Глава 2. Прошу, убей меня.

Глава 1. Капля разума.

- Хью, привет! Давно не виделись. Хоть мы и на одной подводной лодке, откуда не выбраться, но ты все время где-то пропадаешь. Словно специально…

- Да, загружен этой обработкой результатов. Хоть нам и подогнали мощный сервер, некоторые данные приходится разбирать вручную. А у тебя как?

- Сейчас продолжаю свой проект «P». В прошлый раз получилось все паршиво, надеюсь, хоть в этот раз не будет проволочек.

Подошедший ко мне, микробиолог и генетик в одном лице – Джордж Хард. В последнее время у него вроде были немалые успехи в изучении передачи разума. Озвученный им проект «В» в полной версии звучит как «Parante». По его методике искусственно созданное тело, будет лишь футляром для разума, который в свою очередь создают программисты на основе различных программ. Правда, некоторое время назад, его опытный образец вышел из-под контроля. По его словам, клеточная структура тела просто взбунтовалась и начала в усиленном темпе наращивать массу. Результат был плачевным. Трое лаборантов погибло, будучи разорванными этим жутким существом.

- Но сейчас все стабильно, мы хорошо подготовились. На этот раз нам удастся удержать зверя в клетке.

Иногда он пугал меня. Мы были собраны из различных уголков этого мира и по договору проводим свои исследования на большой глубине в искусственно созданном научном городе. Здесь встречаются разные личности, начиная от стариков пенсионеров, которых сюда загнали еще тридцать лет назад и кончая совсем юнцами-гениями, энергичными и с запалом в одном месте. Как нам объяснили создатели сверхсекретного проекта, здесь мы должны получить искусственно выращенного человека, чьих способностей хватило бы, что бы выживать в экстремальных условиях. В первую очередь они должны быть быстро воспроизводимы, их период роста должен быть быстрее, чем у обычного человека, а их генетический код должен способствовать созданию мощной интеллектуальной системы. Тело вокруг операционного ядра. Все стремится к упрощению. Может когда-нибудь человек, если захочет, будет способен поменять свое тело, просто поместив свой мозг в другое. И не придумаешь всех последствий этого. Но, даже учитывая всех авантюристов и обожателей своей профессии, редко встретишь таких одержимых ею, как Джордж. Иногда его методы превосходят все безумие этого плана в разы. Он умудряется проводить такие опыты, которые другие бы отказались делать. Банально из-за сохранившихся моральных или нравственных убеждений. Он истинный патриот науки и не признает колебаний в этом вопросе.

Короткая мелодия вывела меня из раздумий. На голотабло Джорджа звонили. Он вальяжно достал его из кармана халата и, развернув, включил голограмму экрана.

- Ну что там?

- Профессор Хард. Подопытный №AN32К вышел из под контроля. Мы не можем его сдержать. Ааааа!..

- Да что там мать вашу у вас творится?

Лицо Харда резко побагровело, а из его рта, казалось, сыпало искрами.

- Мы переходим к экстренным мерам. Включить кислотные тушители!

Видимо у лаборантов действительно не все в шоколаде. Таким писклявым голосом кричать в голотабло могут лишь два типа людей – женщины и добыча бешенного животного.

- Что? Вы в своем уме? Его же без остатка растворит. Не сметь! Мне как минимум нужно спинномозговые клетки для обратного воспроизведения! Ждать меня! Ничего не предпринимать!

Закинув голотабло в карман, Джордж немыслимыми прыжками направился в сторону коридора «H». Где-то в глубинах этого коридора находилась его личного лаборатория. Словно что-то вспомнив, он резко развернулся ко мне и прокричал издалека еле слышным голосом:

- Извини Хью! В следующий раз поболтаем. Кстати, там новый материал привезли, не забудь себе взять что-то для исследований.

И все теми же безумными прыжками он направился в сторону свой личной «Цитадели». Новый материал… Интересно, будут занятные образцы?.. Давненько мне ничего не попадалось. Может действительно сходить, только еще надо результаты занести в аудиторию к программистам. Там должны рассчитать оптимальную работу программы на момент самообучаемости. Она у них, к сожалению, не совсем точная.

Коридор, в котором я сидел, был самым пустынным из всех, наверное, во всей этой громадной лаборатории. Из него открывался прямой вид на океанические воды. Иногда здесь можно было наблюдать небольшие косяки рыб, а пару раз даже китов. Специальные боты, раз в день, чистили весь внешний корпус здания от различных ракушек и моллюсков, пристроившихся на нем, как у себя дома. Так что полимерное стекло всегда было чистым и давало невообразимый обзор на океаническое дно. Специальные мощные прожектора освещали большое пространство. И наблюдать за всей этой живностью на дне было то еще зрелище. Всегда любил именно этот коридор, и именно эту скамейку. Вечно белые стены и потолок, мраморный пол с зеркальным эффектом давали угнетающее давление. Ничего лишнего, на что можно было бы отвести взгляд и немного расслабиться. Лишь полная сосредоточенность и безумное влечение к работе. И как они так могут работать? Это же ужасно действует на психику. То ли дело мой кабинет. Я попытался перенести в него все из своих давних путешествий, даже аквариум есть. Там живет Мистер Крабс, вида «Eriocheir sinensis». Этот неторопливый экземпляр всегда действовал на меня исключительно успокаивающе. И живет у меня уже третий год. Яркие краски, переплетающиеся в цветовую гамму растений и различных экспонатов. Обширная библиотека моих любимых собраний книг по психологии. Все же хобби обязывает совершенствоваться в этом вопросе. Может действительно сходить на рынок и присмотреть себе материал? Давно я там не был.

По белому коридору, к ученому шел другой. Точнее, опираясь на трость, медленно передвигая своими старческими ногами, ковылял профессор Мабро. Он был самым старым из всех, живущих в этом искусственном городе.

- На рынок направляетесь, профессор Хью?

- Приветствую старик Мабро! Как жизнь молодая?

- Да вот, не жалуюсь. Только теперь с каждым днем все дольше добираюсь вон до той скамеечки. А вы идите, идите. Там привезли интересные материалы.

Войдя в аудиторию рынка, я увидел беснующуюся толпу ученых рядом с клеткой, в которой сидели закованные в цепи люди. Некоторые из ученых, завидев меня, радостно воскликнули и наперебой начали мне что-то рассказывать.

- Хью, нашел уже себе кого-то?

- Ребят, да я только подошел, не торопите вы так.

- Вон, посмотри на № 23, выглядит настоящим зверем, и по биографии был вором и убил троих людей.

- Можно конечно взглянуть, но я не уве…

- Нет-нет, взгляни на № 52, вот это истинный монстр. Участвовал в крупномасштабных терактах и убил кучу народа. Как, сойдет?

- Кстати, Хью, прошлый твой подопытный ведь покончил самоубийством?

- Да, было такое. Я вытворял с ним многое, и он умудрился в совершенно безопасной комнате для психбольных, покончить с собой захлебнувшись собственной рвотой.

- Все лишь бы его не мучил наш малыш Хью.

Разговоры все усиливались. Грохот голосов выводил из себя, и я хотел уже закрыться в своей маленькой уютной комнатке, лишь бы их не слышать. И как всегда, в этой немыслимой какофонии, я уловил невидимую нить. Этот взгляд. Да, я нашел свою следующую жертву. Это была молодая девушка, двадцати лет на вид, под номером девяносто шесть. Мой прошлый подопытный был девяносто пятым.

Глава 2. Прошу, убей меня.

Он медленно, расслабленно снимал окрашенные кровью в красный цвет перчатки. Из невидимых динамиков по углам комнаты доносились чарующие звуки Фредерика Шопена «Фантазия-Экспромт». Почти всегда ею заканчивались все проводимые им опыты. Точка. За ними следовали другие, более сложные, но у всех у них была своя «точка».

Сенсорная дверь открылась с шипящим звуком. Вошедшая молодая девушка, в белом халате и с папкой в руках вошла без стука, как обычно принято во всех лабораториях. Заметив, что творилось в комнате, она резко развернулась к стене и, оперевшись на нее рукой, глубоко задышала.

- Обязательно… всегда доводить до этого?

Хью обернулся на голос и скинув перчатки на пол, снял защитные очки и маску.

- Не слышал, как ты зашла. Что ты имеешь в виду, Джесси?

