Солдаты Первой мировой войны
Боевые традиции русской армии - это элементы ее боевого наследия, передающиеся из поколения в поколение и сохраняющие свою актуальность для нужд боевой практики и образцового выполнения воинского долга в течение длительного времени. Боевые традиции армии – сердцевина системы воинских традиций, ее главная составная часть.
В основе воинской деятельности и боевых традиций русской армии лежали три основополагающих нравственных понятия — «патриотизм», «воинская честь» и «воинский долг». Их цементирующей морально-этической основой традиционно являлась православная вера. Русская армия жила и действовала как единый организм, пока существовали в ее рядах носители этих понятий.
К основным боевым традициям русской армии относятся: верность военной присяге, Боевому Знамени и Военно-морскому флагу; героизм, стойкость и мужество; самоотверженность и самопожертвование в бою ради достижения общей победы; личный пример командира в бою, забота о сохранении жизни подчиненных при ведении боевых действий; взаимная выручка, боевое братство и войсковое товарищество; уважение к командиру и его защита в бою; презрение к трусам и предателям, предпочтение достойной смерти пленению; верность союзническому долгу в рамках заключенных договоренностей в борьбе против общего врага; признание заслуг отличившихся в бою, пропаганда их боевого опыта; своевременное отдание воинских почестей погибшим в бою; гуманное отношение к поверженному врагу, населению стран противника и пленным.
Присяга молодых солдат
Верность военной присяге, Боевому Знамени и Военно-морскому флагу — славная боевая традиция, пронесенная русской армией через столетия великих побед. Основным требованием, предъявляемым к русским воинам в отношении верности присяге, было и остается безусловное выполнение воинского долга в любых ситуациях боя. Как бы ни был неравен бой, нет прощения для уклонившихся от него. Безнадежность борьбы не может служить оправданием капитуляции; бессмысленность сопротивления — не причина для того, чтобы не довести бой до достойного конца.
Верность Боевому Знамени была издревле присуща русскому воинству. Боевые знамена на Руси существовали с незапамятных времен. Испокон веку в нашей армии стяг служил не только средством управления войсками, но и символом чести и славы. Дружина, вступавшая в бой, защищала знамя до последнего человека. Подрубленный стяг означал гибель военачальника или поражение. Знамена врагов являлись самой дорогой военной добычей, в них была слава и гордость победителей. Требования к чести Боевого Знамени и Военно-морского флага были лаконичны и емко сформулированы Петром I: «Ни при каких обстоятельствах не спускать флаг перед неприятелем...». В одном из воинских уставов прямо говорилось: «Кто знамя свое или штандарт до последнего часу своей жизни не оборонит, оный не достоин, есть, чтоб он имя солдата носил». Полк, утративший знамя, подлежал расформированию, а офицеры и солдаты лишались в дальнейшем права носить форму русской армии.
Неизменной традицией русской армии являются стойкость в бою, массовые героизм и мужество. Издревле добровольная сдача крепости на Руси считалась величайшим позором. «Этих людей легче перебить, чем победить», — с досадой отзывался Фридрих II о русских. До Семилетней войны 1756—1763 гг. он считал прусскую армию непобедимой. Но после сражений с нашими полками был вынужден признать, что, ни один солдат в мире не может сравниться с русским гренадером.
Начальник Генерального штаба царской армии генерал Н.П. Михневич приводит интересные факты о стойкости («моральной упругости») русских войск, несмотря на понесенные в бою потери. В европейских странах XVIII—XIX вв. армия считалась не сломленной морально, если потери в сражении не превышали 20 %. Русская армия намного превосходила по этому показателю зарубежные войска. «Стоило только когда-либо, какой-нибудь европейской армии претендовать на звание «первой в мире», как всякий раз на своем победном пути она встречала неунывающие русские полки — и становилась «второй в мире».
Солдаты Первой мировой войны
После поражения русской армии под Нарвой Петр I отдал приказ по войскам: «Я приказываю всем стрелять во всякого, кто отныне бежать будет, и даже убить меня самого, ежели я буду столь малодушен, что стану ретироваться от неприятеля». Он также решительно пресекал панику: «Ежели, в которой роте или полку случится крик, то без всякого милосердия тех рот офицеры будут повешены. Позднее фельдмаршал П.А. Румянцев требовал, чтобы «те офицеры, которые от сражения в бегство обратились, попадали под лишение всех прежних чинов». Трусость в бою он расценивал как величайший позор и требовал, «сию заразу» с самого начала «искоренять».
При ведении боевых действий русские войска неизменно отличались самоотверженностью. Это было связано с тем, что с самого начала формирования регулярной армии и флота Петр I стремился создать костяк офицерского корпуса не из наемников, а из представителей тех национальностей, которые являлись коренными жителями России. «Патриотом, истинным героем и защитником Отечества может быть только тот, кто родился и воспитывался в его недрах», — подчеркивал известный ученый того времени Г. Покровский. Если к лету 1700 года в новообразованных Петром I полках русскими были 62 % офицеров, то к 1703 году — уже 73,8 %5. В 1720 году путь в русскую армию для иностранцев был закрыт. И хотя в 1722 году они были вновь временно допущены, Петр I приказал, однако «...оных против российских рангом унизить».
