а) Позитивизм и постпозитивизм

1.

Термин «позитивизм» возник на базе латинского слова positivus - положительный, и означает действительно наличный, фактический.

Особенностью позитивизма является направленность сознания на окружающую нас «позитивную» (положительную) действительность, земной реальный мир, в котором мы живем, а не на «потусторонний», который считался высшей реальностью в предшествующие эпохи (Средневековье и Возрождение).

В истории философии название «позитивизм» закрепилось как обозначение особого философского направления, которое возникло в 1830-е гг. и сохранилось до наших дней. Основным предметом исследования в позитивизме является научное познание, его логика и методология.

Возникновение позитивизма было связано с активным развитием науки – и, прежде всего, естественных наук в Новое время. Последовательное использование новой методологии, в первую очередь экспериментального метода, привело к многочисленным научным открытиям, что позволило создать технику, принципиально изменившую характер производства. В XIX в. многочисленные технические изобретения широко вошли даже в повседневный быт людей, значительно изменив его. Уже в начале XIX в. территорию Европы и Северной Америки покрыли железные дороги, по морям и океанам поплыли пароходы, в середине века были изобретены хронограф и фотография, в конце века появились электрический свет, радио, телефон, кино, автомобили, самолеты и т.д.

Тезис о безграничных возможностях человеческого разума получил в XIX в. новое подтверждение и обоснование. Надежды на улучшение в социальной жизни связываются с развитием науки и техники, которые преобразуют материальную действительность, улучшая условия жизни и деятельности человека. Успехи и достижения в области естественных наук привели к тому, что именно «позитивное» или «фактическое» знание об окружающем нас мире стало особенно высоко цениться.

Позитивисты провозгласили лозунг: «Наука сама по себе философия!» Иными словами, все подлинное (позитивное) знание есть продукт специальных наук и их взаимодействия. Философия не имеет ни своего особого предмета исследований, ни положительного (строгого) метода. Следовательно, традиционная философия (философия как метафизика) не имеет права на существование. Эти идеи, высказанные в начале XIX в., были тепло приняты многими учеными и повлияли на облик всей западной науки.

Позитивизм как философское направление прошел в своем развитии три основные стадии, после чего на смену позитивизму пришел постпозитивизм.

Таблица 2. Позитивизм: периоды развития

Период Хронологические рамки Философы

Первый: классический 1830 – конец XIX в. О. Конт, Г. Спенсер, Д. С. Милль

Второй: эмпириокритицизм, или махизм Конец XIX – начало XX в. Э. Мах, Р. Авенариус

Третий: неопозитивизм, или логический позитивизм 1920 – 1950/60 Л. Витгенштейн, Б. Рассел, М. Шлик, Р. Карнап, О. Нейрат

Постпозитивизм: лингвистическая философия, аналитическая философия 1960/70 – до настоящего времени К. Поппер, Т. Кун, И. Лакатос, П. Фейерабенд

Основоположником позитивизма является французский ученый Огюст Конт (1798 – 1857), он и ввел данный термин. Конт провозгласил целью науки накопление и систематизацию позитивного знания – «научных фактов», т.е. данных наблюдений и экспериментов, относящихся к реальному миру, в котором мы живем. Только на базе этих фактов возможна реконструкция законов природы. Фиксируя в истории науки постоянный рост совокупности научных фактов, Конт указал на принципиальную неполноту и ограниченность, а значит, и относительность наших знаний о мире на любой стадии развития науки.

Конт считал, что предшествующая философия (метафизика) в основном занималась анализом несуществующих в действительности умопостигаемых сущностей, следовательно, это «негативное» знание. «Позитивная» же философия должна стать теорией науки, заниматься логикой и методологией научного исследования.

Конт ввел термин «социология», благодаря ему социология впервые была разработана в определенную научную систему. Практической целью социологии, по Конту, является организация человеческого общества.

Постпозитивизм (букв. «после позитивизма») возник как критическая реакция на логический позитивизм. Постпозитивисты исследуют развитие научного знания и обосновывают его относительность. Главными представителями постпозитивизма считаются Карл Поппер (1902 – 1994) и Томас Кун (1922 – 1996).

Основные вопросы, интересующие постпозитивистов:

► Как возникает новая теория?

► Как она добивается признания?

► Каковы критерии сравнения научных теорий, как родственных, так и конкурирующих?

►Возможно ли понимание между сторонниками альтернативных теорий?

Особенности постпозитивизма:

Ô Постпозитивизм обращается к истории науки;

По мнению постпозитивистов, нет обязательной взаимосвязи между истинностью теории и ее верифицируемостью (возможностью проверки на опыте), как нет жесткого противоречия между общим смыслом науки и языком науки, а также не обязательно исключать неверифицируемые (метафизические, ненаучные) проблемы из философии;

Ô Что касается проблемы развития науки, то, по мнению постпозитивистов, наука развивается не строго линейно, а скачкообразно, имеет взлеты и падения, но общая тенденция направлена к росту и совершенствованию научного знания.

К. Поппер одним из первых приступает к разработке теории роста научных знаний. Он отказывается рассматривать эти знания как абсолютно достоверные и полагает, что вся наука имеет гипотетический (предположительный) характер, а, следовательно, не застрахована от ошибок. Как же развивается наука? Ученые выдвигают гипотезы, в которых эмпирические и теоретические знания неразрывно связаны. Постепенно они опровергаются новыми фактами, и им на смену приходят новые, более смелые гипотезы. Так происходит расширение и углубление научного знания. Теория является научной не за счет своих гипотез, догадка может быть высказана в научной или художественной форме, а за счет того, что выдерживает тесты, направленные на ее опровержение. Теория, которая не может быть проверена (т.е., верифицируема), не является научной.

Т. Кун основой развития науки считает смену научных парадигм. Парадигма обозначает совокупность научных достижений, признаваемых всем научным сообществом в определенный период времени. «Под парадигмой, - пояснял ученый, - я подразумеваю признанные всеми научные достижения, которые в течение определенного времени дают научному сообществу модель постановки проблем и их решения». Период господства одной парадигмы не может быть вечным. Рано или поздно под воздействием противоречий между новыми фактами и старыми теориями (их объяснениями) принятая парадигма начинает рушиться. Начинается «революция» в науке. В этот период формируются новые парадигмы, способные теоретически вместить, объяснить и обосновать необычные факты. Одна из новых парадигм побеждает и начинается очередной этап науки.

 

 

Б)Аналитическая философия

Одна из отличительных черт интеллектуальной культуры XX столетия - развитие и нарастающее влияние аналитической философии. У ее истоков стояли английские философы Джордж Эдвард Мур и Бертран Рассел, а также немецкий логик и математик Гот-лоб Фреге (1848-1925). Аналитическая философия наследует традиции изучения оснований знания - как в его чувственной, эмпирической, так и в рациональной, теоретической форме.

Общая характерная черта данного направления - детальное исследование языка (с учетом новейших достижений логики и лингвистики) с целью решения философских проблем. Главные цели философии анализа - выявление структуры мысли, прояснение всего смутного, невнятного, достижение «прозрачного» соотнесения языка и реальности, четкое разграничение значимых и пустых выражений, осмысленных и бессмысленных фраз. Внутри аналитической философии выделяют два направления: философию логического анализа и философию лингвистического анализа (или лингвистическую философию). Приверженцы первого в основном интересуются философией и логикой науки. Сторонники второго считают такую ориентацию искусственной и слишком узкой, чрезмерно ограничивающей философский кругозор.

