Хэшан Шарик доставляет хлопоты судье Бао. Ли Эр доносит на волшебника и платится за это жизнью

 

 

Долг человека – хранить чистоту,

в бедности праведно жить,

Грязными средствами, ложным путем

не стремиться богатство добыть.

Точно случится в назначенный срок

начертанное судьбой,

Коль усомниться в этом посмел –

беда случится с тобой.

 

Итак, Вэнь Дяньчжи со служителями ворвался в харчевню и увидел хзшана, спускавшегося вниз по лестнице. Тотчас по его знаку служители бросились на монаха, но стоило тому сделать лишь один жест, как произошло невероятное: хозяин харчевни, его слуги и посетители – все превратились в хэшанов. Превратились в хэшанов и сам Вэнь Дяньчжи, и его подручные. Все остолбенели и только глядели друг на друга, не понимая, кого же надо хватать. Поднялся переполох, вновь пришедшие посетители бросились бежать. Тем временем Вэнь Дяньчжи пришел в себя, протер глаза и увидел, что хозяин харчевни, его слуги и посетители вновь приняли свой естественный облик.

Не теряя времени, Вэнь Дяньчжи разослал людей на поиски хэшана-колдуна, а сам возвратился в ямынь. Как раз в это время правитель области начинал вечерний прием. Вэнь Дяньчжи приветствовал его, и тот спросил:

– Как обстоит дело с поимкой колдуна?

Зная, что правителя области Бао Справедливого обмануть невозможно, Вэнь Дяньчжи доложил все как есть:

– По-вашему приказу я предпринял розыски хэшана Шарика. В это время у стен храма Первого министра известный в столице фокусник Ду Семисвят показывал свой знаменитый фокус: отрубал голову своему сынишке, а затем приращивал ее. Сидевший в харчевне напротив хэшан, желая потешиться над фокусником, похитил душу мальчика, после чего отрубленная голова никак не прирастала к телу. Догадавшись, в чем дело, Ду Семисвят быстро вырастил тыкву-горлянку, разрубил ее мечом пополам, и тут же, в харчевне, у хэшана свалилась с плеч голова. Хэшан как ни в чем не бывало поднял ее и снова поставил на плечи. И в это же мгновение отрубленная голова мальчика вновь приросла к телу. Я сразу догадался, что это и есть колдун, которого надо схватить. Мы бросились в харчевню, увидели хэшана, а тот только сделал жест рукой, и все, кто там находился, превратились точно в таких же хэшанов, как он сам. Даже я и мои помощники! Господин начальник, такого колдуна поймать не просто. Надеюсь, вы что-нибудь придумаете.

– Да, дело серьезное, – согласился Бао Справедливый. – Если позволить такому колдуну безнаказанно орудовать в городе, то слухи об этом дойдут до государя, и с меня первого спросят, как с правителя столичной области.

Он тут же распорядился объявить розыск преступника, о чем и вывесить объявления на всех воротах столицы. Тотчас во все храмы и монастыри был разослан приказ: немедленно схватить хэшана по прозвищу Шарик, где бы он ни появился. За поимку была обещана награда в тысячу связок монет. Укрывшему у себя подозрительного монаха грозила кара. После появления этого приказа в народе пошли разные толки и пересуды…

А теперь расскажем о некоем торговце маслинами по имени Ли Эр, который жил в самом центре восточной столицы. Жил он на постоялом дворе со своей женой, в последнее время хворал и лишь за день до всех событий поднялся с постели. Денег, чтобы возвратиться домой, у него не было. Ли Эр попробовал было занять у знакомых, но ничего не получилось, и на постоялый двор он вернулся расстроенным.

– Ну как, удалось занять денег? – спросила жена.

– Не удалось, – сказал муж. – На улицах переполох, никто ничем не торгует. Только и разговоров что о каком-то хэшане, у которого в харчевне с плеч свалилась голова, а он ее снова взял да поставил на место. Хотели его схватить, так он всех людей превратил в таких же хэшанов, как он сам. Сегодня кайфынский правитель издал приказ изловить монаха, который незадолго до этого обманул начальника военной палаты Вана; за поимку обещана награда в тысячу связок монет.

