Российская армия (Уфимской директории) в 1918 году по воспоминаниям и историографии.

Стрелок Самарской армейской группы и офицер Прикамской армейской группы Российской армии Временного Всероссийского правительства (Уфимской директории). Рис. А.Лебедевой.

(Условия Временного Сибирского правительства на Уфимском Государственном совещании)

11. Устанавливая единство всей Российской армии, подчиненной во всех оперативных и организационных вопросах единому Верховному командованию, временное всероссийское правительство сохраняет территориальный способ комплектования частей, допустит территориальные наименования, а при наличии общенационального – и областные территориальные отличительные цвета (например, бело-зеленый для сибиряков).

Гинс Г.К. Сибирь, союзники и Колчак. С.271.

(Сентябрь 1918 г., Уфа)

Гарнизон Уфы, особенно офицеры, открыто тянули в сторону Сибири и даже переменили георгиевскую ленту Комуча на бело-зеленые цвета Сибири.

Болдырев В.Г. Директория, Колчак, интервенты. Воспоминания. Новониколаевск, 1925. С.45.

Комучевский военный министр Галкин рассказывал о таком случае. В сентябре в Уфе, накануне приезда туда представителей Комуча на Уфимское совещание, офицеры сняли форму Народной армии и надели форму Сибирской армии, в таком виде встречая свое «самарское правительство».

Спирин Л.М. Классы и партии в Гражданской войне в России (1917-1920) М., 1968. С.259.

Недаром сокрушался полковник Капель, когда при правительстве Адмирала Колчака были восстановлены в армии погоны, справедливо полагая и предвидя, что введение внешнего отличия между офицерами и солдатами внесет с собой в армию внутреннее разъединение и отчуждение офицерства от солдат. Сознание этой опасности было у всего боевого офицерства Народной армии, и офицеры е, желая избегнуть вредных последствий ношения погон, часто предпочитали не носить их, несмотря на неизбежные за то кары.

Николаев С.Н. Политика «Комуча» (Опыт характеристика// Гражданская война на Волге в 1918 году. Прага,1928. С.137.

(Части бывшей Народной армии. Самарская армейская группа)

Они носили трехцветную полосу, русский национальный флаг, и, кажется, в это время были даже без погон…

Протоколы заседаний Чрезвычайной следственно комиссии по делу Колчака// Арестант пятой камеры. М., 1990. С.401.

…После официального введения погон во многих частях продолжали носить отмененные нарукавные знаки (например – в конце сентября – начале октября так было в Иркутской стрелковой запасной бригаде, запасном полку особого назначения, Иркутском казачьем дивизионе… В отдельных фронтовых частях нарукавные знаки носились до декабря 1918 – января 1919 гг. и позже.

Дерябин А.И. Сибирская армия. 1918 г.// Цейхгауз. М., 1993. №2. С.29.

(Октябрь 1918 г.. Самарское направление)

На следующий день утром пришел батальон «Учредительного собрания». Тысяча свежих бойцов, прекрасно снаряженных и обмундированных, сменила Волжскую дивизию генерала Сахарова… Не понравился нам этот батальон с развернутыми красными, ненавистными нам флагами, со всевозможными лозунгами революции. Все без погон, обращение солдат и офицеров распущенное. Повсюду слышится ненавистное нам слово «товарищ».

Мейбом Ф.Ф. Тернистый путь// Первопоходник. Лос-Анджелес, 1975. №27. С.9.

(22 октября 1918 г., Омск)

Сибиряки просят сохранить их войскам наименование «сибирские», а также оставить бело-зеленую кокарду и флаг. Я согласился на двойную кокарду и на ленты их цветов к русскому национальному флагу.

Болдырев В.Г. Директория, Колчак, интервенты. Воспоминания. Новониколаевск, 1925. С.81.

В части Народной армии не присылали ни подкреплений, ни снабжения, ни даже денег, несмотря на то, что в Уфе были склады имущества и продовольствия, вывезенные Народной армией из Казани, Самары и Симбирска. Комуч и Директория оспаривали друг у друга право распоряжаться этими запасами, а в результате находившиеся на фронте, за спиной которых Комуч чувствовал себя в безопасности, оставались раздетыми.