Исходные проблемы и понятия аналитической философии были сформулированы в статье Г. Фреге «О смысле и значении» (1892). Развивать аналитическую философию начали Мур и Рассел. Оба философа уделяли большое внимание традиционным проблемам теории познания, решаемым в духе реализма: признание независимости предмета познания от его восприятия, факта - от суждения о нем. Если же иметь в виду методы исследования, то и Мур и Рассел выступили как аналитики, дав стимул аналитическому движению в философии. Внимание Рассела сосредоточилось на аналитических возможностях символической логики и исследовании основ математики. Здесь он отталкивался от работ Г. Фреге. Мура же занимал анализ философских понятий и проблем средствами обычного языка и здравого смысла.

Неореализм и лингвистический анализ (Дж. Э. Мур) Джордж Эдвард Мур (1873-1958) - английский философ, один из основоположников англо-американского неореализма и лингвистической ветви аналитической философии. Статья «Опровержение идеализма» стала отправной точкой реалистического движения в Англии, противоположного умонастроениям абсолютного идеализма. В решении проблем теории познания он выступил как убежденный реалист, а по методам исследования - как аналитик. Свою критику Мур направил прежде всего против идеалистического отождествления «опыта» и «реальности». Мур считает ошибочным аргумент о тождестве восприятия и воспринятого. Много внимания Мур уделил вопросу о соотношении чувственных данных и физических объектов. Не ограничиваясь анализом чувственно данного, Мур разрабатывал также процедуры прояснения философских понятий, тезисов, парадоксов, придавая все большее значение смысловому анализу языка. Суть анализа - прояснение понятий и высказываний, а не открытие новых фактов о мире. Мур дал импульс аналитическому движению в философии. Вслед за ним на эту стезю вступил Б.

Рассел, внесший решающий вклад в формирование философии логического анализа.

Логический анализ (Б. Рассел) Наиболее серьезные и устойчивые его философские интересы были связаны с математикой и символической логикой. В эти области знания он внес фундаментальный вклад, определивший развитие аналитической философии. Неизменно устойчивым оставалось также пристальное внимание Рассела к изучению природы познания. Рассел характеризовал свои позиции как научный здравый смысл. Он исходил из того, что мир в обычном его понимании - это мир людей и вещей, что за горизонтом нашего «малого» мира существует мир «большой» - Вселенная. Наиболее крупные из философских работ Рассела по теории познания - «Анализ сознания» (1921) и «Человеческое познание, его сфера и границы» (1948). Подлинным достижением стали выдвинутые им новые идеи в области логического анализа знания, оказавшиеся весьма эффективными. Важнейшие логические открытия Рассела - теория описаний и теория логических типов. Главный предмет теории описаний - обозначающие выражения, обеспечивающие информативность сообщений и связь языка с реальностью. В теории типов Рассел предложил четко разграничить классы понятий по степени их общности. Как отмечал Рассел, его логическая доктрина привела его в свою очередь к определенному виду философии, как бы обосновывающему процесс анализа.

Логико-философские идеи Рассела стали программными для разработки концепций логического позитивизма (или логического эмпиризма). На основе работ позднего Витгенштейна в 1930-1940-е годы в Великобритании формируется философия лингвистического анализа, или анализа обычного языка. Если на базе логического позитивизма были созданы добротные труды по современной логике, то на основе лингвистической философии сформировалась исследовательская программа теоретической лингвистики. Но в аналитической философии XX века мы находим и важные собственно философские достижения: осмысление тесной связи человеческого опыта с речевой коммуникацией, схемами языка, новое понимание на этой основе специфики философской мысли, философских проблем. Идеи аналитической философии наиболее сильны в англоязычных регионах мира.

 

2.

А)Философия жизни

Фридрих Ницше (1844—1900) — немецкий философ и филолог, яркий проповедник индивидуализма, волюнтаризма и иррационализма.

Для творчества Ницше характерно необычное употребление общепринятых в философии понятий. Его идеи, как правило, облечены в форму фрагментов и афоризмов. Ему чужды всякие попытки построения философской системы. Согласно Ницше, мир есть постоянное становление и бесцельность, что выражается в идее «вечного возвращения одного и того же». Лишь понятие «вещи» выступает как некий момент устойчивости в хаосе становления. Вслед за А. Шопенгауэром Ницше в основе мира мыслил волю как движущую силу становления, как порыв, как «волю к власти», волю к расширению своего Я, к экспансии. Ницше переносил идеи Ч. Дарвина о борьбе за существование животных на жизнь человеческого общества. Центральным понятием у Ницше является идея жизни. Он родоначальник направления, именуемого философией жизни. В человеке он подчеркивал принцип телесности и вообще биологическое организменное начало. Интеллект же есть лишь высший слой, необходимый для сохранения организменных

образований, в первую очередь инстинктов. По Ницше, интеллект не познает, а схематизирует мир в той мере, в какой это нужно для практической потребности. Мышление — метафорично, что в наибольшей степени связывает нас с реальностью. Каждый человек по-своему конструирует мир, исходя из своих индивидуальных особенностей: у каждого в голове — своя индивидуальная мифология в условиях его стадного бытия.

Теория познания в ее классическом смысле не была предметом особого внимания мыслителя. А некоторые его высказывания по этим вопросам проникнуты субъективизмом и агностицизмом. Ницше отвергает принципы демократии и исторического прогресса: он противопоставляет ему amor fati — любовь к судьбе; он отвергает также идеи равенства и справедливости как «разлагающие цельность человеческой природы». Ницше, будучи сторонником принципа социальной иерархии, развивает элитарную концепцию абсолютного господства «высшей касты» — тех «немногих», которые «имеют право» воплощать счастье, красоту и добро, господствовать над подавляющим большинством — серостью, которую не общество, а сама природа будто бы предназначила к тому, чтобы быть «общественной пользой».

Ницшеанский образ «сверхчеловека» воплощает его критику морали. Согласно Ницше, мораль играет разлагающую роль, предполагая послушание, терпение, совестливость: все это размягчает и расслабляет волю человека. А это резко претило воззрениям Ницше: он гипертрофировал волю, особенно волю к власти, в широком смысле этого слова. Читая работы Ницше, остро чувствуешь, как он «всласть описывает власть». Образ «сверхчеловека» — это культ «сильной личности», одержимой жаждой власти. По Н и ц ш е, все критерии морали носят чисто произвольный характер, а все формы человеческого поведения маскируют «волю к власти». У людей слабых она проявляется как воля к «свободе», у более сильных — как воля к большей власти или, если это не приводит к успеху, как воля к «справедливости», у самых сильных — как любовь к человечеству, чем маскируется стремление к подавлению чужой воли. Наконец, представление о хаотичности мира, об отсутствии в нем закономерного развития означает и бессмысленность морали. Для Ницше как философа жизни критерием оценки всех явлений духа служит степень автоматической включенности человека в стихийный и нерасчлененно-целостныи поток бытия.

Ницше не только характеризовал «волю к власти» как определяющий стимул поступков человека, как главную особенность его деяний, но простирал этот принцип на всю «ткань бытия». Чтобы понять, что такое «жизнь» и какой род стремления и напряжения она представляет, эту форму в одинаковой мере следует отнести как к дереву и растению, так и к животному. «Из-за чего деревья первобытного леса борются друг с другом? —...Из-за власти!» Характеризуя жизнь как «специфическую волю к аккумуляции силы», Ницше утверждает: жизнь как таковая «стремится к максимуму чувства власти».