– Это правда? – усомнилась было жена.

– Да я сам только что читал приказ! – сказал Ли Эр.

– Эх, муж! – воскликнула жена. – У нас нет денег, а ты упускаешь тысячу связок монет!

– Глупости говоришь! – рассердился Ли Эр. – С властями не шутят!

– Ручаюсь, ты мог просить награду! – сказала жена.

– Как так?

– Очень просто. Этого хэшана незачем искать за десять тысяч ли, – он рядом!

– Где?..

– Тут, за стеной, у наших соседей.

– Ты сама его видела?

– Ну да! – отвечала жена. – Он живет здесь уже три месяца! Поначалу мне показалось странным, что он никогда не выходит за подаянием и сутры не читает, а спит себе чуть ли не до обеда, а потом куда-то уходит и лишь к вечеру возвращается пьяный. С полмесяца назад у меня разболелся живот, и я пошла по нужде. Иду мимо соседнего дома и вижу – свет в окне. Дело было утром, и я подумала: чего это лампа горит, когда уже светло? Дай, думаю, загляну в щелочку в стене. Заглянула и вижу: хэшан сидит на постели, а все его тело охвачено огнем. Потом он вдруг тряхнул головой, и она взлетела к самому потолку. Я перепугалась и побежала обратно в дом. Этот хэшан, несомненно, колдун, которого ищут.

– А ты правду говоришь? – все еще не верил Ли Эр.

– Зачем мне врать?!

– Ладно, только ты пока об этом помалкивай, – строго наказал Ли Эр жене, а сам направился в сыскное ведомство.

Однако войти туда сразу он не осмелился и стал прохаживаться у ворот. Его заметил один из служителей и окликнул:

– Ты чего здесь прохлаждаешься? Или дело есть?

– Да вот хотел переговорить с инспектором по весьма секретному делу, – отвечал Ли Эр.

– Подожди пока здесь, а я доложу, – приказал служитель и удалился.

В это время в приемном зале как раз дежурил Вэнь Дяньчжи, и служитель доложил ему:

– Господин инспектор, пришел торговец маслинами Ли Эр, хочет переговорить с вами по весьма секретному делу.

– Зови его, – распорядился Вэнь Дяньчжи.

Ли Эра ввели в зал. Вэнь Дяньчжи не стал стращать его, как это делают некоторые чиновники, а любезно спросил:

– Брат Ли, что ты хотел мне сообщить?

– Докладываю господину инспектору, – начал Ли Эр. – Вчера вечером я прочитал объявление, в котором обещана награда в тысячу связок монет за поимку хэшана-колдуна. Рассказал об этом жене, а она говорит, что на нашем постоялом дворе, в соседнем с нами доме, живет именно тот колдун, которого ищут.

Вэнь Дяньчжи внимательно выслушал, однако поспешных решений принимать не стал и лишь с улыбкой сказал:

– Брат Ли, дело это серьезное, его надо тщательно проверить. У тебя есть доказательства, что этот хэшан действительно колдун?

Ли Эр слово в слово передал ему рассказ жены.

– Все это хорошо, но одни лишь слова не могут служить доказательством, – сказал Вэнь Дяньчжи. – Возьми-ка бумагу и напиши все, что ты мне рассказал.

Ли Эр вышел, попросил одного из служителей набросать черновик его показаний, затем собственноручно переписал и передал инспектору.

– Сейчас этот хэшан дома? – спросил Вэнь Дяньчжи.

– Обычно к обеду он уходит, а возвращается в сумерки, – отвечал Ли Эр.

– Ты пока оставайся здесь, – сказал Вэнь Дяньчжи. – А чтобы тебе не было скучно, я велю купить тебе вина…

Когда Ли Эру принесли вино, Вэнь Дяньчжи приказал служителям присматривать за ним, а сам вместе с помощниками отправился в чайную, находившуюся рядом с постоялым двором, и, устроившись у окна, стал дожидаться появления хэшана…

С наступлением сумерек хэшан действительно появился; он был пьян и шел пошатываясь. По знаку Вэнь Дяньчжи служители набросились на него, скрутили веревками и поволокли в сыскное ведомство.

