В ходе боев под Прохоровкой это был второй и последний поединок с противником 15-го гв. оттп. На какое-то время его экипажи смогли задержать продвижение боевой группы «Лейбштандарт», но при этом понесли серьезные потери. Как танковая часть полк практически перестал существовать. Из 13 боевых машин на ходу осталось 4, еще 4 танка было подбито и осталось на территории, занятой врагом, а один экипаж пропал без вести вместе с машиной. Погиб командир 1-го тб ст. лейтенант Королько, были ранены 12 танкистов, в том числе командир 2-го тб капитан Иванин. При попадании очередного снаряда в командирский танк был тяжело контужен исполняющий обязанности командира полка подполковник С.А. Франков{50}. При его спасении проявил смелость и находчивость старший техник-лейтенант Наумов. Он сам вытащил с поля боя, а потом эвакуировал подполковника. После чего под плотным артиллерийским огнем самостоятельно сумел отремонтировать, заправить танк и вывести его с поля боя. За проявленное мужество офицер был награжден орденом Красной Звезды{51}.
Ожесточенные бои шли на окраинах хутора Ивановский Выселок и южнее. Отошедшие в село роты 2/285-го сп плотным огнем поддерживал 269-й мп, отсекая пехоту и мотопехоту от бронетехники. Минометчики несколько раз срывали попытку эсэсовцев под прикрытием самоходок отбросить батальон из хутора и закрепиться в нем. Между 15.30 и 16.30 танки 169-й тбр, сдерживавшие группу Бекера на левом фланге батальона Смирнова, отошли, и его левый фланг был полностью смят.
Уже с утра у полковника А.К. Карпова возникли серьезные проблемы с управлением войсками. При налете вражеской авиации линии связи с передовыми батальонами были повреждены, радиостанции не работали. Примерно через 1,5 [83] часа с проблемой удалось справиться, связисты устранили порывы. После полудня, когда бой шел уже в глубине обороны полка, связь вновь оборвалась и восстановить ее в полном объеме возможности уже не было. Приказы и распоряжения пытались отдавать через посыльных. Но толку от этого было мало. Полк оборонялся на участке в несколько километров, автотранспорта не было, передвигаться на лошади – слишком опасно, хорошая цель. Поэтому, когда связной, наконец, приходил пешком и вручал приказ, к этому времени он уже не отвечал оперативной обстановке. Приходилось надеяться на умение и сообразительность командиров батальонов, требовать от них, чтобы чаще присылали в штаб с донесениями своих связных. Когда стало ясно, что уличные бои идут в свх. «Комсомолец» и восточнее от него, а от комбата-2 сведений нет, из штаба полка, располагавшегося южнее свх. «Сталинское отделение», в Ивановский Выселок пешком пошел заместитель начальника штаба капитан И.М. Бондаренко, чтобы уточнить обстановку. О том, чем закончилась эта разведка, Иван Михайлович так вспоминал после войны:
«Штаб 285-го сп располагался в трех землянках, накрытых двумя накатами бревен, было много оборудованных щелей, рядом газоубежище. Две землянки уже были разрушены бомбами, в третьей – ударная волна сдвинула перекрытия, из-за чего было опасно находиться в ней. Штабная рация и телефоны находились в щелях. Кругом десятки воронок от авиабомб и крупнокалиберных снарядов, гарь и смрад от убитых лошадей. За трое суток тяжелых боев многие офицеры штаба, радисты, связисты, связные – погибли или были тяжело ранены. Во второй половине дня на левом фланге полка, где оборонялся 2-й сб, была тревожная и не ясная обстановка. Я взял с собой шесть человек солдат, находившихся при штабе, и под прикрытием леса добрался до поляны. Впереди в 300–400 метрах Ивановский Выселок, где располагался штаб 2-го сб, которым командовал мой боевой друг по Мичуринскому госпиталю капитан Смирнов.
