Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.

АННОТАЦИЯ

Солдат Отряда Ада Гейб Джексон потерял все, что ему было дорого, в том числе своего брата-близнеца. Теперь все, чего он хочет – убивать вторгшихся инопланетян всеми известными способами… а знает он их много. Побывав членом секретного подразделения сверхсолдат, Гейб стал быстрее, сильнее, опаснее…однако в душе у него лишь скопление ярости, боли и горя, которые только и ждут шанса утащить на дно. Но тогда он встречает ее.

Вся жизнь доктора Эмерсон Грин была распланирована: напряженная работа в отделении неотложной помощи, продвижение по карьерной лестнице, великое будущее. Но внезапно началось инопланетное вторжение. Теперь она возглавляет бригаду врачей на секретной базе недалеко от Сиднея, где укрываются выжившие. Кроме этого, Эмерсон латает солдат, подобравшихся слишком близко к когтям хищников. Она никогда этого не планировала…как не планировала встретить сексуального молчаливого Гейба Джексона.

Приближаясь к разгадке намерений инопланетян, касающихся человеческой расы, Эмерсон с Гейбом попадают в шторм взрывоопасных страстей. Но задумчивый солдат столь же упрям, как и молчалив, и она знает, что должна убедить его открыться ей… ведь Гейб – это бомба замедленного действия, готовая взорваться.

 

 

Над переводом работали:

Перевод: Александра Йейл

Редактура: Александра Йейл

Вычитка: Александра Йейл

Русификация обложки: Poison_Princess

Переведено для: https://vk.com/alex_yale

 

ОГЛАВЛЕНИЕ

Глава 1. 4

Глава 2. 12

Глава 3. 19

Глава 4. 28

Глава 5. 33

Глава 6. 40

Глава 7. 49

Глава 8. 57

Глава 9. 62

Глава 10. 71

Глава 11. 79

Глава 12. 87

Глава 13. 94

Глава 14. 101

Глава 15. 108

Глава 16. 116

Глава 17. 121

 

Глава 1

— Мы теряем его!

Игнорируя крик медсестры, доктор Эмерсон Грин стиснула зубы и продолжила работать. Руки в перчатках были уже по локоть в крови, но она сосредоточилась на спасении человека, лежащего на операционном столе.

— Еще.

Нора Дэниелс, самая надежная медсестра в команде Эмерсон, работала над переливанием крови в организм пациента.

Доктор Грин мельком глянула на экран подсоединенного к человеку высокотехнологичного монитора. Прибор был одним из двух, переживших инопланетное вторжение, но она радовалась даже такой малости.

— Давай же, — убеждала Эмерсон. Пациент не отвечал. Где-то в его теле открылось кровотечение, вот только, будь она проклята, найти, где именно, не могла.

— Макс, можешь перекрыть потенциальные источники кровотечения?

Хирургический робот рядом с ней пошевелил одной из своих четырех рук.

— Отрицательно, доктор Грин, — послышался механический голос Макса. — Степень внедрения инопланетной технологии препятствует моему вмешательству.

Эмерсон склонилась над вскрытым животом пациента. Она смотрела на ужасающий ущерб, нанесенный пришельцами — они резали и прижигали, проводя непотребные тесты. Эмерсон понятия не имела, чего хищники хотели добиться в своих лабораториях ужаса, но у спасенных пациентов остались уродливые увечья, с которыми им теперь придется существовать до конца жизни.

Не говоря уже о ночных кошмарах.

Эмерсон пыталась вылечить их, исцелить. Однако на некоторых оставались шрамы — и не только видимые глазу.

У нее запотели очки, и она выругалась себе под нос.

— Новые очки.

Другая медсестра поспешила сделать замену. Какие-то проблемы с вентиляцией. Эмерсон знала, что команда техников работает над устранением неполадок, но на это требовалось некоторое время. Система батарей обеспечивала энергией огромную базу, полную выживших, поэтому в большинство дней перегружалась.

— Пульс падает.

«Черт возьми». Слишком большая кровопотеря. Травма скрывалась позади рубцов и свежих ран, но доктор Грин, как бы ни искала, не могла ничего найти. Мышцы ее плеч напряглись до предела.

— Укол Noxapin. Сто миллилитров, — когда Нора не послушалась, Эмерсон подняла взгляд. — В чем дело? Давай же.

Выражение округлого лица темнокожей женщины было напряженным.

— Он почти закончился.

Когда началось вторжение, экспериментальный препарат Noxapin еще не успел пройти испытания. Тем не менее, он был практически волшебным и удерживал человека в живых на время, необходимое для проведения операции. Огромная удача, что в числе найденных медикаментов нашлась партия препарата.

Вот только запасы подходили к концу, а медсестра была абсолютно уверена, что этот человек не переживет операцию.

— Делай укол, — черт возьми, доктор Грин не отпускала пациентов. Ни одного.

Они продолжили оперировать. Эмерсон работала рядом с Максом, руки которого меняли положения, помогая ей. Она отвечала за все врачебные бригады базы, и именно ее обязанностью было сделать все возможное, чтобы вылечить каждого больного и раненого. Может, Эмерсон и не сражалась на передовой и не вступала в бой с динозавроподобными хищниками, но она боролась здесь. Накладывала швы, спасала жизни, накачивала нано-лекарствами, если тела людей были слишком изранены, чтобы излечить их иначе.

Однако даже доктор Грин была не в силах изменить то, что хищники сделали с этим человеком, когда оказались бессильны даже крошечные медицинские роботы, способные ликвидировать повреждения за считанные часы.

Но она отказывалась сдаваться. Эмерсон лечила и спасала людей с тех пор, как впервые увидела инопланетный корабль, закрывший собой небо над Сиднеем. Перед ее мысленным взором понеслись воспоминания. Как она, лишь только заметив судно, выбежала на крышу с коллегами из клиники Северного Сиднея. Уродливый корабль, напоминавший животное.

Эмерсон со своей позиции видела, как из большого судна вылетели маленькие планеры — птеросы — и обрушились дождем на ничего не подозревающих пешеходов внизу.

Большинство людей умерло.

И, будь она проклята, если потеряет этого пациента. Эмерсон продолжила работать, зажимая, прижигая, отделяя поврежденные ткани. Она рявкала приказы хирургическому роботу усиливать импульсы, подачу крови, вводить больше препаратов.

— Эмерсон? Эмерсон? — с давящей на плечи болезненной усталостью она посмотрела на Нору. — Он ушел, солнышко.

Лишь в этот миг разум Эмерсон зарегистрировал монотонный пронзительный писк монитора.

Она опустила взгляд. Лицо мужчины было расслабленным, а кожа бледной. Драматичный контраст по сравнению с алой кровью на руках врача.

Печаль захлестнула ее, как гложущий червь, знавший наверняка, куда впиться, чтобы сделать как можно больнее.

— Время смерти 17:35, — Эмерсон дезактивировала Макса, и руки робота медленно опустились.

Она отошла от стола.

Еще одна жизнь, спасти которую не удалось. Эмерсон позволила себе почувствовать в полную силу боль, гнев, горе и неудачу. Но затем оттолкнула все эмоции.

Она не могла позволить себе в них утонуть. Всегда были другие пациенты, другие раненые и все остальные, кто от нее зависел.

Сняв перчатки и вымыв руки, Эмерсон расслабилась, хоть и совсем немного. Она любила свою работу, даже когда все шло хреново. Врач — это было ее призванием. Перед вторжением она любила напряженную атмосферу отделения скорой помощи и имела грандиозные планы на свою карьеру. Поработав некоторое время в хирургии, Эмерсон посвятила себя неотложной помощи. Ей нравилось напряжение, и она тешила себя мечтой однажды открыть собственную клинику.

Похоже, стоит быть осторожнее со своими желаниями. Теперь напряжение на работе было максимальным и, что ни говори, Эмерсон стояла во главе всех врачей базы.

Недостаток оборудования, разношерстный штат и бесконечный поток больных и раненых.

Она потерла лицо теперь уже чистыми руками. Ей нужно было выпить кофе и заставить ноющую усталость свалить восвояси.

Было бы неплохо поспать, но этого не предвиделось. Уже две недели Эмерсон спала очень плохо.

Когда она добралась до крошечной мини-кухни в углу больницы, намереваясь заварить кофе, у нее в горле встал ком. В последнее время Эмерсон провела слишком много ночей в холодном поту, сдерживая крики.