… Во всяком случае за время пребывания генерала Болдырева во главе вооруженных сил Народной армии мы не получилои ни пополнения, ни одежды, ни снаряжения. Все это приходилось добывать своими средствами, отдавая из строя для хозяйственных потребностей большее число людей, чем это допускала обстановка.

Перхуров А.П. Исповедь приговоренного. Рыбинск, 1990. С.33,34.

Легкие, ветром подбитые шинели, рваные сапоги, отсутствие белья. В передовой линии генерал Голицын представил Ноксу одного молодого капитана, как наиболее отличившегося и дважды раненого. И у него не было второй нижней рубахи на перемену… Полураздетую армию одеть было необходимо. «Наши интенданты – красные», - говорили генералы Голицын и Вержбицкий. – «Что от них заберем в боях, то и имеем; с тыла ничего еще не получали».

Сахаров К.В. Белая Сибирь (Внутренняя война 1918-1920 гг.). Мюнхен, 1923. С.27.

(17 октября 1918 г., Омск)

Посетил 2-й батальон 8-го кадрового полка. Картина потрясающая: люди босы, оборваны, спят на голых нарах, некоторые даже без горячей пищи, так как без сапог не могут пойти к кухням, а подвезти не на чем. Солдаты сами по себе отличные, хорошо обучены, и если не бунтуют, то это положительно чудо. Половина из тех, которых я видел в казарме, построились босыми, в одних исподних брюках, а на лицах ни тени злобы. Вечером те, которым удалось обуться, маршировали на площади: я слышал из вагона лихие песни сибирских стрелков.

Болдырев В.Г. Директория, Колчак, интервенты. Воспоминания. Новониколаевск, 1925. С.74.

(Конец октября 1918 г., Челябинск)

…Молодые сибирские войска были одеты в шинели из мешочного холста…

В Челябинске видел смотр и парад 41-го Уральского горных стрелков полка. После месяца работы полк представился, как настоящая воинская часть, но внешний вид был очень жалкий: более чем у половины людей отсутствие шинелей, и сапоги – одна сплошная заплата. Командир, молодой полковник Круглевский, делал все, что мог, добывая снаряжение у интендантства, и у состоятельной части населения. Он рассказывал: «Приходится прямо выпрашивать… Ведь у меня половина людей осталась в казармах, не в чем выйти. На несколько человек одна пара сапог».

Сахаров К.В. Белая Сибирь (Внутренняя война 1918-1920 гг.). Мюнхен, 1923. С. 21-22.

Уже 5 ноября в разговоре по прямому проводу между Уфой (М.А. Веденяпин (Штегеман) и С.Ф. Знаменский) и Омском (В.М. Зензинов) Веденяпин сообщал Зензинову: «Мне очень хотелось бы Вас хоть немного познакомить с положением после падения Самары. Развал в армии произошел полный, ее почти нет, она рассыпалась. Это заставило Центральный Комитет призвать всех членов партии под ружье, и тут мы это осуществили и вместе с чешским командованием вопреки приказам Болдырева создали добровольческие части, которые держат фронт, в наших частях с офицерства берется подписка не носить погон и кокард, только при таких мерах приходится что-либо делать».

Депутат С.Н.Николаев вспоминал: «…под предлогом, что стоящим в тылу частям нет нужды иметь надлежащее вооружение, в их распоряжении были оставлены лишь берданки, и то в недостаточном количестве, и несколько дрянных пулеметов».

Ганин А.В. Адмирал А.В. Колчак и партия социалистов-революционеров: военно-политическое противоборство в ноябре-декабре 1918 г. // Военный комментатор. Военно-исторический альманах (Екатеринбург). 2009. № 1 (8). С. 23, 29. Опубликовано: http://orenbkazak.narod.ru/esery.pdf

(ноябрь 1918 г.)

Я… встречался на позициях в различных условиях с солдатами и офицерами и должен сказать, что у меня ни разу не возникал этот вопрос на фронте. Я видел одинаково безразличное отношение – иногда и погон достать нельзя, - какие тут погоны, и без погон обойдешься. Предъявлять требований я не мог, оттого что их нельзя было удовлетворить… Я встречал солдат и офицеров на передовых линиях, одетых совершенно фантастически, - где уж тут говорить о погонах: было бы что-нибудь надеть.

