О сотрудничестве и кооперации 19 страница

Часто найдете непонимание, что значит созвучие. Люди будут представлять его как громкое звучание, но звучание может быть неслышимо, как сердечное напряжение. Ведь сердце поет, оно звучит и наполняет весь организм особой энергией. Само моление Аум может быть и в сердце, но будет рождать те же излучения, как и громкое звучание.

Нужно приучиться к сердечному выражению. Никто не может лучше выражать свое постоянное устремление, как в молитве сердечной (32).

Правильно заметили, что некоторые мантрамы лишены смысла и содержат лишь звучание. Потому видим, насколько нужна вибрация. По той же причине многое не записывалось, но передавалось устно. Ведь буквы без определенного звучания не дают следствия. Кроме того, и само качество голоса имеет особое значение. Голос грудной может дать больше резонации, нежели внешний, плоский или носовой. Так не только самая мелодия, но качество голоса будет значительно. Считаю, что качество голоса сейчас мало ценится. Не сила, не выражение, но внутренний магнетизм – то же основание будет нужно при всяком пении. Много голосов лишаются природных качеств условиями внешних постановок (

33).

 

Молитва не будет некрасива, она и вблизи и издалека будет нести тот же мощный мантрам.

Полюбите красоту звучания. Человеческий голос есть уже чудо. Можно видеть, как воздействует голос даже без слов. Каждый слышал хоры на расстоянии – слова уже стерлись, но магия звука жила.

Так нужно всегда напомнить, сколько чудес заключается в человеке (

34).

 

Молитва есть возношение и восхищение. Просительная о себе молитва уже будет позднейшим явлением. Как может молиться о себе человек? Точно Высшая Мудрость не знает, что человеку нужно!

Молитва есть провод к потоку Благодати. Поток льется в избытке, но нужно приобщиться к нему. Нужно найти сердечное соотношение, достойное для встречи высшей, сокровенной Ценности, – потому каждая просьба о себе будет несоизмеримой. Только когда религии стали государственным орудием, наполнились они обиходными приношениями за плату.

Молитва и плата – несоизмеримы! Потому так много людей отвращаются от служения оплаченного. Сама радость молитвы возношения улетает под звон металла (35).

Вы слышали молитву птиц – малые собратья умеют приветствовать свет.

Они находят лучшее выражение для восхищения перед величием Света.

Растения к свету тянутся. Только люди мечтают о желудке, когда дух должен преисполниться Величием Превышним. Так совершается кощунство, которое подобно самоубийству. Написаны лучшие гимны, но читают их без сердечного трепета, как звон разбитой посуды.

Пора снова обратиться к началам, чтобы даже пример низших братьев мог опять вернуть к путям высшим (36).

Молитва может быть сравнима с магнитом. Действие молитвы напрягает сердце и притягивает из пространства лучшие мысли. Даже если такие мысли земных слоев не будут самой Благодатью, они все-таки будут добрыми. Обогащение такими мыслями дает новые силы, как встреча с друзьями. Нужно ценить таких друзей. Можно с ними и не встретиться, но они близки. Само пространство полно ими, стоит лишь послать им добрую мысль. Молитва имеет качество магнита (37).

Антипод молитвы – сквернословие. Оно смущает и грязнит пространство.

Запрещено в городах иметь фабрики, полные ядовитых газов, но кощунство и сквернословие по следствиям своим – вреднее. Люди не хотят освободиться от самого губительного вещества, порождающего устрашающие разрушения. Уже не говорю о болезнях, порожденных нарушением атмосферы. Ужаснее всяких болезней будут разрушения слоев около планеты. Сколько же молитв и добрых мыслей требуется, чтобы заполнить эти пропасти и язвы пространства! Если опасны безводные пустыни и смерчи, то то же самое наблюдается, когда человечество опустошает вокруг себя живительные силы. Ведь самоопустошенные остовы – как гробы гниющие. Упаситесь от сквернословия (38).

Не может быть договора с Сатаною. Может быть лишь рабство у Сатаны.

Умолить Сатану нельзя. Можно лишь без страха наступать на него и через него. Есть старинное предание, как Сатана решил устрашить отшельника.

