Глава II Дневник Ангелины. 2 страница

Но всегда Алекс смущённый этой не серьезной нелепостью, говорил сердито: «Ангелина Ивановна успокойтесь!» вырываясь от её крепких объятий.

Друзья начали подшучивать над ним, говоря: «Титаник набрёл на айсберг!».

Алекс чувствовал себя подавленным, ушёл с головой в сложившуюся ситуацию.

Страсть пылавшая у него в груди затуманила разум. Забыл о одиночестве, впервые в жизни допустил мысль, что встретил ту, которая скрасит его жизнь. Его интерес нельзя было скрыть на лице, это льстило Ангелине, каждый раз увидев его горящие, как угольки карие глазки мило улыбалась. Часто вызывала к доске на семинарах, докапываясь до него, с вопросами не касающихся тем лекций, личные вопросы общего плана. Сколько попыток было у Алекса пригласить Ангелину на свидание, не счесть! Она не соглашалась.

В один прекрасный день Алекс убедил преподавателя в незнании учебного материала, признался, что провалит рейтинг – контроль, если ему не помочь. Ангелина согласилась приехать к нему домой. Вечером.

 

 

Алекс весь день трясся, не зная реакции Ангелины Ивановны на подготовленный им сюрприз. Подготовив празднично столовую, ждал с нетерпением, со страхом в глазах её появления.

Раздался звук клаксона старенького «гольфика» его любимого преподавателя, вскочил с места, тревожно теребя снятые часы с руки. Нервничал. Охрана открыла ворота, и Фольксваген Гольф 1993 года заехал в шикарно обустроенный двор. Ангелина поразилась размаху владельца.

Весь периметр дома был ограждён довольно высоким забором, выложенным бетонными блоками, отделанный декоративной штукатуркой. Это показалось странным, ведь сам район Калиновой рощи охраняется – будь здоров! «Этакая защита в защите!» - подумала она. Рассаженные аккуратно карликовые ели, постриженные кустарники, цветы за которыми тщательно ухаживают. Фонтан перед домом был лишним, но отнюдь не безобразным. Двор, выложенный шикарной тротуарной плиткой лазурного цвета, создавал ощущения лёгкости. Этот громадный дом напомнил Ангелине старые замки лордов в Англии, где она долгое время училась, и что-то ещё, что было не понятно ей, вызвали чувство важности и принадлежности хозяина к какому то, не привычному сословию населения.

Она остановилась у огромных дверей, вышла с автомобиля, хотела было закрыть дверь, как её окликнул один из охранников, отобрал ключи, загнал автомобиль в подземный гараж.

Ангелина удивилась, подумала: «Охранники загоняют автомобили в гараж, открывают ворота, что они ещё делают?! Много охраны!»

Пребывая в растерянности от мысли, зачем приехала суда, её уже приветствовал Алекс, широко улыбаясь, сверкая присуще только ему специфическим манящим обаянием. Ангелина зашла внутрь дома, поинтересовавшись, есть ли в доме бассейн, услышав утвердительный ответ, заметила, что бассейн чистят охранники, Алекс отрицательно мотнул головой, сказав ей: «Бассейн чистит - чистильщик бассейнов, но он имеет чёрный пояс по карате и стреляет со всех видов огнестрельного оружия.» Ангелина засмеялась, но не увидела улыбки на лице Алекса. – «Я говорю правду.» - Добавил он.

Вид дома снаружи поразил своим величием, оригинальностью, но внутри роскоши было хоть отбавляй, повсюду серебро: лестницы, люстры, рамки картин, потолки. Мебель из дорогих сортов дерева, обитые высококачественной кожей. Предметы искусства, которыми был напичкан дом, превращал его в своеобразный самодостаточный районный музей!

Ангелину очень сильно поразил куполообразный потолок холла: композиция из серебра, платины и золота. Из платины были выполнены три фазы луны: молодая луна, полнолуние и старая луна, которые довольно выигрышно смотрелись на полотне во весь потолок из серебряной нити. Россыпь пролетающих звёзд, выполненных из золота, довершал замысел художника. Ангелина, раскрыв рот, рассматривала дом. Она осмелилась спросить, кто автор потолка, что потрясло воображение.

