В рамках гуманизации правосудия сейчас стараются смягчить, а то и отменить уголовные наказания за какие-то не очень серьезные преступления. Поэтому Верховный Суд предложил, а Дума приняла к рассмотрению законопроект № 9533/69-6 «о декриминализации побоев» (полностью название звучит как «О внесении изменений в Уголовный Кодекс Российской Федерации и Уголовно-процессуальный Кодекс Российской Федерации по вопросам совершенствования оснований и порядка освобождения от уголовной ответственности»). Было предложено оставить в УК уголовную ответственность только за «квалифицированные побои», то есть нанесенные из хулиганских побуждений, а также по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды, либо по мотивам ненависти и вражды в отношении какой-либо социальной группы.
Первое чтение в Госдуме прошло на удивление спокойно, но вскоре послышались возражения со стороны борцов с «семейным насилием». Ювеналы поняли, что такая декриминализация затруднит кару родителей за шлепки расшалившимся детям и вообще, это идет вразрез с требованиями Совета Европы запретить телесные наказания детей в России. Феминистки тоже заволновались: как же тогда приструнять мужей? И в результате появилась поправка: было предложено добавить к квалифицированным побоям, за которые полагается уголовная ответственность, «побои, совершенные в отношении близких лиц». А также был предложен перечень этих близких лиц, как-то: супруг, супруга, родители и дети, усыновители, усыновленные, родные братья и сестры, дедушки, бабушки и внуки, опекуны и попечители, а также лица, состоящие в родстве с виновным лицом, или лица, ведущие с ним общее хозяйство». Иными словами, все, кого можно причислить к членам семьи. В результате, несмотря на отрицательное заключение Общественной палаты, протесты родительской общественности и возражения Уполномоченного по правам ребенка Павла Астахова (за которые против него тут же была развязана травля) законопроект с дискриминирующей семью поправкой был принят.
Вас, наверное, удивляет намерение поставить родственников в один ряд с хулиганами и экстремистами? Но если вы послушаете сторонников этой поправки, то поймете, что хулиганы и экстремисты совсем не так опасны. В зависимости от специализации (и, вероятно, грантообеспечения) борцов с семейным насилием, можно услышать, что:
а) больше всего насильственных действий над детьми совершается в семье;
б) огромный процент женщин в семьях страдает от жестокого обращения своих мужей;
в) старики в семьях массово терпят истязания, издевательства и другие формы агрессии со стороны родственников.
И все это зашкаливает. Якобы ни в одной стране мира такого безобразия нет. Ну, а то, что официальная статистика дает совсем другие цифры, ничего не значит. Хотя по данным ГИАЦ МВД РФ, Главного информационно-аналитического центра МВД России, который является единственным достоверным источником уголовной статистики, на долю НЕродительских преступлений приходится 86,6% (стало быть, родительские составляют лишь 13, 4%) а на долю НЕсемейного насилия в отношении женщин — 81, 3% (семейное, соответственно, 18,7%). «В семьях, — говорят ювеналы, феминистки и иже с ними, — преступность латентная, скрытая. И не думайте, что насильники — это психически больные, наркоманы и алкоголики! Ничего подобного! Как раз самые благополучные, с виду добропорядочные люди, профессора, доктора наук мучают жен, детей, беззащитных стариков». Короче говоря, семьи — это самое опасное место на Земле, а потому в идеале в каждую семью нужно запустить контролирующие органы, ибо любой семейные человек — потенциальный, особо опасный преступник.
Вам кажется такая логика дикой? Не торопитесь с выводами. Сперва ознакомьтесь с фактурой. Всего несколько примеров (на самом деле их множество). По материалам Российского информационного агентства «Иван-чай»:
* В городе Боготол Красноярского края полицейские, нагрянувшие в семью без предъявления документов, действуя грубо, забрали детей.
* В городе Заозерный Рыбинского района изъяли шестерых детей. Матери отказывали даже в посещении их в приюте.
* В Сергиевом Посаде матери с огромным трудом удалось вернуть троих отнятых ювеналами сыновей. Но радость была недолгой. Вскоре в дом вломились два десятка людей с оружием, выбили дверь, детей отобрали, а мать насильно поместили в психиатрическую больницу.
* В Екатеринбурге у двухлетнего ребенка поднялась температура. Рекомендации вызванного на дом врача не помогли. Родители повезли ребенка в поликлинику. Там сказали, что не знают, почему температура держится, и велели идти домой. Когда мать, обеспокоенная состоянием ребенка, не согласилась покинуть поликлинику, администрация вызвала группу быстрого реагирования, и женщину четыре с половиной часа держали в «Обезьяннике» (на милицейском жаргоне это помещение для задержанных).
* В Пятигорске мать шестерых детей (из которых — четверо несовершеннолетних) послала премьер-министру Д. А. Медведеву просьбу о помощи. Прошение спустили вниз по инстанциям. Чиновники в отместку отобрали детей, не разрешив матери с ними видеться, да еще начислили алименты за их содержание в приюте. Платить ей было нечем, и, несмотря на то, что она была на седьмом месяце беременности, суд вынес решение о семимесячных принудительных работах. Когда по состоянию здоровья несчастная женщина не смогла выйти на работу, ее посадили в колонию. Там она родила седьмого ребенка, которого тоже пытались отобрать, но одна из сотрудниц колонии помогла его оставить. Дети в приемной семье, хотят домой, рыдают. Бабушке разрешают говорить с ними по телефону, матери — нет.
* В Дивеево Нижегородской области из семьи изъяли пятерых детей. Девочку-подростка, которая пыталась сопротивляться, тащили за волосы.
* В Приморском крае молодую мать избили, ударили головой о дверной косяк и, применив электрошокер, изъяли младенца. Так ей отомстили за то, что она пожаловалась в Минздрав на врачей, которые сделали ребенку в роддоме прививки без ее согласия.
* В Тюмени трое автоматчиков и инспекторов ПДН заявились в одиннадцатом часу ночи в многодетную семью (пятеро детей, четверо несовершеннолетних). Отца семейства в это время не было дома. Мать, страдающую пороком сердца, скрутили и затолкали в полицейскую машину. В участке ее продержали три часа. Детей забрали. На следующие день после приезда отца родители поехали снимать синяки и кровоподтеки в областную экспертизу. Не выдержав издевательств, мать вскоре умерла. Отец до сих пор тщетно добивается наказания виновных.
Согласитесь, так даже с особо опасными преступниками в правовом государстве не обращаются. А это не преступники, а беззащитные матери и их дети. В чем же дело? И почему молчат наши патентованные правозащитники, когда так явно и нагло нарушаются права человека? Вы только вспомните, с каким завидным энтузиазмом и как согласованно эти деятели голосили о нарушении прав всех и вся в ответ на одну лишь робкую попытку ФАКУЛЬТАТИВНО И ПРИ СОГЛАСИИ РОДИТЕЛЕЙ ввести в школах «Основы православной культуры». А ведь на этих уроках до смерти не доводили, электрошокером не пользовались и даже не таскали за волосы.
Впрочем, наше недоумение носит риторический характер. Причина ясна: уроки, на которых прививается традиционная система ценностей (а ее укрепление, в свою очередь, способствует укреплению государственного суверенитета) рассматриваются прозападными грантополучателями как нечто вредоносное, идущее вразрез с целями грантодателей. И наоборот, все то, что льет воду на мельницу десуверенизации и внедрения разрушительных для России моделей жизнеустройства, они всячески приветствуют и поддерживают.
Какую же модель являет собой система уничтожения родственных связей, лишения членов семьи презумпции невиновности и базовых прав человека, таких как неприкосновенность жилища, право на частную жизнь и ограждение семьи от излишнего внимания, запрет на внесудебную расправу, право на охрану семьи, материнства и детства? Это модель ювенальной юстиции, которая, невзирая на протесты общественности и даже обещание Президента не вводить ее в России, неуклонно внедряется ангажированными чиновниками и на поверку оказывается наиважнейшей составной частью тоталитарного глобалистского государства. Пока еще оно не построено окончательно (в частности, потому что мешает Россия), но по происходящему на Западе уже понятно, выражаясь языком автонавигатора, «направление движения».
