Пош-ли-и-и, - повторила за ней серая краска, нехотя отрывая от земли свое грузное тело.

Глава 3

Побег красок

На вершине Зеленого Холма, как всегда, было мирно. Правление трех милых сестер в Прекрасной стране продолжалось. До великой битвы с Огнедышащим Вулканом все краски жили дружно. Но после окончания битвы, черная краска затаила на трех сестер горькую обиду.

Они не взяли меня сразиться с Вулканом! – пыхтела она. – Да и вообще сестры редко берут меня для своей работы. Вот у Вулкана бы я, наверное, была в большем почете.

И черная краска решила тайком покинуть Зеленый Холм. И вот однажды ночью она убежала. Да не одна, а украв у трех сестер белую краску, которая сладко спала.

Черная краска, сбегая с вершины холма, запнулась за что-то и кубарем покатилась вниз с огромной скоростью. Когда она слетела с холма, то обнаружила, что похищенная белая краска исчезла. Рядом с ней лениво сидела другая краска, толстая, чумазая и с тусклыми глазами. По цвету, она очень походила на пепел, что приносили на холм Вулкан и его дочери. Черная краска не подозревала, что при падении с холма ее небольшая часть смешалась с белой, и на свет появилась новая краска – серая, которая теперь относилась к черной как к госпоже и совершенно ей не перечила.

- Пошли отсюда скорей, - сказала черная краска, толкая в бок толстушку.

Пош-ли-и-и, - повторила за ней серая краска, нехотя отрывая от земли свое грузное тело.

Беглянки взялись за руки и отправились куда глаза глядят.

- Мы сейчас сами себе хозяева! – гордо сказала черная краска.

- Хозяева-а-а, - важно протянула за ней ее новоиспеченная подружка.

- Что это ты за мной все повторяешь?

- А ты мне нра-а-вишься.

- Это хорошо ты сказала, я люблю, когда меня хвалят, - заулыбалась та. - Не беспокойся, со мной не пропадешь. Я знаю, где мы можем даже очень славненько пристроиться. Не отставай! Да перестань чесать свой живот и жеваться все время. Это некрасиво.

- Как скажешь, маманя, - зевая, сказала серая краска.

- Какая я ж тебе маманя? – возмутилась черная краска. - Хотя, ладно, мне нравится. Только это, слышь? Не «маманя» мне говори, а «Мэм». Страсть, как люблю все иностранное!

- Как скажешь маманя «Мэм».

- Тьфу, ты, какая глупая! – с пренебрежением посмотрела на нее черная краска и пошла чуть быстрее.

- Не ругайте меня, пожалуйста. Я вырасту. Еще мне потом спасибо скажете.

- Слово «спасибо» не люблю. Хватит болтать пустое. Пошли. Какая ты, право слово, неповоротливая.

Беседуя так дорогою, они не заметили, как прошли немалое расстояние. Серая краска всю дорогу стонала: «Куда идем? Куда идем?» Черная уже была не рада, что прихватила с собой белую краску, когда убегала. В ней после смешения сидела теперь и ее черная часть - недовольство, которая и раздражала ее. Черная краска ругалась и злилась на серую спутницу, не подозревая, что видит саму себя, свои темные пятна.

И вправду, эта пышка была такая уродливая, пятнистая, как леопард, вся в черных пятнышках. Но за время их пути пятна впитывались в нее все глубже и глубже, рассасывались и вскоре стали незаметны, растворившись в ней. Только серый цвет стал более насыщенным. Чем дальше они уходили от своего дома – Зеленого Холма - тем больше и больше серой краске нравился ее новый цвет. Так они прошли в поиске пристанища несколько дней.

И вдруг на пути их выросла огромная гора, серая и безжизненная. Это был Вулкан. Хоть он и дремал, лава в нем яростно клокотала.

- Здесь живет Вулкан Пепел! – торжественно сказала черная краска. - Я его видала! Силе-е-н!

- Здесь мне по душе, кругом мой цвет.

- Да, серым - серо. Что ж, пойдем хоть поздороваемся, – важно сказала черная краска и тут же опомнилась. - Я же не люблю здороваться? Взбирайся, серенькая, мы попросим ночлег.