День стоял солнечный, погожий. Бой утих. Странно было, что в деревне не видно ни одного нашего воина, не видно и немцев. И ни единого выстрела. На пути также никого из наших, в том числе и со 2-м сб, мы не встречали. Решил выяснить обстановку, и мы по-пластунски поползли вперед, а где была высокая трава, бурьян, то двигались на получетвереньках. Солдаты вооружены автоматами, ручными гранатами «лимонками», я взял с собой кроме пистолета и автомат ППШ. [84] В 10–15 метрах от окраинного дома поднялись во весь рост и вбежали в дом, в котором все было опрокинуто вверх тормашками. Выглянул в разбитое окно и за домами, на противоположной стороне улицы, увидел больше пятнадцати танков и бронемашин немцев, стоящих возле домов и сараев. Немцы не заставили себя ждать. Через одну-две минуты фрицы забегали, залопотали, выкрикивая непонятные команды, и тут же в мгновение ока открыли по дому огонь из пулеметов и автоматов. Поднялась невообразимая трескотня. Мы выскочили через окно и огородами под прикрытием дома пробежали метров сто быстрее лани. Потом были прижаты к земле пулеметным огнем и начали ползти, бороздя носом землю.
Немцы несколько раз прицельным огнем заставляли нас целовать родной чернозем, но как только огонь ослабевал, вновь подымались и бежали. Падали, ползли и опять бежали... Недалеко от опушки рощи были накрыты минометным огнем, но, к счастью, никто не пострадал. Перебежали и упали в крутой овражек на опушке леса. Отдышались, привели себя в порядок. И в минуты относительного затишья подумал я: какую же мы допустили оплошность. Одно дело, что мы попали «как куры во щи», но еще страшнее было попасть живыми в лапы фашистов. Ведь у меня в полевой сумке находилась топографическая карта с нанесением оперативной обстановки: район обороны полка и соседних полков, места нахождения их штабов и штаба дивизии, огневых позиций артиллерии и т. д. Одним словом, полная оперативная секретная полковая карта, на которой к тому же был нанесен и код. Я по существу пошел в разведку и все документы, в том числе и личные, должен был оставить в штабе полка.
Стрельба прекратилась, немцы вроде успокоились. Я собрался с группой двигаться к штабу полка. И вдруг перед нами над поляной повис медленно спускающийся парашютист. Немцы открыли по нему сильный огонь из пулеметов и автоматов, это оказался старший лейтенант, Герой Советского Союза, его тело было изрешечено сотней пуль. Безжизненное тело летчика упало на землю недалеко от нас. Мы бросились к нему, но он уже не дышал, обрезали стропы и принесли его в штаб. В тот же день, 10 июля, в штаб полка прибыли представители авиасоединения и увезли тело своего товарища»{52}. [85]
Оттеснив 169-ю тбр и подразделения 285-го сп на вторую траншею (за Ивановский Выселок), «Лейбштандарт» перенесла усилия своей боевой группы на левый фланг. Настойчиво пробивая путь через Ивановский Выселок к Сторожевому, Виш параллельно стремился осуществить свой прежний план – зайти в тыл защитникам свх. «Комсомолец». Для этого после прорыва у изгиба железнодорожной насыпи появилась реальная возможность его осуществить. Поэтому группа Бекера (1/2-го грп), войдя в прорыв за подразделениями майора Зандига (2/2-го грп), повернула к лесу западнее совхоза, а затем через позиции 2-го грп СС по грейдерной дороге на Прохоровку был введен разведбатальон дивизии. Он получил приказ: прикрывая левый фланг 2-го грп от возможных контратак из свх. «Комсомолец», овладеть выс. 241.6, расположенной в 1,5 км восточнее совхоза, а при благоприятном развитии обстановки зайти в тыл оборонявшим совхоз.
На правом фланге боевой группы «Лейбштандарт» начали постепенно вводиться в бой подразделения «Дас Райх», чтобы сменить 2-й грп у Ивановского Выселка и продолжить наступление на Сторожевое. Это позволило X. Крассу сосредоточить все усилия на расширении коридора прорыва через свх. «Комсомолец» на север, к селам по левому берегу реки и на восток к выс. 241.6.
