В романе «Тихий Дон» затронута тема трагедии людей. Дитрих писал об этом. Он говорил: «Шолохов запечатлел в грандиозном эпосе как человеческую трагедию великий социальный переворот в жизни донского казачества со всеми сложными последствиями революции в этом необъятном крестьянском мире... Все движение эпохи проходит через душу Мелехова и над ним... Трагические утраты усиливают тяжесть ударов бури, проносящейся над Мелеховым, но жизнеутверждающая сила нового еще более возвышается вследствие контраста – внутреннего разлада отставшего одиночки (Мелехова). Герой – проиграл, но великая битва – выиграна! И поэтому трагедия теряет свой пессимистический акцент»
Также мы можем увидеть, как говорит об этой трагедии и страшном времени в жизни людей А. Стиль. Он пишет: «Тихий Дон – шедевр Шолохова – повествует нам о грозном и величественном времени, когда рождалось в муках и утверждалось первое социалистическое отечество. "Тихий Дон" – это живое дыхание истории не в абстрактном плане идей, дат и чисел, а с высоты Человека, в совокупности его жизни, чаяний и страданий, его повседневных забот и надежд, то есть этот роман несет в себе необыкновенно яркие и доступные образы, мысли, факты из жизни, которые могут воочию рассмотреть и оценить каждый мужчина и каждая женщина, ибо это роман о неугасимой и страстной любви.»
Борек писал о романе следующее: «Прочитав знаменитый роман М. Шолохова "Тихий Дон" каждый может проследить вначале слабый, почти неуловимый, процесс разложения, происходящий среди казаков – в самом дисциплинированном ядре русской армии. Мы видим, как революционная буря очищает душную атмосферу над тихим Доном, как дует свежий, острый и здоровый ветер революции. "Тихий Дон" Шолохова широко обоснованное и документально точное произведение, показывающее возникновение революции и ее развитие. Что касается честности описаний и выразительности образов, то вряд ли мы нашли бы равное в любой другой литературе. Шолохов не знает безвкусной сентиментальной «человечности» и пацифистского лимонада, которые наводняют девяносто процентов так называемой военной литературы, несмотря на то, что ее авторы считают себя мастерами реалистического изображения. Шолохов представляет людей и события так, как дает их жизнь, и его заслугой является то, что читатель переживает за судьбы героев и верит, что революция должна была наступить и что она пустила глубокие корни.»
II.3 Проблемы в романе
В современной отечественной литературе есть загадочная и надрывная ситуация, более многозначительная, чем это может показаться на первый взгляд. Речь идёт о восприятии, осмыслении и оценке судьбы и творчества Михаила Шолохова. Нетрудно заметить, что многие критики сегодня, упоминая об авторе «Тихого Дона», «Поднятой целины» и «Судьбы человека», ограничиваются лишь эмоциональными определениями, в большинстве же случаев вообще обходятся фигурой умолчания. Кажется, они не знают, как быть с Шолоховым. Достаточно обратить внимание на то, что имя Шолохова, как правило, отсутствует в рассуждениях исследователей, пытающихся выстраивать на материале послеоктябрьской русской литературы типологические схемы нового образца. Автор «Тихого Дона» во все эти конструкции не вписывается. Поэтому о нём либо вообще не упоминается, либо его произведения скороговоркой насильно притягиваются к той или иной общности.
Косвенное подтверждение растерянности по отношению к писателю и его творческому наследию можно услышать из уст самих критиков. Так, Н. Иванова недавно призналась: «При всей высокой оценке «Тихого Дона» я предпочитаю о Шолохове … не писать … всерьёз говорить о Шолохове по многим причинам куда сложнее».
Центральный образ «Тихого Дона» в предвоенные годы вызывал отчаянное неприятие ревностных защитников идеологических установок того времени, которые были убеждены в том, что такой человек, как Григорий, не имеет права на жизнь в условиях современной действительности. В качестве примера можно привести малоизвестное, но красноречивое высказывание публициста и критика А. Бека. Во время дискуссии, посвящённой четвёртой книге «Тихого Дона», которая состоялась в начале 1941 года, он заявил: «С точки зрения советской власти мало найдётся людей, которые будут утверждать, что это основное произведение социалистического, коммунистического общества. Всякие наши разговоры, что это исключительный человек, тут прекращаются, это враг, и он должен быть наказан… Мне кажется, что центральная задача нашей литературы именно заключается в том, чтобы с такой же силой или большей создать образы людей, которые мыслят, строят, рубят – в том числе и головы таким людям, как Григорий».
Сколько политически правоверного упоения в этой характерной добавке! Но такие суждения о герое Шолохова не были исключительными. В. Ермилов, например, незадолго до начала Великой Отечественной войны писал: «Нет любви для Григория, его любовь погибает, – нет для него жизни, и потому светит для него чёрное солнце. Мы не знаем более сильного образа опустошения, более жестокой кары художника своему герою. Чёрное солнце страшно, как смерть в пустыне». Нечто подобное можно было прочитать и в книгах и статьях И. Лежнева, В. Гоффеншефера, Л. Якименко и многих других критиков.