Основное внимание Ницше было сосредоточено на проблемах культуры, на вопросах этики и эстетики, в частности музыки, а также на идеях бытия человека. Современная ему культура оценивалась им как «культура декаданса», когда, по Ницше, возрастание интеллекта ослабляет инстинкт человека, приглушая ощущение его слиянности с природой, умаляя смысл жизни как единственно абсолютной ценности. Над всем человечеством, утверждает Ницше, царит бессмыслица. Для культуры декаданса якобы характерна христианская мораль с ее культом утонченной духовности и милосердия, когда вместе с тем происходит явное умаление ценности земной жизни и усиливаются принципы сострадания. Рассматривая искусство, Ницше выделяет в нем два начала: дионисийское — стихийное, оргиастическое, экстатическое — и аполлоновское — просветленное, гармоническое, рефлексивное. Эти противоборствующие силы характеризуют само бытие, причем дионисийское, изначально-жизненное, лежит в основе бытия. Идеал культуры заключается в опосредовании и достижении равновесия этих полярных начал. Искусство — это сублимация чувственного удовольствия: восприятие произведений искусства сопровождается возбуждением полового инстинкта, опьянением, жестокостью как глубинным состоянием психики. Их смешение производит эстетическое состояние. Искусство, по Ницше, есть избыток, излияние цветущей телесности в мир образов и желаний. Ницше характеризует эстетику как «прикладную физиологию», а в эстетическом чувстве усматривает интуитивную оценку явления как психофизиологически полезного и л и вредного для организма.

В заключение хочется сказать: произведения Ницше критикуют, а некоторые даже просто ругают, но очень многие ими зачитываются, его высоко ценят; приобщение к его творениям, несомненно, обогащает, утончает наш духовный мир.

 

В начале XX в. большую популярность приобрело учение французского мыслителя Анри Бергсона (1859—1941) — представителя интуитивизма и философии жизни. Его воззрения можно определить как генеральное возражение против материалистически-механистического и позитивистского направления философской мысли. Наиболее важно его учение об интенсивности ощущений, о времени, о свободе воли, о памяти в ее соотношении со временем, о творческой эволюции и роли интуиции в постижении сущего. Значимо в его концепции стремление построить картину мира, которая по-новому объясняла бы эволюцию природы и развитие человека в их единстве. Критикуя механицизм и догматический рационализм, А. Бергсон утверждал в качестве субстанции жизнь как некую целостность, отличную от материи и духа: жизнь устремлена «вверх», а материя— «вниз». Материя, отождествляемая с прерывностью, пространством и миром «твердых тел», оказывает сопротивление жизни и становлению. Сущность жизни, по Бергсону, постижима лишь с помощью интуиции, которая интерпретировалась как своеобразная симпатия и которой доступно непосредственное проникновение в сущность предмета путем как бы слияния с его уникальной природой. Говоря иными словами, интуиция понималась как самопостижение жизни, т.е. познание ею самой же себя. Поэтому Бергсон не противопоставлял объект субъекту.

Бергсон призывал обратиться к жизни нашего сознания: ведь она дана нам непосредственно в нашем самосознании, а оно показывает, что тончайшая ткань психической жизни есть длительность, т.е. непрерывная изменчивость состояний. Идея длительности — излюбленная центральная категория в философии Бергсона. Длительность — атрибут времени, трактуемый как «живое» время, обладающее особой энергией спонтанного порыва. Из создаваемого человеком образа времени как времени мировых событий нельзя «вычесть» влияние длительности как «целостного потока», включенного в необратимую человеческую жизнь. Идеи Бергсона о времени созвучны теории относительности: длительность событий и состояний — это фундаментальная характеристика времени.

В своих гносеологических рассуждениях Бергсон противопоставляет интеллект интуиции, полагая, что интеллект — это орудие оперирования с материальными, пространственными объектами, тогда как интуиция дает человеку возможность схватывать суть «живой целостности» вещей, явлений'. В своих метафизических воззрениях (при рассмотрении эволюции органического) Бергсон трактовал жизнь как некий метафизически-космический процесс, как «жизненный порыв», как могучий поток творческого формирования, при этом по мере ослабления напряжения этого порыва жизнь увядает и распадается, превращаясь в материю, которую он рассматривал как неодушевленную массу — вещество. Человек же являет собой творческое существо, и через него проходит путь «жизненного порыва». Великий дар творчества, по Бергсону (который в этом следовал А. Шопенгауэру), органически связан с иррациональной интуицией, а она есть божественный дар и дается лишь избранным.

Философские позиции Бергсона, изящно выраженные в многочисленных трудах и оказавшие большое влияние на развитие философской культуры, уязвимы: он резко противопоставил интеллект и интуицию, что делает невозможным познание, нуждающееся в единстве того и другого, в их взаимодополнении. И в самом деле, созерцаемое в чистой интуиции без всякого понятийного различения и логического осмысления по существу оказывается просто даже невыразимым. Кроме того, Бергсон, абсолютизируя принцип изменчивости сущего, вступает в явное противоречие с достижениями науки и философии, исходящими из неоспоримого принципа единства изменчивости и устойчивости.

Ученые и философы высоко ценили динамизм картины мира у Бергсона, критику им «атомистического» истолкования духовного мира человека (души) и развитие идеи целостности сознания. Идеи Бергсона роднят его с символистами. Он оказал большое влияние на ряд направлений в философии, в том числе на прагматизм с У. Джемсом во главе. Отметим, что Бергсона постоянно интересовали такие проблемы, как душа и тело, идея духовной энергии, сновидения и т.п. Они имели для него особое значение, во-первых, потому, что он желал «освободить» дух от тела и тем самым доказать возможность бессмертия души, а во-вторых, с ними был связан его интерес к спиритизму и телепатии; он усматривал в этом путь к опытному подтверждению возможности непосредственного общения сознания без обращения к языку и телесным движениям. Само литературное творчество Бергсона отличалось увлекающим за собой порывом, борьбой, полемикой, все новым продолжением вперед во времени, все новым самовоспламенением. Его произведения приветствовали даже как революционную философию. Например, У. Джемс назвал его философию благой вестью, а некоторые ученики Бергсона видели в своем учителе пророка.

Кстати, заметим, что одна из глав «Кибернетики» Н. Винера называется «Ньютоново и бергсоново время», а это говорит об очень многом. Бергсон — один из первых в философии XX в. проанализировал не просто специфику времени, а именно переживаемого человеком времени.

Он был склонен связывать интеллект с разумным и рассудочным познанием, достигающим своих высших форм в физико-математических науках. По его мнению, интеллект разлагает целостность мира на тела, а тела — на элементы и т.д., а затем конструирует из них искусственные единства, в результате чего происходит утрата уникального.

