Идеи свободы и ненасилия в педагогике Л.Н. Толстого

Лев Николаевич Толстой известен прежде всего как гениальный писатель. Но всю свою сознательную жизнь, около 60 лет, он неустанно занимался педагогикой. Во имя ее он даже порой прерывал свою работу над романами, в частности, над "Войной и миром" и "Анной Карениной". Нет сомнений, что он придавал своей педагогической деятельности первостепенное значение. Об этом свидетельствуют, в частности, его слова о том, что после написания азбуки, он может умереть с миром^[1].

Педагогическая деятельность Толстого была чрезвычайно многогранной. Это и организация деятельности школ в Ясной Поляне и ее окрестностях, и ведение педагогических семинаров, и основание журнала, и работа в качестве учителя, и написание Букваря, и издание многочисленных произведений для детей и юношества, и попытки консолидации деятельности российского педагогического сообщества. Каково же идейно-концептуальное содержание педагогики Толстого?

Если сравнивать его с западными педагогами, то бросается в глаза близость Толстого к Руссо и Песталоцци. Подобно Руссо он был возмущен социальными несправедливостями, особенно теми, которые выпадали на долю крестьянства. Как и великий француз, он видел выход из создавшегося положения в образовании угнетенных масс. В связи с этим он выдвигал на первый план ценность свободы личности, отвергал авторитарное образование, ограничивающее свободу ребенка.

Как и Песталоцци, им двигала любовь к детям. Неслучайно он уподоблял грязных и чумазых, плохо одетых крестьянских детей ангелам, по своей природе сочетающим в себе добро, красоту и истинность. Концепт природосообразности был характерен для Толстого, пожалуй, в степени, не меньшей, чем для Песталоцци.

Разумеется, Толстой во многих отношениях отличался и от Руссо, и от Песталоцци. В силу своего необычайно развитого писательского таланта он с успехом реализовал литературно-эстетическую функцию образования. Но отметив это обстоятельство, мы не отразили подлинный фундамент теории Толстого, который был для него одинаков как для литературы, так и для педагогики.

Имеется в виду его теория непротивления злу насилием, окрашенная в религиозные тона. Руссо защищал положения так называемой естественной религии, которая, впрочем, была обрамлена его политологическими идеями. Песталоцци был пиетистом, обращая особое внимание на пропаганду необходимости трудиться, причем максимально добросовестно. Швейцарец переходил от этического концепта любви непосредственно к концепту труда. Тема трудового воспитания занимала видное место и в творчестве Толстого. Но между концептами любви и труда он ставил концепт ненасилия. Любовь к ребенку, включающая насилие, уже не является подлинной любовью. Ребенок свободен, ибо в противном случае над ним совершается насилие. Все педагогические концепты Толстой так или иначе интерпретировал в горизонтах этики ненасилия. А так как он был плохо понят, то неудивительно, что власти, относясь к Толстому с нескрываемым подозрением, препятствовали его педагогической деятельности, обусловливая известные перерывы в ней. Существо своего учения писатель изложил в работах "Исповедь" (1879– 1882) и "В чем моя вера?" (1884).

Вопреки широко распространенному мнению Толстой не призывал быть безучастным к злу. Он просто считал, что зло можно победить не насилием, а исключительно любовью. Известен случай, когда крестьянский мальчишка больно ударил его дочурку, которая прибежала к отцу с жалобой на грубияна. Толстой посоветовал ей отнести мальчишке горсть малины, редкого в ту пору лакомства.

Все, что предлагал Толстой в педагогике, в частности ведение занятий в форме беседы с детьми, поощрения их творческих задатков, недопущения наказаний, отсутствие домашних заданий, так или иначе определялось его теорией ненасилия. Но можно ли теорию ненасилия обосновать не ссылками на религию, как это делал Толстой, а на науку? Чтобы ответить на этот вопрос, надо рассмотреть содержание общественных наук, в том числе юриспруденции, в которой обсуждаются различные формы наказания граждан, так или иначе нарушивших закон. Тут же выясняется, что науки не отрицают правомерность определенных форм принуждения, которые варьируются в известных границах в соответствии со спецификой субъекта наказания. Менее всего принуждение уместно применительно к детям. Таким образом, Толстой был недалек от истины. Недостаточное его знакомство с общественными науками не позволило ему встать на позиции научной этики.

11 Педагогическая антропология русского зарубежья: В.В.Зеньковский

В последние годы продолжается процесс возвращения на Родину наследия науки Русского Зарубежья. Современные российские ученые используют в своей работе неизвестные в коммунистическое время научные труды русской эмиграции. Одним из направлений гуманитарной науки, возвратившимся в Россию в 1990-е годы, является педагогика Русского Зарубежья. Данное направление российской педагогической науки существовало параллельно с советской ветвью.