Он предстал ему в самом ужасном виде, но подвижник преисполнился огненного явления и так наступил на Сатану, что прошел сквозь него, как бы прожег Сатану.

Огонь сердца сильнее пламени сатанинского. Нужно исполниться такого огня, тогда все усмешки демонов претворятся в гримасы от ожогов – так устремимся на Сатану (39).

Каждый человек, даже в обиходе своем, являет особенности своей природы. Немногие особенно любят синеву горных вершин, являя там лучшую утвержденность духа; другим нужна зелень, и ее называют цветом надежды; третьи живут в теснинах городов и там чувствуют себя отлично.

Различны будут и молитвы людей. Мало они поймут друг друга. Потому нужно воспитывать сознание, чтобы оно сделалось терпимым и могло прикасаться к разным граням Бытия (40).

У одного отшельника спросили: как может он пребывать в постоянном молчании? Он очень удивился и сказал: «Напротив, никогда не молчу и беседую непрестанно – так много собеседников посещают меня». Отшельник настолько приблизился к Миру Незримому, что он стал для него вполне ощутимым. Молитва сделалась собеседованием, и Мир утвердился во всем величии. Такому духу переход в Мир Тонкий вообще неосязаем.

Среди бесед о добре можно подниматься по любым ступеням. Сперва молитва внешняя, потом молитва сердечная и затем собеседование о Благе (41).

Существует мнение, что молитва есть нечто отличное от обихода, между тем она есть основа жизни. Без связи с Высшим Миром немыслимо человечество – оно будет хуже зверей! Так можно рассматривать связь с Высшим Миром как основу Бытия. Не имеет значения, на каком языке будет совершаться воззвание. Мысль не имеет своего языка, но зато она всепроникающа (42).

Человек молит о прощении – и не изменяет образа жизни. Человек скорбит о своих несчастьях, но не покидает ни одной привычки, которые довели его до положения скорби. Но одно моление о прощении не имеет смысла, если не сопровождается исправлением жизни. Не скорбь, но лицемерие, когда Высшая Мудрость утруждается саможалением. Также не имеет значения принуждение к молитве. Пока люди не примут значение связи с Миром Высшим, они будут лишь кощунствовать своею неискренностью. Не солгать Истине, не утаить перед всепроникающим Светом. И к чему утаивать сокровенное, сердцем оправданное? Связь с Высшим Миром будет привлекательной, когда сердце утвердит свой приговор (47).

Молитва есть очиститель. Не следует понимать это определение отвлеченно. Духовное здоровье есть главная основа здоровья тела.

Именно молитва, как реальная связь с Высшим Источником, будет лучшим очистителем организма от всех заболеваний. Заражение появляется, когда тело дает вход явленным посланцам зла. Каждое тело предрасположено ко многим заболеваниям, но духовная крепость не дает развития таким восстаниям. Когда же дух может правильно питаться высшими энергиями, он предохранит и тело от опасности.

Потому можно утверждать, что молитва есть очиститель (57).

Находятся невежды, которые полагают, что молитва вообще неуместна среди деловой жизни. Следует поставить им на вид – какое такое дело они считают несовместимым с молитвой, очевидно, злое и корыстное?

Именно во зле нет места молитве, но всякий добрый труд нуждается в молитве, открывающей Силы Высшие.

Так нужно в Новом Мире утвердить истинные реальности. Не будем ретроградами, если напомним о том, что постоянно и неизменно будет законом Бытия (58).

Молитва есть вдохновитель к знанию. Каждый, кто осознал величие такого собеседования, неминуемо начнет устремляться к познанию. Рост такого сознания потребует всевозможных научных познаваний.

Философия, так же как и естественные науки, поведает те же пути к Высшему Миру. Невежды толкуют о материальных науках, которые отрицают все, грубым глазом не видимое. Но они уже знают о тонких атомах и понимают о необходимости микроскопа и телескопа. Поистине, они сами делают науку пустой оболочкой. Когда появятся признаки Высшего Мира в сознании, то каждая наука преобразится. Нет такого знания, которое не утверждало бы великую связь миров. Нет таких путей, которые не вели бы к Высшему Миру. Кто не чувствует величия единения и Беспредельности, тот не дорос в своем сознании. Молитва не есть мертвый крик ужаса, но собеседование, полное любви и преданности (61).