– Дело сделано! – радостно потирал руки Вэнь Дяньчжи. – Господин Бао Чжэн будет доволен!

Он отправился прямо в ямынь и доложил правителю области:

– Колдун схвачен и доставлен в сыскное ведомство. Однако сейчас он пьян и добиться от него ничего невозможно. О чем докладываю и жду дальнейших распоряжений.

Бао Чжэн приказал хорошенько стеречь пойманного, а утром доставить его в ямынь.

Ну, а теперь вернемся к хэшану. К полуночи, когда прошел хмель, он открыл глаза, увидел при ярком свете ламп стоявших по обе стороны от него служителей и с недоумением спросил:

– Где это я?

– В сыскной управе, – отвечали ему.

– В чем я провинился, что меня сюда притащили?

Служители знали, что перед ними колдун и волшебник, и, боясь навлечь на себя его гнев, молчали. Но один из них, человек почтенного возраста, все же осмелился заговорить:

– Почтенный хэшан, не сердись! Такая у нас служба – кого прикажут, того и хватаем. Если ты сейчас уйдешь, мы за тебя будем в ответе. А нам надо кормить детей да престарелых родителей! Донес же на тебя торговец фруктами Ли Эр, что живет с тобой рядом на постоялом дворе. Он рассказал, будто ты не собираешь подаяние, никогда не читаешь сутр, лишь каждый день приходишь домой пьяным. Вот нам и велели тебя схватить.

– Я гость высокого сановника, он меня поит и кормит! – возмутился хэшан, – Кто вам позволил меня трогать?

– Уж вы простите, почтенный хэшан, но придется подождать до утра, – сказали ему. – А там вы все объясните правителю округа.

Во время пятой стражи Вэнь Дяньчжи приказал доставить хэшана во двор Кайфынаского ямыня. Как только правитель области поднялся в зал и занял свое место, Вэнь Дяньчжи вышел вперед, приветствовал его и велел ввести хэшана.

Бао Чжэн прочитал показания Ли Эра, поглядел на хэшана и сердито сказал:

– Ты, мерзавец, ушел в монахи, но вместо того чтобы достойно блюсти свой долг, выманиваешь у людей деньги!..

Он велел тюремным надзирателям надеть на хэшана самую большую каигу, а двум дюжим служителям приказал:

– Дайте этому колдуну для начала сто батогов, а уж потом я его допрошу.

Служители тотчас набросились на хэшана, повалили его, и в воздухе замелькали батоги. Однако не успели они сделать и нескольких ударов, как в зале поднялся шум и крики.

– Тише! – прикрикнул распорядитель.

Когда водворилась тишина, Бао Чжэн увидел, что на полу лежит канга, из отверстия торчит опутанная веревками метла, а хэшан исчез.

– Откуда здесь метла? – удивился он, – Я же сам видел, как на монаха надевали кангу!

Между тем снова послышался шум, но уже снаружи.

– Что там случилось? – с беспокойством спросил Бао Чжэн,

В зал вбежал привратник и доложил:

– Господин, какой-то монах у ворот хлопает в ладоши и громко потешается: «Ну и правитель Бао, с простым монахом не может управиться!»

– Вот наглец! – рассердился Бао Чжэн. – Хватайте его! Кто схватит, получит тысячу связок монет в награду!

Служители толпой бросились за ворота. При виде стражников хэшан вразвалку вышел на середину улицы и неторопливо зашагал прочь. Служители бросились за ним, однако догнать не смогли. Наконец они выбились из сил и остановились, хотя хэшан был от них на расстоянии каких-нибудь десяти шагов.

Немного отдышавшись, люди продолжили погоню. Когда же добрались до храма Первого министра, хэшан скрылся за его воротами.

– Сам полез в ловушку! – ликовал Вэнь Дяньчжи, – Теперь ему от нас не уйти!

Приказав служителям окружить храм и следить за всеми выходами, Вэнь Дяньчжи с помощниками устремился к галерее возле зала Будды. Но тут навстречу им вышел настоятель храма и обратился к Вэнь Дяньчжи с такими словами:

– Господин начальник! Этот храм – священное место, здесь воскуривает благовония сам государь! Вы же врываетесь сюда с целой толпой вооруженных людей, да еще поднимаете шум!..