Будь прокляты эти хищники.

Она подумала о мужчине, только что умершем на операционном столе. Это ему должны были сниться кошмары о захватчиках, а не ей. Эмерсон пробыла в плену лишь около часа. Конечно, ее избили, но она выжила.

Эмерсон спас Отряд Ада. И самый беспощадный боец, Гейб Джексон, обнимал ее, пока она плакала.

Она отпила кофе. У нее не было никакого права видеть ретроспективные кадры и страдать от травм, ничтожных по сравнению с пережитым ее пациентами. Кофеин попал в кровоток. Гораздо лучше. Однако если вскоре не поспать, придется рассмотреть возможность принятия снотворного.

«Ну, уж нет». Все ее существо взбунтовалось при этой мысли. Если Эмерсон посреди ночи выдернут из постели — что происходило постоянно — ей понадобится концентрация, а не дурман препаратов.

Она пошла обратно, минуя выстроенные рядами больничные койки. В данный момент занята была лишь одна — подростком с тяжелым случаем гриппа. Это было маленьким чудом.

Недавно Эмерсон выписала всех пострадавших от экспериментов хищников и позволила им жить в собственных комнатах. Большинство должно было регулярно приходить на осмотры и процедуры. Но для того, чтобы восстановиться, им было важнее находиться в личном пространстве.

— Док!

Услышав крик Норы, Эмерсон подскочила и чуть не пролила на себя кофе.

— Что?

— Отряд Ада в пути. Один из них ранен.

У нее чуть не остановилось сердце. Шестой отряд, также известный как Отряд Ада, был одной из команд спецназа базы. Каждый день отряды — в составе бывших солдат и офицеров всевозможных подразделений вооруженных сил и полиции из числа тех, кто пережил вторжение — выходили на разведку, спасали выживших, защищали базу и сражались с хищниками.

Отряд Ада была самой сильной, жестокой и смертоносной из команд. Они косили ящеров, как лазерный скальпель.

— Кто ранен? — спросила Эмерсон, поставив чашку кофе.

Нора суетилась, подготавливая первый смотровой кабинет.

— Тот, который страшный. Гейб.

Эмерсон почувствовала, как пол уходит из-под ног. Она оперлась ладонью о стену.

«С ним все будет в порядке». Ничто не могло удержать Гейба на койке.

Двери в больницу распахнулись от удара, и Эмерсон обернулась. Гейб шел между двумя мужчинами — Маркусом, лидером Отряда Ада, и Крузом, замкомандующего. Товарищи по команде мускулистыми руками приподнимали Гейба повыше. К счастью, в их броню из углеволокна встраивали экзоскелеты, помогавшие поднимать тяжести, поскольку с учетом шести с половиной футов[1] роста Гейба и его мышц, Эмерсон знала, что он нелегкий.

При виде его залитого кровью лица у Эмерсон скрутило живот. Напряженный взгляд серых глаз обратился к ней. Гейб был жив, в сознании, и шел практически сам — вот что имело значение.

— Сюда, — она отдернула ширму и помахала мужчинам. Нора топталась рядом. Эмерсон мотнула ей головой. — Ты можешь идти, Нора. Я с этим разберусь.

— Ладно, — выгнула брови медсестра. — Я не возражаю, док. Сегодня вечером дежурит Филипп на случай, если вам понадобится помощь.

— Спасибо, — Филипп был фельдшером, и он вместе со своим другом Риком стали ключевыми фигурами в штате Эмерсон. Она задернула ширму.

— Я не сяду на этот гребаный стол, — низко прорычал Гейб.

— Ты сделаешь, что приказано, — прорычал в ответ Маркус.

Голос лидера Отряда Ада был скрипучим, в комплекте с которым шло покрытое шрамами лицо.

— Стул, — настаивал Гейб.

Эмерсон поморщилась. Судя по выбоинам на доспехе, Гейб был изранен. «Сквозные». Она шумно выдохнула. «Что, черт возьми, смогло пробить броню?».

— Просто опустите его на стул, — засуетилась Эмерсон. У нее не было времени разбираться с их конфликтами. — Круз, на выход.

Чтобы не мешать врачу, худощавый красивый мужчина отошел в сторону и скрестил руки на груди.

— Я останусь. Тебе может понадобиться помощь, если придется его сдерживать. Или вбить хоть каплю здравого смысла в его твердую голову, — акцент Круза — американский с большой долей мексиканского — вызывал у большинства незамужних дам базы припадки восторга, но Круз связал свою жизнь с женщиной, почти столь же смертоносной, как Отряд Ада. Незамужние леди все еще были в трауре.

— Прекрасно, — раздраженно выдохнула Эмерсон. — Просто отойди.

Придвинувшись к Гейбу, она остановилась у него между ног и достала из кармана портативный медицинский сканер. Прибор был несколько помят и имел привычку замыкаться в самое неподходящее время. Ноа Ким — глава команды техников — многократно чинил сканер, но предупредил, что прибор на последнем издыхании.

Эмерсон провела сканером над Гейбом.

— Что случилось, большой парень?

— Хищники.

Она закатила глаза. Гейб никогда не был разговорчивым, но не настолько же.

— Ни разу не видела, чтобы им удалось пробить броню.

— У этого идиота сорвало крышу, — гневно прошипел Круз. — Бросился на них, как Рэмбо.

— Я был…

— Ты был должен дождаться приказа, — Маркус не казался радостным.

Сканер просигналил, и как только Эмерсон считала результаты, давление у нее в груди ослабилось. Никаких серьезных повреждений. Небольшая потеря крови и несколько очень глубоких полукруглых ран, которые, должно быть, причиняют адскую боль.

— Тебе повезло. Операции не потребуется. Только небольшая доза нано-лекарств.

Лицо Гейба оставалось бесстрастным, но Эмерсон показалось, что он не сильно доволен назначенной мерой лечения. Пятьдесят лет назад микроскопические роботы в корне изменили подход к медицине. Одна доза могла вылечить пациента за считанные часы вместо дней и недель. Но принимать такие лекарства нужно было лишь под присмотром профессионала, поскольку всегда существовал риск, что роботы выйдут из-под контроля и убьют.

Эмерсон коснулась зазубрин на доспехе.

— Давай это снимем.

Пока Эмерсон склонялась к широким плечам Гейба, он сидел безмолвно и неподвижно. Она чувствовала жар, исходящий от его темной кожи. Протянув руку, Маркус забрал открепленную броню. Когда Эмерсон отстранилась и смогла, наконец, хорошенько рассмотреть ранения, то шумно выдохнула. Все оказалось куда хуже, чем отобразил сканер. Левая половина груди Гейба была покрыта кровоточащими рваными ранами, и Эмерсон могла поклясться, что видела через одну из них проблеск ребра.

— Гейб.

— Все в порядке.

Схватив шприц, она набрала в него обезболивающего, и прежде чем Гейб успел возразить, воткнула иглу в его широкую шею.

Взгляд серых глаз прожигал доктора.

Круз обладал красивым лицом, но Эмерсон считала Гейба куда более притягательным. Она видела его медкарту, поэтому знала, что его отец был афроамериканцем. Кожа Гейба была как темная бронза, а с бритой головой, волевыми чертами и серыми глазами он стоил того, чтобы присмотреться к нему внимательней. Однако помимо этого от Гейба исходила угрожающая опасная энергетика, пугавшая большинство людей.

Сам он либо вовсе не замечал этого, либо ему просто было плевать. Он не общался ни с кем, кроме своего отряда.

А с тех пор, как три месяца назад хищники убили его брата-близнеца, замкнулся окончательно. Опасные края превратились в бритвы.

Схватив несколько тампонов, Эмерсон принялась за работу, смывая кровь.

— Он будет жить, док? — спросил Маркус.

— Да. Нано-лекарства вылечат его за час или около того.

— Гейб, тебе повезло, — командир покачал головой. — Ты долго держался, так не сдавайся сейчас, — Гейб упорно молчал. — За последние две недели ты берешь на себя все больше рисков, — Эмерсон округлила глаза. «Что?». Начиная с ее захвата на той миссии по освобождению пациентов? Маркус скрестил на груди мускулистые руки. — Тебя или ранят еще сильнее, или ты убьешь себя.

Челюсть Гейба напряглась.

— Я делаю то, что должен, и убиваю столько инопланетных ублюдков, скольких могу.

