Лекция 10. Обстоятельства, исключающие преступность деяния

1. Понятие и виды обстоятельств, исключающих преступность деяния

2. Необходимая оборона и условия ее правомерности

3. Превышение пределов необходимой обороны

4. Крайняя необходимость, условия ее правомерности и отличие от необходимой обороны

5. Причинение вреда при задержании лица, совершившего преступление

6. Физическое и психическое принуждение как обстоятельство, исключающее преступность деяния

7. Обоснованный риск как обстоятельство, исключающее преступность деяния

8. Исполнение приказа или распоряжения как обстоятельство, исключающее преступность деяния

1. Обстоятельства, исключающие преступность деяния предусмотрены главой 8 Общей части УК Российской Федерации. Общего понятия таких обстоятельств УК Российской Федерации не дает, а лишь раскрывает их виды. Не знало такого понятия и прежнее уголовное законодательство. В УК РФСР 1960 г. даже отсутствовало упоминание о таких обстоятельствах. В теории уголовного права во­прос об обстоятельствах, исключающих преступность деяния, всегда был одним из самых дискуссионных как по отношению к общему их понятию, так к их отдельным видам. Без­условно, к таким обстоятельствам до вступления в действие УК 1996 г. относили такие как необходимая оборона и крайняя необходимость, предусмотренные соответственно статьями 13 и 14 УК РСФСР 1960 г.

Состояния необходимой обороны и крайней необходимости характеризуется тем, что при них совершаются действия, внешне подпадающие под признаки какого-либо пре­ступления, но на самом деле в них отсутствует признак общественной опасности и даже наоборот, эти действия, с точки зрения уголовного права признаются общественно полез­ными. В УК Российской Федерации 1996 г. необходимая оборона предусмотрена ст. 37, а крайняя необходи­мость - ст. 39

К названным обстоятельствам тесно примыкает и причинение вреда при задер­жании лица, совершившего преступление (задержание преступника). В УК РСФСР 1960 г. это обстоятельство не указывалась, но, тем не менее, существовала некоторая норматив­ная база, приравнивающая этот институт в основном к необходимой обороне (Указ Пре­зидиума Верховного Совета СССР от 26 июля 1966 г. «Об усилении ответственности за хулиганство»; постановление Пленума Верховного Суда СССР от 16 августа 1984 г.). С другой стороны, данное обстоятельство имеет некоторые черты, общие с крайней необхо­димостью, и представляет собой нечто среднее между необходимой обороной и крайней необходимостью. Это обстоятельство большинством ученых всегда признавалось в каче­стве исключающего преступность деяния, что и нашло свое отражение в УК Российской Федерации 1996 г. В на­стоящее время этот вопрос регулируется ст. 38 УК Российской Федерации.

Таким образом, в отношении статей 37, 38, 39 УК Российской Федерации можно сказать, что ими предусмотрены такие деяния, которые формально подпадаю под признаки какого-либо преступления, но таковыми не являются ввиду отсутствия признака общественной опасности, и, наоборот, являются общественно полезными.

Кроме указанных обстоятельств существуют и другие, при наличии которых ис­ключается общественная опасность и, в конечном счете, преступность деяния. К ним от­носятся, например, малозначительность деяния и добровольный отказ от преступления. В УК РСФСР 1960 г. они были предусмотрены ч. 2 ст. 7 и ст. 16, а в УК Российской Федерации 1996 г. - ч. 2 ст. 14, входящей в главу 3 «Понятие преступления и виды преступлений» и ст. 31 (глава 6 «Не­оконченное преступление»). То есть эти обстоятельства структурно рассматриваются иными разделами науки уголовного права, и мы изучали их в соответствующих темах, по­этому речь в данной лекции о них идти не будет.

В главе 8 УК Российской Федерации 1996 г. кроме названных обстоятельств, предусмотренных ст. 37, 38, 39 предусмотрены также такие обстоятельства как физическое или психическое принуждение (ст. 40), обоснованный риск (ст. 41), исполнение приказа или распоряжения (ст. 42). Обстоятельства, предусмотренные статьями 40, 41 и 42 УК Российской Федерации, имеют несколько иную природу по сравнению с теми, которые предусмотрены статьями 37, 38 и 39 УК Российской Федерации. Общественная опасность в этих случаях присутствует, но с точки зрения уголовного закона они также исключают преступность деяния, но только ввиду отсутствия противо­правности деяния.

Видами обстоятельств, исключающих преступность деяния, являются: необходи­мая оборона (ст. 37 УК Российской Федерации); причинение вреда при задержании лица, совершившего пре­ступление (ст. 38 УК Российской Федерации); крайняя необходимость (ст. 39 УК Российской Федерации); физическое или психи­ческое принуждение (ст. 40 УК Российской Федерации); обоснованный риск (ст. 41 УК Российской Федерации); исполнение при­каза или распоряжения (ст. 42 УК Российской Федерации).

 

2. Необходимая оборона в качестве обстоятельства, исключающего преступность деяния, предусмотрена ст. 37 УК Российской Федерации (текст самостоятельно). Вопросы применения этой статьи подробно рас­сматриваются в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 сентября 2012 г. № 19 «О применении судами законодательства о необходимой обороне и причинении вреда при задержании лица, совершившего преступление»[1].

Право на необходимую оборону вытекает из конституционного права человека ка­ждого защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом (ч. 2 ст. 45 Конституции Российской Федерации). В этой связи в ч. 3 ст. 37 УК Российской Федерации, изложенной в редакции Федерального закона от 27 июля 2006 г. № 153-ФЗ[2], указано, что положения ст. 37 УК Российской Федерации о необходимой обороне в равной мере распространяются на всех лиц независимо от их профессиональной или иной специальной подготовки и служебного положения, а также независимо от возможности избежать общественно опасного посягательства или обратиться за помощью к другим лицам или органам власти.

В теории уголовного права выработаны условия правомерности необходимой обороны, характеризующие посягательство против которого направлена необходимая оборона и условия, характеризующие защиту от такого посягательства.

Условия правомерности необходимой обороны, характеризующие посягательство против которого направлена необходимая оборона

1. Посягательство, против которого направлена необходимая оборона, должно быть общественно опасным. Такое деяние должно быть предусмотрено Особенной частью УК Российской Федерации в качестве преступления. Как правило, ими являются общественно опасными деяния, совершаемые в форме действия, хотя теоретически оно может быть совершено и в форме бездействия (напри­мер, необходимая оборона в отношении стрелочника, который непосредственно перед приходом поезда не переводит стрелки на нужный путь с тем, чтобы вызвать крушение поезда). Деяние, против которого возможна необходимая оборона может быть как умышленным, так и неосторожным (например, необходимая оборона может быть направлена против уничтожения или повреждения имущества по неосторожности, предусмотренного ст. 168 УК Российской Федерации). Главное, как разъяснил Пленум Верховного Суда Российской Федерации, в абзаце втором п. 3 упомянутого выше постановления, это должны быть такие общественно опасные деяния, которые с учетом их содержания могут быть предотвращены или пресечены путем причинения посягающему вреда. Так, например, не может быть предотвращено путем причинения вреда посягающему незаконное предпринимательство (ст. 171 УК Российской Федерации), заведомо ложный донос (ст. 306 УК Российской Федерации) и др.