ДИЛЬТЕЙ

(Dilthey), Вильгельм (19 нояб. 1833 – 3 окт. 1911) – нем. философ-идеалист, один из основоположников иррационалистич. т.н. философии жизни. С 1866 – проф. в Базеле, затем в Киле и Бреслау, с 1882 – в Берлине. Мировоззрение Д. складывалось вначале под влиянием раннего неокантианства (и в нек-рой степени, позитивизма), а в дальнейшем – филос. и социологич. концепций Тренделенбурга, Шлейермахера, Ранке, Шопенгауэра, Э. Гартмана. Д. известен не только как философ (и историк философии), ему принадлежат также получившие широкую известность труды в области всеобщей истории, эстетики и педагогики. Подвергая критике философию Гегеля за сведение всего многообразия действительности и человеч. жизни к мышлению, Д. ставил на место мышления понятие "жизнь", к-рая рассматривалась им как основа, внутр. содержание и движущая сила всего существующего. При этом он утверждал, что такого рода постановка вопроса в зародыше содержится в работах самого Гегеля, особенно в его ранних произведениях. По Д., все науки изучают различные проявления жизни, задачей же философии является решение загадки жизни. Несмотря на то, что отд. проявления жизни, по Д., вполне познаваемы, целостность, полнота жизни в конечном счете непостижимы, и философия лишь приближается к этому постижению с помощью интуиции. Дать науч. определение жизни, по Д., невозможно. Жизнь характеризуется Д. как полнота, целостность, многообразие переживаний. Внешний мир неотделим от жизни и является ее объективацией. Действительность, т.о., выступает как иррационалистич. субъект-объект: "Я и другое или внешнее суть не что иное, как то, что дано, что содержится в опыте жизни. Это и есть вся действительность" (Gesammelte Schriften, Bd 5, В.–Lpz., S. 136–37). Понятия субстанции, причинности и все категории философии и науки сводятся Д. к различным проявлениям воли и др. форм, состояний "жизни". Различные филос. учения также рассматриваются как формы духовной жизни индивидуума, т.е. безотносительно к объективной реальности, к-рая в них отражается, интерпретируется. Т.о., Д. наряду с Ницше является одним из родоначальников идеалистич. антропологизма. Так же как и неокантианцы, Д. противопоставляет наукам о природе науки о духе. Естественнонауч. картина мира дает, по мнению Д., лишь бледные тени "скрытой действительности", вполне обнаруживающейся лишь в духовной жизни человека. Не отрицая целиком познават. значения естествознания, Д. подчеркивает, что оно имеет дело лишь с внешним опытом, в то время как науки о духе занимаются внутр. опытом, самосознанием. Естествознание наблюдает разрозненные факты, связывает их, истолковывает; науки о духе, напротив, исходят из интуитивного сознания "тотальности" (целостности) жизни; поэтому только в этих науках достигается понимание жизни. Понимание противопоставляется Д. объяснению: естественнонауч. анализу, систематизации, логич. выведению и т.д. В силу этого оторванный от общенауч. приемов исследования процесс понимания рассматривается Д. как процесс переживания: естествознание имеет дело с тем, что можно видеть, слышать, осязать, в то время как науки о духе исследуют подлинную, скрытую от внешних органов чувств реальность, к-рая переживается.

Поскольку переживаемое неразложимо, оно может быть лишь описано на основе понимания или непосредств. (интуитивного) самопостижения. Поэтому методом наук о духе, и прежде всего философии, является, по Д., описательная психология, к-рую он противопоставляет обычной психологии. Д. называет свою описательную психологию, ее предмет и метод герменевтикой.

Характерной особенностью философии Д. является также иррационалистически истолкованный историзм. Отвергая понятия закономерного историч. развития, прогресса и возможность историч. предвидения, Д. рассматривает историю как иррациональный поток, к-рый формирует человека, определяет все присущие ему черты. С этой т. зр. нельзя говорить о природе, о сущности человека: все текуче, неопределенно, стихийно, хаотично. Эта концепция, развитая Д. под влиянием Ранке и романтиков, направлена на отрицание возможности разумного преобразования обществ. отношений.

Философия Д. оказала значит. влияние на последующее развитие иррационализма. Д. является ближайшим предшественником нем. неогегельянства (см. "Die Jugendgeschichte Hegels"), его продолжателями являются в нек-рых отношениях Зиммель и Риккерт. Идеи Д. оказали также известное влияние на философию Бергсона, прагматизм и экзистенциализм.

 

ШПЕНГЛЕР

(Spengler) Освальд (1880-1936) — нем. философ, теоретик культуры, представитель философии жизни. На труды Ш. непосредственно повлияли идеи А. Шопенгауэра, Ф. Ницше, А. Бергсона. «Закат Европы» (1918) —основной труд Ш. — оказал сильнейшее влияние на философию истории 20 в., породил огромное количество комментариев и толкований, массу критических откликов — от доброжелательной критики до полного отрицания. Основная цель «Заката Европы» — создать новую методологию анализа мировой истории культуры. Почти всем, писал Ш. в Предисловии к книге, я обязан И.В. Гёте и Ницше. У Гёте Ш., по его словам, заимствовал метод, а у Ницше — постановку вопросов, «и если бы мне пришлось выразить в одной формуле мое отношение к последнему, то я был бы вправе сказать: я сделал из его прозрения своего рода обозрение». Ш. отмечал, что в книге он пишет своего рода философию судьбы и что она написана на языке, силящемся чувственно копировать предметы и отношения, а не заменять их понятийными рядами. Философы Нового времени не представляли, согласно Ш., что кроме логики пространства существует еше органическая необходимость судьбы — логика времени. Это глубочайший и внутренне достоверный факт, который исчерпывает весь объем мифологического, религиозного и художественного мышления, и составляет суть и ядро всей истории в противоположность природе. Если, согласно Галилею, природа говорит на языке математики, то мы еще и сегодня ждем ответа философа, на каком языке написана история и как ее следует читать. Та картина «всемирной истории», которая восторжествовала на Западе, является для Ш. европейской картиной мира, а не картиной «человечества». «Для индуса и грека не существовало картины становящегося мира, и, когда однажды угаснет цивилизация Запада, возможно, никогда не появится такая культура и, значит, такой человеческий тип, для которого «всемирная история» была бы столь мощной формой бодрствования». С.т.зр. Ш., вживание, созерцание, сравнение, непосредственная внутренняя уверенность, точная чувственная фантазия — таковы средства познания живых явлений вообще и человеческой истории в частности. Ш. здесь пытался следовать Гёте. Подобно тому как последний прослеживал развитие растительной формы из листа, развитие типа позвоночного животного, образование геологических пластов как судьбу природы, а не как совокупность причинных взаимосвязей, так и Ш. полагал, что из полноты очевидных подробностей должен быть развит язык форм человеческой истории, ее периодическая структура, ее органическая логика. История не может быть наукой на манер физики или математики, которые отыскивают в природе необходимые каузальные взаимосвязи. В природе заложена необходимость математического, в истории — трагического. В действительности оба мира переплетаются. «Каждый закон, дабы существовать для разумения, должен однажды велением судьбы быть открытым, т.е. пережитым в рамках духовной истории; каждая судьба предстает в чувственном обличье — персоны, деяния, сцены, жеста, — в каковом действуют естественные законы... История и природа противостоят в нас друг другу как жизнь и смерть, как вечно становящееся время и вечно ставшее пространство». Для антич. души эта противоположность выступает в фигурах Платона и Аристотеля, для зап. — Гете и И. Канта: чистая физиономия мира, созерцаемая душой ребенка, и чистая систематика, признанная рассудком вечного старца. Основным методом исторического исследования является для Ш. выделение прафеноменов истории. Прафеномен — это чистое созерцание идеи. Таким прафеноменом истории, как прошедшей, так и будущей, является культура. Культура — организм, имеющий определенную форму, и историю нужно создавать не как науку о неживом, а как морфологию. Нет единой культуры, а есть культура егип., инд., вавилонская и т.д., — каждая имеет свою античность, свое Средневековье, свое Новое время. Умирая, культура (живой организм) становится цивилизацией (мертвым механизмом). Европа в настоящее время переживает, по Ш., этап такого перерождения.

В одной из наиболее значительных работ «Человек и техника» (1932) Ш. отходит от своего противопоставления культуры и цивилизации: Запад, по его мнению, не только не находится в упадке, но и переживает триумф научных открытий, порожденный техническим гением Европы. Техника становится важнейшим выражением «фаустовского человека».

Многие идеи Ш. были с одобрением восприняты нацистской идеологией, но когда он отклонил предложение о сотрудничестве с властью, его имя запрещено было упоминать в печати.

