линия. После подписания в марте 1918 г. Брест-Литовского мирного договора, в целях упорядочения торговли и борьбы с контрабандой, стали обсуждаться варианты о создании таможенной охраны границы.

После заключения мирного договора стали поступать предложения по немедленному устройству таможен на демаркационной линии. Но возобновление военных действий, неустойчивость и неопределенность временной границы не давала возможности приступить к непосредственной работе в этой сфере. Лишь с апреля 1918 г. появились реальные условия для начала подготовительных работ. Однако ситуация осложнялась отсутствием у большевиков пограничной охраны, необходимой для эффективной работы таможен. Эти функции на тот момент находились у воинских подразделений Западного участка отрядов завесы (ЗУОЗ), под руководством бывшего генерал-лейтенанта царской армии В.Н. Егорьева. Участок был сформирован 29 марта 1918 г.,  охранявших демлинию в связи с угрозой вторжения германских войск в центральные российские губернии. В это время немцы занимали большую часть территории Беларуси. Не оккупированными остались только 14 восточных поветов Витебской и Могилевской губернии.

В состав ЗУОЗ (за исключением Московского района обороны) входили Невельско-Великолукский, Витебский, Оршанский, Смоленский, Рославльский, Брянский и Курский отряды советских войск (общей численностью около 20 тыс. чел.), расположенные на фронте от Невеля до Нового Оскола. Ее штаб находился на ст. Сухиничи - Уловая (Калуга). Во главе Завесы и каждого отряда стоял так называемый военрук (военный руководитель), назначенный Совнаркомом из бывших офицеров. При нем состояли два политических (позднее военных) комиссара, ответственных перед советским правительством за выполнение войсками приказов военрука и его политическую лояльность.

Состав этих «неорганизованных» отрядов был самый разнообразный. Часть из них, например, прибыла уже сформированной из Петрограда и Москвы – Ревельский сводный отряд Кутузова и 3-й батальон Петроградской красной гвардии Мильонщикова; часть представляла собой каким-то образом сохранившиеся остатки регулярных частей старой армии. Но в основном это были местные формирования, состоящие из солдат царской армии призыва 1916-17 гг., беженцев и т.д. Они носили самые оригинальные названия, к примеру, «Особая армия Ремнева», «Курский партизан-учащихся полк» и т.п. При чем, иногда одному начальнику подчинялось до 12 разных отрядов. Трудность организации надлежащего управления усугублялась и тем, что начальники, как правило, были выборные и им не всегда подчинялись, среди них почти не было профессиональных военных. Например, руководство Оршанских отрядов постановило упразднить должность командующего и передало всю власть особому совету. А в Витебске руководило сразу три командующих, угрожавшие один одному арестом.

Кроме кадровых проблем, войска Западной завесы испытывали большие перебои со снабжением и продовольствием, которое для ее нужд, как не ведущей активных боевых действий, отпускалось с большими перебоями. Военнослужащие отрядов Завесы периодически голодали.

С 8 марта 1918 г. началось постепенное оформление Брестского мира в виде установления демаркационной линии. Первоначально она проводилась по частным соглашениям местных командований, иногда даже без карт. К примеру, станция Орша была просто разделена пополам, а питание паровозов водой сохранено общее. Часовые здесь, в конце концов, так привыкли друг к другу, что от скуки немец и русский поочередно катались на одном и том же велосипеде. Только к середине мая удалось установить более-менее точные границы демаркационной линии.

Как вспоминал В. Егорьев, «На большей части демаркационной линии, во все время жизни завесы, происходили беспрерывные пограничные столкновения с кровавыми исходами и бесконечными жалобами с обеих сторон». Другой по значимости задачей службы на демлинии была таможенно-пограничная служба. Через пограничную линию в то время голода и жестокого товарного дефицита широким потоком шла контрабанда. Поэтому, как уже отмечалось, войска на границе несли не только чисто военную охрану, но и контрольную службу по пропуску мирных проезжающих, особенно в Орше, где железнодорожное движение не прекращалось практически даже во время войны. Неоднократно часовые конфисковывали неразрешенные к вывозу предметы. Кое-где стали появляться, как вспоминал В. Егорьев и «самозваные посты, неизвестно к каким частям принадлежащие, кем выставленные и появляющиеся самым неожиданным образом». Для нормализации этой ситуации штаб Завесы предложил установить фискальную охрану границы, используя особые части, т.к. воинские части не приспособлены для этих функций. Поэтому с 12 августа 1918 г. для охраны границ было решено привлекать прежде всего специальные воинские отряды пограничников.

С конца мая 1918 г., когда стало очевидно, что немцы предпринимать наступление на Москву не будут, началось постепенная отправка подразделений Завесы на фронт. С 11 августа 1918 г. из войск Завесы был оставлен кордон из красноармейцев для несения пограничной службы и  оказания помощи формирующимуся 2-го округа погранохраны. Им помогали специальные пограничные ЧК, созданные несколько ранее на пограничных пунктах по всей полосе демаркационной линии.

В связи с этими обстоятельствами на западной границе ДТС предлагал создать как прежде пограничную стражу при департаменте. Но отсутствие стабильной линии границ не давало возможности устройства постоянных таможен, тем более, что их установление требовало межгосударственных соглашений, т.к. на другой стороне границы должна была располагаться таможня сопредельного государства. С кем могла в то время граничить Советская Россия было еще не известно. Поэтому в качестве временного варианта было предложено  создать разведывательно-таможенные надзоры (РТН).

Согласно подготовленному по указанию Наркомфина Советской России директором ДТС В. Копайтичем циркуляру №37/1 от 27 мая 1918 г. «Об открытии таможенных действий на нашей временной западной границе», (первого документа после 1851 г. о воссоздании таможенной охраны на территории Беларуси), отмечалось: «впредь до окончательного определения нашей западной границы, в интересах народной казны, во избежание беспошлинного провоза иностранных товаров, направить семь разведочных групп таможенных служащих на следующие железнодорожные пути, прорезающие нашу демаркационную линию, а именно: на ст. Ямбург, Торошино, Дно, Ново-Сокольники, Невель, Витебск и Оршу». Эти группы вскоре были переименованы в таможенные пограничные надзоры за №№ 1-7. Первым на западной демаркационной линии Советской России с конца апреля 1918 г. стал функционировать Ямбургский тамнадзор. Самым первым на территории Беларуси после 1851 г. был создан Таможенный надзор № 5 (нумерация позднее изменилась) - Дрисса Невельского таможенного района (1 мая 1918 г.), 11 мая 1918 г. был создан Таможенный надзор №6 в Витебске. Вторым был ТН № 7- Орша (22 июня 1918 г.). Эти отряды были обязаны: «по возможности исследовать всю демаркационную линию и наметить те пункты, по которым проходит движение пассажиров и беженцев, продвинувшись до ближайших к границе станций или пунктов, начать немедленные действия …». Объявляя об этом по ведомству, Департамент предлагает всем эвакуированным служащим «дружно приняться за строительство наших новых таможенных учреждений, не отказываясь ни в коем случае от командировок, и взять в свои руки правомерное и законное наблюдение за пропуском пассажиров и их багажа и оградить нашу родину от беспошлинного пропуска товаров и тем самым доказать обществу и государству необходимость и полезность нашей организации». РТН создавались из опытных «старослужащих» таможенников. В их состав с августа 1918 г. вошли сотрудники расформированных таможен, дислоцированных ранее на территории Польши: из Варшавской в Витебскую, из Александровской в Оршанскую. При временных таможнях создавались временные таможенно-пограничные контрольно-пропускные пункты, для проверки паспортов пассажиров.

