Ледники, межледниковья и развитие культуры

 

Глава подготовлена доктором географических наук Л.Р. Серебрянным.

 

Концепция древнего материкового оледенения лежит в основе научных представлений об изменениях природной среды в четвертичный период^[8]. Эта концепция принимается во внимание при практическом изучении и геологической съемке четвертичных отложений… Анализ истории древнего оледенения тесно связан с исследованием колебаний современных ледников и ледниковых покровов, которые в совокупности занимают около 10 % всей площади суши (15 млн км³) и в которых сконцентрировано более? запасов пресной воды (26 млн км³). Таяние этих масс льда могло бы вызвать катастрофическое повышение уровня Мирового океана и затопление густонаселенных прибрежных низменностей на всех континентах.

Детальное изучение истории четвертичных оледенений помогает выяснить важные закономерности развития процессов, способствовавших формированию существующих ныне природных условий. В современную эпоху бурный рост производительных сил и колоссальный научно-технический прогресс активно воздействуют на среду обитания человека… Важное значение приобретает анализ природной среды в исторической ретроспективе. Причем особое внимание уделяется динамике покровного оледенения в позднечетвертичное время.

Уязвимая сторона многих опытов реконструкции природных условий прошлого заключалась в их слабом оснащении точными хронологическими показателями. Отсюда возникла расплывчатость заключений и прогнозов, снижающая их научную и практическую значимость. Внедрение более совершенных методов исследования, имевшее место в последние десятилетия, резко изменило ситуацию, причем наиболее важную роль сыграло применение радиоуглеродного метода определения возраста (С14). Прогресс этого метода неоднократно освещался в литературе… К настоящему времени накоплены многочисленные хронологические данные, позволяющие охарактеризовать динамику природных процессов позднего плейстоцена и голоцена в глобальных масштабах. Значительная часть этих данных относится непосредственно к проблемам развития покровного оледенения.

Немалые успехи достигнуты в изучении вещественного состава четвертичных отложений… Технический прогресс затронул и микропалеонтологию: внедрение электронной микроскопии открывает возможности для совершенствования методики диатомового и спорово-пыльцевого анализов, создавая реальные предпосылки для надежной идентификации ископаемых остатков до видового уровня. Более полное раскрытие видового состава ископаемых флор и их эколого-географическая интерпретация способствуют углублению реконструкции изменений природы…

Наряду с развитием новых методов и совершенствованием теоретической базы палеогляциологии важную роль сыграла интенсификация съемки четвертичных отложений…

Несмотря на значительный прогресс исследований и обилие литературы, в изучении четвертичных покровных оледенений остается еще много пробелов. Одна из причин заключается в том, что на обширных пространствах суши, а также дна океанов и морей не проводилось детальное изучение четвертичных отложений и связанных с ними форм рельефа, а для ряда районов существуют только устарелые и недостаточно полные данные, полученные без должного объема буровых работ и без аналитического обоснования. Не менее существенное упущение связано с резкой территориальной разобщенностью имеющихся материалов. Острота этой проблемы выявляется при сопоставлении результатов, полученных в разных странах, а нередко и в разных частях нашей страны. Между тем изучение истории четвертичных оледенений требует единого подхода, без которого нельзя определить общие тенденции развития.

Наибольшие возможности для решения данной проблемы имеются в рамках позднего плейстоцена, поскольку отложения этого материала четвертичной истории отличаются сохранностью и соответственно лучше изучены. Преобладающая часть аналитической информации, включая определение возраста по С14, относится к указанному интервалу…

Покровное оледенение рассматривается нами как единый процесс, проявляющийся на большой территории и существенно влияющий на общий ход эволюции физико-географической среды… Рассматриваемый нами позднечетвертичный период развития североевропейского покровного оледенения все более отчетливо вырисовывается благодаря интенсивным исследованиям последних лет. Разработка геохронологической шкалы, главным образом по данным радиоуглеродного метода, и разнообразные геолого-геоморфологические материалы позволили нам конкретизировать представления о динамике и направленности эволюции оледенения, наметить последовательность ледниковых и не ледниковых интервалов, а также разработать схему их периодизации. Степень подробности и надежности этих реконструкций, естественно, зависит от исходной информации и в целом возрастает по мере приближения к современности…

Рассматривая покровное оледенение как единый и последовательный физико-географический процесс, мы решили отойти от принятого разграничения ледниковой эпохи — плейстоцена, от послеледниковой — голоцена. Как известно, деградация североевропейского покровного оледенения завершилась в голоценовое время, и, следовательно, было бы неправильно размежевывать процесс развития оледенения стратиграфическими рубежами.