– Я получил повеление схватить колдуна, который прячется в вашем храме, – сказал ему Вэнь Дяньчжи. – Если вы человек умный, то не станете его укрывать, а свяжете и выдадите нам.

– В моем храме больше ста монахов, и у каждого из них есть «ставленная грамота»[155], – сказал настоятель. – Правда, на праздники приходят и чужие, но у нас есть распорядитель, который строго следит, чтобы никто из посторонних в храме не ночевал. Раз вы утверждаете, что монах-колдун находится у нас в храме, вы, несомненно, его знаете. Почему же вы не схватили его сами, а требуете, чтобы я это сделал?

– Этот монах выманил у начальника военной палаты Вана три тысячи связок монет и учинил беспорядки в стране – люди потеряли покой! – строго сказал Вэнь Дяньчжи. – Если вы его не выдадите, я пожалуюсь правителю области, и вам придется отвечать.

Испуганный настоятель засуетился:

– Господин начальник! Все монахи нашего храма люди известные, среди них нет ни колдунов, ни волшебников. Если хотите, я их созову, а вы проверите каждого в отдельности.

– Пожалуй, так будет лучше, – согласился Вэнь Дяньчжи.

Настоятель ударами в колокол созвал монашескую братию. Вэнь Дяньчжи и его помощники оглядели всех по очереди, но хэшана-колдуна среди них не оказалось.

– Почтенный отец настоятель, я же сам видел, как он только что входил в храм, – сказал Вэнь Дяньчжи. – Куда же он мог деваться? Позвольте все же обыскать храм.

– Ищите, я покажу все, что пожелаете, – согласился настоятель.

Вэнь Дяньчжи и его люди обыскали каждый уголок храма, начиная с келий и кончая кладовыми, но колдуна не нашли, и вернулись в зал Святого. Здесь Вэнь Дяньчжи увидел статую Ночжи[156]с тремя головами и шестью руками и обратился к настоятелю:

– В храме нет статуи самого Будды, но почему-то есть статуя Ночжи!..

– Дело в том, что Ночжа является как бы олицетворением добра и зла и своими добрыми и дурными деяниями помогает вразумлять людей, – пояснил настоятель.

Так как в зале было пусто, все направились к выходу, но тут услышали голос:

– Вэнь Дяньчжи! Правитель Бао велел тебе схватить меня! Почему не хватаешь?

Вэнь Дяньчжи обернулся – казалось, говорила сама статуя Ночжи. Люди приблизились к статуе – она была высотой почти в полторы сажени, рот одной из ее трех голов с четырьмя окровавленными клыками то и дело открывался:

– Вэнь Дяньчжи! Иди же сюда, хватай меня!

– Наваждение! Нечистая сила! – испуганно забормотали настоятель и стражники.

Но что могли они поделать с огромным глиняным истуканом?!

А Ночжа тем временем продолжал выкрикивать:

– Вэнь Дяньчжи, почему не велишь людям хватать меня?

– Может, это глиняный Ночжа ожил и вздумал морочить нас? – переговаривались стражники. – Надо доложить правителю области, пусть велит разбить статую, чтобы избавить народ от наваждений…

– Нет, нет! Так не годится! – испугался настоятель, – Разве статуя может говорить? Это, видно, проделки колдуна! Если вы разобьете статую, новую будет сделать нелегко…

– Статую надо уничтожить, – решительно заявил Вэнь Дяньчжи. – Не то колдун опять может воспользоваться ею и натворить бед.

Среди храмовых монахов находился один добродетельный хэшан. Не вытерпев подобных разговоров, он почтительно сложил руки и обратился к Будде:

– Хранитель трех сокровищ[157], изгони колдуна, не дай погибнуть священной статуе!..

Едва он произнес эту молитву, как со двора храма послышались хлопанье в ладоши и раскатистый смех:

– Я здесь, начальник! Зачем тратишь силы понапрасну? Хватай!

