Короткая и печальная история маленькой собачки Тобика

 

Тобик был крошечной собачкой, совсем‑совсем малюсеньким щенком, когда его принесли в дом к будущей хозяйке.

«Ах, какая прелесть! – говорила хозяйка, показывая его гостям. – Не правда ли, что он очень мил и что он прелесть».

И все гости находили, что он очень мил и что он прелесть.

Все играли со щенком и угощали его конфетами.

Время шло, и щенок рос. Он уже не был таким симпатичным и таким неуклюжим, как раньше. Теперь хозяйка, показывая его гостям, не говорила: «Ах, какая прелесть!» – а, наоборот, говорила: «Моя собака ужасно некрасива! Но не могу ж я её выгнать? Ведь у меня такое доброе сердце! Оно в пять минут разобьётся от горя!»

Но однажды кто‑то принёс в дом нового щенка. Он был такой же симпатичный и неуклюжий, как Тобик раньше.

Тогда хозяйка, недолго думая, выставила Тобика за дверь. Не могла же она держать двух животных сразу. И её сердце в пять минут не разбилось от жалости. Не разбилось оно и в шесть минут, и даже в девяносто восемь. Наверное, оно вообще никогда не разобьётся.

«Что же мне делать с этой собачкой?» – подумал Чебурашка.

Можно было, конечно, взять её с собой. Но Чебурашка не знал, как на это посмотрят его друзья. А вдруг они не любят собак? Можно было оставить собачку на улице. Но её было очень жалко. А вдруг она простудится?

– Знаешь что? – сказал Чебурашка наконец. – Вот тебе ключ. Иди пока посиди в моём домике, обсохни, согрейся. А потом мы что‑нибудь придумаем.

После этого он зашагал дальше к зоопарку.

 

Глава восьмая

 

У самого входа в зоопарк он неожиданно встретил Галю.

– Ура! – закричал Чебурашка. – Значит, ты уже выздоровела?

– Выздоровела, – ответила Галя. – Мне уже разрешили выходить из дому.

– А ты немного похудела, – сказал Чебурашка.

– Да, – согласилась девочка. – А это очень заметно?

– Нет! – воскликнул Чебурашка. – Почти незаметно. Ты совсем немножко похудела. Так немножко, так немножко, что даже немного поправилась!

Галя сразу повеселела, и они вместе вошли в зоопарк.

Гена, как всегда, лежал на солнышке и читал книгу.

– Посмотри‑ка, – сказала Галя Чебурашке, – а я и не думала, что он такой толстый!

– Да, – согласился Чебурашка. – Он просто ужасно похож на сосиску с лапками!.. Здравствуй, Гена! – крикнул Чебурашка крокодилу.

– Я не Гена, – обиженно сказал крокодил, похожий на сосиску с лапками. – Я Валера. Я работаю во вторую смену. А ваш Гена пошёл одеваться. Сейчас он придёт.

Толстый крокодил сердито отвернулся.

Как раз в это время подошёл Гена в своём нарядном пальто и красивой шляпе.

– Здравствуйте, – улыбаясь, сказал он. – Пошли ко мне в гости!

– Пошли! – согласились Галя и Чебурашка. Им очень нравилось бывать у крокодила.

У Гены друзья пили кофе, беседовали и играли в разные настольные игры.

Чебурашка каждую минуту порывался рассказать про свою собачку, но удобный случай всё не представлялся.

Но вот в дверь кто‑то позвонил.

– Войдите, – сказал Гена.

В комнату вошёл большой‑пребольшой лев в пенсне и в шляпе.

– Лев Чандр, – представился он.

Приятели поклонились льву и отошли подальше.

– Скажите, пожалуйста, – спросил гость, – здесь живёт крокодил, которому нужны друзья?

– Здесь, – ответил Гена. – Он живёт здесь. Только ему уже не нужны друзья. Они у него уже есть.

– Очень жаль! – вздохнул лев и направился к выходу. – До свидания.

– Подождите, – остановил его Чебурашка. – А какой друг вам нужен?

– Не знаю, – ответил лев. – Просто друг, и всё.

– Тогда, мне кажется, я смогу вам помочь, – сказал Чебурашка. – Посидите у нас несколько минут, а я пока сбегаю домой. Ладно?

Через некоторое время Чебурашка вернулся; он вёл на поводке просохшего Тобика.