Контроль и слежка, видеокамеры везде и всюду, все большее и большее нарушение границ частной жизни (вплоть до отмены банковской тайны — этого святая святых капитализма!). Унификация законодательства и отказ не только от национально-культурных, но и от традиционных общечеловеческих норм, размывание даже таких, казалось бы, незыблемых понятий, как мужской и женский пол… Впрочем, не будем увязать в перечислении всех
нюансов встраивания в «прекрасный новый» глобальный мир. Тем более, что это задача непосильная. Помнится, в начале 2000-х, когда наши «верхи» всерьез рассчитывали, что Россию примут в «общеевропейский дом», один из идеологов глобализма, г-н Бжезинский, говорил, что для этого необходимо будет выполнить весьма обширные рекомендации. Одно лишь их перечисление занимает… шесть тысяч (!) страниц.
Поэтому сосредоточимся на том, что прямо относится к теме нашей статьи — на последовательной, неуклонной криминализации семейных и родственных отношений. В глобальном тоталитарном государстве традиционная семья очевидно будет поставлена вне закона. Недаром уже сейчас в странах, где легализованы содомские «браки», детей нередко изымают у нормальных родителей и передают извращенцам. Посты Уполномоченных по правам детей на Западе нередко занимают открытые педерасты. А в России на очень высоких чиновных уровнях поддерживаются антисемейные законы и программы, подобные Форсайт-проекту «Детство 2030», в которых традиционная семья объявляется устаревшей, а потому на смену ей должны прийти некие «воспитательные сообщества». Отсюда же и настойчивое вдалбливание в массовое сознание мысли, что семья — самое опасное место за Земле и что самый высокий уровень насилия именно там.
С этих позиций совершенно понятно, почему, приходя отнимать детей, с беззащитными родителями и прочими родственниками, обращаются как с матерыми уголовниками. Почему людей, имеющих родственные связи, вывели в особую категорию, на которую, в отличие от чужих драчунов, не распространяется послабление наказаний. Традиционная семья в глазах архитекторов «нового мирового порядка» — это преступная группировка, потому и разбираться с ней надо соответствующим образом: пожестче, не миндальничая, чтобы неповадно было расти и крепнуть.
Но поскольку людей, имеющих семью и близких, у нас — целая страна, выходит, что полицейские методы должны быть применены по отношению ко всему населению. Собственно, это и стали в завуалированной форме декларировать и пошагово осуществлять с момента продвижения в России ювенальной юстиции: когда пошли разговоры о постоянном мониторинге неблагополучных семей, к которым по ювенальным критериям относится практически 100% населения, когда заговорили о ранней профилактике семейного неблагополучия и насилия (для чего, естественно, следует вторгаться в семьи), когда начали продвигать идею создания плотной системы межведомственного взаимодействия, не позволяющей «неблагополучным» улизнуть от бдительного ока надзирателей…
Вы спросите: «Кто же будет любить такое государство?» А полицейскому государству не нужно, чтобы его любили. Ему нужна покорность, которая держится на страхе. Но тут есть одна неувязка. У такого государства не должно быть могущественных внешних врагов, посягающих на его целостность и пытающихся подорвать его изнутри. Если же этот фактор присутствует (а в сегодняшней России он присутствует весьма отчетливо), то КАТЕГОРИЧЕСКИ НЕЛЬЗЯ восстанавливать против себя ПОДАВЛЯЮЩЕЕ БОЛЬШИНСТВО страны. Неужели непонятно, что при любой дестабилизации недовольство народа будет использовано в интересах противника? А, может, как раз очень даже понятно тем, кто, находясь в различных чиновничьих структурах, помогает Западу свергнуть верховную власть? Но тогда возникает вопрос, почему это непонятно верховной власти…
Довод 4.
И эти люди учат нас жить?
В спорах со сторонниками ювенальной юстиции им нередко задают вопрос: «Вы говорите, что только ваша система способна защитить детей и при этом наделяете чиновников огромными полномочиями, позволяющими вторгаться в любую семью, непомерно расширяете критерии семейного неблагополучия и насилия, создавая почву для чиновного произвола и коррупции. Откуда же в таких сложных условиях возьмутся честные, благородные, неподкупные, высоконравственные (ведь они должны наставлять на путь истинный плохих родителей!), правильно все трактующие специалисты-детозащитники? Причем в огромных количествах, ибо при «зашкаливающих цифрах насилия», на которые вы ссылаетесь, десятком Дон Кихотов не обойдешься. Они что, с Луны прилетят или с Марса? Вы же и ваши единомышленники уверяете нас, что в чиновной среде процветают взяточничество, неуважение к закону и непрофессионализм. Где логика? Как увязать одно с другим?»
В ответ всегда тишина. Что ж, не будем больше мучить оппонентов неудобными вопросами. Попробуем сами понять, какие люди достойно воплотят в жизнь (да, собственно, уже воплощают!) ювенальный проект.
УЧИТЕЛЬ ЖИЗНИ, ЗНАЮЩИЙ, ЧТО ТАКОЕ КАЙФ
Как известно, чужая душа — потемки. Но СМИ и социальные сети проливают свет на внутреннюю и внешнюю жизнь некоторых работников ювенальной сферы. Особенно впечатляют их собственные «показания»: селфи, которые они выставляют как наиболее удачные, статьи, которые им нравятся, комментарии в ЖЖ, фейсбуке и проч. Например, одна из сотрудниц московской опеки, участвовавшая в нашумевшей истории по неправомерному отъему детей, выставила поучение для женщин, недовольных своими мужьями: «Вы стираете ему носки и готовите ему еду… Это прям зашибись! Это, конечно, то, ради чего стоит терпеть все ваши истерики, молчанки, угрозы, оскорбления, ваши комплексы и жировые складки, утренние и вечерние депрессии, головные боли вместо траха, вашу маму с ее сами знаете чем… Я — вариант лучше. Я не буду проедать ему плешь, требовать исполнения моих ожиданий, не буду лезть и рассказывать, какие чувства ему следует чувствовать ко мне. Я буду до полусмерти тра…ться с ним, потому что это кайф».
Похабный жаргон в стиле подворотни, хамские интонации, неприкрытая ненависть к замужним женщинам и матерям. К своей собственной матери автор поучения относится явно не лучше: «Когда моя мама выпала в астрал и перестала мочь быть <так в тексте — И. М., Т. Ш.> офигенной хозяйкой, на арену вышел мой «раздолбай папа». И оказалось, что он сечет поляну».
«Одержимость сексом» (термин выдающегося социолога Питирима Сорокина) выражена безо всякого стеснения. «Жизнь в стиле сингл <т.е. не в семье — И. М., Т. Ш.> научила меня: это адски удобно, когда рядом есть человек, у которого есть деньги, когда они кончаются у меня. У которого есть член, руки и губы, когда мне хочется любить».
Но эта сексуально озабоченная мадам работает не в публичном доме, а, повторяем, в органах опеки. И поучает «нерадивых» женщин, как правильно воспитывать детей и правильно общаться с мужьями.
УЧИТЕЛЯ ЖИЗНИ — ИСТИННЫЕ ПОБОРНИКИ НРАВСТВЕННОСТИ
Весьма специфические взгляды на половые вопросы высказывает и небезызвестный ювенал, уполномоченный по правам ребенка в Пермском крае П.Миков. Давая свою оценку групповому изнасилованию в детдоме, он заявил: «Все происходило по взаимной симпатии и любви». И до последнего выгораживал насильников, которые, в конце концов, все же были осуждены. А вот семья, по его мнению, только и делает, что растлевает детей. Поэтому он пытался провести в Пермском крае европейскую программу сексуального просвещения «Каждый пятый», рассчитанную на детей от 3 до 7 лет. Программа так называется потому, что каждый пятый ребенок якобы подвергается сексуальному насилию, и в 70–80% случаев это якобы происходит в семьях. Надеемся, нам не надо пояснять читателям, что собой представляют современные западные программы секс-просвета?