- Мой отец, Артур Борисович. – Скучно ответил Алекс.

Ангелина привыкла к великолепию этого дома, после проведенной Алексом экскурсии, который не завел её в ту, приготовленную для неё столовую, они припухли в личном кабинете Артура Борисовича.

Это комната изображала чувства хозяина, как и весь дом в целом. Чувства, которые он отпускал, рисуя интерьеры комнат дома. Ангелина, много расспрашивала об отце Алекса, поняв, что это неприятно, что его настораживают вопросы, меняла тему. Особенно сильно она запомнила слова Алекса, что дом является источником отмыва денег. Задумалась.

Алексу наскучили объяснения учебного материала, ответив, развёрнуто на все вопросы предстоящего тест – контроля, спросил: «Не голодна ли она?!» Ангелина ухмыльнулась с привычным озорством, поняв, что Алекс подготовил романтический ужин.

- Можно и поужинать! Ты сам готовил?! – спросила она Алекса, легко и весело, тот растерялся.

- Конечно сам! – обиженно воскликнул Алекс.

Представшая перед её глазами картина, показалось милой.

Разведённые по разные углы два огромных стола, аккуратно выстроенные возле них в ряд стулья, с привязанными красными шариками в форме сердечек на их спинках. Стеклянный столик на трёх ножках в центре столовой под средней, огромной, помпезной люстрой. Приглушённый свет и включивший спокойную музыку Алекс, развеселили Ангелину!

Алекс опять проводил по ней страстным взглядом, входил в привычное состояние. Состояние – смущения и злости. Одиночество покинуло его в эти дни общения с Ангелиной, был поглощён только ей, той, что заставила забыть былые обиды на отца. Алекс не говорил, но глубоко в душе считал его виновным в смерти матери, не оправдывал ничем его прошлый, бандитский образ жизни.

Включил светомузыку. Из темноты в углах столовой засверкали дискошары, это удивило Ангелину.

- Дискошар в столовой! Отлично!

- А это мои модернизации! – по - детски воскликнул Алекс.

- Алекс ты не боишься, что твои родители могут нас увидеть?

- Нет. – Уверенно сказал он.

- Хорошо. Ну что твой отец, подумает обо мне, увидев тридцатилетнюю даму с его единственным, несозревшим сыном?! Ты об этом подумал? – с серьёзностью произнесла Ангелина. Алекса ввело в ступор её слова, ведь впервые видел её такой взрослой, что ли!

- Они не скоро будут. Не увидят. – Выкрутился он.

- Хорошо. У тебя есть, что ни будь кроме коллы, что-то посильнее? – безэмоционально спросила Ангелина, садясь за приготовленный столик.

- Прокисший компот! – шутливо ответил Алекс. Ангелина, нахмурив строгие, ухоженные, тонкие бровки дала понять, что предельно серьезна.

- В погребе вино. Сейчас сбегаю! – Алекс умчался прочь за кровью Иисуса одушевлённым.

Ангелина осталась одна со своими мыслями, разглядывая столовые приборы, аккуратно разложенные на столике, запечённую курицу, три свечки, горевшие нервно, «Цезарь» в салатнице. Думала: «Как безобразно смотрятся эти две стеклянные бутылки Кока - Коллы, возле свечек, рядом с этими изысканными бокалами для вина. Ноль воображения у парня. Детские мысли, вперемешку с взрослыми фантазиями. Что с ним такое?!» На этот последний вопрос она не как не могла найти ответ. Будучи психологом, Алекс показался интересным объектом. Чувствовала в этом парне, что - то великое, но не понимала, что ему мешает развить данный Богом потенциал до невообразимого уровня, открыть истинную светлую сторону своей Души. Чувствовала в нём надлом. Смерть матери, подумала она с начало, но её беседы с ним в которых задавала скрытые вопросы, выявили, что причина этому не смерть близкого человека, это горе, конечно, оставило громаднейший отпечаток в сознании Алекса, но откуда чувство одиночества и обиды на всех?! Откуда боязнь самого себя?! Страх раскрыть себя?! Нежелание Алекса действовать?! Его пассивность расстраивала. Он ушёл в уныние! Закрылся искусственно созданным панцирем, наплевав на всех, на себя. Ангелина была полна решительности разговорить его в этот прекрасный для него вечер, но неприятный для неё.