Будучи национальной по составу, воспитанная на принципах верности долгу и любви к Отечеству русская армия XVIII в. по праву считалась сильнейшей в мире. В 1792 году журнал «Зритель» писал по этому поводу: «Петр Великий занял у иностранцев строй воинский, но сообразовал его со свойствами воинов своих... и оттого превзошел своих учителей». Именно в XVIII веке русская армия одержала блестящие победы под Полтавой, при Кагуле, Фокшанах, Рымнике, Измаиле, совершила под командованием А.В. Суворова удивительные по воинской доблести Итальянский и Швейцарский походы. Это были поистине золотые годы русской военной славы.
Неизменной боевой традицией русской армии был и остается личный пример командира (начальника). Он всегда был очень важен для солдат и младших командиров. Как подчеркивал генерал А.А. Брусилов, «подчиненные гораздо энергичнее, охотнее и правильнее работают, если видят соответствующий пример в своем начальнике». Эту точку зрения разделял и замечательный русский военачальник и педагог М.И. Драгомиров, считавший личный пример начальника, готового «в тяжелые минуты с солдатами поделить последний сухарь», «могучим средством, побуждающим подчиненных безропотно переносить лишения». У русских офицеров в бою не возникал вопрос: кому вести в атаку солдат? «В офицерском сознании идти в атаку на пулеметы или батарею, стреляющую картечью, было делом совершенно естественным, от офицерского долга проистекающим», - подчеркнуто в «Традициях лейб-гвардии Семеновского полка». Именно этим положением руководствовался 11 июля 1812 года в бою у Салтановки генерал Н. Раевский. Когда русские войска дрогнули под натиском французских драгун, он повел пехоту в атаку вместе со своими сыновьями. 17-летний Александр нес знамя Смоленского полка, а 11-летний Николай шел с отцом, держась за руку.
Подвиг Раевского вдохновил всех: в штыковой атаке противник был отброшен. Исключительное мужество и личный героизм проявил в ходе первой мировой войны командир 4-го батальона 1-й гвардейской дивизии русской армии лейб-гренадер полковник Судравский. Во время сражения при Тарнавке смертельно раненный, он приказал нести себя впереди шедших в контратаку рот, затянул полковую песню, подхваченную гренадерами, и скончался с этой песней на устах на бруствере немецкого окопа.
Петр I
Храбрость и героизм командира в русской армии, как правило, сочетались с заботой о сохранении жизней подчинённых. Эта традиция берет свое начало еще с древних времен. Особым уважением у дружинников пользовался тот князь, который одерживал победы не за счет бездумного кровопролития, а посредством воинской хитрости, мудрости и мастерства.
Ярким примером такого отношения к своим подчиненным является гениальный русский полководец генералиссимус А.В. Суворов. Лично пройдя все ступеньки нелегкого солдатского труда, он с огромным уважением относился к солдатам и часто говорил своим командирам: «Мне солдат дороже себя». «Уступленный неприятелю пост можно снова занять, — учил он, — а потеря людей невозвратима, человек... дороже поста». Огромное влияние на подчинённых во многом объясняется именно этой доступностью людям и душевной потребностью постоянного общения с ними. Когда во время Итальянского похода 1799 года австрийский генерал Крейбц поинтересовался у Суворова о причинах его необычайной популярности в войсках, великий русский полководец ответил очень просто: «Помни, что ты — человек, подчиненные твои — тоже люди. Люби солдата, и он будет любить тебя. Вот и вся тайна».
Одной из наиболее характерных боевых традиций русской армии являются взаимная выручка, боевое братство и войсковое товарищество. Она обусловлена с самого своего зарождения общинным укладом жизни российского крестьянства, которое традиционно составляло основу воинских формирований России. Ф. Энгельс, изучая военные системы различных стран Европы, подчеркивал сплоченность русских батальонов: «...русских почти невозможно разорвать; чем серьезнее опасность, тем плотнее смыкаются они в единое компактное целое. Адмирал российского флота Г.И. Бутаков подчеркивал, что это единство основано на «братстве опасностей и лишений».
В XVIII веке., когда в западноевропейских армиях насаждалась палочная дисциплина и внедрялся принцип «Солдат должен больше всего бояться палки капрала», русская система воспитания войска основывалась на формировании высоких нравственных качеств: мужества, взаимной выручки, храбрости. «Всякий... солдат должен и обязан товарища своего от неприятеля выручать», — говорилось в «Воинских статьях» Петра I. «Сам погибай, а товарища выручай», — требовал от своих подчиненных А.В. Суворов. Этот девиз был основой боевого братства русских войск.