На ноябрь 1918 г. система таможенных учреждений на территории Беларуси выглядела следующим образом.

Витебский тамнадзор №7, с центром в Витебске. 7-й ТН входил в Великолуцкое таможенное инспекторство ( ТИ ) (с осени – таможенный округ). Район деятельности - от ст. Горани Риго-Орловской ж.д. до г. Сенно. На демаркационной линии этого района последовательно открывались таможенные посты в имении «Сосница», в Бешенковичах, в деревнях Чуцкое и Селец. Кроме того, было установлено наблюдение за движением пассажиров и их багажа в г. Витебске, на ст. Витебск и притоках реки Двины. С начала деятельности до 11 июля 1918 г. поступило пошлин и других платежей - 2816 р. 72 коп. и задержано контрабанды на сумму 12638 руб. 18 коп.

Оршанский тамнадзор №8 организационно входил в Смоленское ТИ. Район его деятельности тянулся вдоль демаркационной линии от ст. Сенно до г. Могилев. Кроме Орши в районе были открыты посты в  Сенно, Могилеве (Лупово), в местечках: Смоляны, Копысь, Шклов, Шкловское шоссе и в деревнях Красное и Пустынка. С начала открытия до сентября 1918 г. Оршанский тамнадзор дал пошлин и сборов в сумме 102.590 р. В первый же месяц была задержана контрабанда на сумму 140 руб., а вне черты действия солдатами погранохраны на сумму 28.060 руб. Кроме того, задержано при пассажирах, выезжавших за рубеж, денег сверх разрешенного на сумму 115.348 руб. Нужно отметить, что Оршанский тамнадзор был расположен очень удачно, на пересечении крупных пассажиро- и товаропотоков. Поэтому по данным на конец 1918 г. из 12 тамнадзоров, находившихся на западной границе, по сбору пошлин он занял пятое место.

В ноябре 1918 г. был создан третий белорусский тамнадзор в Могилеве. Его пополнили сотрудники бывшей Млавской таможни, находившейся в Польше.

Новые таможенные посты должны были располагаться по установленной демаркационной линии, которая вместе с летним отходом германских войск довольно быстро отодвигалась на запад. Еще не установились регулярные почтовые и торговые сообщения с Центральной и Западной Европой, а уже функционировал ряд пропускных пунктов на демлинии, через которые в основном проходил обмен военнопленными, шли беженцы.

Особенно трудная ситуация сложилась с беженцами, ибо их поток в обе стороны после окончания Первой Мировой войны был поистине нескончаем. Согласно Приказу № 11 от 1918 г. Центральной коллегии пленных и беженцев, разрешалось перевозить только вещи для «личного потребления», а из багажа при пересечении границы должны были изыматься: серебряные деньги свыше одного рубля; бумажные деньги свыше тысячи рублей; драгоценные камни и металлы, если «их количество не соответствует нормальному личному потреблению»; оружие, фотоаппараты, военное снаряжение; меха, шкуры, кожи; печатные произведения, фотографии и бумаги, могущие повредить политическим, военным и экономическим интересам Российской Федеративной Республике; продовольственный запас свыше пуда (16 кг) на человека, а из него не больше полпуда зерна. Подобная жесткая регламентация, необустроенность и незащищенность границ, послевоенная разруха, деятельность вооруженных банд, активность контрабандистов создавали чрезвычайно тяжелые условия для работы таможенных органов.

В этот период таможенникам приходилось работать в невероятно трудных условиях дезорганизации и правовой анархии. В большинстве случаев местные власти помогали таможням, однако встречались и обратные примеры. Так на станции Орша, местное руководство в открытую препятствовало таможенному контролю, даже потребовалось вмешательство Наркомата по финансовым делам и Наркомата по иностранным делам, чтобы таможня там вновь смогла приступить к работе. В Орше немногочисленные таможенники не имели жилых и служебных помещений, были проблемы с питанием, они встретили и враждебное отношение местной «пограничной охраны», сформированной из личного состава частей Западной Завесы. Появление таможенников было крайне нежелательным для коррумпированных «стражей границы». К примеру, за денежное вознаграждение, доходившее до 3 тыс. руб. красноармеец-«пограничник» передавал свой пост переодетому солдатом контрабандисту, который пропускал через пост любые контрабандные товары. Более «совестливые» часовые просто в условленное время уходили с поста. Конечно, таможенники стремились это пресекать и выкрывать. Так, в июле 1918 г. должностные лица Оршанской таможни задержали вооруженного германского представителя, начальника по эвакуации военнопленных - Эберта, пытавшегося вывезти в германскую зону два чемодана. В одном оказалось 4 куска ткани, в другом 880.300 царских рублей, золота и драгоценностей на сумму до полутора миллиона рублей.

13 августа 1918 г., согласно циркуляру ГУ ТК № 445/1 на основании приказа наркома торговли и промышленности, таможенные учреждения вновь были переведены на новый западный рубеж. Однако таможни в Витебске и Орше не расформировывались. Подобное продвижение, путем откомандирования сотрудников на временные таможенные посты осуществлялось и позднее, осенью 1918 г.

Летом 1918 г. была открыта и украинская таможня в Гомеле. Как известно, с 1 марта 1918 г. до 14 января 1919 г. Гомель находился под германской оккупацией. Согласно договоренности Украинской Центральной Рады (УЦР) с германским командованием, Гомель, как и другие города и селения юго-западной и юго-восточной Беларуси, вошел в состав вновь созданной Полесской губернии Украинской народной республики (УНР). Военная власть в городе в этот период принадлежала германской комендатуре, а гражданская – комиссару Украинской Центральной Рады. Однако, прогермански настроенный украинский генерал гетман П.П. Скоропадский, свергнул УЦР и провозгласил вместо УНР – Украинское государство. Именно его решением весной 1918 г. был создан Корпус пограничной стражи, выполнявшей и таможенные функции. После определения границ Украины в Гомеле была учреждена таможня, начавшая свою деятельность 12 августа 1918 г. Валовой доход ее с этого дня и по 16 ноября со­ставил 1.646,530.руб. 63 коп. таможенных пошлин, гербового и акцизного сборов и пени. Глав­ными предметами ввоза через таможню в то время являлись: бумага разных видов, галанте­рея, мануфактура, спички, лесные мате­риалы, а вывоза — сахар, соль, химические составы и иногда зерно. Все предметы импорта облагаются пошлиной, а экспорт производится беспошлинно, но с разре­шения украинского министерства торгов­ли и промышленности.

Украинская Гомельская таможня просуществовала до ноября-декабря 1918 г. и была ликвидирована в виду кардинального изменения политической ситуации в регионе.