Позднечетвертичный ледниковый цикл начинается после климатического оптимума микулинского (эмского, риссвюрмского) межледниковья и завершается в середине климатического оптимума голоцена. В таком понимании он соответствует самому молодому тектоническому этапу, установленному, по крайней мере, для всего севера Евразии. Резкое изменение направленности тектонических движений и процессов произошло именно в конце микулинского межледниковья. Позднечетвертичный этап развития рельефа отличался интенсивным общим поднятием и расчленением поверхности… Таким образом, ведущие позиции в динамике природных изменений прошлого в целом сохранялись за тектоническим фактором, а влияние климатически обусловленных ритмов наиболее четко запечатлено в древнеледниковых областях.

Многие современные исследователи склонны рассматривать голоцен как самостоятельное фландское межледниковье… Это согласуется с концепциями о крупных климатических ритмах, присущих четвертичному периоду в целом. Разделяя эту точку зрения, следует признать возможность использования голоцена как модели плейстоценовых межледниковий. Тем самым облегчается понимание начальных и заключительных интервалов гляциальных циклов прошлого.

Для решения проблем эволюции покровного оледенения принципиальное значение имеют колебания уровня океанов и морей, определяющие динамику водного баланса нашей планеты.

Во время последнего оледенения в крупных ледниковых покровах концентрировались огромные массы воды, изымавшиеся из системы глобального водообмена, в результате чего уровень Мирового океана снизился на 120–130 метров. Эволюция оледенения связана в первую очередь с климатом, влияющим на степень развития оледенения. Значительную роль играют твердые осадки — снег, который накапливается на поверхности ледников и постепенно превращается в лед, питая ледник. При малом выпадении снега ледники уменьшаются в размерах. Опять же, при высоких температурах таяние ледников ускоряется, а при низких задерживается. Циклы оледенения тесно связаны и с многочисленными космическими влияниями, которые действуют на состояние ледников, но кроме того, важны и многие земные причины похолоданий: конфигурация и рельеф материков, циркуляция воды и тепловой баланс поверхности суши. Тысячелетиями лед течет вниз по уклону с гор и к океану — с полюсов. «Зимы нашей планеты» — холодные периоды в целом были короче теплых межледниковых периодов. Важную информацию предоставляют материалы геологических наблюдений. Выяснилось, что были значительные перерывы в развитии оледенения, что последнее оледенение материков началось свыше 30 тысяч лет назад и достигло наибольшего развития 18–20 тысяч лет назад. Около 13 тысяч лет назад усилилось таяние крупных ледниковых покровов, и они окончательно растаяли на севере Европы примерно 8 тысяч лет назад.

Некоторые ученые стали думать о гигантском Панарктическом ледниковом щите, который якобы покрывал чуть не треть всего Северного полушария. Но это не имело ничего общего с результатами изучения следов древнего оледенения на равнинах и горах Евразии. Крупные ледниковые покровы развивались на горах и равнинах Северной и частично Центральной Европы, а в более восточных районах Евразии ледники были небольших размеров.

К тому времени, когда ледники возникли в северных полярных районах, прежде всего в Гренландии и Исландии (примерно 3 млн лет назад), наши далекие предки селились в основном в пределах тропического пояса, а поэтому оледенение влияло на них лишь косвенно. Но когда ледники стали развиваться в умеренных широтах, начались контакты человека непосредственно с миром льда; это было в начале плейстоцена — большого ледникового периода, длившегося последние 700–800 тысяч лет истории земли.