Сокровенное чувство жизненной правды в самом искреннем её выражении в той или иной мере переживал читатель шолоховской эпопеи, доверившийся голосу её создателя, даже в предвоенное десятилетие. Странные лишь на первый взгляд метаморфозы происходили с теми критиками, которые не принимали «Тихий Дон» по мотивам идеологического свойства. Эстетическое и эмоциональное воздействие книги Шолохова было столь значительным, что оно способно было сглаживать самые категоричные политические убеждения. Многие испытали это на себе. Характерно, например, недоумение, с которым члены Комитета по Сталинским премиям в 1940 году столкнулись с, казалось бы, неразрешимым противоречием в оценке «Тихого Дона». Так, А. Фадеев сокрушался по поводу того, что «Шолохов поставил… нас в затруднительное положение при оценке… там не показана победа сталинского дела, и это заставляет меня колебаться в выбopе». Но для Фадеева было очевидным и другое – то, что в конечном итоге определило его решение: «Это исключительно талантливое произведение, и как будто двух мнений не может быть, любой человек прочтёт и скажет: «Это произведение, равного которому трудно найти».
Заключение
Рассмотрев роман «Тихий Дон», я пришла к выводу, что это произведение богатство русской литературы. Его изучали, изучают и будут изучать. Роман будет жить вечно. В нём затронута тема, которая будет волновать людей всегда. Но нельзя сказать, что в произведении говорится только о революции. Шолохов показал нам многое в своём произведении.
Мастерство Шолохова в раскрытии психологии человека, душевного богатства народа сплетается в «Тихом Доне» с проникновением в мир природы, драматизм повествования с лиричностью, трагические ситуации с юмористическими сценами. Автор не только населил мир живыми человеческими характерами, он создал для них неповторимое, шолоховское окружение, со своими запахами, красками и звуками; ту бурную кипучую жизнь, без которой и вне которой герои «Тихого Дона» не могли бы восприниматься как реальные типы.
Большой мастер пейзажа, Шолохов использует его в самых различных целях. В начале романа еще встречаются неразвернутые пейзажи - описания хуторского быта. Нередко в них проникают натуралистические краски. С ростом мастерства художника пейзажи приобретают большую эмоциональную окраску. Особенно характерны для Шолохова сопоставления между жизнью природы и скрытыми переживаниями человека. Подобные параллели в сильной мере определяют своеобразие авторского стиля, служат важным средством раскрытия диалектики души, сложных связей героев «Тихого Дона» с окружающим миром, полны широких философских раздумий автора над жизнью, над судьбами героев. Иные пейзажные описания выливаются в проникновенные лирические отступления. Автор не может сдержать своих чувств и переживаний. Он живет народной жизнью, дышит одним воздухом со своими героями, активно участвует вместе с ними в развертывающихся событиях, верит во всепобеждающие силы народа, в неистребимость жизни на земле.
Шолохов пришел в литературу со своим видением мира, со своим поэтически свежим восприятием его. Эта свежесть и самобытность взгляда на мир определили своеобразие поэтики его письма. Эмоционально-смысловая насыщенность образов, красочная метафорическая речь писателя тесно связаны с народной образностью, с основными средствами художественной выразительности устной народной поэзии. Шолохов охотно прибегает к сложным эпитетам, смысловым повторам, единоначатиям. развернутым сравнениям и параллелям. Поэтизация трудовой народной жизни накладывает серьезный отпечаток на всю языковую структуру романа.
Часто писатель обращается к образам из крестьянского обихода, трудовой жизни народа.Нередко Шолохов переносит то, что связано с верным другом казака, конем, на аналогичные явления из жизни людей и природы.Особенно большое влияние «Тихий Дон» оказывает на молодую литературу стран народной демократии. Эпопея Шолохова пользуется большой популярностью в Китае и Болгарии, Чехословакии и Польше, Венгрии и Албании. Румынская печать так оценила значение «Тихого Дона»: «Эта книга, читаемая и любимая миллионами людей во всем мире, способна не только направить развитие литературы, но и изменить сознание людей»’. И «Тихий Дон» - книга-спутник многих честных людей во всем мире, действительно участвует в формировании сознания наших современников, в распространении морали нашего общества.
Список использованной литературы
1. Загадки и тайны "Тихого Дона". Двенадцать лет поисков и находок: — Москва, АИРО-XXI, 2010 г
2. 100 великих романов: В. М. Ломов — Москва, Вече, 2010 г
3. Житие Дон Кихота и Санчо: Мигель де Унамуно — Санкт-Петербург, Азбука, Азбука-Аттикус, 2010
4. Тихий Дон атамана Каледина: Родионов В. — Санкт-Петербург, Алгоритм, 2007 г
5. «Тихий Дон» текст Михаил Шолохов.