Советская педагогика основывалась на классово-партийной ориентации образования и науки, русская зарубежная - на аксиологическом понимании для образования православия, культуры, свободы личности и традиций дореволюционной школы. Педагогика Русского Зарубежья в первую очередь изучала проблемы образования и воспитания, появившиеся в эмиграции и неизвестные в дореволюционной школе.

В 1920-е-1930-е годы возникают педагогические высшие учебные заведения в таких центрах русской эмиграции, как Белград, Париж, Прага, Харбин. В них создаются кафедры педагогики, психологии, педологии, физического воспитания, внешкольного образования. В эмиграции продолжалась деятельность русского общественного педагогического движения, проводились педагогические съезды.

Василий Васильевич Зеньковский родился в семье учителя в Подольской губернии. По окончании гимназии он поступил в Киевский универси-тет, где учился на естественно-математическом и истори-ко-филологическом факультетах. В 1913-1914 годах слушал лекции в университетах Германии, Австрии и Италии. По возвращении стал профессором психологии в Киев-ском университете св. Владимира. В 1918 году Зеньковский занимал пост министра в правительстве гетмана Скоропадского, а в 1919 году организовывал работу Украинского православного Собора. В том же году эмигрировал сначала в Югославию, а затем в Чехословакию, где с 1923 по 1926 годы был директором Пражского педагогического ин-ститута. После 1926 года переехал во Францию и прожил там до конца жизни, являясь профессором Богословского института в Париже. В 1920-е-1930-е годы возглавлял одно из направлений педагогического общественного движения - Педагогическое Бюро по делам средней и низшей русской школы за границей.

В 1942 году Зеньковский принял священнический сан, а в 1944 году был избран

деканом педагогического факультета Богословской Академии. С 1923 по 1926 годы Зеньковский являлся председателем Русского студенческого христианского движения (РСХД) и вплоть до своей смерти продолжал участвовать в делах данного движения. Он стал редактором журнала «Вестник РСХД», в котором печатались статьи по православной педагогике.

Основные философские и педагогические сочинения В.В. Зеньковского: «Русские мыслители и Европа», «Н.В. Гоголь», «Проблемы воспитания в свете христианской антропологии», «Психология детства», «Русская педагогика в XX веке», «История русской философии». Он организатор уникальных исследований по влиянию войны и эмиграции на детей. Основными направлениями в педагогическом творчестве В.В. Зеньковского являлись психология детства и религиозное воспитание детей. В любой его педагогической работе (и психологической, и теологической) можно найти проблематику взаимодействия общества и личности. Главным путем педагогического вмешательства в жизнь ребенка Зеньковский рассматривал постановку и решение основной задачи нравственно-религиозного воспитания: подготовить дитя к вечной жизни. Но, в отличие от Руссо, он не считал нужным для сохранения нравственного идеала отделять ребенка от социума. Зеньковский полагал заблуждением считать, что источник зла находится лишь во внешней среде. Он полемизировал с идеями педоцентризма, подчеркивая, что нельзя говорить о воспитании личности в детях вне содержания жизни личности, вне учета среды вокруг нее. Зеньковский выступал за активное социальное христианство, реализующее себя в помощи ближнему человеку. Он считал важным проявлением духовности человека его природную социальность — тягу к общению.

В основе воспитания, следовательно, должно лежать общение (соборность) как проникновение в чужой социальный мир для раскрытия собственного мира. Педагогические идеи Зеньковского по общественному воспитанию детей согласуются не только с мыслями его сподвижников по православной педагогике, но и с идеями педагогов-реформаторов начала ХХ века Джона Дьюи, К.Н. Вентцеля, И.И. Горбунова-Посадова, С.Т. Шацкого. Первой его работой, посвященной проблемам педагогики детского движения, стала брошюра «Социальное воспитание» (Москва, 1918 г.).