Из вышеуказанной традиции органически вытекала традиция уважения к командиру и защиты его в бою. У русского воинства издавна существовало незыблемое правило: в какой бы ситуации боя ни оказался военачальник — необходимо приложить все усилия для спасения его жизни. Так, во время одного из походов князя Святослава, когда русское войско оказалось в безвыходной ситуации, окруженное со всех сторон врагами, князь собрал товарищей, чтобы держать совет: как быть дальше? Ответ дружинников был краток: «Где ляжет твоя голова, там и все мы головы свои сложим». Эта боевая традиция устойчиво проявлялась на протяжении всей истории русской армии: в петровскую эпоху, в Отечественную войну 1812 года, в ходе русско-турецких войн, в русско-японскую 1904—1905 гг. и первую мировую войну.
Союзники и противники русской армии неизменно отмечали воинскую доблесть, презрение к трусам и предателям, предпочтение достойной смерти пленению наших солдат как интегрированную форму проявления мужества, стойкости, героизма и самоотверженности в бою. Еще в эпоху древнерусских племен греческий историк Маврикий Стратег писал о русских воинах: «Племена славян... сходны по своему образу жизни, по своим правам, по своей любви к свободе; их никоим образом нельзя склонить к рабству или подчинению».
Перед угрозой военного нападения и в бою воинская доблесть считалась неотъемлемым качеством воина. Стоять насмерть за брата и отца, за Отечество — являлось неписаным правилом русских ратников. «Прославим жизнь свою миру на диво, чтобы старые рассказывали, а молодые помнили! Не пощадим жизни своей за землю русскую!» — говорил князь Игорь, обращаясь к своей дружине, выступавшей в поход против половцев.
Подобного рода призывы к проявлению воинской доблести звучали из уст многих русских полководцев и флотоводцев на протяжении последующей истории России. Историческое проявление доблести русской армией законодательно закреплено в перечне Дней воинской славы России, где нашли свое отражение героизм и мужество наших воинов. Эти дни определены федеральным Законом Российской Федерации «О днях воинской славы (победных днях) России», принятым Государственной Думой 10 февраля 1995 года и утвержденным Президентом Российской Федерации 13 марта 1995 года.
Верность союзническому долгу в рамках заключенных договоренностей в борьбе против общего врага - заключая с политическим руководством России договоры о совместных боевых действиях против общего врага, наши союзники были уверены в устойчивости традиций наших войск: русская армия не изменит союзническому долгу, находясь в самых неблагоприятных ситуациях военных кампаний. Так, в ходе Итальянского и Швейцарского походов 1799 года русская армия под руководством А.В. Суворова, идя на выручку австрийским войскам в заведомо невыгодный в военном отношении район через перевал Паникс, оказалась окруженной со всех сторон неприятелем. Соотношение войск было настолько невыгодным для нашей армии, что по всем правилам военной науки необходимо было отказаться от сражения и сдаться на милость врагу. В этой ситуации Суворов, верный союзническому долгу и своей «Науке побеждать», собрал Георгиевских кавалеров, прошедших с ним вместе многие годы военных дорог, и произнес такую пламенную речь для «чудо-богатырей», наполненную духом патриотизма, что воодушевленные солдаты подхватили его на плечи и принесли в штаб для отдачи приказа выступить в атаку. Как известно, битва была выиграна, неприятель бежал, союзники трепетно благодарили победителя, принося извинения за свое поспешное отступление.
Признание заслуг отличившихся в бою, пропаганда их боевого опыта. Эта традиция может быть рассмотрена последней при наличии времени, т.к. подробнее эта проблема может быть рассмотрена на занятии в Государственном историческом музее по теме «Наградная система и символика русской армии».
Своевременное отдание воинских почестей погибшим в бою. Эта традиция свято соблюдалась русскими воинами на протяжении всей истории существования русской армии.
Вместе с тем, беспощадные к врагу в бою, наши войска проявляли гуманное отношение к пленным и населению противника. Кровожадность и жестокость чужды национальной природе русских. Петровский устав 1716 года под страхом смертной казни запрещал заниматься грабежом, «портить и ломать имущество». В нем подчеркивалось, что «чести получить не можно, ежели убивать тех, которые оборониться не могут». Зачастую пленных на Руси содержали даже лучше, чем соотечественников. А.В. Суворов, беспощадный к врагам в бою, требовал «с покорившимися наблюдать полное человеколюбие», «щадить неприятеля, если он будет сдаваться». Осенью 1799 года в ходе Швейцарского похода он вел с собой и никому не давал в обиду более 1 тысячи французских пленных, напоминая своим войскам, что русский солдат должен «поражать противника человеколюбием не меньше, чем оружием».
Другой известный русский полководец генерал М.Д. Скобелев воспитывал у своих солдат и офицеров гуманное, уважительное отношение к побежденному противнику и мирному населению. После подписания Сан-Стефанского мирного договора с Турцией Михаил Дмитриевич был, назначен губернатором города Адрианополя, в одном из своих приказов он писал: «Отныне мы стоим здесь в стране дружественной. Отношения наши к побежденному народу должны быть не только законно-правильными, но и великодушными, ибо храброе русское войско исконно не умело бить лежачего врага».
Таким образом, существовавшие в русской армии боевые традиции формировали в воинах лучшие качества патриота и гражданина своей Родины, готовых приумножить воинскую доблесть России.
