Я чувствовала себя, как полная идиотка, я должна была спрашивать Льюиса о его семье, а не о его бывших любовницах.
- Мне очень жаль, Элизабет, - сказала я, чувствуя себя более неловко, чем по-человечески возможно.
- Не будь глупой, мой мальчик должен быть слишком загипнотизирован твоими прекрасными глазами, чтобы проинформировать тебя о его странностях в семье.
Она повела нас внутрь. Льюис взял мою руку и начал целовать запястье, в надежде успокоить мои нервы.
- Расслабься, она тебя любит. Разве может кто-то не любить тебя? - прошептал он в мою сторону.
Я могла бы назвать несколько человек, которые не любят меня, одни из которых его глупые друзья и вся женская половина населения Манхэттена.
Вторая половина дня, проведённого с матерью Льюиса, была очень приятной. Я действительно не чувствовала ничего, что заставило бы меня волноваться. Элизабет не имеет преднамеренной колкости в себе. Увидев мать, и некоторых на его семейных фотографиях, я поняла, что на самом деле Льюис имел больше от своего отца. Я видела фотографии Льюиса, где он ещё ребенок, что заставляло таять мое сердце. Он выглядел, как сладкий мальчик, чье сердце миллионера мир не должен видеть. Льюис поймал меня, когда я изучала его фотографию с папой, размещённую на видном месте у камина.
- Я уверен, что ты бы полюбила его. Я хочу, чтобы он был жив, чтобы встретиться с тобой и посмотреть, каким счастливым ты сделала меня. Если бы он знал, что я нашел такую женщину, как ты, он действительно гордился мной.
- Если бы я знала его хорошо. И ты, и твоя мама, говорите только хорошие вещи о нем. Поэтому я не могу представить, что он не замечательный. Ты выглядишь во многом, как он.
Элизабет вошла в гостиную, объявив, что обед был готов, и ожидает нас во внутреннем дворике. Мы последовали за ней, помогая нести еще несколько лотков с едой и кувшин свежего лимонада.
В середине нашего вкусного обеда позвонил мобильный телефон Льюиса, и он извинился и вышел из-за стола. Я осталась за столом с его мамой, когда она положила свою руку на мою.
- Я не видела, когда последний раз мой мальчик был так счастлив, Эмили. После того, как Эрик ушел, Льюис был полностью сосредоточен на окончании школы и начинал свой бизнес. Это был его способ попытаться сделать так, чтобы его отец гордился им за то, что он позаботился о наследии своего отца. Я всегда спрашивала его, почему он не пытается найти хорошую девушку, чтобы поделиться с ней своей жизнью. Во многих случаях он говорил мне, что не хочет разрушать мои надежды на то, чтобы он смог иметь когда-нибудь свою собственную семью. Я всегда беспокоилась, что мои нетрадиционные отношения с Эриком дадут Льюису искаженное представление о любви и браке, Эрик и я любили друг друга ужасно. Мы просто не могли перевести нашу любовь друг к другу в традиционную семейную жизнь, но я никогда не любила никого после него. Влюбившись в Эрика, и просто проходя мимо его дома по улице, ещё раз давало понять мне, что он чувствовал то же самое. На протяжении всего времени я думала, что это был наш способ исповедовать нашу любовь и прожить нашу жизнь друг с другом. Я так счастлива, что он нашел кого-то замечательного, как ты и полюбил.
Я слушала сердечные откровения Элизабет, понимая и признавая еще одну часть жизни Льюиса.
Элизабет продолжала:
- Когда я смотрю на вас двоих, я не чувствую себя неудачницей. Эмили, ты даешь мне надежду, что мой мальчик и ты, возможно, создадут семью, что Эрик и я не смогли.
- Я очень сильно люблю Льюиса, Элизабет Вы должно быть очень гордитесь и знаю, что вы и Эрик отвечаете за все многочисленные достижения Льюиса, судя по всему, Льюис сказал мне, что вы и Эрик были хорошими родителями. Он обожает вас обоих. - Я вздохнула и продолжила:
- Я очень надеюсь, для нас одинаково значение - иметь семью.
