Возникновение христианства 23 страница

Вероятно, в прототекстах речь шла о казни Иисуса во время праздника. Позднее этот праздник был идентифицирован с Песахом на основании совсем других рассуждений. Дело в том, что канва событий жизни Иисуса очень точно повторяет описание многих языческих божеств, в первую очередь Дионисия. Отсюда взято рождение в момент зимнего равноденствия, около 26 декабря, когда солнце как бы рождается заново, а распятие и воскрешение к новой жизни – в момент весеннего равноденствия. Ближайший к этой дате иудейский праздник – как раз Песах.

Другая привязка к Песаху – массовое заклание овец.

 

21:11: «В толпе говорили: ‘Это пророк Иисус из Назарета в Галилее’».

Здесь некая странность. В 21:9 толпа восклицает: «Осанна Сыну Давида!», предполагая более высокий статус Мессии, а не пророка. Во-вторых, «пророк из Галилеи» - своего рода oxymoron в Иудее, население которой скептически относилось к религиозным познаниям галилеян. В-третьих, вряд ли иудеям требовалось разъяснять, что Назарет находится в Галилее. Либо же, если это была совсем неизвестная деревня, то ее и не стали бы упоминать, сказав просто: «Из Галилеи».

 

21:12: «И вошел Иисус в храм Б. и выгнал всех продающих и покупающих в храме, и опрокинул столы меновщиков и скамьи продающих голубей…»

Нетипичная фраза «храм Б.», видимо, указывает на фальсификацию. Термин, похоже, принадлежит неиудею, но с развитым пиететом к церквям. В ряде редакций сохранилось «в храм».

Трудно однозначно объяснить изгнание Иисусом продающих и меняющих из Храма. В Иерусалим приезжали иудеи со всего мира. У них были разные деньги и, конечно, никаких животных для жертвы. Из-за расположения Храма на холме было бы крайне неудобно закупать животных и птиц внизу и с ними подниматься.

Втор14:24-26 прямо предписывает иудеям, путешествующим к Храму, брать с собой деньги и покупать жертвы именно на территории Храма: «и приходи на место, которое изберет Господь, Б. твой; и покупай на серебро сие всего, чего пожелает душа твоя… и ешь там пред Господом…»

Поэтому торговля во дворе Храма, за несколько стен до жертвенника, едва ли представляла собой проблему. Тем более, место торговли не было частью Храма, но одним из многочисленных сооружений, примыкавших к нему.

С римскими деньгами, имевшими изображение Августа и надпись «сын бога», нельзя было входить в Храм. Паломники вынуждены были обменивать их, возможно, на шекели.

К тому же, Храм служил для многих гражданских процедур, а не только ритуалов. В Храме заседал синедрион, туда приносили найденные вещи (которые следовало отдать владельцам) т.д. Поэтому торговля на территории храмового комплекса не была нарушением религиозной чистоты. Фальсификатор, по-видимому, не знал, что Храм представлял собой именно комплекс сооружений, а не ритуальное здание.

Иное возможное объяснение заключается в том, что Иисус, как ессен, придерживался специфических правил ритуальной чистоты. Они могли затрагивать и торговлю в Храме.

ИВ6:9:3 упоминает, что к пасхальной жертве явилось 2.7млн человек. Со всеми натяжками, в предпраздничный день речь шла о сотнях тысяч людей. Как можно было выгнать овец и волов, против течения этой огромной массы людей? И что во время этих массовых беспорядков делали стража и римский гарнизон? Не из-за этой ли стычки был казнен Иисус?

Не исключено, что история с изгнанием меновщиков является популярной легендой. Иначе трудно объяснить странное обстоятельство. Иисус впервые приходит в Храм и не приносит даров или жертвы, даже двух лепт (что, впрочем, понятно, если Иисус был ессеном). С точки зрения окружающих это выглядело бы совершенно оскорбительным. Причем, Иисус не отрицал Храм или обряды. В 17:24 он уплатил храмовый сбор.