Особенно отвратительно видеть, когда, с одной стороны, остается лучшая преданность Высшему Миру, но с другой – темное сатанинство в полной мере. Так можно на примерах жизни находить подобие Армагеддона. Нужно помнить, как Силы Света неустанно поражают тьму. Молитва будет и боевым кличем, когда во имя Высшего поражается ложь. Рассеивая ложь, служим Свету (65).

Молитва не принижает, но возвышает. Если кто после молитвы почувствует подавленность, значит, качество молитвы не было высоким. Человек несоизмерим с Беспредельностью, но искра энергии высшей содержит в себе значение даже вне мыслимых пространств. Искра Высшей энергии дана каждому человеку, и, как носитель ее, он облекается высокой обязанностью. Он – мост с Мирами Высшими; значит, невежда, отрицающий Мир Высший, тем отрицает и свое человечество.

Напоминание о Мире Высшем есть пробный камень для испытания каждого духа (67).

Духовное начало предшествует каждому действию. Не может быть действия телесного без предшествующего духовного соединения. Так каждый, отрицающий духовное начало, уже лишает смысла все свои действия. Не может продолжаться эволюция, если главный двигатель будет отринут.

Черный Век имеет среди своих свойств отрицание Начал и Основ. Но именно такая тьма преходяща. Человек может готовиться к принятию Света, но, чтобы не уподобиться кроту, он должен осознать в себе сущность Света.

Когда говорю о высшем Собеседовании, прежде всего предлагаю понять реальность во всей беспредельности (68).

Молитва не может иметь ничего общего с насилием. Первая молитва ребенка не должна быть осмеяна или порицаема. Мальчик молился:

«Господи, мы готовы помочь Тебе!», – прохожий очень возмутился и назвал ребенка гордецом. Таким образом, первое чувство самоотверженности было поругано. Девочка молилась о матери и о корове, – и такая молитва была осмеяна. Но память осталась о чем-то почти смешном, тогда как такая забота была трогательна.

Устрашение Богом тоже есть великое кощунство. Запрещение молиться своими словами уже будет вторжением в молодое сознание. Может быть, ребенок помнит что-то важное и продолжает свою мысль кверху. Кто же может вторгаться, чтобы потушить светлый порыв?! Первое наставление в молитве будет наставлением на весь жизненный путь (69).

Молитва хороша во всякое время, но имеются два срока смены токов, когда обращение к Высшему Миру особенно желательно, – при восходе солнца и после заката. Кроме того, отходя ко сну, уместно воззвать к Высшему Миру.

Сон не понят наукою. Идея отдыха будет примитивна. Если каждое действие предшествуется духовным актом, то такое необычное состояние, как сон, должно быть особенно отмечено. Люди почти на половину жизни вверяют себя в Мир незримый. Нужно очистить сознание перед входом в сокровенные Врата. Мысль о Мире Высшем, мысль о Хранителях уже осветит увядшее сознание, и встречи могут быть лучшие, и нападения могут быть отвращены. Только сердечная мысль о Высшем Мире может быть непроницаемой кольчугой.

Так осознаем все наиболее прекрасное и нужное в дальней дороге (71).

Аум звучит не как имя, но как понятие. Постигающий придет к звучанию, которое созвучит с музыкой сфер. Можно лишь редко услышать земным ухом это звучание сфер, но невежда примет это звучание за шум в ухе. Так пойдем туда, где звучит сама Беспредельность (79).

 

 

Глава 6

 

О ЖЕРТВЕ И ЧУВСТВЕ ДОЛГА

"К числу основных законов, которыми управляется и живет Вселенная, принадлежит закон жертвы. Закон жертвы есть основной закон и главный принцип развития жизни в мироздании. Миры зарождаются, существуют и развиваются благодаря закону жертвы. Жертвой Логоса, Создателя нашей солнечной системы, создана наша Вселенная. Господь нашей Вселенной в беседе с Арджуной говорит: "В далеком прошлом, когда актом жертвы из эманации Бога возникли люди, Господь сказал: «Жертвой размножайтесь; да будет она для вас источником желаний» (Бхагавад-Гита, 3: 10).