Деяние, против которого возможна необходимая оборона, должно обладать в обя­зательном порядке только одним признаком преступления - общественной опасностью. Наличие признака противоправности (противозаконности) не является необходимым. Это означает, что необходимая оборона допускается против общественно опасных деяний лиц, не достигших возраста уголовной ответственности и невменяемых. Эти лица не являются субъектами преступления, но общественная опасность сохраняется как объективная реальность, не зависящая от воли законодателя.

В то же время, данное условие означает, что если деяние заведомо для причиняющего вред лица является малозначитель­ным и в силу ч. 2 ст. 14 УК Российской Федерации не признается преступлением ввиду отсутствия общест­венной опасности, то необходимая оборона против таких деяний не допускается.

Требование о том, что посягательство должно быть общественно опасным означает также, что необходимая оборона не допускается против общественно полезных действий, против аналогичного акта необходимой обороны, крайней необходимости и против пра­вомерного задержания лица, совершившего преступление, т.е. против общественно полез­ных действий, признаваемых уголовным законом в качестве обстоятельств, исключающих преступность деяния. Кроме того, как разъяснил Пленум Верховного Суда Российской Федерации в п. 6 рассматриваемого постановления правомерные действия должностных лиц, находящихся при исполнении своих служебных обязанностей, даже если они сопряжены с причинением вреда или угрозой его причинения, состояние необходимой обороны не образуют (применение в установленных законом случаях силы сотрудниками правоохранительных органов при обеспечении общественной безопасности и общественного порядка и др.).

Необходимая оборона, предусмотренная норами уголовного права, не допускается против иных правонарушений: административных, гражданско-правовых, дисциплинар­ных.

2. Посягательство должно быть наличным. Это, прежде всего, означает, что оно должно происходить именно в данное время, иными словами, быть «налицо». Однако, чаще всего необходимая оборона применяется при наличии непосредственной угрозы применения насилия в отношении обороняющегося или другого лица.

При этом непосредственная угроза применения насилия, опасного для жизни обороняющегося или другого лица, может выражаться, в частности, в высказываниях о намерении немедленно причинить обороняющемуся или другому лицу смерть или вред здоровью, опасный для жизни, демонстрации нападающим оружия или предметов, используемых в качестве оружия, взрывных устройств, если с учетом конкретной обстановки имелись основания опасаться осуществления этой угрозы (абзац четвертый п. 2 рассматриваемого постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации).

В абзаце третьем п. 3 данного постановления Пленум Верховного Суда Российской Федерации разъяснил, что состояние необходимой обороны возникает не только с момента начала общественно опасного посягательства, не сопряженного с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, но и при наличии реальной угрозы такого посягательства, то есть с того момента, когда посягающее лицо готово перейти к совершению соответствующего деяния. При этом необходимо установить, что у обороняющегося имелись основания для вывода о том, что имеет место реальная угроза посягательства.

Действия не могут признаваться совершенными в состоянии необходимой обороны, если вред посягавшему лицу причинен после того, как посягательство было предотвращено, пресечено или окончено и в применении мер защиты явно отпала необходимость, что осознавалось оборонявшимся лицом. В таких случаях в зависимости от конкретных обстоятельств дела причинение вреда посягавшему лицу может оцениваться по правилам ст. 38 УК Российской Федерации «Причинение вреда при задержании лица, совершившего преступления» либо оборонявшееся лицо подлежит ответственности на общих основаниях. В целях правильной юридической оценки таких действий необходимо выяснять, не совершены ли они оборонявшимся лицом в состоянии внезапно возникшего сильного душевного волнения (аффекта), вызванного общественно опасным посягательством (п. 7 рассматриваемого постановления).

Далее в п. 8 постановления Пленум Верховного Суда Российской Федерации разъяснил, что состояние необходимой обороны может иметь место, когда:

- защита последовала непосредственно за актом хотя и оконченного посягательства, но исходя из обстоятельств для оборонявшегося лица не был ясен момент его окончания и лицо ошибочно полагало, что посягательство продолжается;

- общественно опасное посягательство не прекращалось, а с очевидностью для оборонявшегося лица лишь приостанавливалось посягавшим лицом с целью создания наиболее благоприятной обстановки для продолжения посягательства или по иным причинам.

Переход оружия или других предметов, использованных в качестве оружия при посягательстве, от посягавшего лица к оборонявшемуся лицу сам по себе не может свидетельствовать об окончании посягательства, если с учетом интенсивности нападения, числа посягавших лиц, их возраста, пола, физического развития и других обстоятельств сохранялась реальная угроза продолжения такого посягательства.

Не могут считаться совершенными в состоянии необходимой обороны действия, причинившие вред другому лицу задолго до того как он начал осуществлять общественно опасное посягательство («преждевременная оборона») и после того, как посягательство предотвращено или окончено и это обстоятельство не вызывает сомнений у лица, причиняющего («запоздалая оборона»). В таких случаях для причинившего вред лица наступает уголовная ответст­венность на общих основаниях.

3. Посягательство должно быть действительным. Это означает, что оно долж­но существовать в действительности, реально, на самом деле, а не только в воображении лица, принявшего защитные меры. В противном случае имеет место так называемая «мнимая оборона».

В п. 16 рассматриваемого постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации установлено три правил квалификации действия лица, причинившего вред, при мнимой обороне:

1. В тех случаях, когда обстановка давала основания полагать, что совершается реальное общественно опасное посягательство, и лицо, применившее меры защиты, не осознавало и не могло осознавать отсутствие такого посягательства, его действия следует рассматривать как совершенные в состоянии необходимой обороны. При этом лицо, превысившее пределы защиты, допустимой в условиях соответствующего реального посягательства, не сопряженного с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, или с непосредственной угрозой применения такого насилия, подлежит ответственности за превышение пределов необходимой обороны.

2. В тех случаях, когда лицо не осознавало, но по обстоятельствам дела должно было и могло осознавать отсутствие реального общественно опасного посягательства, его действия подлежат квалификации по статьям УК Российской Федерации, предусматривающим ответственность за преступления, совершенные по неосторожности.

3. Если же общественно опасного посягательства не существовало в действительности и окружающая обстановка не давала лицу оснований полагать, что оно происходит, действия лица подлежат квалификации на общих основаниях.

Условия правомерности необходимой обороны, характеризующие защиту от общественно опасного посягательства

1. Защищать можно любые права и законные интересы личности, общества и го­сударства, а не только свои интересы. Соответственно, не допускается причинение вреда при отстаивании противоправных, незаконных интересов.

В соответствии с п. 9 рассматриваемого постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации не признается находившимся в состоянии необходимой обороны лицо, которое спровоцировало нападение, чтобы использовать его как повод для совершения противоправных действий (для причинения вреда здоровью, хулиганских действий, сокрытия другого преступления и т.п.). Такая ситуация называется «провокацией обороны» и влечет за собой уголовную ответственность на общих основаниях.

2. Защита должна осуществляться путем причинения вреда только самому пося­гающему. Если вред причиняется третьим лицам, не имеющим отношения к посягательст­ву, то при наличии определенных обстоятельств речь может идти о крайней необходимо­сти.