Следует отметить, что ранние этапы становления человеческого общества приходились на те времена, когда усиливались процессы оледенения. Наиболее полно изучена историяпозднего плейстоцена, то есть ближайшие 100–120 тысяч лет. В начале и середине этого времени, когда на севере Европы и на горах разрастались ледники, на прилегающих территориях Центральной и Южной Европы, Северной Африки и Западной Азии жили люди среднего каменного века — неандертальцы. Но известна и другая точка зрения современной науки — их появление относят к 2 млн лет до н. э., придвигая к этому времени и четвертичную эпоху. Распространение оледенения в начале позднего плейстоцена почти не сказалось на их расселении, их уровень развития был достаточно высок для того, чтобы приспособиться к суровости природных условий. Возможно, именно в это время они начали добывать огонь. Но их следы теряются в интервале 30–40 тысяч лет назад, и в это время сократились размеры оледенения. Это и было тем временем, когда появились люди нового типа — кроманьонцы. Они уже мало отличались от современных людей, и вплоть до максимального распространения последнего материкового оледенения (18–20 тысяч лет назад) выявляется ускорение развития материальной культуры. Это говорит о развитии адаптации людей к суровым условиям природы. На Русской равнине вплоть до южных морей распространялась зона вечной мерзлоты, тундростепи. Но, судя по археологическим данным, кроманьонцы жили от приатлантических берегов до предгорий Урала. Известно, что в Восточной Европе они охотились на мамонтов, шерстистых носорогов, зубров, медведей и оленей. Их каменные орудия распространены на обширных территориях. Приледниковые ландшафты Европы были богаты ресурсами животного мира, и к тому же недалеко от края ледника были леса, так же, как на современном ландшафте приледниковой зоны Арктики, как и богатство фауны арктических островов (равно как и океанских вод).

Во многих районах России земля усеяна многочисленными камнями различного размера и формы. Эти камни, как и мелкозем, были оставлены ледниками далекого прошлого, и такие отложения известны как морены, которые в значительном количестве скапливались у краев ледников. Большие скопления камней на полях затрудняли обработку земли, и люди, старательно очищая от них поля, замечали, что через некоторое время почва снова покрывается камнями. С этим явлением связано и много легенд и суеверий, поясняющих повторяющиеся их появления тем, что камни могут расти из земли, а также тем, что в давно минувшие времена их разбросали по земле сражающиеся великаны.

Наука объясняет появление и перемещение по земле таких камней и обломков скал процессами сезонных изменений в состоянии ледников, их таянием и замерзанием. В холодные и влажные периоды в истории земли ледники получали обильное питание. Распространяясь по поверхности, они воздействовали на нее, оставляя заметные следы на почве, царапая и разрушая ее, нанося штрихи и борозды, по которым можно проследить движение масс льда и его направление. Известно, что некоторые из таких камней, особенно те, что напоминают своей формой людей или животных, стали объектами поклонения, и с ними связывается вера в то, что они являются окаменелыми останками древних тотемных животных или великих богатырей. На них можно видеть нанесенные людьми изображения солнца, луны, креста, сцен охоты и людей, часто определяемых как люди эпохи палеолита.

Ледниковые отложения стали изучать в XIX в., заметив их в предгорьях Швейцарских Альп. Первая книга о них вышла там в 1837 г., и вскоре она была опубликована и в переводе на русский язык. Этот труд положил начало развитию ледниковой теории, и постепенно выяснилось, что ледники не только спускались с гор, но распространялись и на обширные равнинные области Европы. Выяснилось, что обширные ледники покрывали низменности в бассейнах Среднего Днепра и Среднего Дона, но лежащая между ними Среднерусская возвышенность как бы играла роль ледораздела, и там не было обнаружено следов пребывания ледовых покровов. В восточные районы Русской равнины такой покров не проникал. Американские ученые выяснили, что на территории США и Канады древнее оледенение по своим масштабам было шире оледенения Европы, а Северо-Американский ледниковый покров превосходил современный Антарктический.

Ряд ученых считает, что мы живем в период очередного межледниковья, но когда возобновится очередное оледенение, определить пока невозможно. Метеорологические данные и наблюдения, проводимые со спутников Земли, дают возможность проследить состояние и изменения современных ледников, очень важны и накопленные наукой архивы, но все эти данные относятся лишь к последним десятилетиям и в лучшем случае — к последним векам.

Крайне ценным является то, что ученые определили периодичность древних оледенений, повторяющихся в истории Земли, и выяснили в определенной мере проблемы связи с ними эволюции первобытного человека.

Кто такие эти андроновцы?

 

Перепечатка статьи докт. истор. наук Н.Л. Членовой

 

«…Я ничего не писала о первоначальных индоариях, о которых — предках людей андроновской культуры — археологам пока ничего не известно, но они, безусловно, существовали».

Н. Членова

 

Да, они существовали, но об андроновцах следует писать в широком смысле, не беря на себя окончательное решение вопроса о том, были ли они индоиранцами или иранцами по языку (хотя значительная часть названий рек, например, на территории срубников и андроновцев признается иранской). Ведь некоторые исследователи, изучая эту проблему, пришли даже к выводу, что андроновцы были «исторической фикцией», хотя большинство археологов и историков уделяет самое серьезное внимание особенностям андроновской культуры, области ее распространения, связи андроновцев с другими этносами и их влиянию на культурное развитие этих этносов.