– Вот кого я имел в виду, – сказал он. – Мне кажется, вы подойдёте друг другу!

– Но ведь это маленькая собачка, – возразил лев, – а я вон какой большой!

– Не беда, – сказал Чебурашка, – значит, вы будете её защищать!

– И правда, – согласился Чандр. – А что вы умеете делать? – спросил он у Тобика.

– Ничего, – ответил Тобик.

– По‑моему, это тоже не страшно, – сказала льву Галя. – Вы можете научить его всему, чему хотите!

– Пожалуй, они правы, – решил Чандр.

– Ну что ж, – сказал он Тобику, – я буду рад подружиться с вами. А вы?

– И я! – завилял хвостом Тобик. – Я постараюсь быть очень хорошим товарищем!

Новые знакомые поблагодарили всех, кто был в комнате, и распрощались.

– Молодец! – похвалила Галя Чебурашку, когда они ушли. – Ты поступил как надо!

– Пустяки! – застеснялся Чебурашка. – Не стоит об этом говорить.

– А вы знаете, – вдруг сказала Галя, – сколько в нашем городе вот таких одиноких Чандров и Тобиков?

– Сколько? – спросил Чебурашка.

– Много, – ответила девочка. – У них совсем нет друзей. К ним никто не приходит на день рождения. И никто их не пожалеет, когда им бывает грустно.

Гена слушал всё это печальный‑препечальный. Из его глаз выкатилась огромная прозрачная слеза. Глядя на него, Чебурашка тоже попытался заплакать. Но из его глаз выкатилась малюсенькая‑малюсенькая слезиночка. Такая, что её даже было стыдно показывать.

– Так что же мы должны делать? – вскричал крокодил. – Я хочу помочь им!

– И я хочу помочь! – поддержал его Чебурашка. – Что мне, жалко, что ли? Только как?

– Очень просто, – сказала Галя. – Надо их всех передружить между собой.

– А как их передружить? – спросил Чебурашка.

– Не знаю, – ответила Галя.

– А я уже придумал! – заявил Гена. – Надо взять и написать объявления, чтобы они приходили к нам. А когда они будут приходить, мы их будем знакомить между собой!

Эта мысль всем понравилась, и друзья порешили сделать так. Они развесят по городу объявления. Каждому, кто будет приходить к ним, они постараются найти товарища. А дом, в котором живёт крокодил, решено было превратить в Дом дружбы.

– Итак, – сказал Гена, – с завтрашнего дня за работу.

 

Глава девятая

 

На другой вечер работа закипела. Гена сидел за столом и как главный специалист по объявлениям писал:

 

 

Чебурашка брал эти объявления и выбегал на улицу. Он наклеивал их везде, где можно и где нельзя. На стенах домов, на заборах и даже на проходивших мимо лошадях.

Галя в это время прибирала в доме. Закончив уборку, она поставила посредине комнаты стул и прикрепила к нему табличку:

 

 

После этого друзья уселись на диване немножко отдохнуть.

Вдруг входная дверь тихонечко заскрипела, и в комнату проскользнула маленькая юркая старушка. Она вела на верёвочке большую серую крысу.

Галя вскрикнула и влезла с ногами на диван. Гена сорвался с места, забежал в шкаф и захлопнул за собой дверцу. Один только Чебурашка спокойно сидел на диване. Он никогда не видел крыс и поэтому не знал, что их полагается бояться.

– Лариска! На место! – скомандовала старушка.

И крыса быстро забралась в маленькую сумочку, висевшую на руке у хозяйки. Из сумочки высовывалась теперь только хитрая мордочка с длинными усами и чёрными бусинками глаз.

Постепенно все успокоились. Галя снова села на диван, а Гена вылез из шкафа. На нём был новый галстук, и Гена делал вид, что только за галстуком лазил в шкаф.

Тем временем старушка уселась на стул с табличкой «Для посетителей» и спросила:

– Кто из вас будет крокодил?

– Я, – ответил Гена, поправляя галстук.

– Это хорошо, – сказала старушка и задумалась.

– Что – хорошо? – спросил Гена.

– Хорошо, что вы зелёный и плоский.

– А почему это хорошо, что я зёленый и плоский?

– Потому, что если вы ляжете на газон, то вас не будет видно.

– А зачем я должен лежать на газоне? – снова спросил крокодил.

– Об этом вы узнаете потом.