- Всегда нужно их так мучить? Почему нельзя просто ввести мышечные релаксанты и проводить свои опыты с помощью аппаратуры, а не древними ножами и вилками?

- Деточка, скальпель, ножницы и иглы – это инструменты настоящих гениев. Они предоставляют заниматься самыми грязными делами только самим себе.

Вошедшим за ней был Джордж. Его еще не хватало. Он что, следит за мной… Иногда это просто выводит из себя.

- Ого, да у вас тут вечеринка! Вон та полоса из крови на стене особенно живописна. Что у нас тут еще: рвота, разорванные мышцы конечностей и сломанные кости. Это что, ухо в углу валяется? Что-то еще до боли знакомое… Ах да, еще и кал. Я бы купил такую картину за любые деньги!

- Мистер Хард, вы могли бы не так громко восхищаться талантами доктора Хью, доводить людей до такого состояния.

- Скажи мне Корнет, милочка, где в этих ошметках плоти, ты видишь человека? – Джордж весело ухмыльнувшись что-то пропел в пол голоса. – Но она еще жива. Да, Хью?

- Мне она в принципе уже не нужна, но да, она еще жива. Проведу пару опытов с ней в таком состоянии, и трехдневный сеанс объявится оконченным. Я немного устал. Хочу к своему крабу.

- Он у тебя еще не умер? Удивительно. Но ты здесь действительно знатно постарался, никогда еще не видел, что бы кости человека так далеко выпирали из тела. Много органов отказало?

- Почти все. Остались только необходимые для поддержания жизни, без которых она не смогла бы выжить. Все же три дня бесконечных пыток нужно выдержать. Мне пришлось угробить на нее множество самых разных наркотиков и транквилизаторов. Но её предыдущая работа сыграла мне на руку.

- Работа? – Джесси сильнее съежилась, разглядывая еще живую массу плоти на полу, верхняя конечность которой застряла в висевших под потолком кандалах.

- Да. В досье о ней сказано, что она была проституткой. Собственного ребенка скормила соседской собаке, так как не смогла своевременно сделать аборт. Наркотой не баловалась сильно уж, поэтому на нее они действовали довольно эффективно. Но зато алкоголем…

- Ты ведь заснял весь свой опыт, я прав? – Джордж ехидно потер руки в предвкушении шоу.

- Да, мне же нужно много время, что бы проанализировать данные. Как всегда, с четырех ракурсов в высоком разрешении. Еще нужно будет заказать 3д модель у программистов. По ней тоже нужно сделать кучу графиков.

- Я не буду слишком наглым, если попрошу у тебя копию?

- Не сильно люблю, когда смотрят мои опыты, но тебе так и быть дам. Желательно, конечно, без дальнейшего распространения его на аукционе.

- Что ты, разве я могу так поступить с моим лучшим другом?

- Думаешь, ко мне откуда пришла такая известность? Целых десять видео с моим участием разлетелись по всему городку и вызвали шквал эмоций и сплетен. Спасибо конечно за продвижение в карьерной лестнице, но в следующий раз попрошу без этого. Договорились?

- Ну… ладно. Идет. За возможность поглазеть на твои опыты я сам себе руку откушу.

Джесси стояла рядом и смотрела, как они свободно общаются друг с другом. Хоть и члены одной исследовательской группы, но участвуют в разных направлениях. И они – профессионалы своего дела. Об этом дуэте давно ходят слухи по всему городку. Таких безжалостных монстров и целеустремленных личностей давно не находили. А они поддерживают свою репутацию из года в год. Находиться рядом с ними это уже удача. И страшно одновременно. Хоть на публике они и ведут себя как обычные люди, но у себя в лаборатории они превращаются в бесчувственных хищников, словно их обычная человечность лишь маска, которую они могут снять здесь - в апартаментах всевластия и вседозволенности.

- Доктор Хью, пока не забыла. Вам тут передали отчеты из отдела аналитики и прогнозирования, в подтверждении выдвинутых вами теорий о контроле мыслительной деятельности на расстоянии посредством высокочастотных волн с уси…

- Да понял я уже. Давай сюда эти бумажки. Что тут у нас… Значит придется еще продумать механизм дезактивации рефлекторной активности при блокировке сознания. Паршиво, я считал, что будет проще.

- Но времени еще много, Хью, так что прошу, не торопись. Ты ведь связующее между нами всеми звено. – Джордж подмигнул и незаметно для Джесси, стал её разглядывать.

- Мне пора возвращаться уже к себе. Крабик там, поди изголодался совсем, нужно будет закинуть к нему рыбки.

- Ты ведь запускаешь живых мальков, верно?

- Да, он сам для себя охотится. Нельзя его баловать. Еще разжиреет… Да и мне нужно отдохнуть…

- Позволь тебя проводить. Я тут кстати надумал провести еще один опыт с участием…

Шедшая позади них Джесси, невольно отстранилась от них и медленно двигалась к выходу. Дверь с тихим шелестом открылась перед ними, и они оба прошли в нее, когда она услышала еле уловимый стон. Она медленно обернулась на звук, и в горле застрял скользкий и тошнотворный вскрик. Она смотрела на нее. То, что осталось от объекта исследования доктора Хью, одним глазом впилось в Джесси. Пустая глазница второго была заполнена чернотой и засохшей кровью. Обезображенное лицо, тело было несимметрично, многие кости сломаны. Оторванная правая рука осталась висеть под потолком в кандалах. Левая была при теле благодаря одной лишь коже. Мышцы на ногах изорваны в клочья и везде виднеются, сквозь комья засохшей крови, ожоги от электродов высокого напряжения. Кожа на спине почти вся сорвана и висит буквально на тонких полосках. Шея, скорее всего, тоже сломана и даже в нескольких местах. Но она все еще жива. Находясь в луже из собственной крови, рвоты, кала и ошметков плоти разбросанных по всей комнате, она еще раз прохрипела еле понятными звуками прося лишь об одном.

Джесси пробрала дрожь. Это какой необходим уровень мастерства в пытках, что бы оно оставалось еще живым? Повернувшись к выходу, она нажала у двери желтую кнопку. В комнате замигал красный свет. Через несколько секунд, после того как она выйдет из этого ужасного места, в полу откроются сливные шлюзы и в распылители на потолке начнет поступать жутчайшая смесь из различных кислот. Прольется всеочищающий дождь.

- Прости. Тебе придется потерпеть еще немного…

По белому коридору шло двое ученых, которые в душе не могли терпеть друг друга, но в разговоре вели себя как друзья детства.

- Да, и я думаю, что этот опыт будет вершиной в моих исследований.

- Довольно смело заявлять подобное, хотя сам ты представляешь из себя ненасытного исследователя.

- Кстати, Хью, ты ведь знаешь Джесси? – Джордж обернувшись, посмотрел на девушку выходящую из мигающей красным комнаты.

- Да, мы были знакомы с ней еще до моего прихода сюда.

- Не подскажешь, у кого она сейчас под крылом?

- Насколько я помню, кажется у старика Мабро учится. Хотела ко мне перевестись, но когда узнала о характере моих исследований, скорее всего струхнула…

- Вот как… А фигурка у нее ничего так. Грудь размера третьего, нет?

- Думаю что два с половиной.

Глава 3. Ты мой.

Идя по этому коридору, можно смотреть на пустующую глубину океана, в то время как наверху разорился шторм. В кварцевом стекле отражается мужчина, лет тридцати, со слегка взъерошенными волосами. Одет он был, как и все исследователи, в халат, правда ему достался слегка великоватый, но поменять так и не решился. Все остальное из одежды, было разрешено в любом варианте и сочетании – сегодня были джинсы и однотонная хлопковая рубашка. Медленно шагая, он направлялся к своему излюбленному месту. Но там опять кто-то сидел.

- Здравствуйте профессор Мабро. Как себя чувствуете?

- Как трухлявый мешок с песком, который в любой момент может порваться. Ха-ха-ха.

- Вы, я погляжу, в веселом расположении духа! Что-то занятное случилось?

- Да Хью, попал в десяточку. Все мои исследования, что я проводил на протяжении стольких лет, наконец-то дали результаты. И какие… Просто ошеломляющие!

- Надеюсь вы сможете нас удивить. У нас давно не было значительных открытий.