В своей работе «Социальное воспитание», Зеньковский назвал социализирующими институтами в демократической России 1917 года семью, школу и формы «внепедагогического социального общения». Главным из них он считал школу: «Школа должна готовить не только образованных людей, не только дельных работников, но и граждан, способных к общественной работе. Мы ждем не только расширения школы, не только тех реформ, которые обеспечат общедоступность и единство школы, но мы ждем и внутренней реформы школьного дела, его углубления и приближения к жизни. Школа должна стать носительницей высших идеалов общественности и истинным орудием социального прогресса». В то же время Зеньковский считал, что классическая школа излишне дисциплинирует и регламентирует личность ребенка, не дает проявиться его активности и творчеству. Зеньковский предлагал проведение специальных шагов по реформе школы: введение трудового воспитания, широкое применение игрового метода, создание самоуправления школьников и «внешних от школы» детских организаций. О педагогической ценности детского движения Зеньковским сказано в данной работе отдельно: «Особенно полезной и целесообразной формой внешкольного общения детей является детский клуб. Правильная организация детского клуба открывает перед каждым юным существом возможность свободного выбора различных форм деятельности, открывает простор социальным запросам детей… Огромное значение для воспитания имеет летняя трудовая колония, в которой дети не только познают трудовое сотрудничество и нужные для жизни навыки, но и приобретают в высшей степени важный опыт социальной активности, живое проникновение духом солидарности». В эмиграции Зеньковский по-новому взглянул на ранжирование факторов социализации детей. По итогам проведенных им в 1923-1926 годах социологических исследований среди детей русских эмигрантов он отметил ослабление традиционных институтов социализации (семьи и школы) и возрастание влияния на формирование личности ребенка православной церкви, русских интернатов и детских общественных организаций (скаутов, витязей, детских групп РСХД). Говоря о принципах и методах общественного воспитания детей, Зеньковский размышляет в соответствии с идеями реформаторской педагогики. В.В. Зеньковский видел главную задачу социального воспитания в развитии социальной активности, в привитии «вкуса» к социальной деятельности, «в помощи молодежи обрести самих себя, овладеть теми силами, какими располагает наше время, воодушевить тем идеалом, во имя которого должно преображать жизнь». Детей Зеньковский призывает активно участвовать в общественной жизни: «Благо индивидуальности заключается в усилении и расширении социальной активности. Чем больше отдаем мы себя социальной деятельности, чем многообразнее наши социальные связи, тем выше стоит индивидуальность в своем развитии». Говоря об этом, Зеньковский, на наш взгляд, имеет в виду то, что молодой человек, имеющий представление о социально-политической обстановке в стране, проще найдет свою нишу в структуре общества. Он раньше начнет продвижение по социальной лестнице и быстрее достигнет ее вершин.

Одной из обязательных форм социализации детей Зеньковский называл национальное воспитание. Как социальный психолог Зеньковский исследовал сущность патриотизма, утверждая, что «национальное чувство, достигшее своего полного раскрытия, свободное от соблазнов тщеславия и гордости, является одним из ценнейших и продуктивнейших проявлений духовной сферы в нас… Смысл национального воспитания в том, что оно должно осуществляться не через сосредоточение на нем, а путем просветления и углубления его связей со всей духовной жизнью, усиления религиозного смысла, чувства Родины, развития потребности жертвенного служения ей».

Важным механизмом социального воспитания В.Зеньковский считает социальную наследственность. Определяя традицию как всю совокупность духовного содержания, накопленного предыдущими поколениями, он показывает, каким образом осуществляется социальное наследование и поясняет важность этого процесса именно в детстве. Для усвоения традиции и нужно столь длинное детство, какое свойственно человеку. Восприятие традиции происходит в живом социальном общении, в социальном единстве. Социальное наследование развивается преимущественно на эмоциональной основе. Дети очень рано, ещё до возникновения мышления в его подлинных формах, обнаруживают поразительную способность к социальному ориентированию. Оно позволяет душе ребёнка переживать как ощущение своей силы, так и своей слабости. Переживание силы рождает самоутверждение личности с её собственной инициативой, творчеством. «Смелость, порой упрямство, сила воли, уважение к самому себе, стремление настоять на своём, добиться осуществления своих планов – таковы те психические факты, в которых обнаруживается рост индивидуальности» [11].

В дальнейших своих работах В.В.Зеньковский развивает понятие «личности», работая над построением концепции метафизики человека. Анализ идей русских философов оказал влияние на созданную В.В.Зеньковским оригинальную систему, включающую в себя религиозные и социально-философские представления, антропологию, с детально проработанными в её русле проблемами воспитания.

Основу антропологических построений Зеньковского составляет христианское учение об образе и подобии Божием в человеке. Личностное начало каждого человека связано с наличием в нём образа Божия, который является «последней глубиной индивидуальности и своеобразия, единичности, изнутри определяющей незаменимость и значение каждого человека» [12].

Уникальность педагогической системы В.В.Зеньковского заключается в том, что им было исследовано и творчески проработано богатейшее наследие российской религиозно-философской мысли. Русский социальный синтез позволил В.В.Зеньковскому выстроить универсальную воспитательную концепцию, отразившую единство и взаимообусловленность семейного, социального и религиозного становления личности. Своеобразие российского менталитета, укоренённого в самобытности русской культуры и социальной психологии, природно-географического, социально-политического, экономического факторов с одной стороны, и открытости и готовности к приятию всего остального мира души русского человека, с другой,- получило в воспитательной системе Зеньковского наиболее ёмкое выражение.