Творческий путь Дж. Стейнбека.

(1902-1968) Американские критики, любители составлять разного рода "обоймы" и вычислять литературные рейтинги, нередко включают Стейнбека в "большую тройку" ведущих писателей США, где он соседствует с двумя гигантами: Хемингуэем и Фолкнером. Как и они, был признан при жизни классиком. При всем жанрово-тематическом разнообразии и известной неровности творчества этого прозаика, работавшего как романист, новеллист, автор повестей, документалистики, у него выделяется некое ядро, группа произведений, составляющих своеобразный стейнбековс-кий "канон". Они прочно вошли в историю американской литературы. Он родился и вырос в Калифорнии, учился там в Станфордском университете (1919-1925), где был вынужден студенческие занятия перемежать с физическим трудом, приработками, путешествиями по стране и работой газетчика.

В Калифорнии он прожил большую часть жизни, сложился как писатель. Этот, как его называли, "золотой штат", край фруктов и овощей, стал поистине "страной Стейнбека", местом действия многих его произведений. Он донес до читателей красоту калифорнийской природы, ее долин и гор, ее океанских побережий, запечатлел колоритную галерею ка-лифорнийцев, сельскохозяйственных рабочих, фермеров, рыбаков, бродяг, безработных, скэбов, бизнесменов, девиц легкого поведения. "Маленькие", "простые" люди составляли важнейший "слой" его героев. Он хорошо знал их беды и проблемы, понимал их, умел им сострадать.

Литературный дебют Стейнбека совпал с жесточайшим кризисом 1929 г. и Депрессией; за романтико-историческим романом о пирате XVII в. Генри Моргане "Золотая чаша" (1929) последовали еще два романа на калифорнийском материале: "Райские пастбища" (1932) и "К неведомому богу" (1933). Лишь с четвертой попытки, с романа "Квартал Тортилья-флэт" (1935), окрашенного юмором повествования о комических приключениях беззаботных бродяг, "пайсано" Стейнбек обрел признание. Его закрепила повесть "О людях и мышах" (1937), эта волнующая история об участи несчастных и обездоленных.

Финалом 1930-х гг., наиболее плодотворного этапа в творчестве Стейнбека, этапа его радикализма и социальной критики, стал великолепный, получивший международное признание роман "Гроздья гнева" (1939), отмеченное эпическим размахом повествование о горестном уделе фермерской семьи Джоудов, согнанных засухой с родных мест, об их трудном и мучительном пути в Калифорнию. Там они мечтали найти, но так и не нашли землю обетованную. Это была книга о простых людях, с целой галереей рельефно выписанных характеров, книга об их чувстве солидарности и доброте, об алчности и жестокости богачей. Произведение, новаторское по форме, соединяющее блестящую прозу с "интегрированными" в нее публицистическими главами, стало явлением не только американской, но и всей зарубежной литературы XX в.

Последующий путь Стейнбека был отмечен его неустанным стремлением к творческому поиску: даже после удачно написанной книги он хотел не повторить успех, а написать.нечто новое по форме и тематике. В 40-50-е гг. у него появилось "новое видение" Америки: смягчились социальная критика, резкость тонов, но проявилась большая психологичность, склонность к философским обобщениям, к притче, аллегории, обращенность к общечеловеческим проблемам. Это продемонстрировали такие его романы, как "Консервный ряд" (1954), "Заблудившийся автобус" (1947) и особенно эпический по масштабу роман "К востоку от рая" (1952), построенный как хроника фермерского семейства Трасков.

Мастерство и гуманизм Стейнбека ярко сказались в его повести "Жемчужина" (1947), произведении притчевой, аллегорической структуры, выдержанном в поэтической, слегка стилизованной, близкой к фольклорной манере. Среди образов повести, исполненных особой выразительности, замечателен образ жемчужины: в ней, как в бальзаковской шагреневой коже, реальное соединяется с фантастическим. Финал, где Кино швыряет жемчужину в море, вызывал споры: что это - акт отчаяния, признание поражения героя? Однако, скорее, это - свидетельство нравственной победы Кино, его освобождения от иллюзий. Герой, сражавшийся за свое счастье, уходит со страниц повести другим, повзрослевшим человеком.