При посягательстве нескольких лиц обороняющееся лицо вправе применить к любому из посягающих такие меры защиты, которые определяются характером и опасностью действий всей группы (п. 12 рассматриваемого постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации).

Вред, причиненный посягающему, может быть как физическим, так и материальным - в виде уничтожения или повреждения его имущества. Он может быть равным предотвращенному, меньшим и даже большим, чем предотвращен­ный, но в установленных уголовным законом пределах, то есть не выходящим за пределы необходимой обороны. Обороняющийся при необходимой обороне не ограничен и выбо­ром средств отражения посягательства. Он вправе выбирать любые средства обороны, но не выходящие за рамки пределов необходимой обороны, в том числе и при возможности избежать посягательства либо обратиться за помощью в органы власти или к другим ли­цам.

3. Защита от посягательства, не сопряженного с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия, не должна превышать пределов необходимой обороны. Если же посягательство было сопряжено с опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия, то как следует из ч. 1 ст. 37 УК Российской Федерации, изложенной в редакции Федерального закона от 14 марта 2002 г. № 29-ФЗ[3], то необходимая оборона в любом случае является правомерной.

Как разъяснил Пленум Верховного Суда Российской Федерации в п. 2 рассматриваемого постановления в ч. 1 ст. 37 УК Российской Федерации общественно опасное посягательство, сопряженное с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, представляет собой деяние, которое в момент его совершения создавало реальную опасность для жизни обороняющегося или другого лица. О наличии такого посягательства могут свидетельствовать, в частности:

- причинение вреда здоровью, создающего реальную угрозу для жизни обороняющегося или другого лица (например, ранения жизненно важных органов);

- применение способа посягательства, создающего реальную угрозу для жизни обороняющегося или другого лица (применение оружия или предметов, используемых в качестве оружия, удушение, поджог и т.п.).

Непосредственная угроза применения насилия, опасного для жизни обороняющегося или другого лица, может выражаться, в частности, в высказываниях о намерении немедленно причинить обороняющемуся или другому лицу смерть или вред здоровью, опасный для жизни, демонстрации нападающим оружия или предметов, используемых в качестве оружия, взрывных устройств, если с учетом конкретной обстановки имелись основания опасаться осуществления этой угрозы.

В соответствии с ч. 2.1 ст. 37 УК Российской Федерации, введенной Федеральным законом от 8 декабря 2003 г. № 162-ФЗ[4] не являются превышением пределов необходимой обороны действия обороняющегося лица, если это лицо вследствие неожиданности посягательства не могло объективно оценить степень и характер опасности нападения.

Как разъяснил Пленум Верховного Суда Российской Федерации в п. 4 рассматриваемого постановления при выяснении вопроса, являлись ли для оборонявшегося лица неожиданными действия посягавшего, вследствие чего оборонявшийся не мог объективно оценить степень и характер опасности нападания следует принимать во внимание время, место, обстановку и способ посягательства, предшествовавшие посягательству события, а также эмоциональное состояние оборонявшегося лица (состояние страха, испуга, замешательства в момент нападения и т.п.). В зависимости от конкретных обстоятельств дела неожиданным может быть признано посягательство, совершенное, например, в ночное время с проникновением в жилище, когда оборонявшееся лицо в состоянии испуга не смогло объективно оценить степень и характер опасности такого посягательства.

При соблюдении всех указанных выше условий правомерности необходимой обороны для лица, причинившего вред посягающему, исключается как уголовная, так и любая иная юридическая ответственность, в том гражданско-правовая. Так, в соответствии со ст. 1066 Гражданского кодекса (ГК) Российской Федерации не подлежит возмещению вред, причиненный в состоянии необходимой обороны, если при этом не были превышены ее пределы.

 

3. Превышение пределов необходимой обороны, в отличие от состояния правомерной необходимой обороны, влечет за собой уголовную ответственность.

В соответствии с ч. 2 ст. 37 УК Российской Федерации, изложенной в редакции Федерального закона от 14 марта 2002 г. № 29-ФЗ, защита от посягательства, не сопряженного с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия, является правомерной, если при этом не было допущено превышения пределов необходимой обороны, то есть умышленных действий, явно не соответствующих характеру и опасности посягательства.

Согласно п. 3 рассматриваемого постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации под посягательством, защита от которого допустима в пределах, установленных ч. 2 ст. 37 УК Российской Федерации, следует понимать совершение общественно опасных деяний, сопряженных с насилием, не опасным для жизни обороняющегося или другого лица (например, побои, причинение легкого или средней тяжести вреда здоровью, грабеж, совершенный с применением насилия, не опасного для жизни или здоровья). Кроме этого, таким посягательством является совершение и иных деяний (действий или бездействия), в том числе по неосторожности, предусмотренных Особенной частью УК Российской Федерации, которые, хотя и не сопряжены с насилием, однако с учетом их содержания могут быть предотвращены или пресечены путем причинения посягающему вреда. К таким посягательствам относятся, например, умышленное или неосторожное уничтожение или повреждение чужого имущества, приведение в негодность объектов жизнеобеспечения, транспортных средств или путей сообщения.

Превышение пределов необходимой обороны имеет свои объективные и субъективные признаки.

Объективные признаки превышения пределов необходимой обороны

1. Явное несоответствие объектов посягательства и защиты. При этом следует руководствоваться порядком расположения разделов и глав Особенной части УК Российской Федерации. Так, например, явно превышающим пределы необходимой обороны будет причинение тяжкого вреда здоровью лицу, совершающему преступление, предусмотренное ст. 285 УК РФ «Злоупотребление должностными полномочиями». Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью предусмотрено ст. 111 УК Российской Федерации, входящей в главу 16 «Преступления про­тив жизни и здоровья», а ст. 285 УК Российской Федерации расположена в главе 30 «Преступления против государ­ственной власти, интересов государственной службы и службы в органах местного само­управления».

2. Явное несоответствие средств защиты и средств посягательства. Напри­мер, на удар кулаком обороняющийся отвечает применением холодного и, тем более, ог­нестрельного оружия.

3. Явное несоответствие сил посягающего и обороняющегося. В данном случае учитывается количество посягавших и оборонявшихся (например, несколько обороняю­щихся и один посягающий), их возраст, физическая сила, наличие оружия и т.п. Учиты­ваются также иные объективные обстоятельства, могущие повлиять на реальное соотно­шение сил посягающего и защищающегося: место и время посягательства, предшествовавшие посягательству события, неожиданность посягательства.

В абзаце седьмом п. 13 рассматриваемого постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации отмечено, что признав в действиях подсудимого признаки превышения пределов необходимой обороны, суд не может ограничиться общей формулировкой и должен обосновать в приговоре свой вывод со ссылкой на конкретные установленные по делу обстоятельства, свидетельствующие о явном несоответствии защиты характеру и опасности посягательства.

Субъективные признаки превышения пределов необходимой обороны

1. Лицо осознает, что его действия явно не соответствуют характеру и степени общественной опасности посягательства.

2. Лицо предвидит, что своими действиями оно причинит вред, явно не вызы­вающийся необходимостью защиты.

3. Лицо желает или сознательно допускает причинение такого вреда.