Маркус стукнул кулаком по смотровому столу, громыхнув лежащими на нем металлическими инструментами.

От неожиданности Эмерсон подскочила.

У Маркуса перекосило лицо.

— Если тебе плевать, умрешь ли ты сам, подумай о своей чертовой команде. Если продолжишь, убьешь одного из них, — лидер Отряда Ада развернулся и вылетел из кабинета как ураган.

Круз бросил на Гейба сочувствующий взгляд.

— Тебе нужно взять себя в руки. Я говорил это раньше и говорю сейчас. Если нужно будет поговорить, я рядом, — кивнув Эмерсон, ушел и он.

Отмерив нужную дозу, она приготовила инъекцию нано-лекарств и закрепила на Гейбе датчик.

— Они сказали правду?

— Я не хочу убить себя, — голос его был безучастным, и у нее дрогнуло сердце.

Может, Гейб и не хотел покончить жизнь самоубийством, но ему было плевать, умрет ли он, лишь бы забрать на тот свет как можно больше хищников.

— Зик бы этого не хотел…

— Я не хочу говорить о нем, — от яростного рычания Эмерсон вздрогнула.

— Ладно.

Гейб схватил ее за запястье.

— Я убью каждого проклятого ящера в Сиднее. Те, кто нахрен избил тебя, будут мертвы точно так же, как те, кто убил Зика, — она не могла отвести взгляда. Они смотрели друг на друга, и между ними повисла тишина. Тогда он отпустил Эмерсон. — Сделай это.

Мысль о том, что Гейб берет на себя неоправданные самоубийственные риски, вызвала у нее вспышку гнева. Она воткнула иглу ему в руку сильнее, чем должна была. Он рыкнул.

Эмерсон смотрела, как в его тело вливается серебристая жидкость, на огромной скорости неся в кровоток микроскопических роботов.

Гейб ни на секунду не отвел взгляда. Эмерсон видела, как у него на шее натянулись жилы, и как он стиснул зубы. Его тело напряглось, а спина немного выгнулась. Введение нано-лекарства было болезненным, но сейчас роботы принялись за работу, несясь по венам к поврежденным областям.

— Продолжишь рисковать на поле боя и в конечном итоге погибнешь, — Эмерсон хотелось притронуться к Гейбу, провести пальцами по его небритой щеке. Вместо этого она спрятала руку в карман халата.

— Мне не нужна лекция, — процедил он сквозь стиснутые зубы.

Нет, ему было нужно от нее очень мало. Эмерсон узнала это на горьком опыте.

— Зику бы это не понравилось, — она повысила голос: — Филипп?

— Да, док? — заглянул за ширму высокий мужчина.

Эмерсон всучила ему планшет.

— Пожалуйста, проконтролируй прогресс нано мистера Джексона. Не разрешай ему уйти, пока сам его не выпишешь.

Филипп бросил сомнительный взгляд на Гейба, будто сравнивая их разницу в весе и росте.

— Хорошо.

— Я пойду перекусить, — и смыть в душе невзгоды дня. Эмерсон бросила последний взгляд на Гейба.

Он смотрел в пол. Если Гейб хочет убить себя, она не в силах ему помешать. У Эмерсон заболело сердце, и она покинула больницу.

 

Глава 2

Немного подрагивая, Эмерсон вышла из душа. Почувствовав, как по коже побежали мурашки, она быстро схватила полотенце и вытерлась. Теперь принять горячий душ можно было почти в любое время дня. Гораздо лучше, чем было почти весь прошедший год, когда горячую воду на базе давали лишь на пару часов в сутки. Однако система солнечных батарей не всегда справлялась с нагрузкой, и если приходилось экономить, в первую очередь урезали нагрев.

Эмерсон растрепала светлые волосы длиной до подбородка. Она знала, что Ноа со своей командой волшебников упорно работают над увеличением энергоснабжения базы. Им помогала доктор Наталья Васина — одна из пациенток, переживших эксперименты хищников. Эмерсон радовалась тому, что Наталья нашла свое место и занимается любимым делом. Эта женщина отчаянно нуждалась в исцелении, а работа помогала ей залечить раны.

Завернувшись в полотенце, Эмерсон решила заварить себе чашку чая. По пути из больницы она успела перекусить в столовой, поэтому не была голодна. Однако Эмерсон вспомнила, что у нее припрятана плитка самодельного шоколада, подаренная одним из пациентов. Побаловать себя сейчас будет очень кстати.

Она задумалась, вылечился ли к этому моменту Гейб. Нет, Эмерсон не собиралась о нем думать. Нужно было просмотреть пару амбулаторных карт, и ей хотелось взглянуть на несколько раздобытых Ноа статей по генетике. Генетика не была ее специальностью, поэтому журналы могли помочь выяснить, какой чертовщины добивались хищники, вскрывая людей.

Эмерсон вошла в затемненную спальню. Как главе врачебной бригады, ей выделили бо́льшую площадь, нежели остальным жителям базы. Спальня была отделена от гостиной, и в ней стояла двуспальная кровать — редкость в эти дни. Эмерсон проводила почти все свое время — когда не работала в больнице — за столом, пробегаясь по примечаниям или работая над воспроизведением препаратов, запасы которых стремительно подходили к концу. Из всех ближайших больниц и аптек уже забрали все, что только можно, но если не удастся самим производить препараты, через несколько месяцев лекарств перестанет хватать.

Эмерсон передернуло. «Нет». Она найдет выход. Не остановится, пока не отыщет. Эмерсон бросила взгляд на кровать, где аккуратно застеленное покрывало словно насмехалось над ней, напоминая о том, как же она одинока. На секунду она задумалась, каково это — приходить домой к… кому-то.

Эмерсон потерла висок. Ей не было свойственно впадать в меланхолию. У нее было слишком много дел, чтобы позволить себе сидеть, сложа руки, грустить и сожалеть.

Едва она сделала шаг к рабочему уголку, как одна из теней в тускло освещенной комнате переместилась. Сердце подскочило к горлу. Тень высокого мужчины.

Он приближался. Не отводя взгляда, Эмерсон замерла на месте, но ее сердцебиение стало бешеным. Она понятия не имела, как он проникает в комнату каждый раз, когда приходит. Эмерсон знала наверняка, что заперла электронный замок. И она ни разу не слышала, как открывается дверь. Он двигался тихо, словно призрак. И никогда не говорил ни слова.

Гейб остановился перед ней. Он помылся, отчего темная кожа была все еще влажной и пахла обычным простым мылом. Потертые джинсы низко висели на бедрах, а расстегнутая рубашка обнажала мускулистую грудь и очень твердый пресс. На бронзовой коже не было ни шрама, ни даже царапины.

Эмерсон чувствовала, как пульс отдается в ушах.

Гейб встал перед ней на колени.

Ее обдало жаром. Она чувствовала себя околдованной.

Он потянулся, и большой рукой стянув с нее полотенце, бросил его на пол.

Тогда Гейб прижался лицом к ее животу. Щетина царапала кожу, посылая электрические импульсы. Он вдохнул, и Эмерсон протянула руки, чтобы кончиками пальцев провести по черной татуировке позади его шеи, прежде чем прижать ладони к хорошо скроенному черепу.

Гейб поднял взгляд, и от нетерпения в серых глазах у нее перехватило дыхание. Неприкрытая, грубая, первобытная потребность.

Он заскользил руками по бокам Эмерсон и подтолкнул ее назад, пока она не уперлась лопатками в стену. Тут же эти большие ладони оказались на ее бедрах, раздвигая ей ноги в стороны. «О, Боже». Эмерсон замерла в ожидании. Гейб потерся лицом о ее гладкий живот, отчего по телу покатились ощущения. Все внутри нее плавилось и пылало.

Гейб спустился поцелуями по тазовой кости, потом ниже и припал ртом Эмерсон между ног.

«Господи». В нее погрузился горячий язык. Она содрогалась и не знала, сумеет ли устоять. Найдя на ощупь плечи Гейба, Эмерсон впилась ногтями в кожу. При звуке резких тихих вскриков, она поняла, что вырываются они из ее собственного горла. Гейб не останавливался и, не уменьшая давления, сводил с ума.

Раздвинув ей ноги шире, он положил одну из них голенью себе на плечо. Когда по чувствительному клитору заскользил язык, Эмерсон закричала. Она становилась все более и более влажной, а пульсирующее удовольствие возрастало до невыносимых масштабов.