- Что-то не хочется.

- А есть хочется?

- Еще как.

- Тогда ползи вверх. В догонялки сыграем? Кто быстрей залезет, тот первым и ест.

- Я уже карабкаюсь, Мэм!

- То-то же.

- Ой! Ой! – вдруг вскрикнула серая краска. – У меня на руках и ногах что-то липкое появляется. К горе цепляется. Вверх подтягивает.

- Еще не такое увидишь! Вулкан великий маг! Повезет если, то в слуги к нему наймемся. Вот тогда заживем!

- Что-то становится жарковато, - забеспокоилась серая краска.

- Смотрите, какая неженка! – стала надувать щеки черная краска и ворчать, как старуха. Можешь ползти назад!

- Я не могу, я уже прилипла.

- От судьбы не уйдешь, голубушка! – произнесла ее наставница и с пафосом добавила. – Как я красиво сказала!

Довольная собой, черная краска ползла на гору, подбирая полы своей темной юбки. Со стороны, казалось, что она знает путь, как свои пять пальцев. Так лихо она карабкалась.

А тем временем Вулкан Пепел уже за ними наблюдал и ждал наверху. Он проснулся в тот самый момент, когда услышал, как внизу нахваливает его силу и мощь черная краска. Это Вулкан и разбудило. Краски-беглянки ему бы пригодились. Пеплу как раз нужны были шпионы, чтобы начать осуществлять свой план «Погребение в серость».

Он их приветливо встретил, представ пред ними огненным львом. Горячая лава Вулкана была податлива и послушна. Поэтому Вулкан мог придавать ей любую форму и облик, перевоплощаться в кого угодно и перемещаться куда угодно. Он сам не знал, где кончается его огненный поток, так глубоки в недрах земли были его истоки. Но он точно знал, что может вызволить его оттуда, если его силой и мощью будет кто-то восхищаться.

Краски-беглянки были для него просто находка. Они не только пришли в его логово, но одна из них уже говорила о нем лестные слова у самых его ног. Она же и сама была падка на похвалу. Такой шанс упускать было нельзя. «Я их так обхитрю, что они никогда не поймут, что их обманули», - сказал Вулкан и ухмыльнулся.

- Добро пожаловать в мое огненное царство! Ррр! – мягко и певуче промолвил Вулкан.

- Уф! Добрались! – сказала черная краска и плюхнулась прямо на землю, задыхаясь от усталости.

- Охохонюшки! Вот так догонялочки, - приговаривала серая краска, разглядывая поцарапанные коленки. – Я устала. Есть хочется. Где ночлег?

- Какие они наивные! – подумал Вулкан. – Их даже обманывать не надо. Они только и думают, где поспать, что поесть, как прославиться. Все это я им обеспечу. Они навсегда будут моими рабами. Вы уже у меня на крючке, красочки!

- Давайте играть в фанты! – предложил Вулкан своим гостям тут же.

- Это как в догонялки, что ли? – спросила серая краска. – Я уже наигралась.

- Вы на нее не серчайте, - извинялась за свою спутницу черная краска, - ей без году неделя. Мало что видела. А игру в фунтики и вовсе не знает.

- Какие же вы обе незнающие, - подумал про себя Вулкан. – Но тем легче для меня и соблазнительней для вас! Глаза его засверкали.

Вулкан объяснил краскам правила игры, даже их немного запутал и придумал лишнее, ведь они все равно ничего не знали. А цель его была такова: как можно больше исполнить их желаний. Чтобы краски насытились всем, чего хотят, и наконец возгордились. И тогда он открыто сможет рассказать им о своем плане и в качестве привилегии предложит каждой в отдельности быть его самой первой незаменимой помощницей.

- Дело беспроигрышное, - закончил Вулкан. – После того когда повсюду воцарится серость и безмолвие, я обещаю вам, что дам каждой свою силу и власть. Что может быть интереснее быть властелином? Поверьте, я знаю, что это такое! Вас ждет впереди это славное чувство. Но прежде вы должны доказать свою верность и преданность, выполняя любые мои приказания.