Таким образом, действия, составляющие превышение пределов необходимой обороны должны быть только умышленными.

При этом, как разъяснил Пленум Верховного Суда Российской Федерации в абзаце втором п. 11 рассматриваемого постановления умышленное причинение тяжкого вреда здоровью при превышении пределов необходимой обороны, повлекшее по неосторожности смерть посягавшего лица, надлежит квалифицировать только по ч. 1 ст. 114, предусматривающей ответственность за Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, совершенное при превышении пределов необходимой обороны.

Не влечет уголовную ответственность умышленное причинение посягавшему лицу средней тяжести или легкого вреда здоровью либо нанесение побоев, а также причинение любого вреда по неосторожности, если это явилось следствием действий оборонявшегося лица при отражении общественно опасного посягательства (абзац третий п. 11 рассматриваемого постановления).

Правила о необходимой обороне распространяются на случаи применения не запрещенных законом автоматически срабатывающих или автономно действующих средств или приспособлений для защиты охраняемых уголовным законом интересов от общественно опасных посягательств. Если в указанных случаях причиненный посягавшему лицу вред явно не соответствовал характеру и опасности посягательства, содеянное следует оценивать как превышение пределов необходимой обороны. При срабатывании (приведении в действие) таких средств или приспособлений в условиях отсутствия общественно опасного посягательства содеянное подлежит квалификации на общих основаниях (п. 17 рассматриваемого постановления).

Если при превышении пределов необходи­мой обороны совершены такие умышленные деяния, как убийство или причинение тяжко­го вреда здоровью или вреда здоровью средней тяжести, то ответственность наступает по отдельным статьям Особенной части УК. Это, соответственно, ч. 1 ст. 108 и ч. 1 ст. 114 УК Российской Федерации. Оба этих состава, по сравнению с убийством, предусмотренным ч. 1 ст. 105 УК Российской Федерации и умыш­ленным причинением тяжкого вреда здоровью, предусмотренным ч. 1 ст. 111 УК Российской Федерации, а также умышленным причинением средней тяжести вреда здоровью, предусмотренным ч. 1 ст. 112 УК Российской Федерации, являются составами со смягчающими обстоятельствами, а санкции этих статей предусматривают менее строгие виды и размеры наказания.

Разрешая вопрос о возмещении вреда, причиненного в результате совершения преступлений, предусмотренных ст. 108 или ст. 114 УК Российской Федерации следуя учитывать, что вред в таких случаях возмещается на общих основаниях (ст. 1064 ГК Российской Федерации). При этом размер возмещения определяется судом с учетом вины как причинителя вреда, так и потерпевшего, действиями которого было вызвано причинение вреда. Суд, приняв во внимание имущественное положение лица, причинившего вред, вправе уменьшить подлежащую взысканию сумму (ст. 1083 ГК Российской Федерации). При определении размера компенсации морального вреда, причиненного в результате совершения указанных преступлений, должны учитываться требования разумности и справедливости (ст. 1101 ГК Российской Федерации). Судам следует принимать во внимание степень вины причинителя вреда, а также иные заслуживающие внимания обстоятельства (ст. 151 ГК Российской Федерации), к которым относится и степень вины потерпевшего, действиями которого было вызвано причинение вреда (п. 29 рассматриваемого постановления).

В п. 15 рассматриваемого постановления Пленум Верховного Суда Российской Федерации обратил внимание на то, что следует отграничивать убийство и умышленное причинение тяжкого вреда здоровью при превышении пределов необходимой обороны от убийства и причинения тяжкого вреда здоровью в состоянии внезапно возникшего сильного душевного волнения (аффекта) (статьи 107 и 113 УК Российской Федерации), принимая во внимание, что для преступлений, совершенных в состоянии сильного душевного волнения, характерно причинение вреда потерпевшему не с целью защиты и, следовательно, не в состоянии необходимой обороны. Кроме того, обязательным признаком преступлений, совершаемых в состоянии внезапно возникшего сильного душевного волнения, вызванного действиями потерпевшего, является причинение вреда под влиянием именно указанного волнения, тогда как для преступлений, совершенных при превышении пределов необходимой обороны, этот признак (наличие аффекта) не обязателен. Если оборонявшееся лицо превысило пределы необходимой обороны в состоянии внезапно возникшего сильного душевного волнения (аффекта), его действия надлежит квалифицировать по ч. 1 ст. 108 или ч. 1 ст. 114 УК Российской Федерации).

При квалификации убийства при превышении пределов необходимой обороны, а равно при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление, подлежит квалификации по соответствующей части ст. 108 УК Российской Федерации и в тех случаях, когда оно сопряжено с обстоятельствами, предусмотренными в пунктах «а», «г», «е» ч. 2 ст. 105 УК Российской Федерации (убийство двух или более лиц; убийство женщины, заведомо для виновного находящейся в состоянии беременности; убийство, совершенное общеопасным способом). В частности, убийство, совершенное при превышении пределов необходимой обороны, должно быть квалифицировано только по ст. 108 УК Российской Федерации и тогда, когда оно совершено при обстоятельствах, с которыми обычно связано представление об особой жестокости (например, убийство в присутствии близких потерпевшему лиц). Убийство, совершенное при превышении пределов необходимой обороны несколькими лицами, совместно защищавшимися от общественно опасного посягательства, следует квалифицировать по ст. 108 УК Российской Федерации без учета п. «ж» ч. 2 ст. 105 УК Российской Федерации как убийство, совершенное группой лиц (п. 26 рассматриваемого постановления).

Согласно п. 27 рассматриваемого постановления положения статей 37 и 38 УК Российской Федерации распространяются на сотрудников правоохранительных органов и военнослужащих, которые в связи с исполнением своих служебных обязанностей могут принимать участие в пресечении общественно опасных посягательств или в задержании лица, совершившего преступление. При этом если в результате превышения пределов необходимой обороны или мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление, указанные лица совершат убийство или умышленное причинение тяжкого или средней тяжести вреда здоровью, содеянное ими при наличии соответствующих признаков подлежит квалификации по ст. 108 или по ст. 114 УК Российской Федерации.

Далее в рассматриваемом постановлении указано, что сотрудники правоохранительных органов, военнослужащие и иные лица, которым законодательством разрешено применение оружия, специальных средств, боевой и специальной техники или физической силы для исполнения возложенных на них федеральными законами обязанностей, не подлежат уголовной ответственности за причиненный вред, если они действовали в соответствии с требованиями законов, уставов, положений и иных нормативных правовых актов, предусматривающих основания и порядок применения оружия, специальных средств, боевой и специальной техники или физической силы. Не может признаваться преступлением причинение вреда таким лицом, применившим оружие, специальные средства, боевую и специальную технику или физическую силу с нарушением установленного действующим законодательством порядка их применения, если исходя из конкретной обстановки промедление в применении указанных предметов создавало непосредственную опасность для жизни людей или могло повлечь за собой иные тяжкие последствия (экологическую катастрофу, совершение диверсии и т.п.) (п. 28 рассматриваемого постановления).