Откинув голову на стену, Эмерсон прижалась спиной к твердой поверхности и посмотрела на гладкий бетонный потолок своей спальни. Гейб вобрал в рот клитор и начал сосать.

— О, ох… — она дернулась, но он крепко сжимал ее бедра, удерживая под своим чувственным нападением. Эмерсон заметила, что Гейб отпустил одно ее бедро, и секунду спустя в нее погрузился палец.

Содрогаясь всем телом, она разлетелась на части и прорыдала имя Гейба.

Он удержал ее и, поднявшись, притянул в свои руки.

Как обычно, Гейб не проронил ни слова. За те два месяца, что он приходил к Эмерсон, всегда появлялся беззвучно, стягивал с нее одеяло и прикасался к ней, заставляя кончать много раз, но так и не заговорил. И никогда не признавал на людях то, чем они занимались самыми темными, самыми одинокими ночами.

Как и она.

Отпустив ее, Гейб повел плечами и, сбросив с себя рубашку, рывком расстегнул джинсы.

Эмерсон внимательно следила за движениями его рук, пока он расстегивал молнию и скидывал джинсы на пол. Под ними не оказалось белья, благодаря чему открывался обзор на темную кожу, отливавшую бронзой, и длинный толстый член, размер которого был более чем немного пугающим.

У Эмерсон пересохло во рту.

Не в силах сдержаться, она потянулась к Гейбу, но он поймал ее руку и мягко отодвинул в сторону. Эмерсон стиснула зубы. Он никогда не позволял его трогать. Сам Гейб касался каждого дюйма ее тела, но никогда не давал ей той же привилегии.

Схватив Эмерсон за бедра, он поднял ее, как пушинку, и провел ладони ей под ягодицы.

Она обхватила его ногами за талию, а когда почувствовала между ног скольжение члена, все мысли вылетели у нее из головы.

Эмерсон понятия не имела, что происходит между ней и Гейбом, но хотела его с потребностью на грани отчаяния.

 

***

 

Гейб смотрел на Эмерсон и на то, как ее бледная кожа мерцает в слабом свете, пробивающемся из-за двери соседней комнаты.

Как и каждый раз, когда они были вместе, поселившийся внутри него тугой обжигающий шар боли, гнева и горя уменьшался и отступал, позволяя дышать.

Гейб прижал Эмерсон к стене и головкой члена потерся о влажные изгибы. Проглотив стон, он смотрел, как из ее рта выскользнул язык и пробежался по губам. Кожа Эмерсон была по-прежнему влажной — после душа и от капель пота, выступивших от вызванного Гейбом оргазма. Солнечно светлые волосы еще не высохли, отчего выглядели темнее обычного. Она зачесала их назад, открывая свое интересное лицо. Эмерсон не была красива, но привлекательна с этим острым подбородком, яркими голубыми глазами и полными губами, о которых Гейб думал слишком часто.

Он чувствовал ее вкус, и хотел большего.

Нуждался в большем.

У него ушла секунда на то, чтобы полюбоваться формами Эмерсон. И, да, посмотреть было на что. Как правило, она скрывала их под строгими брюками и белым халатом. Проклятый халат. Гейбу всегда хотелось сорвать с нее эту тряпку…или же посмотреть, как Эмерсон будет выглядеть в халате на голое тело.

Он не мог сказать наверняка, когда началась его одержимость доктором Эмерсон Грин. Быть может, в тот день, когда они встретились на его первом медицинском осмотре после прибытия из Сиднея на базу «Блю Маунтин». А может, в один из тех многих раз, когда она лечила его или кого-нибудь из Отряда Ада. Или, возможно, после того, как он потерял Зика и…что-то в нем сломалось.

Когда это случилось, Гейб пришел к тому единственному, что — он знал в глубине души — поможет удержать тьму запертой внутри. В последнее время он мог ясно мыслить, только когда его член находился глубоко в горячем, тесном, согревающем теле Эмерсон.

Раздвинув ей ноги еще шире, Гейб придвинулся ближе, членом потирая влагу. Эмерсон со вскриком выгнулась навстречу. Черт возьми, какой же она была влажной. Вся эта гладкость желания, и только для него. Головка члена проникла внутрь. Не спеша, Гейб входил в Эмерсон дюйм за дюймом, призывая на помощь всю свою силу воли, чтобы не ворваться внутрь до конца. Он был большим и знал, что нужно успокоиться и дать время к нему привыкнуть. Снова вскрикнув, Эмерсон вцепилась в плечи Гейба. Завтра у него будут царапины. Кто бы мог подумать, что логичная умная доктор Грин в постели окажется дикой кошкой? Ему нравилось видеть на себе ее отметки и ненавистно, когда они исчезали.

Она попыталась опуститься на него, но он удерживал ее на месте и лишь мучительно медленно протолкнул внутрь еще один дюйм. Боже, какой же Эмерсон была узкой. Он не спешил, медленно и осторожно погружаясь глубже и глубже, и после еще одного движения уместился полностью. У Эмерсон вырвался долгий стон.

Теперь пришло время двигаться.

Гейб снова ощутил всколыхнувшееся нарастающее чувство отчаяния. Необходимость обладать ею. Предъявить на нее права. Он начал двигаться в Эмерсон. Она снова впилась в него ногтями и ногами сжала его талию.

Скоро Гейб был уже не в состоянии мыслить. Он просто вбивался в нее, не отводя взгляда от ее лица.

Эмерсон раскраснелась и вжалась верхними зубами в полную нижнюю губу. Когда она выгибалась навстречу, Гейбу казалось, что он видит в ее глазах ту же самую отчаянную потребность, какую испытывал сам.

— О, Боже, — Эмерсон напряглась, и ее накрыл оргазм.

Она закричала, а когда сжала в себе Гейба, в его теле взревело собственное освобождение.

Он толкнулся снова, глубже, сильнее, и излился в нее.

У него хватило здравого смысла попятиться на несколько шагов к кровати. Гейб опустил их обоих на матрас, перенеся большую часть веса на бок, но все еще удерживая Эмерсон под собой. Зарывшись лицом ей в волосы, он поплыл по блаженным волнам спокойствия.

Она погладила Гейба по спине, и он воспринял это как знак прощения за то, что заставил ее понервничать в больнице. Необходимость убивать хищников была сильнейшим императивом, проигнорировать который он не мог.

Гейб знал все свои достоинства и недостатки. Осознавал, что создан наносить серьезный ущерб. Понимал, что умеет уничтожать хищников пачками. Может, не тех, кто убил его брата, и не тех, по чьей вине Эмерсон, избитая, рыдала у него на руках. Но умрут другие.

Гейб вспомнил то кошмарное крушение, когда пришел в себя и понял, что она пропала. Он крепче сжал Эмерсон в объятиях. Все из Отряда Ада были ранены, бежали из тыла врага, и Гейб понятия не имел, жива ли она.

Пока не увидел ее стоящей на коленях, в грязи, перед лидером хищников. Отряд Ада продолжил сражаться, и Гейб вывел Эмерсон оттуда. Он очень не любил видеть женские слезы, а ее душераздирающие рыдания почти сломили его в ту ночь.

Да, Гейб знал, в чем был хорош. Убийство. Армия Коалиции убедилась в этом, сначала обучив его, а потом проведя экспериментальные улучшения.

Также он знал, что плохо ладит с людьми, особенно с женщинами. В прошлом, когда ему требовалась одна из них, все сводилось к жесткому быстрому траху, после которого он сразу же уходил. Большинство людей избегли Гейба. Они знали, что он опасен, ощущали это, как мелкие животные ощущают присутствие хищника, и его это устраивало.

Но доктор Грин никогда не видела в нем ничего подобного.

На минуту Гейб задумался о том, чтобы остаться в ее руках и спать подле нее.

Возможно, немного поговорить.

Вот только он знал, что не может этого сделать. Отпустив Эмерсон, Гейб встал с кровати. Он был опасным и антиобщественным. Доктору Грин не нужно, чтобы он портил ей жизнь. Если бы у него были яйца, он бы не крался обратно к ней в постель. Заканчивая одеваться, Гейб чувствовал на себе ее взгляд. Он ничего не сказал. А что тут скажешь? Для нее будет безопаснее, если эта… запутанная ситуация не усугубится.