Перед входом в зал стоял хэшан. Когда люди бросились к нему, чтобы схватить, он стал медленно удаляться. Шел он посреди улицы, ни на кого не обращая внимания. А вокруг творилось нечто невообразимое: отовсюду сбегались любопытные, торговцы прекратили торговлю, все шумели, кричали.

Миновав городские ворота, хэшан взошел на мост, переброшенный через реку Бяньхэ[158], и обернулся к толпе:

– Зря вы преследуете меня! Я сам уйду!

С этими словами он спрыгнул с моста и скрылся под водой.

– Никак, утопился! – облегченно вздохнули стражники. – Хоть нам теперь хлопот будет поменьше!..

Вэнь Дяньчжи не оставалось ничего иного, как доложить обо всем случившемся правителю области. Бао Чжэн выслушал его и сказал:

– Этот мерзавец изрядно докучал мне, а справиться я с ним не мог! Хорошо, если он действительно утопился…

Не успел он произнести эти слова, как услышал жалобы какой-то женщины, стоявшей на крыльце.

– Кто тебя обидел? – спросил правитель.

– Господин начальник, мой муж Ли Эр донес на монаха-колдуна, а его самого за это схватили и посадили в тюрьму! – запричитала женщина. – Не надо мне никаких наград, только прикажите, господин, его отпустить.

– Ли Эр поступил правильно и заслуживает вознаграждения, – обратился к помощникам Бао Чжэн, – Почему же его посадили в тюрьму?

– В тюрьму его не сажали, наоборот, весь день кормили и угощали вином! – доложил Вэнь Днньчжи. – Сейчас он находится в сыскном приказе и ждет ваших повелений.

Бао Чжэн приказал вызвать Ли Эра и сказал ему:

– Я обещал тому, кто укажет местонахождение колдуна, тысячу связок монет в награду. Вот, возьми их!..

Сразу разбогатев, Ли Эр с женой вернулись на постоялый двор…

Уж так ведется издревле, что нет денег у человека – и никому до него дела нет, а появятся деньги – тут же начинают докучать всякие просители…

Ли Эр с женой сняли неподалеку от храма Первого министра дом и поставили у ворот фруктовую лавку. Теперь они богато одевались, всегда были сыты.

Как-то раз зимой Ли Эр разжег жаровню, чтобы подогреть вино. Только они с женой собрались выпить, как снаружи их кто-то окликнул:

– Брат Ли Эр, не продашь ли немного фруктов?..

Увидев в дверях хэшана-колдуна, супруги остолбенели от испуга. А хэшан между тем продолжал:

– Брат Ли Эр, подумай, смог бы ты так разбогатеть, если бы не я? Вот я и пришел попросить у тебя подаяния.

Будь хоть один из супругов разумным, он встретил бы хэшана с поклоном и угостил. И не обеднел бы от этого. Но случилось по-другому. Вместо того чтобы любезно приветствовать хэшана, они обрушились на него с бранью:

– А ну, проваливай отсюда, гнусный колдун, не то стражников позовем!..

– Стражники не могут меня схватить, не то давно уже схватили бы, – спокойно отвечал хэшаи. – А тебе, если бы не я, не видать бы ни тысячи связок монет, ни лавки. Но вместо благодарности ты грозишься позвать стражников! Ну и дурак же ты! Вот тебе за это!..

Хэшан поднял палец и воскликнул: «Живо!» И тотчас жаровня с раскаленными углями взлетела и опрокинулась на Ли Эра. Тот завопил и повалился на пол. Жена бросилась на помощь мужу, подняла его и увидела, что лицо Ли Эра сплошь покрыто волдырями. А хэшан тем временем исчез…

Ли Эр страдал от боли. Жена пригласила лекаря. Тот приложил к ожогам лекарство, но от этого боль лишь усилилась. Так он мучился три дня, и жена не знала, что делать.

На четвертый день у ворот их дома появился даос в желтом халате и в синей головной повязке.

– Подайте милостыню! – попросил он.

– Не вовремя ты пришел! – сказала жена Ли Эра. – В другое время я дала бы тебе две-три монетки, а сейчас не до тебя – муж тяжело болен.

– Что же с ним случилось? – спросил даос.