Следует иметь в виду, что ответственность за превышение пределов необходимой обороны наступает только в том случае, когда были соблюдены все ос­тальные условия правомерности. Во всех других случаях: например: при отсутствии об­щественной опасности посягательства, при «преждевременной» и «запоздалой» обороне, при «провокации обороны» ответственность за причиненный вред наступает на общих ос­нованиях, поскольку раз отсутствует состояние необходимой обороны, то не может быть и превышения ее пределов.

Совершение преступления при нарушении условий правомерности необходимой обороны учитывается судом при назначении наказания как обстоятельство, смягчающее наказание в соответствии с п. «ж» ч. 1 ст. 61 УК Российской Федерации.

 

4. Крайняя необходимость, как обстоятельство, исключающее преступность деяния, предусмотрена ст. 39 УК Российской Федерации (текст самостоятельно)

Крайняя необходимость отличается от необходимой обороны, прежде всего, тем, что круг источников опасности при ней значительно шире., чем при необходимой обороне. Если источником опасности при необходимой обороне являются только общественно опасные действия человека, то при крайней необходимости эти дей­ствия могут быть вообще не относиться к сфере действия уголовного права. Например, это могут быть действия пешехода, нарушающего правила дорожного движения, то есть совершающего административное правонарушение. Это могут быть нападения животных, стихийные и общественные бедствия, действия машин и механизмов, физиологические процессы (болезнь, голод) и т.п.

Действия, совершенные в состоянии крайней необходимости не влекут за собой уголовную ответственность только при соблюдении ряда условий, характеризующих, с одной стороны, грозящую опасность, а с другой стороны, защиту от грозящей опасности.

Условиями правомерности крайней необходимости, характеризующими грозящую опасность, являются ее наличность и действительность. Эти условия ничем не отличаются от соответствующих условий правомерности необходимой обороны.

Условиями правомерности крайней необходимости, характеризующими защиту от грозящей опасности:

1. Опасность невозможно устранить другими средствами, и поэтому применяется последнее, крайнее средство.

2. Причиненный в состоянии крайней необходимости вред должен быть менее значительным, чем предотвращенный

3. Вред при крайней необходимости причиняется третьим лицам как физическим, так и юридическим, которые не имеют непосредственного отношения к возникшей опасности.

Приведем некоторые примеры крайней необходимости.

Так, например, водитель автомобиля во избежание наезда на пешехода, нару­шающего правила дорожного движения, резко поворачивает и повреждает столб линии электропередач. В данном случае источником опасности служат непреступные действия человека. Вред, причиненный в результате повреждения столба менее значительный, чем тот, который мог бы иметь место при наезде на пешехода. Вред причинен третьему лицу - владельцу линии электропередач.

Другой пример: гражданин для того, чтобы доставить в больницу умирающего то­варища неправомерно завладевает чужим автотранспортным средством или, иными словами, совершает угон. В его действиях формально содержатся признаки состава преступления, предусмотренного ст. 166 УК Российской Федерации «Неправомерное завладение автомобилем или иным транспортным средством без цели хищения». Источник грозящей опасности в данной ситуации - физиологические процессы (болезнь). Вред, причиненный в результате угона менее зна­чителен, чем тот, если бы наступила смерть человека. Вред в данном случае причинен третьему лицу - владельцу автотранспортного средства.

Соблюдение всех условий правомерности крайней необходимости исключает уголовную ответственность. Однако лицо, причинившее вред при крайней необходимости в отличие от причинителя вреда, действовавшего в состоянии правомерной необходимой обороны, может нести гражданско-правовую ответственность. Так, согласно ст. 1067 ГК Российской Федерации вред, причиненный в состоянии крайней необходимости, то есть для устранения опасности, угрожающей самому причинителю вреда или другим лицам, если эта опасность при данных обстоятельствах не могла быть устранена иными средствами, должен быть возмещен лицом, причинившим вред. Учитывая обстоятельства, при которых был причинен такой вред, суд может возложить обязанность его возмещения на третье лицо, в интересах которого действовал причинивший вред, либо освободить от возмещения вреда полностью или частично как это третье лицо, так и причинившего вред.

В ч. 2 ст. 39 УК Российской Федерации предусмотрены признаки превышения пределов крайней необходимости. Превышением пределов крайней необходимости признается причинение вреда, явно не соответствующего характеру и степени угрожавшей опасности и обстоятельствам, при которых опасность устранялась, когда указанным интересам был причинен вред равный или более значительный, чем предотвращенный. Такое превышение влечет за собой уголовную ответственность только в случаях умышленного причинения вреда.

В отличие от превышения пределов необходимой обороны, в случаях, связанных с крайней необходимостью УК Российской Федерации не предусмотрено специальных статей за совершение преступления при превышении пределов крайней необходимости. Такие деяния рассмат­риваются только как обстоятельства, смягчающие наказание при назначении его судом (п. «ж» ч. 1 ст. 61 УК Российской Федерации).

Крайняя необходимость отсутствует, когда лицо само создало ситуацию грозящей опасности, а затем стремится предотвратить ее. Например, водитель своими действиями сам нарушил правила дорожного движения, создал аварийную ситуацию.

Ссылка на крайнюю необходимость не допускается, если лицо не выполняет свои должностные обязанности, вследствие чего причиняется вред охраняемым уголовным за­коном интересам. Например, сотрудник полиции не принявший мер к пресечению пре­ступления, полагая, что это угрожает его жизни, может быть привлечен к уголовной от­ветственности за халатность (ст. 293 УК Российской Федерации).

Основные отличия крайней необходимости от необходимой обороны заключаются в следующем:

1. По источникам опасности. При необходимой обороне - это только общественно опасные деяния человека. При крайней необходимости круг источников опасности значи­тельно шире - непреступные деяния человека, стихийные бедствия, нападения животных, действия машин и механизмов и т.д.

2. По лицу, которому причинен вред. При необходимой обороне вред причиняется только непосредственно посягающему физическому лицу, что есть человеку, совершаю­щему общественно опасные деяния, против которых применяется необходимая оборона. При крайней необходимости вред причиняется третьим лицам, как физическим, так и юридическим, которые не имеют отношения к возникшей опасности.

3. По выбору средств защиты. При необходимой обороне обороняющийся вправе выбирать любые средства, кроме явно не соответствующих характеру и степени общест­венной опасности посягательства, даже в том случае, если имеет реальную возможность избежать нападения или обратиться за помощью к другим лицам или к органам власти. При крайней необходимости лицо выбирает послед­нее крайнее средство, только когда опасность не могла быть устранена другими средства­ми или способом (например, существовала возможность обратиться за помощью в соот­ветствующие органы власти).

4. По соразмерности вреда. Причиненный вред при необходимой обороне может быть меньшим, равным и большим, чем предотвращенный. При крайней необходимости ставится обязательное условие о том, что причиненный вред должен быть менее значи­тельным, чем предотвращенный.

5. По юридическим последствиям. Правомерная необходимая оборона не влечет за собой ни уголовной, ни иной юридической ответственности. Правомерная крайняя необходимость исключает уголовную ответственность, но не исключает гражданско-правовую ответственность. Убийство и причинение тяжкого или средней тяжести вреда здоровью при превышении пределов необходимой обороны предусмотрено отдельными статьями Особенной части УК Российской Федерации (части 1 статей 108 и 114 УК Российской Федерации), и представляют собой составы преступлений со смягчающими обстоятельствами (привилегированными составами). Превышение пределов крайней необходимости является смягчающим обстоятельством при назначении наказания судом.