– А кто вы такая, – наконец вмешалась Галя, – и чем вы занимаетесь?

– Меня зовут Шапокляк, – ответила старуха. – Я собираю злы.

– Не злы, а злые дела, – поправила её Галя, – но только зачем?

– Как – зачем? Я хочу прославиться.

– Так не лучше ли делать добрые дела? – вмешался крокодил Гена.

– Нет, – ответила старуха, – добрыми делами не прославишься. Я делаю пять зол в день. Мне нужны помощники.

– А что вы делаете?

– Много чего, – сказала старуха. – Стреляю из рогатки по голубям. Обливаю прохожих из окна водой. И всегда‑всегда перехожу улицу в неположенном месте.

– Всё это хорошо! – воскликнул крокодил. – Но почему я должен лежать на газоне?

– Очень просто, – объяснила Шапокляк. – Вы ложитесь на газон, и, так как вы зелёный, вас никто не видит. Мы привязываем на верёвочку кошелёк и бросаем его на мостовую. Когда прохожий нагибается за ним, вы выдёргиваете кошелёк из‑под носа. Здорово я придумала?

– Нет, – обиженно сказал Гена. – Мне это совсем не нравится! К тому же на газоне можно простудиться.

– Боюсь, что нам с вами не по пути, – обратилась к посетительнице Галя. – Мы, наоборот, хотим делать добрые дела. Мы даже собираемся устроить Дом дружбы!

– Что! – закричала Шапокляк. – Дом дружбы! Ну тогда я объявляю вам войну! Привет!

– Постойте, – задержал её крокодил. – Вам всё равно, кому объявлять войну?

– Пожалуй, всё равно.

– Тогда объявите её не нам, а кому‑нибудь другому. Мы слишком заняты.

– Могу и кому‑нибудь другому, – сказала старуха. – Мне не жалко! Лариска, вперёд! – скомандовала она крысе.

И они обе скрылись за дверью.

 

Глава десятая

 

На следующий вечер посетителей в Доме дружбы принимала Галя, а Гена и Чебурашка сидели в сторонке и играли в лото.

В дверь резко позвонили, и на пороге появился мальчишка. Он был бы совсем обыкновенным, этот мальчишка, если бы он не был необыкновенно растрёпанным и чумазым.

– Здесь дают друзей? – спросил он, не поздоровавшись.

– Не дают, а подбирают, – поправила Галя.

– Это всё равно. Главное, здесь или не здесь?

– Здесь, здесь, – успокоила его девочка.

– А какого друга тебе надо? – вмешался крокодил.

– Мне надо, мне надо… – сказал мальчишка, и его глаза заблестели. – Мне надо… двоечника!

– Какого двоечника?

– Круглого.

– А зачем тебе круглый двоечник?

– Как – зачем? Вот мне мама скажет: «Опять у тебя шесть двоек в табеле!» – а я отвечу: «Подумаешь, шесть! А вот у одного моего приятеля целых восемь!» Понятно?

– Понятно, – сказал крокодил. – И хорошо бы он был ещё драчун?!

– Зачем же? – спросил мальчишка.

– Как – зачем? Ты придёшь домой, а мама скажет: «Опять у тебя шишка на лбу!» – а ты ответишь: «Подумаешь, шишка! Вот у одного моего товарища целых четыре шишки!»

– Правильно! – весело закричал мальчишка, с уважением посмотрев на крокодила. – И ещё надо бы, чтобы он хорошо стрелял из рогатки. Мне скажут: «Опять ты разбил чужое окно?» – а я скажу: «Подумаешь, окно! Вот мой товарищ два окна разбил!» Верно я говорю?

– Верно, – поддержал его Гена.

– Потом ещё нужно, чтобы он был хорошо воспитан.

– Зачем? – спросила Галя.

– Как – зачем? Мне мама не разрешает дружить с плохими ребятами.

– Ну что ж, – сказала Галя, – если я правильно вас поняла, вам нужен хорошо воспитанный двоечник и безобразник.

– Вот именно, – подтвердил мальчик.

– Тогда вам придётся подойти завтра. Попробуем для вас что‑нибудь подобрать.

После этого чумазый посетитель с достоинством удалился. Разумеется, не попрощавшись.

– Как же нам поступить? – спросила Галя. – Мне кажется, мы должны подобрать ему не безобразника, а, наоборот, хорошего мальчика. Чтобы его исправить.