Отслеживая складывающуюся ситуацию, Хауссер понимал, что в районе совхоза советские войска дерутся на подготовленных рубежах, и позиции они могут держать долго. Поэтому он попытался взять этот участок в кольцо встречными ударами 6-го грп мд «Мертвая голова» из района Васильевки на юг и 2-го грп «Лейбштандарт» от выс. 241.6 на север. Но скоро стало ясно, что этот замысел трудноосуществим, так как здесь действовало значительное число советских танков, а дивизия СС, из-за минных полей, ввести в бой свои танковые полки пока не может. Поэтому командование корпуса решило продолжить концентрировать огневую мощь на узком участке и по мере возможности выдавливать подразделения 285-й сп с их рубежей, постепенно расширяя прорыв. К 15.00, окончательно сломив сопротивление 2/285-го сп, эсэсовцы «Лейбштандарт» ворвались в свх. «Комсомолец». Штаб дивизии сообщал в корпус:
«Хорошо окопавшийся противник оборонялся ожесточенно, но после захвата позиций сопротивление ослабло. Многочисленные русские обратились в бегство. С 14.00 – сильный огонь танков из укрытий на склонах и с северо-западной окраины [86] урочища Сторожевое мешает дальнейшему продвижению вперед»{53}.
Это продолжал действовать 371-й тб 169-й тбр в лесу севернее совхоза.
Из дневной сводки «Дас Райх»:
«В 14.45 3-й батальон полка «Германия» за правым крылом атакующей боевой группы Красса перешел в наступление на железнодорожный поворот и достиг Ивановских Выселок, в дальнейшем батальон будет пробиваться на северо-восток. Незначительная деятельность вражеской авиации, отдельные налеты бомбардировщиков на участок полка. Бомбардировка дороги южнее Лучек и самого села»{54}.
Получив сообщение о прорыве, командир 48-го ск пытается блокировать его, но собственных сил у него нет, поэтому немедленно обращается к соседу. В 14.40 его начальник штаба полковник Щеглов направляет с офицером связи генерал-майору А.Ф. Попову следующее письмо:
«1. Противник силою до полка пехоты, при поддержке 50 танков, развернувшись в районе высоты 258.2, атаковал и прорвал передний край обороны 285-го сп 183-й сд и развивает успех в направлении Ивановские Выселки – Сторожевое.
2. Прошу помочь одной танковой бригадой контратаковать противника. О месте сосредоточения танковой бригады и о времени атаки прошу договориться с командиром 183-й сд, КП которого расположен на южной окраине Красное»{55}.
На документе есть отметка о том, что он был получен адресатом в 16.20.
Ближайшим к месту событий танковым соединением оказалась 26-я тбр. Ее боевые машины были вкопаны на рубеже: Михайловка – /иск./ свх. «Сталинское отделение», не доходя 0,5 км до железнодорожной насыпи. После получения донесения из штаба З.З. Рогозного, генерал-майор А.Ф. Попов отдал приказ комбригу П.В. Пискареву о выдвижении всей бригады к выс. 241.6. Чуть раньше, в 15.30, командир 25-й гв. тбр 2-го гв. Ттк подполковник С.М. Булыгин получил информацию из штаба 2-го тк с офицером связи о том, что немцы разбили 15-й гв. отпп и могут двинутся на Сторожевое, а значительные силы противника прорвались через свх. «Комсомолец» и двигаются [87] к Прохоровке. К тому времени его бригада уже находилась на северо-западных окраинах Жимолостного и Дальнего Должика. Оценив обстановку, комбриг немедленно выдвинул 1-й тб бригады к выс. 230 (восточнее Виноградовки), чтобы в случае необходимости оперативно отреагировать на ситуацию, и оказался прав. Через два часа полковник А.С. Бурдейный отдал приказ: 1-му тб атаковать неприятеля в районе Ивановского Выселка.
Пауль Хауссер был старым воякой, поэтому для него не составило большого труда просчитать действия советского командования в этой ситуации. В то время как полковник Щеглов писал записку командиру 2-го тк с просьбой о помощи, в 14.50 обергруппенфюрер СС сообщил своему начальнику штаба:
«Правый фланг 2-го грп «Лейбштандарт» перешагнул линию железной дороги по обе стороны Ивановских Выселок. Левый фланг в наступлении на выс. 241.6. Сопротивление пехоты незначительное. Вероятно, будет атака вражеских танков из леса южнее совхоза «Сталинск»{56}.