Первичная жертва (эманация Бога), которая производит рождение существ, именуется действием, говорит БхагавадГита (8: 3), и этот переход от блаженства совершенного покоя Самосущего в состояние деятельности признавался всегда за жертву Логоса. Эта жертва продолжается на протяжении всей жизни Вселенной, ибо жизнь Логоса есть единственная поддержка каждой жизни. Он Сам ограничивает Свою жизнь в каждой из мириад форм, которые Он зарождает, вынося все стеснения и все ограничения, присущие всем отдельным формам. Из каждой формы Он мог бы освободить Себя во всякое время и наполнить всю Вселенную Своей Славой; но лишь благодаря божественному терпению и медленному, постепенному расширению может каждая форма подвигаться к совершенству, пока не станет наконец независимым центром безграничного могущества, подобным Ему Самому. Вот для чего заключает Он Себя в формы, перенося все их несовершенства, пока Его создание не сделается подобным Ему и единым с Ним, сохраняя при этом свою собственную индивидуальную нить памяти… Таким образом, это излияние Его жизни в формы есть часть изначальной Жертвы, и оно несет в себе блаженство вечного Отца, высылающего своих детей как отдельные жизни, чтобы каждая могла развиться до тождества с Ним и дать в то же время свою собственную ноту, сливающуюся со всеми остальными, дабы все более ширилась и обогащалась вечная гармония Блаженства, Разума и Жизни. В этом состоит сущность жертвы, каковы бы ни были другие элементы, примешавшиеся к центральной идее".' Кроме центральной идеи жертвы Логоса: отдачи части Себя на образование Вселенной («Отдав частицу Себя на проявление этой Вселенной, Я остаюсь» {Бхагавад-Гита, 10: 42]) и Своих эманаций на зарождение живых существ, – жертва Логоса этим не ограничивается. Для того чтобы появилась Вселенная, Логос должен из непроявленного состояния перейти в проявленное, но такое проявление состоит в нисхождении с высших планов бытия в низшие. Слово должно стать плотью, как говорится в христианской Библии. Логос должен облечься в материю того плана, на котором Он предполагает действовать. Но нисхождение в материю каждого низшего плана накладывает как бы покров на один из аспектов Логоса, благодаря чему этот аспект, на данном плане бытия, остается бездействующим, ибо таковы законы материи. Чем плотнее материя какого-нибудь плана, тем сильнее она ограничивает деятельность Логоса на этом плане. Для того чтобы Логос, Бог, мог действовать на физическом плане, Он должен принять человеческий облик, то есть облечься в такую форму, в какой на нашем плане существования возможно проявить действие.

В этом нисхождении в материю и ограничении своей божественной природы состоит другая часть великой жертвы Логоса. Он мог бы оставаться на божественном плане бытия во всем сиянии Своей Славы среди красот и великолепия Огненного Мира, окруженный другими достигшими такого же совершенства Существами, но Он предпочитает нисхождением в материю ограничить Свою Божественную Природу и взять на Себя на много миллионов веков великую тягость создания и руководства созданной Вселенной, для того чтобы, дав жизнь множествам существ, поднять их до своего уровня и тождества с Ним.

Но так как основная цель эволюции есть овладение материей, то нисхождение Логоса в материю имеет и эту цель, ибо если материя, которая находится в хаотическом состоянии, не будет покорена, то она превратит все в хаос и уничтожит все достижения эволюции. Но нисхождение в материю есть инволюция – поэтому эволюция начинается с инволюции, с погружения в материю не только Самого Логоса, Создателя Вселенной, но и всех Его помощников, всех тех Высших и низших существ Космоса, которые призываются под Его руководством к созданию Вселенной. Этой необходимости погружения в материю подлежат и все те человеческие существа, которые, начав свое бытие и свое развитие в иных циклах и на иных планетах, должны продолжать свое развитие на нашей планете. ' А. Безант. Древняя Мудрость.