В последние десятилетия путь Стейнбека был неровным. Однако последний роман писателя "Зима тревоги нашей" (1961) (кстати, инсценированный во МХАТе) заставил даже недругов говорить о "возрождении Стейнбека". В 1962 г. ему была присуждена Нобелевская премия по литературе. В 1963 г. побывал в Москве. Однако в дальнейшем поездка во Вьетнам, к солдатам, сражавшимся в джунглях, поддержка официальной политики Вашингтона (что шло вразрез с позицией большинства писателей США, протестовавших против этой войны) больно ударили по репутации Стейнбека.

Плодовитый, вдохновенный художник, он говорил: "Я пишу непрерывно. Писание для меня вроде нервного тика. Я схожу с ума, когда не пишу". Его метод, в целом реалистический, был многогранен: включал в себя романтические и натуралистические элементы, иронию, юмор, гротеск, символику и аллегорию, бытописание и открытую публицистичность.

Юджин О/Нил.

Юджина О'Нила называют «отцом американской драмы». Долгое время драматургия оставалась самым слабым звеном в литературе США. Театр в США в XIX — начале XX в. носил откровенно коммерческий, развлекательный характер, в репертуаре задавали тон «хорошо сделанные пьесы» — легкие комедии, мелодрамы, по большей части европейского происхождения, основанные в ущерб серьезному содержанию на внешних эффектах. Драматургические опыты таких писателей, как Лон­гфелло, Г. Джеймс, Хоуэллс, Твен, Драйзер и др., не были значительными, оставаясь на периферии их творчества. В начале XX века были популярны драматурги среднего уровня, представлявшие американскую действительность в слащаво-оптимистическом духе. Юджин О'Нил обновил и реформировал американскую драматургию и театр. Он оказался в русле тех плодотворных искания, которые характеризовали «новую драму», заявившую о себе на рубеже веков в разных литературах мира.

Первые шаги: О'Нил и движение «малых театров». «Театральное» детство. Чтобы глубоко овладеть ремеслом драматурга, надо с ранних лет не только полюбить театр, но и пропитаться духом сцены, атмосферой кулис, ощутить вкус актерского лицедейства. Все это с юных лет познал Юджин О'Нил (1888—1953): он родился в Нью-Йорке, в семье популярного в свое время актера ирландского происхождения Джеймса О'Нила. Отец блистал в шекспировских ролях, и будущий драматург с детства слышал из его уст взволнованное звучание монологов Гамлета и Отелло. Мать Юджина, ревностная католичка, была вынуждена вместе с детьми сопровождать мужа, хотя и питала неприязнь к театру.

Юджин О'Нил, измученный кочевым образом жизни, отелями, гостиницами, позднее вспоминал: «я рос участником труппы». театр, который О'Нил ребенком наблюдал «изнутри», вызывал в нем резкое отторжение. «Мальчишкой я пересмотрел столько старой, искусственной, романтической чепухи, что всегда испытывал что-то вроде презрения к театру», — писал О'Нил.

Годы странствий. Унаследовав от отца бурный, взрывной темперамент, О'Нил был личностью яркой, сложной, неординарной. 1906 г. Принстонский университет, в котором пробыл около года. Затем началась пора скитаний, которая дала будущему драматургу уникальные жизненные впечатления. Поработав мелким клерком в Нью-Йорке, он отправился в Гондурас с котомкой золотоискателя, но заболел малярией и вернулся в Америку; потом был помощником менеджера в труппе отца. Подобная унылая жизнь быстро стала его тяготить. Некоторое время он работал репортером в нью-йоркских газе­тах, где и напечатал свои первые очерки и стихи. Поэтические дебюты О'Нила не возвышались над средним уровнем.

Затем О'Нила, как когда-то Мелвилла, а позднее Лондона, увлекла «муза дальних странствий». Он записался моряком и совершил свой первый рейс в Буэнос-Айрес: позднее плавал на аргентинском судне, ходил в Южную Америку, Африку, Англию. Корабельная служба длилась несколько лет. Сойдя на берег, он попробовал стать актером в труппе отца, сотрудничал в газете в Коннектикуте. Беспорядочный быт, алкоголь подорвали его здоровье, врачи обнаружили туберкулез. О'Нила на грани нервного истощения положили в санаторий. Там весной 1912 г. он даже пытался покончить собой. На больничной койке О'Нил впервые попробовал свои силы на драматургическом поприще. Почувствовав вкус к написанию пьес, бывший матрос, очеркист, газетчик, поэт решил, что это — его истинное жизненное призвание.