После 15.00 боевая группа дивизии бригаденфюрера Виша продолжала вести бой в свх. «Комсомолец» с истекающими кровью батальонами полковника А.К. Карпова. К этому моменту в полку вышли из строя все основные средства ПТО, оставались гранаты и бутылки с зажигательной смесью. Стремясь приостановить дальнейшее движение вражеской бронетехники в направлении Прохоровки, генерал А.С. Костицин подтягивает в район восточнее выс. 241.6 свой резерв – 18-й оиптад ст. лейтенанта Давыденко. Поняв это, эсэсовцы начали выводить танки и штурмовые орудия на дистанцию 150–200 м от узла сопротивления вдоль дороги на Прохоровку, в упор перепахивая оставшиеся дзоты и окопы снарядами. Разведбатальон СС с дивизионом штурмовых орудий настойчиво рвался на восток к выс. 241.6. Из донесения 2-го тк СС:
«...В 16.20 дивизия «Лейбштандарт» преодолела поворот железнодорожной дороги в северо-восточном направлении и выс. 241.6, несмотря на ожесточенное сопротивление, вражеские контратаки, прежде всего танков из района совхоза «Сталинск», была взята».
В указанное в донесении время эсэсовцы [88] лишь вышли на гребень высоты, бой за нее продолжался еще более двух часов.
На правом фланге дивизии «Лейбштандарт» (район ур. Сторожевое) стойко дрались 169-я тбр и 15-й гв. отпп 2-го тк. К вечеру эсэсовцы окончательно вытеснили 2/285-го сп и 169-ю тбр из Ивановского Выселка, но дальше их продвижение было окончательно остановлено. Из отчета штаба 169-й тбр за 10 июля:
«...К 15.00 противник усилил артиллерийский и минометный огонь и воздействием авиации потеснил нашу пехоту за линию железной дороги. Бригада на рубеже свх. «Комсомолец», железнодорожная будка, в 1 км южнее Ивановский Выселок до 19.00 упорно сдерживала превосходящие силы противника, но в тяжелых боях, понеся большие потери, отошла за линию железной дороги, приняв оборону в районе: безымянная высота в 1,5 км западнее Сторожевого. Мотострелковый батальон занял оборону на рубеже западная опушка леса, что западнее Сторожевое, овраг в 1 км северо-западное Ивановского Выселка»{57}.
Вклинившиеся в лес эсэсовцы были вынуждены до конца дня отбивать яростные атаки наших танкистов и мотопехоты. Из донесения штаба 4-й ТА на 21.30:
«...Части дивизии («Лейбштандарт». – В.З.) в настоящее время ведут ожесточенный бой с танками упорно сопротивляющегося противника в юго-западной части леса севернее Сторожевое»{58}.
Из донесения штаба 2-го тк СС на 21.25:
«...Сильный фланкирующий артиллерийский огонь с северного берега Псёла замедлил продвижение дивизии СС «Лейбштандарт». Полк «Германия» также перешагнул через железнодорожный поворот южнее Ивановских Выселок и наступает на юго-запад»{59}.
После 17.00 против разведбатальона «Лейбштандарт» в контратаку перешла 26-я тбр. Бой разгорелся с новой силой. Вклинение противника в третий тыловой рубеж оказалось незначительным, поэтому дивизии Виша и Крюгера для развития успеха из-за мин не могли ввести большое число танков. [89] Вместе с тем сильный минометный огонь и контратаки наших танков срывали попытку боевых групп дивизий СС начать фронтальное наступление вдоль железной дороги на Прохоровку и на Сторожевое. К 22.00 в район будки железнодорожного обходчика (0,5 км восточнее Ивановского Выселка) вышел 1/25-й гв. тбр и вступил в бой с находившимися в роще, восточнее хутора Ивановский Выселок, 6 самоходками. После короткой перестрелки с батальоном вражеская бронетехника отошла к свх. «Комсомолец». Таким образом, выход и к станции, и к Сторожевому советскому командованию удалось прочно заблокировать.