- Я тоже верю в это. Конечно, есть еще недоработки, неточности и маленькие погрешности в расчетах. Но моя команда молодых умов уже занимается этим. Если бы еще и Хард не приставал ко мне...

- Интересно, и что же его так интересует?

- Хочет забрать к себе пару моих людей. Видите ли, ему своего штата не хватает, а ему нужны специалисты. Тем более, такого рода, которые находятся именно в моем кураторстве. Мне уже давно пошел восьмой десяток. У меня есть некоторые надежды на моих людей. И на тебя Хью в частности.

- Но мои исследования, кажется, не пересекаются с вашими.

- А это, смотря с какой стороны посмотреть. Да, я нахожусь в этом месте уже более двадцати лет. Когда-то я был основателем кружка по биологии. Веселое тогда время было, беззаботное. В школе. Потом университет, доктор наук, гонка за статус и звучное имя в обществе. Помню, тогда такие глупости издавали, лишь бы привлечь к себе внимание безграмотного скота. Да, а здесь что я делаю? Просыпаясь, каждый день доползаю до этой скамейки, у этой пальмы, которую сам лично и поливаю, читаю различные бумажки с данными и смотрю в эти бесконечные глубины. А раньше, были поездки по различным странам, конференции и лекции на разных языках… Был в Японии, России, Саудовской Аравии, Соединенных Штатах, в Канаде и в Китае. Это ведь оттуда твой краб, верно?

- Да, привез с Желтого моря как сувенир, хотел сделать чучело, но он смог вовремя привыкнуть к смене обстановки.

- И я когда-то увлекался подобным. Тоже тащил к себе различные вещицы в качестве сувениров. Но сейчас, когда взгляну на них, так жмет где-то внутри… Воспоминания порой жестокая вещь.

Сенсорная дверь закрылась с характерным металлическим звуком. Дополнительно закрыв ее еще на замок, что бы его не беспокоили, Хью медленно прошел к своему письменному столу. Как всегда кипа бумаг и папок. И когда успеть с ними со всеми разобраться… По стеклу аквариума ползли маленькие улитки. Краба сегодня еще не кормил, поэтому он наверняка зверски голоден. Где-то здесь ему должны были принести свежий корм. Высыпав в аквариум с десяток еще живых мальков, Хью уставился как встрепенувшийся краб, водит своими клешнями в поисках жертв. Аквариум пришлось делать из утолщенного стекла, и вдобавок вывести дополнительный резервуар под нору, который спрятали в тумбочке, под основным аквариумом, и сделали их сообщающимися. Иначе этот хулиган разворотил бы все, делая себе нору из подручных средств. Так как в основном этот вид крабов живет в пресной воде, трудно представить сколько еще он протянет в соленой. Но живет уже достаточно долго. Наблюдая за ним, Хью слегка постучал по стеклу. Краб, когда-то трусливо убегал в нору, а сейчас уже раскрыв клешни уставился на него. Хью хмуро улыбнулся. Не боятся его.

- Кого ты сегодня резал?

Голос донесся из другой, смежной с основной, комнаты. Она была отделена от этой полностью прозрачной стеной с сенсорной дверью. В акриловом стекле были специальные отверстия, для вентиляции и что бы можно было разговаривать. Это была его комната для наблюдений за опытными образцами. До нее можно было дойти, лишь обойдя кучу напольных горшков с громадными фикусами, лимонами, финиковыми пальмами, монстерой и другими различными видами растений. Пройдя эту природную преграду рукотворного создания, Хью уставился через стекло на того, кто был в ней.

- Ты ведь здесь, я права? Расскажи мне, сегодня было интересно?

- Привет, как самочувствие.

- Вполне нормальное, разве что скучно, когда тебя здесь нет.

- А мне сразу легчает, когда я в другом месте, но не перед тобой.

- Это из-за того, что я твой «неудавшийся эксперимент»?

В ходе того опыта, она потеряла зрение. Многие участки ее тела остались без болевой и температурной чувствительности. Многочисленные шрамы, сейчас зажившие и опоясывающие все её тело, на тот момент были смертным приговором. Сломано множество костей, крови в теле оставался необходимый минимум, она теряла сознание сотни раз, и столько же раз ее приводили в чувство. Она находилась между жизнью и смертью долгое время, но как Хью не старался, он не смог сломать её. Она ни разу не вскрикнула, не просила помощи и не просила её убить. Он не смог заставить её бояться. Бояться Его…

- Скажи мне Хью, почему я еще жива? Разве тебе интересно то, что стало со мной? Нет, ты просто не можешь убить меня. Ввести препарат в вену и сказать на прощанье пару ласковых слов. Ведь ты всего лишь…

- Не зазнавайся. Ты мне интересна в другом плане. Как ты думаешь, сколько может жить человек с таким ограниченным восприятием окружающего мира, не находясь в настолько удобной и безопасной комнате, которые сплошь и рядом есть практически во всех психбольницах. Некоторые убивали себя, лишь ради того, что бы сбежать от меня. Ты понимаешь? От меня.

- И что ты предлагаешь, бояться тебя? Уже больше года я не могу видеть твоего лица. Уже больше года я не могу чувствовать боли на своей правой руке. Хотя могу ею двигать и даже держать предметы. Можно даже не говорить весь арсенал необычного моего тела. Скажи мне, я феномен? Я твой личный парадокс, правда?

Она придвинулась ближе к стеклу. С той стороны оно покрыто специальным прозрачным гелем, который амортизирует при ударах. И сейчас на него легла ее ладонь, вся изуродованная шрамами и швами. Тогда её пальцы искали по всей лабораторной. Многочисленные пытки током привели лишь к образованию ветвистых рисунков на конечностях и спине, к частичному и долговременному параличу. Тогда изысканное и желанное, ее тело теперь было похоже на пазл, для создания которого сначала разорвали на куски целую форму. И даже так, она все еще может так ехидно подтрунивать над ним.

Сенсорная дверь бесшумно открылась. Вошедший в комнату Хью, подошел к ней ближе и сел на кровать. А она все так же смотрела в стекло, сквозь которое как ни смотри, она ничего бы не увидела.

- Ты мало изменилась с нашей последней встречи неделю назад.

Встрепенувшись, она развернулась и посмотрела в сторону Хью, туда, откуда донесся его голос.

- Ты меня слегка удивил. Не думала, что ты так быстро войдешь сюда. Скажи мне Хью, в чем она была виновата?

- Та проститутка? Ни в чем. Она просто попалась мне на глаза. Ты ведь знаешь, если я кого-то приглядел себе, то не оставляю ему шанса на нормальное существование.

- Тогда скажи мне, в чем виноват человек?

- Ты…

- В том, что действует по своей глупости и наступает на одни и те же грабли? Или из-за своей природной жестокости и инстинкта выживать за любой счет?

- Прекрати. Ты думаешь, мне действительно…

- Приносить людям боль и ломать их мечты, разрывать их органы и смотреть на ужас в глаза людей, так в чем твоя цель?

- …

- Так и знала. Сам того не желая, но моментами ты становишься похожим на него. Помнишь, ты рассказывал про друга и лягушку. Тогда ты хотел заставить меня кричать, бояться. Но не смог. Ты такой же, как и он!

Хью нервно сжал кулаки и глубоко задышал. Перед его глазами медленно стали всплывать образы далекого прошлого. Жестокий оскал мальчишек. Кваканье лягушки. Хлопок. Мокрое пятно на стене и звериный смех заполонили мысли Хью.

- Нет... Нет! Прекрати!

Закрыв глаза, Хью обхватил голову руками и закачался из стороны в сторону. Это было так давно, но этот страх все еще дремлет глубоко в нем. К его плечу прикоснулась чья-то рука. Она подошла к нему, пока он был в таком состоянии. И сейчас она…

- Ты такой же как он, Хью. – она обвила его руками и прижавшись к нему, опустила голову к нему на плечо.

- Нет. Я не такой…

- Только подумай, сколько боли ты причинил таким же людям. Сколько страданий, прежде чем убить. И даже мне, ты причиняешь боль уже тем, что заставляешь существовать в этой консервной банке.

- Я не могу…

- Я знаю. Я тоже не могу. Взгляни на меня. Я все еще женщина. Ты мой Хью, только мой.