- Мы согласны, - хором ответили краски, как завороженные. – Отныне ты наш хозяин, а мы твои слуги.

- Сегодня вы слуги, а завтра - властители! – чарующе произнес огненный лев. И тут гора дала трещину. Огненный лев растекся в горящую лужу, и та ушла в землю.

А черная краска, будто из далекого-далекого прошлого, вспомнила, что эти же слова она когда-то слышала от трех сестер с Зеленого Холма: «Сегодня вы слуги, а завтра - властители». Но тогда это был пустой звук. Сейчас же эти слова были подобны грому! Они влекли сделать что угодно, лишь бы поскорее стать властительницей. Там же, на Холме, эти слова вызывали у черной краски одно лишь недовольство, что ей мало дано и она не в почете.

 

Глава 4

Заунывный город

«Что может быть сильнее уныния?» - подумал Вулкан и решил превратить Прекрасную страну в страну Уныния. И начать он решил с одного небольшого поселения, где всегда слышны были песни и радостные пляски. Этот городок так и назывался - Нарадостьнам. Народ там был дружный и приветствовал хорошие начинания каждого жителя, как сделать жизнь прекраснее для всех.

Однажды, один человек стал разводить пчел и заметил, что мед сладок, приносит радость, помогает в недугах. Его дочь рассказала о меде всем в округе. И с той поры мед в Нарадостьнаме был у всех, так как почти каждый стал заниматься пчеловодством. Радости приумножилось!

Вот и захотел Вулкан поразить самый веселый город Нарадостьнам унылым духом, чтобы тот превратился в Заунывный город, где вместо смеха и песен слышны были бы стоны, плачи и причитания. «В унынии увянут даже самые лучшие их мечты! – думал он. – Покорю Нарадостьнам и за другие города возьмусь». Пепел стал размышлять дальше:

- Но как сделать так, чтобы унылым стал весь город? Мои слуги краски, хоть и сильны, чтобы заставлять унывать людей, но их всего две. Что это против множества людей?

И придумал Вулкан сделать шатер уныния и накрыть им весь город как куполом. Тогда уже ни один человек не сможет радоваться. Подозвал он своих служанок и наказ дал:

- Пойдите по всей земле и насобирайте мне слез человеческих, что проливают люди в печалях своих. Да из земли извлеките слезы людские, что ранее были пролиты. Многими слезами земля напиталась от меня за все эти годы.

Вот вам две чаши. Не смотрите, что маленькие. Сколько слезинок ни положите в них, все примут. Да глядите, не берите слезы материнские, что за детей своих они пред небом изливают. Это слезы скорби. Они вместо уныния утешение несут. Таких слез нам не надо. Итак, ступайте!

И направились служанки вулкановы слезы людские собирать. Полные чаши принесли они к Вулкану, собрав все слезы уныния по всему свету. Пригнал тогда Вулкан две огромные грозовые тучи. Собрал их в один комок и выжал из них всю дождевую воду к себе в кратер. Затем добавил туда две чаши слез, что краски-слуги принесли. Забурлила вода, задышала тоской людской да скукой, так что обеим краскам нехорошо стало. Хоть и были они темными красками, на душе у них еще серее стало. Подозвал Вулкан своих дочерей к этой воде и сказал:

- Добавьте, дочери мои, в эту смесь что-то свое, от чего обязательно человек плакать будет. Подошли дочери к бурлящей воде и призадумались.

- Я добавляю боль, - сказала первая дочь Вулкана - Зола. Она вырвала у себя клок волос, застонала от боли и бросила их в воду.

- Я добавляю страх, - сказала вторая дочь Вулкана - Сажа. Она стала безжалостно царапать свое обугленное лицо, собирая в ладонь падающий с нее черный порошок. Вдруг ее обгорелое лицо исказилось и сделалось еще ужаснее, так что бедные краски задрожали от страха. А Сажа, довольная, что родила страх в чужих сердцах, бросила порошок в воду.

- Я добавляю безысходность, - сказала напоследок третья дочь Вулкана - Копоть. И, взяв за шиворот черную краску, подняла ее над глубоким кратером, где вскипала вода уныния и бурлила горящая лава. Черная краска оказалась над пропастью.