Ему не стоило возвращаться, но он знал, что ничего не может с собой поделать. Когда боль внутри собиралась в уродливый шар, становившийся слишком большим, чтобы с ним можно было дышать, все всегда заканчивалось здесь. В руках Эмерсон.

Гейб развернулся, чтобы уйти, и до него донесся ее вздох.

— Гейб.

Он помедлил, но все же пошел прочь. Он бы не остался. Просто не мог. В любом случае, Эмерсон никогда его об этом не просила.

 

***

 

Эмерсон осталась обнаженной лежать в темноте, ощущая исходящий от кожи запах секса и сохнущее на бедрах семя Гейба. При звуке закрывающейся входной двери она закрыла глаза.

Эмерсон чувствовала…Боже, она сама не знала, что именно. Грусть, злость, растерянность.

Секс — биологическая функция. Однако Эмерсон понимала, что для людей он значит гораздо больше. С начала вторжения секс стал шансом почувствовать близость с другим человеком, особенно после того, как большинство потеряло своих любимых. Возможностью справиться с напряжением, под которым проходили их жизни, а также продолжить род человеческий. Однако не сказать, что Эмерсон приходилось вести много беременностей. Все слишком боялись приводить детей в мир без стабильности. Но очень скоро у противозачаточных имплантатов истечет срок годности. На плечах Эмерсон лежал поиск способа их скопировать, чтобы дать людям выбор, заводить ли семью посреди инопланетного апокалипсиса.

Она вздохнула и потерла лицо. Гейб приходил к ней лишь для сексуальной разрядки. Куда уж очевиднее. Было ясно, что он даже не желает разговаривать.

И нет его вины в том, что Эмерсон сейчас чувствовала расстройство и непонимание.

Она села и посмотрела на прикроватную тумбочку. Там лежал цветок. Красивая белая лилия.

«Ох, Гейб». Боже, этот мужчина совершенно ее запутал. Взяв цветок, Эмерсон вдохнула его аромат.

Нельзя тратить еще одну ночь, зацикливаясь на кошмарах о хищниках или мечтая о мужчине, который был так близко, но все же вне досягаемости. Она встала с кровати.

Эмерсон уже заждались стол и работа, которую было необходимо сделать. Это поможет не замечать острую боль внутри.

Глава 3

— Эй, Бриони. Милая футболка, — Эмерсон улыбнулась маленькой девочке и махнула ей заходить в кабинет.

Десятилетний ребенок застенчиво улыбнулся. Темные волосы Бриони были очень короткими после того, как хищники выбрили ей половину головы и сверлили череп. Но она быстро приходила в себя. Сейчас на ней была надета футболка оливкового цвета с трафаретной надписью «Отряд Ада» на груди.

— Мне дал ее Круз, — девочка обернулась, чтобы посмотреть на стоящего позади нее мужчину.

— На меня бы она не налезла, — пожал он плечами.

— Рамос, просто этот ребенок держит тебя под своим детским каблуком, — фыркнула женщина рядом с ними. — Она может попросить у тебя каникулы в тропиках, и ты их ей организуешь.

Эмерсон сопроводила троицу в смотровой кабинет и подметила, что замечание Санты попало в цель. Однако как бы солдат ни любил маленькую девочку, его сердце, бесспорно, принадлежало этой высокой худой женщине.

Санта Кейд на протяжении долгих месяцев выживала одна посреди руин Сиднея и всевозможными способами противостояла хищникам. Однажды она помогла Отряду Ада спасти людей из вражеской лаборатории, после чего сошлась с Крузом. Среди пленных была малышка Бриони.

С тех пор Санта переехала на базу, чтобы жить со своим мужчиной, и возглавила новое разведывательное подразделение. Вместе с малочисленной командой она прокрадывалась на территорию хищников и добывала информацию для отрядов.

Но от того, что Круз смотрел на Санту, как на смысл и причину своего существования, у Эмерсон перехватило горло.

Отведя взгляд, она сосредоточилась на маленькой пациентке.

— Забирайся сюда, Бриони, — Эмерсон похлопала по кушетке. — Я тебя осмотрю.

Девочка запрыгнула на кушетку и принялась болтать ногами.

— Я чувствую себя лучше.

— Отлично, — доктор осторожно наклонила девочке голову и увидела, что выбранная терапия для восстановления костей прекрасно помогает. — Тебе нравится твоя новая комната?

— Ой, да. Санта помогает мне ее украсить.

— Я прилагаю все силы, — скривилась Санта за спиной Бриони.

Эмерсон скрыла улыбку. Надо думать, женщина, прежде работавшая в спецназе, не имеет обширного опыта в дизайне интерьера.

— А Круз с Маркусом сломали стену.

— Они сделали что? — округлила глаза Эмерсон.

Круз улыбнулся.

— Мы вмонтировали межкомнатную дверь, чтобы соединить наши с Брай каюты.

Доставая медицинский сканер, Эмерсон почувствовала прилив счастья. Видеть, как два беспощадных воина вроде Круза с Сантой берут маленькую девочку под свое крыло…

— Показатели в норме. Сегодня я проведу более глубокое сканирование твоей головы, ладно?

— Будет больно? — голос Бриони немного дрожал.

Проклятые хищники.

— Нет, больно не будет, — Эмерсон подтянула к себе большой тамограф на гибком штативе. — Я всего лишь поднесу эту штучку к твоей голове. Она немного пожужжит и пошлет картинку вон на тот экран… — она указала на монитор сканера, — …а ты ничего не почувствуешь.

Санта схватила девочку за руку и сжала ее ладонь.

— Когда ты будешь готова, малышка Бриони.

Девочка посмотрела сначала на Санту, потом на Круза.

— А вы останетесь?

— Столько, сколько нужно, — пообещал Круз.

— Я готова, — Бриони расправила худенькие плечи.

— Хорошо, — Эмерсон включила томограф. — Это займет всего несколько минут, поэтому расслабься. Кто-нибудь хочет пить?

Санта с Крузом покачали головами.

— Я в порядке, — сказала девочка.

— У Отряда Ада сегодня выходной? — небрежно спросила Эмерсон.

— Да, — Круз скрестил руки на груди, отчего из-под рукавов футболки показались орнаменты татуировок. — Нам всем требовалось небольшая передышка. Остальные избивают друг друга в спортзале. Рид, Клодия и Шоу против Гейба. Маркус в роли судьи.

Эмерсон замерла.

— Трое против одного?

— Ага, против этого одного стоило поставить четверых, — хмыкнула Санта. — Гейб слишком сильный и опасный.

Лицо Круза посуровело.

— Особенно в последнее время…ну, Гейб стал еще более нервным и одержимым.

Эмерсон почувствовала дурноту. Да, однозначно, в Гейбе завязывался все более и более тугой узел, а когда, наконец, развяжется…

— Как ты, Эмерсон? — тихо спросила Санта.

— Хорошо. Вся в работе.

— Ты попала в плен и была сильно избита…

— Все уже зажило, — улыбнувшись, Эмерсон гадала, не выглядит ли сейчас так же жалко, как себя чувствует.

— Физически — да, возможно. Но нужно время на то, чтобы исчез страх, и затянулись душевные раны, — в тихом голосе Санты слышалось понимание.

Эмерсон знала, что эта женщина была вынуждена смотреть, как хищники калечат сестру, а позже пережила шок, найдя ее умирающей в лаборатории ящеров.

Также Эмерсон знала, что Санта с головой ушла в работу, истребляя хищников. И сама Эмерсон делала то же самое, только ее поле битвы было иным.

— Правда, со мной все в порядке.

Вторая женщина не выглядела убежденной, но прежде чем успела заговорить, просигналил сканер. Нахмурившись, Эмерсон снова сосредоточилась на мониторе.

Какого черта? Изучив экран, она похлопала по нему и перепроверила результаты.

— Док? — спросил Круз.

— Это… — Эмерсон посмотрела на Бриони, сомневаясь, стоит ли обсуждать это при ней.

Однако она чувствовала на себе твердый взгляд светло-зеленых детских глаз. Глаз, видевших слишком многое и казавшихся слишком взрослыми для десятилетнего ребенка. Речь шла о голове Бриони, а после всего, через что прошла эта девочка, она заслуживала честности.

— У тебя в голове что-то есть.

Санта ахнула и схватила ребенка в свои руки, а лицо Круза исказил гнев.