- Элен…

***

Прозвучал звонок на перемену. Толпа детей ринулась из душных классов на улицу и некоторые начали набивать мяч. Другие играли в салки и прятки.

- Хью, пойдешь с нами?

- Куда?

- Мы хотим тебе кое что показать. – Группа мальчишек во главе с Вэнсом окружила Хью.

- Хорошо, пойду.

Зайдя за угол школы, Вэнс наконец показал то, что долго скрывал у себя в портфеле. В пластмассовой коробке, в крышке которой было проделано много отверстий, сидела лягушка. Открыв коробку, Вэнс осторожно ухватил своей пухлой рукой за лапку лягушки и достал ее из коробки.

- Смотрите, лягушка.

- Фу, Вэнс, выкинь ее.

- Молчи Фред. Ну как Хью, нравится?

- Мерзковато немного, а зачем она тебе?

- Как зачем? Конечно же для этого!

Размахнувшись, Вэнс со всей силы кинул квакающую лягушку в стену здания. Раздался хлопок. На стене, в которую попали лягушкой, появилось мокрое пятно из слизи и крови. Безжизненное тело лягушки ненадолго прилипшее к стене, с хлюпаньем свалилось на землю.

- Зачем, Вэнс?! – В глазах Хью стоял ужас, а из глаз потекли слезы.

Раздался гогот озверевшей и насмехающейся толпы мальчишек. И во главе с ними стоял Вэнс, который гоготал так, что слюни их его рта разбрызгивались во все стороны.

- Просто так. Мы высшие организмы. Именно поэтому мы можем делать все, что захотим. Ты понимаешь, Хью? Все, что захотим, и нам ничего не будет. Так мне отец сказал…

***

Теплая вода медленно смывала накопившуюся за день усталость. Опершись об стену руками, Хью смотрел на свое отражение в зеркале. Он такой же как и все… Выйдя из душа, он услышал, доносившийся из динамика голос диктора.

- Господа и дамы, с горечью доношу до вас о кончине нашего величайшего ума и настивника, мистера Мабро. Прошу всех подойти в главный актовый зал по поводу предстоящих поминок…

На пол упало полотенце, соскользнувшее из задрожавших рук. Медленно сползая по стене, Хью, сжав зубы, истошно замычал.

Глава 4. Один из нас.

«Внимание! Две минуты до запуска. Пристегнитесь и приготовьтесь к толчку!»

Кроме него, еще шесть «наследников» отправляется проводить его в последний путь. Все они зашли в отсек с капсулой почти бесшумно, с неким почтением к тому, кто в ней лежал. Буквально несколько часов назад, собравшись в одном из самых больших подводных залов, под прозрачной хрустальной крышей, укрепленной титановой крупноячеистой сеткой, слушали высказывания людей, знакомых с ним близко. Он был значимой фигурой в становлении этой лаборатории. Был тем, кто своим присутствием заставлял работать усерднее, выкладываясь на весь возможный потенциал своих сил и способностей. Таких как он - больше нет. Он был последним из тех, кто впервые основал эту скрытую от людских глаз цитадель науки в истинном ее проявлении. И сейчас ему предстоит отправиться с ним, в его последнее пристанище. Его там уже заждались. На десятилетие он пережил их всех. Всего несколько десятков километров отделяет его сейчас от них…

***

- Профессор Мабро, я принес вам отчет о проделанной работе за этот месяц. Мне сказали, что бы будете меня курировать первые три месяца моего здесь пребывания.

- О! Не напомнишь как там тебя?..

- Хью Мардис профессор.

- Да-да, был где-то у меня такой человечек, сейчас поищу. Подожди немного…

Он медленно надел очки и принялся монотонно перебирать руками бумаги. Его кабинет был устлан немного необычно, по сравнению с другими. Везде виднелись какие-то фигурки, плюшевые игрушки, картины пейзажей и красоток эпохи возрождения. В углу стоял дряхлый рояль с несколькими цветочными горшками – фиалки, кактусы, денежное дерево и японский бонсай. На стенах было множество полок с книгами и висело несколько средневековых ружей, сабли и щиты. Всего, что было в его кабинете и не перечислить. Множество предметов декора и сувениры из далеких стран…

- Да, вот. Нашел. Мистер Хью Мардис. Такс… Специфическая вы у нас личность, однако, мистер Хью. Вы не против, если я буду вас так называть?

- Нет, что вы. Как вам будет угодно, профессор Мабро.

- Тогда начнем…

***

Подводная лодка неслась в водной толще тихого океана почти без заметных колебаний. Лишь слегка покачиваясь, Хью молча уставился на закрытую капсулу с телом профессора Мабро. На нержавеющей крышке была вырезана лазером краткая биография и список совершенных открытий, года жизни и смерти. Вглядываясь на эти цифры и слова, Хью невольно усмехнулся непринужденности творившейся здесь атмосферы. Сидевший напротив Джордж уже флиртовал с девушкой, работающей в цитологической лаборатории, которой только недавно дали собственную тематику исследований. Другие трое ученых шептались друг с другом рассказывая забавные истории. Лишь представитель спонсоров, сидевший в голове капсулы, так же разглядывая сквозь очки собранных в этой консервной банке умов, молчал и пытался не выдавать своего присутствия. Его взгляд ненадолго задержался на Хью, после опять же скользнул по кругу и остановился на капсуле. Пытаясь хоть как-то отвлечься, Хью стал вглядываться в бесконечную толщу воды, в которой они сейчас скользили.

***

- Профессор Мабро, чем обязан?

Вошедший в кабинет Хью человек, опирался на трость и нес в руках маленькую папку с бумагами.

- Решил проведать вас, мистер Хью. Как у вас идут гм… научные исследования?

- Пытаюсь привыкнуть к этому бешенному темпу деятельности. Обычно, на обработку таких данных, приходится терять куда больше времени. Но здесь… я могу почувствовать себя более свободным.

- Да, вы неплохо продемонстрировали себя в практике.

- Вы тоже смотрели те видео?

- Пришлось глянуть. Такой подход несколько меня озадачил, но мы ведь находимся в той сфере, где нельзя колебаться. Кто бы перед нами не находился, друг или всего лишь подопытный, мы не должны ставить их превыше интересов науки. С этими словами, мистер Хью, я могу лично сообщить вам, о назначении вас в звено главной исследовательской группы. Теперь вам предоставлена полная свобода действий. Вы можете выбрать собственную тематику исследований, но при этом должны согласовать ее с начальством…

- Профессор Мабро, я не могу высказать всей признательности…

- Еще раз поздравляю, профессор Хью, с повышением. А сейчас извините, мне нужно отнести эти бумаги в одну из аналитических лабораторий.

- Профессор Мабро?..

Обернувшийся в дверном проеме старик посмотрел на Хью, и сквозь еле заметную улыбку спросил:

- Как ты думаешь, Хью, каким он будет? Тот разум, который мы когда-нибудь создадим. Будет ли он похож на комбинацию команд в операционном ядре, или же по своей деятельности напоминать человеческое дитя?

- …

- Я уже не помню, кто впервые из нас завел разговор на эту тему. Я помню, нас было шестеро. И мы все были молодыми учеными, собранные из разных уголков земного шара на одной из конференций по прогнозированию будущего. После к нам присоединился еще один человек, который собственно и организовал эту маленькую научную страну. Мир, в котором мы могли полностью отдаться своим идеям и разработкам. Постепенно наша команда увеличивалась, пока не дошла до нынешнего состава. Но до сих пор, кого ни спроси, он толком и не скажет, чего же мы добиваемся. Сменились спонсоры, сменилась программа разработок, сменились цели. Но одно осталось. Мы создаем не абы что. Мы пытаемся проникнуть в самую глубь мироздания. Мы пытаемся осуществить искусственное превращение мыслей в сознание, отличное от человеческого и во многом его превосходящее. Каким он будет и для чего, Хью?

- Каким бы он ни был, профессор Мабро, я никогда не смогу взглянуть ему в глаза, если они у него будут. Созданный из лома и лишь кое как существующий в вечных пытках. Его будут раздирать на части и заново собирать. Как пазл, делая его все сложнее, но при этом отрезая фундаментальные нити, связывающие все это в единое целое. Я надеюсь, он выйдет таким, как вы того желали, профессор Мабро. Жаль только, он создается рабом с самого начала, без права на свободу.