- Ты должна сама выбраться отсюда, - злобно сказала Копоть.

Сначала краска подумала, что дочь Вулкана шутит. Но вот та стала ослаблять пальцы. Бедняга краска болтала ногами и вопила от отчаяния, зная, что помощи ждать неоткуда. Краска кричала, что у нее нет выхода, и она не может сама выбраться. Она просила пощадить ее. Дочь Вулкана была непреклонна. Черная краска потеряла всякую надежду на спасение и, зарыдала. Несколько ее слез упали в кипящую воду, тогда дочь Вулкана отшвырнула краску в сторону. Копоть получила слезы потерянной надежды и добавила их в воду.

- Вот и готово! – прогремел Вулкан.

Он стал черпать страшную смесь из своего кратера и выбрасывать в вверх. С каждым выбросом воды в небе будто сплеталась водяная сетка. Так был соткан шатер уныния. Дочери Вулкана взялись за его концы, полетели и растянули его над городом Нарадостьнамом. Местность сразу оказалась в тени. Затем они принесли еще очень много дождевых туч и облаков и расстелили их поверх шатра. Вокруг стало еще темнее, а сам шатер стал тяжелым от воды.

- Над этим городом я открываю сезон дождей уныния! – провозгласил Вулкан Пепел. – Посмотрим, как вы будете петь и плясать! Пройдет много времени, но мой сезон дождей не закончится. Дождь, излейся!

Но дождь не пошел.

Дождь, излейся! – повторил Пепел. Но из дождевого шатра не выпала ни одна капля. Тогда Вулкан призадумался.

- Дочери мои, помогите мне, – сухо сказал Вулкан. Он вспомнил, как давным-давно три сестры попросили помощи у рыцарей. И те, пришедши, соединились с ними в атаке и победили его однажды на Зеленом Холме.

Вулкан не имел силы единства. Но запомнил принцип – просить помощи и действовать в единстве. Он решил использовать в своем черном деле то, что однажды увидел на Зеленом Холме.

- Взбирайтесь на шатер и стучите по нему, что есть силы выбивая капли из него. А я буду петь свою заунывную песню.

И тут Вулкан и его дочери стали вызывать дождь вместе. Зола, Сажа и Копоть залезли на дождевой шатер и как обезумевшие забегали по нему, рьяно топая ногами и стуча кулаками. А Вулкан в этот момент медленно запел низким и противным голосом свою тяжелую песню:

 

Уныние, скорбь, теснота,

Настала плакать пора.

И в город сезон дождей

Приходит с песней моей.

Потеряна радость вдруг,

Слышны только стоны тут.

Пусть слезы рекою текут

И серую смерть принесут

Пока мой шатер висит,

Никто вас не воскресит!

 

И на город полились первые капли. Капли унылого дождя.

Надо сказать, что жители города привыкли к дождям. Мелкий дождик им был не страшен. И даже когда начинались сезоны дождей, которые часто приходили в эти края, это их не пугало. В это время всегда на небе появлялись темные тучи, а дождь шел беспрерывно целых шесть дней. Но на седьмой день небо всегда становилась ясным, а солнце вновь согревало все вокруг. Поэтому с наступлением сезона дождей люди также смело брались за работу, укрепляли свои дома, зная, что впереди их ждет снова жизнь без особых хлопот.

Но в этот раз вышло по-другому. Дождь все лил и лил больше отведенного ему на сезон срока. Ведь это был не простой дождь, а унылый, созданный Пеплом. Каждый новый день становился еще пасмурней. С течением времени пасмурными делались и лица людей. Люди просыпались – их ждало дождливое утро, провожая дождливый вечер, ложились спать, и под дождем коротали беспокойные ночи.

Вот они уже стали унывать: «А вдруг дождь никогда не кончится?» Каждый стал бояться, что он утонет. Река разлилась по улицам. Вода все прибывала и прибывала. Но жители Нарадостьнама не могли что-либо изменить. У каждого дождя своя жизнь. Он льет помимо человеческой воли.