Протоколы заседаний Чрезвычайной следственно комиссии по делу Колчака// Арестант пятой камеры. М., 1990. С.401-402.

Запасы, взятые в Перми (24 декабря), склады и военные заводы давали… возможность пополнить многие пробелы в снабжении наших войск. А эта сторона, не взирая на всю проявленную энергию и работу, оставляла желать много лучшего. Не говоря уже о том, что наше воинство было одето так разнообразно, как великое ополчение 1613, многого прямо не хватало такого, без чего жизнь и служба становились невозможными: было мало полушубков, валенок и даже шинелей…

Сахаров К.В. Белая Сибирь (Внутренняя война 1918-1920 гг.). Мюнхен, 1923. С. 51.

 

Протокол №26 заседания Временного Всероссийского правительства

22/9 октября

П.В.Вологодский делает сообщение о тех решениях, которые приняты Сибирским Временным правительством по вопросу об организации власти в России вообще и в Сибири в частности.

[...] Кроме того, в интересах сибирской автономии сибирские части армии должны сохранить свои значки (кокарды) и бело-зеленое знамя.

[...] Н.Д. Авксентьев, резюмируя сообщение представителей [Временного] Сибирского правительства, повторяет его по пунктам:

[...] 5. Сохраняются Сибирская армия как часть всероссийской и белое *** знамя.

Значит ли это, что Сибирская армия будет иметь особое управление подобно тому, как это имеется, например, в Германии, или же это значит лишь то, что сибирские части русской армии сохранят свои отличительные бело-зеленые значки (кокарды) и двухцветное знамя?

Сибирские представители согласны с последним толкованием этого вопроса.

В.Г. Болдырев указывает, что против этих пожеланий [Временного] Сибирского правительства он, как Верховный Главнокомандующий, ничего против не имеет, но в интересах единства армии полагал бы, что лучше, если сибирские части будут иметь не отдельное знамя, а лишь бело-зеленые ленты на общероссийском знамени.

Представители [Временного] Сибирского правительства с этим согласны.

(*** Неверно; правильно - "бело-зеленое").

Временное Всероссийское правительство (23 сентября - 18 ноября 1918 года). Сборник документов и материалов / Науч. ред. и сост. В.И.Шишкин. Новосибирск, 2010. С. 179-180

 

Проктокол (к журналу №35) заседания Временного Всероссийского правительства

6 ноября 1918 г.

IV. Заслушивается доклад члена правительства В.А.Виноградова о сданных ведомством государственного движимого имущества в распоряжение [Временного] Всероссийского правительства части мануфактуры и других вещей, вывезенных из г.Самары после ее эвакуации.

Постановлено: мануфактуру и другие вещи продать по заготовительной стоимости чинам управления делами правительства, за исключением сукна защитного цвета, которое через коменданта правительства передать военному ведомству, а нераспроданную мануфактуру передать в распоряжение Всероссийского союза земств и городов по оказанию помощи беженцам.

Временное Всероссийское правительство (23 сентября - 18 ноября 1918 года). Сборник документов и материалов / Науч. ред. и сост. В.И.Шишкин. Новосибирск, 2010. С. 249.

 

3 декабря 1918 года в деревне Измайлове близ Белебея...

Скромный тесный домик сельского обывателя в две комнаты. Это – квартира генерала Каппеля с его штабом. 7 часов утра, а генерал уже на ногах. Дверь ежеминутно отворяется... Входят офицеры, солдаты. Кто за распоряжениями, кто за справками... Обязательно генерал сам удовлетворит всех... Вот входит священник с сыном-добровольцем. Благославляет.... Их он усаживает, угощает чаем... На улице трескучий мороз... генералу нужно ехать на позицию... Он одевается... Но что это за одежда? Легкая шубейка, картуз на голове, кожаные сапоги на ногах... «Ваше Превосходительство, как Вы поедете в такой одежде, Вы замерзнете... На улице страшный мороз», – говорит ему священник. «Ничего, – отвечает генерал, - озябну, – так отогреюсь потом. Солдат – в шинели на позициях, да не зябнет и не жалуется».