- Вино красное пятилетней выдержки и белое - семи! – говорил Алекс, заходя в столовую неспокойным шагом. Сел напротив неё.

Оба молчали. Алекс наполнил бокалы вином, хотел было, что - то сказать, но его опередила Ангелина:

- Я старше тебя. Зачем тебе я?! – от безысходности спросила.

- Я с ума схожу по тебе. – Стеснительным тоном ответил он.

- Разве?! Мне думается, что это юношеское влечение, страсть. Похоть. Ничего более. – Осторожно произнесла Ангелина. Алекс задумался. Посмотрел на неё злым взглядом, увидел в её глазах смущение. Ярость обуздало им. Вскочил, махнув рукой, сорвал со стола скатерть, попадало всё кроме курицы и «Цезаря»! Ангелина не шелохнулась даже, лишь косо посмотрела на него с пониманием, это ещё сильнее разозлило Алекса. Его мужественные черты лица пришли в нервное движение. Он вскипал изнутри. Пальцы были приведены в кулаки, кулаки дрожали.

Ангелина была в растерянности, обнять его, приговаривая нежно: «Дурачок!», показалось ей неподходящим.

- Успокойся Алекс. Держи себя в руках. Это всё очень мило, но ты знаешь, мне надо уже уходить. – Со спокойствием удава произнесла она. – Мой молодой человек ждёт меня. Волнуется уже, наверное. – Она не знала, какую отговорку придумать. Как уйти. Она впервые в своей практике общения столкнулась с непонятным для неё случаем. Глаза Алекса с любящих, блестящих, светлых за один миг заполнились яростью.

Алекс засмеялся.

- Нет у тебя никого, милая моя! Никого. Ты с детдома.

- Значит, искать меня никто не будет! – пошутила она в надежде разрядить ситуацию. – Но откуда ты знаешь?!

- Тимур начальник охраны. Я попросил его узнать тебя «получше». – Тяжело дыша, говорил Алекс, понимал, что сейчас что – то будет, не сдержит себя. Страсть пылающая в груди слишком велика, низменные инстинкты берут над ним вверх.

- За деньги продаст Родину. Тот ещё фрукт! – добавил Алекс.

Ангелина медленно приблизилась к нему, обхватила обеими руками кулак правой руки, посмотрела в его налитые кровью глаза. Мило улыбнулась, звук скрежета зубов напугал её. Алекс, увидев испуг, крикнул:

- Ты прям, как она! Играешь мною! Да! – Ангелина, не поняла фразы.

- Кто! – она хотела, что - то добавить, но Алекс обхватил её горло левой рукой, правой задрал красную юбку, скажем так, не длинную, но и не до колен. Страстно поцеловал её. Она растерялась. Алекс получил по гладко -выбритой щеке. Звонкий звук, пронёсся эхом по столовой. Это его остановило.

Посмотрев в его глаза, Ангелина увидела в них жестокость, необузданную страсть вперемешку с похотью. Ангелина возбудилась. (Она была ещё той развратницей, но судьба её, была тяжка.) В её голове снова пронеслись мысли об Алексе, «С ним определенно, что – то не так. Он сломлен!». Она отстранилась от происходящего с ней в данный момент, а происходили приятные вещи.

Алекс продолжал целовать её нежную кожу шеи с той неожиданной опытностью, которая заставила её довериться ему. Его безумно трепетные, шершавые от турника и спортивных снарядов ладони рук, рыскали у неё под кашемировой кофтой, проводя по тоненькой талии вверх-вниз. Лаская бюст. Опускаясь всё ниже и ниже. В этот момент последовала не оплевуха, а удар в нос Алексу, тот ошаломел.