Людей стал страшить этот темный навес над их городом, из которого, не переставая, льется вода. И народ в унынии заплакал, не задумываясь, что своими слезами он лишь умножает губительную воду вокруг себя. Но глаза сами становились влажными, губы тряслись, коленки дрожали от одной мысли: «Мы все утонем». Народ решил спрятаться от дождя, чтобы вообще не видеть над своей головой эти грозовые тучи. Город словно вымер.

Все работы прекратились: никто не заботился о пасеках, никто не праздновал дни рождения, не ходил друг другу в гости. Каждый сидел в своем доме и плакал о своей судьбе. Даже детский смех там прекратился. Город Нарадостьнам превратился в Заунывный город. Песни на самом деле уже никто не хотел петь. Повсюду слышна была одна песня – холодного, скучного дождя.

А Вулкан не успокоился на этом. Пока люди унывали и плакали, его дочери незаметно приносили с горы пепел и раскидывали его по всему городу, распространяя свою серость. Под дождем Вулкана, пепел не исчезал, а наоборот, еще умножался.

Вот где разгулялись-то черная и серая краски, которым Вулкан приказал перекрашивать все в городе. С каждым днем после такой их работы Заунывный город все больше напоминал пепелище после пожара. Серыми становились не только площади и дома, серость стала проникать и в умы, и в сердца. Лица людей посерели.

В награду за труды Вулкан каждой краске дал собственные имена, которые писались с большой буквы. Пепел сказал им, что отныне они будут не простыми красками, а будут носить имена будущих властительниц. Черную краску он назвал – Черилла, а серую – Серилла. Черилла и Серилла не чувствовали под собой ног от счастья. Им хотелось уже не только носить имена будущих властительниц, но уже и быть ими. И они стали превозносить Вулкана и нахваливать его еще усерднее. По большей части они лицемерили. Ведь каждая из них втайне хотела занять его место. Так Вулкан взрастил подобных себе.

- Хвалите меня, хвалите, - думал про себя Пепел, - мне нужно еще окрепнуть.

И Вулканище ликовал. Он видел, как он становится могущественней! Все шло по его плану. Он успешно засыпает землю пеплом, сила его пребывает. «А обещанный тремя сестрами рыцарь еще и не объявился!» – радовался Вулкан. Пепел чувствовал запах близкой и окончательной победы. До той самой поры, пока в город не вошел один странник.

 

Глава 5

Весть

 

В Заунывный город вошел странник. Он был седовлас, но крепок. Его сухое от ветров пустыни лицо было задумчивым. Плечи могучи. Видно было, что они закалены тяжелыми ношами, что повидали на своем веку. Ноги его были в пыли и избиты. Они прошли немало дорог и изведали и зной, и холод. Странник ходил по глухим и безлюдным улицам города и что-то кричал.

Люди Заунывного города сразу заметили появление странника. Хоть и сидели они каждый по своим домам, голос того человека был слышен даже сквозь стены.. Им казалось, что странник ходит по пустынным улицам и кричит в никуда. Но это было не так!

Странник тот был прозорливец. Он точно знал, что в городе есть люди. И пусть он их не видел, был уверен, что они его слышат. Странник тот имел сверхъестественный голос, который был слышен издалека.

Такой голос имели только три милые сестры с Зеленого Холма и те, кому они его давали. Именно три сестры с Холма и наделили того странника силой своего голоса достигать слуха и сердец людей, как бы далеко те не находились. Когда сестры узнали о намерениях Вулкана и в каком плачевном состоянии находится город Нарадостьнам, они дали прозорливцу поручение - пойти в город и возвестить всем жителям радостную весть.

Эта весть сама в себе имела великую силу. Она была способна исцелять удрученные сердца, избавлять их от страха и терзаний, вселять в них веру, нести им будущность и надежду.

Как только Вулкан узнал, что по городу ходит какой-то старец, что-то кричит и гудит в серебряный рожок, его объял легкий трепет. Пепла насторожил звук серебряного рожка. Подобный звук он уже слышал в той последней битве с рыцарями на Зеленом Холме. «Уж не посланец ли трех сестриц этот человек?» - подумал он и послал шпионить за прозорливцем Сериллу. Она была менее заметной в городе и почти сливалась с серыми улицами, заваленными пеплом. Она могла подойти к старцу почти вплотную и подслушать, что же это он кричит. Дело в том, что ни сам Вулкан, ни его дочери, не могли разобрать слов странника. Речь его была им непонятна.