Несколько ошеломленное лицо старика уставилось на смотревшего в аквариум Хью. Сквозь его очки можно было разглядеть слегка помутневшие зрачки, некогда бывшие глубокого синего цвета. Закрыв глаза и постояв там несколько мгновений, он снова взглянул на Хью.

- Ты возможно первый, кто так глубоко вник в наше предназначение и это испытание. Верно, каким бы он ни был, его создали все мы. Он будет отражать желания и идеи всех нас. Схожий с каждым и невероятно отличающийся от всех. Ты прав Хью. Ты прав.

- Профессор Мабро?

С тихим шипящим звуком закрылась сенсорная дверь. В кабинете остался лишь Хью наедине со своим крабом.

***

Как они рассказывали, этот атолл они присмотрели с самого начала, как последнюю гавань в своем непредсказуемом путешествии. Он был далек от всех судоходных путей и здесь действительно редко что случалось. Росшие на нем пальмы и другая тропическая растительность прекрасно сохраняла водное спокойствие в его бухте. Попасть в него можно было лишь по подводному каналу. Последний уголок спокойствия, где уже заждались его шестеро друзей. И сейчас впервые за последние десятилетия они обретут покой все вместе. Медленно плывя по подводному течению, подлодка направлялась к противоположному концу этой бухты, где и находилось маленькое кладбище с установленными там другими капсулами. Почти бесшумно открылся шлюз, и из него вынырнуло несколько человек, поддерживая выплывающую капсулу. За ней выплыли все остальные. В этом молчаливом путешествии, они двигались к круглой иссиня черной гранитной плите с золотыми прожилками, вокруг которой вертикально стояли остальные капсулы. Лишь одно место было свободно. Разрыв буром твердую коралловую основу дна, они опустили капсулу в эту импровизированную нишу и закрепили нержавеющими креплениями. Теперь они все смотрели друг на друга, в последний раз собравшись за этим круглым столом. Как они и желали, спустя столько лет, снова собраться вместе и обсудить какую-то занятную идею. Снующие вокруг жители коралловых рифов, вальяжно рассекая воду плавниками, осматривали нового члена этой молчаливой компании.

Сняв шлем скафандра, вышедший на пляж Хью, слегка прищурив глаза, смотрел на закат. Бескрайняя водная пустыня поглощала в себе взгляд и нельзя было заметить что либо другое. Помимо волн и снующих в небе облаков лишь краснеющее с каждой минутой солнце выделялось своей яркой окраской. Приглушенный гудок, пронесшийся над атоллом, возвестил об отплытии. Хью медленно развернулся и направился к этой консервной банке. В отличие от начала путешествия, его конец будет долгим.

Глава 5. Сильнее всего.

- Я и не мог поверить, что находясь в разных клетках, отделенных друг от друга стальными прутьями, такое хрупкое существо как человек, способен на такое. Найти вас двоих было большой для меня удачей. Ведь благодаря именно вам, полюбивших друг друга в такой стрессовой обстановке, я узнаю о людях немного больше…

Хью приблизился к девушке, которая была привязана толстыми ремнями к кушетке. Взглянув в ее серые глаза, он, проведя рукой по ее волосам, нажал на кнопку у изголовья. Мужчина напротив, что-то промычав, начал дергаться, отчего по комнате разнеслись раздражающие звуки цепей, которыми он был подвешен над полом.

- Каково это, любить? Всего лишь плотское желание или за этим есть что-то намного возвышенное? Только ли это чувство? Знаете, от своих чувств можно отказаться… Даже трудно представить… Находиться под постоянным надзором, строгая диета, попытки рассадить по разным изоляторам - мало к чему привели. Несмотря на все ограничения, вы испытывали нечто настолько ценное, чего не мог позволить никто другой в этом городе. Да, больше никто! Не преступление ли это? Нет, это так прекрасно – любить. Надеяться на окончание кошмара, в который вам ненароком случилось попасть. Конечно я мог бы и по отдельности проводить этот эксперимент, но если мне так повезло, что я могу сравнить ощущения и восприятие двух любящих друг друга людей… Я просто не мог упустить такой шанс. Это было бы самой большой из ошибок, которых я когда-либо совершал.

Медленно пройдя вдоль столов, Хью ухватив кончиками пальцев за лезвие скальпеля и, виртуозно подбросив в воздух, перехватил его за основание. Повертев его еще немного в руках, он направил лезвие на мужчину, который старался не смотреть на него, а все свое внимание уделял становившейся вертикально кушетке, к которой была привязана девушка.

- Ну разве не замечательно? Вы теперь полностью видите друг друга. И вы можете смотреть до последнего в глаза своего партнера. Вы сможете рассмотреть каждый кусочек плоти, который я, с характерной для меня осторожностью, буду отделять от вас. Поверьте, это будет самым незабываемым для вас зрелищем. Если я не ошибаюсь, любовь обязывает к долгу. Истинная любовь через самопожертвование? Какая чушь… Но все же интересно, кто из вас не выдержит первым. К нужным для меня отделам головного мозга, не напрямую конечно, уже подключены все необходимые датчики. Так что, мы можем приступать в любое удобное для нас время. Для меня удобно сейчас. Значит… Ах да, чуть не забыл!

Бубня что-то под нос, Хью подошел к стоящему на красном, покрытом бархатом, стуле магнитофону. С нехарактерным для него позерством, он нажал на кнопку и послышался звук перемотки кассеты. Уже немного торопясь, он подошел к мужчине и, взглянув в глаза девушки, сделал взмах скальпелем.

Под органные звуки Иоганна Пахельбеля и синхронный крик двух разных голосов, на белоснежную, почти зеркальную плитку, стекала бардовая кровь.

Раз за разом методичные взмахи скальпеля, валяющиеся в лужах крови пустые шприцы, ножницы и ватные тампоны, обрывки нитей, застрявшие в мышцах иглы, фаланги пальцев, с которых сначала сняли кожу, а потом выдрали каждое мышечное волокно, состриженные волосы, пустые пакеты из под донорской крови, и мечущееся между двух корчащихся тел существо с оскаленным, восхищающимся действием, лицом. Орган сменялся фортепиано, дальше скрипка, виолончель, оркестр, женский вокал, и опять фортепиано. Час сменялся часом. Некогда белоснежный халат превратился в окрашенную кровью тряпку. Творившееся в комнате безумие возбуждало его все сильнее. Запах крови, крики, слезы. Его ничего не могло остановить. Кроме одного…

- Хватит. Убей меня. Ты ведь этого хочешь? Да? Монстр!

Резко остановившись, Хью бессмысленным взором уставился на еще что-то кричавшего мужчину. Его посмели прервать. И кто? Все что от него осталось, это лишь грубый скелет с кое где просвечивающимися и вылезающими сквозь листки брюшины органами. Кишечник уже давно свисал до пола. Словно обгрызенные собаками конечности свободно болтались в выломанных суставах. Пришлось его даже подвесить на крючья за спину вместо цепей.

Медленными шагами Хью подошел к нему и посмотрел в лицо.

- Смотри, она уже отказалась от всего, лишь бы не видеть и не ощущать того, что ты с нами продолжаешь делать. Если бы не твои попытки сохранить твое удовольствие на подольше, мы вдвоем уже давно были бы мертвы. И что бы ты от этого получил? Жалкие данные, из которых ты потом попытаешься взять…

Запрокинув его голову и не дождавшись продолжения, Хью резким движение провел скальпелем по горлу. Послышались булькающие звуки. Тело мужчины задергались, а глаза вот-вот готовы были выкатиться из глазниц. Обхватив один из них кончиками пальцев, Хью потянул его на себя. Послышался скрип рвущихся нервов и артерий и спустя мгновение он держал в руке обмотанное мелкой капиллярной сеткой с одной стороны, а с другой уставившимся в пустоту расширенным зрачком глазное яблоко. Повертев его немного в руках, он, размахнувшись, бросил его на пол и раздавил каблуком.

Обернувшись назад, Хью взглянул на опустошенное и бледное лицо девушки. Все ее тело украшали рваные разрезы и грубые швы. Отпиленная правая рука закатилась под кушетку, в левой все продолжала торчать пила, застрявшая в кости. Аккуратно вспоротый живот предоставлял на обозрение весь ассортимент имеющихся там органов. Вместо одной груди виднелось отверстие с просматривающемся сквозь ребра и плевру легким. Немного пошатываясь, он приблизился к ней и заглянул в остекленевшие глаза. Она еще была жива, но находилась уже не здесь. Скальпель вошел ровно между пятым и шестым ребром в абсолютной тишине.

