ОЛЯ примеряет старомодный голубой костюм с вышитой на груди белой розой.

БА

 

Пьеса

 

БА – бабушка

ОЛЯ – 30 лет

ЛЁША – 35 лет

МАША – 30 лет

ЖЕНЯ – мужчина

СТЕПАН

ТИХОН

 

1.

 

Однокомнатная квартира Оли, ОЛЯ лежит на двуспальной кровати с айпадом, ЛЕША сидит с ноутбуком на диванчике.

 

ОЛЯ. Лёх, а принеси чайку, плиз.

 

ЛЕША встает и приносит с кухни чай, подает ОЛЕ, она молча берёт.

 

ОЛЯ. Представь, Сыткина со своим разошлась.

ЛЕША. М-м-м?

ОЛЯ. Да идиотка инфантильная. Постит теперь свои фотки с пацанами какими-то. Такой хороший у неё Боря был.

ЛЕША. М-м-м.

ОЛЯ. Ты напиши ему, что ли. У тебя же он есть в друзьях?

ЛЕША. М-м-м.

ОЛЯ. Спроси, как он, что чувствует. Мож, грустно ему. Напиши, прям сейчас напиши. Ну напиши, Лёх, он в сети.

 

ЛЕША что-то печатает на клавиатуре своего ноутбука.

 

ОЛЯ. Ну что? Написал? Он что?

ЛЕША. Он пишет, что окей. Говорит, каунтер страйк пятый уровень прошел.

ОЛЯ. А про Светку что пишет?

ЛЕША. Пишет про какую-то Катю.

ОЛЯ. Да ну тебя.

ЛЕША. На велах зовет кататься.

ОЛЯ. Так едь.

ЛЕША. Да ну.

 

Звонит Олин мобильный, она отвечает на звонок.

 

ОЛЯ. Алё… Алё! Вас не слышно! Перезвоните.

 

ОЛЯ кладет мобильник рядом на диван.

 

ОЛЯ. Номер какой-то левый. Может, курьер? Ты доставку не заказывал?

ЛЕША. Неа.

ОЛЯ. Лёх, а принеси печенек.

 

ЛЕША молча приносит с кухни печенье. Снова звонит Олин телефон.

ОЛЯ. Алё! Алё! Да, слышу, говорите. Говорите, говорю! … Да, это я… Какая бабушка? Нет, нет, вы ошиблись, нету, это другая Оля, нет, не у меня.

 

ОЛЯ кладет телефон на диван.

 

ОЛЯ. Маразм какой-то. Какая-то бабушка ждет какую-то Олю, а мне звонят. Какая бабушка?

ЛЕША. Родители зовут в театр субботу. Пойдем?

ОЛЯ. В театр? Не, ну какая бабушка?

ЛЕША. В семь вечера.

ОЛЯ. А что за спектакль?

 

Снова звонит телефон.

 

ОЛЯ. Теперь другой номер. Чё за? Алё! Да, говорите… Какая бабушка? Ну хорошо… Алё… Ба?... Это ты? Ты где? Как в Москве? На Ярославском вокзале? Ты с ума сошла? Как приехала? Ты с ума сошла? Господи! Сиди там, я еду! Сиди внутри там где-нибудь на видном месте! Через час буду!

 

ОЛЯ нажимает отбой и начинает быстро одеваться.

 

ОЛЯ. Бабушка приехала! Она с ума сошла! Моя бабуля из Сибири приехала! Обалдеть! Сумасшедшая! Блин, и не сказала ничего, явилась, здрасти.

ЛЕША. Я пока штрудель сделаю.

ОЛЯ. Ага. Как там пробки, глянь? Нет, ну она нормальная?

ЛЕША. Едет, умеренные. Да нормально доедешь, рассосались уже.

 

ОЛЯ убегает из квартиры.

 

 

2.

Квартира Оли. ЛЕША лежит на диване с ноутбуком. Входят ОЛЯ и БА.

 

ОЛЯ. А вот и мы.

ЛЕША. Добрый вечер, добрый вечер.

БА. Ох, устала. Привет, от старых щиблет.

ОЛЯ. Вот, Ба, это Леша. Леша, это моя бабушка Мария Васильевна, познакомьтесь.

 

ОЛЯ уходит на кухню.

 

ЛЕША. Очень приятно! Проходите, Мария Васильевна, садитесь вот на диванчик.

БА. Что-то гардины у вас мрачные какие, как грязные.

ЛЕША. Шторы? Это такой модный цвет мокрого асфальта.

БА. Я и говорю – грязь. Он поролоновый?

ЛЕША. Кто?

БА. Диван поролоновый? А то мне только на жестком можно.

ЛЕША. Не знаю. Ну да, наверное, какой же еще, волосами теперь не набивают.

ОЛЯ (из кухни). Ба, располагайся, спать будешь на диване.

БА (Леше). Больно мягко. Я на кровати буду спать. А ты на диване. Но тоже смотри, спину испортишь. Надо доску подложить. Или дверцу от шифоньера. На помойку сходи – может, кто выбросил. Глянь, чтобы из дерева, ДВП вредно.