— Что там? — Бриони сглотнула.

— Я не знаю, — Эмерсон почувствовала себя неудачницей. Как бы она ни лечила людей из лаборатории, какие бы сканирования ни проводила, но до сих пор не могла понять, что именно делали хищники или почему. Пока что.

Эмерсон поводила пальцами по экрану, управляя процессом анализа инородного предмета. Она снова нахмурилась.

— Кажется, у внедрения кристаллическая структура, — Эмерсон поверх головы девочки посмотрела на Санту с Крузом. — Если верить компьютеру, имплантат сделан из того же вещества, что и кристаллы, используемые хищниками для хранения информации.

Круз выругался.

— Круз, это плохое слово, — подняла на него взгляд Бриони.

— Прости, — он сжал переносицу.

— Док Эмерсон?

Доктор присела, чтобы их с Бриони лица оказались на одном уровне.

— Да, милая?

— Я хочу, чтобы вы это вынули.

— Я думаю…

Бриони яростно покачала головой.

— Нет. Я не хочу, чтобы это было внутри, — ее тон не терпел возражений.

После долгого выдоха Эмерсон посмотрела на пару.

— Думаю, я смогу его удалить. Имплантат очень близко к одному из отверстий в черепе. Скорее всего, так его и помести внутрь.

Круз сцепил руки на затылке, и Санта коснулась его предплечья.

— Мы с тобой доверяем доку, но, что еще важнее, ей доверяет Брай.

Эмерсон посмотрела на маленькую девочку.

— Чтобы это сделать, мне придется дать тебе наркоз.

По щеке Бриони скатилась слеза, разрывая сердце Эмерсон на куски. Но девочка кивнула.

— Ладно.

Круз взлохматил короткие волосы Бриони, но тогда пристальный взгляд карих глаз метнулся к доктору.

— Сделай это.

 

***

 

Гейб ненавидел патрулировать. Он куда больше любил сражаться с захватчиками.

Сжимая в руках винтовку, Гейб шел между деревьями, внимательно высматривая что-нибудь необычное. База была скрыта в Голубых горах к западу от Сиднея. Стоя здесь, в тишине леса, вы бы в жизни не догадались, что в нескольких милях отсюда бушует инопланетный апокалипсис.

Гейб перешагнул через несколько камней и увидел мелькание яркого цвета. Из зарослей вылетел небольшой пестрый попугай и приземлился на траву у подножья скалы, совершенно не понимая, что сидит прямо на входе в «Блю Маунтин». Все входы на базу были хорошо скрыты и во избежание обнаружения замаскированы под часть пейзажа. Также на руку было то, что хищники, казалось, очень не любили находиться среди деревьев.

— Неплохой денек, да?

Гейб глянул на своего напарника. Рид МакКиннон был новым членом Отряда Ада. Бывший солдат военно-морского флота Коалиции, высокий и худой, на обветренном загорелом лице которого чуть ли не красовалась надпись «завзятый турист». Очевидно, этот парень плавал не хуже рыбы — хоть отряду и не приходилось иметь дело с водой — и Гейб видел, что Рид на короткой ноге с взрывчаткой.

Но также он был заменой Зика.

Гейб в ответ лишь хмыкнул. Он ничего не имел против Рида, но глядя на него, каждый раз думал о своем погибшем близнеце.

— Ну, знаешь, мы почти всегда выходим наружу ночью, только чтобы перепачкаться в крови хищников или побегать от их яда, — Рид глубоко вздохнул. — Свежий воздух и солнечный свет — приятное разнообразие, — взгляд золотистых глаз остановился на Гейбе. — Нужно искать приятное везде, где только можешь. Это помогает стряхнуть с себя негатив.

— Да, — Гейб отвел взгляд.

— Как доктор?

Он едва сдержался, чтобы не вздрогнуть.

— Что?

— Эмерсон. После той гребаной миссии я видел ее лишь мельком. Она очень сильно пострадала.

— Она вылечилась. Всегда в больнице, кому-то помогает, кого-то оперирует, — она выглядела нормально.

Но Гейбу никогда не забыть ее распухшее и почерневшее от синяков лицо. Или кошмары Эмерсон и ее крики спустя несколько дней после плена. Она была так потрясена, что пока лежала на койке в больнице, Гейб не отходил от нее ни на шаг. Держал за руку, когда она просыпалась в холодном поту.

Он гадал, снятся ли ей до сих пор кошмары. Во время его визитов она выглядела обычно. Уставшей, но здоровой.

— Похоже, док — трудоголик. Прячется за своей работой.

Гейб нахмурился. Черт, это в ее духе. У него в голове завертелись мысли. Проклятье, как же он ненавидел патрулировать. Гейб пнул лежащую на земле ветвь. Когда ты отстреливаешься от хищников, времени на мысли не остается.

— Давай проверим солнечную батарею, — предложил Рид.

Они направились к энергосистеме. С первого взгляда некоторые деревья ничем не отличались от остальных, но стоило присмотреться, и становилось заметно, что на самом деле прожилки на листьях — провода. Каждый лист представлял собой крошечную фотогальваническую клетку.

Они бродили между деревьев. Все было тихо, и это беспокоило. Как же Гейбу хотелось полететь на вертолете в город. Погрузиться в реальную борьбу с захватчиками, а не греться на солнышке, словно на каком-то проклятом пикнике.

Он услышал приближающиеся шаги и напрягся. Звуки были тихими и доносились издалека.

— У нас компания.

Выпрямив спину, Рид склонил голову набок.

— Я ничего не слышу. Когда ты так делаешь, это чертовски жутко.

Да, слух Гейба был улучшен наряду с физической силой и выносливостью. Некоторые люди от этого нервничали. Он прислушался к приближающимся шагам.

— Два человека.

Рид сжал свой Хаос — модифицированную винтовку со встроенной ракетной установкой.

— Хищники?

— Нет. Люди. Женщины.

— Ты и это можешь услышать?

— Слишком легкий шаг для мужчины.

Через секунду из зарослей вышли две женщины в камуфляже. Гейб с первого взгляда узнал Макенну Кэрайдс — замкомандующего девятого отряда. Она была крошечной, ростом не доставала ему до плеча, зато восполняла это жесткими мышцами и суровым нравом. Однажды во время спарринга ей даже удалось уложить Гейба на лопатки. На такое способны немногие мужчины, что уж говорить о женщинах. Да, Мак была той, с кем лучше не связываться.

Вторая женщина была среднего роста и с темными волосами, перемежающимися ярко-красными прядями. То, как она держала винтовку, говорило об умении пользоваться оружием, и хоть ее лицо не попало бы на обложку глянцевого журнала, некоторые женщины и без того на вес золота. Кожа ее была кремового цвета, а глаза цвета виски обрамлены длинными темными ресницами. Эта женщина тоже состояла в девятом отряде, но Гейб не мог вспомнить ее имени.

— Джентльмены, — сказала Мак с кивком.

— Прогуливаемся, леди? — спросил Рид.

— Мы пришли на дежурство. Маркус хочет видеть вас в улье.

— Что-то случилось? — напрягся Гейб.

— Случилось, но я не в курсе деталей. Нам просто сказали принять смену и отправить вас на базу.

— Спасибо, — поблагодарил Рид. — Мы только что закончили с южным сектором и направлялись в восточный.

— Понятно, — ответила Мак.

Кивнув женщинам, Гейб пошел к ближайшему входу на базу, представлявшему собой замаскированный люк с лестницей вниз. Они с Ридом спустились по ступенькам, ботинками выбивая дробь по металлу. Продвинувшись вглубь тоннелей, они добрались до диспетчерской. Главный зал был заполнен экранами, висящими на стенах и стоящими на столах. Здесь располагался штат военных операторов, координирующих операции и контролирующих подачи с дронов. Это место называли ульем.

— Гейб, Рид, — они обернулись на звук женского голоса. Элл — офицер связи Отряда Ада — помахала мужчинам, зазывая их в конференц-зал.

— Привет, Элл, — сказал ей Рид.

— Привет, — улыбка Элл была лучезарной, освещавшей красивое лицо. Темные волосы были собраны в хвостик на затылке. Некогда светская львица Сиднея, Элл потеряла семью во время первой волны вторжения, и ей пришлось сменить гардероб от модных дизайнеров на камуфляж. Так или иначе, она была невероятно хорошим связным. — Мы устроились здесь.