– Нет, – возразил Гена. – Мы должны подобрать ему то, что он просит. Иначе это будет обман. А я не так воспитан.

– Совершенно верно, – сказал Чебурашка. – Надо подобрать ему то, что он хочет. Чтобы ребёнок не плакал!

– Хорошо, – согласилась Галя. – А кто из вас возьмётся за это дело?

– Я возьмусь! – заявил Чебурашка. Он всегда старался браться за трудные дела.

– И я возьмусь! – сказал крокодил Гена. Ему просто очень хотелось помочь Чебурашке.

 

 

Глава одиннадцатая

 

Наши герои не торопясь шли по улице. Им было очень приятно идти и разговаривать.

Но вдруг раздалось: б‑б‑бум! – и что‑то пребольно стукнуло крокодила по голове.

– Это не ты? – спросил Гена у Чебурашки.

– Что – не ты?

– Это не ты меня ударил?

– Нет, – ответил Чебурашка. – Я никого не ударял.

В это время снова послышалось: б‑б‑бум! – и что‑то пребольно стукнуло самого Чебурашку.

– Вот видишь, – сказал он. – И меня стукнули!

Что бы это могло быть? Чебурашка стал оглядываться.

И вдруг на столбике у забора он заметил очень знакомую серую крысу.

– Смотри‑ка, – сказал он крокодилу, – это крыса старухи Шапокляк. Теперь я знаю, кто в нас кидается!

Чебурашка оказался прав. Это была действительно старуха Шапокляк.

Она гуляла по улице вместе со своей ручной Лариской и совершенно случайно встретилась с Геной и Чебурашкой. У друзей был такой довольный вид, что ей сразу же захотелось им чем‑нибудь насолить. Поэтому, подхватив свою крысу под мышку, старуха обогнала их и устроилась в засаде у забора.

Когда приятели подошли, она вытащила из кармана бумажный мячик на резиночке и стала стукать им друзей по голове. Мячик вылетал из‑за забора, попадал в Гену или Чебурашку и улетал обратно.

А крыса Лариска сидела в это время наверху и направляла огонь.

Но как только мячик вылетел снова, Гена быстро повернулся и схватил его зубами. Затем они вместе с Чебурашкой медленно стали переходить на другую сторону улицы.

Резинка натягивалась всё сильнее и сильнее. И когда Шапокляк высунулась из своего укрытия посмотреть, куда девался её мячик, Чебурашка скомандовал: «Огонь!» – а Гена разжал зубы.

Мячик со свистом перелетел улицу и угодил точно в свою хозяйку. Старуху с забора как ветром сдуло.

Наконец она высунулась снова, настроенная в десять раз более воинственно, чем раньше.

«Безобразники! Бандиты! Головотяпы несчастные!» – вот что хотела сказать она от всего сердца. Но не смогла, потому что рот у неё был забит бумажным мячиком.

Разгневанная Шапокляк попыталась выплюнуть мячик, но он почему‑то не выплёвывался.

Что же ей оставалось делать?

Пришлось бежать в поликлинику к известному доктору Иванову.

– Шубу, шубу шу, – сказала она ему.

– Шубу, шубу что? – переспросил доктор.

– Шубу, шубу шу!

– Нет, – сказал он. – Шуб я не шью.

– Да не шубу, шубу шу, – снова зашамкала старуха, – а мясик!

– Вы, наверное, иностранка! – догадался доктор.

– Да! Да! – радостно закивала головой Шапокляк. Ей было очень приятно, что её приняли за иностранку.

– А я иностранцев не обслуживаю, – заявил Иванов и выставил Шапокляк за дверь.

Так до самого вечера она только мычала и не говорила ни слова. За это время у неё во рту накопилось столько ругательных слов, что, когда мячик наконец размок и она выплюнула последние опилки, у неё изо рта высыпалось вот что:

– Безобразникихулиганыявампокажугдеракизимуюткрокодилынесчастныезелёныечтобвампустобыло!!!

И это было еще не всё, так как часть ругательных слов она проглотила вместе с резинкой.