 

21:13: Иисус «говорил им: ‘написано: “дом Мой домом молитвы наречется”; а вы сделали его вертепом для разбойников’».

Вряд ли корректно уподоблять торговцев животными для жертвоприношений разбойникам.

Цитаты вырвана из контекста. Ис56:6-7: «И чужестранцы, которые обратятся к Господу, чтобы… твердо держаться Моего завета – их Я приведу на Мою священную гору… их жертвы будут приняты на Моем алтаре; потому что Мой дом назовется домом молитвы для всех народов». Речь об обращении к Б. других народов, а не о претензиях к торговле в Храме.

Иер7:8-11: «Вот, вы надеетесь на обманчивые слова, которые не принесут вам пользы. Как! вы собираетесь красть, убивать, прелюбодействовать, лжесвидетельствовать… и потом представать предо Мною и говорить: 'мы спасены?’… Стал ли этот дом, нареченный Моим именем, вертепом разбойников для вас?» Речь идет о прямом пренебрежении заповедями и ханжеском поклонении. Вину же торговцев можно было усмотреть разве что в приверженности мирскому, но ведь от них неестественно и требовать глубокого понимания теологии. Они не нарушали заповедей или традиции. Их торговля была санкционирована священниками: было бы правильно предъявлять претензии именно к ним. Ошибочно проводить аналогию между нарушением заповедей и различным (весьма спорным) толкованием совместимости мирского и духовного.

Не исключено иное объяснение: Иисус мог выражать популярное недовольство против высоких цен на жертвенных животных. Даже если это так, то такие цены, скорее, объяснялись значительными сборами, уплачиваемыми торговцами администрации Храма.

 

21:14: «И приступили к Нему в храме слепые и хромые, и Он исцелил их».

Видимо, люди с физическими недостатками не могли войти в Храм.

 

21:15: «Главные священники и книжники, увидев удивительные вещи, которые Он сотворил, и детей, восклицающих в Храме: ‘осанна Сыну Давидову!’, вознегодовали…»

Священники должны были соблюдать ритуальную чистоту, и не ходили бы рядом с народом, тем более где-то снаружи Храма, где находились хромые. В канун праздника они были заняты и особенно точно соблюдали чистоту.

«Осанна Сыну Давидову!» восклицать на арамейском трудно, эта фраза лишена смысла: «Спаси нас, Б., Сыну Давидову».

Видимо, детей не допускали в Храм дальше внешнего двора.

При наличии храмовой стражи, странно выглядит просто негодование священников. Если же вокруг Иисуса была бы группа последователей, то вмешался бы римский гарнизон.

 

21:16: «Иисус же говорит им: да! разве вы никогда не читали: ‘из уст младенцев и грудных детей Ты устроил хвалу?’»

Это плохой довод для книжников. Пс8:3 говорит о народе Израиля, конечно, а не о вслух хвалящих Б. грудных детях. Буквальное толкование тезиса абсурдно.

 

21:17-18: «Он оставил их, вышел из города в Вифанию, и провел там ночь. Утром, возвращаясь в город, он почувствовал голод».

В тогдашней культуре его бы обязательно накормили перед уходом. Тем более, он, по-видимому, останавливался у своих друзей, в доме Симона прокаженного.

Ин4:31-34 вообще намекает, что Иисус не испытывал голода. Впрочем, конечно, Иоанн описывает божественного Иисуса, весьма далекого от того, которого мы встречаем у Матфея.

 

21:19-21: «увидев при дороге одно фиговое дерево, подошел к нему и, ничего не найдя на нем, кроме одних листьев, говорит ему: ‘Да не будет же впредь от тебя плода вовек’. И дерево тотчас засохло… ученики удивились… Иисус сказал… ‘если будете иметь веру и не усомнитесь… горе сей скажете: “поднимись и ввергнись в море”, - будет’».