В первый день Прохоровского сражения в полосе наступления 2-го тк СС советское командование вместе со ствольной артиллерией широко применяло полки реактивной артиллерии. Так, заметную роль при обороне свх. «Комсомолец» сыграл 80-й гв. мп. С утра и до момента, когда его оставили подразделения 285-го сп, три дивизиона полка PC вели интенсивный огонь по установленным целям. Удары наносили не только по местам концентрации войск противника, складам, но и непосредственно по боевым порядкам наступающей мотопехоты. Вот информация о действиях полка из сводки оперативной группы гвардейских минометных частей Воронежского фронта. По времени, когда производились залпы, можно достаточно точно установить начало активных действий эсэсовцев в этом районе:
8.45. Батарея 361/80-го гв. мп нанесла удар по району свх. «Комсомолец». Выпущено 63 снаряда М-13.
9.45. 3 установки 361/80-го гв. мп произвели залп по мотопехоте западнее свх «Комсомолец». Выпущено 47 снарядов М-13.
13.30. 3 установки 361/80-го гв. мп произвели залп по району свх. «Комсомолец». Выпущено 47 снарядов М-13. Подбито 2 танка, сожжено 4 автомашины.
13.30. 6 установок 362/80-го гв. мп обстреляли район юго-западнее свх. «Комсомолец». Выпущено 88 снарядов М-13.
14.25. 5 установок 360/80-го гв. мп дали залп по танкам противника в свх. «Комсомолец». Выпущено 67 снаряда М-13.
14.50. Батарея 361/80-го гв. мп произвела залп по роще западнее свх. «Комсомолец». Выпущено 63 снаряда М-13. Разбито до 15 подвод. [90]
15.10 6 установок 362/80-го гв. мп обстреляли р-н севернее Ясная Поляна. Выпущено 92 снаряда М-13. Сожжено 2 танка, взорван склад с боеприпасами.
15.40. 5 установок 360/80-го гв. мп дали залп по танкам юго-восточнее свх. «Комсомолец». Выпущено 69 снарядов М-13. Сожжено 4 танка.
Всего за день полк выпустил по участку размером 2,0х2,5 км 536 снарядов М-13, что составило около 10 тонн только одной взрывчатки.
С более высокой интенсивностью по целям в полосе наступления мд СС «Мертвая голова» работали в этот день и дивизионы 66-го гв. и 316-го гв. мп. В течение дня эти два полка произвели десять обстрелов сел Грезное, Прохоровка, Козловка и переправы в селе Красный Октябрь, выпустив в общей сложности 1003 снаряда М-8 и М-13. Ни до, ни после 10 июля под Прохоровкой не велся столь интенсивный огонь «катюшами» по войскам противника.
Если учесть, что вместе с реактивными системами столь же активно работала ствольная артиллерия, в том числе орудия крупного калибра (122-мм, 152-мм гаубицы), тяжелые 120-мм минометы и танки, то можно представить, в какой огненный котел попал неприятель. Все это, вместе со стойкостью нашей пехоты, не позволило эсэсовским дивизиям, в первую очередь «Лейбштандарт», развить тактический успех.
В 16.00, выведя часть сил из Ивановского Выселка к свх. «Комсомолец», командир 2-го грп СС еще раз попытался решительным ударом левофланговых подразделений от железной дороги на север, к пойме реки (через совхоз и выс. 241.6) отсечь 1-й и остатки 2-го сб 285-го сп от основных сил. На оборонявшиеся в районе совхоза подразделения 2-го сб и 3-ю ср 1-го сб (его левый фланг) двинулось 18 единиц бронетехники – «тигров» и штурмовых орудий. После двухчасового боя левый фланг 1-го сб противник смял, и батальон отошел на рубеж: Васильевка – 300 м южнее южных окраин Андреевки. 2-й сб, принявший основной удар дивизии «Лейбштандарт», был полностью рассеян. Группами и поодиночке его бойцы под давлением превосходящих сил противника отошли в села Васильевка, Андреевка и в хутор Сторожевое. Попытка эсэсовцев преследовать отходящую пехоту натолкнулась на сильный огонь минометных полков и танковых бригад корпуса А.Ф. Попова.