 

Б)Экзистенциализм

Философия жизни явилась предшественницей экзистенциализма – философии существования. Экзистенциализм не является ни определенной философией, ни учением, это скорее способ мышления, которое в центр своего рассмотрения ставит человеческое существование.

Экзистенциализм – философское течение, центральной проблемой которого явилось существование человека со всем комплексом его социальных и психологических проблем.

Философов этого направления объединяет позиция, согласно которой не сущность (лат. «эссенция»), а существование (лат. «экзистенция») должно явиться основным предметом философских размышлений. Иными словами, на первый план выдвигаются не абстрактные всеобщие сущности, а реальная жизнь единичного человека с ее волнениями, тревогами и проблемами. Понятие «экзистенция» активно стал использовать датский философ Сёрен Кьеркегор (1813-1855), который говорил, что систематическая философия, исследуя проблемы бытия и познания, забыла самое главное – человека и его существование. Кьеркегор считал, что философия должна повернуться к человеку, его маленьким проблемам, помочь ему найти истину, понятную ему, ради которой он мог бы жить, помочь человеку сделать внутренний выбор и осознать свое «Я».

В своих размышлениях Кьеркегор выделяет такие понятия как неподлинное существование и подлинное существование.

Неподлинное существование – полная подчиненность человека обществу, «жизнь со всеми», «жизнь как у всех», «плывя по течению», без осознания своего «Я», уникальности своей личности, без нахождения истинного признания.

Подлинное существование – выход из состояния подавленности обществом, сознательный выбор, нахождение себя, превращение в хозяина своей судьбы. Подлинное существование и есть экзистенция.

Экзистенциализм как направление философии начал зарождаться еще в середине XIX в., а в 1920–1970-е гг. приобрел актуальность и стал одним из популярных философских направлений в Западной Европе.

Причины, способствовавшие развитию экзистенциализма:

Ô Нравственные, экономические и политические кризисы, охватывавшие человечество до и во время первой и второй мировых войн и между ними;

Ô Бурный рост науки и техники и использование технических достижений во вред человеку (совершенствование военной техники, автоматы, пулеметы, мины, бомбы, применение отравляющих веществ в ходе боевых действий и т.д.);

Ô Опасность гибели человечества (изобретение и применение ядерного оружия, зарождающаяся экологическая катастрофа);

Ô Усиление жестокости, бесчеловечное отношение к человеку (погибшие в годы двух мировых войн, концлагеря, трудовые лагеря);

Ô Распространение тоталитарных режимов, полностью подавляющих человеческую личность;

Бессилие человека перед природой и перед техногенным обществом.

Проблемы, рассматриваемые экзистенциализмом:

8 Уникальность человеческой личности, глубина чувств, переживаний, тревог, надежд, жизни в целом человека;

8 Разительное противоречие между внутренним миром человека и окружающей реальностью;

8 Проблема отчуждения человека. Общество, государство стали для человека абсолютно чужими. Это та реальность, которая полностью пренебрегает человеком, подавляет его «Я»;

8 Проблема одиночества, заброшенности человека – человек одинок в окружающем мире;

8 Проблема бессмысленности жизни;

8 Проблема внутреннего выбора;

8 Проблема поиска человеком своего как внутреннего «Я», так и внешнего – места в жизни.

Классиками экзистенциальной философии ХХ века принято считать немецких философов М. Хайдеггера, К. Ясперса, французских писателей Ж.-П. Сартра, А. Камю. В России ранние формы философии экзистенциализма берут свое начало в учениях русских философов Н. А. Бердяева и Л. И. Шестова.

Экзистенциализм как философское течение весьма неоднороден. Различают экзистенциализм религиозный (Н. Бердяев, Л. Шестов, К. Ясперс) и атеистический (Ж.-П. Сартр, А. Камю, М. Хайдеггер).

Для анализа человеческой жизни экзистенциалисты используют ряд понятий, описывающих определенные состояния человека – страх, надежда, отчаяние, озабоченность, ответственность, выбор, смерть, вина, греховность и т.д. Человеческое бытие предстает перед взором исследователя в виде потока переживаний, в который вовлечен и сам исследователь, а значит, он не только его созерцает, но и сам живет в нем.

Само существование в экзистенциализме понимается как непосредственное единство субъекта и объекта, направленность субъекта вовне, открытость перед иным и движение к этому иному. В религиозном варианте экзистенциализма этим иным является Бог, к нему движется личность в своей свободе. В атеистическом варианте иное выступает как Ничто, это означает, что человек спонтанно самосоздает себя, осуществляя свою свободу.

Перед человеком бездна возможностей, из которых он вынужден сделать выбор. Он ответственен за свой выбор, а бремя ответственности нести нелегко, осознавая, что, «самосозидая», творишь других и мир в целом. В своем подлинном существовании человек «заброшен» в мир, он постоянно находится перед лицом будущего, в том числе смерти.

Важнейшая особенность человека – его смертность, а значит, конечность экзистенции. Уже этой конечности экзистенции, заключенной между рождением и смертью, достаточно, чтобы превратить человеческую жизнь в трагедию. Неизбежность, неотвратимость смерти заставляет нас по-другому взглянуть на жизнь и оценить ее, в частности посмотреть на нее не с «начала», а с «конца», что позволяет нам глубже понять ее сущность.

Каждый индивид существует только в рамках определенной культуры и конкретной ситуации; он ведет свое существование, будучи «заброшенным» в этот мир. И каковы бы ни были его собственные желания, он вынужден считаться с этим миром, в котором находится. Наличие тех или иных биологических и психологических задатков, принадлежность к той или иной социальной группе и этносу, нахождение в определенной историко-культурной ситуации и т.п. – все это объективные характеристики и условия, которые навязаны человеку – вне и помимо его желаний. Все это связано с «ситуационностью», «временностью» и «конечностью» экзистенции, что усугубляет трагичность человеческого «бытия-в-мире».

Экзистенциализм – это онтология человека, учение о бытии человека, о существовании человека. Экзистенция – это не просто переживание, а переживание бытия-в-мире.

САРТР

(Sartre) Жан Поль (1905-1980) — фр. философ, писатель, литературный критик, политический публицист. Пик мировой известности С. приходится на 1940—1950-е гг., когда он становится признанным лидером не только фр., но и всех европейских «прогрессивно мыслящих» интеллектуалов. Эта известность была обусловлена не столько содержанием высказываемых им идей, сколько яркостью и многообразием его присутствия в духовной атмосфере послевоенной Европы. «Тотальный интеллектуализм» С. позволяет рассматривать его не как философа, который также писал и художественные произведения, но скорее как автора, высказывавшего свои мысли «в разных регистрах» (М. Конта), активно вторгавшегося в новые пространства выражения, обусловленные прогрессом массмедиа. Филос. произведения С. составляют семь томов его обширного наследия. Главные в этом плане работы: «Воображаемое» (1940); «Бытие и ничто» (1943); «Критика диалектического разума» (Т. 1 — 1960, Т. 2 — 1985). Но филос. содержанием проникнуты и его многочисленные пьесы, биографии, автобиографии, романы, новеллы, статьи, заметки, выступления по радио и на политических митингах.