Это влияние мы можем связывать с периодом их очевидного выделения из массива индоиранцев, которые принято называть общим именем ариев (арьев)^[9]. Время этого выделения еще не определено исследователями.

Памятники андроновской культуры, относимые к разным периодам ее исторического развития, заметно отличаются один от другого. Это следует считать результатом смешивания отдельных групп андроновцев с другими группами населения, которые их окружали или с которыми они встречались, совместно расселяясь на одной территории во время своих отходов от изначальных общих индоиранских земель. Такие контакты должны были продолжаться подолгу, иначе археологи не обнаруживали бы явных следов их пребывания как на обширных территориях к востоку от Урала, так и в некоторых районах, достаточно удаленных к западу от него.

К результатам таких смешений или совмещений их с другими народами относится, совершенно очевидно, и усвоение этими народами элементов их языка, того, как предполагают, иранского языка, из которого впоследствии развился и скифский.

Обе ветви древнеарийского (индоиранского) языка (носители которых в этом сборнике названы индоязычными и ираноязычными) оставили свои заметные следы на территории Восточной Европы — главным образом, в лексике и названиях некоторых рек. Эти названия часто бывают очень устойчивы и сохраняются в течение тысячелетий.

Поскольку в ту далекую эпоху письменности еще не существовало, то многие слова языка андроновцев, как и формы их хозяйства и некоторые течения их религии, нашли свое отражение в древних частях созданной ими зороастрийской Авесты. Анализ этого памятника позволил частично восстановить картины их жизни и ритуальных представлений, близких к индоязычным арьям.

Обнаружение археологами многих явных следов андроновской культуры на обширных землях к востоку и юго-востоку от Урала дает возможность выявить массовое переселение андроновцев в Иран и в области, близкие к северо-западу Индии. Не исключено, что описанные в Авесте битвы арьев с арьями же относятся именно к пограничным ирано-афганским и североиндийским областям. Трудно по-иному определить такие боевые контакты, если не учитывать того, что на северо-западе Индии уже с конца III — начала II тыс. до н. э. расселялись группы индоязычных арьев, приходящих волна за волной из юго-восточных областей Европы, главным образом с земель Северного Причерноморья. В дальнейшем постепенному смешению андроновцев с древнеиранским (или, что чаще встречается в литературе, древнеперсидским) обществом способствовал (и ускорил этот процесс) тот факт, что религию зороастризма приняли представители правящих династий: в Парфии — Аршакидов (III в. до н. э. — II в. н. э.), а в Иране — Сасанидов (II–IV вв. н. э.).

Язык Авесты сложился на основе древнеиранского и издревле знакомых андроновцам древнеиндийских диалектов (что относится еще ко времени существования не разделенной на две ветви арийской, т. е. древней индоиранской, общности). Видимо, поэтому Авеста так близка Ригведе и по языку, и по именам богов.

Заратуштра реформировал общие индоиранские верования, восходящие к глубокой древности, и под влиянием этих изменений некоторые боги арьев стали описываться в Авесте и восприниматься иранцами как враги богов зороастрийцев. Такая трансформация, как и складывание самой Авесты, длилась несколько веков, хотя ее авторство и приписывается одному Заратуштре, жившему на рубеже II и I тыс. до н. э.

На западе же, в среде индоевропейских народов, иранских заимствований, почерпнутых от андроновцев, сравнительно мало (главные заимствования из этого языка связаны со скифами, I тыс. до н. э.).

Финно-угорские племена, жившие на Урале, в Среднем Поволжье и за Уралом, постепенно, в течение ряда веков заимствовали у арьев некоторое количество слов, хранящихся и доныне в их языках. Контакты финно-угров с арьями (или, как их называют некоторые ученые, общеиндоиранцами) протекали примерно во второй половине II тыс. до н. э. и длились до скифского времени, началом которого признают VII в. до н. э.

Другие влияния культуры андроновцев, кроме заимствований у них части лексики, не прослеживаются между представителями этих совершенно разных двух языковых семей, хотя существование их культур было почти синхронным. Высказывается даже предположение, что некоторые зауральские финно-угры были двуязычны, т. е. знали и иранский язык.

Что же касается датировки андроновской культуры, то сейчас имеется серия дат, установленных по радиокарбонному методу: в частности, западноандроновские памятники относятся ко второй половине — концу II тыс. до н. э.