17 декабря 1918 года. Еду с позиции у деревни Хлебодаровки. Холодище невероятный... Я зябну в шубе и валенках, в шарфе... Навстречу группа всадников - лошади покрыты инеем... Впереди генерал в своем обычном наряде: легкая шубенка, картуз, кожаные сапоги... Впрочем, теперь есть особенность – башлык.

Протоирей Петр Рождественский. Из воспоминаний о В.О.Каппеле. Русское дело. Иркутск. 1919. 18 декабря. №31//Верная гвардия. Русская смута глазами офицеров-монархистов. Серия "Белые воины". М., "Посев", 2008. С. 729-730.

 

Однако по разным причинам не все офицеры спешили надеть погоны. Об этом говорилось, например, в приказе по Иркутскому военному району, подписанному 7 ноября 1918 г. полковником Е.Г. Сычевым: «Приказ за №64 – надеть погоны – военным министерством был издан 6 сентября 1918 г. До сего времени по Иркутску разгуливают массы военных без погон. До октябрьского переворота никакое правительство погон не снимало. Сняты погоны большевиками, опозорившими себя преступлениями против божеских и человеческих прав. Кто не хочет надеть погоны – не желает принадлежать к возрождающейся молодой российской армии, следовательно не должен и носить военной формы. К крайнему удивлению приходится видеть без погон людей с офицерскими кокардами. Приказываю коменданту города, через два дня после опубликования настоящего приказа, принять самые решительные меры к проведению приказа по военному ведомству №64 в жизнь. Обратить особое внимание на людей с офицерскими кокардами, одетых в форму офицерского покроя, и арестовывать их, не обращая внимания на отговорку хотя бы генеральскими чинами. Господам отставным офицерам, имеющим честь носить военный мундир, быть одетыми также строго по форме» (244).

Врид начальника Новониколаевского военного района полковник Сушко в приказе от 26 ноября 1918 г. обратил внимание, что на улицах и в общественных местах продолжают появляться офицеры без погон и небрежно одетые. Последний срок «обзаведения погонами» был установлен 1 декабря (245).

Аналогичные нарушения формы одежды офицерами имели место и в Бийске. В приказе от 29 ноября 1918 г., подписанном врид начальника Бийского военного района полковником В.И. Поляковым, отмечалось, что «несмотря на неоднократные приказания о форме одежды, многие офицеры, особенно из частей Народной армии, продолжают ходить без погон, но почему-то считают обязательным носить шпоры, хотя бы таковые им не были присвоены…» (246).

Некоторые офицеры, надев погоны, считали излишним размещать на них звездочки для определения чина. В связи с этим 27 февраля 1919 г. командир II Отдельного степного Сибирского корпуса генерал В.В. Бржезовский писал в приказе: «В городе (Семипалатинске. – Д.С.) появилось слишком много капитанов. Если это происходит в следствие отсутствия звездочек в продаже, то напоминаю, что таковые отлично заменяются нитками. Командирам частей приказываю обратить на это внимание и на всех, имеющих неприсвоенный чин, наложить взыскание» (247).

243. Русская армия. 1918. 7 дек.

244. Вестник Маньчжурии. 1918. 22 нояб.

245. Военные ведомости. 1918. 29 нояб.

246. Думы. 1918. 6 дек.

247. Новое слово. 1919. 8 март.

Симонов Д.Г. Белая Сибирская армия в 1918 г. Новосибирск, 2010. С. 180.

 

Уже 5 ноября в разговоре по прямому проводу между Уфой (М.А. Веденяпин (Штегеман) и С.Ф. Знаменский) и Омском (В.М. Зензинов) Веденяпин сообщал Зензинову: «Мне очень хотелось бы Вас хоть немного познакомить с положением после падения Самары. Развал в армии произошел полный, ее почти нет, она рассыпалась. Это заставило Центральный Комитет призвать всех членов партии под ружье, и тут мы это осуществили и вместе с чешским командованием вопреки приказам Болдырева создали добровольческие части, которые держат фронт, в наших частях с офицерства берется подписка не носить погон и кокард, только при таких мерах приходится что-либо делать».