 

Глава двенадцатая

 

Гена и Чебурашка бегали по разным школам и спрашивали у сторожей, нет ли у них на примете круглых двоечников и драчунов. Сторожа были люди степенные. Они больше любили говорить про отличников и воспитанных мальчиков, чем про двоечников и безобразников. Общая картина, нарисованная ими, была такова: все мальчики, приходившие в школы, учились замечательно, были вежливыми, всегда здоровались, каждый день мыли руки, а некоторые даже шею.

Встречались, конечно, и безобразники. Но что это были за безобразники! Одно разбитое окно в неделю и всего лишь две двойки в табеле.

Наконец крокодилу повезло. Он узнал, что в одной школе учится просто превосходный мальчик. Во‑первых, полный оболтус, во‑вторых, страшный драчун, а в‑третьих, шесть двоек в месяц! Это было как раз то, что надо. Гена записал его имя и адрес на отдельной бумажке. После этого он, довольный, пошёл домой.

Чебурашке повезло меньше.

Он тоже нашёл такого мальчика, какого нужно. Не мальчик, а клад. Второгодник. Задира. Прогульщик. Из отличной семьи и восемь двоек в месяц. Но этот мальчик наотрез отказался водиться с тем, у кого будет меньше десяти двоек. А уж такого отыскать нечего было и думать. Поэтому Чебурашка, расстроенный, пошёл домой и сразу лёг спать.

 

Глава тринадцатая

 

На другой день чумазый малыш, для которого подбирали двоечников, появился снова.

– Ну что, нашли? – спросил он у Гали, как всегда, забыв поздороваться.

– Нашли, – ответила Галя. – Кажется, подходящий парень.

– Во‑первых, он настоящий прогульщик, – сказал крокодил.

– Это хорошо!

– Во‑вторых, страшный драчун.

– Прекрасно!

– В‑третьих, шесть двоек в месяц, и к тому же ужасный грязнуля.

– Двоек маловато, – подвёл итог посетитель. – А в остальном подходяще, Где учится?

– В пятой школе, – ответил Гена.

– В пятой? – с удивлением протянул малыш. – А как же его зовут?

– Зовут его Дима, – сказал крокодил, посмотрев бумажку. – Полный оболтус. То, что надо!

– «То, что надо! То, что надо»! – расстроился малыш. – Совсем не то, что надо. Это же я сам!

Настроение у него сразу испортилось.

– А вы ничего не нашли? – спросил он Чебурашку.

– Нашёл, – ответил тот, – с восемью двойками. Только он не хочет с тобой дружить, раз у тебя шесть. Ему десятидвоечника подавай! Если бы ты десять получил, вы бы поладили.

– Нет, – сказал малыш. – Десять – это уж слишком. Легче получить четыре. – Он медленно направился к выходу.

– Заглядывай, – вслед ему крикнул крокодил, – может быть, что‑нибудь подберём!

– Ладно! – сказал мальчишка и скрылся за дверью.

 

Глава четырнадцатая

 

Прошёл час. Потом ещё полчаса. Никаких посетителей не было. Но вдруг окно раскрылось, и в комнату просунулась какая‑то странная голова с короткими рожками и длинными подвижными ушами.

– Привет! – сказала голова. – Кажется, я не ошиблась.

– Привет! – ответили наши друзья.

Они сразу поняли, кто к ним пожаловал. Такая длинная шея могла принадлежать только одному зверю – жирафе.

– Меня зовут Анюта, – сказала гостья. – Мне хотелось бы завести друзей.

Она понюхала цветы, стоявшие на окне, и продолжала:

– Вас всех, наверное, очень интересует вопрос: а почему у такой милой и симпатичной жирафы, как я, совсем нет товарищей? Не так ли?

Гене, Гале и Чебурашке пришлось согласиться, что это действительно так.

– Тогда я вам объясню. Всё дело в том, что я очень высокая. Чтобы со мной беседовать, надо обязательно задирать голову вверх. – Жирафа потянулась и внимательно посмотрела на себя в зеркало. – А когда вы идёте по улице, задрав голову вверх, вы непременно провалитесь в какую‑нибудь яму или канаву!.. Так все мои знакомые и порастерялись по разным улицам, и я не знаю, где их теперь искать! Не правда ли, печальная история?

Гене, Гале и Чебурашке снова пришлось согласиться, что эта история очень печальная.

Жирафа говорила долго. За себя и за всех остальных. Но несмотря на то что она говорила очень долго, она не сказала ничего толкового. Эта особенность чрезвычайно редкая в наше время. Во всяком случае, среди жираф.