Как удалось быстро обнаружить полное отсутствие небольших фиг на дереве? И, кстати, неужели всезнающий Иисус заранее не знал об отсутствии плодов?

Листьев и плодов естественно ожидать осенью, что также указывает на Суккот, а не Песах.

Эгер4 описывает противоположное: Иисус мгновенно выращивает в воде фруктовое или фиговое дерево. Кстати, можно заметить некоторое сходство (дерево и вода) Эгер4 и ессенского Гимн8. Тут, видимо, стандартная метафора, хорошо видная в Zohar4:202: «Тот, кто изучает Тору, - не высохшее дерево, а дерево, посаженное потоками воды». Очевидно, такое дерево считалось лучшим.

Дерево является метафорой народа или членов секты или ее руководителя, вода – знания, благодати. Матфей вполне мог, при буквальном толковании, приспособить эту притчу под описание событий жизни Иисуса.

В контексте 21:19 для голодного человека было бы более уместно вырастить плоды на фиговом дереве, чем приказать дереву засохнуть. Возможно, автор решил заодно создать аллегорию иудеев, не исполняющих заповеди Иисуса (не приносящих ему плодов). Но 21:21 описывает эпизод со смоковницей как чудо, сотворенное верой, а не притчу.

Похоже, эпизод с засохшей смоковницей фальсифицирован, а метафора о перемещаемой горе, копия 17:20, добавлена для придания эпизоду достоверности.

Притча о засохшей смоковнице показывает нетерпеливость Иисуса и противоречит притче о хозяине, который неоднократно посылал слуг к виноградарям для взимания оплаты (а в конце послал сына – Иисуса). Интересно, что такая агрессивность ребенка – Иисуса по отношению к другим детям описывается и в Младенческих Евангелиях.

Лк13:6-9: «некто имел в винограднике своем посаженную смоковницу… и сказал виноградарю: ‘Вот, я третий год прихожу искать плода на этой смоковнице и не нахожу; сруби ее: на что она и землю занимает?’ Но он сказал ему в ответ: ‘Господин! оставь ее и на этот год… не принесет ли плода; если же нет, то в следующий срубишь ее’».

Наиболее вероятно, что Матфей и Лука сознательно изложили притчу по-разному. Непонятно, чья версия оригинальная, хотя Лука выглядит более естественно на фоне терпения Иисуса. Вопрос о том, обречены ли не поверившие в Иисуса (смоковница, не приносящая плодов) или они еще могут спастись, обратившись к нему. Для Матфея было бы странно исключить таким образом из царство небесного всех иудеев, не ставших христианами. Более вероятно, притча в таком виде была добавлена (или отредактирована) уже довольно поздно, чтобы показать, что и Матфей был настроен против иудеев.

 

21:23-26: «главные священники… сказали: ‘Чьей властью ты делаешь это, и кто дал Тебе эту власть?’ Иисус сказал им: ‘Я тоже задам вам один вопрос… Крещение Иоанново было с неба или от людей?’… они ответили Иисусу: ‘Мы не знаем’. И он сказал им: ‘И Я вам не скажу, чьей властью это делаю’».

Вопрос о природе власти Иисуса ставился уже несколько раз. Иисус учил не как книжники, а как власть имеющий (без ссылки на признанных учителей). Говорили, что он исцеляет именем Веельзевула (и он отвечал, что царство дьявола, разделившееся само в себе, не устоит). Вероятно, это была популярная тема, и евангелист решил включить все имевшиеся варианты ответа.

Ответ путем встречного вопроса традиционен, но в данной реализации лишен смысла. Священники искренне хотят узнать об Иисусе. Он же использует их неосведомленность в одном вопросе как основание держать их в неведении и в другом.

Конечно, 21:25-26: священники не верили в небесное происхождение Иоанна, но не хотели говорить обратное, опасаясь толпы. Однако представляется натянутым объяснение, что Иисус считал бесполезным отвечать на их вопрос, поскольку они бы ему все равно не поверили, как и Иоанну.