А вот случай в Ленинградской области. Одинокий пятидесятипятилетний миллионер брал под опеку все новых и новых мальчиков, а опека давала ему все новые и новые разрешения. Причем сотрудников не смущали ни столь явные половые предпочтения неженатого мужчины, ни то, что он прописывал всех детей в 16-метровой комнате коммунальной квартиры, ни даже рассказ мальчика, возвращенного обратно в приют, о приставаниях приемного папаши. В какой-то момент детским «гаремом» занялся Следственный комитет. Не благодаря, а вопреки опеке, которая, следуя ювенальным установкам, придирается к родным семьям и закрывает глаза на то, что творится в приемных.
Не отстает от северной Пальмиры и стольный град Москва. Информационный портал «Такие дела» лирично описывает, как открытому гомосексуалисту, активисту ЛГБТ(!) — то есть, человеку весьма известному! — московская опека дала усыновить маленького мальчика. И этот педераст, фамилия которого в статье намеренно изменена, откровенничает, что он не один такой: «Мои друзья-геи живут с двумя пацанами. Дети ходят в детский сад. За ними по очереди приходят разные папы. Все вокруг все понимают, и никаких проблем не возникает».
Да, вот уж поистине честные, неподкупные, высоконравственные люди работают в той опеке, которая, в нарушение государственных, человеческих и Божеских законов отдает детей в лапы содомитов…
УЧИТЕЛЯ ЖИЗНИ ПСИХОЛОГИ, СЕНАТОРЫ И ПРОЧИЕ ТРАНСГЕНДЕРЫ
В ювенальной системе очень большую роль играют психологи. Они диагносцируют состояние родителей, ребенка, семейных отношений, выявляют признаки насилия, «работают» с отнятыми детьми, адаптируя их к жизни без близких и, соответственно, отчуждая от них, настраивая против семьи. Несколько лет назад одна такая специалистка помогла своим экспертным заключением посадить в тюрьму отца, облыжно обвиненного в педофилии. Проанализировав рисунки шестилетней дочери подозреваемого, Лейла Соколова вынесла вердикт, что хвост нарисованной кошки напоминает фаллос. Прямо по пословице «куре просо снится», поскольку быстро выяснилось, что фиксация на сексуальной тематике не у тестируемого ребенка, а у нее, да еще с уклоном в патологию. Из статьи на сайте газеты «Собеседник» мы узнаем, что эксперт «засветилась» на лесбийском форуме, а также выставила в интернете свои абсолютно непристойные фотографии, свидетельствующие не только о лесбийских, но и садо-мазохистских пристрастиях.
Показательно, что другие психологи, тоже придерживающиеся новых «ценностей», кинулись ее выгораживать. Какие же аргументы они приводят в поддержку своей коллеги? Ну, конечно, что ее личная жизнь никого не касается, а специалист она прекрасный, лучше не бывает. Да и участвовала она всего-то навсего — что такого?! — в выставке Экспоцентра «Эрос-2006», демонстрировала эротическое нижнее белье, разыгрывала для привлечения публики зажигательные эротические сценки с плетками и прочими атрибутами… А психиатр-криминалист Михаил Виноградов высказался совсем определенно: «И садо-мазо, и нетрадиционную ориентацию уже давно и в России, и во всем цивилизованном мире принято считать вариантом нормы».
Да, похоже, когорта «высоконравственных», «правильно все трактующих» специалистов уже подготовлена, и удивляться их взглядам на жизнь не следует. Русские (и не только русские) женщины, у которых отняли детей на Западе, свидетельствуют, что там в ювенальных структурах работают преимущественно извращенцы, наркоманы, люди с уголовным прошлым. Почему у нас, если мы строим ювенальную систему по западным лекалам (а иных не бывает!) должно быть иначе? Да и могут ли нормальные люди разорять семьи, как сороки чужие гнезда?
«Не можете себя контролировать — вообще не заводите детей», — изрекла во время информационно-аналитической программы «Акценты», в которой обсуждался запрет шлепков, адвокат Мария Ярмуш. Зато в Америке она, по ее словам, «взяла на себя обязательства защищать» Торри Хансен, которая жестоко обращалась с усыновленным русским ребенком Артемом Савельевым. Приемная мать неоднократно таскала его за волосы, а потом отправила обратно в Россию с запиской, что она в нем «разочаровалась». Как будто возвращала бракованный товар. Не очень, правда, понятно: шлепать нельзя, а таскать за волосы можно? Или что можно американцам, русским — ни-ни?
Другая (или все же другой?) детозащитница (или детозащитник?) Мария Баст, лоббирующая антисемейный закон «о шлепках», до 2013 года была мужчиной Евгением Архиповым, воронежским лидером партии «Яблоко», организовывавшим акции в защиту Ходорковского, провозглашавшим некую Русскую демократическую республику, обещавшим переименовать аэропорт «Домодедово», увековечив имя Степана Бандеры. А в 2013 году он (она?) совершил(а) «каминг-аут» — вышла из тени и стала трансгендерной женщиной. Теперь трансгендер переключился с Бандеры на защиту детей от родителей и заявляет в интервью «Московскому комсомольцу», что «любое, даже минимальное, насилие по отношению к детям любого возраста чревато серьезными негативными последствиями… Порой даже легкие шлепки могут привести к психическим отклонениям, развитию шизофрении, паранойи, мании преследования, расстройству личности, так что говорить об «умеренном» физическом наказании просто недопустимо».
И уж, конечно, не случайно Комитет по правам ребенка при ООН с маниакальным упорством добивается запрета телесных наказаний детей в семье (задача, поставленная английскими педофилами еще в начале 70-х гг. XX в.) и карательных мер за «гомофобию». Неслучайно и то, что попытки ужесточить наказание за педофилию и информационное развращение детей в нашей стране наталкиваются на серьезное противодействие тех, кого ряд политиков и государственных деятелей (Е. Мизулина, Л. Слиска, П. Астахов) называли «педофильским лобби». Хочется верить, что у нас по сравнению с «продвинутым Западом» это лобби еще не столь многочисленно. Но то, как буксуют законы, реально защищающие семьи, и то, в каком авральном порядке принимаются ювенальные нормы, «защищающие» детей от родителей, наводит на печальные размышления.
ОБЩЕСТВО ИМЕЕТ ПРАВО ЗНАТЬ
И размышления эти привели нас к выводу, что назрела острая необходимость повнимательней приглядеться к моральному облику особ, вершащих судьбы семей на разных этажах власти. Поинтересоваться их жизнью, ведь они хотят входить в семьи и ворошить грязное белье. Значит, общество тем более имеет право знать, как они живут, чем дышат. Особую важность в нынешнем социально-политическом контексте представляют их взгляды на половую мораль. Вероятно, родительским сообществам и неравнодушным гражданам имеет смысл активней включиться в изучение сего вопроса: поднять высказывания, соотнести с деятельностью, прояснить позиции чиновников и политиков в отношении детского секс-просвета, развращающих зрелищ и книг, гей-парадов и защиты «прав ЛГБТ». Сейчас это такая лакмусовая бумажка, позволяющая быстро определить, к какому лагерю принадлежит человек.
К примеру, бывший сенатор Константин Добрынин, так вдруг озаботившийся внедрением беби-боксов (по-русски — коробок для подкидышей, которые дадут возможность создать в России рынок неучтенных детей и использовать их в разнообразных криминальных целях), весьма недвусмысленно высказался в поддержку признания однополых «браков» в нашей стране и заявил, что «гееборцев» надо «убрать из политического поля и из нашей жизни». Согласитесь, это очень многое проясняет…
Ну, так вот. Поддержка секс-просвета, содомитов и развратного «искусства» прямо или косвенно связана с педофилией. Соответственно, и люди, выражающие подобные воззрения, выражают их отнюдь не случайно. И общество должно добиваться, чтобы они на пушечный выстрел не могли подойти к территории семьи и детства. Да и вообще к рычагам власти! Если же на словах все правильно, а деятельность в интересах педофилов, необходимо выводить таких ханжей на чистую воду. Причем действовать надо, не откладывая в долгий ящик, иначе противная сторона, и вправду, как выразился бывший сенатор Добрынин, уберет нормальных людей «из политического поля и жизни».