А.Ганин. Адмирал А.В. Колчак и партия социалистов-революционеров: военно-политическое противоборство в ноябре-декабре 1918 г. // Военный комментатор. Военно-исторический альманах (Екатеринбург). 2009. № 1 (8). С. 23, 29. Опубликовано: http://orenbkazak.narod.ru/esery.pdf

Случалось, что снабжающие органы поставляли в действующую армию продукцию неудовлетворительного качества. В подтверждение процитируем опубликованное в газете письмо артиллериста, пожелавшего остаться неизвестным: «Батарея мерзнет... На 30-градусном морозе - в сапогах! Идти еще можно, но ехать немыслимо, и каждые пять минут, совершенно посиневшие от стужи, бессильно спадают с седел ездовые, бешено прыгают, пытаясь согреться, и снова мерзнут. Вы знаете, какие валенки мы получили всего лишь две недели тому назад? Нет? Увы... Две недели назад мы все были в «пимах», в «варежках» - могли идти и не мерзнуть, могли лежать на снегу часами и, вставая, шутить. Долго нам радоваться не пришлось... – «пимы» стали пухнуть, в разные стороны торчали пучки, форма становилась необычайно причудливой, появлялся изнутри нахальный дерзкий палец, высовывался на свет Божий и тянул за собой остальные пальцы. «Пимы» окончили свой земной путь через неделю после выдачи, и мы снова остались в сапогах и ботинках. И радостно потирал руки где-то в тепле, в тылу тот, кто поставил в армию гниль...».

Сибирский вестник. 1919. 21 авг.

Симонов Д.Г. Белая Сибирская армия в 1918 г. Новосибирск, 2010. С. 159.

 

17 декабря 1918 г. инспектор пехоты Отдельной Восточно-Сибирской армии генерал-майор Jl.Н. Скипетров осмотрел 29-й и 30-й полки 8-й Читинской стрелковой дивизии, расквартированные в Березовке. Личный состав размещался в неотремонтированных и плохо отапливаемых помещениях. Солдаты, ввиду отсутствия матрацев, спали на голых нарах. Обмундирование у них почти совершенно отсутствовало, нижнее белье имелось только по одной паре на человека. Оставляло желать лучшего и обеспечение полков вооружением. Так, на одну роту в среднем приходилось всего 3-4 трехлинейных винтовки и 20 берданок. Пулеметов и бомбометов не было вообще.

Симонов Д.Г. Белая Сибирская армия в 1918 г. Новосибирск, 2010. С. 167.

 

22 ноября 1918 г. командир 5-го Уральского кадрового полка полковник П.П. Раутсен сообщил начальнику штаба 2-й Уральской кадровой дивизии об отсутствии в полку подготовленных к бою солдат, а 25 ноября заявил начальнику дивизии, что к 1 декабря полк к выступлению в поход готов не будет. Как следует из его докладов, полностью обмундированных солдат в полку не было: часть людей имела шинели, но не имела рубах или шаровар, другая часть имела рубахи или шаровары, но не имела шинелей. У всех солдат отсутствовало нижнее белье и портянки. «Кое-какой» обувью располагала лишь 1/3 солдат, остальные имели или совершенно негодную обувь (в том числе лапти), или ходили босыми. 2/3 солдат «за неимением обуви» не прошла строевой и полевой подготовки. Из-за нехватки винтовок, а также отсутствия учебных и боевых патронов полк не прошел и огневую подготовку. Походных кухонь и обоза полк не имел, если не считать 22 саней для обслуживания хозяйственных нужд воинской части. Вместо положенных по штату 513 лошадей полк располагал только 38, да и те вследствие усиленной работы находились в изнуренном состоянии.

Симонов Д.Г. Белая Сибирская армия в 1918 г. Новосибирск, 2010. С. 167.

 

До начала октября 1918 г. командиру корпуса генералу Ханжину отказывалось в праве осуществлять заготовку обмундирования собственными силами. В то же время, несмотря на неоднократные просьбы самого Ханжина и корпусного интенданта, Уральский корпус не получил от центральных снабженческих органов ни одной пары сапог, ни одной шинели, папахи и т. д., за исключением некоторого количества белья и телогреек. В конце концов, интендантство Западно-Сибирского военного округа совершенно отказалось снабжать корпус (206).