Ведь Креститель не говорил о своем сверхъестественном происхождении, это было мнение народа. Священники, вероятно, вполне соглашались с Иоанновой проповедью покаяния. То есть, некорректно полагать, что они в чем-то не поверили Иоанну. С другой стороны, они не обратились, но это их личное дело, и вряд ли они были как-то чрезвычайно грешными. По крайней мере, не более грешными, чем те, кому – как описывают Евангелия – Иисус вполне доступно рассказал о небесной природе своей силы.

 

21:28-31: «У человека было два сына; он подошел к первому и сказал: ‘Сын, иди, работай сегодня в винограднике’. Он сказал: ‘Не хочу’; но позже передумал и пошел. Он пошел ко второму, и сказал то же; и он ответил: ‘Иду, господин’, но не пошел. Кто из двоих исполнил волю отца?»

Притча очень прямолинейная: иудеи говорят, что приняли Закон, и не выполняют его, а язычники обратились. Примитивная притча, по-видимому, фальсифицирована.

Писание не упоминает обращения к язычникам до иудеев. Наоборот, язычники могут обратиться к иудаизму.

Вряд ли семья хозяина виноградника работала в нем. Судя по, например, притче о динарии, использовались низкооплачиваемые работники.

На фальсификацию указывает и наличие нескольких различных редакций притчи.

 

21:31: «Иисус говорит им: истинно говорю вам, что мытари и блудницы вперед вас идут в Царство Б.»

Отметим, что, вопреки мнению Sanders, этот тезис формально не противоречит негативному отношению к сборщикам податей в 5:46: «Ибо, если вы будете любить любящих вас, какая вам награда? Не то же ли делают и мытари?» Иисус в 21:31 говорит не просто о мытарях и блудницах, но об осознавших свою греховность и обратившихся к Закону. Которые, по его мнению, попадут в царство небесное прежде лицемеров.

На практике, конечно, этот тезис весьма похож на вставку для обоснования привлечения грешников в христианские общины. Наверняка это вызывало критику, и христиане вынуждены были обосновать практику доктриной.

 

21:32: «Ибо Иоанн пришел к вам путем праведности, и вы не поверили ему, а сборщики налогов и проститутки поверили ему; и даже увидев это, вы не изменились и не поверили ему».

Неужели толпы (3:5), приходившие к Иоанну, состояли только из этих – специфических – грешников?

Тезис прямо противоречит 21:25-26: Иисус спрашивает священников, от людей или с неба было крещение Иоанна, а они боятся ответить: «От людей,» опасаясь толпы, почитавшей Иоанна пророком. Вряд ли священники в Храме опасались толпы проституток.

«Увидев это, вы не изменились». А с чего бы священники поменяли свое мнение, увидев, что за кем-то ходит множество грешников, и стали считать его пророком?

 

Вызывает сомнения притча 21:33-41 о виноградарях, отказавшихся платить хозяину виноградника, убивших посланных им слуг и его сына. Фарисеи соглашаются, что хозяин предаст смерти злодеев, и возьмет новых виноградарей.

Маловероятно, что Матфей приводит притчу, в которой царство (виноградник) отнимается от иудеев (злых виноградарей) и дается язычникам. Мораль прозрачна: фарисеи в роли отказавшихся платить хозяину виноградника (исполнять заповеди), и царство небесное, которое будет отдано другим. Прямолинейность притчи вызывает подозрения.

Кстати, в иудейской традиции считалось неприличным критиковать тех, кто тебя кормит. Так, Koh.r.3: Моисей мог укорять израильтян, потому что не брал ни у кого скота или какой-либо платы. Иисус же, напротив, жил за счет подаяний иудеев, которых (если не фарисеев) притча критикует.

Лк20:9-16 содержит важные отличия. Слуг (пророков) побили, а не убили. Мораль притчи констатирует Иисус, а не фарисеи.

