Ведь теперь мы - одна Звезда.

Не удивлюсь, и вспомню всех входящих

сюда, когда в стихах мы - наяву.

Ведь, светопись не складывают в ящик,

на отпечатках то, как я живу,

от масок дня лицо освобождаю,

пусть видят все, какой я есть сейчас!

А вот стихи, по-прежнему, рождаю,

как пламя и свеча!

И не боюсь, когда вокруг потёмки,

и мотыльки на свет.

Мне всё равно, поймут ли нас потомки,

увидев след -

и тут и там, сильны и одиноки,

певцы благие шли...

А что стихи? Я им целую ноги

далёко от земли...

Над всем, над всем! И вечностью. И мигом.

Как пламя и поток.

Стихи во мне, вот истинная книга,

и Млечности глоток,

как чёткий пульс, свободой неразменной,

и верой - тишь!

Ты слышишь гул?! Родился во вселенной

её малыш...

НЕВЫРАЗИМО СВЕТЛОЕ И ГРУСТНОЕ

Невыразимо светлое и грустное.

И как вместить в себя такое многое?

А мне всё снится трепетная музыка,

как я её души сиянье трогаю...

А наяву не смею. Но синицею,

листом последним настроенье радую.

И пусть она опять такой приснится мне,

как будто я её внимаю радугу.

Как остывать теперь в прозрачность цельную,

чтоб не спугнуть, и выдохом не трогая...

Струи, струны осенней песня тонкая

напоминает чем-то колыбельную.

*****

Первый шорох сонливый

рано вышел из леса,

он и к утру, и к ветру

свою нотку примерил...

А она говорила,

что она поэтесса,

говорила о мудром...

Только я ей не верил.

Зноя пала завеса.

И всего стало густо.

От шмелей и ромашек

бесконечное эхо...

А она говорила,

что она поэтесса.

О себе говорила,

и не видела это!

*****

Ветер с вечера работал,

ночь трудился, тучи вил...

Белоснежная погода

будто, охлаждённый пыл...

Сразу - радует. А после

станет таять. Снова грязь.

И чего округе в гости

этот снег по утру звать?

Да. Она не потеряет

свой октябрьский контраст.

Каждый куст о снеге знает,

он не ляжет в первый раз.

Будет таять и томиться.

Словно в облачной печи

повариха - мастерица

ледяные куличи

из мучицы выпекает,-

первый комом, пригорел...

Но опять метель взбивает

для зимы белейший крем!

Может сказка, может небыль.

Вы примите мой рассказ.

Я порадовался снегу,

как увидел в первый раз!

Как из дальнего былого,

чистых игр, детских грёз

первым снегом, первым словом

снова доброе принёс!

*****

Как память глубоко ранима,

всё будто стонет в тишине...

Мать сына не похоронила,

он канул, без вести в войне.

Прислушиваясь, мать не дышит...

(беззвучное, - Себя отдам!)

Сын на войну ушёл.

Не вышел

судьбой в счастливые года.

Она его как будто слышит

ещё живого в сотнях вёрст.

И видно память наша выше

вот этих бесконечных звёзд.

И так представилось всё это,

ну, словно, я пропавший сын

от пламени того рассвета

до скорбной - матери слезы.

Ну что я есть, и что я значу

во всём, как в собственной вине?!

И матери всё реже плачут.

И на войне, как на войне.

Но как порой необъяснима

душа, летящая на зов!..

И мать, не встретившая сына.

Россия, тысячи сынов!

*****

И не знаешь, что себе готовишь,

сделав к измененью первый шаг.

Может, в осень - лист кленовый,

кровь лишь,

о какой не ведает душа.

И она пока ещё не слышит,

ей бы только благом песня та,

где и совесть веткою колышет,

и листва звенящая желта.

Но ветра, они неоспоримы.

Грянет буря! После будет тишь...

Только, от привычного гонимый,

ненадолго, всё-таки, взлетишь.

И ничем себя не успокоишь,

даже через долгие года.

Видишь лист оторванный,

всего лишь.

А ведь он свободен навсегда!

ТЁК РУЧЕЁК...

Тёк ручеек, наутёк!

От кого так бежал ручеёк?

От лисёнка, зайчонка

бежал без оглядки,

он играл со зверятами в прятки.

*****

Ручеёк мелькает спинкой,

смех журчащий тут и там.

А глоток поймаешь,- льдинка

с ароматом пополам!

Где он там, в раздольях рыщет,

не узнаешь никогда.

Но какая вкуснотища

родниковая вода!

*****

Доверяясь утречку,

птаха меж ветвей

смастерила дудочку

из души своей.

Что-то в ней откликнулось

солнечному дню,

и с восторгом выдалось

светлое,- люблю!

Что за песня новая,

как она легка!

Зазвенит кленовая,

зелена фольга!

Мне вот так мечтается:

утро, даль чиста....

Песенка читается

с каждого листа.

Почему, не ведаю.

А благословлю

в песенку рассветную

и своё,- люблю!

*****

Ветка каждая блестит

каплями тяжёлыми.

Ненадолго ветер стих

в эту пору жёлтую,

чтоб не тронуть, не смахнуть

этот блеск из озорства...

В этих каплях отразилась

облетевшая листва.

В этих каплях стихла сила,

в серебре и янтаре.

Просто, осень моросила...

Просто, ветка в ноябре...

*****

От снега прозрачного,

что не хрусталь,

такое исходит,

как будто бы праздник!

И так ожидание чудное дразнит.

Возьми,

и снежинки в подсвечники ставь.

Они засияют, они оживут.

И в доме свежо. И на скатерть закаплет...

Я снежные свечи сегодня зажгу

на самую добрую память,

на самую светлую с первым лучом,

наверное, даже с последним.

То снегом прозрачное небо течёт.

Оно с чудесами не медлит.