Существовавшая в то время нормативная база в таможенной сфере, основанная на Таможенном уставе тарифах царской России, развивалась по тем направлениям, которые в первую очередь интересовали новую власть. В частности, 1 октября 1918 г. был принят циркуляр ГУ ТК № 718/1 «О воспрещении вывоза за границу предметов особого художественного значения». Согласно ему, запрещался вывоз и продажа за границу культурных ценностей, без разрешения Коллегии по делам музеев и охране памятников искусства и старины при Народном комиссариате просвещения РСФСР. Циркуляр № 722/1 от 2 октября 1918 г. отменял существовавший прежде тотальный личный досмотр выезжающих за границу, как оскорбляющий достоинство пассажиров и вводился выборочный, в случае «основательного подозрения в провозе контрабанды на себе или по мотивированному требованию присутствующего при досмотре представителя другого ведомства». В данном случае имелись ввиду сотрудники Всероссийской Чрезвычайной Комиссии (ВЧК) по борьбе с контрреволюцией и спекуляцией, которая оказывала большую поддержку всем законным требованиям таможенных органов Летом 1918 г. все губернские уездные ЧК, расположенные вдоль демаркационной линии, были преобразованы в окружные, участковые и пунктовые пограничные ЧК (ПЧК). Они подчинялись пограничному подотделу иногороднего отдела ВЧК и исполкомам местных Советов. Кроме своих непосредственных функций, чекисты осуществляли контроль над таможенными учреждениями и подразделениями погранохраны без права вмешательства в их технические функции. В целях политического надзора и политического воспитания во всех таможенных учреждениях назначались комиссары ПЧК.

В начале 1919 г., в связи с передачей подразделений дислоцированного на территории Беларуси 2-го пограничного округа в действующую Красную Армию, вновь остро встал вопрос об охране таможенной границы.

Ситуация на границе в 1918-1919 гг. была чрезвычайно сложной и нестабильной. К примеру, Дрисненский тамнадзор №5 в связи с отходом немецких войск на запад все время находился в движении и не успевал закрепиться на одном участке.  А проходившая ожесточенная борьба Красной Армии с многочисленными внутренними и внешними врагами Советской власти не позволяла правительству заниматься серьезно торгово-таможенными делами. Советско-польская война, начавшаяся зимой 1919 г. разрушила только что созданную хрупкую систему таможенного контроля на западной границе. А упомянутый Дриссненский тамнадзор, в январе 1920 г. почти в полном составе попал в плен к польским войскам и прекратил свое существование.

В период «военного коммунизма», гражданской войны и иностранной военной интервенции, планировалось вообще «за ненадобностью» упразднить таможенное ведомство. Существовал даже проект о превращении зданий Московской таможни в более нужные народные бани. Стремление к прямому товарообмену, бартеру, привело к тому, что ГУ ТК было реорганизовано в Отдел ТК в составе Материально-технического управления НКТиП. Таким образом, до 1921 г. считалось, что таможенная деятельность уже не актуальна и не подлежит восстановлению. К 1921 г. таможенная система Советской России находилась в состоянии анархии и развала. В этот период таможенный аппарат играл для НКВТ лишь вспомогательно-техническую роль и часто выполнял лишь складские функции, утратив в условиях жесткой монополии государства на внешнюю торговлю роль фискального органа, наполняющего госбюджет. Ситуацию спасла Новая экономическая политика (НЭП), необходимость которой в условиях восстановления разрушенного войнами государства была очевидна.

После окончания советско-польской войны и подписания в марте 1921 г. Рижского мирного договора с Польшей, согласно постановлению Совета Труда и Обороны РСФСР  (СТО) от 24 11.1920 г., охрана границы Советской России была возложена на Особый отдел ВЧК по охране границ. Надзор за экспортом, импортом и провозом багажа осуществляли таможенные учреждения, находившиеся в ведении Наркомата торговли. Учитывая, что Советская Социалистическая Республика Белоруссия (ССРБ) согласно Рижскому мирному договору была поделена на две части – западную и восточную, а города с таможнями, восстановленными в 1918 г. (Витебск и Орша) оказались на территории отошедшей к РСФСР, то создавать таможенную систему молодой республике пришлось практически с нуля. Усугубляло положение и отсутствие подготовленных кадров.

Первоначально, еще с 21 мая 1920 г. был сформирован Северо-Западный таможенно-пограничный округ (С-ЗТПО) с центром в Витебске. Его первым руководителем стал Е.С. Броновицкий, с конца 1921 по 1922 гг. начальником был - В.А. Русский.

 Управление С-ЗТПО состояло из 27 человек: начальник округа, зам.начальника округа, пом.начальника округа, 2 ревизора-инспектора, управделами, начальник финансово-счетного отделения, начальник тамконтроля, начальник отдельного товарного склада, юрист-консультант, секретарь, техник-строитель, завхоз, бухгалтер, кассир, вахтер, 9 делопроизводителей 1-2-го разрядов, 2 машинистки, конторщик, 2 сторожа и курьер.

На территории округа, в который вошли часть Витебской губернии, принадлежавший до 1924 г. РСФСРи территория ССРБ, началось организация таможенных надзоров. Так, с 14 июля 1920 г. начал формироваться в Полоцкий тамнадзор № 5 (позднее № 6), который постепенно двигался к границам Латвии, дислоцировался на станции Свольно, с 1921 г. в Старой Дриссе, а с августа 1922 г.  в Бигосово. В этот период белорусские таможенники, продвигаясь вместе с частями Красной Армии вслед за отходящими польскими и латышскими войсками и иногда попадая в плен, самоотверженно вели работу по пропуску беженцев и военнопленных,  борьбу с контрабандой.

Кроме этого, в начале марта 1921 г. Смоленский таможенный округ начал реорганизовываться в Отделение таможенного контроля (ОТК) при уполномоченном Народного комиссариата по внешней торговле (НКВТ) ССРБ, а его таможенные надзоры были передвинуты на новую линию западной границы: ТН №7 в Койданаво, ТН №8 - Слуцк, ТН №9 - Житковичи, ТН №10 - Изяславль. В том же году ОТК было ликвидировано, и часть таможенных специалистов вошла в состав Транспортно-материального отдела Уполномоченного НКВТ при СНК ССРБ, руководимогос ноября 1921 г.  Е.С. Броневицким. В Витебске работал уполномоченный Западного областного управления НКВТ

В итоге на май 1922 г.в С-ЗТПО дислоцировались следующие таможенные учреждения: управление округа в Витебске, пограничный таможенный надзор № 4 (Себеж), №5 (Дрисса), №6 (Полоцк, ранее в Лепеле),№7 (Койданово), №8 (Слуцк), №9 (Житковичи),  и № 10 (Изяславль). В Витебске находился внутренний таможенный надзор. Тамнадзорам подчинялись таможенные посты.

Переход к НЭПу, восстановление государственного бюджета, установление торгово-экономических связей заставило руководство страны по-новому посмотреть на место и роль таможен­ных органов. Подписание 16 января 1920 г. Советской Россией  с ССРБ торгового договора было равносильно заключению между ними таможенного союза и объединением таможенной системы. Вхождение Советской Беларуси, решением IV Всебелорусского съезда Советов Беларуси (14-18 декабря 1922 г.) в состав Союза ССР, окончательно юридически закрепило статус белорусских таможенных учреждений как общесоюзных.

Организация и деятельность таможенного надзора на территории БССР в 1921-1933 гг. В результате удачно проведенной весной 1922 г. в Генуе конференции, правительство Советской России, используя противоречия между державами Антанты и Германией, добилось заключения выгодного для нее договора с Германией, получившего название Раппальского. Вследствие этого таможенное дело в России также получило новый импульс для своего развития.