ЛЕША. Даже не знаю. Из дерева?

БА. А тебе сколько лет?

ЛЕША. Тридцать пять.

БА. Вдовец?

ЛЕША. Что?

БА. Вдовец или разведенный?

ЛЕША. Холостой.

БА. Бобыль что ли? Болеешь?

ЛЕША. Нет, почему? Ну, вернее, конечно, гастрит, в детстве была дискинезия желчевыводящих путей…

 

Входит ОЛЯ.

 

ОЛЯ. Ну, познакомились? О чём это вы?

БА. Да об чём, о болячках, об чём еще нам, пожилым, разговаривать. Алексей, конечно, не старик, но уже тоже волос седой. Годы-то идут.

ОЛЯ. Ба, ну ты не преувеличивай, тоже. Ему всего тридцать пять.

БА. Знаешь, Оленька, я тоже снаружи всегда была ого-го, а внутри-то гнилая, на мясокомбинат пора. Годы идут. У мужиков, прости господи, у всех с годами простатит.

ОЛЯ. Ба! Лёх, у меня бабушка юмористка.

ЛЕША. А давайте штрудель есть, я испек.

ОЛЯ. Отлично! Давайте!

БА. Мне острое нельзя.

ОЛЯ. Ба, это яблочный пирог, тебе можно.

БА (Леше). А ты кто по профессии?

ЛЕША. Бухгалтер я.

 

ЛЕША уходит на кухню.

 

ОЛЯ. Ба, ты аккуратнее с Лехой, он у меня обидчивый. Еще к маме слиняет.

БА. Ты ж говоришь, вы сожительствуете?

ОЛЯ. Ба, ну что за слова! Мы живем вместе, да, но пару дней в неделю он живет у мамы с папой, что такого? Сейчас, знаешь, не каменный век.

БА. Ну ничего, главное, чтоб свидетели были.

ОЛЯ. Какие свидетели, ты о чём, Ба?

БА. Свидетели. Вон у тёти Тюни дочка Алка, помнишь?

ОЛЯ. Какая тётя Тюня? Не помню, Ба. Которая из Сагайска?

БА. Тьфу ты, я ей про стриженного – она мне про бритого. Тётя Тюня из Абакана!

ОЛЯ. Ну, допустим. И что тётя Тюня из Абакана?

БА. Ой, запутала меня. Алка сожительствовала с шОфером!

ОЛЯ. С шофёром, Ба.

БА. Алка сожительствовала с шОфером, не расписаны были. А потом забеременела, а он ушёл. Потаскун. Но были свидетели, соседи. Всё - хозяйство совместное вели, значит - всё. Судья спросила – свидетели пришли – соседи, муж и жена, как их? Дай бог памяти…

ОЛЯ. Да не важно.

БА. И присудили ему алименты.

ОЛЯ. О чём ты, Ба, я не понимаю. Лучше скажи, ты мне так и не ответила: чего-приехала-то?

 

Входит ЛЕША с сервированным для чаепития столиком на колесах.

БА. Сколько лет мы не виделись, Олюшка?

ОЛЯ. Наверное, лет пять, не помню. Тебе чай наливать, Ба?

БА. У меня отрыжка от чая. Есть у вас компот?

ЛЕША. Могу сделать морс.

БА. Там кислота? А то меня изжога замучила.

ОЛЯ. Налей ей просто воды, Лёх.

 

ЛЕША уходит.

 

БА. Так мы не виделись девять лет, Олюшка. Ты же как уехала в Москву, так и носа не показывала к нам.

ОЛЯ. А что я там не видела у вас? Вся родня – алкаши да неудачники.

 

Входит ЛЕША со стаканом воды.

 

БА. А мы тут с Оленькой вспоминаем. Соскучилась она по родине.

ЛЕША. У вас там красивые места такие. Я видел по Нэшнл джеографик, показывали передачу. Тайга! Медведи! Суровая красота!

БА. А воздух какой! Чем вы тут в Москве дышите? У меня аж в грудине защемило. Нитроглицерин сосала на вокзале.

ОЛЯ. Ба, это где там чистый воздух? На Берёзовку твою как раз с алюминиевого завода дует. Дети вон с перепонками между пальцев рождаются, как лягушки.

ЛЕША. Так там у вас еще есть промышленность? С ума сойти, еще что-то работает. Оль, а поехали к тебе на родину в отпуск? Посмотрим Россию.

ОЛЯ. С ума сошел? Это дороже, чем в Испанию. Кстати, Ба, а ты надолго приехала-то?

БА. Так не знаю. Совсем сердце задавило. Вот, думала, ты меня по врачам повозишь. Больше-то чё у вас тут хорошего?

ОЛЯ. Как по врачам? Ты обследоваться хочешь?

БА. Ну и полежать в больнице, если надо. Я не тороплюсь, полгодика могу погостить.

ЛЕША. А не выпить ли нам за знакомство? Вы как, Мария Васильевна?