На этом активные действия на правом фланге 69-й А 10 июля закончились. Тем не менее интенсивная перестрелка, [91] в том числе с применением танков и артиллерии, то вспыхивала, то затихала вплоть до полуночи. Продвижение эсэсовцев на Прохоровку было приостановлено, но выбить части «Лейбштандарт» и «Дас Райх» из района свх. «Комсомолец» – выс. 241.6 – х. Ивановский Выселок и восстановить прежнее положение на левом фланге 183-й сд командованию 48-го ск, несмотря на привлечение сил 26-й тбр и 169-й тбр, не удалось.
Оперативную устойчивость нашей обороне в районе Васильевка – свх. «Комсомолец» – выс. 241.6 – Ивановский Выселок придавали бригады танковых корпусов генерал-майора А.Ф. Попова и полковника А.С. Бурдейного. Танкисты не только вели губительный огонь из укрытий, но и предпринимали короткие контратаки для восстановления утраченных рубежей. Это расстраивало планы врага, вынуждало его переходить к обороне и отвлекало от основной задачи – наступления на позиции стрелковых частей. При этом было крайне важно, что эти удары наносились во фланг вклинившихся групп. Но из-за недостатка опыта у советских танкистов атаки часто носили характер лобового удара. Боевые машины шли развернутым строем на позиции боевых групп эсэсовцев, которые уже приготовились к отражению удара, выдвинув в боевые порядки пехоты орудия ПТО, самоходки и танки. В результате, несмотря на то что противник и связывался боем, срывались его планы, он был вынужден распылять ударный клин, при этом советская сторона несла значительные, порой не всегда оправданные, потери. Надо признать, что в ходе боев за Прохоровку во 2-м и 2-м гв. Ттк такие случаи были не редки, несмотря на это, оба корпуса играли очень важную роль при защите тылового оборонительного рубежа. Танкисты дрались храбро, их вклад в победу с первого дня сражения был весьма значителен.
К исходу дня ситуация на правом фланге 183-й сд была очень сложная и неустойчивая. 285-й сп попал в тяжелое положение, его командование не знало, где находятся его батальоны и какие потери они понесли. В 12.00 11 июля начальник штаба майор Н.А. Парахин{60} донес уточненные данные: 29 человек убито, 53 ранено, раздавлено 7 ружей ПТР, 2 станковых пулемета, [92] 3 – ручных, 4–50-мм миномета и 19 винтовок{61}. Но эта информация была собрана у тех командиров, кто сумел выйти из боя. Положение же во 2-м сб установить вообще не удалось, не было известно местонахождение его командиров рот и самого комбата Смирнова.
Бывший начальник штаба «Лейбштандарт» Р. Леманн в своей книге, посвященной истории дивизии, указывает, что ее боевой группе в этот день удалось взять только пленными 180 советских бойцов и командиров из разных частей. Причем только 60 из них отнесены к пленным, а остальные якобы перешли на сторону врага по собственной воле. Возможно, это и так, но в иных источниках эта информация подтверждения пока не нашла.
Значительные потери понес и сыгравший в первый день Прохоровского сражения очень важную роль корпус генерала А.Ф. Попова. Штаб мд «Лейбштандарт» донес, что ее части подбили 53 русских танка, из них 38 выведено из строя «тиграми» и истребителями танков, 9 – штурмовыми орудиями и 6 – пехотой в ближнем бою. Согласно советским источникам, во 2-м тк таковых оказалось 45 боевых машин. Вот эти данные из донесения его штаба:
15-й гв. оттп – вышло из строя в бою 9 танков: не вернулось из боя, сожжено, разбито и осталось на поле боя – 4, подбито и эвакуировано 5, убито – 5 человек, ранено и контужено с выходом из строя – 7.
26-й тбр: подбито и сожжено 16 танков, убито и ранено 107 человек{62}.
99-й тбр: потеряно 3 танка: подбит 1 Т-34, сгорело 2 Т-34, убито и ранено 69 человек{63}.