У всех перед глазами пример западных стран, где извращенцы дорвались до политической власти и насильно заставляют народы посредством «беззакония в законе» подчиняться их противоестественным установкам. У нас же, как показывают недавние социологические замеры ВЦИОМ, более 80% населения выступает за «моральную власть». Поэтому разгром педофильского лобби наверняка получит всенародную поддержку.
Довод 5.
Полицейское государство
Нового типа
Полицейское государство, как известно, построено на устрашении и принуждении. Но слежка и репрессивные меры не самоцель, а средство, позволяющее, с одной стороны, превентивно нейтрализовать бунтарей, а с другой, заставить большинство подчиняться и жить по установленным властью правилам. Полицейское государство лишает человека богоданной свободы. Оно может принуждать к тяжелому и при этом низкооплачиваемому труду, может жестко навязывать какую-то одну идеологию и карать за инакомыслие. Может суровыми полицейскими мерами искоренять преступность, тунеядство, аморальный образ жизни. Все это не ново под луной. Почему же мы назвали статью «Полицейского государство нового типа»? Что тут может быть нового? Способы принуждения? — Ну да, они, конечно, помягче, чем в старину, без каленого железа и рабских колодок. Но ведь и человек стал более изнеженным, более зависящим от комфорта, поэтому его травмируют даже незначительные лишения. Так что смягчение карательных мер — не существенный фактор.
Существенно другое. Это новая власть, железной рукой насаждающая новые жизненные нормы. И вот на принципиальной новизне этой власти мы бы хотели остановиться. Сразу оговоримся, что полицейское государство нового типа пока только складывается и пока только на Западе. Но если «пилотный проект» себя оправдает, можно с уверенностью прогнозировать распространение этого передового опыта на весь остальной мир в рамках его (мира) глобального переустройства.
Однако вернемся к принципиальной новизне. Суть ее в том, что власть в полицейском государстве нового типа захватывают извращенцы. Можно даже сказать, что это некий постмодернистский гибрид: репрессии по старинке, а вот кто наказывает и за что — это новое. Развратники и извращенцы, конечно, были во все времена. И порой им удавалось взойти на вершину власти. Но они либо не имели механизма принуждения всех своих подданных к разврату (например, Нерон), либо, уже имея такой механизм в виде огосударствления семьи, не отваживались на столь радикальные реформы в области морали (например, Гитлер).
СЕКС–ТЕАТР ДЛЯ ДЕТЕЙ
Но ближе к началу третьего тысячелетия, которое неслучайно объявлялось «постхристианским», в западных странах сложилась система повышенного государственного контроля за жизнью семьи и чрезмерного вмешательства в ее дела. Службы защиты прав детей на законных основаниях могут вторгнуться там в любую семью и изъять ребенка при малейшем подозрении о семейном неблагополучии. Законы о борьбе с насилием позволяют представителям государства вмешиваться в любые семейные конфликты, споры и разногласия, дают возможность приравнять к насилию даже повышение голоса, отказ подростку в карманных деньгах за плохое поведение и т.п., и под угрозой штрафа или уголовного преследования вынудить членов семьи выполнять любые, зачастую абсурдные, вредные рекомендации «специалистов». Сбор данных о личной жизни семьи опять-таки существенно повышает возможность государства управлять людьми. Короче говоря, все те ювенальные нововведения, которые так милы сердцу прозападных российских чиновников и ненавистны народу, на Западе уже стали привычными и непререкаемыми. То есть, внеэкономические механизмы принуждения созданы и вполне работают.
Извращенцы на Западе до власти опять-таки дорвались. Их немало и в государственных, и в надгосударственных структурах. Пропаганда разврата методично велась в этих странах около полувека, с конца 60-х годов. Осталось посмотреть, как там насчет принуждения: оно есть или это плод наших очернительских измышлений?
Начнем с развращения детей через секс-просвет. На Западе он входит даже в программы детского сада, не говоря уж о школьном образовании. И не думайте, что это факультатив с согласия родителей. Ничего подобного!
Плотник из маленького немецкого городка, отец девятерых детей Евгений Мартенс, был посажен в тюрьму за то, что разрешил своей десятилетней дочери не ходить на уроки секс-просвета, поскольку она от этой похабели со всеми гинекологическими подробностями стала падать в обморок. А летом 2015 года тюрьма за то же самое «преступление» грозила его жене, беременной десятым ребенком. Кстати, директор школы, узнав об отказе девочки посетить занятие, сначала довела ее до слез, а потом силой попыталась затащить в класс. Показательно, что директор за такое явное психологическое и физическое насилие над ребенком нисколько не пострадала в то время, как родителей ювенальные службы западных стран привлекают к ответственности в гораздо более невинных случаях.
В Германии же несколькими годами раньше родители девочки-подростка Мелиссы Бусекрос вынуждены были перевести дочь на семейное обучение, потому что она наотрез отказывалась посещать непристойные уроки. Дома ее, естественно, от этих уроков избавили. И хотя остальные предметы преподавались исправно, пекущиеся о благе ребенка ювенальные службы насильно изъяли девочку из семьи и поместили в психиатрическую больницу.
Чем явственней проступает сущность полицейского государства нового типа, тем больше становится людей, которые решают такое государство покинуть именно для того, чтобы уберечь детей от растления и принудительного изъятия из семьи. Пока это еще не массовый исход, но первые ласточки уже полетели. Например, трехпоколенная семья Грисбах, в полном составе приехавшая в Россию из-за угроз отнять детей и несогласия с развращением детей через школьные программы.
Вот что говорит о принудительном растлении Екатерина Демешева, вышедшая замуж за австрийца: «Школьников самой густонаселенной земли Германии Северной Рейн-Вестфалии ожидает в школе сюрприз в рамках оригинального проекта «Школа разнообразия», организованного Министерством образования региона и ряда организаций по продвижению прав ЛГБТ. <…> Новый проект … пошел дальше обычной школьной программы полового воспитания и предлагает школьникам с семи лет знакомство с такими понятиями, как садомазохизм и даже с понятием «темных комнат» — особыми местами в ночных клубах, гей-клубах, гей-банях, где возможны совокупления между людьми в группах» (см. статью «Новые методы секс-обучения в школах Германии. Секс-театр
для немецких детей» https://cont.ws/post/310616). Далее идут такие подробности, которые нет сил цитировать. Чтобы повысить интерес школьников ко всем этим безобразиям, при обучении будет использоваться театрализация. Отсюда и слово «театр» в названии статьи.
НОРМА НАКАЗУЕМА
Принуждение к разврату в полицейском государстве нового типа относится не только к родителям и детям, а к людям вообще. В Швеции женщинам (в законе употребляется гендерно-политкорректная формулировка «человек, который воспринимается как женщина») разрешили ходить по городу полуголыми. Многие воспринимают это как первый шаг к легализации городского нудизма. Вы спросите, в чем тут принуждение? Кто хочет, тот и ходит с голой грудью, других не заставляют. Ходить пока не заставляют, а смотреть — да. Даже по либеральным социологическим источникам, людей, которые против такого нововведения, около 40%. Значит, их нравственное чувство нагло попирается, потому что они вынуждены передвигаться по тем же самым улицам, не умея летать по воздуху. Впрочем, сверху обзор был бы даже более панорамным…
Если же добропорядочные граждане попытаются выразить свое возмущение и посмеют сделать полуголой тетке замечание, их вполне могут оштрафовать за нарушение общественного порядка и попрание ее прав. Так что государство их жестко принуждает к пусть пассивному, но соучастию в сексопатологии в качестве зрителей.