С. превращает в основной материал для философии свою собственную жизнь. Он вырос без отца, в католическо-протестантском окружении, в литературно-преподавательской среде. Отсутствие отца, пережитое как «отсутствие Бога», ранняя страсть к литературному творчеству, говоря шире — к «письму», определили филос. ориентации всей его дальнейшей жизни: «богоборчество», обусловленное отказом зависеть от внешнего «творца», от сущностной заданности человеческого бытия вообще; признание неукорененности человека в мире, выражающейся в фундаментальной случайности человеческого существования, противопоставленной необходимости бытия «по праву» как неподлинного, ложного образа человека; наконец, «невроз литературы», от которого С. так и не излечился, как способ самотворения, самопорождения в культуре. Коренная случайность человека обнаруживается на уровне до-рефлексивного схватывания им своего в-мире-бытия, «заброшенности» в мир, «из-лишности» своего в нем присутствия. Случайность переживается до всякого конституирования субъекта как «простое чувство экзистенции», обнаруживающееся в переживании, которое дало название первому роману С. — «Тошнота». Самоочевидная случайность человеческого бытия коррелятивна тотальной свободе сознания. Существование человека совершается в проецировании себя в будущее. Человек сам создает себе основание. Поэтому он всецело ответствен за него, не имея права перекладывать свою ответственность на «каузальный порядок мира», на свою сущность. Его «существование предшествует сущности». Я ответственно за свое существование, как только оно принимает свою жизнь в качестве чего-то им не выбранного. Это согласие жить спонтанно. Оно предшествует всякому волевому акту «внутри» жизни.

С. с самого начала своего филос. пути отверг альтернативы материализма и идеализма, в равной мере принимая их за виды редукционизма, сводящего личность либо к различным телесным комбинациям, либо к Идее, Духу, имеющим надындивидуальный характер. В любом случае, согласно С. утрачивается автономность человека, делается невозможной его свобода и, следовательно, устраняется этический горизонт бытия. Не меньшую неприязнь вызывал у философа и вошедший в 1920-е гг. в моду психоанализ. Материя, Дух или Бессознательное одинаково «конструируют» человека. А что же остается на его долю? Понимание свободы у С. которое он окончательно сформулировал в работе «Святой Жене», выглядит так: «человек есть то, что он делает из того, что из него сделали».

С. являлся одним из виднейших фр. феноменологов. С этим филос. направлением он познакомился во время своей стажировки в Германии в 1933—1934. Первой его феноменологической, а также и собственно филос. работой стала «Трансцендентальность Эго» (1934). В ней он во многом следует за Э. Гуссерлем, но и радикально его «поправляет». «Поправка» заключается в отрицании гуссерлевского «трансцендентального Эго», которое С. рассматривает как возвращение к идее субстанциальности субъекта, зачеркивающей исходную спонтанность и случайность человеческого бытия. Ключевым для выяснения характера структуры сознания С. считает до-рефлексивное сознание, которое описывается им как спонтанная и имманентная «прозрачность» сознания для самого себя. Трансцендентальное поле сознания очищается от Я, от субъекта. В основании любого сознательного акта С. обнаруживает «ничто». Сознание каузально не детерминировано, оно буквально творит «из ничего». Свобода сознания в этом отношении не ограничена ничем. Более того, благодаря сознанию «ничто» приходит в мир.

В дальнейших довоенных работах С. исследовал тему свободы сознания на примерах анализа эмоций, которые описываются в качестве вариантов магического поведения, «неантизирующего», т.е. отрицающего, «трудную» действительность («Эскиз теории эмоций»), и работы воображения («Воображаемое»).

Все эти произведения можно рассматривать как предваряющие основной филос. текст С. — трактат «Бытие и ничто». Пытаясь создать онтологию, основанную на феноменологическом методе, С. фиксирует наличие двух несводимых друг к другу способов бытия: бытия-в-себе и бытия-для-себя. Онтологический смысл первого способа — это простая данность, позитивность, самотождественность, неспособность быть инаковым. Такого рода бытие «есть то, что оно есть». Оно опознается как предметный мир, как природа, как сумма внешних сознанию обстоятельств, а также и как прошлое самого человека, как всякое «ставшее», которое нельзя сделать «не бывшим». Второй способ — это бытие, которое мы опознаем по специфически человеческой деятельности: вопрошанию, отрицанию, сожалению и т.д. Этот способ обнаруживает недостаточность, нетождественность себе его носителя. Такого рода бытие «есть то, что оно не есть, и не есть то, что оно есть». Тем самым основным содержанием такого бытия является отрицание, которое возможно, если его онтологическим смыслом служит ничто, пустота, отсутствие. Существуя «из ничего», оно не определяется ни др. бытием, ни самим собой и потому тотально свободно, обнаруживается как непрестанный выбор себя, превосхождение и трансцендирование себя. Бытие-для-себя не выбирает свою фактичность, мир в котором оно есть, т.е. свою историко-социальную определенность, географические, политические, физические условия реализации свободы. Но оно ответственно за тот смысл, который придает этой сумме фактов, претворяя ее в некое значимое (и значит — общезначимое) место жизни, в конкретную ситуацию. Человек есть его прошлое, но он — экзистенция, поскольку проецирует себя в будущее, которого нет как позитивного бытия, но которое образует горизонт бытия-для-себя, обнаруживающего себя вовне. Будущее — предмет поиска, воплощения. Оно — своего рода приманка для экзистенции, тянущейся вслед за ним в безнадежной попытке его схватить и тем самым реализовать свои возможности, которые она, по мере их осуществления, отбрасывает как нечто чуждое, не совпадающее с ней. С. критикует «дух серьезности», обнаруживающий себя, в частности, в «недобросовестной вере» (mauvaise foi), т.е. в попытке человека слиться с тем, чем он стал, со стремлением претворить свое прошлое в настоящее, бытие-для-себя в бытие-в-себе, на которое можно положиться в его положительности. Попытки такого рода С. находит в религии, в художественном творчестве и, наконец, в отношении к Другому. Отношение с Другим, согласно С. изначально конфликтно. Сознание Другого — это «мой первородный грех». «Ад — это другие», — провозглашает С. в пьесе «Взаперти». — Я ощущаю присутствие Другого во взгляде, сфокусированном на мне. Этот взгляд крадет меня у меня. Он требует от меня быть кем-то, соответствовать тому, как схватывает меня Другой. Другой претендует на меня; в то же время он заинтересован в сохранении моей свободы, ибо, схватывая меня как некую определенность, он утрачивает меня как "неантизирующее" бытие, как иное себе, а ведь взыскует он именно этого. Наша взаимная потребность друг в друге требует и единства, и сохранения разобщенности. Идеалом совмещения и того и другого является Бог, но Он противоречив и должен быть отвергнут рефлексией. Человек — это неполнота, и все его попытки достичь противоположного выдают в нем лишь "бесполезную страсть"».

 

После Второй мировой войны С. имея опыт участия в Сопротивлении, начинает ощущать политический вызов, на который он не может не откликнуться, будучи интеллектуальным лидером своего поколения. Вопрос, который отныне его заботит: «В каком направлении следует трансформировать те социальные условия, которые привели к войне?» Эта озабоченность выливается в вопрос об истории и месте в ней человека с его экзистенциальной свободой и, далее, в вопрос о политической «ангажированности» интеллектуала. Сначала С. пытается и теоретически, и практически провести некий «третий путь» (который характерен и для его филос. позиции) между марксистской деспотией в СССР и имперской политикой США, понимаемый как поиск «детотализированной тотальности». С началом войны в Корее возможности «третьего пути» резко сокращаются, и С. определенно переходит на сторону марксизма, который он пытается сочетать с экзистенциализмом. Решающей вехой на этом пути становится «Критика диалектического разума». Признавая марксизм «философским горизонтом» современной эпохи, С. берет из него метаисторическую концепцию, пытаясь встроить в нее индивидуальный праксис, как он отныне называет бытие-для-себя. Собственно диалектика истории и обусловлена такого рода праксисом, реализующимся уже не на уровне индивида, но особого коллектива — «практического ансамбля». С. согласен с К. Марксом в том, что человек делает историю, основываясь на практике предыдущих поколений. Однако акцент делается С. на свободной проективности исторической активности, лишь частично детерминированной материальными условиями (аналогом бытия-в-себе), обнаруживающими себя в виде «практико-инертного поля». Эта активность, направленная против «сериальности», инертности и разобщенности, представляет собой свободное соединение индивидуальных практик, где их авторы узнают себя друг в друге, где Я аккумулируют свою субъективность в Мы — подлинном творце истории.