БА. Не-не-не! У меня сердце, мне нельзя!

ОЛЯ. Ба не пьёт. А я вот выпила бы.

БА. И давно ты, Оленька?

ОЛЯ. Ба, успокойся, я не алкоголичка. И вообще, я уже большая девочка.

БА. Ха-ха! Девочка! Поди, не девочка! Уже старородящая. Если, конечно, повезёт. А то годы-то идут.

ОЛЯ (залпом выпивая рюмку коньяка). Твоё здоровье, Ба!

БА. Сзади пионерка – спереди пенсионерка. Это не про тебя – про маму твою. Девять лет тебя не видела. Щеки-то отвисли, глядь.

ОЛЯ. Ба, ну что ты такое говоришь? Ну, где отвисли?

БА. Ну, это у нас у всех у Скотинкиных, родовое.

 

ЛЕША прыскает от смеха.

 

ЛЕША. Извините. Просто фамилия смешная у вас.

БА. И у нас, и у Ольки. Каку Бог дал, таку и носим.

ЛЕША. Нет, ну у Оли же другая – Предвечная.

ОЛЯ. Ой, я давно хотела сказать тебе, Леш, я взяла фамилию мамы, когда в Москву приехала…

БА. Какой мамы? Она сроду не Предвечная, а Голопупенко, мама твоя! Ишь чё – Предвечная.

 

ЛЕША снова прыскает от смеха.

 

ОЛЯ. Я понимаю, это очень смешно, Леш, просто умереть не встать.

БА. А ты что это – от родни своей отрекаешься? Ты чё это задумала? Иль ты замуж вышла? (Леше.) Ты сам-то не Предвечный, парень?

ОЛЯ. Ба, послушай, я не выходила замуж…

ЛЕША. Нет, у меня старинная московская фамилия.

ОЛЯ. Послушайте, давайте еще выпьем!

 

ОЛЯ наливает себе коньяка и залпом выпивает одна.

 

БА. Свят-свят-свят! Да ты пьяница!

ОЛЯ. Ба, если твой муж был алкоголик, то это не значит, что я пьяница.

БА. Ты на деда Романа не говори! Он был такой человек – не чета! Он на всех инстрУментах играл.

ОЛЯ. Ага, и повесился от белой горячки.

ЛЕША. Мария Васильевна, а давайте я вам грамм тридцать налью, а? Для сердца полезно, кардиологи говорят.

БА. Я не пью Алкогаль. Ну налей для запаху. Правильно говорят: нет злей осенней мухи и девки-вековухи.

ЛЕША. А вот как вам мой штрудель, Мария Васильевна?

БА. А вот я такие шаньги пеку! В русской печи, настоящие!

ЛЕША. Шаньги? Это пироги?

БА. Батюшки свет, ты не видал шаньги? Там, поройся там в моем чемодане. Там, в кармане, да, вот-вот, кулёк голубенький тащи.

ЛЕША. Что это? Тут объедки какие-то.

БА. Это шаньга. Ешь-ешь, попробуй. Ты такого еще не ел. Это еще из дома, я пекла.

ЛЕША. А сколько суток вы до Москвы ехали?

БА. Ох, четверо, ехали-ехали, думала сдурею. Ну как?

ЛЕША. Мммм.

БА. Там еще сала достань кусок. И еще вон вынь кулёк. Да-да, этот. Я бы сама, да ноги не ходют.

ЛЕША. Тут что-то голубое.

БА. А это для Оленьки. Примерь, Олюшка. Это хороший, качество, не то, что нонешние делают говно.

ОЛЯ. Что это?

БА. Костюм. Мне тесный стал, тебе как раз должен быть.

ОЛЯ примеряет старомодный голубой костюм с вышитой на груди белой розой.

 

БА. Господи, хорошо как! А я уж в другом буду умирать, купила такой бордовый.

ОЛЯ. В смысле?

БА. Ну, голубой-то уже не по годам мне. Старуха. А тебе подходит. Потрогай материя какая хорошая.

ОЛЯ. БА, ты издеваешься надо мной? Это ты приготовила себе на смерть, а теперь мне даришь?

БА. А что? Я новое смёртное купила. А эти вещи-то хорошие. Это я году в 78 купила, думала, сдохну. Но бог дал, живу. А туфли я Женьке твой сестре двоюродной отдала. У неё ножка-то маленька, как у меня, это у тебя лапища. Сколько у тебя, сорок первый, небось? Алексей, а посмотри там еще в газету завернуто. Да-да, это. А это, Оленька, ткань тебе. Пять метров, шей что хочешь. Может, пальто? Ну или в крайнем разе чехол на диван сошьёшь.

ОЛЯ. Ба, откуда у тебя пять метров голубого плюша?

БА. Ну говорю же: купила в 78 году, перед операцией на почке. Думала, сдохну. Мне и мама-покойница снилась, с собой звала. А тогда же ничё не было. Гробы голые. Вот, купила гроб обивать. А теперь-то все гробы обитые уже. А ткань хорошая, хэбэ, теперь и не найдёшь такую.