- Ты же знаешь я детдомовская! Могу постоять за себя! – эти слова вызвали нервный смех у Алекса, ей же было не до смеха. Ангелина надеялась, что Алекс одумается. Они стояли параллельно стеклянному столику. Алекс высморкался. Пальцем прикрыл ноздрю, с которой хлестала кровь. Ангелина, подобрав с пола тканевую, белую салфетку наклонилась к нему, протягивая салфетку, намереваясь помочь. О чём, наверное, пожалела. Удар в нос отрезвил Алекса, но этот жест доброй воли вызвал в нём неистовый гнев, он резко схватил её вытянутую руку, чуть развернул в сторону стола, толкнул, она, упав спиной на стол, сломала его.

Алекс безумно засмеялся, упал на неё, прижав всей массой тела, смахнул кровь на неё.

Глаза Ангелины выражали непонятный смысл: страх перемешанный с похотью, определенное желание отдаться Алексу, такое происходило с ней впервые, она ощутила Алекса насильником, а себя жертвой. Ей это показалось интересным, Ангелина забыла, что это не сон, не игра, а реальность!

Алекс чувствовал, что Ангелине нравиться, если бы увидел страх, как обычно бывает у жертвы, остановился бы. Надеялся увидеть это, но раз нет, то соблазн греха слишком велик.

Его руки безумно и лихорадочно рыскали по её телу в поисках чего - то необычного. Внутренний голос говорил ему: «Перестань! Остановись!». Алекс не прислушался к нему, отдавшись искушению, продолжал.

Ангелина сама поддалась искушению на мгновение. Поцелуи её были жгучими, опасными, такими же опасными, как она сама, руки обвили стан Алекса, вонзаясь глубоко ногтями в плоть. Она кротко, не уверенно застонала. Почувствовав грань неизбежной ошибки, забрыкалась, начала хлопать Алекса по спине. Орать.

Это было тем фактором, что привело её в трезвое состояние. Алекс, же был выключен, действовал на автопилоте. Хватка была очень крепкой, он как то сообразил, и нащупал средь обломков столика пульт от стереосистемы, усилил звук.

Ангелину спас ворвавшийся в столовую разъяренный отец Алекса.

Схватил сына за рубашку, сильным рывком откинул в сторону. Алекс не понял, что произошло. Артур Борисович, не контролируя свои действия, ударил ногой Алекса, тот вскочил, замахнулся на отца. Остановился.

- Ты что мать твою творишь! – угрожающе спросил Артур Борисович. Алекс посмотрел на отца. Проглотил часть крови, остальную вытер подобранной салфеткой с пола.

Артур Борисович был очень сдержанным человеком. Высокий в теле мужчина, которому на вид лет тридцать пять, сорок, на самом деле недавно справил полувековой юбилей, на котором присутствовали все важные люди города. Торжество, которое отметили все СМИ страны. Суровое, грозное, добродушное лицо, как это, не парадоксально, привязывала к нему моментально! Седые волосы, короткая чёрная борода, не увязывались по логике вещей. Он вызывал уважение и доверие у всех, обладал ни с чем несравнимой энергетикой, истинной мужской харизмой.

Артур Борисович показался Ангелине тем суперменом, которого она ждала последние пять минут.

- Отец ты разорвал мою любимую сорочку! – весело и осторожно, произнёс Алекс. Он знал, что папка на него не будет долго злиться. И в правду, Артур Борисович сменил разъяренную маску на лице, на непонимание и отцовскую любовь. Любовь, которая прощает любые проделки единственного сына. Это видела Ангелина. Она не то, что бы была испуганна, но ей было определённо неловко, смущенна.

- Простите моего сына, с ним в последнее время, что - то не так! – произнёс Артур Борисович, протягивая руку Ангелине, та отмахнулась.

- Я ещё посижу. Прейду в себя! – кивнула головой, соглашаясь, что с Алексом не всё в порядке. – Ему нужно помочь. Я готова, но мне бы хотелось разумных, взрослых действий от него! – сказала она.