– Ах, наставник! – вздохнула женщина. – Какой-то хэшан-колдун обжег ему лицо. Три дня уже, как мучается, боюсь, как бы не помер.

– Может, я смогу помочь? У меня есть лекарство от ожогов. Я многих людей спас.

– Помогите, если можете, – я щедро вас отблагодарю.

– Ну что ж, приведите вашего мужа и принесите немного воды.

Жена привела Ли Эра и подала даосу воду. Даос вынул мешочек с лекарствами, всыпал в воду какое-то снадобье, размешал, обмакнул в него гусиное перо и помазал им больные места.

– Чудо зелье! – воскликнул обрадованный Ли Эр. – Боль как рукой сняло!

– Ну, это еще не чудо! – сказал даос. – Вот что вы скажете, если у вас сразу заживут раны и отпадут струпья?!

– Я вас отблагодарю, наставник! – пообещал Ли Эр.

– Вас поразил дух жара, – продолжал даос. – Выйдите во двор, подставьте лицо холодному ветру, и ваши раны заживут.

Ли Эр вышел во двор. Даос подал ему скамеечку и велел сесть.

– А теперь говорите: «Раны, заживите, болячки, отпадите!»

Ли Эр повторил слова даоса. В то же мгновенье скамейка взвилась в воздух, опустилась на самую верхушку флагштока в храме Первого министра и словно приросла к нему. Прохожие на улице все это видели и подняли шум. Жена Ли Эра переполошилась:

– Наставник, беда! Как же он оттуда спустится?

– Не беспокойся, – отвечал даос. – Не беспокойся, я все сделаю, а пока узнай, кто я такой…

С этими словами даос сбросил с себя желтый халат и синюю головную повязку, и жена Ли Эра пришла в ужас – перед нею стоял хэшан-колдун.

– Твой муж был настолько глуп, что хотел меня погубить, – сказал он женщине, – Однако сделать это невозможно. Вот я и хочу, чтобы он посидел немного там и натерпелся страху.

На улице между тем собралась толпа, в которой были и служители ямыня. Задрав головы, они переговаривались между собой:

– Только недавно в ямыне выдали тысячу связок монет за поимку хэшана-колдуна, а он, оказывается, опять творит чудеса!..

Вместе с местным квартальным старостой они бросились на хэшана, но тот юркнул в толпу и, как всегда, пропал.

Ли Эр тем временем продолжал сидеть на верхушке флагштока, не зная, как спуститься вниз, а люди внизу суетились, не зная, чем ему помочь. Взбудоражился весь город. Люди только ахали:

– Ну и монах! Натворил дел!

О случившемся доложили Бао Чжэну, и тот в паланкине прибыл в храм Первого министра. Не в силах помочь Ли Эру, он решил расспросить его жену:

– Ну-ка, расскажи, как там оказался твой муж?

Жена Ли Эра все ему подробно рассказала…

– Совсем обнаглел колдун! – возмутился Бао Чжэн. – Если его не изловить, бед не оберемся!

Не успел он договорить, как из храма вышел хэшан и, поклонившись, громко сказал:

– Если позволите, господин, я опущу этого человека на землю.

– Сделайте это, наставник, и вы получите вознаграждение, – ответил ему Бао Чжэн.

Хэшан подошел к флагштоку, легко взобрался на его верхушку, обхватил руками Ли Эра и крикнул:

– Бао Чжэн! Ты честный и справедливый человек, я не хотел тебе досаждать. Да, я выманил у начальника военной палаты Вана три тысячи связок монет! Но какое тебе до этого дело и зачем ты приказал меня схватить? Но мстить тебе я не намерен, пусть лучше за тебя поплатится Ли Эр…

С этими словами хэшан разжал руки, и Ли Эр полетел вниз. Все закричали. А когда подбежали к Ли Эру, то увидели…

Поистине:

 

Тело подобно ущербной луне,

что в предутреннем небе угасла,

Жизнь подобна мерцающей лампе,

в которой кончается масло.

 

Если хотите знать о дальнейшей судьбе Ли Эра, прочтите следующую главу.

 

Глава тридцать первая.