Безвыходное положение заставило генерала Ханжина прибегнуть к нежелательной для него мере – передаче заготовок обмундирования непосредственно в части. В приказе по войскам корпуса от 5 октября 1918 г. он писал: «Части Уральского корпуса с призывом новобранцев нуждаются в обмундировании. Мастерские не в состоянии заготовить сразу того громадного количества обмундирования, которое требуется для корпуса. В деревнях, станциях, селах, в особенности в городах, лица, не состоящие в армии, носят солдатское казенное обмундирование, распроданное и растащенное большевиками. Наступающие холода заставляют меня принять крайние меры и одеть людей. Ввиду изложенного приказываю моим уполномоченным и начальникам гарнизонов в течение пяти дней со дня получения сего приказа произвести реквизицию солдатских вещей за плату по ценам: шинель от 20 до 75 руб., рубаха суконная - от 10 до 27 руб., шаровары суконные - от 8 до 21 руб., малескиновые - от 3 до 6 руб., фуражка - от 4 до 8 руб., рубаха малескиновая - от 4 до 8 руб.». Деньги на покупку обмундирования должен был выдать корпусной интендант по представлении смет. Принятые вещи командир корпуса приказал употребить на обмундирование частей, входивших в состав 6-й и 7-й Уральских дивизий горных стрелков и Уральской кадровой бригады. За ношение военного обмундирования лицами, не состоявшими в армии, за сокрытие указанных вещей или же за их покупку и продажу предусматривался штраф в размере до 3 тыс. руб. или тюремное заключение на срок до трех месяцев и бесплатная реквизиция всех сокрытых вещей (207).

206. РГВА. Ф. 39617. On. 1. Д. 151. Л. 134.

207. ЦЦООСО. Ф. 41. On. 1. Д. 125. Л. 26. (Материалы ЦДООСО автору предоставил В. И. Шишкин).

Симонов Д.Г. Белая Сибирская армия в 1918 г. Новосибирск, 2010. С. 168.

 

Инициативу генерала М. В. Ханжина по реквизиции предметов обмундирования поддержал командующий Сибирской армией генерал П.П. Иванов-Ринов. 10 октября 1918 г. он приказал образовать комиссию под председательством главного начальника Западно-Сибирского военного округа генерал-майора М.К. Менде для разработки вопроса о возможности реквизиции одежды казенного образца у гражданского населения. В состав комиссии вошли от Министерства снабжения В. Ф. Рыбаков, от Министерства внутренних дел - И. Ф. Долгополов, от Министерства труда - М. Кучин, от Омского городского самоуправления - Д. С. Ковлер, от Омского военно-промышленного комитета - инженер М. Жернаков, от уполномоченного по продовольствию Акмолинской области - А. Канорский, от Окружного Запад-но-Сибирского интендантства - С. М. Купчий, а также дежурный генерал штаба Сибирской армии генерал-майор М. Н. Фукин, начальник Омского гарнизона генерал-майор С. И. Лящик и представитель штаба II Степного Сибирского корпуса поручик Глазунов.

Заседание комиссии состоялось 12 октября. После всестороннего обсуждения вопроса о возможности реквизиции одежды казенного образца у лиц, не принадлежащих к составу армии, комиссия нашла необходимым от имени военного ведомства и Министерства снабжения обратиться к населению с воззванием о добровольной сдаче в семидневный срок необходимых для армии предметов обмундирования: шинелей, походных суконных рубах и шароваров, а также ватных тужурок защитного цвета. При приемке вещей комиссия нашла возможным уплачивать за шинель от 60 до 80 руб., за походную суконную рубаху - от 40 до 60 руб., за походные суконные шаровары - от 30 до 50 руб., за ватную тужурку - от 30 до 40 руб. В случае безуспешности данного мероприятия намечалось объявить о воспрещении ношения одежды казенного образца и приступить к ее реквизиции. При этом предполагалось уплачивать за шинель -28 руб. 25 коп., за рубаху - 27 руб. 50 коп., за шаровары - 21 руб. 25 коп. и за тужурку - 20 рублей.
Комиссия постановила «просить Министерство снабжения принять на себя организацию при содействии городских и земских самоуправлений и военного ведомства через своих уполномоченных сбора добровольно сдаваемых населением вещей в установленный семидневный срок, а в последующем, если окажется необходимым, то провести и реквизицию необходимых для армии вещей». На протоколе заседания комиссии командующий Сибирской армии 13 октября наложил резолюцию: «Вполне согласен, ввиду наступающих холодов, ходатайствую перед управляющим Военным министерством о скорейшем проведении в жизнь» (211).