Она обняла меня и поцеловала в щеку и сказала:
- Спасибо, дорогая. Я знаю, что ты будешь заботиться о нем для меня.
Мы все еще обнимали и кивали друг другу, вытирая наши слезы, когда Льюис вернулся; глядя на нас он немного запутался.
- Я что-то пропустил? Это выглядит очень серьёзно.
- Ты ничего не пропустил, мой дорогой мальчик, без тени сомнений. И на последний твой вопрос я говорю «да», - сказала Элизабет Льюису, вставая и обнимая его с любовью.
После того как мы закончили убирать наши блюда с обеда, я сказала ему в шутку:
- Льюис, ты можешь показать мне свою комнату? Я бы хотела посмотреть, где мой возлюбленный вырос.
- Моя Маленькая девочка, ты хочешь использовать меня в моей же комнате? Тебе не стыдно? - спросил он насмешливо, прежде чем укусить мою мочку уха.
- Никакие шуры-муры я не буду устраивать, когда твоя мать здесь, - ответила я, отмахиваюсь кухонным полотенцем и попал по его руке. Он поднял одну бровь и лукаво улыбнулся.
- Смотри, - сказал он, подходя и открывая верхнюю дверь морозильной камеры холодильника.
- Мама, я не могу найти своё любимое мороженое. Эмили очень хотела попробовать немного.
Мой рот открылся. Его мать прибежала на кухню, проверить содержимое морозильной камеры.
- Льюис, почему бы тебе не развлечь Эмили, в то время как я забегу за угол и принесу печенье и мороженое?
Я была потрясена. Я почти начала протестовать, но мать Льюиса уже была в дверях. Я повернулась, чтобы поймать взгляд моего зрелого парня, который смеялся бесконечно.
- Сколько тебе лет? - спросила я, не находя всю эту ситуацию забавной.
- Сейчас я хочу, чтобы мне было шестнадцать лет, и вновь пережить свою пошлую фантазию с тобой в главной роли.
Он поднял меня, перебросил через плечо, и шлепнул мою задницу для пущего эффекта. Он нес меня к задней части дома, где находилась его комната, которая все еще выглядела, как будто ему шестнадцать лет.
- Ах, дом, милый дом. Моя правая рука производила много действий в этой комнате, - сказал он, опуская меня на его двуспальную кровать. Льюис начал возиться сего стерео.
- Я знаю, мой друг, DefLeppard's «LoveBites» сможет поднять тебе настроение, чтобы заставить двигаться твоё тело, моя маленькая девочка, - он подошел, чтобы заблокировать дверь и повернулся, идя ко мне с таким видом, который заставил сжиматься мои внутренности.
Так как это было его голубой мечтой, мы должны были воспроизвести её, я поднялась с постели и опёрлась на обе руки, чтобы сесть на край кровати. Я провела пальцами по его твердой груди, спускаясь дальше по его жесткому прессу, чувствуя каждую мышцу под моими пальцами. Я дошла до предела и с быстрым рывком, сняла свою красную футболку. Рубашка Льюиса является одной из моих любимых достопримечательностей.
Я снимала цветочное шелковое белье, делая немного чувственным стриптиз для него, с последующим снятием моего лифчика. Я все еще была в джинсах, но топлесс, когда я начала медленно и соблазнительно опускать мои бедра на его мускулистое тело. Я выгнулась спиной, держась на коленях, чтобы Льюис обхватил меня обоими руками. Я предоставила мои полные груди, которые он пожирает. Он скользнул обеими руками по вверху спины и привлёк меня к нему ближе, чтобы он мог прижаться к моей груди лицом.