Фм65: слуг побили. Мораль притчи (Мф21:41: «злодеев сих предаст злой смерти, а виноградник отдаст другим виноградарям…») не констатируется. У Фомы речь идет о том, что иудеи преследовали пророков и убили Иисуса. Вероятно, это доказательство того, что притча появилась после Иисуса. Матфей уточняет, что сын был послан «последним» - типично в рамках христианской теологии (Иисус – последняя возможность спасения).

Фальсификатор изменил притчу с указания о порочности не признающих Иисуса на обещание того, что они будут истреблены (или лишены спасения), а царство небесное достанется другим.

21:33-41 написал не Матфей: речь идет о том, что виноградник (царство небесное) достанется новым виноградарям (верующим в Иисуса). «Новым» - однозначно указывает на обращенных язычников. Речь не идет об иудеях-христианах: они не могут рассматриваться как «новые», то есть, вместо кого-то прежнего, поскольку всегда были избранными. С точки зрения Матфея, они являются «правильными» иудеями, а не членами нового этноса или конгрегации. А язычники – именно «новые», по логике фальсификатора, вместо «прежних» иудеев.

Матфей писал иудейское Евангелие, настороженно относился к язычникам и осуждал усилия фарисеев по их обращению. 21:33-41 либо написана не Матфеем, либо отредактирована позднее. Важно понимать, что Матфей не отделял членов своей секты от иудеев. Он считал их настоящими иудеями, первыми принявшими новое учение. Он противопоставлял сектантов не иудеям, а членам других сект (фарисеям и др.)

Сравнение Израиля с виноградником, заботливо насаженным Б., является стандартным. 21:33-41 идентичен в описании виноградника с Ис5:1-2. Весьма вероятно, что классический образ виноградника у Исаии был обработан так, чтобы превратить его в притчу нужного христианам смысла.

На неаутентичность притчи может указывать и нарушение логики. Разумный отец не стал бы посылать сына после того, как виноградари побили слуг. Их действия явно выражали готовность к конфронтации, уже были нарушением закона. Соответственно, у отца не могло быть оснований полагать, что они вернутся к законопослушанию и будут уважать его сына. 21:38 объясняет, почему слуги решили убить сына: чтобы получить его наследство. Это, конечно, абсурд. В целом, нет сомнения, что эта притча была создана позднее как пророчество Иисуса о своей гибели. Соблюдена даже такая деталь, как убийство вне виноградника (Иерусалима), 21:39.

Необходимо понимать, что евангельские притчи по своему стилю являются квази-аллегорией. В них должен быть соблюден как внешний смысл, так и внутренний.

Ряд христианских теологов (отметим Charlesworth) пытаются обосновать аутентичность основы притчи. Основные доводы: наличие ее в синоптиках и у Фомы, концепция сына, теоцентризм, неизвестная грекам обстановка сельской Иудеи, отсутствие подробностей убийства. На наш взгляд, это легко объяснить совсем иными причинами, чем аутентичность.

Притча могла впервые появиться в Иудее или Сирии. Отсюда неудивительно (минимальное) знание обычаев на виноградниках. Она могла появиться среди сирийских христиан после казни Иисуса, оттуда попасть в Фому и далее в синоптики.

Впрочем, тема притчи могла быть актуальной. Koh. r.4:9: «Тот, кто сдает один виноградник, ест птиц; тот, кто сдает много виноградников, его едят птицы». Здесь возможны два основных толкования. Либо, чтобы иметь много виноградников, нужно много работать, и тем самым постоянно находиться возле птиц. Либо, не исключено, хозяин многих виноградников рискует быть убитым на одном из них, и его труп будут клевать птицы.

Многие перикопы Фомы были постепенно заимствованы всеми синоптиками, так что эта притча отнюдь не уникальна. Понятие сына Б. было довольно распространенным, нередко применялось к разным людям. В 6:9 Иисус предлагает всем обращаться к Б. «Отче».