- Вы?! – удивлённо проговорил Артур Борисович.

- Да пап, она.

- Молчи щенок! Ты сегодня наказан! Не имеешь право разговаривать сейчас с кем либо! – грозно и громко произнёс Артур Борисович. Алекс ухмыльнулся.

- Моя деятельность связанна с преподаванием психологии в ВУЗах, но я не исключаю лечебной практики. Опыт имею к счастью. – Говорила Ангелина, продолжая сидеть на полу.

- Надо обсудить эту возможность. Этот вариант. – В привычной деловой манере сказал отец Алекса.

Тем временем в столовую вошли Марина с Алесей, маленькой сестрицей Алекса.

- Зачем коза, ты привела её суда?! – показывая на сестричку, спрашивает у Марины, Алекс. – И вообще, почему вы так рано приехали? - Артур Борисович, хотел было уже сделать замечание, но понимал, что толку с этого не будет, не принял сын вторую жену, в этом тоже считал виновным себя перед ним, он лишь посмотрел на Ангелину, убедившись, что резкие слова Алекса не смущают её, был удивлён. Ангелина живо наблюдала за движениями полусонной Алеси, та мило зевала, умиляя этим ещё сильнее. Артур Борисович думал: «Не ёё сейчас хотели изнасиловать?! Хм, странная женщина!»

- Судьба, наверное, было акробату свалиться с каната под куполом цирка! – с каким - то извращенным интересом говорила Марина. – Страховка подвела. От него остался мокрый след на матах. Но! Благодаря этому мы успели обломать твой вечер, да незнакомка?! – посмотрев на Ангелину, произнесла она.

- Хватит. – Командно прикрикнул Артур Борисович. - Уведи сестру спать. Взрослые люди поговорят и обсудят произошедшее. - Все кивнули, включая мелкую Алесю.

Она любила отца, но не слушала никогда. Не раз Артур Борисович ей маленькой объяснял рамки поведения, та слушала и кивала, хитрая лисичка, смекнула что, когда в конце предложения отца кивает, тот прекращает упрекать, и сейчас кивнула рефлекторно. Ангелина улыбнулась.

Алекс подошёл к сестре, зло взглянул в голубые глаза Марины, после сделал ангельское личико, наклонился к сестре, поднял, готовясь унести, устроить ей встречу с Морфеем.

Уходя, они развернулись к Ангелине, та продолжала сидеть на полу среди обломков стола и испорченного ужина, измазанная кровью Алекса, растрепанная, отнюдь, не расстроенная или испуганная. Ей было приятно наблюдать за поведением Алекса по отношению к сестре.

Ангелина поняла, что Алекс может любить. Также поняла огромную ненависть к Марине, скорей всего не из-за того, что она вторая жена Артура Борисовича. Нет! Предателем отца Алекс не считал. Следовательно, Алекс не чувствовал к Марине обиды ребёнка – пасынка, негативного отношения как к злой мачехе. Нет! Она не увидела этого. Увидела злость, желание Алекса наказать Марину. Ангелина вспомнила слова Алекса: «Ты такая же, как она!» Обратила внимание на шрам Алекса.

Алекс посмотрел на неё, на Алесю.

- Ася, посмотри, что бывает, когда взрослые тётеньки слишком много пьют! Они падают! – только Алекс называл Алесю – Асей. – Я хотел помочь, но поранился. – Демонстрируя ладонь правой руки разрезанной осколком стола. Ася (производная форма имени Алеся), нехотя, сквозь реснички посмотрела на его руку.

- Ал, больно? – спросила она.

Ал – только Алеся имела право звать Алекса так. Все родные звали Алекса по имени. Прислуга и охрана – Александр Артурович. Друзья – Алекс. Нарушение порядка злило его.

По началу, его сильно бесило, что младшая сестра зовёт – Ал, ей трудно было выговорить – Алекс, привык.

Алекс не прощает всех и колко отвечает на обращение к нему – Ал, даже отца. Артур Борисович, иногда, таким образом, злит его.

