О чтении текста
(роли и вероятно пьесы)
Чувственное осязание слов роли
Надо читать не, полным вниманием, a как бы «одним глазом», не доживая до конца вместе с героями, не сопереживая им вполне; иначе все выпустишь. И подсознанию делать будет нечего.
Надо только набросать материал в подсознание, а не использовать его ещё при чтении.
Надо его беречь!
Для этого же нельзя сразу произносить вслух слова роли или делать движения – надо всё попробовать как бы бессловесно (непременно будет воля–ток) про себя. Потом осторожно шепотом, и если переходить на голос, то не пускать, беречь какой-то заряд, что-то, что зреет и, чувствую, живёт во мне и растёт.
Говорить только мысль.
Читать же (возвращаюсь к началу) надо «посматривая» – как будто мне нужно подсмотреть и подслушать что-то, но сделать это надо так, чтобы окружающие не заметили, что я подглядываю и уже что-то подглядел и подслушал. Окружающие – это моё сознание.
Читать надо слово–по–слову, без выражения, с остановками после каждого слова. Сказать его совершенно безразличным тоном и образом и ждать, чтобы сущность его, его настоящее содержание спустилось и дошло до подсознания. При произнесении слова будут выскакивать какие-то мысли, вызванные им, как при нажимание клавишей осветительной доски будут вспыхивать то тут то там электрические лампочки. Делай вид, что их не видишь, не реагируй на них, не пускай себя: вспыхивают и ладно!
Вообще, надо подсматривать и подслушивать тайком от самого себя. «Я–не я, и лошадь не моя, и я–не извозчик.»
Подобно тому, как существует «чувственный анализ», так и это в сущности есть «чувственное осязание слов роли» – ибо не через голову, через рассудок, через рассуждение проводятся слова, а прямо спускаются в область чувствования и там остаются дозревать и приносить желанные плоды. Все это можно назвать чувственным осязанием всего, что есть в роли при помощи особого рода чтения текста.
Чувственное осязание текста
Сначала говорится слово, как описано раньше, и потом начинает, от того что слово проникло в мою душу, работать фантазия, что–то воображается, как-то на это уже реагируется.
Таким образом, жизнь возникает за словом. А теперь путь обратный: надо поймать возникшую жизнь, отдаться ей, и говорить как скажется. Т. е. осторожно нащупывать уже воплощение.
Можно, и, может быть, хорошо, действовать так: раз прочитать слова куска по первому способу – опуская их в себя, и второй раз по второму. Один за другим сейчас же.
При опускании слов может случиться, что почувствуется что-то в высшей степени неожиданное, и как будто бы для данной роли неподходящее. Отбрасывать этого не надо – ведь это интуиция. Может быть, это и есть самое основное и главное, до чего умом и не дойдёшь. Наоборот: надо сейчас же это и поймать –попробовать в этом двигаться, говорить слова и, вообще, поймать и укрепить.
Почти всегда бывает так, что слова скоро (на третий, четвёртый раз) перестают вызывать душевную жизнь. Или с самого начала человек не может их спустить себя и говорит, что слова они действуют на него. Тогда помогает напомнить себе (или актёру), самым простым холодным образом, основные предлагаемые обстоятельства. Например, монолог Мармеладова – трактир, с буфетом, столики, прислуга, я оборван, и прочее. Но не загружать [предлагаемые обстоятельства], а только напомнить себе совершенно спокойно, не будоража себя.
Чувственно-осязательное чтение текста
см. об отношении
допускание
о промежутке между двумя мыслями
Не является ли, в конце концов, этот прием, просто, чрезвычайно ловким отвлечением мысли от самого себя. Не есть ли это простое, но полезное самонаблюдение вместо обычного и вредного?
Когда начинаешь говорить таким образом слова текста, и слушать, что они тебе вызывают, «подглядывать», то необыкновенно успокаиваешься, уравновешиваешься, и вот это спокойное равновесие и дает возможность доходить словам до души и мне наблюдать, что там в душе происходит. Таким образом, этот прием великолепно развивает тот артистический покой, то творческая внимание, которое дает возможность «видеть невидимое»… словом этот прием следует отнести к «культуре покоя».
Приём драгоценен ещё и тем, что покой находится не ища его, покой находится в действии, т. е. отвлекая внимание от задачи искать самый покой, почти так, как велосипедист легко находит равновесие на ходу – то равновесие, какое почти никак не может найти стоя на месте.