Германия по этой части вовсе не одинока. По сообщению известнейшей американской газеты Wall Street Journal, «уже со второго класса в калифорнийских школах дети начнут получать информацию о семьях с двумя мамами или двумя папами. Двумя годами позднее, когда они приступят к изучению того, как именно иммигранты образовали так называемый «Золотой штат» — Калифорнию, им расскажут о том, как в 1977 году впервые в истории в муниципальный наблюдательный совет был избран открытый гомосексуалист Харви Милк, именем которого в городе <Сан-Франциско> названы средняя школа и библиотека» (!).
Английские же эксперименты по принуждению к прилюдной наготе зашли еще дальше. Британские клерки провели целый день на работе голяком. Дело в том, что из-за финансового кризиса сократили нескольких сотрудников, и в офисе возникла атмосфера взаимного недоверия. Поэтому психолог порекомендовал начальству снять недоверие путем снятия трусов. Сначала, по свидетельству участников, было слегка неловко, а потом очень хорошо. Два человека, правда, не полностью подчинились требованиям корпоративной этики. Мужчина остался в плавках, а женщина и вовсе — стыдно сказать! — в комбинации. Остались ли они после этого на работе? That is the question.
БОРЬБА С «РАДИКАЛЬНЫМИ ХРИСТИАНАМИ»
Полицейское государство нового типа все откровенней демонстрирует, на чьей стороне положено быть законопослушным гражданам, и все жестче пресекает попытки инакомыслия. Католическая школа в Тренто (Северная Италия) оштрафована на 25 тыс. евро за увольнение учительницы-лесбиянки. То есть, содомиты должны беспрепятственно орудовать уже и в религиозных детских учреждениях.
А когда английская учительница предложила матери ученика помолиться за ее больного ребенка, увольнение последовало незамедлительно, и ни о каких штрафах для увольнителей речи не шло.
Уволили и английскую медсестру, которая имела дерзость носить на работе нательный крест. При этом сатанисты носят свою символику абсолютно беспрепятственно. А кого бояться, если Совет Европы еще в 2009 году признал богохульство проявлением свободной воли человека, не относящимся к числу противозаконных действий?
В Норвегии печально известная ювенальная служба «Барневарен» отняла у румынских граждан, супругов Боднариу, пятерых детей, младшему из которых было три (!) месяца. Какое же преступление совершили родители? Их дочь Элиана спела в школе христианскую песню, и учительница пожаловалась, куда следует, что детей воспитывают «радикальными христианами» и «подвергают идеологической обработке». Родителей допрашивали без адвоката и переводчика, угрожали, что в случае обращения за помощью в румынское посольство они больше никогда не увидят детей. Мать пытались принудить к клевете на мужа: якобы, он совершает насилие в семье. Взамен обещали вернуть детей. Отцу угрожали, что он никогда не увидит детей, если сделает эту историю достоянием общественности. Детей допрашивали с пристрастием, ища зацепки для обвинения родителей. Дети, в том числе трехмесячный малыш, были насильственно распределены по трем приемным семьям в разных городах, которые находятся на расстоянии не менее трех с половиной часов езды от дома. (Стандартная ювенальная «технология», направленная на то, чтобы родителям было трудно навещать детей, а детям можно было бы сказать, что они родителям не нужны.) Хотелось бы посмотреть на тех людей, которые назовут эти методы демократическими.
Нашим гражданам, которые так долго и так безоговорочно верили в свободу на Западе, трудно впустить в сознание новую западную реальность. «В университетских кампусах, — говорит американский психолог Пол Кэмерон, которого за его четкую, публично заявленную антисодомитскую позицию называют «самым опасным человеком Америки», — царит тоталитарная атмосфера. Нет ни одного лектора, который готов бы был бросить вызов сложившейся системе».
НЕ ОТВЕРТЕТЬСЯ!
Но, пожалуй, самым страшным в полицейском государстве нового типа становится принуждение к убийству, которое политкорректно называется эвтаназией. В Бельгии, узаконившей это чудовищное преступление, католический дом престарелых был оштрафован за отказ убить старушку. В Канаде эвтаназия была узаконена в 2015 году, причем практически для любого заболевания, приводящего к «неизлечимому страданию». Под эту расплывчатую формулировку подпадают и психологические страдания, и инвалидность, и страдание, объявленное неизлечимым, поскольку пациент не пожелал лечиться. Теперь Парламенту предстоит решить, что делать с врачами, отказывающимися убивать пациентов. Характерно, что именно борцы за гражданские свободы давят на власть, требуя внести законы, которые бы обязывали врачей, не желающих марать руки убийством, передавать пациентов другим врачам, лишенным сентиментальных предрассудков. То есть, их все равно хотят повязать кровью, принудить сделаться если не участниками, то пособниками убийства, поправ их религиозную, да и просто человеческую свободу.
* * *
Кратко суть полицейского государства нового типа можно выразить в двух словах. Это диктатура извращений. Причем не только сексуального характера. Ювенальная «забота о детях» — тоже извращение. И убийство больных якобы для их же блага — тоже извращение. И все эти кривляния, лицемерие, овечьи маски на волчьих мордах — тоже извращения. А иначе и быть не может. У извращенцев все патологично, весь строй мыслей, чувств и дел.
Довод 6.
Спецоперация ЛГБТ: дети
Эта статья носит упреждающий характер. Обычно реакция нашего общества на те или иные безобразия соответствует пословице «Пока гром не грянет, мужик не перекрестится». Видимо, такая пословица неспроста появилась именно в России. Но в данном случае дожидаться грома нельзя, потому что когда он грянет, сопротивляться будет поздно.
Мы уже писали о том, какое серьезное влияние на современную политику оказывают извращенцы и их пособники. Продвижение прав ЛГБТ, взятое на вооружение США, служит мощным оружием разрушения культуры, нравственности, семьи и, в конечном итоге, государственного суверенитета, поскольку крепкая, нравственно здоровая семья — это оплот независимого государства. Там же, где границы культурно-нравственных норм размыты и извращены, процветают корысть, эгоизм, предательство. И, конечно же, таким развращенным людям не до защиты интересов государства. В погоне за удовольствиями они даже детей своих бросают и предают.
Международные организации, которые, как стало уж совсем очевидно в последние годы, проводят проамериканскую политику, тоже включились в активную защиту содомитов. Недавно промелькнуло сообщение: в ООН ввели специальную должность ЛГБТ-защитника в мировом масштабе. Согласно информации родительской организации Famile Watch International, новая должность называется «ЛГБТ-царь». Не знаем, как насчет царя — в официальном пресс-релизе он назван Независимым экспертом по правам лесбиянок, геев, бисексуалов и трансгендеров — но доподлинно известно, что он будет собирать жалобы извращенцев со всех концов Земли и давить на правительства в соответствующем направлении. Представители России, а также еще 17 стран, выступили против этой должности, но с перевесом в 5 голосов она была-таки учреждена.
Однако в России продвигать права ЛГБТ довольно затруднительно. Общество явно к этому не расположено. И чем больше информации о той вакханалии, которая творится на Западе, тем отчетливей протест наших граждан, которые не хотят иметь все это у себя дома. Даже такие жаргонные неологизмы, как «толерасты», «либерасты», «Гейропа» свидетельствуют о настроениях в российском обществе. С какого же боку зайти? На каких струнах сыграть? К какой манипуляции прибегнуть, чтобы добиться поставленных целей? Об этом мы и хотим рассказать.
«ОНИ ЖЕ ДЕТИ» СО СПЕЦЭФФЕКТОМ
Тараном, как мы думаем, станет опять-таки защита прав детей. Только не простых, а «детей ЛГБТ». Расчет понятен. Защита детских прав — это новая манипулятивная технология, которая приходит на смену разоблаченной и потому уже неэффективной «защите демократии», позволившей западной олигархии разрушить или ослабить многие государства. В то же время дети вскоре становятся взрослыми, поэтому, учредив права «детей ЛГБТ», придется продвигать их и когда они вырастут. А значит, придется наделить их правами, в которых пока что им наше законодательство отказывает: правом заключать браки, усыновлять детей, работать, не скрывая своей ориентации, в детских учреждениях и силовых структурах, занимать государственные посты и т.п.