Наконец после долгих разговоров Гене всё‑таки удалось спровадить гостью. И когда она ушла, все с облегчением вздохнули.

– Ну что ж, – сказала Галя, – пора и по домам. Надо же хоть немного отдохнуть.

 

Глава пятнадцатая

 

Но крокодилу отдохнуть так и не удалось. Как только он улёгся спать, в дверь тихонечко постучали.

Гена открыл, и на пороге появилась маленькая обезьянка в сиреневой шапочке и в красном спортивном костюме.

– Здравствуйте, – сказал ей крокодил. – Проходите.

Обезьянка молча прошла и уселась на стул для посетителей.

– Вам, наверное, нужны друзья? – обратился к ней Гена. – Не так ли?

«Так, так», – закивала гостья, не раскрывая рта. Казалось, что весь рот у неё забит кашей или теннисными мячиками. Она не произнесла ни слова и только в знак согласия изредка кивала головой.

Гена на секунду задумался, а потом спросил напрямик:

– Вы, наверное, не умеете разговаривать?

Как бы теперь обезьянка ни ответила, вышло бы одно и то же. Если бы она, например, кивнула головой: «Да», то получилось бы: «Да, я не умею разговаривать». А если бы она отрицательно покачала головой: «Нет», то всё равно вышло бы так: «Нет, я не умею разговаривать».

Поэтому пришлось ей открыть рот и выложить из него всё то, что мешало ей говорить: гаечки, винтики, коробочки из‑под гуталина, ключики, пуговицы, ластики и прочие нужные и интересные предметы.

– Я умею разговаривать, – наконец заявила она и стала снова укладывать вещи за щёку.

– Одну минуточку, – остановил её крокодил, – скажите уж заодно: как вас зовут и где вы работаете?

– Мария Францевна, – назвалась обезьянка. – Я выступаю в цирке с учёным дрессировщиком.

После этого она быстро запихнула все свои ценности обратно. Видно, её очень беспокоило, что они лежат на чужом, совершенно незнакомом столе.

– Ну, а какой друг вам нужен? – продолжал расспросы Гена.

Обезьянка немного подумала и опять потянулась, чтобы вытащить всё то, что мешало ей говорить.

– Подождите, – остановил её Гена. – Вам, наверное, нужен товарищ, с которым совсем бы не пришлось разговаривать? Правильно?

«Правильно, – кивнула головой посетительница со странным именем Мария Францевна. – Правильно, правильно, правильно!»

– Ну что ж, – закончил крокодил, – тогда зайдите к нам через недельку.

После того как обезьянка ушла, Гена вышел вслед за ней и написал у входа на бумажке:

ДОМ ДРУЖБЫ ЗАКРЫТ НА УЖИН.

Потом он подумал немного и добавил:

И ДО УТРА.

 

Однако Гену ждали новые неожиданности. Когда обезьянка укладывала за щёку все свои ценные предметы, она случайно запихнула туда же маленький крокодиловский будильник. Поэтому утром крокодил Гена здорово проспал на работу и имел из‑за этого крупный разговор с директором.

А у обезьянки, когда она ушла от крокодила, всё время что‑то тикало в ушах. И это её сильно беспокоило. А рано‑рано утром, в шесть часов, у неё так громко зазвенело в голове, что бедная обезьянка прямо с постели бегом помчалась в кабинет доктора Иванова.

Доктор Иванов внимательно прослушал её через слуховую трубку, а потом заявил:

– Одно из двух: или у вас нервный тик, или неизвестная науке болезнь! В обоих случаях хорошо помогает касторка. (Он был очень старомодным, этот доктор, и не признавал никаких новых лекарств.) Скажите, – снова спросил он у обезьянки, – у вас, наверное, это не в первый раз?

Как бы обезьянка ни закивала в ответ: «Да» или «Нет», – всё равно получилось бы, что не в первый. Поэтому ей ничего не оставалось делать, как выложить из‑за щёк все свои сокровища. Тут‑то доктору всё стало ясно.

– В следующий раз, – сказал он, – если в вас начнётся музыка, проверьте сначала, может быть, вы запихнули за щёку радиоприёмник или же главные городские часы.

На этом они расстались.

 

Глава шестнадцатая

 

Через несколько дней, вечером, Гена устроил маленькое совещание.