169-й тбр: потеряла всего 17 танков, в том числе: подбито и эвакуировано 1 Т-34 и 1 Т-70, сожжено и подбито, оставлено на поле боя, занятом противником: Т-34–6, Т-70–9, станковых пулеметов – 3, 82-мм минометов – 2, ручных пулеметов – 9, 76-мм орудий – 3, автомашин – 2, убито – 42 человека, ранено – 127 человек{64}.
Потери дивизии «Лейбштандарт» в людях за 10 июля составили: 197 человек, в том числе 26 – убиты (один офицер), 168 – ранены (8 офицеров) и 3 – пропало без вести. Последние [93] – это экипаж 37-мм самоходной зенитной установки, который в середине дня во время очередной атаки вырвался вперед своих подразделений и проник в лес ур. Сторожевое, где и был захвачен нашими бойцами. В своей книге Р. Леманн достаточно много внимания уделяет этому эпизоду. Связано это с тем, что после войны автор находился в лагере военнопленных на Урале в г. Асбесте и там встретил этих бравых зенитчиков. Они-то и сообщили, как опрометчиво попали в плен, не сумев оказать никакого сопротивления{65}.
Захват противником свх. «Комсомолец», х. Ивановский Выселок и выс. 241.6 не только нарушил систему обороны на подступах к ст. Прохоровка, но существенно осложнил начавшуюся подготовку к фронтовому контрудару, который Н.Ф. Ватутин к этому моменту уже согласовал с Москвой. Рубеж 285-го сп, захваченный 10 июля «Лейбштандарт» был намечен как исходный район корпусов 5-й гв. ТА для нанесения контрудара 12 июля. Это грозило серьезными неприятностями. Получив информацию о выходе немцев к выс. 241.6, командующий 69-й А спешно принимает меры по усилению обороны армии юго-западнее Прохоровки. В связи с отсутствием резервов В.Д. Крючёнкину приходилось перегруппировывать войска, уже задействованные на переднем крае. В 17.15 он передает 81-ю гв. сд генерал-майора И.К. Морозова, точнее все, что от нее осталось, в подчинение 48-го ск. Соединение должно было выйти во второй эшелон на позиции: выс. 147.0, села Волобуевка, Сажное, Кривцово, Щолоково с задачей: прочно удерживая этот рубеж, быть готовой совместно со 2-м гв. Ттк контратаковать в направлении Беленихино, Малые Маячки во фланг 2-го тк СС, рвущемуся в излучину Псёла и к Прохоровке. До этого дивизия генерала И.К. Морозова четыре дня вела тяжелейшие бои, в том числе и в окружении под Белгородом. Утром 10 июля она начала выходить из кольца, потеряв всю дивизионную, полковую и противотанковую артиллерию. Ее командование точно не знало численность полков. Комдив донес, что на 3.00 11 июля соединение имело 3500–4000 человек{66}.
Одновременно, в 17.15, командарм отдает и приказ генерал-майору А.С. Костицину: в ночь на 11.07.43 г. вывести 227-й сп на правый фланг дивизии и расположить его в районе лесного [94] массива севернее ур. Сторожевое и леса южнее Виноградовки. Но в связи с захватом свх. «Комсомолец» ситуация изменилась. 285-й сп отошел за боевые порядки 2-го тк и 32-й мсбр 18-го тк, поэтому комдив-183 был вынужден изменить приказ для полка. Его командиру майору В.Е. Сажинову он ставит задачу: занять участок выс. 241.6 – Сторожевое. Тем самым полк седлал основное танкоопасное направление – грейдерную дорогу на Прохоровку, вдоль которой командование «Лейбштандарт» готовилось нанести основной удар 11 июля. Генерал В.Д. Крючёнкин с решением комдива согласился.
Но перегруппировка запоздала. Обстановка требовала выдвинуть полк значительно раньше. Для удержания рубежей в этом районе пехоты не хватало. Еще в 13.00 9 июля командир 2-го тк был вынужден разделить последнее, что у него оставалось в резерве, – 83-й мотоциклетный батальон и направить одну его роту для прикрытия бреши между левым флангом 169-й тбр (Ивановский Выселок) и частями 5-го гв. Стк (Беленихино).