 В начале 1920-х гг. в этой сфере проходила активная организационная работа. 24 декабря 1921 г. Приказом НКВТ № 133 было образовано Главное Таможенное управление.  31 марта 1922 г. СНК РСФСР утвердил „ Временное положение о местных таможенных учреждениях ", по которому таможенное ведомство стало вновь административно самостоятельным, таможенные учреждения, разделенные теперь на таможни 1, 2 и 3 разрядов вместо таможенных надзоров, выводились из подчинения местных органов НКВТ, а начальник таможенного округа подчинялся только НКВТ. Однако нерешенные проблемы, в первую очередь, отсталая правовая база, не позволяли таможенному ведомству качественно решать поставленные задачи. Отсутствовал Таможенный кодекс, не известно было какое ведомство будет ответственным за охрану государственной  и таможенной границы, нехватало таможенников-профессионалов, тяжелым было и материальное положение таможенников, имевших небольшое жалование.

11 января 1922 г. была открыта внутренняя Минская таможня, состоявшая из складского, досмотрового и учетно-расчетного отделов. 12 января 1922 г. транспортно-материальный отдел Управления уполномоченного НКВТ при ССРБ был разделен на 2 отдела транспортный и таможенный. В ведении последнего находились все таможенные надзоры и пункты на белорусском участке госграницы Советского Союза.

С 17 мая 1922 г., на территории БССР был образован Западный таможенный округ (ЗТО). Его первым начальником стал Я.Э. Олин ( 1922-1924 гг. ), позднее Н.М. Залогин ( 1924-1925 гг.). Начальник округа одновременно занимал должность заместителя уполномоченного НКВТ СССР при СНК БССР.

Управление округа первоначально оставалось в Витебске, но затем переехало в Минск. В состав округа, на 17 мая 1922 г, входило Управление и 9 таможен I, II и III разрядов - Себежская, Дрисненская, Полоцкая, Лепельская, Минская, Слуцкая, Изяславская, Негореловская  и Житковичская; 20 таможенных постов, в т.ч отдельный авиационный Смоленский, на котором досматривали авиапочту, пассажиров и багаж, перевозимых на аэропланах Фоккер Ф-3  германо-советской авиакомпании «Дерулюфт». Каждая таможня имела свою специализацию и компетенцию. В это время продолжал действовать и инспекторский участок в Витебске, переведенный с 6 сентября 1922 г. в Полоцк. Существовавшая Витебская таможня 11 июля 1922 г. приказом начальника С-ЗТПО была ликвидирована «как ненужная, ввиду нахождения впереди ея на линии Риго-Орловской ж-д двух пограничных таможен в Полоцке и Бигосове».

В ЗапТО в это время трудилось 418 таможенников. Управление округа состояло из 23 человек. Обычная белорусская таможня в середине 1920-х гг. состояла из административно-хозяйственного отдела; досмотрового; пакгаузного (склад); бухгалтерии; кассы и конфискационной части. В Минской таможне, кроме того, имелось почтовое отделение.

В последующие годы структура округа неоднократно изменялась.  Так, 23 сентября 1922, по предписанию Наркомфина Лепельскаятаможня переведена в Вольбаровичи.В период с мая 1922 г. по  июнь 1924 г. были ликвидированы или вышли из состава округа: Себежская, Дрисненская таможни, но добавились - Вольбаровичская (Лепельская) и Бигосовская. Всего в округе функционировало 8 таможен, в которых работало 294 человек, наибольшее количество в Минске – 66 чел., наименьшее в Изяславльской – 13 чел.

В ноябре 1924 г. в Минске было учреждено Белорусское районное Инспекторское Управление. С этого времени таможни 1 и 2 разряда занимались оформлением экспортно-импортных грузов, а также контролем за перемещением через границу имущества. Таможни 3 разряда имели право на те же действия, но если это не требовало специальной технической экспертизы. Таможенные посты занимались только пропуском пассажиров, багажа и ручной клади, а также пересылкой международных почтовых отправлений.

В 1924 г. было начато строительство Фариновского и Житковичского таможенных поселков – комплекса служебных и жилых зданий. Особую роль тут играла созданная в феврале 1923 г. строительная часть Управления округа, позднее архитектурный отдел. «Таможенные поселки» создавались и в других таможнях. В Минске в состав тампоселка входил административный двухэтажный дом, склад для конфискатов, конюшня, пакгауз (склад) со сторожевой и постовой будкой, перегрузочная платформа. Крупный поселок имелся в Бигосово и Негорелом, но в Житковичах, Радошковичах и Фаринове они напоминали практически одно административно-жилое здание.

В 1924 г. было решено организовать в Западном округе районные (региональные) таможни. Они должны были подчиняться непосредственно ГТУ. Планировалось создать 5 районных таможен: Бигосовскую 1 разряда (Освейский, Новосельский, Дриссненский тампосты), Полоцкую 1 разряда (отдельный пост на ст. Фариново), Минскую 1 разряда (Вальбаровичская и Изяславская 3 разряда, Крайский, Вешкинский, Родошковичский, Копыльский, Старобинкий посты и Смоленский авиатампост), Негореловскую 1 разряда (Колосовский, Могильновский, Койдановский тампосты) и Житковичскую 1 разряда (Туровский летний речной тампост).

Однако в условиях небольшой территории тогдашней Беларуси этот шаг оказался неэффективным и было решено сохранить прежнюю организационную структуру в составе Западного таможенного округа. Успешно работали лишь три таможни: в Бигосове, Негорелом и Минске; остальные обслуживани довольно незначительный товаропоток. После передачи в 1925 г. функций борьбы с контрабандой от таможен к погранохране, многие таможни и посты, не стоявшие на транспортных путях и занимавшиеся в основном борьбой с кнтрабандой стали закрываться. Но происходила и переориентация. Так, Житковичская таможня, которую планировалось закрыть в 1926 г., стала осуществлять контроль за экспортом-импортом и судебно-конфискационную деятельность по железнодорожной контрабанде на открывшееся в том году через местечко грузовом железнодорожном сообщении.

Эффективная деятельность значительного числа таможенных учреждений зачастую тормозилась низким уровнем квалификации имеющихся сотрудников. Так на январь 1923 г. среди личного состава Западного ТО было: с высшим образованием - 1,5% (6 чел.); средним - 27% (123); низшим – 43% (198); домашним – 27,2% (131); неграмотных - 1,3% (6). С высшим образованием в Минске трудилось – 4 чел., Негорелом –1 чел., Слуцке – 1 чел. Стаж работы в таможенных органах имели до 1 года – 86,5% (403 чел.); до 4-х лет – 5,2% (24); 5-30 лет – 8,3% (38). Наиболее опытные (свыше 5-ти лет стажа работы в таможенной сфере) работали в Минске, Бигосове и Негорелом. Сам начальник Минской таможни в 1920-х гг. Герман Олуп был из рабочих каменщиков. Надо отметить, что в последующие годы ситуация принципиально не улучшилась. Например, в 1926 г. в одной из ключевых белорусских таможен (Негорелое), из 43 сотрудников лишь 12 человек имели среднее образование, а 31 – начальное. Кроме того, по «политическим соображениям» с марта 1922 г. согласно секретного распоряжения особого Межведомственного Совещания «ни один беспартийный не мог быть принят на работу в таможню без визы Государственного полититического управления (ГПУ).