Отпуская колени, я обхватила его лицо, чувствуя легкую щетину, начинающую формироваться вокруг его челюсти. Я могу себе представить ощущение трения бороды у меня между ног и закрываю глаза в состоянии блаженства. Льюис сжал мои груди вместе обеими руками, в результате чего мои вялые соски проснулись и были полны внимания. Он поднял лицо, чтобы посмотреть на мои приоткрытые губы, которые ждали его следующий шаг. Затем он открыл рот, и обхватил один сосок в рот, стал сосать и закрыл глаза от удовольствия. Я чувствовала, как его член затвердел и толкался в мою задницу. Чувствуя его затвердевший член, я поднялась с его колен и спустилась на пол, раздвинув его ноги.
- Так как тебе шестнадцать лет сейчас, это означает, что мне нужно тоже путешествовать назад во времени. Я совершу эту поездку в прошлое, чтобы увидеть тебя без уговоров. Ты должен быть хорошим мальчиком и снять свои штаны для меня, чтобы я смогла сосать твой член так сильно, чтобы ты хотел ждать меня в течение следующих тринадцати лет, пока тебе не двадцать девять, и мне восемнадцать и юридически законно для тебя, чтобы играть со мной.
Он снял штаны и трусы так быстро, что я не смогла одуматься, и его пенис оказался возле моего лица. Я провела языком по основанию его члена, салютуя, а затем провела своим языком вокруг его длины, как вокруг спирального леденца, пройдя всю дорогу до кончика. Когда я добралась до вершины, я закрыла рот вокруг головки его члена и стонала благодарно. Я пыталась взять его во всю длины, что он есть. Я обхватила его обеими руками, чтобы рассосать его, сжимая от основания и встречаясь с моими губами. После, трахая его ртом в течение нескольких минут, я ослабила свои губы вокруг его набухшего члена. В то время как я все еще двигала обеими руками вокруг его члена, я опустила лицо вниз, чтобы вдохнуть его сексуальный аромат. Его сексуальный проникновенный аромат будто доставил прилив похоти прямо в мою промежность. Я начала действовать в ответ на его чувственный запах. Я облизала мошонку и сомкнула рот вокруг одного из его яиц. Льюис закрыл глаза так, что я подумала, что он испытывает боль. Я собиралась открыть рот и отступить.
Именно тогда он завопил:
- Очерт, детка, я чувствую себя так хорошо. Не останавливайся... пожалуйста, продолжай сосать мои яйца. Черт, как только что.
Это замечание было все, в чем я нуждалась. Я начала работать на него, как прожорливый зверь. Я работала с яичками как королева. Льюис теперь дышал усиленно; он положил обе руки на мои распущенные волосы и обхватил мою голову.
- Эм, соси сильнее. Я собираюсь кончить тебе в рот.
Я поднялась и обхватила ртом его толстый пульсирующий член. Я начала толкать его большой толстый стержень в рот ещё глубже, чем когда-либо прежде. Его тяжелое дыхание заставляло меня сжимать мои бёдра и хотеть все больше и больше его. Он кончил в горло так глубоко, что я начала издавать заглатывающие звуки. Они, должно быть, подвели его к черте, потому что он кричал мое имя и вытащил свой член немного назад, а затем пихнул рывком бьющей горячей спермой мне в рот. Он по-прежнему сжимал мою голову и доил себя в мой рот, когда мы оба услышали, что его мама зовет нас по имени.
- Мама, мы будем прямо сейчас, просто показываю, Эмили, мои подписанные шары. Черт, я имею в виду мои подписанные мячи...
Он посмотрел на мой рот, еще полный до краев его спермы и сказал:
- Мы должны скорее нахрен уйти отсюда.
Мороженое было прекрасно и это именно то, что мне нужно для моей боли в горле, благодаря огромному члену, что был запихан в моё горло менее десяти минут назад.
- Льюис, я забываю упомянуть, что Роберт Харрис продолжает обращаться ко мне. Он имеет серьезного покупателя для дома твоего отца через улицу.
