Анализ аргументов «за» и «против».

При анализе аргументов с каждой стороны можно руководствоваться общим методологическим принципом экономической теории соотнесения выгод и затрат.

Ниже приводятся две схемы аргументации, взятые из литературных источников. Первая базируется на теоретическом анализе последствий вступления России в ВТО в динамической перспективе (краткосрочные, среднесрочные, долгосрочные последствия), вторая предполагает анализ конкретных переговорных пунктов с цифрами.

Краткосрочные перспективы обусловлены типичными проблемами, связанными с вступлением в организацию нового члена. ВТО можно представить как глобальный протекционистский механизм (ВТО как политический рынок), и, следовательно, новичок сталкивается с проблемой отстаивания своих интересов, ибо действующие члены ВТО фактически имеют монопольную позицию, а возможности новичков сбить цену вопроса часто ограничены. Кроме требования привести законодательство страны-новичка в соответствии с международными стандартами, ей дается целый перечень рекомендаций, объяснить которые иначе, как протекционистскими интересами, нельзя. В качестве примера можно привести рекомендации по унификации внутренних и внешних цен на энергоносители, реформированию естественных монополий и банковской системы. Отмечают возможные последствия выполнения одной из них: "Только один аспект: условие вступления России в ВТО на текущий момент - выравнивание цен на энергоносители на внутреннем и внешнем рынках. Это означает как минимум двукратное повышение цен на энергоресурсы в России. Всем известно, что для многих субъектов Российской Федерации отопительный сезон - это кризисный период, преодолеть который они могут только при поддержке федеральных органов власти. В условиях двукратного повышения цен на энергоресурсы ситуация просто выйдет из-под контроля, а отопительный сезон впору будет объявлять стихийным бедствием. Ресурсы центра, которые могли бы быть использованы для компенсации финансовых потерь регионов, будут задействованы на выплату внешнего долга России. При этом очевидно: предполагаемые стратегические преимущества, которые должны получить российские предприятия при вступлении России в ВТО, могут быть реализованы только при сохранении социальной стабильности. Если социальная инфраструктура регионов окажется разрушенной, то ни о каких преимуществах не может быть и речи".

Еще один пример - позиция конкретной страны (Китая) по поводу условий вступления России в ВТО: «...полное снятие барьеров в торговле услугами, неограниченный доступ китайской рабочей силы на российский рынок труда, отмена экспортных пошлин и резкое снижение импортных пошлин на промышленную продукцию на протяжении 2-3 лет. Аргумент: "Мы считаем, что вправе требовать от вас столь же жестких условий, на каких к ВТО присоединился Китай". В целом на протяжении последних лет наблюдается постоянная эскалация лоббизма, когда к каждому новому кандидату предъявляются еще более жесткие требования, чем к предыдущему...Наши партнеры по переговорам - если воспользоваться слэнгом снабженцев периода плановой экономики - заказывают трехгорбого верблюда в надежде на то, что после того, как в процессе торга два горба из заявки будут вычеркнуты, одногорбого верблюда они все-таки получат».

Таким образом, ближайшие перспективы кажутся неоднозначными, однако результат будет зависеть от последовательности российских переговорщиков, их умения отстаивать свою позицию. В ряде случаев это представляется вполне реальным. Например, с внутренними и внешними ценами на энергоносители. Однако есть и настораживающие факты: «Вступление в ВТО требует не только цивилизованного регулирования внешней торговли, но и значительной подготовительной работы, которую за короткий срок нельзя выполнить по чисто техническим причинам. Присоединяясь к ВТО, каждая страна согласует график приведения своего внешнеторгового режима в соответствие с ее достаточно жесткими правилами. Чтобы продлить этот период и сделать процесс вступления максимально комфортным, большинство стран предварительно старается ужесточить защиту собственных рынков. Россия же поступила наоборот: по данным исследовательского центра при Международной бизнес-школе МГУ, средневзвешенный импортный тариф был снижен с 16% в 1999 г. до нынешних 10%, а с учетом льгот - до 8%. Если Россия вступит в ВТО на таких условиях, она уже никогда не сможет повысить общий уровень импортных тарифов, даже если ухудшение конъюнктуры вызовет категорическую необходимость этого. Преградой на пути в ВТО сегодня является и отсутствие всякого представления об отраслевых приоритетах. Само понятие ''промышленная политика" практически не используется в программных документах правительства. А поскольку нет приоритетов, то осмысленные переговоры с ВТО попросту не возможны: никто не знает, какие отрасли будут развиваться, а какие нет и, соответственно, какие отрасли нужны и требуют защиты, а какими можно пожертвовать. Жизненно необходимые не то, что для развития - для существования Федерации трансферты регионам и низкие относительно мировых тарифы на услуги естественных монополий могут рассматриваться как субсидирование экспорта. Это потребует их отмены в течение нескольких лет, а следовательно - разрушения экономики.

Наконец, возникнет необходимость изменить многие законы и документы - с непредсказуемыми последствиями. Достаточно сказать, что уже заключенные соглашения о разделе продукции придется корректировать, а таможенный союз стран СНГ, скорее всего, и вовсе распускать».

Среднесрочные перспективы вступления России в ВТО, как правило, связываются с возможностями, которые получит российская экономика в результате отмены экспортных ограничений для российских производителей. В большинстве случаев речь идет о так называемом «антидемпинге»: когда ограничения на экспорт российской продукции объясняют ее демпинговыми ценами.