Асе же Алекс прощал всё, исполнял любые желания. Ругал Марину, ругающую свою дочь. Ревниво опекал Асю.

- Очень. – Ласково ответил он. – Ты же хочешь быть врачом. Поможешь братику?!

- Дааа! – зазвучал звонкий детский голосок Аси. Алекс поцеловал её в лоб, развернулся, пересёк небольшой коридор, сделал пару шагов в сторону винтовой лестницы, поднялся по ступенькам. Развернулся опять к Ангелине, которую скрывала арка входа в столовую, ей было интересно, что же сейчас он сделает, поэтому она, практически, легла на пол, смотря на них, в неудобной позе. Марина безразлично наблюдала за этой милотой. Эта картина пробрала до слёз хозяина дома.

- Сделай тете ай-йяй-йяй! – шутливо произнёс Алекс. Ася повиновалась, неистово двигая указательным пальцем, вместе со своей маленькой ручкой. Ангелина, лёжа на полу, сделала виновное выражение лица и помахала указательным пальчиком правой руки. Асе показалось это всё забавным, её звонкий смех пролетел по всему пустому дому. Артура Борисович, прикрыл лицо ладонью. Марине было всё равно, уткнулась в смартфон. Алекс скрылся, поднявшись по лестнице.

 

 

Артур Борисович предложил Ангелине выпить с ними чашечку чая или кофе, обговорить произошедшее, она согласилась, но ревнивый взгляд Марины насторожил её.

В зале торжеств Ангелина почувствовала себя чужой. Небывалую роскошь и размах фантазии хозяина не с чем не могла сравнить.

- Вам нравиться? – спросил Артур Борисович.

- Это вы автор. Да я знаю! – угадала последующую мысль Ангелина.

- О, вы знаете. – Произнёс Артур Борисович.

- Да. Алекс, всё рассказал, всё показал. – Смутившись косого взгляда Марины, произнесла Ангелина.

Марину она хорошо прочувствовала за это короткое время. Ангелина сделала вывод – ветреная стерва с уклоном в эгоизм, но эта эгоистка была шикарной красавицей. Изящная фигура. Высокая, длинноногая, узкая талия, пышная грудь, явна не данная природой, длинноволосая блондинка с блестящими, манящими голубыми глазами, смазливое, овальное, очень милое и сексуальное личико.

Одета она была некстати. Обтягивающая красная юбка до колен. Чёрная блузка из лёгкой ткани с пуговицами, верхние две пуговки были специально расстегнуты, для большей эффектности. «Зачем она так вырядилась для семейной поездки в цирк?!» - думала Ангелина.

За столом, за чашечкой кофе она беседовала с Артуром Борисовичем, время пролетело для неё незаметно. Артур Борисович попросил присмотреть за сыном, разобраться, что случилось с ним. Он поведал, что около двух лет назад его как будто поменяли. «В него вселился бес!» говорил он. Ангелина, посмотрев на Марину, услышавшие эти слова смутилась, поняла в ком причина. Ответила – «Да!».

Ангелина, заметив на руке Артура Борисовича золотой, огромный перстень с зелённым камнем в центре, вокруг которого были яркие бриллианты, – испугалась. Это показалось странным ему.

- Вы удивленны?! – спросил он.

- Видела его раньше, где-то. – Тревожно произнесла она.

- Исключено! Это кольцо арабского шейха, сделан единственным экземпляром. У кольца было три владельца: собственно шейх, семья моего друга и я, получивший его в наследство! – улыбнулся он.

- Обозналась. – Тихо сказала Ангелина.

Хозяин дома предложил самому отвезти её домой, так как не пускал её за руль в шоковом состоянии. Марине была интересна реакция Ангелины. Ангелина ответила отказом.

Приехал автомобиль такси. Артур Борисович ещё раз попросил прощения за поведения сына.

- Нормально всё! Не расстраиваетесь больше меня! – язвительно, но с добротой сказала Ангелина. Хозяин дома улыбнулся. Она села в машину. Такси покинул территорию дома, Артур Борисович, несколько минут простоял на улице, размышляя над чем то, после пошёл спать.