Льюис побледнел и, не глядя на свою маму, сказал монотонно:
- Сколько раз я должен повторять тебе, что дом не продается, мама? Скажи Роберту, я не заинтересован в его продаже... НИКОГДА-ЛИБО!
Элизабет продолжала отчетливо, видя невозмутимый дискомфорт Льюса:
- Эмили, может быть, ты сможешь поговорить и донести некоторый смысл до моего упрямого сына? Зачем тратить деньги на содержание дома, если у нас нет намерения, когда-либо его использовать? Он должен просто продать его.
Я посмотрел на моего, обычно невозмутимого парня, который начинал заметно нервничать.
- Льюис, становится очень поздно. Мы должны начинать возвращаться, это, по крайней мере, два часа езды от города. Ты обещал родителям, что мы вместе поужинаем, помнишь? - сказала я, пытаясь сменить тему разговора. Льюис кивнул в знак согласия и начал обнимать маму на прощание. Я поблагодарила Элизабет за то, что она любезно встретила меня у себя дома и подарила ей тёплые объятия на прощание.
Первые сорок минут нашего пути на автомобиле обратно в город было проведено в полном молчании. Я знала, что его мать коснулась уязвимого места. То, что он держал пустой дом отца, после стольких лет, было необычно. Я просто не хотела подталкивать его на разговор, нужно было, чтобы он сам открылся для меня. Он должен быть готов и готов рассказать об этом по-своему. Я взглянула на него, чувствуя, что его разум был где-то далеко. Без предупреждения, Льюис, наконец, нарушил молчание и начал говорить:
- Мой папа и я всегда старались придумать метод, чтобы он и мама снова были вместе. Я провел большую часть своего детства, сочиняя романтические схемы с ним. Каждую ночь, когда он приходил, чтобы увидеть меня, он говорил: «Может быть, сегодня вечером я смогу собрать мою семью под одной крышей». Он умер, и мы не смогли. Наши планы, чтобы заполучить обратно маму не сбылись. Эм, я не могу продать этот дом. Это было местом, где мои родители должны были собраться вместе и стать настоящей семьей. Он любил ее так сильно. Он мог бы жить где-нибудь еще. Бог знает, что он имел бы тогда. Он мог бы найти другую женщину, иметь много детей, но он просто хотел, чтобы она и я... Когда я подрос, я не смог понять его... я его и сейчас не понимаю. Я ждал тебя в течение тринадцати лет. Я очень долго ждал, не задавая вопросов, даже если бы я только мельком мог надеяться, что у нас есть шанс. Я буду ждать тебя всю мою жизнь, Эмили!
Это не было возможным на тот момент ни для кого, любить другого человека так, как я любила Льюиса. Я знала, что все, что мне нужно для остальной части моей жизни, было в той машине.
Глава 21
В машине или на ней...
- Сара, Лондон - звучит удивительно! Я хотела бы полететь с тобой. Мои родители никогда, даже через миллион лет даже не дадут мне уехать так далеко и надолго в одиночку в другую страну. Твои же родители самые удивительные!
Я была счастлива за мою лучшую подругу. Она получила выпускной подарок от родителей, прежде чем начать учиться в BrownUniversity, они на три недели организовали ей поездку в Англию в августе. Это очень дорого обошлось - покупка тура в Европе для молодых людей. Я бы отдала все, чтобы испытать и увидеть вместе с Сарой то, где жили некоторые из моих любимых авторов. Но кто я такая, чтобы так шутить? Я не смогла бы быть так далеко от Льюиса, более чем на несколько часов, это безумие. Этот человек стал моим наркотиком.
Я повесила трубку, после разговора с Сарой и собиралась позвонить Льюису и спросить, во сколько он собирался забрать меня вечером. Было только 3:00, он просто высадил меня у дома несколько часов назад, после нашего ритуала - совместного завтрака утром. Я набрала его номер в его рабочий кабинет. Вызов шёл пять раз, прежде чем переключался на его автоответчик. Я повесила трубку. Он должно быть занят.