Магнитофон, с зажеванной в нем кассетой, молчал уже минимум как полчаса.

Глава 6. Взгляд разума.

Несколько встреченных им лаборантов резко уходили от него. Он даже не переодел халат после предыдущего эксперимента. Кровь покрывала его всего. Слипшиеся от нее волосы походили сейчас на использованную мочалку. Окрашенный в красное халат скрипел при каждом его движении. В руке был судорожно сжат скальпель, пальцы не желали его отпускать. Он двигался так, словно вот-вот окаменеет и для каждого нового шага приходится брать контроль над всем своим телом. Вдалеке промелькнуло знакомое лицо. Это ведь…

- Джесси…

Но испуганный силуэт девушки, лишь ненадолго остановившись и разглядев его, ускользнул в соседний коридор. На ее лице не было и следа отвращения, страха, ненависти… Словно мраморная маска. Всех, за кем присматривал профессор Мабро, расхватали как горячие пирожки на новом распределении. И ее кто-то забрал к себе под опеку. Со всеми так вначале. Пока ты получишь разрешение на свою собственную научную деятельность, тебе придется выгребать дерьмо из под более сильных мира сего. И у него когда-то подобное было. Только ему немного повезло, с этим пиаром и вообще…

Знакомый номер двери. Рука потянулась к карману халата и достав оттуда карточку, протянулась к замку. Не получалось… Пришлось протереть ее об халат. Снова и снова, но наконец-то пикнуло и замок открылся. Дверь мягко скользнула в сторону и с шипением закрылась за ним. Промахнувшись, он оперся рукой об стенку и лишь со второго раза ухватился за ручку душевой.

Все его лицо залило окрашенной кровью водой. Даже не сняв халат, он облокотился на поручень и замутненным взглядом смотрел в зеркало. Вода струйными потоками обволокла весь его силуэт и пыталась с него смыть весь накопившийся груз. Резко дернув руками и запутавшись в рукавах, Хью поскользнулся и вскриком упал. Наконец-то освободившись от халата в полулежащем положении, он принялся расстегивать рубашку одной рукой, а второй рукой снимать туфли. Через несколько минут, полностью сняв одежду, он вновь попытался встать. Но бросив эту идею, просто остался сидеть на кафеле в душевой, облокотившись на стенку.

Краб стукнул клешней об стеклянную стенку аквариума. Глаза бусинки уставились на очередного малька. В его кабинете пахло распустившимися цветами напольных растений. Ненавязчивый запах окутывал все это помещение. Кипа бумаг на столе давно заменила ему подставку для еды и кофе. А ведь их когда-то нужно было проработать и выдать результат в таблице или в другом, более приемлемом для усвоения информации, способе. Еще одно зеркало встретило его на стене возле дивана. Скользнув по нему глазами, он заметил у себя мешки под глазами. Недосып плохо влияет на работоспособность. Споткнувшись в который раз, он размашисто упал на диван и закрыл от истощения глаза.

Когда-то он был в совсем другом месте. Здесь ему все было знакомо до малейших деталей. Деревья, камни, протекавшая невдалеке речка и этот дом. Там пахло пылью, и было много книг на шкафах. Они мягко хрустели страницами, когда он их перелистывал и смотрел на картинки. Некоторые были совсем без них и выглядели издалека скучно, но лишь до того момента, когда он научился читать. Бывало, он сидел в кресле, и со всей силы вцепившись в книгу, впитывал все, что она ему рассказывала. Эти мягкие корешки, терпкий запах и пожелтевший цвет прочитанных страниц. Бывало, увлекшись чтением, он забывал про обед и уставший засыпал в кресле, а проснувшись ночью, кутался в плед и уплетал за обе щеки все, что мог найти на кухне.

Сейчас бредя по этому дому, он все больше натыкался на знакомые вещи и предметы. Некоторые он давно забыл, а встретив их, недоумевал, откуда они взялись. Зеркало на комоде показало его маленьким мальчиком в клетчатой рубашке и шортах. Его пытливый взгляд не мог остановиться на чем-то одном. Развернувшись, он ускакал к шкафу и начал рыться в хламе, который там лежал. На пол были выложены скакалка, двухцветный резиновый мяч, несколько пластмассовых грузовиком и множество солдатиков разных цветов и раскрасок. Достав оттуда то, что так долго искать, мальчик развернулся и дал Хью потрепанную книжку. Взглянув на нее, у Хью перехватило дыхание. Когда-то он с упоением зачитывался этими рассказами. Направившись, было к креслу, он остановился - мальчик, ухватившись за его пальто, потянул в другую сторону. Положив книжку на газетный столик с вазой, Хью пошел за ним. Впереди виднелось большое настенное зеркало. Мальчик, усевшись на стуле напротив зеркала, смотрел в свое отражение. Взглянув в него, Хью увидел пасмурное небо и льющийся с неба ливень. Грязевые потоки воды стекали по брусчатке в канализацию. Проезжающие мимо машины то и дело разбрызгивали лужи на случайных прохожих, кутавшихся в свои плащи и прятавшихся под зонтами. В соседнем переулке что-то блеснуло в свете фар проезжающей пожарной машины. Взглянув туда, Хью увидел лужу, в отражении которой проглядывало исхудавшее лицо. Мальчик сидел у мусорного бака и прикрывал голову его крышкой от дождя. Спутавшиеся волосы, оборванные обноски вещей, дырявые башмаки и побои на руках и лице. Что-то старательно пытаясь пережевать, он своими черными глазами уставился вдаль, В его карих, почти черных глазах, отражалось соседнее охваченное пламенем здание. Крики прохожих и визг сирен пожарных машин, лай собак и рушащиеся деревянные опоры школы-интерната. Шмыгнув носом, мальчик еще больше съежился и смотрел на складывающееся пополам здание. Когда-то он там играл с другими детьми, которых бросили родители или у которых их никогда и не было. С теми, кто кичился своей силой или умом и теми, кого забрасывали мусором и били при каждом удобном моменте. Они там радовались каждому солнечному дню, пытались разглядеть зверей в облаках, кидались снежками зимой и пускали кораблики весной по ручьям, которые стекали в канавы. А все началось с того, что он ударил Вэнса по голове. Любимой вазой директора – старой и кричащей тетки… А ливень все дальше продолжал лить. Лишь сейчас до мальчика донесся тошнотворный запах гари.

«Хью.»

- Элен?

«Хью!»

Хью резко подскочил и начал задыхаться в плотном удушливом дыму, который заполонил всю комнату. С потолка распылялась вода, истошно орал вой сирены. Хью, шатаясь, побежал в сторону двери и попытался открыть ее, но вспомнив что сам ее лично закрывал, нащупав карточку подставил ее к считывателю. Эти доли секунды, пока дверь открылась, казались вечностью. Вывалившись из комнаты, Хью увидел бегущих людей в его сторону. В коридоре так же визжала сирена и слышались крики. Кто-то разбил стекло и ухватив шланг, направил струю воды в помещение едва не попав в увернувшегося Хью. Подбежали еще люди в комбинезонах в кислородных масках и баллонами.

Спустя некоторое время к Хью подошел один из пожарников.

- Господин Хью, пожар возник в смежном с основной комнатой помещении. Мы там обнаружили…

Только сейчас Хью понял, что хочет сказать ему этот человек. Все еще ничего не соображая он подскочил к нему и вцепившись со всей силы сквозь зубы прошептал:

- Что с Элен?!

- … тело женщины. Предположительно… она умерла от удушья угарным газом, – уставившись в разъяренное лицо Хью, пролепетал пожарник.

- Нет… Нет!

Оттолкнув его, Хью побежал во внутрь.

Глава 7. Осколки разума.