 

 

Несколько дней Алекс провёл в одиночестве, не подпускал к себе даже Асю, она заливалась слезами, но Алекс ничем не мог помочь.

Мысли убивали. Смятён, дезориентирован, ослеплен, разочарован. Дом ходил ходуном от громкой музыки, Алекса проклинала половина «Калиновой рощи», установил ещё четыре колонки - сабвуфера на крыше. Артур Борисович появлялся под рассвет, Алекс особо не мешал ему, это сильнее расстраивало его. Отец ударил прямо в сердце, мало того, что он отнял у него мать, отец уводит у него ту, при мысли которой забывает, кто он есть! Горит из нутрии, подобно факелу, ощущает боль Души каждой клеточкой тела, понимает, что счастье рядом, но так далеко, как звезды, до которых хочет дотронуться.

По словам однокурсников на следующее утро после инцидента, Артур Борисович вместо старенького «гольфика», подогнал Ангелине Мерседес - Бен-с СЛ класса, 63 АМГ.

Это означало одно – отца не на шутку заинтересовала Ангелина, Артур Борисович готовит очередную измену Марине.

В данном городе ездило довольно много красных «Меринов» кабриолетов, за рулем которых были девушки: замужние, свободные, молодые, женщины за сорок. Все они без исключения, были интересны Артуру Борисовичу.

- У отца нет фантазии! – единственная мысль Алекса.

Время, проведённое в одиночестве, сказалось - положительно. Сделал вывод о том, что в жизни только на одного самого можно рассчитывать, ведь его предаёт родной человек, – отец.

Все любят его только за внешность, за деньги, но никто не понимает его широкой доброй души! Он хотел быть добрым, правильным и терпимым, проглатывая резкие высказывание в свой адрес, в адрес отца, подколки, шуточки со стороны друзей.

«Всё! Хватит! Вы получите того, кого во мне видите!» - думал он.

«Люди не в состоянии сделать свою жизнь доброй, справедливой и богатой, так зачем же мне – париться за других?! Страдать! Стараться помочь, когда мою помощь считают за должное и наигранное! Зачем быть честным, порядочным, соблюдать традиции, когда мои слова воспринимают за ложь! Хорошим быть уже не в моде, так зачем пытаюсь угнаться за прошлым, когда у меня все возможности быть королём плохишей! Завтра вы получите всё сполна!»

Безусловно, в чём - то Алекс был прав, но это были мысли обиженного ребёнка.

Общество теряет представление о морали, о рамках приличия. Беспощадно развращается извне и из нутрии, подаваясь соблазну всяческих плотских искушений очерняя Души, данные людям – Свыше!

Теряя самосознание, понятие единства, взаимопомощи и дружбы. Для радужной жизни всех в целом людей, нужно, чтобы каждый человек вносил свою «здоровую» лепту, чтобы, каждый воспитывал в моральной чистой среде своих детей, строив тем самым – светлое будущее.

- Вы получите меня! – сонно проголосил Алекс, лёжа на спине в своей спальне, выполненной без вкуса, на огромной кровати, чувствуя себя одиноким, как никогда. Да, в его жизни есть Ася, но она ему любимая сестричка. Есть отец. Есть единственный лучший друг, который уже два года далеко от него, по которому безумно скучает.

Ему хочется прагматичности, уверенности в будущем с той единственной, которая будет будоражить его кровь, которой довериться всей своей громаднейшей душой!

Душой, которая пока что не осквернена, душой, которая мечется в одиночестве, заставляя тело дрожать, сжимать сердце. Мечтать о светлом будущем.

Хочется простого семейного счастья, воспитывать своих детей. Детей от любимой девушки. Девушки, которая поймёт его, примет целиком со всеми огрехами и счастьем, пылающим у него внутри.

Счастье терпеливо ожидает ту единственную, ту, что полюбит его естественной, простой любовью.

«Обретёт» его и направит в доброе русло, пока не поздно.

Алекс стал мудрее.