Я раздумывала найти что-то еще, чтобы занять себя, когда я услышала автомобильные сигналы снаружи. Нью-Йорк просто сумасшедший летом со всеми туристами и такси повсюду. Проживание так близко к одному из величайших музеев мира являлось некоторым недостатком. Сигналы все не стихали.
Я пошла вниз, чтобы заглянуть в библиотеку, думая, что я могла бы прочитать «Эмму» Джейн Остин. Ха, иначе, я не думала. Мне нужен мистер Дарси, пока мистер Бруэл не решился наградить меня своим голосом или присутствием. Это либо «Гордость и предубеждение» или «Я и Пинки».
Я снова услышала эти проклятые сигналы автомобилей и подошла к окну, чтобы посмотреть, что все волнения снаружи беспочвенны. Припаркованные машины возле моего дома практически не могут проехать и даже те, кроме мотоцикла, кто хочет объехать моего мистера Дарси. Льюис сидел внутри старинного двухместного кабриолета, волосы все слиплись от ветра и авиаторов, и падали на его сексуальные глаза. Он выглядел, как из "50-х годов" голливудский актер. Он, казалось, слишком велик для этого автомобиля, но, тем не менее эффект был сокрушительным. Я побежала к двери, чтобы посмотреть, что происходит. Почему он здесь? Мы строили планы на ужин для последующей встречи сегодня, это было немного позднее трех часов. Я заперла мою дверь и побежала к нему.
- Что ты здесь делаешь?
- Твоя улица ужасная! Я пытался припарковать этот чертов автомобиль последние полчаса.
- Где ты взял эту машину? Она великолепна! - Боже, я надеялась, что он не купил мне эту машину. Одного автомобиля для человека, который мало ездит, достаточно.
- Спасибо тебе, детка. Я люблю эту машину, тоже. Её получил мой папа. А ты давай собирайся со мной на прогулку.
Я залезла в шикарное авто, не открывая дверь с головокружением и волнением. Я настолько беспомощна, из-за того, что я могу быть с ним снова, и он сейчас здесь. Я была такой жалкой; Я не могла прожить вдали от Льюиса даже в течение нескольких часов.
- Это 1952-ого года Ягуар XK120 Roadster. Это первый день после реставрации и новой покраски. Нравится ли тебе цвет?
- Я никогда в жизни не видела такого цвета на машинах. Это потрясающе. Удивительно, Льюис. У тебя должно быть невероятный вкус.
- Я рад, что ты одобряешь. Ты была вдохновением для этого цвета. Ну, твои соски, чтобы быть точным, были музами для этого оттенка.
Я была в оцепенении. Он, должно быть, шутит, верно? Там не было никакого повода, чтобы Льюис смог окрасить бесценный старинный автомобиль в цвет моих ареол.
- Ты думаешь, я шучу, когда я сказал тебе, что твой прекрасный оттенок сосков - мой новый любимый цвет? Я имею в виду его. Я собирался окрасить Феррари в этот цвет тоже, но я знаю, насколько тебе нравится красный, так Я хотел убедиться, что ты не против этого, в первую очередь.
- Ты хочешь знать, нормально ли это, окрасить экзотический красный Ferrari в цвет моих сосков?
- В этот, или бирюзовый, чтобы соответствовать твоим глазам. За тобой выбор.
- Ты с ума сошёл? Пожалуйста, скажи мне, что ты не безумно влюблённый в меня или сумасшедший. Льюис, не вздумай окрашивать что-нибудь еще, чтобы это могло соответствовать любой из моих частей тела.
- Я люблю твои части тела. Если я не могу проводить с тобой все время, то мне нужно напоминание обо всех твоих вкусных частях тела.
- Я помогу напомнить тебе, если мы находимся вокруг куда меньшей публики.
- Черт, да, теперь мы можем поговорить.