Логика безупречна, но есть одна загвоздка: где взять детей-содомитов, причем в достаточно большом количестве, чтобы при помощи масс-медиа раздуть из этого социальную проблему и объявить их особой социальной группой, нуждающейся в защите? На пути к вожделенной цели стоят две преграды: запрет гей-пропаганды среди несовершеннолетних и отсутствие секс-просвета в российских школах. Комитет по правам ребенка при ООН и чиновники Совета Европы который год бьются в конвульсиях, требуя отмены первого и введения второго, но пока безрезультатно. Против выступили Православная Церковь и другие религиозные конфессии, родительские сообщества, честные детские психиатры. Важную роль сыграл и Павел Астахов, обратившийся к главе Министерства образования и науки РФ с негативной оценкой по поводу введения предмета полового воспитания в школьную программу и раскритиковавший предложения по реализации Конвенции Совета Европы о защите детей от сексуальной эксплуатации и сексуальных злоупотреблений, поскольку это означает тот же самый секс-просвет, только под другим соусом.
Без снятия барьеров на пути интеллектуального растления несовершеннолетних проводникам содомии весьма затруднительно продвигать «права детей ЛГБТ». Они, конечно, пытались через эти барьеры перепрыгнуть, организовали группу в соцсетях, устраивали пикет, на котором стоял парень с заклеенным ртом — дескать, бедняга вынужден молчать о своей «ориентации». Благодаря мужественным выступлениям депутата Заксобрания Санкт-Петербурга Виталия Милонова и его помощника, главы Питерского отделения «Народного собора» Анатолия Артюха, эти прыжки «поверх барьеров» удалось пресечь. Роскомнадзор внес сообщество «Дети-404» в список запрещенных, но координатор проекта Елена Климова хоть и была оштрафована по решению суда на 50 тыс. рублей, униматься не желает. По данным прессы, сетевое сообщество возобновило свою деятельность в альтернативном паблике, а Климова попросила петербургских подростков анонимно описать свои специфические проблемы и пообещала отправить собранную информацию Уполномоченному по правам ребенка Санкт-Петербурга Светлане Агапитовой.
НЕ ПРОШЛО И 25 ЛЕТ…
Поэтому сейчас необходимо с утроенным вниманием отслеживать и пресекать любые попытки интеллектуального развращения детей. Слава Богу, в этом отношении активность общества заметно повысилась, и важно, чтобы она повышалась дальше. Тем более, что в последнее время и до власти, наконец, стало доходить, насколько опасно заигрывание с разрушителями здоровой морали. Несколько НКО, занимающихся «профилактикой СПИДа», одна за другой были признаны иностранными агентами. В начале 2016 г. в реестр иностранных агентов внесли омскую НКО «Сибальт» и НКО «Социум» г. Энгельса. В июле аналогичная участь постигла еще две организации — «Эсверо» и Фонд им. Андрея Рылькова. Политической стороной деятельности борцов со СПИДом заинтересовалась и Москва. Специалисты по информационным войнам пришли к выводу (не прошло и 25 лет!), что программы профилактики СПИДа — это часть гибридной войны Запада против России и что самым действенным способом борьбы с распространением заразы является пропаганда нравственного образа жизни, а вовсе не раздача шприцов и презервативов. И уж никак не секс-просвет для детей.
Хочется подчеркнуть, что признание какой-либо некоммерческой организации иностранным агентом — отнюдь не пустая формальность. Раньше, как сообщает РИА «Иван-чай», вышеупомянутые и другие НКО выступали экспертами в Общественной Палате РФ, определяли методологию борьбы со СПИДОм и направляли общественное мнение в нужную им сторону. Теперь, надеемся, они этой возможности лишатся.
ОПАСНЫЕ ИГРЫ С ГЕНДЕРОМ
Нельзя смотреть сквозь пальцы и на манипуляции с так называемым гендером. Содомизация детей на Западе, как правило, начинается не с факта физического растления или изнасилования, а с того, что детям в рамках «гендерного воспитания» объясняют: «Ты можешь быть мальчиком, а чувствовать себя девочкой, и это нормально. Хочешь носить платья — носи, хочешь играть в куклы — пожалуйста. Никто не может тебе этого запретить. И стремиться к сексу с мальчиком тоже нормально, тем более, что ты чувствуешь себя девочкой. Да если бы и не чувствовал, что с того? Тебя все равно может тянуть к мальчикам. И вообще — твоя сексуальная ориентация ни в коей мере не связана с твоим биологическим полом. Главное — кем ты себя ощущаешь, какой у тебя гендер».
То есть, с помощью гендерных манипуляций людей с самого раннего детства дезориентируют, запутывают, сводят с ума и подталкивают к извращениям, сексуальным перверзиям. Это губительно не только для нравственности, но и для психики. Опасно как для мальчиков, так и для девочек. По мнению некоторых ученых, для девочек еще опасней, чем для мальчиков. Длительные исследования американского профессора, доктора Лайзы М. Даймонд показали, что все женщины, за которыми она наблюдала в рамках своего исследования на протяжении десяти лет, став лесбиянками, впоследствии продолжали «искать свою сексуальную идентичность», причем с годами их замешательство в этом отношении часто возрастало. Заметим кстати, что когда человек испытывает замешательство по поводу таких базовых представлений о себе, как пол, это свидетельствует о нешуточном помрачении рассудка, спутанности сознания. Когда спутанность сознания прогрессирует, больной может путаться не только в вопросах половой самоидентификации, а, к примеру, уходит из дома и не понимает, кто он, откуда, как его зовут и т.п. (Картина, в чем-то сходная с болезнью Альцгеймера, старческим слабоумием.)
Поэтому родительской общественности, а в нормальном государстве и ответственной власти необходимо пресекать на корню все «гендерные» эксперименты, являющиеся на деле скрытой пропагандой извращений. Надо добиваться от Роскомнадзора запрещения такой деструктивной, противоестественной пропаганды в интернете и СМИ, в мультфильмах, фильмах и книгах, предназначенных для детей и подростков. Экспертные советы, состоящие из грамотных, а главное, честных специалистов, призваны сыграть тут важную роль. Но и обычные люди не должны дремать, считая, что кто-то что-то сделает за них. Столкнувшись с распространением подобных безобразий, нужно обращаться в Прокуратуру, а то и в Следственный Комитет, памятую о том, что за попытками развращения детей (в том числе и под видом просвещения) всегда стоят педофилы. И крокодиловы слезы по поводу притеснений юных геев — тоже пропаганда, выдаваемая за сочувствие. Истинная защита, как мы уже написали, это охрана детей от растления.
Кстати, новейшие научные исследования опять-таки показали, что мужской гомосексуализм КРАЙНЕ ОПАСЕН для физического здоровья. Не вдаваясь в подробности, скажем, что даже неповрежденная оболочка прямой кишки проницаема для вируса СПИДа. Именно поэтому в подавляющем большинстве ВИЧ-инфицированные — это гомосексуалисты.
«НЕТ!» ДИКТАТУРЕ СОДОМА
Если же ЛГБТ-активисты начнут предъявлять обществу не анонимных, как вышеупомянутая Елена Климова, а реальных детей с противоестественными сексуальными наклонностями, первый вопрос, который должен встать, это: «Кто их развратил?» И расследовать сей вопрос обязаны компетентные органы с тем, чтобы привлечь преступников к ответу. Педофилы должны отвечать по всей строгости закона, а в тех случаях, когда в развращении виновны другие несовершеннолетние, которые еще не подлежат уголовной ответственности, к ответу за ненадлежащее воспитание следует привлекать их родителей или лиц, замещающих родителей. Если же зачинщиком развратных действий был сам предъявленный подросток, насмотревшийся порнографии, то опять же надо разбираться с его родителями, а в каких-то случаях — и с учителями, поскольку сейчас дети зачастую смотрят порнографию на смартфонах, находясь в стенах школы под присмотром учителей.