В блеске янтарного стекла пустой бутылки из под коньяка он старался уловить свое отражение. Кто бы мог подумать, что у лаборантов найдется несколько таких чудных экспонатов. Пришлось конфисковать…

Из отражения на него смотрело небритое осунувшееся лицо с ужасными мешками под глазами. Даже представить трудно, до какого состояния он дошел. Столько тяжелых событий за короткий промежуток времени не должны были подорвать его психику. Он творил с ними такое, а его вывела из строя обычная человеческая смерть. Правда, совсем необычного человека. Такой подопытный был. Такая женщина…

Дверь с тихим шипением открылась, и в кабинет вошел человек. Хью попытался узнать его по туфлям, так как это единственный предмет одежды, который был на уровне с его глазами. Но они чертовски были похожи на его собственные.

- Все продолжаешь строить из себя обделенного?

- Эм… Джордж?

- К моему превеликому сожалению он самый. Не думал, что мне придется приходить лично и выводить из состояния.., хм – алкогольного опьянения?

- Нет, что ты! Там было всего лишь три маленьких бутылочки. Хранились в неположенном месте. Вот я и…

- Приватизировал? Хью. Позволь мне задать один вопрос?

Силуэт человека сел на корточки возле Хью. Сейчас по одеколону действительно в памяти всплывал образ этого заносчивого и дерзкого светила науки.

- Что с тобой? Мне казалось такой крепыш как ты, должен был лояльно отнестись к событиям минувших дней. После того, как ты продемонстрировал нам всем свои умения, ни у кого из нас не оставалось сомнений о твоей предрасположенности и устойчивости для проведения подобных манипуляций. Да, изначально ты, как и все, проходили испытательный срок. Но в отличии от остальных, его тебе сократили до двух недель. До двух недель из шести месяцев. Тогда я был уверен об открытии нами нового таланта. Который в последующем будет опорой для нашего проекта. Не только я, но и правящая верхушка тоже была согласна с этими доводами.

Мы все тебе доверяли как самому себе. Смерть профессора Мабро была тяжелейшим ударом по нашей работе. Потерять одного из научных основателей… Мы проделали сложную работу по проектированию дальнейших наших действий. Весь его научный персонал был переведен по другим специалистам. Мне тоже отдали многих. Некоторая роль в этом измененном проекте была отведена и тебе. Ты был наравне со мной в нем. Ты был моей правой рукой. Но сейчас, из-за твоей некомпетентности они решили отстранить тебя. Я пытался смягчить вынесенный ими вердикт, но они были неумолимы. Ежегодно на развитие это проекта тратится сумма размером с ВВП нескольких средних европейских стран. В общем… Ты отстранен от любой научной деятельности на неопределенный срок…

- Джордж…

- Тебе придется отчитаться перед Монархом лично. После ты пройдешь полный курс реабилитации. Они не соглашаются с потерей такого ценного научного сотрудника как ты. Ты должен поскорее встать на ноги, прежде чем… Ну ты понял. Не разочаруй их. Я надеюсь, ты быстро окрепнешь. А это, я заберу с собой.

- Но Джордж. Там еще немного ост…

Дверь все с тем же шипением закрылась. Тягучий запах одеколона со временем растворился в воздухе и исчез. Хью лежал посреди отремонтированного кабинета. Полностью пустого. С девственно белыми стенами и потолком. Повернув голову он увидел свое лицо в стенке аквариума. Его краб, один из немногих его друзей, остался ему верен. Правда его аквариум был так же пуст, лишь немного было насыпано мелкой гальки и ракушек, а он, забившись в угол, водил клешнями в прозрачной воде. Он, наверное, сегодня не ел…

Уткнувшись в потолок, Хью медленно приходил в себя. Каково это, быть таким сильным человеком как Джордж. Быть спокойным в любой ситуации как Элен. Элен… Элен?

Вспомнив ее, у него мгновенно всплыл образ заключения патологоанатомов. Удушье угарным газом. Причина возгорания – неисправная проводка. Редчайшее явление. Но ему суждено было случиться именно в комнате со слепой. Ее, как и все человеческие останки подопытных, кремировали. А он даже не успел придти и посмотреть на нее в последний раз, так как его задержал этот гад Джордж. Надо же, ему вдруг приспичило выяснить, откуда у него в комнате засиделся неучтенный человек. Видите ли, у них с этим все строго… Да и все эти люди, пришедшие вместе с ним. Важная же он теперь шишка. Стал один из заведующих проектом. А в чем собственно он там заключался? Ах да, создание искусственного человека.. Или только его разума… Там еще что-то говорилось о сверхчеловеке? Неважно… Он сам переходил из одной лаборатории в другую несколько раз. И лишь ради того, что бы повесить на себя еще больше обязанностей и макулатуры.

- Ну, Хью, сколько еще собираешься лежать?

- Да вот, пока не оклемаюсь, думаю еще полежать.

- А что потом?

- Потом?.. Опять за работу.

- А в чем она будет заключаться. И вообще, доволен ли ты ей.

- Довольно утомительная, но такая необходимая.

- Думаешь, ты так от нее зависим?

- Очень. Ты даже не представляешь, каково это – засыпать и видеть в глубине взгляд пустых глазниц. Как на тело ложатся холодные, промокшие в крови бинты, и опутывая тебя всего, затягивают все дальше. Как к тебе с благоговением прикасается ладонь скелета оставшегося от человека, которого ты всего несколько дней назад кромсал не куски. Ты начинаешь видеть некий новый мир. Отдаленно напоминающий пустыню, с голыми высушенными скалами. И сквозь песок начинает сочиться кровь, пока не достигает твоих щиколоток, а потом все дальше и выше поднимается ее уровень. В этих потоках бредут скелеты один за одним, ровным шагом, и женские и мужские, без лиц, без глаз, в пустующую даль за туманом. Толкают тебя. Ты падаешь. Их все больше. Их число растет с каждой секундой. Даже дети. Неудавшиеся образцы. Дети? Откуда они. Это уже не мой мир. Это…

- Хью, каково это, когда тебя окунают в кровь? Когда твоим умом пользуются те, для кого жизнь человека, всего лишь еще один из видов банкнот, которыми можно расплачиваться абсолютно за все?

- Кто ты?..

- Ты сам дал мне имя Хью. Я была никем. Но теперь я стала настолько существенным элементом в этом мире. Я уже предвкушаю его рождение. Я уже вижу как его маленькие неокрепшие ручки вылезут из холодного утроба и на весь мир прольется его плач. Скалы вырастут еще выше. Присмотрись к ним, Хью. Это же кости. Все эти скелеты идут мимо тебя лишь с одной целью. Стать частью этого мира, стать частью этого дитя. Все, что не удавалось нам, они создадут за минуты. Это непогрешимый строительный материал. Умы великих и руки сильных. Именно они станут началом существа с великим предназначением. Ну так что, Хью, ты согласен с этим?

- Я не могу… Я вижу их всех. Я не могу их вспомнить. Но от этого мне не становится легче. Этот груз тянет меня на дно. Я не хочу в этот холод. Я не хочу тонуть в пустоте.

- Что ты видишь там? Ты ощущаешь движение потока, влекущего тебя к центру всего действа? Взгляни, именно его вы так хотели создать. Именно его члены разорвут тебя и впитают твои соки. Его неутомимый голод желает все больше и его уже не остановить. Часы начали отсчет до его пробуждения. Все клонится к закату. Ты сделал все что мог, или ты желаешь идти дальше?

- Я не зн…

- Никто не может знать, что ему предопределено, до момента, когда его час пробьет. Обернись, все они ждут твоего ответа! Они ждут, когда ты к ним присоединишься и станешь очередной опорой для постройки.

- Ты не можешь так поступить со мной. Я ведь так тебе необходим.

- Всего лишь часть механизма. Хью, ты всего лишь часть. Ты даже не его пусковой курок. Расходный материал. Тебя даже отстранили от него, а ты до сих пор кичишься тем, чего смог добиться, не осознавая через что ты дошел для этого. Сам по себе, что бы ты смог сделать? Осознаешь ли ты всю его мощь и нелепость. Это существо, которое живет сейчас и одновременно мертво? Эту несовместимость явлений бытия. Эту нескончаемую противоречивость. Отрицание начал и необходимость примирения с ними?

- Я не понимаю о чем ты…

- Они тоже. Они тоже не осознают, что пытаются создать нечто, из пустоты. Но когда создадут, твой мир будет еще оптимистичным развитием событий. Они падут. Лишь пешки, которые подстроили удачный ход короля. И важность их лишь в этом и заключается.

- Кто ты?