Наверное, я была такая же сумасшедшая, как и тот дикарь. Эта машина даже может ездить. Он вёз меня менее двадцати минут, прежде чем он берет меня, распластавшись обнаженной, на крыше цветного Ягуара. Мы пожирали друг друга в его подземном гараже в автомобиле в Сохо. Ну, я была одна, кто являлся потребителем. Льюис имел большую часть. Мои груди испытывали слабость к этому человеку. Он просто никак не мог насытиться.
- Позволь мне съесть твои сиськи.
- Ты можешь брать их в любом месте, где ты хочешь.
- Не могу выразить, что ты для меня, когда вся кровь из моего мозга отправляется на юг, к моему члену. Детка, ты знаешь, где я действительно хочу кончить.
- Ну так перестань желать и сделай это!
Он остановился, поглаживая свой твердый член над моим распростертым телом, и схватил мое лицо сурово, чтобы мои глаза увидели его. Он тяжело дышал, зрачки расширены, вены выступили на шее. Он находился в ярости.
- Это последний раз, когда я занимаюсь с тобой любовью, девочка, на капоте автомобиля или в машине! Поняла? Не смей принизить то, что ты значишь для меня.
Это было так грубо и так красиво в то же время. Так же, как и сам этот человек. Грубый и гладкий, все на одном дыхании. Я встала с автомобиля и толкнула его на капот на мое место. Я взяла его великолепный, твердый, пульсирующий член и опустила рот на него, чтобы закончить то, что он начал один. Я начала привыкать к тому, что он пихал мне свой большой, красивый член в горло на ежедневной основе. Я жаждала взгляда на его лице, прежде чем он прямо взорвалась у меня во рту. Льюис подарил мне тот уязвимый взгляд, что я никогда не знала, и что мне ещё не доводилось видеть. Взгляд, который сказал мне, что я владела этим мощным человеком. Перед тем, как Льюис кончил яростно мне в рот, держа головку на месте и выдавливая себя в меня, как отбойный молоток, он посмотрел на меня сверху вниз и пробормотал:
- Я люблю тебя так чертовски сильно, Эмили. Так чертовски сильно... Черт!!! - это просто, как я любила его, подлый и сладкий подарок, завернутый аккуратно в один прекрасный пакет.
После оргазма на каждом из автомобилей Льюиса, в том числе и на моей новой машине, я, наконец, вернулась домой в шесть часов, чтобы переодеться, ведь мы собирались пойти на ужин. Льюис сделал несколько телефонных звонков, чтобы вернуться и остаться ждать меня в Ягуаре, а я пошла внутрь, чтобы переодеться. Я вышла через полчаса и нашла своего папу в компании с моим парнем.
- Это самый красивый автомобиль в мире. Я всегда мечтал иметь старинный Ягуар. Содержать его конечно - это сума сойти, хотя мы и не имеем надлежащий гараж, чтобы держать такую классическую красоту. Но это удивительно. Состояние, в котором ты держишь эту красоту, Льюис, невероятное. Скажи, какого цвета этот автомобиль? Я никогда не видел более подходящего цвета для этого автомобиля в своей жизни.
Я могла заметить моего напыщенного друга, который пытался подавить смех. Он увидел меня, идущую к ним, и умолял промолчать глазами, чтобы спастись от папиной линии допроса. Я должна пойти туда и сказать, что мой папа только что оценил Ягуар Льюиса, окрашенный в цвет сосков его дочери. Это должно преподнести моему другу урок. Мой цвет сосков должен быть только для его глаз.
- Привет папа, хорошая машина, верно? Это был автомобиль отца Льюиса. Льюис просто перекрасил его по цвету... заката, который мы увидели вместе на прошлой неделе. Это разные оттенки розового, персикового и золотистого. Великолепно, да?
- Чем бы ни был этот цвет, это, это просто ошеломляюще. Просто отлично.
Льюис улыбнулся и улыбнулся мне как тот мальчик, который останавливает время и мое сердце. Он покачал головой, соглашаясь с оценкой моего отца о красоте цвета моих сосков.