В связи со сложившейся кадровой ситуацией особое значение приобретала повышение квалификации таможенного персонала. С 1 ноября 1923 г.   в Минске при таможне, открылись 3-х месячные таможенные курсы-лекции, ликвидированные уже в 1924 г. Повышением своей квалификации таможенники занимались и в созданных в это время при каждой таможне специальных кружках. Кроме того, с 1924 г. на практику в белорусские таможни стали присылаться студенты из Московского промышленно-экономического института. Содействовали росту профессиональных знаний и специальные «музеи», шкафы с образцами провозимых товаров, созданные почти в каждой белорусской таможне. В Негореловской таможне он насчитывал 644 экспоната. В связи с активизацией борьбы с контрабандой, 16 июня 1925 г. в Пуховичах открылись курсы проводников служебно-розыскных собак, где прошли подготовку несколько сотрудников из таможенных отрядов по борьбе с контрабандой.

Работа таможенника начала 1920-х гг. была трудна, особенно на границе. Как писал в 1923 г. журнал «Внешняя торговля»: «Таможенная работа, протекающая преимущественно на границе, нелегкая в смысле предъявляемых к работникам технических требований, тяжела и в смысле общих окружающих ее условий. Работа не в теплых помещениях за удобными столами, а преимущественно на воздухе во всякую погоду или в холодных и сырых пакгаузах не только днем, в урочное время, но и ночью, жизнь в глухих пограничных пунктах, где часто нет квартир, ни продовольствия, не говоря уже о культурных удобствах, постоянная опасность со стороны контрабандистов – вот те условия, в которых протекает жизнь и работа тамсотрудников». [13]

В одном из отчетов округа в 1923 г. к примеру обрисовывалась тяжелая ситуация сложившаяся на Бигосовской таможне: «… Станция расположена в глухой местности, вблизи которой имеется только деревянные лачужки. Большинство сотрудников живут вдали от станции в 5-10 верстах, а холостые в канцелярии таможни на столах, не раздеваясь по целым мясецам. … Сотрудники ездят на Бигосово лишь на дежурство».[14]

Несмотря на все трудности, таможенники Западного округа в 1922 г. на каждый затраченный на них рубль принесли 20 руб. дохода.

В этот период укреплялись взаимоотношения таможенных органов Советской Беларуси с частями Западного пограничного округа, дислоцированного на территории БССР. В январе 1923 г. Западный ТО взял шефство над 7-м пограничным батальоном Белорусского отряда войск ГПУ (Койданаво) с целью «духовной и материальной поддержки» коллег пограничников. 23 февраля начальник округа Я.Э. Олин торжественно вручил батальону Красное знамя с лозунгом – «Ты, часовой Революции, зорко смотри на Запад!». Таможенники выписали для красноармейцев газеты и журналы, организовали оркестр, свозили на Всесоюзную сельско-хозяйственную выставку, отремонтировали казармы и школы, подготовили подарки к 1 Мая.

С середины 1920-х гг. стали активно нарабатываться правовые основы таможенного дела в СССР. В 1924 г. вышел подготовленный в условиях крайнего недостатка времени долгожданный Таможенный устав СССР.  Он послужил основой дальнейшего совершенствования нормативных документов и порядка осуществления государственного таможенного контроля. 19 декабря 1928 г. его заменил первый советский Таможенный кодекс.

Таможенный кодекс состоял из 4-х отделов: 1) организация таможенного управления, 2) о таможенных операциях, 3) о контрабанде, 4) о порядке взыскания таможенных пошлин и сборов, штрафов. Значительное место отводилось правовому обоснованию борьбы с контрабандой. Было введено понятие административно-наказуемой контрабанды, излагались положения о порядке пропуска грузов через государственную границу. Он допускается и через„ временные таможенные пункты, действующие на основании правил, издаваемых НКВТ, по соглашению с наркомфином, наркоминдел и наркомвнудел. Согласно кодексу 1928 г. таможенная система Советского Союза состояла из ГТУ, Отделений ГТУ, таможен  І-го разряда (при железнодорожных станциях с большим товаро- и пассажиропотоком), таможни ІІ-го разряда (при небольших железнодорожных станциях) и таможенных постов. Вскоре НКВТ был разделен на два самостоятельных наркомата, Наркомвнешторг и Наркомснаб, ГТУ осталось в составе Наркомвнешторга. В 1929 г. советская таможенная служба была сокращена и насчитывала 132 таможенных учреждения со штатом 2237 человек.

В конце 1930-х гг. кодекс был дополнен Приказом ГТУ № 183/оп от 25 сентября 1933 г. В нем определялись правила пропуска таможнями дипломатических курьеров СССР и находящихся при них официальных грузов и багажа. В аналогичном приказе ГТУ № 24/оп от 7 августа 1938 г. излагались правила пропуска почтовых отправ­лений. Значительное место отводилось изложению правил пропуска лиц и принадлежащего им имущества, норм провоза пассажирского багажа, пропуску валюты и ценностей. Был также подготовлен ряд других нормативных документов, регламентирующих осуществление таможенного контроля.

Перестройка таможенного дела и управления таможенной системой завершилась во второй половине 1920-х годов. К 1923 г. вышедшая на довоенный уровень 1913 г. советская таможня начинает играть все более крупную роль в наполнении госбюджета. Если в 1922 г. таможенный доход составлял 10%, то уже в 1923 г. в среднем 25%. В 1925-1927 гг. в общегосу­дарственную казну советские таможни дали 8,5% поступлений от налоговых доходов. На развитие таможенного дела оказывали влияние различные факторы, прежде всего внешнеэкономическая деятельность и мероприятия по укреплению госмонополии внешней торговли.

В этот период продолжились структурные изменения советского таможенного ведомства. В январе 1925 г. в составе ГТУ НКВТ имелось 11 инспекторских управлений: в т.ч. Белорусское. 2.июня 1925 г. приказом НКВТ № 116/Т на базе ЗТО было создано Белорусское отделение ГТУ при уполномоченном НКВТ ( с 18 ноября 1925 г. – Наркомате внешней и внутренней торговле (НВВТ), с 22 ноября 1930 г. – вновь внешней торговли - НКВТ.) при СНК БССР (БО ГТУ), просуществовавшее до июля 1933 г. Начальниками БО ГТУ были: Н.М. Залогин (1925-26 гг.), И. К. Опанский (1926-27 гг.), одновременно председатель ГПУ БССР, С. Зюлковский (1927 г.), Полещук (1927 г.), Мулявко (1927-1931 гг.), Вейзагер (1931-32 гг.), В.В. Волгин (1932 г.), П.И. Мартынов (1932-1933 гг.).

18 января 1927 г. было утверждено новое Положение о Белорусском отделении ГТУ, где были несколько увеличены его полномочия. Во второй половине 1920-х гг. происходит постоянное сокращение числа таможенных учреждений на территории Беларуси. Так, в 1925 г., после циркуляра ГТУ от 10 октября того же года о передаче функций борьбы с контрабандой органам ОГПУ, количество таможенных служащих было резко уменьшено и стали ликвидироваться практически все таможенные посты, с 14 до 4.