Теоцентризм показывает раннее происхождение притчи. Конечно, пророков посылал Б., а не Иисус. Христиане отнюдь не сразу дошли до декларации того, что Иисус был сущностью Б. Приписывать Иисусу христоцентризм было бы чрезмерной натяжкой, не согласующейся с его позицией в Евангелиях.

Аналогично описание убийства посланца через распятие выглядело бы не только чрезмерным, но и плохо согласующимся с обстановкой виноградника. Можно отметить, что сколько-нибудь здравомыслящий фальсификатор не стал бы копировать обстоятельства казни Иисуса, иначе подделка стала бы чересчур очевидной.

 

21:42-44: «⁴²Иисус говорит им {фарисеям}: неужели вы никогда не читали в Писании: ‘камень, который отвергли строители, тот самый сделался главою угла…’ ⁴³Потому сказываю вам, что отнимется от вас Царство Б. и дано будет людям, приносящим плоды его; ⁴⁴И тот, кто упадет на этот камень, разобьется; и он раздавит всякого, на кого упадет».

Видимо, знаменитый 21:43 («отнимется от вас…») – вставка. До него и после него идет связный текст о краеугольном камне. В ряде манускриптов отсутствует 21:44, но присутствует 21:43. Это может быть косвенным свидетельством вставки: фальсификатор добавляет «отнимется от вас» и убирает 21:44, чтобы сохранить длину текста (разделение на главы появилось потом). Если бы вставкой был 21:44, то по смыслу его поместили бы за 21:42, а не за 21:43.

21:43 абсолютно необходим христианству, чтобы фальсифицировать обращение ко всем народам в иудейском Евангелии от Матфея. Отметим, что даже этот перикоп не доказывает требующегося церкви: Иисус обращается к фарисеям, а не вообще к иудеям, поэтому под «народом», максимум, имеются в виду иудеи, обратившиеся в христианство. Кстати, конфликт с фарисеями у Матфея резко контрастирует с тем, как Павел в Деяниях обращается на синедрионе к фарисеям для защиты от саддукеев.

Добавляет и передергивание Пс117:22-23: «Камень, который отвергли строители, сделался главою угла. Это дело Господа; это чудо в очах наших». Б. здесь – не «камень», а Тот, Кто сделал камень главою угла. Видимо, Давид говорит о себе, благодаря за это Б.

21:42 не дает точного смысла своего тезиса, но, похоже, речь о том, что фарисеи («строители») отвергли Иисуса, который сделался оплотом («главой угла») для других народов. Так, 21:43 к фарисеям: «отнимется от вас Царство Божие и дано будет народу, приносящему плоды его».

Тезис явно не принадлежит Матфею. Для него не было альтернативы, попадут ли в царство небесное фарисеи или другие иудеи (но не те и другие вместе). Матфей не мог сказать, что не попадут фарисеи, а вместо них попадут другие иудеи (и те, и другие – иудеи, и им было обещано царство небесное). А вот для церкви такие альтернатива реально существовала: либо попадут иудеи, либо язычники (потому что их пути различны и, видимо, не ведут к одной цели).

21:44: «И тот, кто упадет на этот камень, разобьется; а на кого он упадет, того раздавит». Автор неожиданно перескакивает на совсем другую аллегорию с камнем, из Ис8:13-15: «Но Господа духов, Его чтите как святого; пусть Он будет вашим страхом, и пусть он будет вашим ужасом. Он будет освящением, камнем, о который преткнутся; для обоих домов Израиля Он станет скалой, о которую ударятся – ловушкой и сетью для жителей Иерусалима. И многие из них преткнутся; они упадут и разобьются; они будут уловлены и взяты».

Кстати, отсюда предположение о том, что Иисус намеренно соблазнил учеников, предложив сделать их «ловцами человеков» (в 4:19).

Речь идет о Б., а не об Иисусе, которой не предлагал воспринимать себя со страхом и ужасом.