«Ангелина – та?!» – думал он, засыпая, предвкушая утреннюю месть.

 

 

Утро было для всего города шумным, особенно для универа. Алекс, впервые выгнал свой подарок в будничный день.

Порше 911 турбо, специально собранный под заказ лучшим тюнинг ателье Германии. Абсолютно чёрного цвета автомобиль. Чёрный глянцевый кузов, чёрные матовые колесные диски, чёрные тормозные суппорта, тонированные стёкла. На заднем ветровом стекле белыми буквами надпись: «HeLL».

Надпись была актуальной, при перегазовке с выхлопных труб 911-го вылетали языки пламени. Двигатель внутреннего сгорания был до форсирован до шести ста шестидесяти шести лошадиных сил. Алекс немного по выпендривался, дрифтуя перед девочками.

Алекс, решил наказать первым новоназначенного ректора ВУЗа, опаздывал по утрам. Он припарковался на его парковочном месте, очень дерзко и нагло, даже для него. Ректор приехал, начал сигналить. Алекс подождал пару минут, собралась толпа зевак. Брань ректора ласкала ему слух, внимательно слушал сидя в автомобиле.

Ректор разозлился. Мужичок лет сорока, невысокого роста. Солидно одет. Свежо выбритое лицо сверкает под лучами осеннего утреннего солнца.

- Успокойтесь уважаемый! – надменно произнёс Алекс, опустивши стекло двери автомобиля. Ректор впал в оцепенение. Алекс аккуратно, открыл дверь, вышел. Открыл футляр очков Рей Бан, нацепил очки. Ректор закричал на охранника у КПП, тот вспотел от трудности принятия решения: либо решиться работы, либо дома, он выбрал работу, после того, как Алекс повернулся в его сторону, и пристально взглянув.

- Ах, ты сукин, сын! – замахнулся на Алекса ректор.

- Тише, тише! – крикнул Алекс, медленно достал Верту, вчера купленный. – Один мой звонок папочке, и вы господин ректор не то, что покинете своё место, вы сядете в тюрьму, и там уж в качестве кого будете, не знаю! – ухмыльнулся Алекс, ему понравились свои же слова.

Не до смеха было ректору, чувствовавшему себя униженным, бессильным, застыл в одном положении, смотрел в след спокойно шагающему Алексу, облаченному в шикарный костюм, туфли цокающие по разгорячённому асфальту и сверкающие на свету, того же осеннего солнца, что ослеплял глаза ректора.

Махнув рукой, пошёл работать.

 

 

Алекс всё утро ждал встречи с Ангелиной, до этого отстранённо сидел один на лавочке, не пытаясь заговорить с якобы друзьями, которые не особо интересовались, не беспокоились о нём в его отсутствии. В стороне наблюдал за ними, задрав ногу на ногу. Рассуждал о каждом, ему интересно было, как им жилось эти два дня, ведь с ними не было их копилки, мешка валюты!

Алекс считал их не плохими, но жалкими, лукавыми и больно глупыми. Большинство не прочувствовали всю серьезность жизни, не почувствовали его ударов. Они думали, что у него всё в ажуре, но это было далеко не так. Деньги, конечно, помогают в жизни, но это далеко не главный фактор.

Алекс вспомнил один рассказ друга своего отца, о том, как он проверил своё окружение на верность. Будучи маленьким пацаном, Алекс любил слушать рассказы пьяных коллег отца. Бывалых, бесстрашных, отчаянных разбойников в те лихие года, обожал слушать Старого, единственного человека, которого уважал и к которому прислушивался отец. Алекс не торопился, ждал третьей пары. Её пары.

Осенний ветер обдувал теплом кожу лица. Спокойно колыхались, местами зелённые листья липы, под которыми Алекс сидел, наблюдал за друзьями, сидевшими на огромной полуовальной скамье под елями, около железной угловой ограды института. Рядом с ними был прудик, через который был, перекинут маленький, импровизированный декоративный мостик. Они веселились, а Алекс вспоминал историю, резко впившуюся в сознание десятилетнего мальчика.