 В этот период были упразднены многие таможни. В 1926 – Плещеницы, Слуцк и Себеж (в 1924 г. была выделена из состава округа и подчинена ГТУ). Изяславская (Заславльская) переименована в Родошковичскую. На совещании БО ГТУ в феврале 1926 г. было предложено перенести досмотр аэропланов из Смоленска (320 км от границы) ближе на границу в Бигосово. В это время Смоленский тампост стал настоящими западными воздушными воротами СССР. Только за один сезон, с мая по октябрь 1926 г., там было досмотрено 2111 самолетов, следовавших из Берлина и Кенигсберга,  758 пассажиров, 954 места багажа, 831 грузовых мест, 1565 мест международной почты. В 1927 г. Смоленский тампост был передан Московской таможне.

С октября 1926 г. в ГТУ началась ликвидация таможен в «целях рационализации и экономии». В 1927 г. был упразднен Туровский речной тампост. В 1927 г. упразднена Полоцкая таможня, часть ее функций передана вновь созданной – Фариновской. Всего на 1 апреля 1927 г. в Беларуси действовало 6 таможен: Бигосовская, Фариновская Минская, Родошковичская, Негореловская и Житковичская.

1927 г. стал испытанием для Негореловской таможни. С 1 октября было открыто пассажирское и грузовое сообщение, через эту станцию пошли новые поезда: «Владивосток-Варшава», «Киев-Варшава», «Маньчжурия-Столбцы», «Маньчжурия-Варшава», «Минск-Вильно», «Минск-Гродно», «Москва-Барановичи», «Москва-Познань»

Кадровое сокращение таможен происходило быстрыми темпами. Если на май 1922 г. в белорусских таможнях трудилось 418 человек, то в январе 1923 г. – 393, апреле 1924 г.– 296, апреле 1925 г. – 281, январе 1926 г. – 237, а на октябрь 1927г. – 146 сотрудников.

В дальнейшем на развитие таможенного дела влияло свертывание объемов внешней торговли. За ним последовало и сокращение числа таможенных учреждений: в 1926 г. в СССР имелось 218, в 1927 г. - 160, в 1935 г. - 67 таможен. В БССР в 1924 г. было  8, 1930 г. – 4, 1935 г. – 4 таможни. В феврале 1928 г. была закрыта Минская таможня, а имевшаяся там таможенная химическая лаборатория была переведена в Бигосово. Смоленский авиатаможенный пост Минской таможни, временно до передачи его в г. Великие Луки, был переподчинен Управлению Белотделения. В сентябре 1929 г. ликвидирована Родошковичская таможня. Одновременно сокращалась и численность личного состава. Таможенный аппарат СССР в 1927 г. насчитывал около 3 тыс. работников, к середине 1930-х гг. – 2 тыс. человек. В БССР в 1924 г. было 294 таможенника, в 1930 г. только 44 человека.

С 15 февраля 1930 г. в СССР началась «рационализация» – своеобразная реформа в таможенном деле. С 1931 г. начисление пошлин в доход государства стала производиться самими внешнеторговыми предприятиями. Это упростило работу таможен, сведя ее к контролю по документам за проходом грузов. Таможни теперь не начисляли пошлины, не вели статистики и не занимались хранением на складах грузов. Отменялось вскрытие товарных мест, сплошной досмотр подвижного состава поездов и т.д. Несколько ранее, с 1 января 1930 г. в таможнях было упразднено деление на немногочисленные отделы (административно-хозяйственный, бухгалтерский и оперативный). Сотрудники таможен теперь были универсалами и имели лишь специализацию. Таможни стали практически контролирующими органами. Это позволило в среднем сократить штаты на 40-50%. В результате, на 1 октября 1930 г. в БО ГТУ действовало 4 таможни: Негореловская (27 чел.), Фариновская (2 чел.), Бигосовская (8 чел.), Житковичская (2 чел.). Вместе с тем потоки грузов не уменьшались, а их перемещение надо было обслуживать. Тогда произошло парадоксальное, стали увеличиваться штаты многочисленных внешторгов, принимающих грузы из-за рубежа. Теперь эти структуры нуждались в специалистах по исчислении пошлин и тарификации, чем прежде занимались в таможнях.

В 1932 г. Белотделение еще более уменьшилось и достигло 33 человек. В самом отделении теперь служило 6 человек, в Фариновской таможне – 2, Житковичской – 2, Негореловской – 14, Бигосовской – 9. Однако белорусские таможенники, несмотря на свою малочисленность успешно выполняли возложенные на них задачи.

В белорусских таможнях того времени существовала большая текучесть кадров. Как отмечалось в отчете Белотделения: «условия работы и жизни в пограничных таможнях служит большим затруднением к укомплектованию таможен вполне подготовленным и работоспособным составом … неблагоприятные климатические условия, необорудованность ряда таможен в жилом отношении и невозможность найма квартир на глухих станциях, отдаленность от культурных центров, недостаточное, а иногда и полное отсутствие медицинской помощи, школ и т.д., наконец слабое материальное обеспечение большинства сотрудников – все это не дает возможности удерживать на службе хороших работников, который при всяком известном случае старается покинуть службу».[15] В результате на 1926 г. текучесть кадров была следующей: Бигосово - 77,5%, Житковичи – 75%, Минск – 69%, Негорелое – 31,1%.

В 1920-30-х гг. по уровню заработной платы таможенные служащие значительно отставали от своих коллег во взаимодействующих структурах, при большей нагрузке и ответственности. К примеру, управляющий таможней получал до 225 руб., а таможенный контролер 110-120 руб., в то же время завагенством инотранса – 300 руб., а младший декларант агентства – 170 руб., завагенством интуриста – 300 руб., а официант агенства – 150 руб., начальник железнодорожной станции – 356 руб. начальник КПП погранохраны – 300 руб., а контролер-пограничник – 180 руб. Лишь после неоднократных обращений в ГТУ по поводу чрезвычайно низкого денежного обеспечения, с июля 1932 г. зарплата таможенников увеличилась почти в 2 раза. Однако материальное обеспечение самих таможен все еще оставалось крайне низким. Как отмечалось в отчете по работе Бигосовской таможни за 1931 г.: «В ревизионном зале нет достаточного освещения, т.к. из имеющихся двух керосиновых фонарей один не горит, а второй мерцает… с другой стороны сотрудники таможни не обмундированы и в этом полумраке производят странное впечатление, которое вызывает особенно у иностранцев, разные подозрения …».[16]

Таким образом, к концу 1920-х гг. таможенное ведомство превратилось в исключительно контрольно-надзорный орган Наркомата внешней торговли СССР и не стало механизмом регулирования внешней торговли.

Организация и деятельность таможенного надзора на территории БССР в 1933–1941 гг. Приказом № 27 от 14 декабря 1931 г. начальник Белорусского Отделения в целях «рационализации и улучшения» работы по борьбе с контрабандой» судебно-конфискационная часть Негореловской таможни, находившаяся в Минске, с 1 января 1932 г. реорганизовалась в аппарат уполномоченного по борьбе с контрабандой при БО ГТУ (АУ по БК/Б). Аппарат уполномоченного состоял из 6 сотрудников: уполномоченного, трех таможенных исполнителей и двух сторожей.