Аллегория действительно совсем иная. Пс117 (Мф21:42) называет камнем, видимо, Давида (или иудеев). Ис8 (Мф21:44) прямо называет Б. камнем.

21:44 отсутствует в ряде манускриптов Матфея. Неизвестно, является ли он оригинальным в Лк20:18. В любом случае, явно смешаны две различных, но текстуально похожих тезиса. Вполне возможно, что поздний редактор, увидев аналогичный текст в другом месте Писания, вставил его в Евангелия, не задумываясь над смыслом.

Возможно, что 21:44 является полемикой с ессенами. «Что же до меня, то, если я преткнусь, благость Господа всегда спасет меня» (Правила общины). Автор 21:44 может утверждать, что нет, не спасет; что Иисус был последним шансом; что те ессены, кто не поверил в Иисуса, уже не будут спасены.

Автор Евангелия опять попался на той же ошибке: два совершенно разных контекста объединены одним словом. Но здесь даже это слово («камень») имеет различное значение. Придание различного смысла одному и тому тезису не было редкостью в иудейской традиции.

Возможно, смысл «кто упадет на этот камень, - разобьется» аналогичен Фм82: «Кто возле Меня, тот рядом с огнем…»

По-видимому, формула «преткнуться и быть уловленным дьяволом» была тогда довольно популярной. Тогда текст Матфея может означать: «тот, кто споткнется (не примет христианства), будет уловлен дьяволом (‘разобьется’)». Иисус, хотя и использовал формальные методы раввинистической логики, не мог заведомо неверно цитировать текст Писания.

Фм66: «Покажите Мне камень, который отвергли строители: это и есть краеугольный камень». «Покажите Мне»: то есть, камень уже точно не метафора Иисуса (который произносит эти слова). Возможный мистический смысл: именно то знание, которое отвергнуто в мире, не нужно для него, и является основным.

Метафора краеугольного камня была довольно популярна, использовалась в различных значениях, что позже создало путаницу, особенно когда стали комбинировать различные тезисы о камне. RA приводит высказывание р.Шимая: «Злой помысел подобен большому камню, который стоит на перекрестке, и люди спотыкаются о него. Правитель сказал: ‘Отбивайте от него понемногу, пока я не приду и не уберу его совсем…’»

1Кор10:4: во время Исхода иудеи пили «из духовного следующего за ними камня; камень же был Христос». Даже если вслед за Фило полагать, что камень был Мудростью, которую воспринимали иудеи, отождествление Мудрости и Иисуса не выдерживает критики.

GFP1:16 приводит несколько значений омонима «камень»: «скала», «твердый камень», «корень, источник». Б. назван «камнем» именно в смысле «источник».

Христианские теологи используют тезис, чтобы показать возможность отнятия Царства Небесного даже не у фарисеев, а у иудеев вообще – в пользу христиан.

 

21:45-46: «Когда главные священники и фарисеи услышали Его притчи… они хотели схватить Его, но боялись толпы, которая почитала Его за пророка».

Даже в апогее миссии, даже признававшие Иисуса не считали его Мессией.

Автор не знает точно, кто такие фарисеи, и противопоставляет их священникам – которые, в значительной части, как раз и относились к этой секте.

Тезис, возможно, довольно поздний. Фраза «толпа… почитавшая его пророком» встречается совсем рядом, в 21:26, в отношении Иоанна. Фальсификатор мог заимствовать это описание. В любом случае, едва ли оба упоминания «почитавшая его пророком» принадлежат одному автору. Безусловно, статус Иисуса и Иоанна как-то бы различался.

Почему этого не сделали при редактировании – другой вопрос. Это могла быть вполне обычная небрежность, прямое заимствование (в том или ином направлении) или склейка прототекстов «честным» редактором, избегавшим исправлений.

На более раннее происхождение эпизода 21:23-27 может указывать его явное редактирование. Священники в Храме спрашивают Иисуса, чьей властью он это делает. Но он в этот момент не совершает чудес, а учит. Похоже, исходный текст содержал вопрос, чьим авторитетом Иисус проповедует. Раввины обычно ссылались на ранних или авторитетных учителей. Язычнику это было непонятно, и он изменил текст.