- Дэвид, я не могу не согласиться, что это самый красивый цвет, что я когда-либо видел в моей жизни. Мне нужно было поделиться им со всем миром.
Я приподнялась на цыпочках, чтобы прошептать на ухо Льюису:
- Ты будешь должен мне большой, Пип.
- Я в долгу на неопределенный срок перед тобой, девочка.
Глава 22
Сюрприз...
После знакомства в течение месяца, и немногим более, однажды вечером во время прогулки в Центральном парке, Льюис спросил:
- Наши дни рождения приходятся на следующую неделю. Могу ли я составить планы для нас обоих? Я уже спрашивал твоих родителей, и они не высказали мне никакой проблемы, так как мы уже долго вместе и это хорошо.
- Конечно, мне хорошо с тобой, но что ты имеешь в виду?
- Какой это будет сюрприз, если я сейчас расскажу тебе, что мы будем делать?
- Просто расскажи мне. Я буду полностью удивлена. Я обещаю, - сказала я, смеясь.
- Это неплохая попытка. Но ни за что на свете: я всегда буду удивлять тебя, даже если это будет последним, что я смогу сделать.
- И как я смогу понять, что мне надеть? - я возразила, пытаясь убедить самого неразумного человека, что я знала.
- Дженна оденет тебя.
- Значит, моя сестра знает о сюрпризе, а я нет? - я спросила, стараясь казаться ранимой, насколько это возможно.
- Не всё так плохо, твои родители и бабушка тоже знают, - после этой фразы я подарила Льюису жесткий шлепок по груди. - Не бей меня женщина, ты же знаешь, насколько я чувствителен, когда нахожусь рядом с тобой.
***
Наши дни рождения через три дня и за это время я многое успела сделать, чтобы быть готовой ко всему. Я сделала себе разные услуги в салоне: стрижку, маникюр, и педикюр, даже чистку лица. Я была просто сумасшедшей и решилась на бразильскую эпиляцию бикини воском, которая оставила меня полностью голой. Я преподнесу Льюису подарок на день рождения и поработаю над остальной моей неожиданностью для него.
Дженна позвонила мне за день до моего дня рождения на 20 июля и спросила, хочу ли я пойти и выпить кофе с ней в кафе, которое находилось ниже по кварталу от моего дома. Я завелась от возможности попробовать извлечь столько информации, сколько я смогу узнать от сестры о предстоящем сюрпризе Льюиса на мой день рождения. Дженна, однако, была на много жёстче, чем можно было взломать агента 007.
- Разве Льюис платит тебе, маме, папе за молчание? Дженна, ты могла бы, по крайней мере, сказать мне, что одеть завтра?
- Да, конечно, Эмми... все, во что ты одета в настоящее время - является совершенным вариантом.
- Дженна, перестань быть такой глупой. Льюис имеет скрытые фантазии на бронирование ресторана для нас? Убедитесь, что он пригласит Сару? Я была такой дерьмовой подругой по отношению к ней в последнее время; она уезжает в Лондон через несколько дней, так что я хочу пригласить её на мой день рождения.
Все, что я получила в ответ от неё, был большой кивок и насмешка. Я могла бы сказать, что моя сестра наслаждалась тем, что мучила меня. Я не хотела бы получить ещё больших насмешек от нее сегодня. Когда мы вернулись домой, через час или чуть позже, черный лимузин подъехал к тротуару прямо перед моим домом. Как только я поднялась по лестнице с Дженной, чтобы зайти внутрь, Льюис вышел из лимузина, улыбаясь знакомой красивой улыбкой ко мне. Он был настолько великолепен; каждый раз, когда я видела его, все это снова было как в первый раз.
- Привет, детка, ты готова идти?
Я посмотрела на моего ухмыляющегося заговорщика в виде сестры и вернулась вниз по лестнице к главному виновнику всего этого.
- Готова идти куда, Льюис? - я спросила его, немного бросив вызов и с огромным любопытством.