Воздействие С. на духовный климат эпохи было весьма разнообразным. Он способствовал радикальному повороту философии к сфере повседневности. Его послевоенные работы привлекали внимание к социальной проблематике, возвращая ее в сферу интеллектуальных приоритетов. Он был одним из немногих философов, кто в 20 в. внес радикальный вклад в преобразование марксистской исторической модели. Его экзистенциальный психоанализ, разрабатывавшийся на уровне биографий, и прежде всего многотомной биографии Г. Флобера, при всем неприятии им психоанализа «традиционного», также является важным элементом гуманитарных новаций 20 столетия.

КАМЮ

(Camus) Альбер (1913—1960) — фр. философ, писатель, публицист, лауреат Нобелевской премии по литературе (1957). Сформировался под влиянием идей С. Кьеркегора, Э. Гуссерля, Ф.М. Достоевского, Л. Шестова. В центре внимания К. — этические проблемы («Я не философ, а моралист»): разделяя позиции экзистенциализма, ратует за «просвещенное язычество», воплощающее стремление человека к целостному существованию. Первоначально идеал человека К. ищет в согласии его с миром, основанным на телесном единении всех элементов универсума, благодаря которому человек достигает внутренней гармонии, душевной целостности и полноты (ранние произведения). В дальнейшем К. предпринимает попытку понять целостность человека через его стремление подойти к миру с позиции разума, достичь предельной ясности во взаимоотношениях с миррм («Миф о Сизифе. Эссе об абсурде»). Однако предельность познания оборачивается абсурдностью и бесплодностью усилий человека в достижении целостности своего существования и вынуждает его на постоянный бунт — трезвую и практически бесперспективную борьбу с иррациональным и бесчеловечным. К. перетолковывает картезианское cogito следующим образом: «Я бунтую, следовательно, мы существуем». Обратной стороной абсурда становится признание необходимости людской солидарности. Идея долга человека перед Другим — ближним и дальним — сформировалось у К. под влиянием событий Второй мировой войны, его участия в движении Сопротивления («Письма немецкому другу», «Бунтующий человек»). Поддерживая идею всеобщего братства людей, он более всего полагается не на науку или политику, а на искусство и культуру, и прежде всего на их творцов, удел которых заключается в том, чтобы неустанно бороться за утверждение в мире высших ценностей — красоты, добра, справедливости.

3.

А)неотанизм

Неотомизм

Неотомизм – одно из самых влиятельных религиозно-философских течений Запада. Зарождается он в конце XIX в. Этому способствовали решения I Ватиканского собора (1869–1870). В своей энциклике (1879 г.) папа Лев XIII призвал к восстановлению в католических школах «христианской философии в духе доктора Фомы (Thomas) Аквинского», центральный принцип которого гармония веры и разума. Так появляется неотомизм, провозглашенный католическими кругами единственно истинной философией, являвшейся официальной теоретической платформой католицизма.

Для неотомизма, как и для всей религиозной философии, характерно острое противостояние догматиков – приверженцев традиционной теоцентрической ориентации, и реформаторов – сторонников переориентации философии на антропоцентризм, т.е. проблемы человека. Укреплению позиции реформаторов способствовала сама социальная действительность XX в. с ее революциями, мировыми войнами, религиозными столкновениями и экологическими катастрофами. Поэтому современная церковь вынуждена обращаться к насущным жизненным проблемам человека.

Неотомисты полагают, что философия должна служить целям теологии, раскрывать и обосновывать ее истины средствами разума. Предпринимаются попытки примирить веру и разум. Однако провозглашается, что вера должна вести, направлять разум.

Главные философские проблемы неотомизма и других религиозных течений: Бог (доказательство его бытия), человек (сущность – это его душа, существование, познание Бога) и проблемы нравственности (происхождение зла, преодоление зла).

Цель неотомистов:

● Доказать правильность, истинность католицизма и католической философии;

● Приспособить католицизм к современным условиям;

● Приблизить католицизм к простым людям.

К началу 1970-х гг. в мире насчитывалось свыше 1 млрд. христиан, 80 % из них проживали в Европе и Америке. Более половины христиан относилось к самой многочисленной из христианских церквей – католической. Необходимость церковных перемен осознали папа Иоанн XXIII (1958 – 1963) и папа Павел VI (1963 – 1978). Обновленческий процесс начал II Ватиканский Вселенский собор католической церкви (1962 – 1965). Важные нововведения и церковные реформы Ватиканского собора выразились в отмене инквизиции, в провозглашении отказа от отлучений, в ликвидации индекса запрещенных книг, латынь перестала быть обязательной при богослужениях. Признавая научные достижения, церковь стала использовать в своей деятельности для привлечения верующих новейшую технику, современные музыку, искусство, индустрию развлечений.

В 1978 г. впервые папой был избран славянин (польский кардинал Карл Войтыла). Он принял имя Иоанн Павел II как продолжатель дела реформаторов церкви. В социальной доктрине церкви папа подтвердил идеи преодоления бедности и утверждение достоинства личности (1991). В своих посланиях он призвал к «упрочению единства всех христиан» - к развитию экуменического (вселенского) движения (1995), признал роль науки в постижении истины и в достижении нынешнего уровня развития общества (1998), впервые принес от имени церкви извинения за все ее грехи, включая инквизицию (2000).

Наиболее яркие представители неотомизма: Э. Жильсон (1884 – 1978), Ж. Маритэн (1882 – 1973), и др.

ЖИЛЬСОН

(Gilson) Этьен Анри (1884-1978) — фр. религиозный философ, видный представитель неотомизма, специалист по истории средневековой философии. Главной задачей своего творчества считает возрождение влияния Фомы Аквинского, утверждавшего необходимость гармонии разума и веры, единства философии и богословия, а также классиков средневековой теологии и философии св. Бонавентуры и И. Дунса Скота. У Бонавентуры Ж. привлекает метафизика, тесно связанная с христианской мистикой, и стремление к синтезу томистской и августинианской традиций, у Дунса Скота — тезис о существовании бесконечного бытия. Признавая очевидное различие позиций отмеченных мыслителей, Ж. высказывается в пользу плюрализма филос. идей и взглядов, который, как он считает, делает очевидной необходимость предоставления философии свободы исследования при условии признания преимуществ веры и откровения перед разумом. Важным для Ж. предметом анализа является различие между христианским Богом и богом философии. Здесь в поле его зрения попадают такие мыслители, как Р. Декарт и И. Кант; анализ их учений позволяет Ж. сделать вывод о том, что естественная теология должна опираться не на позитивную науку и рационалистическое мышление, а на религиозно-экзистенциальную метафизику, опыт отдельной личности, восходящей к Божественному откровению. Вот почему, согласно Ж., христианская мысль по самой своей сути является экзистенциальной. В гносеологии Ж. — сторонник «умеренного реализма», признающий роль чувственного и рационального моментов в познании, которые, однако, постигают лишь внешнюю сторону изучаемых предметов, в то время как сущность мироздания раскрывается только в откровении. Движущей силой истории и общественной жизни Ж. считает свободную волю человека, которая, в конечном счете, представляет собой «независимую зависимость», поскольку исходит от Бога.