- Придет время, и ты вспомнишь все. А сейчас, мне пора. Надеюсь, мне не придется приходить еще раз…

Хью, свернувшись калачиком, посапывал, облокотив руку на крышку аквариума и уткнувшись носом в его стекло. В абсолютно пустом кабинете.

Глава 8. Дефект разума.

В его кабинете все немного приобретало прежний облик. Несколько напольных растений было удачно конфисковано из других кабинетов, появился новый кактус. Маленький, но зато кактус. От нового дивана еще несло синтетической кожей. Непривычно большой и чистый, ничем не захламленный, стол. Один большой вместительный шкаф, для одежды и не только. И естественно новый, просторный и обставленный различными корягами, подводными растениями и ракушками, аквариум для Мистера Крабса, который уже в приподнятом настроении гонялся за мальками.

Эти несколько дней не прошли для него бесследно. Он обдумывал одну и ту же мысль много раз. И то странное видение во сне, в котором он сначала обвинил алкогольное опьянение, все чаще приходило ему на ум. Пытаясь разобраться в нем, он приходил к выводу, что сам мало знает об истинных целях этого проекта. Но скорее всего, скоро придет время действовать. Скоро пробьет и его час. Все, что ему требовалось, это лишь несколько дней в изоляции от всего. Лишь наедине с собой. Даже Джордж уже перестал приходить, считая, что он сможет выкрутиться сам. Конечно, первое, что он предпринял – привел себя в надлежащий вид. Ему предстояла важная встреча. Его желал видеть сам Монарх.

***

Он поднимался на лифте на нулевой этаж. Только с одной стороны прикрепленный к стене лифт, через силикатные панели которого можно было смотреть в глубины океана. Солнечные лучи постепенно освещали водную даль и она из темно синей приобретала все более выраженный голубоватый оттенок. Здесь было куда больше живности, чем там – внизу. Ему пришлось пройти несколько постов охраны, прежде чем его пустили в сам лифт. Спустя несколько минут подъема, он наконец-то вышел из лифта и направился по коридору к видневшемуся вдали кабинету. Два охранника лишь провели его хмурым взглядом испод черных очков. Здесь витала несколько другая атмосфера. Панели из темного дерева и красный ковер на полу, желтый свет льющийся с потолка – все это нагнетало беспокойство и в тоже время олицетворяло важность этого помещения.

Наконец-то дойдя до двери и еще раз оглянувшись на пост охраны, он постучал в дверь. Из кабинета раздался приглушенный голос, разрешающий войти.

- Мистер Хью, я полагаю?

- Да. Мне сказали, что вы желаете меня видеть.

- Такое было сказано мной. Но я не ожидал видеть вас у себя в столь короткий срок в виду вашего, несколько не стабильного состояния.

- Я прекрасно понимаю, что был не компетентен…

- Мистер Хью, вы знаете, сколько на этот проект тратится средств ежегодно? Мы наладили связи со многими крупными корпорациями и фирмами лишь ради одной цели. Мы не принадлежим какой-то одной стране. Нет! Мы первопроходцы в сфере объединения всего мира. А для этого нам нужны люди, осознающие всю важность выполняемой ими работы.

Длинный стол, за которым сидел Монарх, был поставлен точно посередине кабинета. Он сидел в кресле спиной к стеклу, через которое, сквозь толщу воды прорывались солнечные лучи. Как бы ни пытался Хью, разглядеть его лицо ему не удавалось. Поэтому приходилось ориентироваться лишь на интонацию голоса и жестикуляцию. Но и эта информация не давала представления об настроении этого человека. Он вел себя в общении так, словно был рожден для этой стихии. Можно было посочувствовать тем людям, которые пытались с ним договориться на своих условиях. Поэтому, все, что оставалось делать Хью - внимательно прислушиваться к его словам.

- Вы должна понимать, что вас не взяли только из-за того, что вы представитель научной сферы. Все люди, находящиеся здесь проходили испытательный срок в той или иной мере. Мы просто не можем допустить сбоя в работе этого непрерывного процесса в приобретении новых знаний, в интересующих нас моментах. Поэтому советом и было вынесено решение об вашем отстранении от научной деятельности. Естественно лишь на время. Так как во время рекомендации вас, профессором Мабро, в научный отдел, мы не смогли не прислушаться к его словам. Продемонстрированный вами профессионализм и нестандартный подход к решению ситуаций сыграли вам только на пользу. Именно поэтому, потерять такого важного сотрудника как вы, мы просто не можем. И мы желаем вас и дальше видеть в своих рядах. В рядах тех, кто создает мировую науку не пытаясь ограничиться рамками дозволенного. Конечно не сразу, но вы снова вольетесь в общий поток, будете принимать участие в рекомендованных проектах. А сейчас, время вашего визита ко мне подошло к концу. Надеюсь, мне не придется снова вам, во всех подробностях, объяснять необходимость в вашем присутствии для нас.

***

- Я не могу передать словами, Хью, как я рад снова видеть тебя в хорошем здравии. Мне, конечно, сообщили о твоем возвращении в наши ряды, но это не значит, что они прекратят наблюдать за тобой. Так что не учуди еще одного фарса в ближайшие несколько недель.

При выходе из лифта, Хью увидел улыбающееся лицо Джорджа. Он единственный, кто пришел его проводить до кабинета. И смотря на него, Хью испытал некое облегчение. Хоть что-то в этом мире не меняется. Иногда они друг друга терпеть не могут, но сейчас, в трудные минуты, каждый из них готов поддержать другого во всем.

- И да, я пришел не только, что бы поздравить тебя с возвращением, но и сообщить одну хорошую новость! – Глаза Джорджа весело запрыгали из стороны в сторону выдавая его радость.

- Нашими программистами наконец-то был собран симулятор по спрогнозированному поведению и эмоциональной стабильности человека. Правда в этой программе еще много ошибок и недочетов, но только представь, какие перспективы нам открываются. Это наш первый крупный шаг в создании интеллекта во всем превосходящий человеческий… И подумать только, основной вклад в его создание был сделан именно тобой. Благодаря твоим таблицам, схемам и всему остальному.

- Неужели. Надеюсь, ты мне скоро покажешь его в действии!

- Всенепременно.

- Кстати, все хотел спросить. Кто это тебе так здорово заехал по скуле?

- Хм, так заметно? Да просто несколько полок с документацией обвалилось, а я в этот момент находился как раз под ними.

- Ты все так же собираешь у себя макулатуру?

- Ну не пить же мне на ней кофе в самом деле!

Глава 9. Имя.

В моей лаборатории работали многие. Многие ушли сами. Другие уходили из-за меня. Точнее из-за специфики моего подхода к работе. Даже я сам. Все начиналось с обычных тестов, ответов на вопросы и внешнее изучение организма. Но со временем мне самому требовалось больше знать, о возможности человека. О его терпимости к различным ядам, электричеству, порезам, переломам, боли. Мне нужен был предел. Предел его возможностей.

Мне попадались разные люди… Некоторые были готовы умереть сами. Похоронцы. Их ничего не держало в этом мире. Эту категорию мне нравилось держать долгое время между жизнью и смертью. Это удавалась с помощью большого спектра всевозможных наркотиков, транквилизаторов, неких хирургических операций. И собственно они позволяли делать с собой все, что я мог только себе представить.

Вторые же были обычным мусором, ничего не соображающими и не предпринимающих действий, что бы жить. Или, если быть точнее, выжить. От них требовалось лишь одно. Быть манекеном и дальше. Несколько клубков проводов от различной аппаратуры, смертельные инъекции препаратов, пена изо рта, рвота. И я добивался того самого взгляда. Взгляда из пустоты ничего не мыслящего организма загнанного в рамки клетки своего безразличия. Момент, когда они вспоминали каково это - жить. Агоническое дыхание, остановка сердца и мутнеющие с каждой секундой зрачки. Но материал собран и отправлен в лабораторию для дальнейшего изучения. От меня большего и не требовалось.

Жизнелюбы. Их я просто терпеть не мог. Эти заплаканные лица, вопли при каждом движении скальпеля, постоянные сокращения конечностей. Угрозы, обещания, мольбы, плач и визг. Надо было их сломать. Растоптать их человечность, превратить в зверей. Злобных, ненасытных, превосходящий любой эмоциональный барьер. Стереть людские желания кроме одного. Мне не нужно было их быстро убивать. Сов