- Это сюрприз... мы должны начинать собираться, сходи, попрощайся с семьей.
Я была очень смущена. Я посмотрела туда, где стояла моя сестра, а теперь и присоединились оба моих родителей; у всех одеты на лицах огромные улыбки, готовые отправить меня куда-то. Я побежала вверх по лестнице.
- Мама, папа, что происходит? Куда Льюис меня везет?
- Наслаждайся, милая, это сюрприз, - моя мама сказала, подарив мне, большое объятие, после чего я получила поцелуй от моего папы. Моя сестра также присоединилась, чтобы меня обнять и прошептала мне на ухо:
- Ты являешься одной из самых везучих сучек.
Все они помахали Льюису, в то время как я садилась в лимузин, так неуклюже, как никогда.
Тридцать минут спустя мы подъехали к аэропорту JFK, а затем в частный реактивный терминал.
- Льюис, мы летим куда-то? Я не взяла свой паспорт. Я ничего не взяла: ни пакет, ни сменное нижнее белье. На мне эти шорты, которые слишком тугие для нижнего белья...
Он взял мою руку и положил её на свои штаны, и я почувствовала, что у него почти стоит.
- Пожалуйста, не говори мне об отсутствии твоего нижнего белья, потому что мы не сможем долететь тогда в наш конечный пункт назначения.
- Какой? - спросила я.
- Для меня, как и для тебя, необходимо лишь время, чтобы, в конечном счете, это выяснить.
Он ходил вокруг да около и, видя моё выражение лица, проявил немного жалости по отношению к моим нервам.
- Не волнуйся, Дженна и твоя мама упаковали для тебя все, что тебе будет необходимо, остальное я, по-прежнему, куплю тебе. У меня также есть твой паспорт и нижнее белье, на самом деле, оно строго запрещено там, куда мы направляемся.
- Мои родители знают, что ты забрал меня на поездку с ночевкой, и они хорошо к этому отнеслись? - я спросила его, чувствуя, как будто я только что вошла в параллельную вселенную, где мои родители разрешают мне взять дымовую шашку и сделать татуировки.
- Твои родители дали мне своё благословение. Они сказали, и я цитирую: «Льюис, какая у тебя замечательная идея».
Я была лишена дара речи.
Мы сели на частный самолет, который имел только восемь мест. Интерьер самолета был украшен в прекрасную голубую и золотую королевскую цветовую гамму. Мягкие кресла были обиты темно-богатой цветной кожей вместе с деревянными столами, разделяющими каждую пару мест. Мы сели, Льюис наклонился ко мне и улыбнулся своей славной, показывающей ямочки, любящей улыбкой. Стюардесса подошла и поприветствовала нас с шампанским.
Льюис держал меня за руку, когда мы взлетели, и все наши руки были сжаты вместе, рядом с его губами, которые дарили моей руке мягкий поцелуй каждый раз. Он читал и подписывал некоторые документы во время полета, и я предположила, что я, скорее всего, немного задремала. Мы приземлились около двух или трех часов. Льюис провёл по нарисованным линиям на моем лице, которые образовались, пока я дремала. Я понятия не имела, где мы были.
Через громкоговоритель наш пилот объявил:
- Мистер Бруэл, мисс Маркус, я надеюсь, вам понравился рейс, проведённый с нами сегодня. Позвольте мне быть первым, чтобы поприветствовать вас на прекрасном острове «Турок и Кайкос».
Льюис повернул голову ко мне и улыбнулся:
- Сюрприз!
Это не реально. Такие вещи, как эта, на самом деле не происходят с такими девочками, как я. Как он может быть таким совершенным?
Льюис сообщил мне, что мы будем оставаться в Турок и Кайкос на целые выходные, чтобы отпраздновать оба наших дня рождения. Дом, в котором мы остановились, все еще будет продаваться. Он сказал, что это тот дом, в котором он хотел бы предложить мне его непристойные идеи, во время нашей первой встречи на кухне.