Сообщение о захвате свх. «Комсомолец» и выс. 241.6, поступившее во второй половине дня, несколько подняло настроение командира 2-го тк СС. В это время он находился в мд СС «Мертвая голова». Тем не менее Хауссер был не в восторге от того, как развивается наступление его корпуса. Он помнил, что прорыв двух прежних позиций русских проходил более успешно. И 5 и 6 июля уже во второй половине дня основная работа была сделана – рубежи прорваны на всю глубину. Теперь было все иначе. Пока незначительный успех сопутствовал лишь «Лейбштандарт». «Мертвая голова» по-прежнему топталась на месте, на левом берегу реки. Уже поступил доклад из 6-го грп СС о том, что его передовые группы форсировали реку, но уверенности в успехе не было. Подобная ситуация уже была. В 12.00 штурмовые группы 5-го грп СС, переправившись севернее Козловки на правый берег, образовали плацдарм юго-восточнее Ключи, но русские их разбили и сбросили в реку.
В 16.30 Хауссер позвонил в штаб корпуса и попросил Остендорфа доложить в армию:
«Мертвая голова» еще с этой стороны реки, испытывает сильный фланкирующий огонь артиллерии и минометов. Настоятельно прошу поддержки бомбардировочной и штурмовой авиации. В противном случае успех сегодня сомнителен»{67}. [95]
В 17.15 в штаб 2-го тк СС, наконец, поступило сообщение о том, что действительно обе полковые группы бригаденфюрера Приса форсировали Псёл, а в 16.45 гренадеры 6-го грп СС ворвались в первую линию траншей русских на правом берегу. Этот успех во многом был предопределен мощной поддержкой с воздуха. Перед решительным броском левый берег полчаса обрабатывали 80 бомбардировщиков 8-го ак, а затем участок дивизии подполковника Г.Г. Пантюхова, где планировался выход на берег штурмовых групп, столь же интенсивно перепахивался огнем артиллерии и шестиствольных минометов. Начальник штаба 6-й гв. А генерал-майор В.А. Пеньковский докладывал командованию фронта, что «...в результате сильного минометного обстрела 52-й гв. сд целиком выведена из строя одна стрелковая рота»{68}. Около полутора сотен погонных метров первой траншеи немцы просто заровняли плотным огнем 158-мм шестиствольных минометов. Из сообщения мд СС «Мертвая голова» на 19.00:
«Группа Бекера после ожесточенного боя до 18.00 захватила 800-метровый участок севернее ручья. Двигается на выс. 226.6. Группа Баума наступает через ручей в лесу у Ключей. Русские бегут от бомбежки. Первая рота разведотряда перекрыла отход на север – местность 1,5 км южнее Веселый, ведет разведку х. Веселый»{69}.
Подполковник Г.Г. Пантюхов находился на фронте с июля 1941 г. и не понаслышке знал о цепкости немцев. Поэтому немедленно предпринял меры, чтобы не дать им закрепиться и вновь сбросить прорвавшиеся штурмовые группы. Комдив решает контратаковать в направлении Ключи своим резервом: учебным батальоном и танками 245-го отп совместно со 151-м гв. сп, в траншеях которого шел бой. В 16.30 он связался с командиром танкового полка подполковником М.К. Акоповым и поставил задачу: поддержать пехоту 4-й ротой. Об успешном форсировании реки противником немедленно докладывается в штаб 23-го гв. ск, а корпус в свою очередь сообщает в армию. Пока шли донесения и решался вопрос – что делать, комдив-52 подготовил и провел контратаку, но существенных результатов добиться не удалось. Лишь только началась атака, из района севернее Грезное по стрелковым цепям гвардейцев открыли ураганный огонь полтора дивизиона [96] корпусного полка шестиствольных минометов, которые во второй половине дня были приданы мд «Мертвая голова». Пехота залегла. Командиры несколько раз пытались поднять подразделения, но безуспешно. Через час часть стрелков была вывезена на танках к переднему краю противника и контратака продолжилась. Пехоту поддержали батареи 12-й омбр. Бой шел ожесточенный, несмотря на сильный огонь минометов по небольшому плацдарму, эсэсовцы держались стойко, но и у гвардейцев был приказ: уничтожить противника во что бы то ни стало.