Чрезвычайно интересным моментом для всех, кого привлекает история наших далеких предков, является то, что в древней литературе индоязычных и ираноязычных арьев, т. е. в Ведах и Авесте, есть указания на то, что арьям была известна Волга.

В Ригведе есть лишь одно упоминание о ней — в книге X, в «Гимне рекам», говорится о некой реке под названием Раса. Исследователи считают ее то притоком Инда, т. е. реки на землях перворасселения арьев в Индии, то перешедшей уже в область мифов какой-то, видимо, уже полузабытой рекой, «текущей на небесах».

В Авесте же воспевается река Ранха (Рангха, Раха), стекающая с высокой горы. Ее верховья (это слово переводят и как «берега») бывают схвачены сильными морозами — «бичом этой страны».

И если, как многие ученые полагают, индоязычная ветвь арьев ушла к востоку из земель юго-восточной Европы раньше андроновцев, то неудивительно, что в их памяти воспоминания об этой Расе, поясняемой как Волга, сохранились слабее, чем у андроновцев, заселявших немалую часть берегов Волги. Их гидроним Ранха близок, например, таким названиям Волги, как Рава, Раво, Рав, которые, как многие полагают, заимствованы из арийских языков. Так, может быть, Ранха — Волга?

В трудах греков Волга упоминается под названием Рха и Ра. И этот ряд наименований Раса — Ранха — Рангха — Рава — Рха — Ра, в котором три последних достоверно относятся к Волге, заставляет нас утверждаться во мнении, что древние арьи (обе их ветви, но особенно андроновцы) знали Волгу.

Иногда предполагают, что авестийская Ранха могла быть и Сырдарьей и даже рекой Кабул в Афганистане. Но такие предположения сразу перечеркиваются описаниями морозов в «стране этой реки», а в Авесте говорится об удивительной дельте Ранхи, где она впадает в море «всей тысячей протоков и тысячей озер» (гимн Ардви-Суре). Это почти точное указание на дельту Волги.

Зороастрийцы в Авесте уподобляют реку Ранху великой богине Ардви-Суре, т. е. «реке-богине Ардви». Они воспевают ее как Ардви полноводную, широкую и целебную, растящую жито, кормящую стадо и величиною равную «всем водам, вместе взятым». Но все это еще не значит, что слово «Ардви» является гидронимом, т. е. названием реки. Нет, это мифологизированное, небесное ее имя. Это богиня реки, и часто бывает трудно понять в гимнах, о ком из них идет речь. Например: «…течет благая Ардви от своего Творца: прекрасны руки белые в просторных рукавах», или она же «…в колеснице, узду держа, стремится», и в то же время она стекает с той же горы, что и река Ранха, и имеет тысячу протоков. Ясно, что воспевается один и тот же объект под реальным и небесным именем.

О богине Ардви-Суре говорится, что ей следует приносить обильные жертвы (жертвоприношение, сопровождающее каждое обращение к богам, — это древнейший обычай всех племен арьев), и в Авесте количество приносимых в жертву животных доводится (как и в Ригведе) до небывалых, явно мифологизированных объемов, вроде ста жеребцов, тысячи коров и мириада овец. Но не достигают цели даже такие жертвы, если к Ардви обращаются с просьбой помочь победить арьев — в этом случае она неизменно отказывает просящему. А значит, рекой-богиней, покровительницей именно арьев, считалась Ардви-Ранха-Волга.

Это нельзя не признать бесспорным свидетельством пребывания арийских племен, причем длительного, в Восточной Европе; и именно в приволжских, приуральских землях. О северной природе ясно говорится в гимне Ардви-Суре, в описании того, что ей даны четыре жеребца: «Дождь и Ветер, Облако и Град, они постоянно льют влагу… Числом неисчислимым ей сыплят снег и град… Молюсь горе Хукарья… с которой к нам стекает благая Ардви-Сура».

Это все слишком похоже на Волгу, особенно в ее верхнем течении, в «стране морозов». Но известное сомнение здесь может вызывать описание большой высоты горы Хукарья, не сходящееся с Валдайской возвышенностью. Где же эта гора? Так вспомним о том, что до сравнительно недавних пор у нас началом Волги считались реки Кама, или Белая. Эту последнюю русские называют и Белой Воложкой, т. е. «Белой малой (милой?) Волгой». Эта река действительно берет начало у горы Тиремель, одной из двух высочайших вершин Южного Урала (в Авесте река Ранха стекает с горы ростом в «тысячу мужей»). Значит, и в этом вопросе сомнения в идентичности Ранхи и Волги должны отпасть.