"По оценкам, обусловленные ими потери российских экспортеров в 2000 г. составили 2-3 млрд. долл. Что и говорить, немало... если не сравнивать эту сумму с объемом экспорта - более 100 млрд. долл. Но 2,5% - не настолько значительная его доля, чтобы задача их получения стала одним из приоритетов государственной политики. Сокращение хотя бы вдвое невозврата экспортной выручки (оцениваемой в том же 2000 г. в 4,3 млрд. долл.) могло бы покрыть ущерб, наносимый экономике страны в результате применения антидемпинговых мер".

Даже если отвлечься от цены вопроса, есть и другие настораживающие соображения. Так, недавнее повышение импортных пошлин на продукцию черной металлургии в США (цена вопроса для российских производителей может достигать полумиллиарда долларов США) было проведено в рамках внутреннего закона о торговле США, который допускает подобные меры в случае угрозы ущерба какой-либо отрасли США без всяких дополнительных аргументов и доказательств.

Вместе с тем нельзя не отметить, что в последние годы Россия вполне успешно обсуждает внешнеэкономические вопросы на двусторонней основе. Только в 2000-2001 гг. России удалось отвести угрозу введения ограничений со стороны Венгрии (удобрения и цемент), Латвии (цемент), Польши (уголь), Беларуси (табачные изделия), Казахстана (металлургическая и животноводческая продукция), Украины (лакокрасочные изделия) и Сальвадора (нитрат аммония). Если Россия успешно решает вопросы в двустороннем порядке, а перспективы решать их по правилам ВТО призрачны, среднесрочные перспективы вступления России в ВТО кажутся сомнительными.

Долгосрочные перспективы основаны на различии между "игрой по правилам" и "выбором правил". Если в краткосрочном и среднесрочном аспекте Россия будет вынуждена играть по правилам, установленным другими, то в долгосрочном аспекте она сама может выступить в качестве субъекта, активно участвующего в разработке правил международной торговой системы. Однако это зависит от того, сможет ли Россия выступить сильным участником переговоров.

С учетом приведенных выше соображений обратимся к анализу конкретных целей России при вступлении в ВТО (см. стр.18-19).

Вопрос об улучшении имиджа России можно вынести за пределы экономического анализа и в данном случае опустить, поскольку достижимость этой цели во многом будет зависеть от того, насколько успешно Россия справится с другими. Приведем высказывания относительно инвестиционных перспектив вступления в ВТО.

«Не надо забывать, что в страну с относительно неблагоприятным инвестиционным климатом (по сравнению с США, Ирландией, Сингапуром, Канадой и рядом других таковым обладают все страны, а не только обюрокраченная Россия) значительные иностранные капиталовложения направляются, только если в нее не могут прийти товары. Мы своими глазами видим, что российский авторынок проще осваивать, вкладывая средства в строительство заводов в Узбекистане, Чехии и Германии, рынок бытовой электроники - в предприятия Юго-Восточной Азии, рынки качественной сантехники и обуви - в западно-европейские предприятия. Исключения лишь подтверждают общее правило. Между тем вступление в ВТО открывает внутренний рынок именно для товаров, закрывая его тем самым для инвестиций. Возможность значимых капиталовложений сводится на нет еще и потому, что эта организация не допускает "принуждения к инвестициям", под которое в России подпадает более 80 нормативных актов, в том числе и уже отмененная льгота по налогу на прибыль, освобождавшая от него часть инвестиций. В свете сказанного позиция либеральных радетелей за инвестиции, толкающих Россию в ВТО, представляется абсурдной. Основной их довод: это нужно, потому что наша промышленность, потребляя много комплектующих из-за рубежа, ужасно страдает от импортных пошлин. Действительно, после вступления страны в ВТО отечественная промышленность перестанет страдать, и не только от пошлин - как говорится, "отмучается". Именно дилемма "либо товары, либо инвестиции" - причина замалчиваемого сторонниками вступления в ВТО феномена: экономическое развитие стран, становящихся членами этой организации, резко замедляется. В прошлом году рост российского ВВП и так затормозился более чем в полтора раза, сократившись с 8,3 до 5,24%. Неужели кому-то хочется вернуться во времена "нулевого роста" или и того хуже - экономического спада?».

"О возможностях же встраивания российских предприятий в транснациональные технологические цепочки вообще ничего определенного не известно. Не вдаваясь в дискуссию о том, выгодно ли это России (с одной стороны, производства будут загружены, с другой - в стране будут оставаться средства только на зарплату), отметим: современные ТНК достаточно мощны, чтобы обеспечить свои интересы в нужных регионах и сферах без чьих-либо услуг. Те сотни российских предприятий, технологический уровень и профиль которых соответствуют потребностям транснациональных корпораций, так или иначе уже включены в их состав. Понятно, что вступление или невступление России в ВТО не сможет серьезно изменить поведение ТНК".

Итак, из анализа «за» и «против» вступления России в ВТО нельзя однозначно сказать, насколько это целесообразно. Можно лишь отметить, что издержки присоединения, которые придется нести национальным экономическим субъектам, вполне реальны и возникают непосредственно после завершения переговоров. Основная часть выгод от присоединения, напротив, носит ожидаемый характер. Иными словами, за них предстоит побороться, но исход этой борьбы отнюдь не очевиден.