 

22:2-14: притча о царе, который звал на брачный пир своего сына, но приглашенные отказывались. Тогда он велел слугам звать всех, кого найдут – пир наполнился.

Мораль прозрачна: иудеи отказались чтить Иисуса, после чего пригласили другие народы.

22:6-7: «Прочие же {приглашенные}, схвативши рабов его, оскорбили и убили их. Услышав о сем, царь разгневался и, послав войска свои, истребил убийц оных и сжег город их». Это явная вставка в связный текст притчи, отсутствующая, кстати, у Фомы. Получается, что царь сначала сжег город, а потом продолжил свадебный пир. Речь явно идет о разрушении Иерусалима.

22:11-13: изгнание с пира человека не в брачной одежде: ‘возьмите его и бросьте во тьму внешнюю…’» Распространенное мнение о том, что здесь речь идет о недостаточно убежденных христианах (или об Иуде Искариоте), возможно, является упрощением. Этого текста, впрочем, нет у Фомы и Луки. Скорее всего, 22:11-13 изначально был в другом контексте, а при переносе в эту притчу потерял смысл. По крайней мере, вряд ли удастся однозначно установить, что имел в виду Матфей этим тезисом.

Путаница насчет «тьмы внешней»: места за пределами земли и укрепленного на ней неба. Судя по «там будет плач и скрежет зубов», имеется в виду, вероятно, ад – Hades. Но и у греков Hades, вообще говоря, не был местом наказания. Доктрина ада как места наказания была впервые хорошо оформлена у христиан (конечно, со многочисленными заимствованиями – например, из египетских культов). Автор, похоже, плохо разбирался в этих вопросах.

22:14: «ибо много званных, а мало избранных». Представляется реальным одно объяснение: все народы могут прийти в Храм (например, Ис56:6), но есть только один избранный народ. В контексте притчи трудно предложить объяснение этого тезиса. В этом виде, он противоречит доктрине возможности для любого человека обратиться к Иисусу. Возможно, этот текст относился к членам какой-либо секты, считавшим себя единственно правильными христианами. Или, речь могла идти об избранных для посвящения в мистическую часть христианства.

22:14 может иметь иудейское происхождение: сначала званных было много (все иудеи), потом – мало (только иудейские христиане). Язычник бы сказал иначе: сначала – мало (только иудеи), потом – много (все народы). Еще ближе к этому смыслу Лк14:16-24: вместо заранее приглашенных гостей (иудеев?), хозяин позвал всех больных с улиц, а, поскольку оставалось место, и всех остальных людей.

Очень похоже, что позднее редактирование полностью исказило смысл притчи. Обратимся к тексту Фм64. Речь не идет о свадебном пире (исключительно важном событии, отказ прийти на который был оскорблением), а просто: «Некто принимал гостей». Каждый из приглашенных приводил вполне реальную причину отказа, связанную со своей работой, и очень вежливо просил прощения. Тогда хозяин говорит слуге: «Иди на улицу и приведи к обеду, кого найдешь». Здесь важное отличие от канонического Мф22:10: «рабы… собрали… и злых, и добрых…» Фома не проводит различия, которое бы противоречило «не судите», и не устанавливает обращения к другим народам. Он просто говорит, что другие люди займут место тех, кто озабочен мирским. С любой натяжкой, едва ли можно сказать, что Фома рассматривает всех иудеев как озабоченных мирским.

Но разрушает фальсификацию окончание притчи, Фм64:12: «Покупатели и торговцы не войдут в Царство Отца Моего». Все! Речь просто идет об озабоченности мирским, совершенно не об обращении в христианство. Причем, Фм63 также говорит о суетности богатства. В канонических текстах притча была искажена до неузнаваемости, чтобы обосновать обращение к другим народам.