МАРИТЁН

(Maritain) Жак (1882-1973) — фр. религиозный философ, ведущий представитель неотомизма, оказавший заметное влияние на эволюцию социальной доктрины католицизма. Последователь Л. Бергсона и Ш. Пеги. Романтический христианский утопизм последнего стал точкой философствования М, поставившего задачей новое осмысление филос. системы Фомы Аквинского, где значительную роль должны сыграть экзистенциальная философия (прежде всего философия жизни иперсонализм), примирение благодати и природы, веры и разума, теологии и философии. Развиваемая М. концепция «интегрального гуманизма» — это своеобразное учение о человеческой личности и ее свободе, о «трансцендентных основаниях» жизни и культуры и вместе с тем программа перестройки зап. общества. Основные идеи «интегрального гуманизма» состоят в следующем: признание личностного начала высшей ценностью и личностная ориентированность общественной жизни; принцип коммунаторности, единения людей на основе общего блага; христианская «теистическая направленность» предполагаемых преобразований. Программа «интегрального гуманизма» М. подготовила платформу католического обновления, начавшегося после II Ватиканского собора (1962—1965).

Б) ПЕРСОНАЛИЗМ

ПЕРСОНАЛИЗМ — теистическая тенденция в философии, в которой личность и ее духовные ценности признаются высшим смыслом земной цивилизации. Считается, что термин “персонализм” впервые употребил Ф. Шлейермахер в книге “Речи о религии к образованным людям, ее презирающим” (1799). К персонализму относятся учения Ф. Якоби, А. Олкотта, Ш. Ренувье, Л. Прата. Концепцию этического персонализма разрабатывал М. Шелер в книге “Формализм в этике и материальная этика ценностей” (1921). Этический персонализм Шелера, “критический персонализм” Штерна и “теологическая этика” Тиллике послужили основой персоналистской тенденции в немецкой философии. На первом плане здесь — проблематика задатков и способностей индивида, глубинных сфер индивидуальной жизни человека; “личностный метод” объявляется универсальным средством познания не только человека, но и всей реальности.

В России персонализм ведет начало от Достоевского, который в своих глубоко философских художественных произведениях поставил ряд нравственно-психологических и религиозно-философских проблем: свобода и ответственность человека, власть и насилие, смирение, страдание и др. Идеи персонализма развивали Н. А. Бердяев, Л. Шестов и отчасти Н. О. Лосский, С. Н. Булгаков. Учение о человеке Бердяева получило название эсхатологического персонализма. Он различал в человеке личность и индивида: индивид — это неделимая часть вещественного природного мира, подчиненная его закономерностям; личность — это подобие Бога, ее сущность не выводится из природного мира. Личность приобретает и сохраняет черты подобия Богу, если идет по пути всегда трагичного творчества, но только на этом пути она сохраняет свое человеческое призвание и перед ней открывается возможность общения с Богом. Эсхатологический характер истории обещает человеку-личности, прошедшему через последний Суд, качественно новое, иное бытие. Шестов, развивая идеи персонализма, говорит о неизбежном одиночестве и трагизме личности, противопоставившей себя людям, миру, необходимости; только в абсолютном одиночестве личности ей открывается персональная истина и персональный бог; жизнь творческой личности — это осознание неизбежности смерти, постоянное ожидание смерти.

Последовательные персоналистские учения в современной западной мысли разрабатываются американскими и французскими философами. Американский персонализм возник в кон. 19 в. Его основатель — Б. П. Боун, главные представители — Дж. Хауисон, Р. Флюэллинг, Э. Брайтмен, У. Хоккинг. Понятие личности трактуется ими как процесс развития личностного начала, которое достигается путем единения с Богом. В центре американского персонализма — религиозно-этическая проблематика; основное внимание уделяется вопросам свободы и нравственного воспитания. Моральное самосовершенствование граждан должно привести к общественной гармонии.

Персонализм во Франции сформировался в нач. 30-х гг. 20 в. Его основоположник — Э. Мунье; печатный орган — журнал “Эспри” (“Esprit”, основан в октябре 1932); основные представители — Д. де Ружмон, П.-Л. Ландсберг, М. Недонсель, Ж. Лакруа, Г. Мадинье. В кризисные 1930-е гг. левокатолические сторонники французского персонализма выступили с идеей создания философского учения о человеческой личности как главнейшей заботе человеческой цивилизации. Концепция личности складывалась в ходе осмысления гуманистической традиции в истории философии, идущей от Сократа, Августина и Платона через Лейбница, Канта, Мальбранша, Руссо, Кьеркегора к Шелеру, Буберу, Бергсону, Бердяеву, Н. Лосскому, Маритену, Ясперсу, Г. Марселю; большое значение придавалось концепциям человека, выдвинутым экзистенциализмом и марксизмом. Сторонники личностной философии перетолковали многие проблемы христианской концепции человека, стремясь ослабить свойственный ей догматизм и ввести в нее новое содержание, соответствующее требованиям современности. Личность в персоналистской трактовке выступает как единство трех основных характеристик: экстериоризации, интериоризацииитрансценденции. Экстериоризация — это осуществление личности вовне; ингериоризация — внутренняя сосредоточенность личности, ее духовный мир; и экстериоризация, и ингериоризация, находясь в глубинной взаимосвязи, увлечены движением трансцендирования, нацеленным на высшие, божественные, ценности — истину, красоту, благо. Одной из центральных идей в понимании личности является мысль о вовлеченном существовании, означающем активный диалог христиан с современностью, вовлечение верующих в социальные движения на стороне прогрессивных сил; религиозное миропонимание призвано играть роль конструктивного фактора в преобразовании мира на гуманистических основах. Персоналисты акцентируют воспитательную функцию личностной философии, видя в ней педагогику, нацеленную на пробуждение личностного начала в человеке. Большое значение в этой связи отводится проблеме личностного общения, в котором сторонники персонализма видят цель и назначение человеческого существования. Персоналистская концепция коммуникации близка к этическому учению Шелера и феноменологической этике Левинаса. В ней утверждается действенный характер личностного общения, когда каждый индивид “имеет цель в себе и в то же время во всех”, а встреча Я и Ты в Мы создает особый опыт — коммуникацию душ, осуществляемую “по ту сторону слов и систем”. Персоналистская философия широко опирается на искусство и эстетику: в эстетической концепции в значительной степени конкретизируется смысл понятий “личность”, “творчество”, “коммуникация”, “сообщество”, “культура”. Социальная концепция “личностной философии” строится на основе критического анализа капиталистической и социалистической общественных систем, в ней разрабатывается проект новой цивилизации как третьего пути между социализмом и капитализмом, где изживаются недостатки этих систем и основой общественной организации является примат личности и ее духовных ценностей. Идеи французского персонализма получили широкое распространение. Под их влиянием сложились персоналистски ориентированные концепции в Италии, Швейцарии, в Скандинавии, Латинской Америке, они стали теоретической основой различных направлений социальной теологии, способствовали переориентации официальной доктрины современного католицизма. Учение католических философов, группирующихся вокруг “Эспри”, в послевоенное время проделало значительную эволюцию. Ж.-М. Доменак, бывший директором журнала в 1957—77, стремился к соединению идей персонализма с идеологией реформизма; с 1977 в журнале превалирует ориентация на учения о постиндустриальном обществе. В 1980-х гг. во Франции наблюдается оживление идей персонализма: создаются ассоциации и объединения (“За новую жизнь”, “Продолжение”, “Актуальность пер