– Может, это не совсем тактично, то, что я хочу сказать, – начал он, – но всё‑таки я скажу. Мне очень нравится то, что мы с вами делаем. Это мы просто здорово придумали! Но с тех пор, как мы всё это здорово придумали, я потерял всякий покой! Даже ночью, когда все нормальные крокодилы спят, я должен вставать и принимать посетителей. Так продолжаться не может! Надо обязательно найти выход.

– А мне кажется, что я уже нашёл, – сказал Чебурашка. – Только я боюсь, что это вам не понравится!

– Что же?

– Нам нужно построить новый дом. Вот и всё!

– Верно, – обрадовался Гена. – А старый мы закроем!

– Пока закроем, – поправила его Галя. – А потом снова откроем в новом доме!

– Итак, с чего же мы начнём? – спросил Гена.

– Прежде всего нужно выбрать участок, – ответила Галя. – А потом нам надо решить, из чего мы будем строить.

– С участком дело простое, – сказал крокодил. – Позади моего дома есть детский сад, а рядом с ним – небольшая площадка. Там и будем строить.

– А из чего?

– Конечно, из кирпичей.

– А где же их взять?

– Не знаю.

– И я не знаю, – сказала Галя.

– И я тоже не знаю, – сказал Чебурашка.

– Послушайте, – вдруг предложила Галя, – давайте позвоним в справочное бюро!

– Давайте, – согласился крокодил и тут же снял телефонную трубку. – Алло, справочное! – сказал он. – Вы не подскажете нам, где можно достать кирпичи? Мы хотим построить маленький домик.

– Минуточку! – ответило справочное. – Дайте подумать. – А потом сказало: – Вопросом кирпичей у нас занимается Иван Иванович. Так что идите к нему.

– А где он живёт? – спросил Гена.

– Он не живёт, – ответило справочное, – он работает. В большом здании на площади. До свидания.

– Ну что ж, – сказал Гена, – пошли к Иван Ивановичу! – И он вытащил из шкафа свой самый нарядный костюм.

 

Глава семнадцатая

 

Иван Иванович сидел в большом светлом кабинете за письменным столом и работал.

Из большой кучи бумаг на своём столе он брал одну, писал на ней: «Разрешить. Иван Иванович» – и откладывал в левую сторону.

Затем он брал следующую бумажку, писал на ней: «Не разрешить. Иван Иванович» – и откладывал в правую сторону.

И так дальше:

«Разрешить. Иван Иванович».

«Не разрешить. Иван Иванович».

– Здравствуйте, – вежливо поздоровались наши друзья, входя в комнату.

– Здравствуйте, – ответил Иван Иванович, не отрываясь от работы.

Гена снял свою новую шляпу и положил её на угол стола. Тут же Иван Иванович написал на ней: «Разрешить. Иван Иванович», потому что перед этим он написал на какой‑то бумажке: «Не разрешить. Иван Иванович».

– Вы знаете, нам нужны кирпичи!.. – начала разговор Галя.

– Сколько? – поинтересовался Иван Иванович, продолжая писать.

– Много, – торопливо вставил Чебурашка. – Очень много.

– Нет, – ответил Иван Иванович, – много я дать не могу. Могу дать только половину.

– А почему?

– У меня такое правило, – объяснил начальник, – всё делать наполовину.

– А почему у вас такое правило? – спросил Чебурашка.

– Очень просто, – сказал Иван Иванович. – Если я всё буду делать до конца и всем всё разрешать, то про меня скажут, что я слишком добрый и каждый у меня делает что хочет. А если я ничего не буду делать и никому ничего не буду разрешать, то про меня скажут, что я бездельник и всем только мешаю. А так про меня никто ничего плохого не скажет. Понятно?

– Понятно, – согласились посетители.

– Так сколько кирпичей вам нужно?

– Мы хотели построить два маленьких домика, – схитрил крокодил.

– Ну что ж, – сказал Иван Иванович, – я вам дам кирпичи на один маленький домик. Это будет как раз тысяча штук. Идёт?

– Идёт, – кивнула головой Галя. – Только нам ещё нужна машина, чтобы привезти кирпичи.

– Ну нет, – протянул Иван Иванович, – машину я вам дать не могу. Я могу дать только полмашины.

– Но ведь половинка машины не сможет ехать! – возразил Чебурашка.