 

5. Причинение вреда при задержании лица, совершившего преступление как обстоятельство, исключающее преступность деяния, предусмотрено ст. 38 УК Российской Федерации (текст самостоятельно).

Прежде всего, следует отметить, что право на задержание лица, совершившего преступление, имеют не только уполномоченные на то представители власти, но и иные лица, в том числе пострадавшие от преступления, или ставшие его непосредственными очевидцами, или лица, которым стало достоверно известно о его совершении. Положения ст. 38 УК Российской Федерации могут быть применены в отношении указанных лиц в случае причинения ими вреда при задержании лица, совершившего преступление (п. 19 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 сентября 2012 г. № 19 «О применении судами законодательства о необходимой обороне и причинении вреда при задержании лица, совершившего преступление»).

Сотрудники правоохранительных органов, военнослужащие и иные лица, которым законодательством разрешено применение оружия, специальных средств, боевой и специальной техники или физической силы для исполнения возложенных на них федеральными законами обязанностей, не подлежат уголовной ответственности за причиненный вред, если они действовали в соответствии с требованиями законов, уставов, положений и иных нормативных правовых актов, предусматривающих основания и порядок применения оружия, специальных средств, боевой и специальной техники или физической силы. В то же время не может признаваться преступлением причинение вреда таким лицом, применившим оружие, специальные средства, боевую и специальную технику или физическую силу с нарушением установленного действующим законодательством порядка их применения, если исходя из конкретной обстановки промедление в применении указанных предметов создавало непосредственную опасность для жизни людей или могло повлечь за собой иные тяжкие последствия (экологическую катастрофу, совершение диверсии и т.п.) (п. 26 данного постановления).

Для обычных граждан задержание лица, совершившего преступление, является правом, а для сотрудников правоохранительных органов, военнослужащих при исполнении ими обязанностей по охране общественного порядка – обязанностью.

Причинение вреда при задержании лица, совершившего преступление, является правомерным при соблюдении ряда условий, характеризующих, с одной стороны, факт совершения преступления и личность лица его совершившего, и действия задерживающего лица, с другой стороны.

Условия правомерности, характеризующие факт совершения преступления и личность лица его совершившего.

1. В деянии задерживаемого лица содержатся признаки преступления, предусмотренного статьей Особенной части УК.

К лицам, совершившим преступление, следует относить лиц, совершивших как оконченное, так и неоконченное преступление, а также соучастников соответствующего преступления. При этом наличие вступившего в законную силу обвинительного приговора в отношении таких лиц не является обязательным условием при решении вопроса о правомерности причинения им вреда в ходе задержания (п. 20 рассматриваемого постановления).

Законодатель не ограничивает характер и тяжесть совершенного преступления и не дифференцирует его, как это сделано в норме о необходимой обороне. Совершаемое или совершенное преступление может быть как насильственным, так и ненасильственным, выражаться в активных действиях или бездействии. При задержании лица, виновного в ином правонарушении (например, административном), причинение вреда недопустимо.

В абзаце втором п. 24 рассматриваемого постановления указано, что если при задержании лицо добросовестно заблуждалось относительно характера совершенного задержанным лицом противоправного деяния, приняв за преступление административное правонарушение или деяние лица, не достигшего возраста уголовной ответственности, либо лица в состоянии невменяемости, в тех случаях, когда обстановка давала основания полагать, что совершалось преступление, и лицо, осуществлявшее задержание, не осознавало и не могло осознавать действительный характер совершавшегося деяния, его действия следует оценивать по правилам ст. 38 УК Российской Федерации, в том числе и о допустимых пределах причинения вреда. Например, такая ситуация может сложиться, когда задерживающий, не имеющий необходимой юридической подготовки, полагает, что задерживаемый совершил уголовно наказуемое хулиганство, на самом деле было совершено административное правонарушение – мелкое хулиганство.

2. Должно учитываться поведение лица, совершившего преступление. Причине­ние вреда правомерно, когда у такого лица имеется настойчивое желание избежать за­держания: он оказывает сопротивление, убегает и т.д. Неправомерно причинение вреда, если лицо, совершившее преступление, не пытается оказать сопротивление задерживаю­щему, либо скрыться с места преступления или места задержания.

3. Вред может быть причинен только лицу, действительно совершившему пре­ступление. Задерживающее лицо должно быть уверено, что причиняет вред именно тому лицу, которое совершило преступление (например, когда задерживающий является пострадавшим либо очевидцем преступления, на задерживаемого прямо указали очевидцы преступления как на лицо, его совершившее, когда на задерживаемом или на его одежде, при нем или в его жилище обнаружены явные следы преступления) (абзац первый п. 24 рассматриваемого постановления).

Согласно абзацу третьему п. 24 данного преступления, если при задержании лицо добросовестно заблуждалось относительно того, кто именно совершил преступление, а обстановка давала ему основание полагать, что преступление было совершено задержанным им лицом, и при этом лицо, осуществлявшее задержание, не осознавало и не могло осознавать ошибочность своего предположения, то в такой ситуации применяются правила ст. 38 УК Российской Федерации.

Если при задержании лицо не осознавало, но по обстоятельствам дела должно было и могло осознавать указанные обстоятельства о характере противоправного деяния и о том, кто именно совершил преступление, его действия подлежат квалификации по статьям УК Российской Федерации, предусматривающим ответственность за преступления, совершенные по неосторожности (абзац четвертый п. 24 рассматриваемого постановления).

Если в последующем предполагаемый преступник таковым не оказался, ответственность задерживающего наступает по правилам о юридической и фактической ошибке (см. вопрос 6 лекции 7). Вины причинившего вред не будет при добросовестном заблуждении, т.е. когда он не мог и не должен был осознавать свою ошибку. Заведомое игнорирование вышеперечисленных обстоятельств влечет уголовную ответственность за умышленное причинение вреда.

Так же, как при необходимой обороне, при задержании лица, совершившего преступление, недопустимо причинение вреда третьим лицам. Если же вред третьим лицам был причинен, то содеянное в зависимости от конкретных обстоятельств может оцениваться как правомерное причинение вреда по основаниям, предусмотренным статьями 39, 41 и 42 УК Российской Федерации, как невиновное причинение вреда либо как умышленное или неосторожное преступление.

В отличие от необходимой обороны для правомерности задержания лица, совер­шившего преступление, не требуется признака наличности общественной опасностей дея­ния. Если лицу причиняется вред непосредственно во время совершения им преступления, то действия задерживающего расцениваются как совершенные в состоянии необходимой обороны. Причинение вреда в смысле ст. 38 УК Российской Федерации возможно как непосредственно после совершения преступления, так и спустя длительный период времени вплоть до истечения сроков давности привлечения к уголовной ответственности, если задерживающему эти сроки известны.

Задержание лица, совершившего преступление, может производиться и при отсутствии непосредственной опасности совершения задерживаемым лицом общественно опасного посягательства. Если в процессе задержания задерживаемое лицо совершает общественно опасное посягательство, в том числе сопряженное с насилием, опасным для жизни задерживающего его лица или иных лиц, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия, причинение вреда в отношении задерживаемого лица следует рассматривать по правилам о необходимой обороне.