Серилла крадучись приблизилась к страннику и навострила уши. На самом деле старец громко кричал и гудел в свой серебряный рожок, но серая шпионка разобрала лишь несколько фраз.

«Выходите, выходите, ровняйте дорогу, расчищайте улицы и дома от грязи и пыли. Встречайте всадника на белом коне. Радость! Радость! Спасение! Избавление!»

Серилла со всех ног помчалась на темную гору и пересказала Вулкану все то, что услышала. Но Вулкан даже не дрогнул. Он лишь оскалился как волк, что ему кто-то мешает быстро завершить план погребения города в серость. И не более. С того времени, как он проснулся и краски-предательницы стали ему служить и восхвалять его, он чувствовал в себе неимоверную силищу!

- Хм, всадник на белом коне! Уж не тот ли ты рыцарь из рыцарей, кого мне бояться велено? Ха-ха-ха-ха! - пронесся в поднебесье страшный хохот Вулкана.

Он готов был драться хоть сегодня. Пепел стал чернее ночи. Его глаза засверкали огнем, косматые волосы заискрились, и с них посыпался пепел.

-Уже слишком поздно! Поздно! Тебе не победить меня никогда! – гремел Вулкан и носился над горой, метая из глаз молнии и выжигая остатки сухой растительности, покрывая вершину горы дымом.

Краски, видя бешенство своего хозяина, стали бояться его еще больше. Черилла даже подумала, что раньше в своем родном доме на Зеленом Холме она была в безопасности. Три сестры любили ее, хоть и не часто брали в свои руки. А здесь она стала волноваться за свою жизнь. В любой момент Вулкан мог ее спалить. Она это чувствовала.

Она даже хотела снова убежать. Но куда? На зеленом холме ее считают изменницей. А если и сбежит, то Пепел все равно ее догонит и не пощадит. Она не сомневалась. Она еще ясно помнила, как обгорелые и костлявые пальцы его дочери Копоти держали ее над пропастью, где кипели вода и лава.

Безвыходность наполняла душу черной краски с каждым днем. Поэтому, робея перед испепеляющим и сверкающим ненавистью взором Пепла, она подчинялась ему во всем из-за страха и оставалась его служанкой. О своих думах Черилла молчала и даже серой своей подружке ничего не рассказывала. Мало ли, может, она за ней тоже шпионит. Здесь никому нельзя доверять, даже лучшим друзьям. А что думала Серилла, трудно сказать. В ней все так было переплетено: белое с черным. Она была рождена в падении и никогда не знала ни Зеленого Холма, ни трех сестер, ни их заботы.

А странник все продолжал ходить по городу, возвещая добрую весть. Некоторые из жителей города даже поверили его словам. А вдруг и на самом деле приедет избавитель и спасет их от страшной участи? Ведь горожане видели угрозу лишь в дожде, что все их невзгоды от него. Они не знали, что это проделки Вулкана. И не подозревали, что серость, которая окружает их, - тоже его рук дело. Они глядели в серые лица друг друга и не понимали, что происходит.

Но весть странника для многих будто дала глоток свежего воздуха, и они, вышедши из домов, подмели и вычистили свой двор. Это все, что они могли сделать. Унылый дождь все же не давал им свободно ходить по городу и загнал опять каждого в свой угол. Но кое-кто из жителей, прячась от дождя, уже не плакал, а ожидал всадника на белом коне! Как бы сильно ни лил дождь, и какими бы крупными и холодными ни были его капли, добрая весть старца согревала их души.

После того как старец оставил пределы этого города, дни шли за днями. А шпионка серая краска все бродила по городу и вынюхивала что-то подозрительное, стоя у дверей каждого дома. И вот однажды в одном из домов, где жила одна семья, она услышала разговоры о всаднике на белом коне.