Ах да, еще Элл была женщиной Маркуса. Такого исхода Гейб и предположить бы не смог. Маленькая стройная Элл и грубый, изуродованный шрамами Маркус. Однако, к удивлению Гейба, эти двое подходили друг другу, как части мозаики.

Маркус с остальным отрядом уже ждали внутри. Также там была Эмерсон.

Гейб впитывал ее присутствие. Доктор по своему обыкновению уложила волосы в аккуратное каре так, что светлые пряди касались челюсти. Стоя в своем белом халате, Эмерсон даже не посмотрела на Гейба, отвлекшись на беседу с Шоу — снайпером отряда.

Когда она засмеялась, Гейб нахмурился. Помимо прочего, Шоу слыл отъявленным ловеласом.

Открылась дверь, и в комнату вошел еще один мужчина. Генерал Адам Холмс, глава «Блю Маунтин». Гейб слышал, о чем поговаривали отряды. Генерал был военным до мозга костей, всегда в идеально отутюженном камуфляже и с причесанными темными волосами. На самом деле Гейб даже поддерживал Холмса. Судя по тому, что он видел, этот парень полностью посвятил себя противостоянию захватчикам, защите базы и оставшихся людей.

— Меня вызвали и сказали, что это срочно, — сказал генерал.

Маркус кивнул.

— Док кое-что обнаружила.

Эмерсон вышла вперед.

— Этим утром я проводила плановый осмотр одной из спасенных пациенток — Бриони.

Несколько человек тут же посмотрели на Круза. Он стоял со скрещенными на груди руками и выглядел разъяренным. Все знали, что они с Сантой практически удочерили маленькую девочку и защищали ее.

— Томография выявила у нее в мозге внедрение, — сказала Эмерсон.

— Твою мать, — выдохнул Шоу.

— Я его удалила.

— С Бриони все в порядке? — спросила Клодия, единственная женщина в Отряде Ада.

— Лучше не бывает. Восстанавливается и выжимает из всех расплату за то, что перенесла, — с улыбкой ответила Эмерсон.

— Мороженое, — добавила Санта. — Этот ребенок за мороженое сделает что угодно.

— Чем оказалось то, что вы удалили? — спросил Холмс.

Эмерсон кивнула Элл, и на большом настенном экране высветилось изображение.

Гейб нахмурился. На фотографии было нечто в форме идеального квадрата, похожее на маленький черный кристаллический чип.

Элл взяла слово.

— Он сделан из того же самого кристалла, какой хищники используют для хранения электронных данных.

— Вы что-нибудь из него извлекли? — спросил Холмс, хмуро глядя на экран.

— Еще нет, мы ждем Ноа…

Двери резко распахнулись, и в зал вошел очередной мужчина. Сегодня Ноа Ким был одет во все черное. В этой одежде, с высокими скулами и темными волосами, ниспадавшими до самых плеч, он напоминал проклятого пирата. Ноа Ким был своего рода гением с неестественно высоким IQ и талантом заставлять компьютеры плясать под свою дудку. Также он отвечал за системы связи, дронов и энергоснабжение базы.

— Я кое-что добыл, — Ноа отчеканил Элл названия нескольких файлов, и секунду спустя изображение на экране сменилось. — Чип — уменьшенная версия кристалла для хранения данных, — программист нахмурился. — Он делал запись биологических данных девочки.

— У девочки есть имя, — зарычал Круз.

Ноа поднял ладони в примирительном жесте.

— Конечно. На чипе были биологические данные Бриони.

— Удобная система, — сказала Эмерсон, — проводить тесты без необходимости постоянно контролировать показатели пациента. Просто подождать определенное время, а затем удалить чип.

Ноа кивнул.

— Также на чипе есть визуальные изображения.

— То, что она видела? — Маркус оперся руками на стол.

— Да. Я никогда не встречал ничего подобного, — программист постучал по экрану лежащего на столе планшета. — Думаю, вы найдете снимки интересными.

Начали высвечиваться изображения. Они были немного расплывчатыми и искаженными. На некоторых были люди, лежащие рядами на койках, с трубками, идущими от разных частей тел. Гейб сделал глубокий вдох. Это была лаборатория, из которой спасли девочку и несколько других людей.

Далее пошли изображения хищников. Может, эти ящеры и являлись гуманоидами, но морды у них были, как у рептилий. Большие лысые головы покрывала толстая чешуйчатая шкура неровного серого цвета. Черты были тяжелыми, челюсти — удлиненными, а рты полны зубов.

Но затем на фотографиях появилось кое-что новое.

Все в комнате ахнули или шумно выдохнули.

На экране показались большие баки — сотни баков — выстроенные рядами.

— Что за херь? — рявкнул Маркус.

Шоу придвинулся ближе.

— Мы уже видели такие в лаборатории. В той, в Луна-парке. Но их было всего три.

Внутри баков плавали люди.

Гейб тихо выругался, также вспомнив кое о чем еще.

Когда Маркус вынул бедных людей из баков, они умерли на месте.

Глава 4

Гейб смотрел, как на экране сменяются размытые изображения баков.

— Ничего не закончилось, — Санта уставилась на экран со смесью шока и раскаленного добела гнева.

Гейб знал, что ее сестра умерла в одной из таких лабораторий.

— Остановись на этом, — сказала Эмерсон.

Элл поставила слайд-шоу на паузу.

— Что за…? — рядом с одним из баков стоял эквивалент компьютерного монитора хищников, большой и черный. — Вон те каракули и царапины — это текст, да? — Эмерсон придвинулась ближе. — Элл, сможешь перевести?

Люди медленно продвигались в изучении языка ящеров, и Гейб знал, что Элл — одна из лучших в расшифровке.

— Думаю… — она постучала по экрану своего планшета, — …да. Здесь говорится, что это — центр генетики.

— Генетики, — прошептала Эмерсон. — Давайте посмотрим оставшиеся изображения.

Они увидели других пленников. Должно быть, Бриони дотронулась до одного из баков, потому что на снимке была маленькая рука на стекле, за которым плавал человеческий силуэт.

Гейб напряг челюсти. Будь прокляты гребаные инопланетяне.

Изображение на экране снова сменилось, и внезапно Эмерсон ахнула. Планшет выскользнул из ее рук и с грохотом упал на пол. Прежде чем Гейб понял, что делает, он уже шагнул к ней.

Прижав кулак к горлу, она смотрела на монитор.

На снимке был хищник. Он выглядел худее обычного ящера-солдата, с более вытянутой мордой. У него не хватало одного глаза. Казалось, глазное яблоко просто выбили; широкий шрам пересекал пустую глазницу.

— Эмерсон? Ты в порядке? — спросил генерал Холмс.

Покачав головой, она отвернулась от экрана и долю секунды смотрела на Гейба. В ее глазах блестели слезы. Это стало для него подобно удару в живот. Эмерсон редко плакала.

Но затем она расправила плечи и повернулась лицом к генералу.

— Этот хищник отвечал за…охранял меня, пока я была в плену.

Гейб стиснул зубы настолько сильно, что почти слышал треск костей.

— Это тот охреневший ящер, который поднял на тебя руку?

Один резкий кивок.

— Док, ты уверена? — спросил Маркус. — Все хищники очень похожи друг на друга.

— Я никогда его не забуду, — прошептала она. — Его глаз…

Да, отсутствие глаза и широкий рубец более темного оттенка серого были примечательны. Пальцы Гейба подтянулись к ладоням, сжимаясь в кулаки. Этот ублюдок — труп.

— Мне кажется…я думаю, он имеет какое-то отношение к лабораториям. Естественно, я не могла понять язык ящеров, но когда Отряд Ада украл заключенных, этот хищник очень рассердился.

Гейб ударил кулаком по столу.

— Мы находим центр, врываемся туда и делаем все возможное, чтобы взорвать его к чертовой матери.

Он слышал, как товарищи по команде у него за спиной пробормотали в знак согласия.

Эмерсон выпрямилась и повернулась к нему.

— Еще нет. Сначала мне нужно провести как можно больше исследований. Нужно понять, что хищники делают с людьми. Если они ищут слабые места или разрабатывают биологическое оружие, я должна это выяснить. Так можно будет помочь тем, на ком провели эксперименты, да и остальным выжившим во всем мире. Сомневаюсь, что лаборатории расположены только в Сиднее.