Таким образом, мы видим, что первоначальная жертва Создателя Вселенной становится законом жизни для всей Вселенной и всего, что в ней существует. Все проявления жизни во Вселенной должны иметь такую же основу, какая была положена в основание Вселенной. Только такие начинания жизненны и соответствуют задачам и целям мироздания, которые в основе своей имеют жертвенность. Вселенная не могла бы существовать без эволюции, эволюция не может существовать без жертвы. Каждая ступень эволюции жизни во Вселенной достигается жертвой. Развивающаяся жизнь все время рождается в более и более высоких формах, тогда как прежние, низшие формы приносятся в жертву высшим формам и погибают.

Первое царство природы, царство минералов и металлов, которое появляется на Земле как результат действия творческих космических сил, жертвует собой для дальнейшего развития жизни и зарождения следующего царства природы. Из далекого прошлого Земли мы знаем, что в процессе образования ее твердой поверхности действием подземного творческого огня земная кора все время поднималась, коробилась, опускалась, снова поднималась и таким образом постепенно перемалывалась в почву, годную для зарождения следующего, более высокого царства природы. Процесс этот еще не закончен, и в настоящее время мы видим, как в горных странах гигантские горы действием внутренних и внешних стихийных сил постепенно разрушаются и превращаются в плодоносные равнины, на которые творческие космические силы заносят семена различных растений для зарождения растительного царства. Таким образом, мы видим, что первое царство природы жертвует собой для образования следующего.

Получив почву как основу для своего существования растительное царство живет за счет того, что было создано царством минералов и металлов.

Оно вытягивает из почвы ее питательные вещества, ассимилирует их и претворяет в свою собственную субстанцию. Но растительное царство, повинуясь тому же закону жертвы, становится питанием для появляющегося следующего более высокого царства – царства животных. Растительное царство, в свою очередь, жертвует собой, чтобы могли развиваться и жить животные. Следовательно, развивающаяся жизнь создает сначала условия для появления следующей, более высокой формы жизни, и, когда эти условия созданы, появляется эта более высокая форма жизни, которая живет и развивается за счет низшей.

Но в животном царстве мы видим уклонения от первоначального закона жертвы. В животном царстве появляются типы, которые питаются не растительным царством, но себе подобными – животными. Не касаясь того, чем это вызвано и к каким результатам приводит, нужно сказать, что и в этом случае действует закон жертвы. Одни формы животных приносятся в жертву для того, чтобы поддерживалась жизнь других животных. Но животное, послужившее пищей другому животному, хотя и принудительно, выполняет закон жертвы и тем приобретает право на дальнейшую эволюцию.

Именно право на эволюцию приобретается выполнением закона жертвы: кто сам ничем не жертвует и живет паразитом за счет другого, тот не имеет права на жизнь. Низшие царства природы и низшие формы проявления жизни во Вселенной, не обладающие еще самосознанием, подвигаются законом жертвы по пути эволюции принудительно. На них закон жертвы налагается извне. Они развиваются и переходят в более высокие формы в силу необходимости – не потому, что они этого желают, но потому, что таково действие мудрых космических законов. Если бы необходимость эволюционировать была предоставлена свободной воле низших проявлений жизни, которая в них еще не развита, то всякому ясно, что эволюции бы не было.

Появление в животном царстве плотоядных животных хотя и не нарушило закона жертвы, но породило борьбу за существование. Эта вызванная в животном царстве появлением плотоядных животных свирепая борьба за существование имеет в своей основе величайшую мудрость и благо в результате. Вынужденное добывать себе пропитание не легким способом травоядных животных, но тяжелой борьбой и охотой за другими животными, животное развивало в себе сообразительность, находчивость, решительность, хитрость и другие необходимые в дальнейшем процессе эволюции качества.

С другой стороны, всякое животное, которое становится добычей более сильного животного, этим уплачивает свой долг природе и приобретает право на дальнейшее развитие. Но и сильное животное не свободно от великого космического закона жертвы. Оно всегда может стать добычей еще более сильного животного или целой стаи мелких животных. Таким образом, погибая в борьбе за существование, животное обогащается опытом, которым оно пользуется в следующих жизнях, платит свой долг природе и приобретает право на следующую более высокую стадию своего существования.