Она прислонила свое большое и толстое ухо к самой скважине и обомлела. Его там ждали! Серилла обрадовалась, что узнала что-то новенькое и полетела к своему хозяину доносить скорее эти новости. Она спешила, как бы ее не опередила ее соперница - черная краска. Вдруг тоже узнала?! Ей хотелось выслужиться перед Пеплом, и она неслась вихрем. С той поры как она стала жить на черной горе, она очень изменилась. Она еще больше растолстела и стала унижать Чериллу, которая почему-то усыхала как старушонка.

Прибежав на гору, Серилла наткнулась на черную краску, которая лежала на земле и стонала. Черилла имела жалкий вид. «Неужели за три дня можно так измениться?» - хладнокровно подумала про себя Серилла и, наступив на нее ногой, прошла мимо. Бедная Черилла заскулила от боли. Она была давно больна, но долгое время держала себя в руках, чтобы не показаться слабой. Но вот уже несколько дней она тяжко страдала и не могла выполнить ни одно поручение Вулкана. Ее сильные руки ослабели. Она стала беспомощной.

Узнав, что Черилла умирает, Пепел даже не вышел из своего убежища, чтобы посмотреть на нее, не говоря уже о том, чтобы помочь. Судьба Чериллы была ему безразлична. Теперь он в ней не нуждался. Он использовал ее всю.

- Подруга, помоги мне, - еле слышно сухими губами прошептала Черилла.

- Чего тебе? – остановилась та.

- Подними меня, пожалуйста.

- Смотри-ка, как заговорила? – надменно заметила Серилла. – Ты же сама меня учила не быть вежливой, постоянно упрекала меня за все мои «спасибо». Где же твои принципы?

- Я умираю, - шептала изнемогающая краска.

- Ничем не могу помочь, дорогая! – ответила Серилла и ехидно выпятила свою толстую нижнюю губу.

- Я только хочу у тебя что-то спросить. Подойди поближе, мне трудно говорить.

Серилла нехотя подошла к ней.

- Приподними меня от земли, мне холодно.

Напыщенная Серилла не стала поднимать ее, а лишь, стоя над ней, огрызнулась: «Спрашивай, что хотела». Черилла надеялась, что ее подруга будет к ней сострадательна, но она оказалась такой же, как ее настоящий хозяин.

С того самого времени, как черная краска однажды вспомнила о своем родном доме – Зеленом Холме, она не переставала думать о трех сестрах и вспоминать все их слова. И вот, когда ей стало очень тяжело и она поняла, что непременно умрет здесь, на память ей пришли последние слова сестер, обращенные после битвы к Вулкану, от которых он и убежал.

Черилла вспомнила о великом рыцаре, который восстанет в тройной силе сестер и победит самого Вулкана. Сама Черилла уже не сходила с горы и не знала, что творится в мире. Поэтому так умоляла подойти к ней только что вернувшуюся из разведки Сериллу, чтобы узнать, не слышно ли чего о великом рыцаре? В ней вдруг загорелся лучик надежды, что если тот рыцарь так силен, что способен одолеть Вулкана, то, может быть, ей еще рано умирать здесь? Если он уже в пути, или даже пусть только родился, - она подождет, она скажет смерти «нет!» Ведь впереди ее ждет спасение!

И как она была рада слышать о всаднике на белом коне! «Это он! Это он! Мой избавитель!» - звучало в сердце Чериллы. Она нутром чуяла, что этот всадник и есть тот самый рыцарь. Черилла заулыбалась и сказала «спасибо» Серилле за все новости. С этого момента она стала ждать своего спасителя, который разрушит власть Вулкана над ней, и она вновь станет свободной краской. И тогда она пойдет и поклонится в ноги трем милым сестрам, попросится обратно домой и уже больше никогда-никогда не убежит от них. С этой мечтой она лежала на сырой земле и улыбалась. Земля была холодной, но у Чериллы внутри горел маленький огонек надежды, от которого ей и было тепло.

А Серилла удивилась: что это так развеселило больную страдалицу? Но она не стала ее допекать расспросами, а лишь поскорей оставила ее, чтобы встретиться с хозяином и, наконец, рассказать ему новости.

 

Глава 6