С 1 июля 1933 г. приказом НКВТ Белотделение ГТУ расформировывается и создается аппарат Уполномоченного по борьбе с контрабандой (УБКБ) в г. Минске численностью 3 человека (уполномоченный, таможенный исполнитель, курьер-уборщик). С этого времени все белорусские таможни стали подчиняться непосредственно ГТУ. После упразднения Белорусского Отделения, Минским УБКБ руководили:  И.Н. Миляев, уполномоченный ГТУ в БССР (1933-36 гг.), затем, до упразднения этой должности в феврале 1938 г., - В.М. Раецкий (1936-38 гг.).     

ГТУ становиться одним из ведущих управлений НКВТ. В его составе было образовано два оперативных отдела: Западный отдел (с подчинением ему всех таможен на запад от Туапсе и Архангельска, в т.ч. белорусских) и Восточный (с подчинением ему всех таможен на восток от Туапсе и Архангельска).

Во второй половине 1930-х гг. были ликвидированы практически все оставшиеся таможенные учреждения на территории БССР. К марту 1936 г. была упразднена Житковичская таможня, во второй половине 1937 г. и Бигосовская. Приказом НКВТ от 5 февраля 1938 г. ликвидировался и аппарат уполномоченного по борьбе с контрабандой в г. Минске. Все его делопроизводство передавалось в Негореловкую таможню, единственную оставшуюся на территории БССР. Таможня в Негорелом действовала до ноября 1939 г. Во второй половине 1930-х гг. Негореловская таможня на непродолжительное время открыла таможенный пост-автопереход Филиповичи (р-н Житковичей).

  На 1937 г. общее количество таможенных служащих в СССР составляло 713 человек, некомплект 80 человек, текучесть кадров - 30%. Усугубляло положение низкий образовательный уровень тогдашнего советского таможенника: 67% имели начальное образование, 31% - среднее и лишь 2% - высшее образование. В 1930-е гг. определенный урон таможенной службе нанесла и «борьба с врагами народа».

После присоединения Западной Беларуси, 20 ноября 1939г. Приказом №158 НКВТ СССР создается Брестская таможня для контроля за прохождением экспортно-импортных грузов (в основном пшеницы) и досмотра граждан, выезжающих из западных областей БССР на постоянное место жительство в восточные районы БССР.

Таможенно-тарифная политика СССР в 1918 – 1941 гг. До 1922 г. советские таможенные учреждения руководствовались дореволюционным тарифом 1903 года.  В период военного коммунизма НКВТ пошлины не взимались, т.к. товары не продавались, а распределялись. 9 марта 1922 г. был издан Декрет ЦИК РСФСР „ О таможенном тарифе и европейской торговле ". В этом документе было определено: пошлину брать в золотой валюте, в иностранной золотой монете по довоенному паритету, а бумажных иностранных деньгах с пересчетом в долларах США по установленному курсу..

Рассмотрением законодательных предложений об установле­нии новых и изменении существующих ставок таможенных пошлин занимался совещетельно-координационный Таможенно-тарифный комитет (ТТК) при НКВТ. В его компетенцию входило: составление новых и изменение старых списков запрещенных товаров; вопросы применения тарифа, дача заключений по всем проектам законов, торговых договоров, конвенций и соглашений, имеющих отношение к таможенно-тарифной сфере. Правовой статус ТТК закреплялся в Таможенном уставе 1924 г. и Таможенном кодексе 1928 г.

В связи с переходом к НЭПу и возросшей потребностью в развитии внешнеторговых связей возникла острая необходимость в налаживании таможенного механизма регулирования внешней торговли, использовании возможностей тарифной политики в интересах защиты экономических интересов государства. Таможенная политика Советской Республики начала строиться на основе промышленного протекционизма. Новые взгляды на экономику реанимировали таможенную службу.

Это диктовалось разрухой в стране, вызванной первой мировой и гражданской войнами, а также экономической блокадой империалистических государств. Но чрезмерный протекционизм задерживал развитие рынка, отрицательно сказывался как на восстановлении и развитии металлургической и металло­обрабатывающей промышленности, так и на искусственном поддержании элементов натуральных отношений в сельском хозяйстве. В основу тарифа были положены фискальные цели. Подчас на товары, которые не производили в стране и были крайне необхо­димы для восстановления народного хозяйства, устанавливались повышенные пошлины. Это было связано с тем, что тариф был соз­давался наспех. В последующем были внесены дополне­ния, которые позволили более рационально регулировать внешнюю торговлю в тесной связи с потребностями промышленности и сельского хозяйства и с учетом сложившегося в стране рынка. Стабилизировался и таможенный доход. Значительно были повышены пошлины на предметы роскоши и понижены на все виды металлов и металлические изделия (земледельческие орудия труда, ручные ремесленные инструменты), на писчебумажные товары. Существовала даже идея установления «таможенного рубля» - особого курса рубля для взимания таможенных сборов.

В 1922 г. учреждается первый таможенный тариф РСФСР, в марте по привозной торговле, а в октябре по отпускной. Таможенный тариф 1922 г. просуществовал до начала 1924 г. Советское государство, вводя тариф, проводило активную таможенную политику с целью увязки внутренних цен с мировыми. В процессе становления таможенному ведомству, в зависимости от направления экономической и общей политики, приходилось не раз видоизменять свою структуру как в центре, так и на местах. В результате, местные таможенные органы при национализации всей торговли и промышленности утратили свои фискальные функции и превратились в контрольно-пропускные пункты по приему, хранению и выпуску привозимых из-за границы и выпуску зарубеж государственных грузов. Осуществление новой экономической политики вернуло таможенному ведомству значение крупного государственного налогового аппарата.

Помимо специальных целей защиты одних отраслей хозяйства и поощрения развития других, таможенно-тарифная поли­тика (протекционизм) страны преследовала и стратегические задачи предоставления режима наибольшего благоприятствования совет­ским товарам на мировом рынке и укрепления международно-политических интересов страны.

13 марта 1922 г. вышел Декрет Центрального Исполнительного Комитета „ О внешней торговле ", где было указано, что все ввозимые из-за границы и вывозимые туда товары подлежат обложению таможенной пошлиной, которая устанавливается СНК и не может изменяться. Изменения возможны только при заключении торговых договоров с отдельными странами.

В отличие от других государств, Советская Россия не добивалась превращения таможенных пошлин в источники поступления финан­сов в бюджет. За исключением отдельных периодов (например, декабрь 1922 года - январь 1923 года), когда доля таможенных пошлин в доходах госбюджета была высокой (30-35%), общий уровень таможенных поступлений был невысок, всего 3,8-4,6 %. Невысоким он оставался и в последующие годы. Таможенный механизм фактически не работал, а таможенники ограни­чивались лишь сборами за таможенные процедуры, контролем за перемещением товаров. В сфере взимания пошлин встречались очень интересные случаи. Так,  в приказе по ЗапТО от 11.7.1922 г. «О взятии пошлины» отмечалось, что  пошлины почему-то не берутся, с тех кто заявляет: 1. Предметы предназначены начальникам учреждений; 2. Образцы товаров; 3.  Личные вещи; 4. Подарки разным должностным лицам.

В тарифе 1924 г. пошлины были значительно повышены на предметы роскоши и некоторые другие товары. Но последовательно проводился принцип льготного или бес­пошлинного ввоза оборудования для промышленности, сельско­хозяйственных машин и инвентаря и беспошлинного ввоза семян, удобрений и средств борьбы с вредителями. Тариф, таким образом, исходил из внутренней обстановки в стране, потребностей восста­новительного периода. В сравнении с тарифом 1903 г. новый тариф был значительно демократичнее, что подтверждают следующие данные. Если в период 1908 -1912 гг. пошлиной облагалось 95% всего привоза, то в 1924 -1925 гг. - 65%.