Из сказанного становится ясным, что закон жертвы, будучи законом жизни, в полной мере относится и к человеческому царству природы. Но само собой понятно, что на первых стадиях развития человека, когда он мало чем отличался от животного, закон жертвы применялся к нему таким же принудительным порядком. Лишь по мере развития человеческого сознания, Руководителями человечества внушалась и прививалась человеку мысль, что, живя за счет принесенных в жертву чужих жизней, он должен жертвовать чем-нибудь сам. Ему внушалось, что погашение долга необходимо для его же собственного благоденствия и благополучия, но само собой понятно, что в применении к человеку закон жертвы не мог выражаться в такой тяжкой форме, в какой он осуществлялся в низших царствах природы. В связи с общей эволюцией всей жизни изменился и способ применения к человеку закона жертвы. Как разумное существо, обладавшее, хотя и в зачаточном состоянии, разумом и волей, человек должен был следовать закону жертвы не принудительно, но сознательно и добровольно, не испытывая при этом страдания от разрушения своей формы.

Поэтому идея жертвы в том или ином виде была внесена во все религии человечества, которые когда-либо существовали и существуют. Из всех священных писаний, из истории религий и вообще из истории развития человечества мы знаем, что все первобытные народы древности всегда приносили жертвы Богу. Каждая религия имеет своим центральным учением идею жертвы. Младенческим народам она давалась в самом элементарном виде, последующим – соответственно их ступени эволюции. Этому великому закону подчинено все находящееся во Вселенной, и не освобожден от него никто. Всякий в ответ на величайший дар природы – жизнь – должен ответить какими-то дарами. «Воистину тот вор, кто на получаемые дары не отвечает дарами», – говорит Господь в беседе с Арджуной (Бхагавад-Гита, 3: 12).

Первоначально человек приносил жертвы материальными благами, которые должны были обеспечить ему материальное существование. Он должен был приносить в жертву Богу лучшее из того, что он имел: лучшие дары от плодов земли, лучшее животное из стада своего или лучшее произведение рук своих. Но для первобытного человека, находящегося на низкой ступени развития, чрезвычайно трудно расставаться со своими материальными благами, и для него это большая жертва. Библейский рассказ о жертвоприношении Каина и Авеля – лучшее тому подтверждение.

Сказано: «Господь призрел на жертву Авеля, а на жертву Каина не призрел» (см. Быт., 4: 4-5), потому что Авель принес лучшее из своих благ, тогда как Каин, по-видимому, поскупился и принес то, что так метко выражает это человеческое желание обмануть Бога русская поговорка: «На Тебе, Боже, что мне не гоже».

По мере развития человечества составлялись обряды и ритуалы жертвоприношений Богу. Из Ветхого Завета мы знаем, что закон Моисея содержит целую науку о жертвоприношениях. Там есть жертвы мирные, огненные, очистительные, благодарственные и другие, каждая из которых приносилась с соблюдением известных правил и ритуалов. Нам с нашим теперешним сознанием кажется большим анахронизмом это сжигание быков и баранов «в приятное благоухание Господу», как говорится неоднократно в Ветхом Завете, ибо теперь мы знаем, что не Господу были нужны эти жертвы, с их запахом горелого мяса, но самому человеку, чтобы дисциплинировать его и приучить к отдаванию Высшему ради низшего.

Принося в жертву Богу животных, человек расплачивался за право своего существования не своею жизнью, но жизнью кротких, ни в чем не повинных животных. Эта великая привилегия человеческого существования показывает, как ценна в мироздании ступень человеческого развития, как много мы обязаны своим младшим братьям, животным, которые жертвуют своею жизнью и для своей, и для нашей эволюции, как безмерно тяжел эволюционный путь от животного к человеку и как несправедлив и жесток бывает часто человек по отношению к тем, кто так много ему дал и дает.

Следующая более высокая ступень жертвоприношения начиналась тогда, когда человек приучался приносить жертвы с целью обеспечить себе блаженное существование после своей смерти. А также жертвоприношение, которое, помимо своей главной цели – уплаты своего долга природе, постепенно приучало его к общению с Высшим Миром. Попутно с этим человек начинает также приносить жертвы своим умершим родным и почитаемым царям, предводителям и жрецам. Это почитание есть также первая ступень начинающегося развития духовности.