– Действительно, – согласился начальник, – не сможет. Ну тогда мы сделаем так. Я вам дам целую машину, но привезу кирпичи только на половину дороги.

– Это будет как раз возле детского садика, – снова схитрил Гена.

– Значит, договорились, – сказал Иван Иванович.

И он опять занялся своей важной работой – достал из кучки бумажку, написал на ней: «Разрешить. Иван Иванович» – и потянулся за следующей.

 

Глава восемнадцатая

 

На другой день к детскому саду подъехала большая грузовая машина, и двое рабочих сгрузили тысячу штук кирпичей.

– Нам нужно обязательно обнести наш участок забором, – сказала Галя, – чтоб никто нам не мешал строить.

– Правильно, – согласился Гена. – С этого и начнём!

Они раздобыли несколько десятков дощечек, вкопали по углам участка столбы и поставили невысокий деревянный забор. После этого работа началась.

Чебурашка и Галя подносили глину, а крокодил надел брезентовый фартук и стал каменщиком.

Одно только смущало Гену.

– Понимаешь, – говорил он Чебурашке, – увидят меня мои знакомые и скажут: «Вот тебе раз: крокодил Гена, а занимается такой несерьёзной работой!» Неудобно получится!

– А ты надень маску, – предложил Чебурашка. – Тебя никто и не узнает!

– Верно, – стукнул себя по лбу крокодил. – Как это я сам не додумался!

С тех пор он приходил на стройку домика только в маске. И в маске крокодила никто не узнавал. Только однажды крокодил Валера, Генин сменщик, проходя мимо забора, закричал:

– Ого‑го, что я вижу! Крокодил Гена работает на стройке!.. Ну как дела?

– Дела хорошо, – ответил Гена незнакомым голосом. – Только я не Гена – это раз. А во‑вторых, я вообще не крокодил!

Этим он сразу поставил Валеру на место.

 

Глава девятнадцатая

 

Как‑то вечером крокодил Гена первым пришёл на стройку. И вдруг он увидел, что вдоль забора тянется такая надпись:

ОСТОРОЖНО: ЗЛАЯ СОБАКА!

 

«Вот тебе раз! – подумал Гена. – Кто же её привёл? Может, Чебурашка? У него много всяких странных знакомых!»

Крокодил сел на приступочку, чтобы дождаться появления Чебурашки.

Через полчаса, напевая песенку, пришагал Чебурашка.

– Ты не знаешь, – обратился к нему крокодил, – откуда здесь взялась злая собака?

Чебурашка вытаращил глаза.

– Не знаю, – сказал он. – Вчера её не было. Может, её Галя привела?

Но когда пришла Галя, выяснилось, что и она не приводила никакой злой собаки.

– Значит, собака сама пришла, – сделал предположение Чебурашка.

– Сама? – удивился крокодил. – А кто же написал надпись?

– Сама и написала. Чтобы её не беспокоили по пустякам!

– Как бы то ни было, – решила девочка, – надо её оттуда выманить! Давайте привяжем кусочек колбасы на верёвочку и бросим на участок. А когда собака схватится за него зубами, мы её оттуда вытащим через калитку.

Так они и сделали. Взяли кусок колбасы из Чебурашкиного ужина, привязали к бечёвке и бросили через забор.

Но никто за верёвку не дёргал.

– А может, она не любит колбасу? – сказал Чебурашка. – Может, она любит рыбные консервы? Или, например, бутерброды с сыром?

– Если бы не новые штаны, – взорвался Гена, – я бы ей показал!

Неизвестно, чем бы всё это кончилось, если бы из‑за забора вдруг не выскочила кошка. Она держала в зубах ту самую колбасу на верёвочке.

Кошка посмотрела на друзей и быстро‑быстро убежала. Так быстро, что Чебурашка даже не успел потянуть за шпагатик и вытянуть свой ужин.

– Что же это такое? – разочарованно сказал он. – Пишут одно, а на самом деле другое! – Он зашёл за калитку. – Никакой собаки нет!

– И не было! – догадалась Галя. – Просто кто‑то решил нам помешать! Вот и всё!

– А я знаю кто! – закричал Гена. – Это старуха Шапокляк! Больше некому! Из‑за неё мы целый вечер не работали! А завтра она ещё что‑нибудь придумает. Вот увидите!

– Завтра она ничего не придумает! – твёрдо заявил Чебурашка. Он стёр первую надпись и написал на заборе: