Современный отход от насилия

Ненасильственная сторона библейского вдохновения проявляется

в долгосрочном историческом развитии наших западных обществ.

В некоторых важных отношениях начиная с позднего Средневековья

наш исторический мир двигался в сторону сокращения насилия. Наш

мир отменил рабство и крепостное право. Наше уголовное законода-

тельство стало более гуманным, статус женщин повысился, и мы те-

перь защищаем детей и стариков. Мы придумали такие вещи, как боль-

ницы, бесплатную медицину и разные формы социальной защиты для

инвалидов и немощных. И каким бы незначительным ни казалось та-

кое сокращение насилия в сравнении с нашими устремлениями, оно

беспрецедентно во всей человеческой истории.

Постепенно наш мир стал лучше видеть произвольные поиски

жертвы, и наши социальные, политические и юридические институ-

ты предпринимают все больше усилий для того, чтобы избежать этого.

В современном мире забота о жертвах зачастую становится объектом

нового миметического соперничества, которое приводит к нелепым

перекосам и карикатуризирует все дело. Но, несмотря на это, совре-

менная забота о жертвах, которая складывалась на протяжении многих

столетий, является важным историческим достижением. Мы постоян-

но обвиняем себя в преследовании жертв не только в настоящем, но и

в прошлом наших стран, наших религиозных и этнических традиций.

Мы переписываем историю с точки зрения жертв. Нам часто удается,

повторюсь еще раз, превратить такую заботу в миметическое соперни-

чество, и мы тратим немало времени, швыряя старые трупы друг в дру-

га, снова пытаясь оправдаться при помощи своих ближних, но эти при-

скорбные факты не должны мешать нам увидеть смысл этих явлений.

Хотя в нашем мире меньше насилия, чем в любом другом мире до

него, мне не нужно напоминать, что это лишь один из аспектов ми-

ра, в котором мы живем. Другой аспект выглядит совершенно ина-

че: резкий рост насилия и угроз насилия. Две противоположные тен-

денции развивались одновременно на протяжении многих столетий,

и разрыв между ними постоянно растет. Наш мир одновременно спа-

сает больше жертв, чем любой мир до него, создавая при этом больше

жертв, чем любой мир до него. XX век был отмечен не только самы-

ми масштабными войнами в человеческой истории, но и концлагеря-

ми, геноцидами и ядерным оружием. И каждый день перед нами появ-

ляются новые и все более пугающие угрозы, вроде возможности того,

что наше самое страшное оружие попадет в руки террористов, гото-

вых умереть только за тем, чтобы унести жизни как можно большего

числа невинных людей.

Как эти два аспекта могут одновременно сочетаться друг с другом

в нашем мире? Не служит ли это приговором библейской традиции,

которая оказалась неспособной установить мир среди нас? Не проис-

ходит ли это потому, что даже самые внешне мирные религии в конце

концов приводят к насилию? Многие отвечают на это решительным

«да», не замечая или даже не подозревая о том, что все сказанное на-

ми ранее о жертвоприношении и жертвенных ценностях в полной ме-

ре применимо и к нашему обществу.

Насилие, постепенно подорванное библейской демистификаци-

ей жертвоприношения, — это жертвенное насилие, насилие, которое

«сдерживало» насилие и на протяжении долгого времени не позволя-

ло (и в какой-то степени не позволяет до сих пор) вырваться наружу

еще худшим формам насилия. Поэтому мы всегда в долгу перед жерт-

венным насилием и когда мы избавляемся от него во вспышке самоу-

веренного осуждения лицемерия, возможно, мы невольно помогаем

высвобождению еще худшего насилия.

Принимая во внимание такую жертвенную подоплеку, нам следует

воздержаться от оценки роли библейских или других религий с точ-

ки зрения простой оппозиции между насилием и ненасилием. Нель-

зя сказать, что упразднение жертвенного насилия — это зло или бла-

го; ведь мы имеем дело с неоднозначным и двусмысленным развитием

борьбы против насилия, которая может иметь и регрессивные аспек-

ты, если люди, которых такое насилие сдерживало в прошлом, в ре-

зультате подобного развития становятся более склонными к насилию.

Мир, который был доступен нам до недавнего времени, зачастую опи-

рался на жертвенное насилие, которое больше не присутствует в фор-

ме кровавого жертвоприношения, но все же содержится в институтах,

вроде полиции и армии, и в этом смысле все еще действует в мире.

В результате упразднения или даже ослабления насилия жертво-

приношения неизбежно происходит и ослабление умиротворяющего

воздействия этого насилия. Неприятие жертвенного насилия, конеч-

но, дело хорошее, и оно влечет за собой праведную борьбу с лицеме-

рием религиозных, социальных и политических институтов, неизмен-

но пропитанных жертвенными ценностями. Но чем больших успехов

нам удается добиться в этом направлении, тем сильнее мы разруша-

ем традиционные институты и ослабляем стабильность нашего соб-

ственного мира. Чем сильнее поддержка индивидуальной свободы,

тем большее число людей должно ощущать, что их долг — помешать

насилию ненасильственными средствами; нам нужно без внешней по-

мощи избегать неприятностей, которых жертвенные культуры избега-

ли при помощи законного насилия.

Исчезновение жертвенных ограничений и религиозных запретов

способствует разрастанию миметического соперничества не только

в его самых созидательных проявлениях, например, в научной конку-

ренции, но и в самых пагубных и убийственных формах терроризма,

которые превращают достижения современной технологии в смерто-

носное оружие, не делающее различия между его жертвами.

Заключение

Архаические религии — это не просто ошибочные объяснения мира. Они всегда имели более важную задачу, чем удовлетворение праздного любопытства. Они всегда отвечали за поддержание мира. Даже если они обращались к насилию для достижения своих целей, эти средства не были их собственным изобретением; они возникали в результате развития человеческих отношений. Мы не можем объявлять эти религии чем-то чуждым современному человечеству. Даже хотя мы пытаемся поступать лучше, чем предписывали старые религии, мы понимаем, что выполнить такую задачу гораздо сложнее, чем казалось сто лет тому назад. Насилие, ответственность за которое мы любим перекладывать на религию, на самом деле является нашим собственным; и мы должны бороться именно с ним. Превращение религии в козла отпущения нашего собственного насилия в конце концов может привести к крайне неприятным последствиям.