211. ГАРФ. Ф. 182. Oп. 1. Д. 5. Л. 36-37.

Симонов Д.Г. Белая Сибирская армия в 1918 г. Новосибирск, 2010. С. 169-170.

 

19 октября 1918 г. начальник 6-й Уральской дивизии полковник В. М. Нейланд объявил в г. Златоусте и Златоустовском уезде платную реквизицию у гражданского населения седел артиллерийского, кавалерийского и казачьего образцов, каковые в пятидневный срок надлежало доставить в штаб дивизии. Лицам, не исполнившим данное распоряжение, грозил денежный штраф до 3 тыс. рублей или тюремное заключение сроком на 3 мес., с бесплатной реквизицией сокрытого (208).

Приказом № 36 от 30 октября 1918 г. врид уполномоченного командира III Уральского корпуса по охране государственного порядка и общественного спокойствия в Екатеринбургском, Камышловском, Шадринском, Красно-уфимском, Ирбитском и Верхотурском уездах полковник М. Н. Некрасов обязал всех портных города Ирбита и десятиверстной полосы его окрестностей два дня в неделю работать на оборону и сшить не менее четырех шинелей или 10 рубах, или 12 шароваров за соответствующую оплату. В течение трех дней со дня объявления приказа представителям портняжных мастерских и всем одиночным портным предлагалось явиться в штаб 8-го Уральского кадрового полка для регистрации. В тот же день полковник Некрасов приказал начальнику Шадринской уездной милиции в трехдневный срок зарегистрировать всех проживавших в городе и уезде сапожников. Каждому сапожнику в течение двух недель предлагалось изготовить две пары армейских сапог из материалов, предоставляемых Шадринским кожевенным комитетом (209).

Путем реквизиции вещей, организацией швален и сапожных мастерских, привлечением мастеровых из числа новобранцев и военнопленных многое удалось сделать, но все же предпринятые меры оказались далеко недостаточными для того, чтобы обеспечить обмундированием 60 тыс. человек. «Наступившие холода застали корпус необутым, неодетым, без теплых вещей», - писал генерал М. В. Ханжин командующему Сибирской армией 26 октября 1918 г. По его словам, «генерал Голицын, чтобы отправить на фронт по экстренной просьбе генерала Гайды половину своей дивизии, вынужден был почти раздеть другую. Отсутствие обмундирования, обуви, теплых вещей задерживает обучение, никак нельзя сразу вывести всех людей из казарм... Недостаток обмундирования и особенно контраст с соседними чехословаками и сибиряками может вызвать тяжкие последствия...», - предупреждал командир Уральского корпуса.

208. Утро Приуралья. 1918. 22 окт.

209. ЦДООСО. Ф. 41. On. 1. Д. 125. Л. 33, 34.

Симонов Д.Г. Белая Сибирская армия в 1918 г. Новосибирск, 2010. С. 168-169.

 

В нашем распоряжении отсутствуют исчерпывающие данные о результатах закупок предметов обмундирования у гражданского населения. Но, вероятно, эта акция оправдала себя. Так, в Бийском уезде к 23 ноября военное обмундирование за соответствующую компенсацию сдали три волости, в том числе Хайрузовская волость - 194 шинели, 37 ватных тужурок, 23 суконных гимнастерки и 23 брюк; Бийская волость - 284 шинели, 27 ватных тужурок, 27 суконных гимнастерок и 3 брюк; Шубинская волость - 18 шинелей и одна ватная тужурка, а всего 498 шинелей, 65 ватных тужурки, 50 гимнастерок и 26 брюк. Общая сумма денежной компенсации составила 40 610 руб. (212)

212. Думы. 1918. 27 нояб.

Симонов Д.Г. Белая Сибирская армия в 1918 г. Новосибирск, 2010. С. 170-171.