А развращенному ребенку, конечно же, нужно оказывать психологическую помощь. Но не создавать ему комфортных условий для дальнейшего разврата, а действительно лечить. Впрочем, если предложенная нами стратегия действий будет взята на вооружение, мы думаем, желающие предъявить «детей ЛГБТ» с именами и фамилиями вряд ли найдутся.
Главное — не упускать ситуацию. Западное общество прошляпило момент, когда еще реально было остановить гей-безумие, и теперь живет в условиях, которые можно назвать диктатурой содома. К нам же постепенно стало приходить понимание грядущей опасности. «Лидером традиционалистов, — говорит известный американский психолог Пол Кэмерон, один из не многих западных ученых, кто открыто выступает против диктата извращенцев, — безусловно следует считать Россию во главе с Владимиром Путиным, который отстаивает семейные ценности и борется против дезинтеграции общества. Если бы сейчас состоялись выборы президента планеты, Путин на них легко обошел бы Обаму. Ведь, в отличие от американского лидера, он прекрасно понимает, чем может закончиться «крестовый поход» за права геев».
Но для того, чтобы в таких сложных геополитических условиях выстоять, власти нужна поддержка общества. Того самого гражданского общества, о котором грезили наши либералы, но которое в реальности обретает совсем нежелательное для них лицо.
Довод 7.
Право, лишенное правды
Для начала мы проанализируем случай, который считаем модельным для темы нашего разговора. Мать наказала семилетнего сына ремнем за просмотр порнографии в интернете (см. https://life.ru/t/%D0%BD%D0%BE%D0%B2%D0%BE%D1%81%D1%82%D0%B8/884524/v_omskie_oshtrafovali_mat_nakazavshuiu_siemilietniegho_syna_za_prosmotr_porno). Дело дошло до суда, и суд, не признав смягчающим обстоятельством причину, по которой мать наказала ребенка, счел ее виновной в совершении преступления по статье 116 ч. 1 УК РФ («Побои»). Если бы это случилось сейчас, она могла бы получить до двух лет тюрьмы. Но поскольку инцидент произошел до вступления в силу закона N323-ФЗ с ювенальными поправками, выделившими членов семьи в особо опасную, приравненную к хулиганам и экстремистам группу, женщина отделалась штрафом в 8 тысяч рублей.
Выделим суть. Просмотр порнографии семилетним ребенком суд не посчитал серьезной причиной для строгого родительского наказания. Хотя порнография в России запрещена, то есть законодательно признана ее вредность и аморальность даже для взрослых — не то, что для детей! Не признавая смягчающим обстоятельством мотивы матери, суд тем самым вольно или невольно дает обществу понять, что просмотр порнографии детьми — это не катастрофа, не что-то, выходящее из ряда вон, а заурядное, нормальное действие, не требующее наказания. Зато адекватная реакция матери, не утратившей здоровых нравственных ориентиров, это преступление. Таким образом, принудительно (ведь суд — это не журналисты, высказывающие различные мнения, а одна из трех ветвей государственной власти, решения которой обязательны к исполнению) задается рамка детско-родительских отношений: ребенок может делать все, что ему заблагорассудится, в том числе совершать аморальные, противозаконные поступки, родители же не имеют права его наказывать, поскольку это подсудно.
«…ПЕРЕД ЧЕМ ПАСУЕТ НЕУСТОЙЧИВЫЙ ПОДРОСТОК»
Нам возразят, дескать, это какое-то недоразумение. Мало ли, всякое бывает. Ничего подобного! Мы не случайно назвали вышеупомянутый случай модельным. С момента запуска «ювенальных технологий» в нашей стране таких однотипных случаев было уже немало. Вот еще несколько примеров. В Читинской области мать судили и дали условный срок за подзатыльник сыну среднего школьного возраста, который регулярно воровал деньги и на которого не действовали поучения. То есть воровство было фактически признано судом ненаказуемым.
Московский подросток своровал у родителей 60 тысяч рублей (!), купил дорогой смартфон и тоже смотрел на нем порнографию. Отец, уличив сына в краже, не тронул его пальцем, а, отняв смартфон, запретил на неделю прогулки с друзьями. Возмущенный сын оклеветал отца в школе, заявив, что тот его побил. Когда полицейские нагрянули в дом, чтобы «защитить права ребенка», — изъять его из семьи, — парень, испугавшись, признался в обмане. Самое интересное началось дальше. Выяснив правду, отцу заявили, что он все равно не имел права наказывать сына. То есть, пусть ворует, пусть врет, пусть смотрит порно, а отец — не смей лишать мальчика общения с друзьями (с которыми он, кстати, порнухой и наслаждался).
Список подобных случаев любой желающий может продолжить, поинтересовавшись, как действуют ювенальные службы в его регионе. Мы же ненадолго остановимся на вопросе наказаний и пойдем дальше. Сейчас в подобных дискуссиях превалируют эмоции и сгущение красок. Если от этого абстрагироваться, в сухом остатке будут два предложения: 1) объяснять детям, что не надо вести себя плохо; 2) являть им хороший пример.
Нисколько не умаляя ценность сих рекомендаций, заметим, что они не всегда эффективны. Есть дети, которым этого бывает достаточно (правда, такие дети обычно и не склонны к грубым поведенческим отклонениям). Однако далеко не все столь совестливы и разумны (это, кстати, относится и ко взрослым, иначе не было бы нужды в тюрьмах). Таким детям недостаточно объяснений и родительского примера. Более того, если им долго объясняют, не принимая никаких других мер, они и вовсе наглеют, идут вразнос.
Давайте смоделируем ситуацию. Мать застает сына за просмотром порносайта (который, a propos, существует и доступен маленькому ребенку, несмотря на законодательный запрет). Что она должна сделать по логике ювеналов? Объяснить? О'кей, она объясняет. Ребенок не соглашается. (Мать из Омской области, кстати, пыталась это сделать. «Я еще разбираться начала, — говорит она, — он истерику закатил, руками-ногами топал-хлопал».) Она в другой раз застает его за тем же самым занятием. И в третий, и в пятый. И что? До какого раза объяснять? Или дожидаться, пока «объяснит» колония, куда он через несколько лет попадет за изнасилование? Дети ведь довольно быстро переходят от теоретических знаний к практическим… А, может, подождать, пока он попадет в ласковые руки извращенца? Или дождаться состояния психической неуправляемости и тогда доверить его судьбу врачам? Ведь если ребенок с изначально неустойчивой психикой (а именно такие зачастую склонны к нарушению разнообразных норм) совершает серьезный проступок и остается безнаказанным, он начинает это повторять, идет все дальше, и, будто бы бессознательно нарываясь на запрет, наконец, слетает с катушек. «Дети с патологией характера, — говорит детский психиатр с тридцатилетним стажем Т.А.Крылатова, — с дисгармонией процессов психического созревания, имеющие недостаточную критику по отношению к своим поступкам, не соотносящие свои поступки с требованием социума, игнорирующие интересы окружающих, демонстрирующие опасное, саморазрушающее поведение, на определенных этапах реабилитации требуют жестких воспитательные рамок. Особенно это касается так называемых неустойчивых психопатов, которые, по мнению наиболее авторитетного отечественного психиатра, специалиста по отклоняющему поведению, профессора А. Е. Личко, нуждаются в жестком, даже властном руководстве (выделено нами — И. М., Т. Ш.). Он подчеркивает, что сила и власть — главное, перед чем пасует неустойчивый подросток. Строгий, неукоснительно соблюдаемый режим, неусыпный надзор, страх неизбежного наказания за проступки — здесь все это лучшие гарантии предупреждения нарушений поведения. В последние годы именно эти контингенты детей, оставленные без должного внимания специалистов, гибнут от токсических веществ, экстремальных игр, становятся жертвами извращенцев (выделено нами — И. М., Т. Ш.). Влияние вредоносных контентов, других информационных воздействий, способствующих отчуждению ребенка от семьи, за счет дезавуации и дискредитации ее воспитательных мер, в том числе силовых (выделено нами — И. М., Т. Ш.) приводит к нарастанию трагической статистики».