В санатории О'Нил написал несколько одноактных пьес, лучшей среди которых была «Паутина». Поправив здоровье, О'Нил учится в Гарвардском университете в семинаре по драматургии Джорджа Пирса Бейкера (George Pierce Baker, 1886—1935), видного театроведа, режиссера, педагога, внесшего значительный вклад в укрепление позиций реализма на американской сцене.

О'Нил-художник формировался в канун Первой мировой войны, дышал воздухом радикального брожения, вдохновлявшего художественную богему Гринвич Вилледжа. Его общественные взгляды в эти годы носили туманную социалистическую окраску. В 1914 г. в стихотворении «Братоубийство» он осудил американскую интервенцию в Мексике. В том же году он дебютировал первым сборником «Жажда и другие одноактные пьесы». Сборник был выпущен на средства отца. После этой публикации 0*Нил написал своему наставнику Бейкеру, что его цель - «стать драматургом или никем».

«Театральный Ренессанс» - Период с 1915 по 1925 г., отмеченный интенсивным обновлением драмы и сцены и фактически синхронизированный с «поэтическим Ренессансом». «Пионерскую» роль сыграл в нем Юджин О'Нил. В своих пьесах О'Нил отозвался на важные перемены в художественной жизни США, которые проявились в движении так называемых малых театров, активно функционировавших с начала 1910-х годов. Это были поначалу небольшие по численности труппы, возникшие в разных городах США. Созданные энтузиастами-новаторами, они носили на первых порах любительский характер, затем выросли в профессиональные коллективы. Ориентируясь на широкого демократического зрителя, «малые театры» дали сценическую жизнь лучшим образцам мировой драматургии, а также пьесам молодых американских авторов, в том числе и О'Нила. Они утверждали в целом реалистические сценические принципы, отклоняя шаблоны бродвейского коммерческого театра.

В 1915 г. разрозненные театральные группы создали объединение «Провинстаун плейере» (Provincetown Players), во главе которого встал видный режиссер-экспериментатор Джордж Крэм Кук. «Провинстаун плейере», трансформируясь, обновляя труппу и режиссуру, просуществовал до 1929 г. и сыграл важную роль в закреплении новых реалистических принципов драматургии, театрального искусства и режиссуры США. К середине 1920-х годов на его сцене было поставлено более 90 пьес драматургов «новой волны» (Эдна Сент-Миллей, Сьюзен Гласпелл, Поль Грин и др.). На сцене «Провинстаун плейере» увидели свет рампы и ранние одноактные пьесы («Жажда», «Луна над Карибами») О'Нила, творческие установки которого совпадали с эстетическими принципами Дж. Кука.

Обретение зрелости. Уже сами персонажи ранних пьес драматурга-дебютанта представляли вызов коммерциализированному бродвейскому театру, его респектабельным героям и искусственным, далеким от реальности сюжетам. О'Нил выводит на сцену моряков, бродяг, люмпенов, проституток, людей «дна», изъясняющихся не рафинированным слогом, а грубыми жаргонизмами. Действие в этих пьесах разворачивается на палубе, в матросском кубрике, в портовом кабаке, в экзотических тропических странах.

«Жажда»: Проницательный знаток человеческой души, внимательно читавший Фрейда, О'Нил дает понять: корни расовых предрассудков — не только вне индивида, в общественных отношениях; порой они запрятаны в тайниках человеческой души, на уровне подсознания.

«Любовь под вязами»: драма в доме Эфраима Кэбота. Глубинный мотив — власть собственности над людьми, определяет социально-психологические коллизии в знаменитой драме «Любовь под вязами» (1924). Время действия — 1850-е годы, место — одна из ферм Новой Англии. Это угрюмое старое здание, перед которым склонились два мощных вяза. Они «не только защищают дом», но и подавляют его, в них есть что-то «от изнуряющей ревности, от эгоистической материнской любви».