Генерал Холмс задумчиво кивнул.

— Мы пытались связаться с другими анклавами и предупредить их о том, что делают хищники, — он посмотрел на экран. — Если нам удастся сделать что-нибудь еще, это принесет огромную пользу.

Эмерсон кивнула.

— И мне нужно увидеть баки.

«Нет». Гейб моргнул, не в силах поверить, что правильно ее расслышал.

— Ты не можешь туда пойти, — он ткнул пальцем в сторону экрана. — Помнишь, что случилось в прошлый раз?

На лице Эмерсон промелькнула вспышка боли и, черт возьми, Гейб ненавидел себя за то, что стал этому причиной.

— Да. Помню. Но это ничего не меняет. Я должна помочь людям.

— Ты не можешь…

— Гейб, — прервал его Маркус, чей суровый взгляд соответствовал тону голоса. Гейб грязно выругался. — Но для начала нам, конечно же, нужно найти этот центр, — пристальный взгляд командира обратился к Санте.

Высокая женщина вышла вперед.

— Моя команда не совсем встала на ноги, но мы сейчас же начнем поиски.

Гейб оглянулся еще раз посмотреть на изувеченную морду хищника. Этот урод, считай, покойник. Одноглазый ублюдок может не сомневаться, что ему уже дышат в спину. Гейба захлестнуло предвкушение. Он искал мишень для своей ярости, и только что ее нашел.

Взвыла сирена, и все в комнате пришли в готовность.

Холмс коснулся ближайшей панели связи.

— Патруль ящеров подобрался слишком близко к базе, — он поднял твердый прямой взгляд. — Отряд Ада, вы сняты с дежурства. Летите к месту назначения и убейте хищников.

Отправляясь следом за командой, Гейб бросил последний взгляд на Эмерсон. Она наблюдала за ним, вскинув голову, и с мятежным выражением глаз. Да, разумеется, он знал, что должен избегать этой женщины для ее же блага. Но это не означало, что Гейб не сделает все возможное, чтобы защитить ее…нравится ей это или нет.

 

***

 

В больнице стояла тишина. Было уже поздно, и бо́льшая часть жителей базы спала в своих постелях.

Опустив планшет на рабочий стол, Эмерсон принялась изучать результаты последних тестов. Маленькая комнатка в дальнем углу больницы была переоборудована в лабораторию. Эмерсон смотрела на стеклянные пробирки и трубки, заполненные жидкостями различных цветов — растворителями, химикатами, физиологическими жидкостями, кровью. Сегодня она уже попыталась уснуть, но вернулись ночные кошмары. При воспоминании о них у нее участилось сердцебиение. Эмерсон совершенно не хотела всю ночь напролет ворочаться и метаться или — еще хуже — прятаться в ванной, пытаясь спрятаться от воспоминаний.

Схватив шприц с взятым у пациента анализом крови, она перелила содержимое в пустую пробирку. Чтобы блокировать воспоминания, Эмерсон вставила трубку в анализатор и полностью сосредоточилась на приборе. У нее не было никакого права страдать после своего кратковременного столкновения с хищниками. Нет, не когда столь многие пострадали в разы сильнее. Однако ей постоянно слышались хрипы и гортанные рыки ящеров, а удары ощущались будто наяву. И, Господь милосердный, Эмерсон помнила ту боль.

Стекло разбилось.

Задыхаясь, она посмотрела на упавшую пробирку. «Черт возьми».

Всякий раз, сопротивляясь приступам, она делала то, что помогало прогнать дурное. Эмерсон думала о Гейбе. Засунув руку в карман халата, она достала ограненный камень, найденный ею на столе в больнице.

Он был красивым, темно-зеленым. Она покрутила его в пальцах. У нее уже собралась самая настоящая коллекция. Эмерсон находила такие на столе в своей комнате, в больнице, а некоторые — в карманах халата.

Как же она волновалась о Гейбе в тот день, когда он потерял Зика. Между близнецами была связь, не заметить которую невозможно.

Эмерсон всегда тянулась к Гейбу. Сначала из-за интереса к аномальным результатам его анализов. Армия что-то с ним сделала, но Гейб, по своему обыкновению, упорно не желал ничего обсуждать. Вот только тесты не лгали — он был быстрее и сильнее обычного человека, лучше видел и слышал.

Но стоило посмотреть сквозь страх перед неизвестным, и становилось очевидным, что этот бунтарь — лакомый кусочек. С выбритой головой, серебристо-серыми глазами и смуглой кожей, которую хотелось облизывать.

Большую часть времени Эмерсон любила его скрытое кипение. Он не спешил говорить, но если начинал, то делал умные замечания. Так что да, она считала его привлекательным с самой первой встречи.

Гейб отличался ото всех ее прежних мужчин, как небо от земли. Хотя не сказать, что у нее был большой опыт по части отношений. У Эмерсон всегда на первом месте стояла карьера, а безумные часы напряженной работы в неотложной помощи не оставляли времени на сексуальные похождения. Однако среди коллег у нее были друзья с определенными преимуществами. Боже, порой Эмерсон скучала по Майку. Даже не будучи уверенной в его смерти, она подозревала, что он погиб во время бомбежки больницы. Майк был занятым доктором и легким в общении — как и она сама — с отличным чувством юмора и спокойный по своей натуре. Несмотря на то, что Эмерсон видела в нем лишь друга, она по-своему его любила, и их влекло друг к другу.

Но ничего общего с тем безумием, какое началось у нее с Гейбом.

Она никогда не думала, что он увидит в ней не только врача — часть команды, поддерживающей отряд.

Пока не умер его брат.

В ту ночь она проснулась с бешено колотящимся сердцем и знала, что в ее комнате кто-то есть.

Эмерсон увидела большую темную тень, а секунду спустя почувствовала запах — насыщенный мускус и сексуальный мужчина — и сразу поняла, что к ней пришел Гейб.

Он не проронил ни слова. Просто наклонился и поцеловал ее. Стоило об этом вспомнить, как Эмерсон задрожала и впилась пальцами в край рабочего стола. Тот поцелуй был жестким и сильным. Затем Гейб сорвал с нее одеяло, раздел донага и заставил кончать от его пальцев и языка, а потом раздвинул ей ноги и начал в нее вколачиваться.

Эмерсон закрыла глаза. Господи, даже сейчас она возбудилась. Он не останавливался до рассвета. К утру она была вялой и истощенной, а Гейб ускользнул, так ничего и не сказав.

И все остальные ночи он делал то же самое.

Эмерсон сжала переносицу. Но она, наконец, призналась самой себе, почему Гейб выворачивал ее наизнанку и оставлял в замешательстве.

Ей хотелось большего. «О, Боже». Эмерсон закрыла глаза. Она хотела большего от Гейба Джексона, и очень сомневалась, что он разделяет ее чувства. Или вообще в состоянии дать ей то, в чем она так нуждается.

«Будь оно все проклято». Опустив руку, Эмерсон снова сосредоточилась на своей работе. Ей нужно было заняться делом.

Услышав тихий звук, она обернулась.

Словно Эмерсон его вызвала, на пороге стоял Гейб, глядя на нее опаляющим взглядом серых глаз.

 

Глава 5

Гейб не знал, какого черта пришел сюда. Он твердил себе держаться от Эмерсон подальше, но просто…не мог.

Она замерла, глядя на него, такая и опрятная и строгая в своем халате. Наконец, Эмерсон двинулась с места и принялась ощупывать Гейба.

— Ты ранен? — она внимательно осмотрела его броню.

«Твою мать». Он был разгоряченным, потным, и весь провонял кровью хищников. Он не должен здесь находиться. Гейб сорвался на ящерах и убил почти всех в одиночку, пока Рид с Крузом его не оттащили. Маркус снова был вне себя и угрожал выпнуть Гейба из отряда.

Одна мысль об этом кромсала изнутри. Гейб остро нуждался в своей команде. Они были всем, что у него осталось. Они и стоящий перед ним умный красивый доктор.

Она осматривала его.

— Кажется, кровь не твоя. Что-то болит?

Да, но там, где нельзя увидеть.

Притянув к себе Эмерсон, он обвил ее руками и спрятал лицо у нее в волосах.

На долю секунды она напряглась, но затем расслабилась и крепко обняла его за талию.

— Ох, Гейб, — тихий выдох.

Он держал ее в объятиях и думал, что она пахнет ци