Исполнение связанных с жертвоприношением различных ритуалов и обрядов имело и другое, чисто воспитательное значение. Этим человек приучался к определенному кругу действий. Он должен был, преодолевая свои низшие стремления и желания, подчиняться высшим требованиям и велениям и ежедневно или в другое указанное время выполнять некоторые религиозные обряды, для низшей природы человека часто весьма тягостные. Этим развивалась способность в достижении побед над своим телом, способность свою низшую, физическую природу держать в повиновении высшей, духовной. И как бы ни казались нам, при нашем теперешнем развитии, некоторые из исполняемых тогда обрядов и ритуалов странными и ненужными, но все они были мудры, целесообразны и для человека того времени необходимы.

Двойственная природа человека, состоящая из духа и материи, на низших ступенях человеческого развития отождествляет себя с материей, со своим телом, и веления высшей духовной природы ему непонятны и чужды.

Но признак духа, как говорит в своей книге Древняя Мудрость Анни Безант, состоит в отдавании, ибо дух есть деятельная божественная жизнь в каждой форме, тогда как природа материи состоит в восприятии, в обладании, в удержании, в желании захватить для себя как можно больше. Она неохотно расстается даже с малейшею частью того, что она считает своим. Ее радость состоит в захвате и в обладании, тогда как отдавание для нее равносильно смерти. Поэтому на низших ступенях человеческого развития понятие о жертве связано с понятием страдания.

Низшее сознание человека постигло лишь эту сторону жертвы, и для него радость отдавания еще недоступна. И до тех пор пока человек будет отождествлять себя с материей, со своим телом, для него неизбежен элемент страдания в материальной жертве.

Хотя медленно, но все же постепенно подвигается развитие человечеством истинного понимания великого значения закона жертвы. Все чаще и чаще, кроме жертв материальных, человек начинает приносить жертвы высшие – духовные, ибо все, что от духа, выше того, что от материи; и постепенно от жертвы как страдания, через промежуточную стадию жертвы как долга, он доходит до вершин самопожертвования. Проявление героизма и самопожертвование есть высочайшая степень жертвенности. Мученичество за веру или идею есть еще более высокая ступень жертвы. Такое проявление жертвенности связано с преодолением привязанности к жизни и перенесением часто долгих и мучительных страданий, на что способны лишь опередившие остальное человечество.

Средний человек современного развития в своем понимании и проведении в жизнь закона жертвы дошел до жертвы как чувства долга. Хотя свой долг, правильно понятый и добросовестно выполняемый, есть уже большое достижение и самый верный показатель того, насколько человек подвинулся в своем высшем развитии, но этим не исчерпывается все великое значение этого главнейшего закона жизни. Следующая, высшая ступень жертвы будет тогда, когда вся жизнь человека станет добровольным и радостным жертвоприношением, когда человек будет всегда жертвовать всем низким ради высшего, считая это добром и не ожидая за это никакой награды, когда жертва будет считаться радостным преимуществом, а не тягостной обязанностью, ибо только лишь тогда закон жертвы станет вполне законом жизни.

"Уже вам дано учение о жертве. Жертва есть власть. Власть есть возможность. Значит, каждая жертва есть прежде всего возможность.

Пора оставить лицемерие, будто жертва есть лишение. Не принимаем лишений, но даем возможности.

Посмотрим, какие возможности рождаются из так называемых жертв. Где истинная жертва, которая может умалить? В Нашем Хранилище большое собрание жертв, и каждая была полезна явившему ее. Не Наш разговор о жертвах, ибо жертва самое выгодное предприятие.

Любят мелкие торговцы поплакать о затратах и прикинуться обиженными.

Но истинный промышленник жизни считает каждую затрату лишь залогом дела. Вы теряли не на жертве, но на грабительстве.

Христос советовал раздать духовное богатство. Но так как далеки ключи от него, то люди перенесли этот совет на раздачу награбленных денег.

Раньше награбить, а потом со слезою отдать и восхищаться добротою своею. Точно, говоря о раздаче. Учитель мог иметь в виду стулья и старые шубы! Невесомое богатство указал Учитель. Отдача духовная лишь может двинуть чашу весов" {Листы Сада Мории, т. II, 183).