1 февраля 1927 г. был утвержден очередной привозной тариф. Он состоял из двух разделов: „А" - товары, разрешенные к привозу; „ Б " - товары, запрещенные к привозу. Однако после того, как в стране в 1929-1930-х гг. была установлена планово-распределительная система, значение таможенных пошлин и в целом таможенной службы стало падать. В целом по системе было уволено 15% сотрудников, изъято 40% складских и 50% служебных помещений.

 21 мая 1930г. Совнарком СССР утвердил таможенный тариф по привозной торговле, утвердивший новую номенклатуру товаров и новый принцип взимания пошлин – со стоимости товара, а не с веса как было ранее. В 1932 г. в этот тариф была введена двухколонная система, установлены минимальные и максимальные ставки таможенных пошлин. В 1937 г. в тариф были внесены изменения, согласно которым резко снизились минимальные ставки. Для всех видов сырья, промышленного оборудования, машин, станков установлены пошлины в размере 1% с их цены.

Таким образом, наряду с образованием рынка и нового внешне­торгового хозяйства складывался и механизм его таможенного регулирования. Период становления не обошелся без издержек. Новая экономическая политика, новые подходы к внешней торговле оказали влияние на таможенно-тарифную политику и ее проявление в Советском государстве. Однако в конце 20-х и в 30-е годы ХХ века  деятельность таможенной службы была сведена лишь к контролю и пропуску товаров, грузов и пассажиров. Таможенный механизм регулирования внешней торговли и производства товаров не работал. В этот период в СССР таможенная политика перестала воздействовать на развитие торговли с отдельными странами, так как таможенные пошлины на импортируемые товары стали покрываться из госбюджета и не оказывали существенного влияния на внутреннее ценообразование и экономическую эффек­тивность внешнеторговых сделок.

Борьба с контрабандой в БССР в 1920-30-х гг. Проблема защиты экономических интересов страны на границе встала еще в 1917 г. задолго до организации советской таможенной охраны. В известном постановлении СНК от 29 декабря 1917 г. заявлялось о строгом преследовании контрабанды. После того, как в 1918 г. в Советской России была введена монополия внешней торговли, контрабанда расценивалась уже не как нарушение фискальных интересов страны, а как нарушение государственной монополии внешней торговли.

Время после окончания советско-польской войны (1921 – конец 1920-х гг.) можно назвать периодом разгула контрабандистов. Каковы причины порождившие контрабанду? В первую очередь - тяжелое экономическое положение населения, дефицит промышленных и продовольственных товаров, предметов первой необходимости и т.д. Среди других причин, была и чисто психологическое не восприятие новых государственных границ, Рижский мир разорвал Беларусь пополам. Многие родственники, друзья, деловые партнеры оказались «иностранцами». К ремеслу контрабандиста вела и простая жажда наживы. К примеру, 1 кг. сахарина заграницей стоил 8 руб., в Минске его можно было продать уже за 60 руб., кремни для зажигалок стоили соответственно 10 и 50 руб., 1кг анилиновой  краски – 3 и 15 руб., отрез бостона – 25 и 100 руб., пара дамских чулок – 1 и 5 руб., метр сукна 4 и 5 руб. и т.д. Тогдашние эксперты называли и другие факторы: эскалация нелегального перемещения товаров, труднопроходимая лесная местность, сложная для контроля властями, а также невозможность соседней Польшей реализовать свою промышленную продукцию, которую не берут на Западе, но охотно потребляют в Советской России.

Контрабандной деятельностью занималось большинство жителей приграничья. К началу 1921 г. на западной границе контрабанда приняла угрожающие размеры и составляла 50% всей контрабанды в Советской России. К примеру, через ст. Негорелое регулярно курсировал поезд «Столбцы-Манчжурия». В тот период таможенный контроль на сибирских и дальневосточных границах практически отсутствовал и поэтому относительно свободно контрабандный поток устремлялся на запад через Беларусь. В первой половине 1920-х гг. ситуация усугублялось и слабо налаженной пограничной службой. Случалась, что малограмотные красноармейцы-пограничники специально не задерживали контрабандистов, «недоумевая, почему заставляют препятствовать провозу столь нужных населению продуктов и вещей…». Как отмечали в 1923 г. эксперты из ГТУ: «Проникновению контрабанды способствует настоящее положение погранохраны, которое, во-первых не соответствует принципам пограничного надзора, а с другой… до сих пор мы не имеем на границах кордонов, вследствие чего погранохрана проживает у местных крестьян, которые без мала 100% занимаются контрабандой. Ослабляется борьба и отсутствием телефонной связи и транспорта на постах».[17] В это время большие трудности для борьбы с контрабандой создавала полуофициальная перевозка контрабанды различного рода «секретниками» и «подпольниками», т.е. секретными сотрудниками ГПУ, подзарабатывающими на продаже контрабандных вещей. «Контрабандноопасной» была и огромная масса беженцев, заполонившая в те годы Беларусь. В 1922 г. только через Себеж проследовало 16 тыс. вагонов и 42 тыс. беженцев.

Расширению и активизации деятельности контрабандистов способствовало нахождение на территории Польши и Латвии, в пограничной полосе с СССР, транзитных лавок и кооперативов, как называли их в то время «транзитки», специально занимавшиеся снабжением контрабандистов товарами. Эти лавки находились на нейтральной полосе перед линией польских и латвийских пограничников. Пройдя советские пограничные кордоны можно было уже не боятся встречи с латвийской погранохраной. По всей латвийско-советской границе в деревнях имелись кооперативы «Общества пограничной торговли с Россией», продававшие самую ходовую латвийскую контрабанду: сахарин, спирт и спиртные напитки, подошвенную кожу, галантерею. Товары продавались исключительно за царские серебряные рубли, реальной валюте жизненно необходимой тогдашней Латвии. Ввозимые для подобной торговли спиртные напитки освобождались латвийским правительством от налога. Бутылка спирта продавалась за 1 руб. 25 коп. серебром. Масштабы подобной поддерживаемой государством деятельности были огромны.

Подобная ситуация имелась и на польском участке. В Польше действовали комиссионные концессии, доставлявшие к определенным местам границы товары. Контрабандную деятельность как мощное средство подрыва советской экономики всячески поддерживала и стимулировала также польская разведка.

Транзитные лавки приносили польскому и латвийскому госбюджетам большие доходы, через них прошли вероятно сотни тонн царских серебряных монет, золота, советских червонцев, бывших основными платежными средствами. Бороться с подобной «государственной контрабандой» было в тех условиях чрезвычайно трудно. «Транзитки» были закрыты или перенесены в тыл только к 1926 г., что создало для контрабандистов большие трудности.

До 1923 г. контрабанду задерживали в основном крупными партиями по 4-5 подвод товаров сразу, лишь с 1924 г. контрабанда переходит в посылочную и пассажирскую формы. Кроме ввозной контрабанды имелась и вывозная, когда за границу массово переправлялись наиболее ценные виды сырья и валюта.

Превращению контрабанды в организованный и систематический промысел способствовал и НЭП, лега