Хотелось бы получить прямой ответ на прямой вопрос: описанные нами варианты развития ситуации лучше ремня? Они более гуманны, чем родительская порка?
МАЛЕНЬКАЯ ХИТРОСТЬ С БОЛЬШИМИ ПОСЛЕДСТВИЯМИ
Кто-то скажет, что необязательно наказывать сына физически, есть другие меры наказания. Хорошо, какие именно? Не дать конфету? Но то, что притягивает его к порносайтам, слаще конфеты. Без конфеты он, школьник, вполне может обойтись. Запретить просмотр мультфильмов? — Но в данном случае это тоже не наказание, поскольку не соответствует серьезности проступка и поскольку наказуемый уже впечетляется совсем другими «ожившими картинками». Что еще остается? Лишить прогулки с друзьями? Но, как мы видим по другому случаю, и это криминально. В ювенальной трактовке ограничение в сладостях и мультфильмах, запрет гулять с друзьями и прочие воспитательные меры тоже подсудны, тоже могут быть расценены как эмоциональное, психологическое, экономическое насилие. Как, впрочем, и временное отлучение от компьютера, который дает возможность смотреть порно. В общем, не будем больше распространяться на эту тему. Любому человеку все это очевидно. Сосредоточимся на другом.
И в том деле, которое мы взяли за основу нашей статьи, и в деле матери из Читинской области, и, полагаем, во многих других аналогичных делах, фигурировала весьма любопытная формулировка. Утверждалось, что мать действовала, руководствуясь «личной неприязнью». Когда нам впервые попала в руки одна из таких характеристик, мы не придали этому значения, хотя и удивились, поскольку знали ситуацию с другой стороны. Но увидев подобное в целом ряде историй, когда родителей привлекали за совершенно обычные, эпизодически применяемые в большинстве семей наказания, мы поняли, что это не случайно. Наша догадка состоит в следующем. До недавних времен, пока в России под давлением прозападного лобби не начали внедрять антисемейную систему ювенальной юстиции, никому не приходило в голову привлекать родителей ни к административной, ни уж подавно к уголовной ответственности за шлепки, подзатыльники и ремень. И до сих пор, к вящему неудовольствию Запада, в нашем законодательстве нет прямого и четкого запрета телесных наказаний детей в семье. Что бы ни говорили поборники прав детей, такой запрет отсутствует. Совет Европы недаром настоятельно требует его ввести.
А запрет отсутствует, проводники ювенальной юстиции вынуждены исхитряться, подводя родительские наказания под статью «Побои». Формально, конечно, можно отождествить шлепок и тем более битье ремнем с побоями. Но выхолащивание смысла делает закон формальным, бездушным, а значит, безнравственным. Это будет право, лишенное правды. И людьми оно будет неизбежно восприниматься как ложь и произвол. В чем состоит ложь, к которой прибегают, притягивая за уши родительские наказания к побоям? В искажении и выхолащивании смысла. Настоящие побои действительно бывают мотивированы личной неприязнью и даже ненавистью, желанием причинить зло. А при родительских наказаниях эти мотивировки отсутствуют. Как бы ни гневались отец с матерью на ребенка, они все равно его любят и заботятся о нем, и прощают, часто не дожидаясь, пока он признает, что поступил дурно. И наказывая его, они не руководствуются желанием причинить ему зло, а напротив — хотят отвратить его от зла, хотят, чтобы он исправился. И обычно прибегают к телесному наказанию, когда по-другому ребенка образумить не удается. (Конечно, бывают садисты, которым нравится причинять ребенку зло, но такое проявление психопатологии не имеет ничего общего с родительским наказанием.)
Вот поэтому-то, пренебрегая смыслом и манипулятивно отождествляя телесное наказание с побоями, служители Фемиды приписывают родителям «личную неприязнь» к ребенку. Именно такая подтасовка дает возможность исказить картину, подводя родителей под статью Уголовного кодекса.
Многие сторонники криминализации родительских наказаний не скрывают, что это делается по требованию Совета Европы, Комитета по правам ребенка при ООН и прочих международных организаций. Дескать, мы должны стать как все «цивилизованные страны». Но события последних лет ясно дают нам понять, что уродовать свою жизнь в угоду «мировому сообществу» — занятие столь же бесперспективное, сколь и вредоносное. В «сообщество» возьмут только в качестве трупа. А вредоносность уголовного преследования родителей за умеренные наказания детей очевидна. Не будем перегружать этот материал статистикой, приведем лишь один статистический факт. Швеция была первой страной, которая запретила телесные наказания детей еще в 1979 году. Прошло достаточно времени, чтобы сделать выводы о результатах эксперимента. С тех пор частота серьезных преступлений, совершаемых детьми против сверстников, увеличилась более чем в 6 раз (данные из так называемого Мета-анализа 2005 года д-ра Р. Ларзелера). Отмечает заметный рост тяжких преступлений в Швеции и американский военный психолог Дэвид Гроссман, занимающийся исследованием психологии убийц. Он, правда, делает упор на то, что детей пичкают жестокими компьютерными играми, но не вызывает сомнений, что накачка виртуальной агрессией вкупе с безнаказанностью не может не сказаться на росте преступности.
НЕОБХОДИМЫЕ И ВОЗМОЖНЫЕ МЕРЫ
Спрашивается, неужели это тот результат, на который нацелены наши правоохранительные органы? И мало ли чего еще требует ООНовский комитет по правам ребенка, попавший под влияние узкой группы лиц со специфическими наклонностями?! Он и кадетские корпуса рекомендует закрыть, и пропаганду содомии среди детей разрешить, и международное усыновление вернуть в прежнем объеме.
Если же не стремиться к столь желанным для наших геополитических противников целям (а хочется все же думать, что такого стремления, — во всяком случае, осознанного, — нет), то надо прекращать порочную практику преследования родителей за телесные наказания детей. Само собой это не прекратится, поскольку сверху был получен соответствующий сигнал. Значит, именно наверху должно быть принято политическое решение не идти на поводу у западных педофилов, и какой-то компетентный орган (Верховный Суд, Генпрокуратура или еще кто-то, облеченный необходимыми полномочиями) должен дать разъяснения, что умеренные телесные наказания детей в семье не следует квалифицировать как побои. А можно и уточнить законодательные нормы: добавить в ст. 61 п. 1 «Семейного кодекса» абзац о том, что не признается пренебрежительным, грубым и унижающим человеческое достоинство обращением разумное использование родителями (или лицами, их заменяющими) умеренных телесных наказаний детей.
Также необходимо, отменив выделение «близких лиц» (т.е. членов семьи и прочих родственников) в особо опасную группу, внести примечание в статью 116 УК РФ: «Не рассматривается как побои разумное использование родителями или лицами, из замещающими, умеренных телесных наказаний в целях воспитания детей». Аналогичное примечание следует внести и в ст. 117: «Не рассматривается как насильственные действия разумное использование…» далее по тексту. А также в статью 156: «Не рассматривается как жестокое обращение… и т.д.
Конечно, наши западные «партнеры» и их местные прихвостни будут в ярости, но вообще как-то неудобно напоминать, что ветви власти растут на древе Российского государства, питаются его соками. Поэтому обязаны действовать в его интересах. Даже не имея к тому сердечной склонности.
Довод 8.
Колониальная Россия
И независимый Сингапур
В 90-е и 2000-е гг. о том, что наша страна — колония, говорилось только в сугубо патриотических кругах. Но сейчас о необходимости отстаивать государственный сувер