Правила ст. 38 УК Российской Федерации применяются и в случае побега лица, ранее совершившего преступление, из помещения следственного органа, суда, следственного изолятора, исправительного учреждения. В таких случаях в действиях данного лица одновременно содержатся признаки вновь совершенного преступления, предусмотренного ст. 313 УК Российской Федерации «Побег из места лишения свободы, из-под ареста или из-под стражи».

Условия правомерности причинения вреда лицу, совершившему преступление, характеризующие действия задерживающего.

1. Целью задержания лица, совершившего преступление, являются: доставление данного лица органам власти и пресечение возможности совершения им новых преступлений. Если вред задерживаемому причиняется в других целях (расправы, мести, самосуда и т.д.), то ответственность за него наступает на общих основаниях.

Под органами власти понимаются, прежде всего, правоохранительные органы, а также иные государственные или муниципальные органы (например, местная администрация). Пресечение совершения лицом новых преступлений не должно быть самостоятельной целью. Оно должно быть взаимосвязанным с целью доставление лица, совершившего преступление, органам власти.

2. Вред, причиняемый лицу при его задержании должен быть вынужденным. То есть он должен быть таким, без которого задержать лицо невозможно. Поэтому задержи­вающий ограничен выбором средств задержания. Например, неправомерно причинение тяжкого вреда здоровью, если задержание возможно с причинением вреда здоровью меньшей тяжести. Неправомерно причинение смерти при задержании, поскольку, таким образом, не достигается цель задержания - доставление лица органам власти. Размер вре­да, причиняемого при задержании, может быть равным или даже большим, чем тот, кото­рый был причинен лицом, совершившим преступление. Например, может быть причинен тяжкий вред здоровью при задержании лица, совершившего изнасилование.

В случае совершения преступления несколькими лицами причинение вреда возможно только в отношении тех соучастников, которых задержать иными средствами не представлялось возможным (абзац второй п. 21 рассматриваемого постановления).

При соблюдении прочих условий правомерности, меры, необходимые для за­держания лица, совершившего преступление, не должны быть превышены. О превыше­нии таких мер говорится в ч. 2 ст. 38 УК Российской Федерации. Они признаются превышенными, когда:

1) Они явно не соответствуют характеру и степени общественной опасности совершенного задерживаемым лицом преступления. Например, неправомерным будет являться тяжкий вред лицу, совершившему карманную кражу.

2) Они явно не соответствуют обстоятельствам задержания, когда лицу без необходимости причиняется явно чрезмерный, не вызываемый обстановкой вред.

Согласно п. 22 рассматриваемого постановления под обстоятельствами задержания (обстановкой задержания), которые должны учитываться при определении размеров допустимого вреда, следует понимать все обстоятельства, которые могли повлиять на возможность задержания с минимальным причинением вреда задерживаемому (место и время преступления, непосредственно за которым следует задержание, количество, возраст и пол задерживающих и задерживаемых, их физическое развитие, вооруженность, наличие сведений об агрессивном поведении задерживаемых, их вхождении в состав банды, террористической организации и т.п.).

3) Они превышены умышленно. Превышение мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление, влечет за собой уголовную ответственность только в случаях умышленного причинения смерти, тяжкого или средней тяжести вреда здоровью. Если лицу, совершившему преступление, при задержании был причинен вред меньший, чем это предусмотрено в ч. 2 ст. 114 УК Российской Федерации, действия задерживавшего лица не образуют состава преступления (п. 23 рассматриваемого постановления). В ч. 2 ст. 114 УК Российской Федерации предусмотрена ответственность за умышленное причинение тяжкого или средней здоровью, совершенное при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление. Следовательно, умышленное причинение в такой ситуации легкого вреда здоровью или побоев уголовной ответственности за собой не влечет.

Умышленное причинение иного вреда, не связанного с физическим воздействием (например, умышленное уничтожение или повреждение имущества лица, совершившего преступление), если оно явно не вызвано необходимостью задержания, влечет за собой уголовную ответственность на общих основаниях. Оно может быть учтено как обстоятельство, смягчающее наказание при назначении его судом в соответствии с п. «ж» ч. 1 ст. 61 УК Российской Федерации.

Неосторожное причинение вреда, не вызванного необходимостью задержания, состава преступления не образует.

Убийство, совершенное при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление, влечет за собой ответственность по ч. 2 ст. 108 УК Российской Федерации, а за умышленное причинение тяжкого или средней тяжести вреда здоровья при этих обстоятельствах – по ч. 2 ст. 114 УК Российской Федерации. При этом санкции этих частей указанных статей являются более строгими, чем предусмотренные соответственно ч. 1 ст. 108 и ч. 1 ст. 114 УК Российской Федерации: максимальный срок лишения свободы по ч. 1 ст. 108 – два года, а по ч. 2 ст. данной статьи – три года; по ч. 1 ст. 114 – один год, а по ч. 2 той же статьи – два года.

В рамках уголовного права не решен вопрос об уголовно-правовой оценке причинения смерти задерживаемому лицу в случае применения сотрудниками правоохранительных органов, военнослужащими при исполнении ими обязанностей по охране общественного порядка физической силы, огнестрельного оружия, специальных средств в соответствии со специальным законодательством (например, Федеральным законом «О полиции»). Вопрос о правомерности применения физической силы, огнестрельного оружия, специальных средств, а следовательно, и причинения смерти или иного вреда здоровью задерживаемого решается в рамках административных процедур.

Причинение вреда при задержании лица, совершившего преступление, имеет ряд сходных черт с необходимой обороной и с крайней необходимостью и занимает промежу­точное место между ними.

Сходство причинения вреда при задержании лица, совершившего преступление, с необходимой обороной заключается в следующем:

- направленность против общественно опасных деяний человека;

- причинение вреда только посягающему лицу, а не третьим лицам;

- причиненный вред может быть большим, чем тот, который причиняется преступ­лением

- сходные юридические последствия. Правомерное причинение вреда при задержании лица, совершившего преступление, не является преступлением. Убийство и умышленное причинение тяжкого или средней тяжести вреда здоровью при превышении как пределов необходимой обороны, так при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление, предусмотрены в качестве отдельных составов преступлений одними и теми же статьями УК Российской Федерации – 108 и 114, но разными их частями. Иные случаи превышения как пределов необходимой обороны, так и мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление, влекут уголовную ответственность на общих основаниях, но учитываются судом в качестве обстоятельства, смягчающего наказание в соответствии с ж» ч. 1 ст. 61 УК Российской Федерации. Вопрос о гражданско-правовой ответственности за вред, причиненный при пра­вомерных действиях, предусмотренных ст. 38 УК РФ, гражданским законодательством не регулируемся. Однако, поскольку в гражданском праве признается аналогия закона, то к таким случаям могут быть применены правила ст. 1066 ГК Российской Федерации о необходимой обороне.

Единственной, но очень важной обшей чертой крайней необходимости и причинения вреда при задержании лица, совершившего преступление, является ограниченность выбора средств лицом, причиняющим вред.

 

6. Физическое и психическое принуждение впервые было предусмотрено в качестве исключающего пре­ступность деяния уголовным законодательством в ст. 40 УК Российской Федерации 1996 г.

Ранее в науке уголовного права физическое и психическое принуждение рассматривались в связи с объективной стороны преступления, в частности, при изучении признака общественно опасного деяния. Кроме признака общественной опасности деяние должно быть осознанным и волевым. Деяние не является волевым, когда лицо, в полной мере осознавая общественно опасность своих действий, тем не менее, не может руководить ими. Если дан­ное обстоятельство связано с наличием психического заболевания лица, то речь идет о не­вменяемости и состава преступления, таким образом, нет ввиду отсутствия субъекта пре­ступления (см. вопрос 2 лекции 5). В смысле ст. 40 УК Российской Федерации речь идет о тех случаях, когда лицо является вменяе­мым, но не может руководить своими действиями под влиянием определенного рода при­нуждения со стороны третьих лиц. Под принуждением имеется в виду воздействие на че­ловека неблагоприятными для него факторами с целью добиться от него изменения его поведения в интересах принуждающих или других лиц.

Иногда принуждение является способом совершения отдельных видов преступле­ний. Например, принуждение к даче показаний со стороны должностных лиц правоохранительных органов (ст. 302 УК Российской Федерации) и принуждение к даче показаний или уклонению от дачи показаний либо к неправильному переводу со стороны иных лиц (ст. 309 УК Российской Федерации).

В смысле ст. 40 УК Российской Федерации имеется в виду принуждение лица совершить какие-либо общественно опасные и противоправные действия, предусмотренные статьями Осо­бенной части УК Российской Федерации.

Принуждение в уголовном праве рассматривается в качестве физического и психи­ческого. Физическое принуждение - это причинение телесных повреждений, иного вреда здоровью лица, побоев, другое физическое насилие (например, связывание, лишение сво­боды и др.). Психическое принуждение - это угроза совершить подобные действия в от­ношении лица, либо его близких, выраженная в словах, жестах, демонстрации оружия и т.д.

Физическое принуждение, примененное к лицу, совершившему общественно опасное деяние, исключает уголовную ответственность, когда оно было непреодолимым. То есть, лицо было полностью лишено возможности руководить своими действиями, воля его полностью была подавлена, оно объективно физически не могло изменить существующую ситуацию. Такое непреодолимое физическое воздействие чаще всего имеет место, когда под его влиянием совершается общественно опасное деяние в форме бездействия.

Лицо, к которому применено физическое принуждение, не в состоянии выполнить возложенную на него обязанность: например, связанный военнослужащий не может во­время вернуться в воинскую часть и поэтому не может быть привлечен к уголовной ответственности по ст. 337 УК Российской Федерации «Самовольное оставление части или места службы». Другой пример: врач-хирург, у которого повреждены конечности рук, не в состоянии оказать срочную хирургическую помощь и т.д. и в таком случае он не может отвечать по ст. 124 УК Российской Федерации «Неоказание помощи больному».

Если же физическое принуждение было преодолимым, то есть у лица сохранялся выбор поведения; он мог оказать сопротивление по своим физическим параметрам, мог обратиться за помощью к другим лицам, то вопрос об уголовной ответственности лица решается по правилам крайней необходимости. Например, лицо, под влиянием пыток и невыносимой физической боли разглашает сведения, составляющие государственную тайну (ст. 283 УК Российской Федерации). По правилам крайней необходимости такое лицо не должно под­лежать уголовной ответственности, поскольку в соответствии с принципом гуманизма уголовного права, порядком расположения глав Особенной части УК, жизнь и здоровье личности стоит выше интересов государственной власти.

Психическое принуждение в отличие от физического в любом случае рассматрива­ется как преодолимое. У лица всегда остается возможность руководить своими действия­ми, каким бы интенсивным это принуждение не было бы. Поэтому если общественно опасное деяние совершено под влиянием психического принуждения, вопрос об уголов­ной ответственности всегда решается по правилам крайней необходимости. Самый рас­пространенный случай отсутствия преступления ввиду психического принуждения: когда под угрозой применения оружия или других предметов кассир отдает преступникам дневную выручку. В данном случае кассир не может быть привлечен к ответственности за соучастие в грабеже или разбое, поскольку тем самым кассир спасает свою жизнь и здоровье, которые, с точки зрения уголовного права стоят выше, чем собственность.

Психическое принуждение в ряде случаев может и полностью парализовать волю лица: использование психотропных веществ, гипноза, телепатии. В таких ситуациях психическое принуждение становится непреодолимым. Ст. 40 УК Российской Федерации не решает вопроса об ответственности в таких случаях. Преступление при непре­одолимом психическом принуждении также отсутствует, но в виду, что деяние не яв­ляется сознательным, наряду со всевозможными рефлекторными движениями (во сне, в бреду и т.д.) (см. вопрос 2 лекции). Следовательно, деяние, совершенное под влиянием непреодолимого психи­ческого принуждения, исключает объективную сторону преступления.

В любом случае совершение преступления под влиянием физического или психи­ческого принуждения должно рассматриваться судом как обстоятельство, смягчающее на­казание в соответствии с п. «е» ч. 1 ст. 61 УК Российской Федерации.

 

7. Данное обстоятельство, исключающее преступность деяния, предусмотрено ст. 41 УК Российской Федерации. Риск в общем смысле этого слова представляет собой действие в надежде на благополучный исход, удачу. При этом рискующий всегда предвидит воз­можность неблагоприятного исхода своих действий, неудачи.

В уголовном праве значение имеет не любой риск, а лишь обоснованный и на­правленный на достижение общественно полезной цели. При благоприятном исходе та­ких действий вопрос об уголовной ответственности вообще не встает. Статья 41 УК Российской Федерации пре­дусматривает те случаи обоснованного риска, которые привели к реальному причинению вреда охраняемым уголовным законом интересам. Такой вред может быть физическим, материальным, организационным. Обоснованный риск в смысле ст. 41 УК Российской Федерации возможен в любой сфере человеческой деятельности. Чаще всего это сферы науки, медицины, произ­водства, однако это может быть и сфера быта, проведения досуга и другие сферы. В ст. 41 УК Российской Федерации не указаны границы сферы действия института обоснованного риска, в отличие от предлагавшихся в прежних проектах УК понятий «профессиональный риск», «производ­ственный риск» и т.д.

Обоснованным риск признается тогда, когда поставленная перед лицом общест­венно полезная цель не могла быть достигнута другими средствами. Выбранное средство при этом является крайним, что объединяет обоснованный риск с крайней необходимо­стью (например, неопытный врач в условиях отсутствия связи с внешним миром произво­дит операцию больного, в результате которой больной умирает).

Обоснованный риск исключает уголовную ответственность при соблюдении ря- да условии, характеризующих, с одной стороны, цель для осуществления которой совер­шаются такие действия, а с другой стороны, сами действия рискующего.

1. Условия правомерности обоснованного риска, характеризующие цель, ради которой лицо идет на риск.

Цель должна быть общественно полезной. Действия при обоснованном риске направлены на благоприятные результаты для другого лица в медицине (например, улуч­шение состояния его здоровья); для производства (увеличение прибыли, улучшение каче­ства выпускаемой продукции); для науки и техники (проведение важных научных экспе­риментов, опытов